рефераты конспекты курсовые дипломные лекции шпоры

Реферат Курсовая Конспект

Является ли западный мир христианским?

Является ли западный мир христианским? - раздел Философия, Эрих Фромм. Иметь или быть? Исторические Книги Свидетельствуют, И Большинство Людей С Этим Согласны, Что ...

Исторические книги свидетельствуют, и большинство людей с этим согласны, что христианизация Европы началась в Римской империи при Константине, а затем, в VII в., "апостол германцев" Бонифаций и другие обратили в христианство язычников Северной Европы. Но была ли Европа когда-либо в действительности христианизирована*}

Обычно на этот вопрос отвечают утвердительно, однако более глубокий анализ показывает, что христианизация Европы в значительной степени была мистификацией и в лучшем случае можно иметь в виду лишь ограниченную христианизацию между XII и XVI веками. В течение же нескольких столетий до и после этого в большинстве случаев происходили идеологизация и более или менее серьезное подчинение церкви. Чаще всего эти процессы не производили каких-либо изменений в сердце, за исключением разве подлинно христианских движений.

Европа начала христианизироваться в эти четыре столетия. Церковники старались навязать христианские принципы в отношении собственности, цен, оказания помощи беднякам. Возникло -- главным образом под влиянием мистицизма -- множество полуеретических сект и лидеров, требовавших возвращения к принципам Христа, в том числе к осуждению собственности. Решающую роль в этом антиавторитарном гуманистическом движении сыграл мистицизм, достигший пика у Мейстера Экхарта, причем среди проповедников и последователей мистических движений стали выделяться женщины. Многими христианскими мыслителями высказывались идеи мировой религии или просто недогматического христианства; даже библейская идея бога была подвергнута сомнению. Эту линию, начатую в XIII в., продолжали в своей философии и в своих утопиях гуманисты Возрождения, выступавшие как с теологических, так и с нетеологических позиций. Действительно, между поздним средневековьем ("средневековым Возрождением") и собственно Ренессансом нет резкой грани. Для иллюстрации высокого духа позднего Возрождения приведу обобщающую картину, данную Фридрихом Б. Артцем.

"Великие средневековые мыслители придерживались в социальных вопросах того мнения, что перед лицом Бога все люди равны и даже самый последний человек бесконечно ценен. Что же касается экономики, то тут они учили, что работа должна возвышать человеческое достоинство, а не служить его унижению, что никого нельзя заставлять действовать против его собственного блага и что заработная плата и цены должны устанавливаться на принципах справедливости. В сфере политики они считали, что государство должно быть основано на принципах морали, закон и отправление правосудия должны быть проникнуты христианскими идеями справедливости и что взаимоотношения между правителями и управляемыми должны основываться на взаимных обязательствах. Бог благословляет тех, кто управляет государством, собственностью и семьей, поэтому их следует всемерно использовать для -лужения божественным целям. Наконец, средневековый идеал подразумевал сильную веру в то, что все нации и народы являются частью одного великого сообщества. Гете говорил: "Превыше народов - человечество", а Эдит Кэвелл в ночь накануне своей казни в 1916 г. написала на полях своего экземпляра "Подражания Христу": "Патриотизм -- это еще не все".

Действительно, если бы история Европы продолжалась в духе XII столетия, если бы в ней медленно, но поступательно развивался дух научного познания и индивидуализма, то ныне теше положение было бы весьма благоприятным. Однако разум начал вырождаться в манипулятивный интеллект, а индивидуализм -- в эгоизм. Короткий период христианизации окончился, и Европа возвратилась к своему изначальному язычеству.

Несмотря на различия в концепциях веры, все ветви христианства характеризует один признак -- это вера в Иисуса Христа как спасителя, который отдал свою жизнь ради любви к ближним. Он был героем любви, героем без власти, который не прибегал к силе, не хотел ничего иметь. Он был героем бытия, он делился с людьми, давал им то, что имел. Эти качества глубоко импонировали как римским беднякам, так и некоторым богачам, задыхавшимся в атмосфере собственного эгоизма. Иисус взывал к сердцам людей, хотя с точки зрения разума в лучшем случае его можно считать наивным. Эта вера в героя любви завоевала сотни тысяч приверженцев; многие из них изменили свою жизнь или сами стали мучениками.

