Желтов Ю.В.

ИНОБЫТИЕ КАК СОДЕРЖАНИЕ ФОРМ БЫТИЯ УНИВЕРСУМА

 

В онтологии используется представление об инобытии как способе cуществования бытия, который позволяет вместить в бытие все положительные возможности универсума [1,с.60]. Можно однако показать, что во многих случаях инобытие оказывается не формой бытия, а его содержанием. Для этого можно обратить внимание на такой аспект инобытия, как бытие-иным. Этот аспект ясно просматривается уже в оборотах речи, где бытийный глагол «есть» ассоциируется не с знаком точки(например, «предмет А есть».),а с знаком тире. Такие ситуации складываются, когда, например, предмет А есть другой-предмет Б (здесь обычно имплицитно подразумевается: с большей явностью, действительностью, интерпретированностью, « по идее», «по эйдосу»). Таковы ситуации: «А-это есть Б», «А-это Б», «А-Б». Здесь «есть», или заменяющее его тире, фиксирует не бытие – вообще чего-либо, а бытие одного-другим, то есть бытие-иным. Однако, конкретно тут констатируется, в частности, межсодержательное бытие-иным, поскольку А и Б имеют различные содержания. Но с знаком тире могут ассоциироваться также формы содержательно-качественного бытия – иным: типа рассмотренного Хайдеггером феноменологического факта: «Этот стул-желтый» [2, с.58]. Здесь существенно, что качество (желтизна) стула есть – ей иное, содержание-сам стул (ср.[3,с.605], где аналогично фигурирует лимон).

В связи с этим допустимо рассматривать утверждения бытия-вообще (типа «А есть») логически сопряженными с отвлечением в формах бытия –иным( типа «А есть Б») от содержательного или качественного иного в них (Б). Когда такие отвлечения ограничиваются констатацией пустоты иного, создается основа получения понятия о небытии («А есть ничто») [4,с.158]. Отвлечение же от качественной неодинаковости объектов А и Б создает основу представления о логическом тождестве: «А есть А». Здесь второе А отличается от первого попыткой раскрытия с его помощью идейного, эйдосного содержания первого А, в смысле, например, раскрытия, что такое война, логическим тождеством: «война есть война». Наконец, констатация индивидуального бытия объекта самим собой (“А имеет быть”) сопряжена с абстракцией от ответа на конкретные вопросы: что? чем? и т.п.

 

Бытие – иным в диалектике, феноменологии и физике.

Чтобы конкретизировать онтологический характер бытия – иным, можно обратить внимание на то, что термин “тире”переводится с французского как “стрельба“ (отсюда “тир”). При стрельбе человек переносит в иное часть своей материальной и духовной собственности. Именно материально-духовное бытие одного – другим существенно для различных форм бытия-иным, которое, без достаточного обсуждения, было отождествлено в [5,с.66] с инобытием. Можно однако показать, что именно представление о бытии-иным составляет существенный аспект философских употреблений термина «инобытие», наряду с аспектом простой его синонимичности понятиям «иного» или «бытия иного». На поверхностный взгляд, именно последнее преломление допускают применения термина «инобытие» в работах Плотина, Гегеля, Лосева [6;7,c.108; 8,c.477]. Однако, более внимательное рассмотрение анализа категории инобытия классиками философии обнаруживает логически подразумеваемую способность инобытийных «этого» и «иного» быть друг другом. Такое представление заложено в диалектике логического противоречия [9,c.205,213; 7,c.109], где предельные противоположности сходятся, предельная же сходимость означает их фундаментальное бытие друг другом [5,с.66].Как сказал Лосев: «...так как «иное» есть также нечто одно, то, следовательно, «одно» не только отлично от иного, но и тождественно с иным» [10,c.624]. Обладая диалектическим качеством, противоположности оказываются друг другом. Можно, однако, видеть, что онтологичность бытия друг другом в этих работах только лишь подразумевалась логически.

ххх

Родственность понятию о бытии-иным можно увидеть в онтологических представлениях об экзистенции и интенциональности. Человеческая экзистенция рассматривается, в частности, как «бытие-между», чем подчеркивается ее принципиальная зависимость от того иного, которое уже не есть человек [11,c.511]. Понятие интенциональности характеризует онтологическую «само-направленность на...» [2,c.41]. Если «бытие-между» задает общность между одним и другим, где они неразрывно перекрываются, то в интенциональности подчеркивается базовая взаимопринадлежность предмета интенции и самого способа интендирования. Причем, в качестве серьезного упущения феноменологии Хайдеггер указывал неустановленность того, структурой чего должна быть интенциональность, отмечая непригодность здесь традиционных определений [2,c.51]. В связи с выше сказанным, не исключена интерпретация интенциональности как «направленного» аспекта инобытийного содержания универсума.

