Платонизм и Аристотелизм в философской христианской доктрине

Платонизм и Аристотелизм в философской христианской доктрине. Учение Платона об идеях. Не золото надо завещать детям, а наибольшую совестливость. Платон Мы в действительности нечего не знаем. Платон Платон 427-347 г. до н.э. родился в знатной аристократической семье по линии отца он был потомком последнего аттического царя Кодра, не менее знатным был и род его матери.

Столь высокое происхождение представляло широчайшие возможности для физического и духовного совершенствования. Известно, что Платон уделял много внимания художественной деятельности и небезуспешно, а также получал призы в весьма престижных спортивных состязаниях. Но в историю античной культуры Платон вошел в первую очередь не как талантливый поэт, музыкант или выдающийся спортсмен, а прежде всего а, пожалуй, даже и в основном как философ, у которого больше, чем у кого-нибудь, философия была жизнью .36. и который свои теоретические построения выстрадал всей свое благородной эллинской душой , .37 Не вызывает сомнения, что учение Платона об идеях является одной из важнейших составных частей его творчества.

Многие исследователи склоняются к мысли, что оно является своеобразным ядром всей его философской системы. Тем не менее следует отметить, что платоновское учение об идеях не есть нечто изолированное и оторванное от всего остального им созданного напротив, Платон, будучи последовательным учеником Сократа, логически развил и дополнил философию своего учителя, уделив особое внимание знанию и поиску его оснований, а само учение об идеях явилось естественным завершением этого поиска.

По Платону, восприятие представляет нам вещи не такими, какими они есть на самом деле, а такими, какими они кажутся нам или нашим органам чувств нашу природу, со стороны образования и необразованности, уподобь вот какому состоянию.

Вообрази себе людей как бы в подземном пещерном жилище, которое имеет открытый сверху и длинный во всю пещеру вход для света. Пусть люди живут в ней с детства, скованные по ногам и по шее так, чтобы пребывая здесь, могли видеть только то, что находится перед ними, а поворачивать голову от уз вокруг не могли. Пусть свет доходит до них от огня, горящего далеко вверху и позади них, а между огнем и узниками на высоте есть дорога, против которой вообрази стену, построенную наподобие ширм, какие ставят фокусники перед зрителями, когда из-за них показывают свои фокусы.

Смотри же мимо этой стены люди несут выставляющиеся над стеною разные сосуды, статуи и фигуры, то человеческие, то животные, то каменные, то деревянные, сделанные различным образом, и что будто бы одни из прохожих издают звуки, а другие молчат. Разве ты думаешь, что эти узники на первый раз как в себе, так и один в другом видели что-нибудь иное, а не тени, падавшие от огня на находящуюся перед ним пещеру - Как же иначе сказал он А предметы проносимые - не то же самое - Что же иное - Итак, если они в состоянии будут разговаривать друг с другом, не думаешь ли ты, что им будет представляться, будто называя видимое ими, они называют проносимое - Необходимо.

Но что, если в этой темнице прямо против них откликалось бы и эхо, как скоро кто из проходящих издавал бы звуки, к иному ли чему, думаешь, относили бы они эти звуки, а не к проходящей тени - Не к чему иному, сказал он Да и истиною-то, примолвил я, эти люди будут почитать, без сомнения, не что иное, как тени Необходимо, сказал он Наблюдай же, продолжал я пусть бы, при такой их природе, приходилось им быть разрешенными от уз и получить исцеление от бессмысленности, каковы бы она ни была пусть бы кого-нибудь из них развязали, вдруг принудили встать, поворачивать шею, ходить и смотреть вверх на свет делая все это, не почувствовал ли бы он боли и от блеска не ощутил бы бессилия взирать на то, чего прежде видел тени И что, думаешь, сказал бы он, если бы кто стал ему говорить, что тогда он видел пустяки, а теперь, повернувшись ближе к сущему и более действительному, созерцает правильнее, и, если бы даже, указывая на каждый проходящий предмет, принудили его отвечать на вопрос, что такое он, пришел бы он в затруднение и не подумал бы он, что виденное им тогда истиннее, чем указываемое теперь - Конечно, сказал бы он .1 374-375 В вышеприведенном отрывке Платон на образном примере показывает различие между самим предметом и нашим чувственным представлением о нем. Но, выявив недостаточность чувственного восприятия, Платон пошел не по пути установления диалектической связи ощущений чувств и теоретического мышления разума, а по пути их противопоставления, утверждая, что чувства не могут быть источником истинного знания, но лишь побудителем, способствующим тому, что разум обращается к познанию истины если притом положишь, что восхождение вверх и созерцание горнего есть восторжение души в место мыслимое, то не обманешь моей надежды, о которой желаешь слышать.