Христианский герой был мучеником, так как, согласно иудаистской традиции, высший подвиг -- это отдать свою жизнь за бога или за ближнего. Мученик совершенно противоположен языческому герою, образ которого олицетворяли греческие и германские герои. Цель последних -- завоевание, победа, разрушение, грабеж, а итог жизни -- гордость, власть, слава, превосходство в умении убивать (Августин Блаженный сравнивал историю Древнего Рима с историей шайки разбойников). Мерилом доблести человека у языческого героя была его способность достичь власти и удержать ее; в момент победы он с радостью умирал на поле брани. В "Илиаде" Гомер дал величественное поэтическое описание деяний прославленных героев -- завоевателей и покорителей. Главное, что характеризует мученика,-- это быть, отдавать, делиться с ближним, а цель языческого героя -- иметь, покорять принуждать. (Следует учесть, что языческий герой формировался в определенный период исторического развития общества -- период победы патриархата над матриархатом. Господство мужчин над женщинами -- это первый акт завоевания и первое использование силы с целью эксплуатации; после победы мужчин над женщинами эти принципы стали основой мужского характера во всех патриархальных обществах.)

Какая же из этих двух непримиримо противоположных моделей нашего развития преобладает в Европе? Если мы посмотрим на самих себя, на многих других людей, наконец на наших лидеров, то не сможем не увидеть, что наши представления о добре и ценностях подобны представлениям языческих героев. История всех народов Европы и Америки, несмотря на христианизацию,-- это история завоеваний, покорении и стяжательства. Самые высокие ценности нашей жизни заключаются в том, чтобы быть сильнее других, одерживать победы, покорять других и эксплуатировать их. Эти ценности не противоречат нашему идеалу "мужественности": настоящим мужчиной является только тот, кто способен бороться и побеждать; кто слаб, кто не применяет силу для достижения своих целей,-- тот не мужчина.

Общеизвестно, что история многих народов -- это история завоеваний, эксплуатации, насилия и покорения. Эти факты характерны почти для каждого исторического периода, причем никакой народ, никакой класс не избежал этого, а нередко дело доходило и до геноцида: вспомним, например, истребление американских индейцев; не являются исключением даже такие религиозные движения, как крестовые походы. Но мотивировалось ли подобное поведение только экономическими или политическими причинами? И были ли христианами в душе работорговцы, правители Индии, убийцы индейцев, англичане, заставившие китайцев открыть свою страну для экспорта опиума, подстрекатели двух мировых войн, а также те, кто готовит в наши дни следующую войну? Может быть, ненасытными язычниками были только их лидеры, а огромные массы населения оставались христианами? Если бы это было так, мы могли бы быть более оптимистичными, но, к сожалению, это не так. Конечно, правители зачастую более ненасытны, чем те, кем они управляют, потому что у них есть цель, к которой они стремятся; однако эти правители не могли бы реализовать свои планы, если бы желание завоевывать и побеждать не было бы до сих пор неотъемлемой частью социального характера.

Вспомним хотя бы тот дикий, безумный энтузиазм, с которым последние два века люди участвовали в разных войнах: миллионы были готовы отдать свои жизни ради того, чтобы сохранить репутацию "сильнейшей державы", "честь" или • прибыли. А какой безудержный национализм объединяет людей, следящих за ходом современных Олимпийских игр, которые якобы служат делу мира! В действительности же популярность Олимпийских игр -- это символическое выражение западного язычества. Они прославляют языческого героя -- победителя, и при этом не замечают грязной смеси бизнеса и рекламы, столь характерных для современной имитации тех олимпийских игр, которые проводились в Древней Греции. В христианской культуре место Олимпийских игр могла бы занять мистерия, представляющая страсти Христовы, но сенсацией для туристов стала та единственная знаменитая современная мистерия, которая разыгрывается в Обераммергау1.

1Обераммергау -- местность в Баварии, жители которой каждый год во исполнение старинного обета разыгрывают своими силами Страсти Христовы (Прим. перев.).

Почему же -- если все это так -- европейцы и американцы не отказываются открыто от христианской религии как не соответствующей нашему времени? На то есть несколько причин: во-первых, религиозная идеология нужна для того, чтобы, заставляя людей быть дисциплинированными, не подрывать основ общества; во-вторых, что еще более важно, люди, твердо верующие в Христа как величайшего из возлюбивших бога и пожертвовавшего собой, могут обратить свою веру в отчужденное убеждение, что Иисус любит за них. И тогда сам Иисус становится идолом, а вера в него начинает заменять каждому человеку акт любви. Все выражается в простой, не осознанной до конца формуле: "Христос любит за нас; мы можем и дальше вести себя по образу древнегреческого героя и все же будем спасены, потому что такая отчужденная "вера" в Христа заменяет подражание Христу". Разумеется, христианская вера -- это тоже лишь жалкая ширма, скрывающая собственную алчность. И все же я не сомневаюсь, что люди настолько сильно нуждаются в любви, что когда им случается вести себя как хищным зверям, это вызывает у них чувство вины. Наша мнимая вера в любовь в какой-то степени притупляет в нас боль от бессознательного чувства вины за то, что мы живем без любви.