 

ххх

Следствием понимания инобытия как содержания форм бытия может стать изменение общих представлений о возможных движениях в физике. Ведь исходя именно из понятия о бытии объектов как индивидуальных, для которых «иное» существует рядоположенно [12,c.102], движение могло представляться лишь как атрибут [13,c.138], как качественное бытие несколько иным, но не как содержание объектов. Напротив, по аналогии с представлением об инобытии как содержании форм бытия, физическое движение в общем случае (особенно в условиях сильных изменений и взаимодействий [12,c.115]), может рассматриваться как содержание физических объектов. Классическими примерами тут могут служить понятия оптического света как волнового движения и теплоты как молекулярного движения. Аналогично, поведение элементарных частиц рассматривается как их способность быть друг другом [14,c.13]. Тенденция внедрения понятий о физических объектах как своеобразных движениях характерна также для представлений о виртуальных и квази-частицах. Кроме того, понятие о бытии-иным задает характер расчетного аппарата квантовой механики. Здесь вводится понятие волновой функции Ф, базовым свойством которой служит участие в инобытийных формах типа уравнений на собственные значения: ^ПФ=ПФ, где ^П – оператор преобразования, П – наблюдаемая величина, а знак равенства идентичен знаку тире.

По существу, уже концепция неразрывности квантового объекта и его наблюдателя подразумевала их своеобразное бытие друг другом [15,c.33]. Известную тенденцию повышения эффективности расчетного аппарата квантовой теории по мере возрастания его абстрагированности от индивидуальностных представлений допустимо рассматривать как выявление последовательных инобытийных представлений в качестве ее фундамента, адекватного реальности. Такое обнаружение происходит в результате фактического отрицания отрицания этих представлений. Ведь если классическая физика, опираясь на понятие индивидуального бытия, абстрагируется от инобытийных представлений, то квантовая теория, абстрагируясь от этих классических понятий, фактически вводит в своем экспериментальном и расчетном видении физических предметов аспекты инобытийных представлений. Этому послужило, в частности, внедрение в квантовую теорию аппарата операторных уравнений (вторичное квантование [16,c.612]), поскольку для операторов, в отличие от переменных их действия, характерна инобытийная «само-направленность на...». Поэтому нельзя исключать возможности, что дальнейшие перспективы развития квантовой физики будут обусловлены углубленным внедрением в нее инобытийных представлений. Нельзя, кроме того, по –видимому в принципе исключать возможности инобытийных подходов к «простейшим» явлениям классической механики. Это бытие друг другом ближайших положений инертного тела на траектории его движения, для преодоления чего (путем мгновенной остановки тела ) необходима бесконечная по величине сила; а также родственная инерции гравитация, благодаря которой тела всегда образуют единое целое и так имеют друг другом быть.

 

Субъекты-«знатели», «восприниматели» и пониматели.

Первоначальные представления о бытии постулировали утверждение Парменида: «Мышление и бытие- одно и то же» [17,c.403]. Для обеспечения объективности совпадений мышления и бытия тут фактически предполагалось, что субъект мышления обладает универсальными знаниями бытия. Это качество неявно подразумевалось в дальнейшем по существу для каждого правильно рассуждающего субъекта: и для Парменида в платоновском диалоге, и для исследователя-диалектика в лосевском «Самое само». Не случайно Платон развивал концепцию знания как припоминания того, что заранее известно. Гегель в «Науке логики» также не случайно не обратил внимание на обычную неполноту реальных знаний о предметах логических рассуждений.

Противоположную позицию феноменологического субъекта Хайдеггер характеризовал как желание сохранить такую наивность, чтобы даже стул первоначально воспринимался в смысле «простого распознавания данного», т.е. в качестве предмета не заведомого знания, а простого восприятия [2,c.44-45]. С этой позиции, формула объективного совпадения форм мышления с формами бытия приобретает вид: «Воспринятые феномены существуют действительно». Эту позицию можно интерпретировать также как позицию понимателя [18,c.84] форм содержательно-качественного инобытия. Ведь тот, кто увидел, что « этот стул-желтый», должен был изначально понять, что желтизна не существует сама по себе, а есть сам стул (ср.[3,c.605]).

 

ххх

Понимание форм межсодержательного инобытия развивает подходы классического «знателя» бытия и феноменологического «воспринимателя» (и одновременно понимателя содержательно-качественного инобытия). Ведь как было показано в [5], к формам межсодержательного инобытия относятся: межобъектные тождественности (например, равенства типа А=В) , межсубъектные откровенности (например, дружба), а также субъект-объектные антиотчужденности, т.е. вродненности (например, созидательная компетенция). Для всех них существенна интенциональность как фундаментальная самонаправленность одного на другое. Однако «одно» тут не ограничивается исключительно человеческим сознанием, а множество инобытийных «иных» - только лишь кажущими себя феноменами, а включает объекты и субъекты тождественностей, откровенностей и вродненностей. Так, объекты абстрактного равенства вида: А=В – не имеют в принципе никакого содержания , кроме различия и взаимозаменимости, т.е. фактического бытия друг другом при математических операциях. В откровенной дружбе субъект также имеет быть «другим я», т.е. тут он не столько индивид, сколько «инобыт» [18,c.85]. Когда же субъект компетентен в создании некоторых объектов, он изначально имеет творчески ими быть, без чего те не приобретут своего бытия - вообще.