Бог знает, верно ли это но представляющееся мне представляется так на пределах ведения идея блага едва созерцается но, будучи предметом созерцания, дает право умозаключать, что она во всем есть причина всего правого и прекрасного, в видимом родившая свет и его господина, а в мыслимом сама госпожа, дающая истину и ум 377 При этом впервые и это тоже заслуга Платона было подчеркнуто не только несовпадение знания о мире с самим миром, но и несовпадение понятия о предмете с самим предметом ведь одно понятие может обозначать многие предметы, но ни один из них не выражает полностью сути этого понятия.

Следовательно, делает вывод Платон, основание понятия не в предмете, а в чем-то другом, что не является ни предметом, ни понятием.

И этим другим, согласно Платону, является идея, то есть для себя сущее или в себе вещей. Соответственно сама идея есть первопричина всего сущего.

Вот что об этом говорит сам Платон Эту , .область занимает бесцветная, лишенная очертаний, неосязаемая сущность, подлинно сущая, зримая одному лишь кормчему души - разуму . на нее-то и направлено истинное знание.

Поскольку разумом и чистым знанием питается мышление бога да и всякой души, какая стремится воспринять надлежащее она, видя время от времени подлинно сущее, ценит его, питается созерцанием истины и блаженствует, пока небесный свод не перенесет ее по кругу опять на то же самое место.

При этом кругообороте она созерцает самое справедливость, созерцает рассудительность, созерцает знание - не то знание, которому свойственно возникновение, и не то, которое меняется, содержась в том изменчивом, что мы называем бытием, но то настоящее знание, которое содержится в подлинном бытии , .27-28 Идеи вечны, неподвижны и неизменны, что Платон показывает на примере идеи прекрасного следующим образом нечто, во-первых, вечное, то есть не знающее ни рождения, ни гибели, ни роста, ни оскудения, во-вторых, не в чем-то прекрасное, а в чем-то безобразное, не когда-то, где-то для кого-то и сравнительно с чем-то прекрасное, а в другое время, в другом месте, для другого и сравнительно с другим безобразное.

Прекрасное это предстанет ему не в виде какого-то лица, рук или иной части тела, не в виде какой-то речи или знания, не в чем-то другом, будь то животное, Земля, небо или еще что-нибудь, а само по себе, всегда в самом себе единообразное все же другие разновидности прекрасного причастны к нему таким образом, что они возникают и гибнут, а его не становится ни больше, ни меньше, и никаких воздействий оно не испытывает .1 228. Признав идею первопричиной всего сущего, Платон тем самым определил и основную задачу философии, и предмет науки как познание мира идей, которое возможно лишь посредством диалектического процесса мышления как процесса образования и разделения понятий, и выявление их совместимости или несовместимости с предметным миром.

Таким образом, Платон признает два метода познания чувственный неподлинный и понятийно-мысленный подлинный.

Но поскольку всякое познание всегда направлено ни какой-либо объект, то он должен присутствовать и здесь.

У Платона этот объект распадается на два мир изменчивых и конечных во времени предметов и мир вечных неизменных идеальных сущностей - идей. Происходит как бы удвоение мира. Такой подход вполне естественно порождает два важных вопроса как соотносятся эти два противоположных мира и как человек - существо конечное, преходящее, и, следовательно, однозначно принадлежащее к чувственному миру, может познавать недоступный для него по самой своей природе мир идей. Платон выходит из положения, предположив, что 1 предметный мир есть мир теней, отражение подлинного, идеального 2 душа человека вечна и бессмертна.

Платон на этот счет пишет так Всякая душа бессмертна. Ведь вечнодвижущееся бессмертно. А у того, что сообщает движение другому и приводится в движение другим, движение прерывается, а значит, прерывается и жизнь.

Только то, что движет само себя, поскольку оно не покидает само себя, никогда не перестает двигаться более того, и для всего остального, что движется, оно служит источником и началом движения. Начало не имеет возникновения всему возникающему необходимо возникать из начала, а само оно ни из чего не возникает, потому что если бы начало возникало из чего-либо, то возникающее возникало бы уже не из начала.

Но так как оно не имеет возникновения, ему необходимо быть и неуничтожимым, потому что если бы погибло начало, ни само оно никогда не могло бы возникнуть из чего-либо, ни другое из него, так как все должно возникать из начала. Значит, начало движения - это то, что движет само себя. Оно не может ни погибнуть, ни возникнуть, иначе бы все небо и все возникающее, обрушившись, остановились, и уже неоткуда было бы взяться тому, что бы привело их снова в движение, чтобы они возникли. Итак, выяснилось, что бессмертно движимое само собой но всякий без колебания скажет, что именно в этом заключается сущность и определение души , .25 До вселения в него она пребывает в мире идей, где и познает мир истин.