"Индустриальная религия"

После средневековья развитие религии и философии носит слишком сложный характер, чтобы рассматривать его в этой книге. Оно характеризуется борьбой двух направлений: христианской, духовной традиции в теологической и философской формах и языческой традиции идолопоклонства и бесчеловечности, которая принимала множество различных форм в процессе развития того, что можно было бы назвать "религией индустриализма и кибернетической эры".

Гуманизм Ренессанса, следовавший традиции позднего средневековья, был первым периодом высочайшего расцвета "религиозного" духа после средних веков. В нем с максимальной полнотой были выражены идеи человеческого достоинства и единства человеческого рода как основы всеобщего политического и религиозного единства.

Еще одним периодом великого расцвета гуманизма явилась эпоха Просвещения XVII--XVIII вв. Карл Беккер (1932) показал, в какой степени философия Просвещения была выражением "религиозной установки", свойственной теологии XIII в. : "Если мы посмотрим, что лежит в основе этой веры, то увидим, что на каждом шагу эти Философы обнаруживали свои заимствования из средневековой мысли, хотя и не осознавали этого". Французская революция, выросшая, по сути, из философии Просвещения, была не просто политической революцией. По словам Токвиля (приведенным Беккером), это была "политическая революция, имевшая определенные черты религиозной революции (курсив мой -- Э.Ф.). Подобно исламу и протестантским движениям, она преодолела границы между странами и народами и распространилась благодаря проповедям и пропаганде своих идей".

Радикальный гуманизм XIX и XX вв. будет описан ниже, при обсуждении гуманистического протеста против язычества индустриальной эры. Но для того, чтобы иметь основу для такого обсуждения, мы должны рассмотреть новый вид язычества, развивавшийся одновременно с гуманизмом и в данный момент исторического развития грозящий нам уничтожением.

Первым шагом, подготовившим почву для развития "индустриальной религии" была элиминация Лютером материнского элемента в церкви. Возможно, это покажется ненужным отступлением, но я должен кратко рассмотреть данный вопрос, так как он важен для нашего понимания развития новой религии и нового социального характера.

Основу организации общества составляют два принципа: патрицентрический (или патриархальный) и матрицентрический (или матриархальный). И. Баховен и Л.Г.Морган впервые показали, что при матрицентрическом принципе центральной фигурой общества становится любящая мать. Материнский принцип -- это безусловная любовь: мать любит своих детей просто потому, что они ее дети, а не потому, что они нравятся ей. Материнскую любовь нельзя заслужить хорошим поведением, но нельзя и потерять ее, согрешив. Материнская любовь -- это милосердие и сострадание (по-древнееврейски "rachamim", корень этого слова "rechem" означает "материнская утроба").

Отцовская любовь, напротив, обусловлена: ее условиями являются хорошее поведение ребенка, его успехи; отец сильнее любит того ребенка, который похож на него больше других, кого он хочет сделать наследником своей собственности. Любовь отца можно потерять, но ее можно и вновь заслужить раскаянием и смирением. Отцовская любовь -- это справедливость.

Эти два принципа -- женский-материнский и мужской-отцовский -- не только соответствуют существованию мужского и женского начал в любом человеке, но и выражают свойственную каждому мужчине и женщине потребность в милосердии и справедливости. Пожалуй, самым сокровенным желанием человека является стремление достичь такого синтеза, в котором два этих полюса (материнство и отцовство, женские и мужские начала, милосердие и справедливость, чувство и разум, природа и интеллект) не только утратили бы взаимный антагонизм, но и дополняли и оттеняли бы друг друга. В* патриархальном обществе такого синтеза достичь в полной мере невозможно, однако в Римско-католической церкви в какой-то степени он присутствовал. Богоматерь, церковь как все любящая мать, папа римский и священники как материнские образы--и все это рука об руку с отцовскими элементами строгой патриархальной бюрократии, во главе которой стоял тот же папа, но уже как носитель власти и могущества. Этим материнским элементам в религиозной системе соответствовало отношение к природе в процессе производства: труд крестьянина, а равно и ремесленника, не был враждебен природе. Это была кооперация с природой -- не насилие над ней, а ее преобразование в соответствии с ее собственными законами.

Чисто патриархальная форма христианства, опиравшаяся на бюргеров и светских князей, была установлена в Северной Европе Лютером. Суть нового социального характера заключалась в том, чтобы заслужить любовь и одобрение патриархальной власти, а единственным способом сделать это стал труд.

За фасадом христианской религии возникла новая тайная религия -- "индустриальная", укоренившаяся в структуре характера современного общества, но "религией" не признаваемая. "Индустриальная религия" несовместима с подлинным христианством. Она низводит людей до положения слуг экономики и созданных их же руками машин.