Последняя ситуация приобретает особый онтологический характер для субъекта, который реально компетентен понимать иное, поскольку такой пониматель интеллектуально имеет быть всем тем , что он искренно понял. Ведь человек разумный реально впускает в свой внутренний мир и сохраняет в нем все, с чем откровенно согласился и понял. Так, наше искреннее: «Я очень хорошо вас понимаю», - означает инобытийное отношение к другому как к себе.

В результате, с позиции компетентного понимателя, формула объективного совпадения мышления и бытия не ограничивается аспектом: «Что мы по-настоящему поняли, то есть в действительности». Его дополняет другой аспект: «Мы действительно есть то, что искренно поняли» [18,c.85]. Последнее коррелирует с определениями человеческого бытия в [3,c.603;11,c.374] как того, на что мы отваживаемся, что предпочитаем, что составляет нашу «индивидуальную авантюру». Ведь мы авантюристически отваживаемся именно на то, в чем стремимся постичь иное, «изнанку».

 

Континуум явно – потаенного.

Среди форм инобытия обращает на себя внимание смысл: такое бытие – иным, где одно, несколько потаенное, имеет быть другим, более явным [5,c.68]. Смысл ясно заметен в развернутых понятиях вида: «А - это есть...» – и сводится к явной расшифровке того, что есть в действительности А. При этом изначально не вполне расшифрованное, а потому потаенное , содержание постепенно становится ясной идеей , полным эйдосом, например: «Атомы - это неделимые частицы вещества». Известно, что конкретное наполнение указанного эйдоса содержанием, сделавшее его совершенно понятным и потому действительным, потребовало длительного времени и прошло стадии фантастичности самой этой идеи, ее гипотетичности, пока она не стала общепризнанным постулатом. Но почти тогда же эту идею заменило понятие о сложном атоме, а прежний атомный эйдос стал менее действительным, гипотетически – реликтовым, а потом, возможно , станет забытой фантазией.

Становление действительными феноменологических (содержательно-качественных) форм инобытия также требует времени, в течение которого феномены из предчувствуемых становятся явно ощущаемыми и потому действительными, и обратно. Так, чтобы лимон из желтоватого стал желтым, требуется время созревания, но затем окраска перезрелого лимона становится неопределенной, а потому потаенной. Аналогично, чтобы для утверждения феноменологического факта: «Эта звезда - яркая», - сама звезда показала себя яркой, необходимо сумеречное время. По его ходу воспринимаемая яркость звезды проходит в общем случае стадии ее ожидания, предчувствия и ,наконец , прямого ощущения. Ход времени сумерек делает невидимую днем яркость звезд -воспринимаемой и потому феноменологически действительной. Напротив, время рассвета делает яркость звезд неполной, опустошенной и потому феноменологически потаенной.

Рассматривая аналогичным образом характер наполнения и опустошения индивидуальных феноменологических фактов и эйдетических понятий, т.е. становления их из потаенных – явными и обратно, можно наметить схематические контуры общей структуры явного и потаенного. При этом можно показать, что эта структура имеет характер континуума [19,c.287]. Одним его полюсом служит все совершенно явное: «Я» и его самосознание известное, ясно себя кажущее и содержательное, непосредственно доступное восприятию и пониманию. Противоположным полюсом служит все неявное: явно отсутствующее, неизвестное, неожидаемое, совершенно недоступное восприятию и пониманию, окончательно забытое и пустое, т.е. по существу небытие всякой явности. Наполнение структуры континуума является духовно-материальным, где материальное служит иным для духовного. Главные наполнители континуума это: 1) феноменологические факты, непосредственно ощутимые при участии в них субъектов и содержащие в качестве иного материальному свой понятный смысл; 2) вещественные и другие документы, которые фиксируют факты и ощутимы , но также имеют смысл; 3) идейные понятия , которые нельзя ощущать, но которые характеризуют ощутимый аспект универсума. Факты, документы и понятия могут быть как содержательными, так и пустыми, где содержательность подразумевает духовную смысловую наполненность. Предельная смысловая пустота фактов, документов и понятий означает, что они по существу перестают быть самими собой. Ведь их смысл это не свойство, а само содержание. Так, бессмысленный факт – просто положение или событие, бессмысленный документ – просто бумага, объект, а бессмысленное понятие – в сущности не понятие. Пронизывая всю структуру явно – потаенного измерения континуума, смыслы обеспечивают связность этого измерения.

