Гегель и мистика

Гегель и мистика. Ввысь устремил я взор и в каждой сфере лишь единое увидел. Вниз посмотрел и в пене волн морских лишь единое увидел.

Взглядом проникнул в сердце я, то было море, бездонная космическая сфера, Наполненная мириадами снов, и в каждом сне я увидел единое. Воздух, огонь, земля и вода - все в одно слилось, Разбить не смея единство одного. Гегель Г.В.Ф. Энциклопедия философских наук. Т. 3. Философия духа. М 1977. С. 401. Так начинается одна из самых пространных цитат в Энциклопедии, которая принадлежит замечательному исламскому поэту и мистику Средневековья - Джалаладдину Руми. Очевидно, она взята из Дивани Кабир - сборника лирико-мистических стихотворений поэта, до сих пор не переведенного на русский язык См. Руми Джалаладдин.

Поэма о скрытом смысле. М 1986 Казалось бы, что может быть общего у сухого логика и рационалиста, каким нам кажется Гегель, с основанным на экстазе, чувственности, алогичности опытом мусульманских суфиев? Тем не менее сам Гегель недвусмысленно указывает на типологическое сходство между своей философией и средневековым мистицизмом.

Для научного познания гегельянство, оказывается, выступает в той же роли, в какой раньше мистика находилась по отношению к религии мистика противоречит не разуму, а лишь рассудку, формально-логическому взгляду на мир Относительно спекулятивного мышления мы должны еще заметить, что под этим выражением следует понимать то же самое, что раньше применительно в основном к религиозному сознанию и его содержанию называлось мистическим Мы должны прежде всего заметить, что мистическое, несомненно, есть нечто таинственное, но оно таинственно лишь для рассудка, и это просто потому, что принципом рассудка является абстрактное тождество, а принципом мистического как синонима спекулятивного мышления - конкретное единство тех определений, которые рассудок признает истинными лишь в их раздельности и противопоставленности Все разумное мы, следовательно, должны вместе с тем назвать мистическим.

Гегель Г.В.Ф. Энциклопедия философских наук. Т. 1. Наука логики.

М 1975. С. 212-213. Слово мистический означает в буквальном переводе таинственный. Обычно оно и употребляется без разбора для обозначения всего связанного со сверхъестественностью. Примерно так трактует мистику словарь религиозных терминов, изданный в советское время в большинстве случаев весьма точный Мистика - вера в непосредственное сверхчувственное общение людей со сверхъестественным Атеистический словарь.

М 1986. С. 274 Тут же в качестве примеров упоминаются наряду с прочим и оккультизм, и антропософия. Очевидно, все-таки оккультизм на уровне расплодившихся экстрасенсов и астрологов - не то, что можно назвать синонимом спекулятивного мышления. Интересующая нас мистика - нечто гораздо более конкретное. В ее основе лежит представление об абсолютном единстве бога, мира и человека, которое может быть непосредственно почувствовано в личном опыте.

Целью адепта любого мистического учения является достижение тем или иным путем экстаза, особого состояния психики в такие моменты человек способен воспринимать себя нераздельно единым с богом. Слава мне! Сколь я велик восклицает охваченный экстазом аль- Бистами, один из основателей радикального суфизма. Современный отечественный исследователь рассматривает мистику как особый средневековый способ познания мира, различая в исламской философии рациональную, эстетическую и мистическую парадигмы способы познания, каждой из которых соответствует свое субъект-объектное отношение.

В процессе рационального познания отмечается и онтологическая, и гносеологическая разделенность объекта и субъекта в интуитивном созерцании в эстетической парадигме сохраняется только онтологическая их разделенность В процессе мистического познания полностью исчезает субъект-объектная разделенность как в гносеологическом, так и в онтологическом аспектах познающий становится познаваемым, вернее, исчезают и познающий, и познаваемое, остается универсальное Нечто, или Ничто, или Все. Смирнов А.В. Великий шейх суфизма опыт парадигмального анализа философии Ибн Араби. М 1993. С. 73. Естественно, любая мистическая доктрина включает и другое положение, непосредственно вытекающее из первого и одновременно противоположное ему об абсолютном различии, абсолютной трансцендентности бога и мира. Мистика вынуждена относиться к реальности диалектически.