Вселившись же в человека, она привносит в него все наличное знание. Таким образом, процесс познания по Платону есть процесс припоминания, когда мы посредством анализа понятий заставляем душу человека припоминать имеющиеся в ней знания раз душа бессмертна, часто рождается и видела все и здесь, и в Аиде, то нет ничего такого, чтобы она не познала.

Поэтому ничего удивительного нет в том, что и насчет добродетели, и насчет всего прочего она способна вспомнить все, что ей было известно. И раз в природе все друг другу родственно, а душа все познала, ничто не мешает тому, кто вспомнил что-нибудь одно люди называют это познанием самому найти и все остальное , .25 В момент акта познания у человека возникает воспоминание об идее. Говоря словами самого Платона, человек должен понимать видовое обозначение, складывающееся из многих чувственных восприятий, но сводимое разумом воедино.

А это есть припоминание того, что некогда видела наша душа, когда она сопутствовала богу, свысока глядела на то, что мы называем бытием, и вырвалась в подлинное бытие. Поэтому по справедливости окрыляется только мысль человека, любящего мудрость у него всегда по мере его сил память обращена на то, в чем бог проявляем свою божественность. Человек, правильно применяющий подобные воспоминания, всегда посвящаемый в совершенные таинства только он один становится подлинно совершенным.

Так как он стоит вне человеческой суеты и обратился к божественному, толпа, конечно, станет увещевать его, как человека, у которого не все в порядке но его восторженная одержимость толпе незаметна , .30. Но, поскольку идея не может полностью присутствовать в предмете см. выше, то между идеей и ее чувственным образом устанавливается не отношение тождества сходства, а отношение подражания чувственный образ подражает идее прообразу, являясь как бы копией ее т.е. прообраза, но копией неполной и несовершенной.

Таким образом, представляется вполне обоснованным классифицировать платоновскую философию как объективный идеализм, так как материя рассматривается как производное от нематериальных предшествующих материи идей, существующих вне и независимо от сознания людей. Гносеология же его есть самое решительное отрицание чувственного опыта для познания трансцендентной действительности - крайнее выражение рационалистического противопоставления разума чувственности 149 1. Какие задачи познания души ставит Аристотель Прежде всего необходимо определить к какому роду сущего относится душа и что она такое есть ли она определенное нечто Относится ли она к тому, что существует в возможности. или, скорее, есть некоторая энтелехия- греч. entelechia - имеющее цель в самом себе - у Аристотеля - целеустремленность, целенаправленность как движущая сила. Следует также выяснить, состоит ли душа из частей или нет и однородны ли все души или нет. И ели не однородны, то отличаются ли они друг от друга по виду или по роду. Это нужно выяснить потому что те, кто говорит о душе и исследует ее, рассматривают, по-видимому, лишь человеческую душу. не должно ускользать от нас и то, одно ли определение души, как. например, определение живого существа одно, или душа каждого рода имеет особое определение, как например душа лошади, собаки, человека, Бога живое же существо как общее есть либо нечто, либо нечто последующее, подобным образом обстоит дело и со всякой другой высказываемой общностью.

Далее, если имеется не множество душ, а только части души, то возникает вопрос нужно ли сначала исследовать всю душу или ее части трудно также относительно частей определить, какие из них различаются между собой по природе и нужно ли сначала исследовать части или же виды их деятельности например, мышление или ум, ощущение или способность ощущения.

И точно так же относительно других способностей души. Если же нужно сначала исследовать виды ее деятельности, то опять-таки можно было бы поставить вопрос, не следует ли сначала рассмотреть то, что им противолежит, например ощущаемое прежде способности ощущения, мыслимое - прежде мыслительные способности. 2.Каково соотношение души и движения Аристотель понимал душу, как движущее начало, но утверждал что сама душа не может двигаться.

Аристотель различал четыре вида движения изменения 1. возникновение и уничтожение 2 качественное изменение, т.е. изменение свойства 3 количественное изменение, т.е. увеличение и уменьшение рост, убыль 4 перемещение, перемена места.

Собственно к движению он относит изменения вида 2-4, поскольку изменение вида 1 есть скорее просто измерение, состоящее в переходе одной вещи в другую.

Между тем, утверждает философ, возникновение и уничтожение совершаются относительно сущности для нее же нет движения, так как ничто существующее ей не противостоит. Так как имеется четыре вида движений, то душа должна иметь или одно из этих движений, или несколько, или все. Если душа движется не привходящим образом, то движение должно быть ей присуще по природе, а если движение, то место ведь все названные движения происходят в каком-то месте.

Но если сущность души заключается в том. что она сама себя движет. то движение ей будет присуще не привходящим образом. Если движение присуще душе от природы. то она могла бы быть приведена в движение и посторонней силой, а если бы и посторонней силой, то и от природы.