В основу "индустриальной религии" положен новый социальный характер. Его суть -- это страх и подчинение могущественной мужской власти, культивирование чувства вины за непослушание, разрыв уз человеческой солидарности из-за преобладания своекорыстия и взаимного антагонизма. Труд, собственность, прибыль, власть "священны" в "индустриальной религии", хотя она и способствует развитию индивидуализма и свободы в рамках своих основных принципов. Возможность выразить "индустриальную религию" в терминологии христианства появилась с превращением христианства в строго патриархальную религию.

"Рыночный характер" и "Кибернетическая религия"

Чтобы понять характер и тайную религию современного человеческого общества, необходимо четко и в полной мере представить себе то изменение социального характера, которое произошло за период с начала эры капитализма до второй половины XX столетия. Авторитарный, одержимый, накопительский характер, развитие которого началось в XVI в. и преобладание которого в структуре характера, по крайней мере средних классов общества, продолжалось до конца XIX в., постепенно уступал место рыночному характеру. (Смещение различных ориентации характера описано мной в книге "Человек как он есть".)

Я назвал это явление рыночным характером потому, что в этом случае человек ощущает себя как товар, а свою стоимость не как "потребительскую", а как "меновую". Живое существо становится товаром на "рынке личностей". И на товарном рынке и на рынке личностей действует один и тот же принцип определения цены, только на первом продаются товары, а на втором -- личности. В. обоих случаях цена определяется их меновой стоимостью, для которой потребительская стоимость является необходимым, но недостаточным условием.

И хотя соотношение, с одной стороны, мастерства и человеческих качеств, а с другой -- личности бывает различным, все же решающую роль в достижении успеха всегда играет "личностный фактор". Успех зависит главным образом от того, насколько люди умеют выгодно преподнести себя как "личность", насколько красива их "упаковка", насколько они "жизнерадостны", "здоровы", "агрессивны", "надежны"; "честолюбивы"; кроме того, он зависит от происхождения, принадлежности к тому или иному клубу, от знакомства с "нужными людьми". Тип личности в некоторой степени зависит от этой специальной области, в которой человек может выбрать себе работу. Биржевой маклер, продавец, секретарь, железнодорожный служащий, профессор колледжа или управляющий отелем -- каждый из них должен предложить особый тип личности, который -независимо от их различий должен удовлетворять одному условию -- пользоваться спросом.

Отношение человека к самому себе определяется пониманием им того, что наличие умений и соответствующих способностей еще недостаточно для выполнения определенной работы; для успеха необходима еще победа в жесткой конкуренции. И если бы человек, полагаясь лишь на свои знания и умения, был уверен, что он заработает на жизнь, то чувство собственного достоинства было бы пропорционально его способностям, т.е. его потребительской стоимости. Но поскольку успех зависит в основном от того, как человек продает свою личность, то он чувствует себя товаром или, вернее, одновременно продавцом и товаром. Человека мало волнуют его жизнь, его счастье, главное для него то, насколько он пригоден для продажи.

Цель рыночного характера -- полнейшая адаптация к тем условиям, при которых ты нужен, при которых на тебя есть спрос при всех обстоятельствах, складывающихся на рынке личностей. Люди с рыночным характером по сравнению, например, с личностями XIX в. не имеют даже собственного "я", на которое они могли бы опереться, поскольку их "я" постоянно меняется в соответствии с принципом "я такой, какой я вам нужен". Люди с рыночным характером не имеют иных целей, кроме постоянного движения, выполнения всех дел с максимальной эффективностью, и если спросить их, почему они должны двигаться с такой скоростью, почему они должны стремиться к наибольшей эффективности, то настоящего ответа на этот вопрос они дать не могут, а предлагают одни лишь "рационалистические" ответы типа "чтобы было больше рабочих мест" или "в целях постоянного расширения компании". Они не задаются (по крайней мере сознательно) такими философскими или религиозными вопросами, как "г, ч чего живет человек?", "почему он придерживается того или иного направления?" У них свое гипертрофированное, постоянно меняющееся "я", но ни у кого нет "самости", стержня, чувства идентичности. Кризис современного общества -- "признак идентичности" -- объясняется тем, что члены этого общества стали безликими инструментами, их чувство идентичности обусловлено лишь их участием в деятельности корпораций или других огромных бюрократических организаций. Чувства идентичности нет там, где нет аутентичной личности.

Люди с рыночным характером не умеют ни любить, ни ненавидеть. Эти "старомодные эмоции" не вписываются в структуру характера, функционирующего почти полностью на рассудочном уровне и избегающего любых чувств, как положительных, так и отрицательных, которые могут помешать достижению основной цели рыночного характера -- продажи и обмена,-- а точнее, функционированию в соответствии с логикой "мегамашины", частью которой они являются. Их не волнуют никакие вопросы, кроме одного: насколько хорошо они функционирую? Судить же об этом можно по степени их продвижения по бюрократической лестнице.