Благодаря своей чрезвычайной общности диалектический подход может быть применен к изучению самых разных явлений, от объектов материального мира до таких продуктов общественного сознания, как понятия религии. Диалектика соединима с любой мифологией и с любым опытным постижением пишет Лосев Что вы хотите мыслить - не важно, но как мыслить - об этом диалектика дает точнейшие правила, и преступать их невозможно без нарушения самого принципа мысли Лосев А.Ф. Бытие - имя - космос.

М 1993. С. 75 Поскольку позднеантичное, а затем средневековое мышление было направлено главным образом на сферу божественного, диалектические интуиции существовали тогда в форме мистики.

С самого момента своего зарождения диалектическая философия оказалась тесно, неразрывно связана с мистической практикой они развивались как единый комплекс идей, и только в новейшее время главным образом благодаря Гегелю диалектика получает самостоятельность, становится логикой, соединимой с любым опытным постижением. Античная диалектика нашла свое наиболее полное выражение в системе неоплатонизма, которая стала последним и предельным синтезом для всей древней философии. Неоплатоники разработали логический метод, поразительно похожий по крайней мере, внешне на метод Гегеля.

Мир выступает у Плотина как триада Единое - Дух - Душа. Здесь Единое - чистая апофатика, содержащая все возможные определения, объемлющая все сущее. Основной характеристикой этого начала, поскольку оно вообще может быть охарактеризовано, является абсолютная простота, слитность, единство.

Второй компонент неоплатонической триады, Дух область мышления, мир, в котором обитают эйдосы, понятия. Дух, таким образом, есть бытие не простое и единое, но множественное Он сам есть ноумен, но такой, который мыслит и, значит, представляет собой двойство Плотин. Эннеады. Киев, 1995. С. 166 Множественность Духа связана с наличием в процессе мышления понимаемого здесь как интеллектуальное созерцание двух сторон, субъекта и объекта благодаря этому второе начало, мысля себя, выступает одновременно как субъект и как объект, разделяется в единстве.

Слово Дух в современных переводах на русский язык соответствует греческому раньше этот термин переводился как Ум, Логос, на Западе - как Интеллигенция Плотин. Ук. соч. С. 10 Тут уместно вспомнить о гегелевском рассудке, неотъемлемой принадлежности второй сферы логического. Интересно, что в словаре можно найти и другой перевод древнегреческого Нус - смысл или значение слова Вейсман А.Д. Греческо - русский словарь.

М 1991. С. 851 а это уже впрямую отсылает к понятию сущности. Третья плотиновская сфера, мировая Душа, представляет собой максимально точное в идеальном отображение космоса, она - идея мира, можно сказать, абсолютная идея. Отношения Души и материальной вселенной аналогичны отношениям человеческих души и тела. Характерные свойства третьего начала - изменчивость, текучесть, вечное становление, ощущение своей неполноты и томление по чему-то высшему.

Мировая Душа отождествляется с Афродитой в то время как Дух - с Кроносом или Зевсом Плотин. Ук. соч. С. 82 и надо сказать, что и спустя столетия присутствие божества в мире будет ощущаться как его женская ипостась - таковы, например, каббалистическая Шехина и соловьевская София. Для нас, однако, интересно главным образом понимание Души в качестве стороны ноуменального мира, наиболее близкой к материальному. Таким образом, уже наш поверхностный анализ демонстрирует смысловую и даже терминологическую близость плотиновской Единое - Дух - Душа и гегелевской Бытие - Сущность - Идея триад.

Лосев в своем исследовании платонической диалектики прямо обозначает ее моменты терминами из первых глав Науки логики - Одно, Нечто, Становление Лосев А.Ф. Ук. соч С. 131 Сходство усиливается еще и тем, что несколькими веками позже Прокл, последний и величайший неоплатоник, дополняет плотиновскую триадичность рекурсивностью, бесконечно проводя троичное разделение в каждом из трех начал.

Л. Фейербах называл Гегеля немецким Проклом, видимо, именно из-за бросающегося в глаза триади