Так же обстоит дело и с покоем. Ведь куда вещь стремится от природы, там же она и от природы находится в покое. И точно так же куда вещь движется под действием посторонней силы. там же она под действием посторонней силы находится в покое. Аристотель не мог точно объяснить движение души в состоянии ее покоя под действием посторонней силы. Мы говорим, что душа скорбит, радуется, дерзает, испытывает страх, далее, что она гневается. ощущает, размышляет.

Все это кажется движениями. И поэтому можно было подумать, что и сама душа движется. Но это вовсе не необходимо. Ведь если и скорбеть, радоваться, размышлять - это именно движения, и все это означает быть приведенным в движение, то такое движение вызывается душой например, гнев или страх - оттого. что сердце вот так-то приходит в движение размышление, быть может, означает такое вот движение сердца или чего-нибудь иного причем в одних случаях происходит перемещения, в других - превращения.

Между тем сказать, что душа гневается это то же. что сказать- душа ткет или строит дом. Ведь лучше, пожалуй не говорить. что душа сочувствует, или учится или размышляет. И это не означает, что движение находится в душе. а означает, что оно то доходит до нее, то исходит от нее так, восприятие от таких-то вещей доходит до нее. а воспоминание - от души к движениям или к их остаткам в органах чувств. Из изложенного очевидно, что душа не может двигаться. А если она вообще не движется, то ясно, что она не может двигать самое себя. 3.Каково соотношение души и телесности Душа есть причина как то, откуда движение, как цель и как сущность одушевленных тел. К сущности относится, во-первых материя, которая сама по себе не есть определенное нечто во-вторых, форма или образ.

Благодаря которым она уже называется определенным нечто, и в-третьих, то, что состоит из материи и формы. Материя есть возможность, форма же - энтелехия, и именно в двояком смысле- в таком. как знание. и в таком. как деятельность созерцания. По-видимому, главным образом тела, и притом естественные суть сущности. ибо они начала всех остальных тел. Из естественных тел одни наделены, жизнью другие нет. Жизнью мы называем всякое питание. рост и упадок тела. имеющие основание в нем самом.

Таким образом, всякое естественное тело. причастное жизни. есть сущность, притом сущность составная. Но хотя оно есть такое тело, т.е. наделенное жизнью, оно не может быть душой. Ведь тело есть нечто принадлежащее субстрату, а скорее само есть субстрат и материя.

Таким образом, душа необходимо есть сущность в смысле формы естественного тела, обладающего в возможности жизнью. Сущность же как форма есть энтелехия стало быть душа есть энтелехия такого тела. Энтелехия же имеет двоякий смысл или такой, как знание, или такой, как деятельность созерцания совершенно очевидно, что душа есть энтелехия в таком смысле, как знание. Ведь в силу наличия души имеются и сон, и бодрствование, причем бодрствование сходно с деятельностью созерцания, сон же- с обладанием, но без действования.

У одного и того же человека знание по своему происхождению предшествует деятельности созерцания. Именно поэтому душа есть первая энтелехия естественного тела, обладающего в возможности жизнью. А таким телом может быть лишь тело, обладающее органами. Поэтому и не следует спрашивать, есть ли душа и тело нечто единое, как не следует это спрашивать относительно любой материи и того, материя чего она есть. Ведь хотя единое и бытие имеют разные значения, но энтелехия есть единое и бытие в собственном смысле.

Душа есть суть бытия и форма logos естественного тела, которое в самом себе имеет начало движения и покоя. Сказанное нужно рассмотреть и в отношении частей тела. Сказанное же о части тела нужно приложить ко всему живому телу. Как часть относится к части, так сходным образом совокупность ощущений относится ко всему ощущающему телу как ощущающему. Но живое в возможности - это не то. что лишено души, а то что ею обладает.

Так же как зрачок и зрение составляют глаз, так и душа и тело составляют живое существо. Душа неотделима от тела ясно также, что неотделима какая- либо часть ее, если душа по природе имеет части, ибо некоторые части души суть энтелехия телесных частей. Но конечно, ничто не мешает, чтобы некоторые части души были отделимы от тела, так как они не энтелехия какого-либо тела в том же смысле. в каком корабельник есть энтелехия судна. Человек, занимающий высшее место в природе, отличается от других животных наличием разум разумной души. И структура его души, и строение тела соответствуют этому более высокому положению.

Оно сказывается в прямохождении, наличии органов труда и речи, в наибольшем отношении объема мозга к телу, в обилии жизненной теплоты и т.д. познание выступает деятельностью ощущающей и разумной души человека. Ощущение или восприятие - это изменение, которое производится воспринимаемым телом в душе через посредство тела воспринимающего. 4.К какому роду сущего относится душа Аристотель определил душу как первую энтелехию органического тела, т.е. жизненное начало тела, движущее его и строящее его как свое орудие.