Поскольку люди с рыночным характером не испытывают глубокой привязанности ни к себе, ни к другим, им все безразлично, но не потому, что они такие эгоисты, а потому, что их отношение к себе и другим столь непрочно. Возможно, именно этим объясняется, почему их не беспокоит опасность ядерной и экономической катастроф, несмотря даже на то, что им известны все данные, свидетельствующие о такой угрозе. Пожалуй, тот факт, что этих людей не беспокоит угроза собственной жизни, можно было бы объяснить их необыкновенной смелостью и отсутствием эгоистичности. Однако с таким объяснением нельзя согласиться потому, что эти люди не обнаруживают также беспокойство и за своих детей и внуков. Такое отсутствие беспокойства на всех уровнях -- результат утраты всех эмоциональных связей, даже с "самыми близкими". А причина в том, что у людей с рыночным характером нет "самых близких", они не дорожат даже собой.

Почему современные люди так любят покупать и потреблять, но не дорожат тем, что приобретают? Наиболее правильный ответ на этот вопрос заключается в самом реноме рыночного характера. Отсутствие привязанности у людей с таким характером делает их безразличными и к вещам. И, пожалуй, единственное, что для них в какой-то степени важно,-- это престиж или комфорт, который эти вещи обеспечивают, но не сами эти вещи как таковые. Поскольку и к ним не существует никаких глубоких привязанностей, то в конечном счете они просто потребляются, как потребляются друзья и любовники.

Поскольку цель человека рыночного характера -- надлежащее функционирование в данных обстоятельствах, это обусловливает его в основном рассудочную реакцию на окружающий мир. Исключительным достоянием Homo sapiens является разум в смысле понимания; манипулятивный же интеллект как инструмент достижения практических целей присущ и животным, и человеку. Манипулятивный интеллект, лишенный разума, опасен, так как он заставляет людей действовать таким образом, что, с точки зрения разума, это может оказаться для них губительным. Неконтролируемый манипулятивный интеллект тем опаснее, чем он является более выдающимся. Трагедию человека, занятого исключительно наукой, другими словами, трагедию отчужденного интеллекта, а также его последствия хорошо представил Чарльз Дарвин. В своей автобиографии он пишет, что до тридцатилетнего возраста находил большое наслаждение в музыке, поэзии, живописи, но затем утратил всякий вкус к ним на многие годы: "Кажется, что мой ум стал какой-то машиной, которая перемалывает большие собрания фактов в общие законы... Утрата этих вкусов равносильна утрате счастья и, может быть, вредно отражается на умственных способностях, еще вероятнее -- на нравственных качествах, так как ослабляет эмоциональную сторону нашей природы" [Дарвин, 1957, с. 148].

Описанный Даренном процесс развивался с тех пор очень быстро, и между разумом и сердцем возник почти полный разрыв. Однако -- и на это стоит обратить особое внимание -- у большинства ведущих ученых, работающих в области точных и наиболее революционных наук (например, в теоретической физике) подобного вырождения разума не произошло. Я имею в виду таких ученых, как А. Эйнштейн, Н. Бор, Л. Силард, В. Гейзенберг, Э. Шредингер,-- всех их глубоко интересовали философские и нравственные проблемы.

Атрофия эмоциональной жизни неразрывно связана с преобладанием рассудочного, манипулятивного мышления. А поскольку эмоции не культивируются, считаются ненужными и рассматриваются, скорее, как помеха для оптимального функционирования, они остаются неразвитыми и не могут превзойти уровня эмоционального развития ребенка. Поэтому люди с рыночным характером чрезвычайно наивны во всем, что касается эмоциональной стороны жизни. "Эмоциональные люди" могут быть увлекательными для них, но из-за своей наивности они зачастую не могут определить, являются ли такие люди естественными или фальшивыми. Поэтому множество обманщиков и мошенников добиваются успеха в духовной и религиозной сферах жизни; поэтому политики, изображающие сильные эмоции, очень привлекают людей с рыночным характером и поэтому последние не могут отличить истинно религиозного человека от того, кто просто демонстрирует глубокие религиозные чувства.

Разумеется, описать данный тип личности можно не только с помощью термина "рыночный характер". Для этого можно было бы использовать и термин Маркса отчужденный характер: люди с таким характером отчуждены от своего труда, от самих себя, от других людей и от природы. В терминологии психиатрии человека с рыночным характером можно было бы назвать шизоидным, однако такой термин может ввести в заблуждение, так как шизоидная личность, живя среди других шизоидных личностей и успешно функционируя, не испытывает чувства беспокойства, которое свойственно ей в более "нормальном" окружении.

