Актуальные проблемы общественного прогресса. На протяжении почти всей истории развития философской мысли в ряду с другими фундаментальными идеями существенное место занимала идея прогресса. Большая часть человечества, прежде всего мыслители, верует в прогресс как в поступательное движение человечества к одной высшей разумной цели, к идеалу всеобщего блага, искупающего все жертвы, все страдания.
Гегель определял всемирную историю как «прогресс в сознании свободы – прогресс, который мы можем познать в его необходимости». Вопрос о прогрессе – это не простой вопрос умозрения, а жизненный вопрос о судьбе человека и всего человечества, а в еще более широком плане – и всего мирового бытия. Процесс развития предполагает накопление качественных новообразований, которые необратимо уводят систему от ее исходного состояния в направлении либо повышения уровня организации системы (прогресс), либо ее понижения (регресс), либо сохранения в общем того же уровня при постоянных модификациях (одноплоскостное развитие). Посмотрев на историю развития человечества, заглянув в глубь веков, мы видим непрерывную цепь сменявших друг друга поколений людей. каждое из них родилось, жило, радовалось, страдало и уходило в мир иной. Ткань всемирной истории состоит из вечно зарождающейся и обрывающейся жизни индивидов и из непрерывной цепи того, что создано их усилиями.
Долог и тернист путь человечества.
От первобытного стада до современных социальных систем, от каменного зубила до использования энергии атома и создания сложнейшей вычислительной техники, от стойбища вокруг костра и шалаша до современных гигантских мегаполисов, от бродящих сообществ дикарей до великих наций; от примитивных знаний, переплетенных с мифологическими вымыслами, до глубоких и изощренных теорий… Но раздумья о социальном прогрессе приводят к противоречивым вопросам, например: становится ли человечество физически и духовно более здоровым и счастливым или нет? развивается ли утонченность ума и чувств людей или же современные люди ни на шаг не продвинулись по сравнению с великолепием умов, скажем, древнегреческой цивилизации? Что принесла людям современная техника – этот «идол» человечества? Разве авангардизм и абстрактное искусство лучше полотен Рафаэля и Да Винчи, а пьесы или стихи наших современников гениальнее творений Гомера, Данте, Шекспира, Гете и Пушкина? Дело в том, что прогресс в его чисто логическом смысле есть лишь абстракция.
Развитие искусства это особенно хорошо доказывает, ведь каждое из произведений настоящего искусства – великое творение.
Вопрос только в том, что люди относят к произведениям искусства, а что – нет. Некоторые утверждают, что люди биологически, нравственно и интеллектуально вырождаются, доказывая это тем, что увеличивается число больных онкологическими, сердечно-сосудистыми, нервно-психическими, аллергическими заболеваниями; угрожающе растет число детей с врожденными физиологическими отклонениями от нормы, умственно отсталых; учитывается и число людей, страдающих СПИДом, наркоманией, алкоголизмом.
Каждый новый источник энергии представляет собой результат научных открытий, свидетельствуя о взлете научной мысли, способствующей дальнейшему прогрессу производительных сил. Но он же нередко становится угрозой для жизни самого человека.
Атомная физика и кибернетика тесно связаны с военным делом; в первую очередь именно здесь приобретения оборачиваются потерями. Сознание многих наших современников проникнуто гнетущим чувством какой-то бесперспективности: а стоит ли бороться, стремиться к лучшему, заботиться о судьбах грядущего поколения, если все равно в конце концов все должно обратиться в прах и тлен? Возникает крайне обостренное чувство обреченности человека в мире. Отсюда идеи трагической участи вида человеческого, кризиса сознания, крушения разума, отсутствия веры в позитивные программы выхода из критических ситуаций: ради чего жить, когда все идеалы прогресса померкли? Некогда Ж.Ж. Руссо выдвинул тезис, что прогресс науки и искусств принес людям неизмеримый вред. Этот тезис парадоксален только на первый взгляд.