Поэтому в живых телах наиболее явственно обнаруживается целесообразная деятельность природы. Соответственно своим функциям душа делится на три рода. Функция питания и размножения, наличные у любого живого существа, образуют питательную, или растительную, душу. Ощущение и передвижение, свойственные животным. образуют душу ощущающую, или животную.

Наконец, мышление осуществляется как деятельность разумной души - она принадлежит человеку. Закон здесь таков высшие функции, а соответственно души, не могут существовать без низших, тогда как последние без первых могут. 5. Какие части души выделяет Аристотель Душа отличается растительной способностью, способностью ощущения способностью размышления и движением. А есть ли каждая из этих способностей душа или часть души и если часть души, то так ли, что каждая отделима лишь мысленно или также пространственно на одни из этих вопросов нетрудно ответить, другие же вызывают затруднения.

Так же как и у некоторых растений, если их рассечь, части продолжают жить отдельно друг от друга, как будто в каждом таком растении имеется одна душа в действительности энтелехия, а в возможности - много, точно так же мы видим, что нечто подобное происходит у рассеченных на части насекомых и в отношении других отличительных свойств души. А именно каждая из частей обладает ощущение и способностью двигаться в пространстве а если есть ощущение, то имеется и стремление.

Ведь где есть ощущение, там и печаль, и радость, а где они, там необходимо есть и желание. Относительно же ума и способности к умозрению еще нет очевидности, но кажется, что они иной род души и что только эти способности могут существовать отдельно, как вечное - отдельно от преходящего. А относительно прочих частях души из сказанного очевидно, что их нельзя отделить друг от друга. 6.Какими способностями обладает душа Душа обладает растительной способностью, способностью ощущения, способностью размышления и пространственного движения. Растениям присуща только растительная способность, другим существам - и эта способность, и способность ощущения и если способность ощущения, то и способность стремления.

Ведь стремление - это желание, страсть и воля все животные обладают по крайне мере одним чувством - осязанием. А кому присуще ощущения тому присуще также испытывать и удовольствие и печаль, и приятное и тягостное, а кому все это присуще, тому присуще и желание ведь желание есть стремление к приятному. 7.Что такое энтелехия Энтелехия греч. entelecheia - имеющее цель в самом себе - у Аристотеля - целеустремленность, целенаправленность как движущая сила Телеология греч teleos -цель, logos - учение- каждый предмет природы имеет внутреннюю причину, которая есть источник движения от низших форм к высшим Аристотель, самоцель, активное начало, превращающее возможность в действительность.

Аристотелево понятие энтелехии можно разъяснить так. Вещи существуют или энтелехиально, как нечто осуществленное и завершенное, или потенциально, в возможности, или же и потенциально, и энтелехиально.

Вопрос о движении относится к третьему отношению в движущем имеется как возможность, способность изменятся, так и внутренняя тенденция к завершению, т.е. цель, заложенная в самой вещи и выступающая ее внутренней движущей силой, поскольку она способна к изменению.

А следовательно, всякое явление подразумевает, по Аристотелю, возможность изменения, цель, к которой направлено изменение, и энтелехию как осуществленность данной цели, лежащую в вещи. Говоря иначе, энтелехия - это программа изменения. Если для тел, создаваемых искусством. цель и программа лежат вне изменяемой вещи и вносятся в нее мастером. то в природных вещах они имеются в ней в той мере, в какой вещь имеет в себе начало движения, т.е. способны к самодвижению. В конечном итоге это приводит Аристотеля к идеалистическому выводу о существовании высшей формы, лишенной материального субстрата и чистой в своей идеальности необходимо, чтобы существовала некая вечная неподвижная сущность 306 которую уже нельзя рассматривать как материю или как возможность более высокой формы.

Такая предельная форма есть перводвигатель, или бог, пребывающий вне мира. Вышесказанное дает основания классифицировать теорию Аристотеля как объективный идеализм. Из рассмотрения философских взглядов Платона и Аристотеля видно, что они, расходясь в определении того, что представляет собой окружающая нас действительность у Платона вещи чувственно воспринимаемого мира рассматриваются лишь как видимость, как искаженное отражение истинно сущего, у Аристотеля чувственно воспринимаемая вещь рассматривается как реально существующее единство формы и материи, обе стоят на позициях объективного идеализма, так как придают особую, ведущую роль не материи которая, по Аристотелю, пассивна, а идеальным субстанциям - идеям у Платона или форме у Аристотеля.

К тому же весьма важная роль приписывается мировому разуму - богу Платон, высшей форме Аристотель, что имеет важное значение для христианской философии.

Этап схоластики. Схоластика - представляет собой тип философствования, при котором средствами человеческого разума пытаются обосновать принятые на веру идеи и формулы. Схоластика в средние века прошла тир этапа своего развития 1 ранняя форма XI-XII в.в. 2 зрелая форма XII-XIII в.в. 3 поздняя схоластика XIII-XIV в.в Философия Фомы Аквинского.

