Роль и место истории в концепции науки Кассирера. Важно отметить, что согласно Кассиреру, объективно история возможна благодаря тому, что существует историческое сознание.
Задача реконструкции прошлого, задача воссозда¬ния подлинной жизни, получившей внешнее выраже¬ние в символических системах своего времени, выпол¬няется историей благодаря особому научному методу, характерному только для истории—методу интерпре¬тации. Интерпре¬тация как историческое понимание у Кассирера — научный метод, рационально представимый и рацио¬нально применимый.
Кассирер полагает, что всякое понятие и рассуждение содер¬жит моменты и универсальности, и индивидуальности; общие понятия и общие законы (правила), открываемые познанием, должны применяться к частным, осо¬бенным случаям. Образование поня¬тий и суждений, формы рассуждения и аргументации, метод гипотез и подтверждений должно быть использовано в истории в таком же смысле, как во всякой другой науке. Логическое единство науки истории и естествознания дополняется указанием на то, что историк так же, как и естествоиспытатель, име¬ет дело с эмпирической реальностью и должен иссле¬довать и описать эту реальность.
И действительно, мы можем сказать, что исторические закономерности, устанавливаемые историческим исследованием, эмпирич¬ны в том смысле, что они обнаружены в эмпирическом материале и обнаруживают себя в опыте. Что же касается различий в методах наук, то они, по Кассиреру, относятся к способу, по которому они производят интеллектуальный синтез эмпирических яв¬лений, таким образом, что они, эти явления, будучи включены в некоторую целостность, в некоторое си¬стематическое .целое, получают объяснение, интерпре¬тацию, смысл.
История, как и всякая наука, включает в себя знание общих законов: Однако историю составляют исторические со¬бытия, которые нельзя уже дедуцировать из общих законов. Кассирер считает, что историческое событие есть нечто большее, чем результат совокупности причин. Описать и понять явление не значит най¬ти и указать всю совокупность причин, приведших к нему. Понять явление—значит интерпретировать его; в истории же—это значит включить его в ту целост¬ность, в которой оно функционировало, т, е. произво¬дить особого рода синтез. Опытное основание исторической науки—это осо¬бого рода физические объекты—исторические докумен¬ты и исторические памятники.
Вся работа историка зависит от этих документов и памятников, данных ему в виде материальных вещей: письмен, надписей, книг, статуй, построек и т. д. Он не только собирает эти фрагменты, он должен восполнить и синтезировать их, привести их в согласованный порядок, показать нам их единство и логическую последовательность. Этот интеллектуальный и воображаемый синтез и есть то, что мы называем историей [наукой истории], точно так же, как синтез частных материальных феноменов в пространстве и времени согласно общим законам на¬зывается естествознанием.
Этот «интеллектуальный и воображаемый синтез», составляющий суть работы историка, хорошо иллюст¬рируется аналогией с расшифровкой неизвестных пись¬мен: отдельные знаки и их сочетания представляются в качестве символов, за которыми скрывается целый человеческий мир; с самого начала они мыслятся как элементы некоторой системы, в которой только они ос¬мыслены и через которую только могут быть поняты; воссоздав эту систему, эту целостность, мы можем ус¬лышать чуждую нам речь и войти в неведомый нам человеческий мир. Эта аналогия хороша тем, что иллюстрирует имен¬но рациональный, логически эксплицируемый, характер кассиреровского метода «исторического понима¬ния», «интерпретации» и, тем самым, его качествен¬ное отличие от других концепций понимания, противо¬поставляющих понимание научным, рациональным ме¬тодам и связывающих его с интуицией, «вживанием», «вхождением» в иную культуру и в иное время и т. п. Работа историка, по Кассиреру, в зна¬чительной части состоит именно в осуществлении «ин¬теллектуального синтеза», т. е. в воссоздании «под¬линной человеческой жизни», в восстановлении опре¬деленного исторического явления в своей целостности, на основании приведения в систему исторических па¬мятников, через них, через их истолкование, понимание.
По Кассиреру, исторические памятники, через ко¬торые воссоздается историческая действительность, являются лишь средством познания исторической действительности, лишь теми предмета¬ми, через которые просвечивает подлинная история.
А этой самой подлинной исторической действительно¬стью оказываются лишь формы культуры—язык, миф, искусство, религия, наука,—в которых отложилась жизнь человека.
Вопреки этому воззрению, для исторической науки памятники истории не просто средства, а сами по себе составляют часть историче¬ской действительности, и когда восстановлена—воссозда¬на их систематическая целостность, то она принадле¬жит к исторической действительности так же, как и формы культуры, нашедшие предметное выражение («отложившиеся») в ней. Между тем историческая действительность сведена Кассирером к культуре (формам культуры), а эта последняя—к духовной сфере жизни человечества, которая и названа «подлин¬ной жизнью человечества.
Метод «исторического понимания»—интеллектуаль¬ного синтеза, восстановления целостности историче¬ской действительности на основании приведения в систе¬му и истолкования исторических памятников—никоим образом не противоречит методу исторического объ¬яснения, т. е. нахождения закономерностей, осущест¬вляющихся в историческом процессе и обеспечиваю¬щих единство истории.
При опи¬сании и обосновании метода «исторического понима¬ния» Кассирер прямо отвергает философско-исторические си¬стемы, предполагающие наличие общеисторических закономерностей, на основании которых обеспечивает¬ся единство истории.
Для такой позиции Кассирера существуют два основания. Во-первых, историческая действительность сведена Кассирером к культуре, а «культура не может быть определена и объяснена в терминах необходимости, она должна быть определена в тер¬минах свободы, которая должна быть понята в нравственном, а не в метафизическом смысле. Во-вторых, Кассиреру представляется, будто бы всякая общеисторическая закономерность может быть введен в историю лишь извне, умозрительно, а это противоречило бы антиметафизической природе истории, опирающейся, как и всякая наука, на опыт, исходящей из опыта и вы¬водящей закономерности, «работающие» в опытном материале.
Кассирер отказывается сводить формы культурного сознания к логическим основаниям нау¬ки. По Кассиреру, рациональное и эмоциональное, логическое и мифологическое суть различные, но рав¬ноценные характеристики различных модификаций мира культуры Учение Кассирера нельзя отнести в разряд теорий, мифологизируюших рациональные формы освоения мира. Уче¬ние Кассирера низлагает науку с пьедестала высшей формы сознания, включает науку в целостность культуры как одну из возможных форм видения, чувствования, представления, понимания мира, как одну из форм объективации человека в мире культуры.