Во время окончательного редактирования рукописи этой книги мне предоставили возможность прочесть подготовленную к публикации работу Майкла Маккоби "Игроки: новые корпоративные лидеры". В этом глубоком исследовании Маккоби анализирует структуру характера двухсот пятидесяти руководителей, менеджеров и инженеров двух преуспевающих крупных компаний в США. Большинство полученных им результатов подтверждает мое описание кибернетической личности, особенно преобладание у нее рассудочной сферы и слабое развитие сферы эмоциональной. Результаты проведенного Маккоби исследования имеют большое социальное значение, так как многие описанные им руководители и менеджеры либо уже являются, либо станут в будущем лидерами американского общества.

Данные, полученные Маккоби в результате проведения с каждым членом изучаемой группы от трех до двадцати интервью, дают четкое представление о рассматриваемом типе характера1. Вот они:

Проявляющий глубокий и живой научный интерес к пониманию динамичного смысла работы - 0%
Сосредоточенный, энергичный, искусный, но не испытывающий глубокого научного интереса к природе вещей - 22%
Интересующийся работой в той степени, в какой это необходимо для самой работы (интерес неустойчив) - 58%
Умеренно продуктивный, несосредоточенный, проявляющий к работе в основном инструментальный интерес -- ради заработка и надежного экономического положения - 18%
Пассивный, непродуктивный, рассеянный - 2%
Отрицающий работу, отрицающий реальный мир - 0%
  100%

1Ср. с параллельным исследованием Игнацио Миллана (Millan I. The Character of Mexican Executives).

Особенно поражают здесь два факта: 1) отсутствие глубокого интереса к пониманию ("разума"); 2) неустойчивый интерес к работе у подавляющего большинства либо умеренный интерес к ней, обусловленный тем, что она является средством обеспечения надежного экономического положения.

Полной противоположностью этому является то, что Маккоби называет "школой любви":

Любящий, положительный, творческий - 0%
Ответственный, сердечный, пылкий, но неглубоко любящий - 5%
Проявляющий умеренный интерес к другому человеку, способный любить более глубоко - 40%
Имеющий традиционные интересы, благопристойный, ориентированный на ролевое поведение - 41%
Пассивный, нелюбящий, равнодушный - 13%
Отрицающий жизнь, черствый - 1%
  100%

Среди опрошенных людей в этом исследовании не нашлось ни одного, кого можно было бы охарактеризовать как "глубоко любящую личность", хотя 5% составляют "сердечные и пылкие". Всем же остальным свойственны умеренные или традиционные интересы, неспособность любить или просто отрицание жизни -- действительно, поразительная картина недостаточного эмоционального развития и явно выраженной рассудочности.

Приведенной общей структуре характера соответствует "кибернетическая религия" рыночного характера. За фасадом агностицизма или христианства скрывается откровенно языческая религия, хотя люди и не осознают ее как таковую. Эту религию очень трудно описать, так как подобное описание возможно лишь на основе того, что люди делают (и не делают), а не на основе их размышлений о религии или догмах какой-либо религиозной организации. Самым поразительным, на первый взгляд, является то, что человек превратил себя в бога, обретя техническую возможность создать второй мир вместо того мира, который, по утверждению традиционной религии, впервые был создан богом. Сформулирую эту мысль иначе: мы превратили машину в бога и, служа ей, стали, подобны богу. И дело здесь не в формулировке, важно то, что люди, реально совершенно бессильные, воображают, будто стали благодаря науке и технике поистине всемогущими. Влияние этой новой религии становится все более пагубным, так как она способствует тому, что мы оказываемся в большей изоляции, все менее эмоционально реагируем на окружающий мир и в то же время считаем все более неизбежным и катастрофическим конец цивилизации. Мы перестаем быть хозяевами техники и, напротив, становимся ее рабами, а техника -- некогда важный компонент созидания -- поворачивается к нам своей другой стороной -- ликом богини разрушения (вроде индийской богини Кали), которой и мужчины, и женщины жаждут принести в жертву и самих себя, и своих детей. Сознательно цепляясь за надежду на лучшее будущее, кибернетическое человечество закрывает глаза на тот факт, что оно уже превратилось в поклонников богини разрушения.

Можно привести тысячи различных доказательств данного тезиса, но самыми убедительными являются два следующих: великие державы (а также некоторые менее крупные государства) продолжают разрабатывать ядерное оружие со все большей разрушительной силой и не в состоянии прийти к единственному здравому решению -- уничтожению всех ядерных вооружений и производящих необходимые для них материалы заводов, и, в сущности, ничего не делается для преодоления угрозы экологической катастрофы. Иными словами, ничего не делается для того, чтобы сохранить человеческий род.

– Конец работы –

Эта тема принадлежит разделу:

Эрих Фромм. Иметь или быть?

На сайте allrefs.net читайте: "Эрих Фромм. Иметь или быть?"

Если Вам нужно дополнительный материал на эту тему, или Вы не нашли то, что искали, рекомендуем воспользоваться поиском по нашей базе работ: Является ли западный мир христианским?