Фома Аквинский самый видный и влиятельный философ-схоластик западноевропейского средневековья. XIII век - характерная черта этого столетия - медленное, но неуклонное нарастание в лоне феодализма его разложение, формирование зачатков нового, капиталистического строя. Развитие товарно-денежного хозяйства в странах Западной Европы вызвало значительное экономическое оживление. Изменение в производственных отношениях, неизбежно вызвали определенные преобразования в идеологической надстройке.

Вследствие этого в конце XII в. и первой половине XIII в. феодальные города начинают стремиться к созданию собственной интеллектуальной и культурной атмосферы. Городская буржуазия стремится к развитию городских школ, возникновению университетов. Философским выражение пробуждения этой жизни и расширения научного познания был воспринятый аристотелизм. В философии Аристотеля пытались отыскать не столько практические рекомендации, которые могли быть использованы в экономической и общественно-политической жизни.

Аристотелевский умеренный реализм был попыткой примирения материализма с идеализмом. Таким образом, аристотелизм стал угрожать не только официальной церковной философии, но и приводил к подрыву основных догматов католицизма. Поэтому нет ничего удивительного, что церковь активно реагировала на распространение аристотелевской доктрины, и накладывала запрет на изучение трудов Аристотеля.

Но интерес к Аристотелю не уменьшился. Римская курия допустила возможность изучения трудов Аристотеля при условии, что они будут подвергнуты исследованию и очищены от всякого намека на ошибки, то есть лишены всех материалистических элементов. Задачу приспособления аристотелизма к потребностям церкви было решено доверить ученым из ордена доминиканцев. Начатая папством идеологическая борьба против интереса интеллектуальных кругов к естественнонаучным проблемам, была хорошо продумана. Эта компания подготавливалась в течении многих лет и принесла определенные плоды в виде ассимиляции аристотелизма и приспособление его к нуждам церковной доктрины.

Именно этой христианизации аристотелизма Фома Аквинский посвятил большую часть своей жизни. Этого добился орден доминиканцев в целом и Фома Аквинский в особенности. В соответствии с требованиями этой задачи Аквинский вырабатывает следующие теоретические принципы, определяющие генеральную линию церкви по вопросу об отношении теологии и науки 1. Философия и частные науки выполняют по отношению к теологии служебные функции.

Выражением этого принципа является известное положение Фомы о том, что теология не следует другим наукам как высшим по отношению к ней, но прибегает к ним как к подчиненным ей служанкам. Использование их, по его мнению, не является свидетельством несамодостаточности или слабости теологии, а, напротив, вытекает из убогости человеческого ума. Рациональное знание вторичным образом облегчает понимание известных догматов веры, приближает к познанию первопричины вселенной, то есть Бога 2. Истины теологии имеют своим источником откровение, истины науки - чувственный опыт и разум.

Фома утверждает, что с точки зрения способа получения истины, знание можно разделить на 2-а вида знания, открытые естественным светом разума, например арифметика, и знания, черпающие свои основы из откровения. 3. Существует область некоторых объектов, общих для теологии и науки. Фома считает, что одна и та же проблема может служить предметом изучения различных наук. Но существуют определенные истины, которые нельзя доказать при помощи разума, и потому они относятся исключительно к сфере теологии.

К этим истинам Аквинский относил следующие догматы веры догмат воскрешения, историю воплощения, святую троицу, сотворение мира во времени и так далее 4. Положения науки не могут противоречить догматам веры. Наука должна опосредованно служить теологии, должна убеждать людей в справедливости ее принципов.

Стремление познать Бога - подлинная мудрость. А знание - это лишь служанка теологии. Философия, например, опираясь на физику, должна конструировать доказательства существования Бога, задача палеонтологии состоит в подтверждении Книги бытия и так далее. В связи с эти Аквинский пишет Размышляю о теле, чтобы размышлять о душе, а о ней размышляю, чтобы размышлять над отдельной субстанцией, над нею же размышляю, чтобы думать о Боге. Если рациональные знания не выполняют этой задачи, они становятся бесполезными, более того, перерождаются в опасные рассуждения.

В случае конфликта решающим является критерий истин откровения, которые превосходят своей истинностью и ценностью любые рациональные доказательства. Таким образом, Фома не отделил науку от теологии, а напротив, без остатка подчинил ее теологии. Аквинат, выражая интересы церкви и феодальных слоев, отводил науке второстепенную роль. Фома полностью парализует современную ему научную жизнь. В период Возрождения и в более позднее время теологическая концепция науки, созданная Фомой, становится докринальным и идеологическим тормозом научного прогресса. Философия Фомы Аквинского, как и его последователей, является не реализмом, а объективным идеализмом.