Руссо уже тогда угадал противоречивый характер развития человеческой цивилизации: одним она несет благо, другим – страдания.
Он в очередной раз воскресил идею «золотого века», находившегося в далеком прошлом человечества, когда не было частной собственности, царило всеобщее равенство, а люди были настоящими детьми природы. Представление о «естественном человеке» у Руссо предлагало, в противовес христианскому средневековому мировоззрению, отвернуться от уже осознанного в христианстве и вновь, как в античности, обрести идеал в мифологизированном прошлом. Но, как ни привлекательна идея повернуть вспять прогресс с его нежелательными плодами, она неосуществима.
Как сказал П. Флоренский, это попытка «замазать» противоречие, вместо того, чтобы взглянуть ему в глаза. Существует точка зрения, согласно которой невозможно решать проблему критериев прогресса вообще. Эту проблему нужно рассматривать применительно лишь к определенным системам, хоть и глобального масштаба. С общей точки зрения мерой прогресса может служить продвижение от простого к сложному, повышение сложности организации.
Восходящее развитие означает повышение уровня организации и соответственно сложности системы, что влечет за собой усиление роли внутренних факторво в составе целого по сравнению с внешними, рост активности системы, возможности ее самосохранения, а также относительной самостоятельности. Такая формулировка особенно созвучна нашему времени, когда появились общие теории типа теории систем, кибернетики или более ранней «тектологии». В естественно-научных рамках прогресс обычно характеризуют как общее совершенствование системы, а именно: повышение ее жизнеспособности, устойчивости, информационной емкости и увеличение возможностей ее дальнейшего развития и функционирования, ее адаптивности к внешним и внутренним факторам распада.
Так, в истории человечества совершенствованием считают повышение уровня жизни, возрастание производительности труда, совершенствование механизмов управления. Тот способ производства и распределения материальных благ является более прогрессивным, который обеспечивает большую заинтересованность человека в труде и производстве капитала.
При рассмотрении критерия экономического прогресса нужно исходить не столько из уровня и темпов развития производства как такового, сколько из уровня жизни населения и роста народного благосостояния. Современные социологи пользуются понятием «качество жизни», более широким, чем «уровень жизни», включающим также общественную защищенность, устойчивость существования и т.д. Без сомнения, высшее мерило прогрессивности всех общественных явлений – человеческая личность.
Исторический прогресс находит свое отражение в развитии и удовлетворении потребностей человека в научном, философском, эстетическом познании мира, в развитии и удовлетворении потребности жить по благородным нормам истинно человеческой морали – морали высокого уважения к себе и другим. Существенным мерилом исторического прогресса является возрастание свободы в ее разумном употреблении. Как уже говорилось, тема прогресса в искусстве еще более осложняется.
А вот прогресс в нравственности? Можно ли сказать, что современные люди более нравственны, чем прежние? Посмотрев на то, что происходит с нравственным, культурным миром человека и человечества, можно ли со спокойной совестью сказать, что в процессе исторического развития увеличивается, к примеру, «»сумма человеческого счастья? По крайней мере, это весьма сомнительно, и все мы не без чувства тревоги наблюдаем это. А прогресс в технике? Тут, казалось бы, прогресс достаточно очевиден, хотя тоже не без противоречий.
Например, взять крупноблочное строительство – казалось бы, безусловно прогрессивнее дедовских методов. Но выясняется, что железобетон разрушается едва не в 50 лет (корродирует и лопается стальной прут арматуры), а старые каменные дома, сложенные вручную, практически вечны. Есть области, в которых прогресс несомненен – например, область познания. В познании человечество идет к одной определенной и ясной цели – к истине, знание дает нам все больше возможности его практического применения во всех сферах нашего бытия.