Что будем делать с полученным материалом:

Если этот материал оказался полезным ля Вас, Вы можете сохранить его на свою страничку в социальных сетях:

Все темы данного раздела:

Конец одной иллюзии
С самого начала индустриального века надежду и веру поколений питали Великие Обещания Безграничного Прогресса -- предчувствия материального изобилия, личной свободы, господства над природой, т.е. н

Почему не оправдались Большие Надежды
Даже не учитывая свойственных индустриализму экономических противоречий, можно сделать вывод, что крах Больших Надежд предопределен самой индустриальной системой, главным образом двумя ее основными

Экономическая необходимость изменения человека
Согласно рассмотренному выше аргументу черты характера человека, порожденного нашей социоэкономической системой, т.е. нашим образом жизни, патогенны и в результате формируют больную личность, а сле

Существует ли какая-либо альтернатива катастрофе?
Все упомянутые выше данные были опубликованы и хорошо известны. Возникает вопрос: неужели не предпринимается никаких серьезных усилий для избежания того, что очень похоже на окончательный приговор

Значение различия между обладанием и бытием
Выбор между обладанием и бытием противоречит здравому смыслу. Обладание представляется естественной жизненной функцией: чтобы жить, мы должны обладать различными вещами. Более того, мы должн

Идиоматические изменения
В последние несколько столетий смысловое значение понятий "бытие" и "обладание" претерпело некоторые изменения, что нашло отображение в западных языках следующим образом: для их

Давние наблюдения
Пагубные последствия указанной ошибки были отмечены еще в XVIII в. Так, Дю Маре, описывая данную проблему в посмертно изданной работе "Истинные принципы грамматики" (1769), пишет: "В

Современное словоупотребление
Даже сам Дю Маре не мог предвидеть, каковы будут языковые изменения в будущем и какие масштабы приобретет за два столетия, прошедшие после опубликования его работы, тенденция заменять глаголы сущес

Происхождение терминов
"Иметь" -- простое слово на первый взгляд. Каждый человек что-нибудь имеет: тело1, одежду, жилище и т.д., вплоть до того, чем владеют современные мужчины и женщины: авто

Философские Концепции бытия
Проанализировать понятие "бытия" сложно еще и потому, что проблема бытия была предметом рассмотрения многочисленнейших философских трудов, и одним из ключевых вопросов западной философии

Обладание и потребление
Кроме двух способов существования -- обладания и бытия -- следует упомянуть еще об одном проявлении обладания, а именно инкорпорировании. Архаичная форма владения какой-либо вещью, которую ч

Обучение
Студенты, живущие по принципу обладания, могут слушать лекцию, воспринимать слова, понимать логику построения предложений и их смысл, в конце концов законспектировать все, что сказал лектор, затем

Обладать знанием и знать
Различие между принципами обладания и бытия в сфере знания можно выразить двумя формулировками: "У меня есть знания" и "Я знаю". Обладание знанием означает приобре

Ветхий завет
Оставь то, что имеешь, освободись от всех пут: будь! -- это одна из главных идей Ветхого завета. История иудейских племен начинается с того, что первый иудейский герой -- Авраам -- получае

Новый завет
Идеи Ветхого завета -- протеста против собственнического существования -- продолжает развивать Новый завет, где эти идеи носят даже более радикальный характер, чем в Ветхом завете. Ветхий завет --

Концепция обладания у Экхарта
Классическим изложением взглядов у Экхарта на модус (принцип) обладания является его проповедь о нищете, основанная на тексте Евангелия от Матфея (V, 3): "Блаженны нищие духом, ибо их есть Цар

Концепция бытия у Экхарта
Слово "бытие" Экхарт употребляет в двух разных, но связанных между собой смыслах. В более узком, психологическом смысле бытие обусловлено реальными и часто бессознательными мотивац

Основа модуса обладания -- общество приобретателей
Чрезвычайная предвзятость наших суждений обусловливается тем, что мы живем в обществе, базирующемся на трех столпах: частной собственности, прибыли и власти. Священные и неотъемлемые права индивида

Природа обладания
Природа обладания обусловлена природой частной собственности. При таком способе существования самое важное -- это приобретение собственности и неограниченное право сохранять все, что приобретено. М

Обладание -- Сила -- Бунт
Все живые существа стремятся расти в соответствии со своей собственной природой. Поэтому мы и сопротивляемся любой попытке помешать нам развиваться так, как диктует наше внутреннее строение. Для по

Еще несколько факторов, на которых основана ориентация на обладание
Язык -- важный фактор усиления ориентации на обладание. Имя человека -- а у каждого из нас есть имя (возможно, когда-нибудь его заменит номер, если и в дальнейшем сохранится присущая нашему