В поле притяжения объектов идеализма находятся различные оттенки спиритуализма, утверждающего, что вещи и явления - это лишь проявления душ. На вопрос о том, что является первичным, томизм отвечает, что первичен дух - бог, а материя - это его творение и является чем-то вторичным.

Философия Аквинского признает существование не только душ, но и целой иерархии чистых духов, или ангелов. Томизм признает существование материального мира независимо от субъекта, но не отрицая существование объективной действительности, признает также существование нематериального мира, который является первичным. Идеалистический характер философии Аквинского слишком очевиден, ибо он недвусмысленно вытекает из самой идеи креационизма - сотворения мира из ничего.

Фома Аквинский подразделяет истины откровения на два рода истины, доступные разуму, и истины, выходящие за пределы его познавательных возможностей. Центральной проблемой естественной теологии являются так называемые томисткие доказательства бытия бога. Аквинский утверждает, что доказать существование творца можно двумя способами через причину и через следствие. Переводя эту схоластическую терминологию на современный язык, можно сказать, что в первом случае речь идет о доказательстве априорном, то есть от причины к следствию, во втором - об апостериорном, то есть от следствия к причине. Аквинат формулирует пять доказательств-путей бытия бога. 1. Доказательство от движения, называемое в настоящее время кинетическим доказательством, исходит из того, что вещи находятся в движении, а все движущееся приводится в движение чем-то другим, ибо движение это соединение материи с формой.

Если бы какое-то бытие, приводящее нечто в движение, само было приведено в движение, то это было бы совершено чем-то другим, а это другое в свою очередь приводилось в движение третьим и так далее.

Однако цепь двигателей не может быть бесконечной, ибо в таком случае не было бы первого двигателя, а следовательно, и второго, и последующих, и вообще не было бы движения. Поэтому, делает вывод Фома, мы должны дойти до первой причины движения, которая никем не движется и которая все движет. Такой причиной должна быть чистая форма, чистый акт, которым является бог, находящийся за пределами мира. 2. Доказательство от производящей причины, гласит, что в материальном мире существует определенный причинный порядок, берущий свое начало от первой причины, то есть бога. Фома считает, что невозможно, чтобы нечто было собственной производящей причиной, поскольку оно существовало бы раньше себя, а это нелепо.

Если в цепи производящих причин не признать абсолютно первую причину, то тогда не появятся и средние и последние причины, и, наоборот, если в поисках причин мы уйдем в бесконечность, то не обнаружим первой производящей причины.

Следовательно пишет Аквинский в Теологической сумме необходимо положить некоторую первичную производящую причину, каковую все именуют богом. 3. Доказательство от необходимости и случайности исходит из того, что в природе и обществе существуют единичные вещи, которые возникают и уничтожаются или могут существовать либо не существовать. Другими словами, эти вещи не являются чем-то необходимым, а, следовательно, имеют случайный характер.

Невозможно представить, по мнению Фомы, чтобы подобного рода вещи существовали всегда, ибо то, что может существовать временами, реально не существует. Отсюда также следует, что если любые вещи могут не существовать, то некогда они не существовали в природе, а если так, то невозможно, чтобы они возникли сами собой. Поэтому необходимо положить некую необходимую сущность пишет Фома необходимую самое по себе, не имеющую внешней причины своей необходимости всех иных по общему мнению, это есть бог. 4. Доказательство от степени совершенства исходит из предпосылки, что в вещах проявляются различные степени совершенства в форме бытия и благородства, добра и красоты.

По мнению Аквината, о различных степенях совершенства можно говорить лишь по сравнению с чем-то наиболее совершенным. Следовательно, должно существовать нечто самое истинное и самое благородное, самое лучшее и самое высокое или нечто обладающее наивысшей степенью бытия. Отсюда следует пишет Фома что есть некоторая сущность, являющаяся для всех сущностей причиной блага и всяческого совершенства и ее мы именуем богом. 5. Доказательство от божественного руководства миром исходит из того, что в мире как разумных, так и неразумных существ, а также в вещах и явлениях наблюдается целесообразность деятельности и поведения.

Фома считает, что это происходит не случайно и кто-то должен целенаправленно руководить миром. Следовательно, есть разумное существо, полагающее цель для всего, что происходит в природе, и его мы именуем богом писал Аквинский.

Из всего вышеперечисленного следует, что Фома идентифицирует целесообразность и закономерность, точнее, принижает закономерность и сводит ее к целесообразности. Цель к которой якобы стремится все находящееся под солнцем, не возникает, согласно Фоме, индуктивным путем, а предопределена заранее, априорным способом, которому он стремится подчинить любой процесс в природе и обществе. Можно заметить, что томисткие доказательства бытия бога представляют собой пять вариантов одного и того же способа обоснования.