Распространяясь в массах, оно просвещает, возвышает, объединяет человечество, внося свой вклад в единую культуру. Таким образом, было бы неправильным считать, что исторический прогресс являет собой какое- то торжественное шествие человечества только прямо вперед и только непременно вверх, при этом во всех отношениях. Современная критика беспредельного технологического прогресса имеет несколько сторон. Во-первых, осознаны границы роста человеческой цивилизации, по крайней мере в пределах планеты Земля. Как заметил А. Солженицын, «черви, грызущие одно яблоко, должны понимать, что яблоко не бесконечно». Во-вторых, на разных направлениях чувствуется приближение некоего качественного перехода в новую эпоху, сопоставимого с переходом от средневековья к Новому времени.
Этот переход должен включать в себя и перемену ценностей с отказом от потребительской гонки на пути «вверх». Типичными чертами такого рода концепций являются осознание неизбежности нынешнего этапа в истории человечества и стремление преодолеть его (с наименьшими потерями), а не просто отвернуться от него. Происходит поиск возможности применить плоды самого технологического прогресса к его «изживанию», например, пропаганда малого производства на основе самых передовых технологий.
Характерно также стремление к осмыслению проблемы с помощью религии. То есть наличествует желание идти все-таки не назад, а вперед. В первые десятилетия слово «прогресс» употреблялось обычно не само по себе, а чаще в конкретных оборотах вроде «прогресс народного хозяйства» и т.п. Современное словоупотребление этого понятия, без дополнительных определяющих слов и характеристик, в какой-то мере отражает тенденцию к оперированию обособленными понятиями, ставшими символами.
Что же сейчас имеют в виду, когда говорят о прогрессе и его издержках? Что вообще такое прогресс? По смыслу – это развитие к лучшему. Но что такое это «лучшее» и как же может развитие к лучшему принести плохое? Тут есть две стороны.
Во-первых, говоря об издержках и бедах, привнесенных прогрессом цивилизации, в содержание этого понятия вкладывают то, что считалось прогрессом (особенно экономическим и технологическим) еще в XIX веке, вернее, современную экстраполяцию этих представлений. Ведь тогда в прогрессе действительно видели путь к лучшему для человечества. Современное разочарование в прогрессе в первую очередь вызвано обманутыми надеждами.
Прогресс технологии обернулся экологическими бедами и опасностью физической гибели человечества (вспомним аварию на Чернобыльской АЭС, бомбежку Хиросимы и Нагасаки, новейшие виды биологического оружия, оружия массового поражения и т.д.). Социальные эксперименты привели к чудовищным жертвам и созданию вырождающихся тоталитарных обществ (достаточно вспомнить репрессии сталинских времен в, казалось бы, благополучном и прогрессивном Советском Союзе). Однако, нельзя однозначно сказать, какой из критериев прогресса считать лучшим, какой худшим, какое направление в развитии прогрессивно, какое реакционно. Еще Ф. Достоевский говорил: «…все можно сказать о всемирной истории, все, что только самому расстроенному воображению в голову может прийти.
Одного только нельзя сказать – что благоразумно». Но, во-вторых, все вышесказанное о противоречиях прогрессивного развития, их абсолютной неизбежности свидетельствует о том, что плата за прогресс будет всегда, как бы хорошо мы ни скорректировали это понятие.
И это, пожалуй, более важная сторона проблемы. В рамках материального мира человек не может преодолеть трагичность бытия. Опрометчиво было бы рассчитывать на решение всех проблем в нашем мире, на бесконфликтный ход прогресса (даже при самом верном его понимании). Несомненно, объективным законом исторического процесса является создание все более совершенного общества. В истории общества выживали и процветали сначала наиболее сильные, жизнеспособные, находчивые как личности, так и сообщества, потом общественные структуры более широкого национального и многонационального масштаба, и наконец – наиболее солидарные, разумные и наиболее культурные.
Солидарность объединяет народы и способствует их прогрессу: разумный смысл человечества не может заключаться в бесконечной вражде, соперничестве воюющих государств, использующих друг против друга все более смертоносное оружие.