Симулякры повседневности и перспективы культуры потребления

Симулякры повседневности и перспективы культуры потребления. Наслаждение знаками вины, отчаяния, насилия и смерти заменяет, по мнению Бодрийара, настоящие вину, тревогу и даже смерть в полной эйфории симуляции.

Поэтому реальное и воображаемое в сегодняшней жизни перемешаны Нет больше Искусства как творчества отмечает Бодрийар с заглавной буквы, умерла Душа искусства, нет больше искусства как формы проникновения реальности в ирреальное, искусства, уводящего в трансцендентность. Не требуются сегодня для художественного творчества ни вдохновение, ни интуиция, ни воображение, а нужен лишь тот, кто умеет программировать, ибо машина может воспроизвести любые возможные формы поэтому художником может быть каждый.

Благодаря средствам массовой информации, компьютерной науке и видеотехнологии, любой становится потенциальным творцом. Искусство не является теперь священной ценностью Искусство размножается повсюду, пишет Бодрийар, но способность воспроизводить реальность исчезает. Вывод, к которому он приходит, сводится к тому, что сегодня все формы современного искусства, все стили без исключения вступили в трансэстетический мир симуляции от франц. transe - оцепенение 13 Вся культура превращается Ж.Бодрийяром в симулякр, в е подделку, в е иллюзию, в е симуляцию. Она, по Ж.Бодрийяру пародия на подлинную культуру, а участники этой пародии, хотим мы того или не хотим все мы, потому что все мы стали носителями не подлинной культуры, а е симулякра.

То же касается науки, политэкономии и даже пола. В симулякров сейчас превратилась вся сильная половина человечества - мужчины, ибо они феминизировались.

Но женщины в свою очередь маскулинизировались. Все бесполо констатирует Бодрийяр зато все сексуализировано. Утратив свою особость, мужское и женское тоже получают возможность безграничного посмертного существования. 7.c.187 Симулякр у Бодрийяра превзошел историю он создал своего субъекта, субъекта бесполого, инертного способного на все, а значит ни на что масс вместо классов, которые остановили исторический процесс. Массы молчаливое большинство, черная дыра, поглощающая социальное они тяготеют к физической и статистической форме, одновременно не социальной и сверхсоциальной, совершенно социальной. Они не могут быть управляемы никакой политической властью, но массы порождают иллюзии власти, иллюзии быть властью функционирование всех современных систем привито на теле этого смутного существа масс. Массы нигде, никем и ничем не могут быть представлены.

Они существуют помимо и вне демократической репрезентации они парадоксальным образом сочетают в себе сверхуправляемость и катастрофическую угрозу полной неподконтрольности. Их невозможно сбить с пути или мистифицировать, ведь они никуда не движутся и ничем не заняты.

Они поглощают всю энергию и информацию, растворяя при этом все социальное и все антисоциальное. Массы дают тавтологичные ответы на все вопросы, ибо на самом деле они молчат они безмолвны, как звери. Наивно полагать, считает Бодрийяр, что массы созданы манипуляциями средств массовой информации.

Массы сами по себе являются сообщением massage is the message. Вероятно, массы превосходят в этом СМИ, но в любом случае и те и другие находятся в одном общем процессе. СМИ это своего рода направляющая, движущая изменением реального в гиперреальность она излучает социальное в черную дыру масс, за счет чего последние набирают критический вес и необьяснимым образом обращают систему в состояние, заставляющее ее давать всегда больше и принуждая себя всегда больше потреблять все что угодно ради какой угодно бесполезной и абсурдной цели. Симулякр формирует среду где ничего не может быть утаено или сокрыто.

Все, наоборот, становится сверхвидимым, приобретает избыток реальности. Бодрийар называет это гиперреальностью. Она порождена техническим безумием совершенного и сверхточного воспроизведения образов, звуков и пр Бесконечная репродукция, превращение обьектов в модельные серии вот определение реального как гиперреальности. Здесь реальные объекты растворяются и всасываются симулякрами. Вещи теперь слишком правдивы, слишком близки, слишком детально различимы детали пола порнографии, атомы звука в квадрофонии и пр. Прозрачность упраздняет дистанцию, в жадной прожорливости взгляда мы сливаемся с объектом в непристойной близости.

Поэтому в гиперреальности безраздельно царствует новая непристойность Это какой-то раж стремление все вывести на чистую воду и подвести под юрисдикцию знаков Мы погрязли в этой либерализации, которая есть ни что иное, как постоянное разрастание непристойности. Все, что сокрыто, что еще наслаждается запретом, будет откопано, извлечено на свет, предано огласке и очевидности. 7.c 216 Непристойность означает гипер-представленность вещей, детализованность, приближенность.

Именно в непристойности Бодрийяр видит суть социальной машины производства и потребления, поэтому именно вокруг непристойного в псевдосакральном культе ценностей прозрачности выстраиваются ритуалы коллективного поведения. Мы, отмечает Бодрийяр, поглощены гиперреальностью, а значит ввергнуты в непристойность. Гиперреальность и непристойность характеризуют фатальный и радикальный антагонизм мира. Все стремится вырваться за пределы, стать экстремальным все захвачено симулякром и превращено в бесконечную собственную гипертрофию мода более прекрасна, чем само прекрасное порнография более сексуальна, чем сам секс терроризм это больше насилие, чем само насилие катастрофа более событийна, чем само событие.

Это более не трагедия отчуждения, а экстаз коммуникации. Войдя в это экстатическое состояние, пережив экстремальное свершение, все в мире гиперреальности, согласно Бодрийару, перестает быть собой.

Вселенная становится холодной и объектной на ее сцене больше невозможен спектакль в лучшем случае состоится банальная церемония порнография сменила сексуальность насилие замещено террором информация упразднила знание. Амбивалентность катастрофы обозначает границы кода это смерть. Нет более никакой диалектики, есть движение к пределу и за предел к смерти. Главное действующее лицо этой культуры катастроф средства массовой информации и современных телекоммуникаций, экран как поверхность знака, компьютер и передовые технологии, молчаливое большинство масс. 3.3