Индивидуальные наполнители континуума способны становиться из неявных-явными, свежими, но затем стареют, превращаются в реликты и забываются. Явное и потаенное предстают здесь как очевидные пределы становления [1,c.56]: наполнения явностью и опустошения. Физическое же время, которое показывает прибор-часы, оказывается частным случаем становления феномена : «Эти часы – показывают конкретное время». Такой феномен допускает связную количественную характеристику в условиях сохранения индивидуальности часов, поскольку они всегда сохраняются как одни и те же [12,c.108]. Время становления индивидуальных феноменов, доступных восприятию, зависит в общем случае от пространственной удаленности феноменологических объектов, а также от их скоростей (физический релятивизм). Время же становления индивидуальных идей вполне доступными пониманию, а также время их забывания, зависит от временной плотности информации, которая способна сокращать время понимания и удлинять время забывания идей. Обратным образом действует дезинформация, ложь. Информация и дезинформация служат здесь по существу операторами масштабного преобразования времени становления идей явными или потаенными.

Структурная схема континуума явно-потаенного

‹‹......Время становления феноменов.......»

Явное: «Я» Непосредственно доступное восприятию и пониманию Содержательное   ...	Феноменологический,ощущаемый аспект	Потаенное: Отсутствующее явно   Недоступное восприятию и пониманию   Неожидаемое   Забытое   Пустое ...
Ощущаемое	Предощу-щаемое	Ожидае-мое
Реликтовое	Забываемое
ФАКТЫ
ДОКУМЕНТЫ
ПОНЯТИЯ
Очевидное (постулаты)	Предпола-гаемое	Вообра-жаемое
Сомнительное   (гипотезы)	Бредовое     (фантазии)
Эйдетический, понимаемый аспект

‹‹……Время становления эйдосов……»

 

Выводы

1. Рассмотрены формы бытия, существенным компонентом содержания которых служит бытие – иным.

2. Показано, что получение понятия о формах бытия – вообще логически сопряжено с отвлечением от содержательного, качественного и потаенного аспектов иного в формах бытия – иным.

3. Показано, что если понятие о бытии возникло с использованием представления о субъектах универсального знания , то понятие об инобытии предполагает представление о субъектах понимания , которое требует затрат времени.

4. Рассмотрена имеющаяся в физике тенденция востребования представлений о движении как содержании физических объектов.

5. Показано, что общая структура явно – потаенного имеет характер континуума, где связность создают формы бытия-иным, а линейным масштабом служит время становления феноменов и эйдосов – явными или потаенными .

Литература

1. Доброхотов А.Л. Категория бытия в классической западноевропейской философии. М., 1986.

2. Хайдеггер М. Пролегомены к истории понятия времени. Томск, 1998.

3. Сартр Ж.П. Бытие и ничто. Опыт феноменологической онтологии. М., 2000.

4. Чанышев А.Н. Трактат о небытии. «Вопросы философии». 1990 №10, с.158-164.

5. Желтов Ю.В. и др. К онтологическому и научно – практическому востребованию категории инобытия. «Вестник Башкирского университета». 1999, №3, с.66-71.

6. Плотин. О двух видах материи. II.4.16.

7. Гегель Г. Наука логики. М., 1998.

8. Лосев А.Ф. Самое само. Сб. «Лосев А.Ф. Мир – число – сущность».М., 1994.

9. Николай Кузанский. О предположениях. Сочинения в 2-х томах, т.1, М., 1979.

10. Лосев А.Ф. Философия имени. Сб. «Лосев А.Ф. Бытие – имя – космос». М., 1993.

11. Современная западная философия. Словарь. М., 1998.

12. Желтов Ю.В. К использованию представления об индивидуальном существовании в физике. Сб. «Философия и физика». Воронеж, 1972, с.102-117.

13. Движение. Философский энциклопедический словарь. М., 1983.

14. Гейзенберг В. Введение в единую полевую теорию элементарных частиц. М., 1968.

15. Желтов Ю.В. Принцип дополнительности и возможная интерпретация квантовомеханического движения. Доклад на теоретической конференции. Сб. «Принцип дополнительности и материалистическая диалектика». Обнинск, 1972.

16. Давыдов А.С. Квантовая механика. М.,1963.

17. Досократики. Минск, 1999.

18. Желтов Ю.В. Субъекты общения : наблюдатели или пониматели? Доклад на региональной научной конференции. Сб. «Духовный мир человека : проблемы и перспективы». Н.Новгород, 2000, с.84-87.

19. Континуум. Математический энциклопедический словарь.М., 1988.

Соскин В.А. (Уфа)