В них речь идет не столько о боге, сколько о некоторых явлениях материального мира, в которых отыскиваются следы первой причины. Фома пытается, опираясь на явления материального мира, доказать существование первого двигателя, то есть бога. Фома помещает человека на границе между миром животных и миром чистых духов, между животными, с одной стороны, и ангелом - с другой. В сравнении с последним человеческая личность является чем-то несравненно более низким и несовершенным.

В свою очередь в иерархии телесных созданий человек находится на самом высоком месте как совершенное животное. Отличается же человек от животных этого мира, по мнению Фомы, нематериальной разумной душой и свободной волей. Благодаря последней человек ответственен за свои поступки, ибо, обладая свободной волей, он в состоянии выбирать между добром и злом. Чтобы могли существовать грех и добродетель, наказание или награда, им должно предшествовать наличие свободной воли. По мнению Аквинского, свободная воля человека и связанные с нею произвольные решения выбора имеют свой источник в интеллектуально-познавательных органах, точнее, корнем всякой свободы является разум. Поскольку Фома провозглашает примат интеллекта над волей, его позиция в вопросе о свободе человека получила название этического интеллектуализма.

Она основана на том, что достаточно иметь подлинное знание о добре и зле, чтобы поступать морально. Фома признает, что воля иногда может выполнять по отношению к интеллекту функцию производящей причины, как бы побуждая его к познанию, и в этом смысле она более совершенна, чем интеллект.

Свобода воли, коренящаяся в интеллекте, позволяет человеку поступать в соответствии с моральными добродетелями. Свобода воли существует лишь тогда, когда ее поддерживает бог, ибо он является первым источником как естественных причин, так и свободных человеческих решений. Фома говорит, что человеку присуща воля, ибо в противном случае напрасны были бы советы и напоминания, повеления и запреты, наказания и поощрения.

Согласно Аквинату и всей католической этике, человек заслуживает осуждения за неморальный поступок. Но плохой поступок также основывается на свободном решении и не может быть совершен без поддержки бога. Поэтому бог в первую очередь и заслуживает адских мук. Из различия форм, являющихся подобием бога в вещах, Фома выводит систему порядка материального мира. Формы вещей независимо от степени их совершенства сопричастны творцу, благодаря чему занимают определенное место в универсальной иерархии бытия. Это касается всех областей материального мира и общества.

По мнению Фомы, необходимо, чтобы одни занимались сельским хозяйством, другие были пастухами, а третьи - строителями. Для божественной гармонии социального мира необходимо также, чтобы существовали люди, занимающиеся духовным трудом и работающие физически. Каждый человек выполняет определенную функцию в жизни общества, и все творят определенное благо. Таким образом, согласно учению Фомы, различия в функциях, выполняемых людьми, являются результатом не общественного разделения труда, а целевой деятельности бога. Социальное и классовое неравенство - это не следствие антагонистических производственных отношений, а отражение иерархии форм в вещах.

Все это по существу служило Аквинату для оправдания феодальной социальной лестницы. Философия Фомы Аквинского не сразу получила всеобщее признание среди схоластических течений средневековья.

Фома Аквинский имел противников в ордене доминиканцев, среди некоторых представителей духовенства, латинскими аверроистами. Однако, несмотря на первоначальные нападки, с XIV в. Фома становится высшим авторитетом церкви, признавшей его доктрину в качестве своей официальной философии. С этого времени церковь использует его учение в борьбе со всякими движениями, направленными против ее интересов. С этого времени на протяжении нескольких столетий философия Фомы Аквинского культивировалась.

III. Реализм и номинализм в философии средневековья. В средневековой философии остро стоял спор между духом и материей, что повлекло за собой спор между реалистами и номиналистами. Спор шел о природе универсалий, то есть о природе общих понятий, являются ли общие понятия вторичными, то есть продуктом деятельности мышления, или же они представляют собой первичное, реальное, существуют самостоятельно. Номинализм представлял собой зачатки материалистического направления.

Учение номиналистов об объективном существовании предметов и явлений природы вело к подрыву церковной догмы о первичности духовного и вторичности материального, к ослаблению авторитета церкви и Священного писания. Реалисты показывали, что общие понятия по отношению к отдельным вещам природы являются первичными и существуют реально, сами по себе. Они приписывали общим понятиям самостоятельное существование, не зависимое от отдельных вещей и человека. Предметы же природы, по их мнению, представляют лишь формы проявления общих понятий.

Средневековый спор о природе универсалий значительно повлиял на дальнейшее развитие логики и гносеологии, особенно на учения таких крупных философов нового времени, как Гоббс и Локк, Спиноза, Беркли. Средневековая философия внесла существенный вклад в дальнейшее развитие гносеологии, для формирования основ естественнонаучного и философского знания.