Принцип обладания и анальный характер
Одно из наиболее важных открытий Фрейда помогает нам понять суть принципа обладания. Фрейд считал, что все дети в своем развитии после этапа чисто пассивной рецептивности и этапа агрессивной эскплу

Аскетизм и равенство
Центральное место многих дискуссий на моральные и политические темы занимает вопрос: "иметь или не иметь?" На морально-религиозном уровне этот вопрос означает альтернативу: аскетический и

Экзистенциальное обладание
Для более полной характеристики описываемого в данной работе принципа обладания следует сделать одно уточнение и рассмотреть функцию экзистенциального обладания. Для существования людей и их

Быть активным
Предпосылками модуса бытия являются независимость, свобода и наличие критического разума. Основная характерная черта модуса бытия -- это активность, но не внешняя -- в смысле занятости, а внутрення

Активность и пассивность
Бытие в том смысле, в каком оно описано выше, подразумевает способность быть активным; пассивность исключает бытие. Однако слова "активный" и "пассивный" чаще всего понимаются н

Как понимали активность и пассивность великие мыслители
В философской традиции доиндустриального общества понятия "активность" и "пассивность" употреблялись не в том значении, в каком они употребляются в наши дни. Да и не могли они о

Бытие как реальность
Раскрывая в предыдущем тексте значение понятия "бытие", я противопоставлял его понятию "обладание". Еще одно не менее важное значение бытия можно обнаружить, противопоставляя ег

Стремление отдавать, делиться с другими, жертвовать собой
В современном обществе укоренилось мнение, что обладание как способ существования свойственно природе человека и, следовательно, практически неискоренимо. Эта идея выражается догмой, в соотв

Безопасность -- опасность
Для большинства людей весьма удобно не продвигаться вперед, не прогрессировать, другими словами, полагаться на то, что уже есть, так как то, что мы имеем, мы знаем - мы опираемся на него и э

Солидарность -- антагонизм
Любить, восхищаться, радоваться, не желая при этом обладать объектом любви и восхищения,-- на это обращал внимание Судзуки при сравнении образцов английской и японской поэзии (см. гл. I). И

Радость -- удовольствие
Жизненная сила сотворяет радость -- так учил Мейстер Экхарт. Слово "радость" современный читатель воспринимает, как правило, в значении "удовольствие". Между тем эти понятия сущ

Грех и прощение
В классических иудаистском и христианском учениях грех отождествляется с неповиновением воле божьей. Это со всей очевидностью вытекает из распространенного представления о первородном грехе как о н

Страх смерти -- утверждение жизни
Выше уже утверждалось, что неизбежным следствием чувства безопасности, которую дает то, чем мы владеем, является страх потерять свою собственность. Я бы хотел развить эту мысль. Конечно, м

Здесь и сейчас -- прошлое и будущее
Бытие характеризуется категорией "здесь и сейчас" (hie et nunc); для обладания характерны временные категории "в прошлом, настоящем и будущем". При ориентации на облада

Основы социального характера
Отправной точкой для последующих рассуждений является утверждение о взаимозависимости между характером среднего индивида и социально-экономической структурой общества, к которому принадлежит этот и

Социальный характер и социоструктура общества
Взаимоотношения между социальным характером и социоструктурой никогда не бывают статичными, так как процесс развития обоих элементов бесконечен. Любое изменение] одного из них влечет за собой измен

Гуманистический протест
Расцвет индустриальном и кибернетической религии и дегуманизация социального характера вызвали движение протеста и возникновение нового гуманизма, корни которого в христианстве и философском гумани

Новый Человек
Функция нового общества -- способствовать возникновению нового человека, с новой структурой характера, которая будет включать следующие качества: -- Готовность отказаться от всех форм обла

Новая наука о человеке
Для того чтобы создать новое общество, прежде всего необходимо осознать, что на этом пути могут встретиться почти непреодолимые трудности. По-видимому, одна из главных причин того, что предпринимал

Существуют ли реальные шансы создать новое общество?
Сила корпорации, апатия и бессилие значительной массы населения, несостоятельность политических лидеров почти во всех странах мира, угроза ядерной войны и экологической катастрофы, а также такие яв

ИМЕННОЙ УКАЗАТЕЛЬ
Августин Аврелий 45 Августин Блаженный 305, 319 Аристипп 193, 194 Аристотель 14, 146, 148, 222, 274, 276 Артц Ф.Б. 318 Ауэр А. 303, 305 Баадер

Хотите получать на электронную почту самые свежие новости?
Education Insider Sample
Подпишитесь на Нашу рассылку
Наша политика приватности обеспечивает 100% безопасность и анонимность Ваших E-Mail
Реклама
Соответствующий теме материал
  • Похожее
  • Популярное
  • Облако тегов
  • Здесь
  • Временно
  • Пусто
Теги