рефераты конспекты курсовые дипломные лекции шпоры

Реферат Курсовая Конспект

Полисубъектность и объективность познания

Полисубъектность и объективность познания - раздел Философия, СВОБОДА И ЗНАНИЕ В Литературе Уже Обращалось Внимание На Тесную Связь Между Воспроизводимостью...

В литературе уже обращалось внимание на тесную связь между воспроизводимостью опыта в классической науке и возможностью «вытеснения» субъекта познания из природы, из результатов познания, т. е. возможностью объективности науки. На мой взгляд, такая связь характерна не только для классического, но и современного естествознания. При этом нет нужды связывать объективность с тезисом об элиминируемости субъекта из результатов познания. Совершенно не ясно, как реализовать этот тезис, если смотреть на знание, на истину как на продукт деятельности субъекта. Указанный тезис часто рассматривается как методологическое требование, соответствующее идеалу объективности познания. Следуя этому требованию, Л. Б. Баженов предлагает различать две ориентации субъективной активности: познавательную и ценностную[109]. Из ценностного сознания субъект неустраним, а из научного знания субъект, как считает Л. Б. Баженов, в «результативном итоге» исключается, ибо в этом знании фиксируется отношение между 0бъектами. Особый гносеологический статус науки обосновывается принципиальной возможностью отделения результата от процесса познания. Обратим внимание на характерный способ выражения процесса отделения субъективного от объективного. Например, у Л. Б. Баженова: «Субъективность неустранима из познания, она «угасает» в результате»[110]. Или у М. С. Кагана:

«Знание, стремясь к объективной истине, очищает себя... от всякой субъективности»[111]. Такой способ выражения, который использует слова «угасает», «стремится к истине» и т. п., подчеркивает анонимный характер познавательного процесса, его бессубъектность. При этом возникает, однако, ряд вопросов. Во-первых, почему рассмотрение отношений между объектами предполагает отсутствие субъекта (рассматривающего, кстати, эти отношения)? Рассматривать ли отношение объектов друг к другу пли непосредственно к субъекту — это зависит от самого субъекта. Во-вторых, кто ответствен за «изъятие» субъективного из результатов познания? Если связывать познавательную активность с субъектом, а не с познанием или знанием, как таковыми, то приведенные выше цитаты имеют смысл в том случае, если речь идет о самоэлиминации субъекта из результатов своей деятельности. Но об этом как раз и не говорят процитированные авторы. Кроме того, если принять различие между истиной и ценностью, между познавательной и ценностной составляющими активности сознания, то объективность знания предполагает возможность отделения субъекта познавательного отношения от субъекта ценностного отношения. То есть субъект удваивается. Если же такое удвоение реально неосуществимо, то нельзя отделить познавательную активность от аксиологической, что, например, особо подчеркивается В. С. Степиным[112]. Но в любом случае возникает проблема взаимодействия этих форм активности и различных ориентации сознания. Из этого следует, что рассмотрение объекта среди других объектов предполагает самоэлиминацию субъективности, что равнозначно самоубийству. Обоснование идеала объективности требует анализа субъективности как в процессе самосознания, так и в процессе коммуникации.

Далее. Путь познания через «вычитание» субъективного из знания (или через «угасание» субъективности) должен, согласно рассматриваемой точке зрения, вести к истине. Когда уже истина добыта и осознана таковой, то сказанное кажется очевидным, ибо тогда мы можем сравнивать истину с прежними знаниями, которые у нас были на пути к ней. Но пока истины еще нет, и нам не известно, с чем сравнивать наличное знание, то неясно, как проводить «вычитание» и что собственно «вычитать» и из чего. Остается тогда признать, что этот процесс происходит как бы сам собою и является случайным продуктом субъективной активности. Можно было бы сослаться на существование критериев истины: общезначимость, полнота описания, непротиворечивость, соответствие практике и др. Однако эти критерии являются необходимыми, но недостаточными. Поэтому нет никаких оснований считать, что проводимая процедура «вычитания», опирающаяся на указанные критерии, ведет именно к истине. Кроме того, сама процедура «вычитания», проводимая субъектом, содержит в себе парадокс критерия критерия, ведущий к бесконечному регрессу процедур «вычитания».

Что касается концепции «угасания», то здесь свои проблемы. Допустим, что субъективность, неустранимая из самого процесса познания, все же каким-то образом «угасает» в его результате. Такое превращение связано с объективацией и опредмечиванием. В каком-то смысле можно говорить об объективном способе существования результатов познания, но неясно, как возможно независимое существование концептуального содержания этих результатов. Стоит заметить, что фетишизация продуктов деятельности субъекта познания связана с определенным типом субъектно-субъектных отношений. Необходимость исследования последних в контексте познания связано с тем, что игнорирование межсубъектных отношений ведет к классической «гносеологической робинзонаде»[113]. С последней связано, однако, вполне определенное понимание социальной природы научного знания. Объективная реальность рассматривается как нечто одно и то же для всех людей, познающих ее. Истина всегда должна быть одна, и она общезначима и общеобязательна. Истина также и общедоступна, она — истина «для всех». Монологизм мыслительной деятельности и абсолютизация рефлексивных способностей ума характерны для этой концепции. Онтологическим основанием объективного познания считается принципиальная тождественность всех индивидов и их сознаний. Индивиды различаются лишь различной степенью ясности их ума (или количеством предрассудков). Все эти сознания по сути обладают одинаковым содержанием, хотя и в разной степени ясности осознаваемым, Здесь каждый «субъект абстрактно идентифицирует себя с некоторой абсолютной точкой зрения и с этой позиции как бы извне обозревает и свои состояния и внешнее ему бытие»[114]. Монологизм умственных действий есть, таким образом, следствие того, что этот надчеловеческий разум как бы мыслит «за нас» и даже «вместо нас». Именно это неявно допускается в концепции «вычитания» субъективного из результатов познания.

Отталкиваясь от концепции «гносеологической робинзонады», можно подойти к пониманию объективного знания как инварианта субъектно-субьектных отношений. Можно попытаться рассмотреть субъект-объектное отношение как момент более сложного комплекса отношений, одним из компонентов которого является субъект-субъектное отношение. При этом социальные аспекты познавательного субъект-объектного отношения не вводятся и структуру последнего в качестве «факторов влияния». Социальность здесь органически включена а познавательное отношение. Поэтому разумно исходить из базовой модели субъект-объект-субъектных отношении, в которых субъект-объектные и субъект-субъектные отношения являются производными. Так, познавательное субъект-объектное отношение может быть понято как неотъемлемая часть субьект-объект-субъектных отношений. В этом случае «крапине» члены последнего «свернуты» и совмещены так, что в субъект-объектном отношении мы имеем дело с отношением субъекта к объекту через посредство отношения к другому субъекту. Это посредство может выступать в виде внешнего или внутреннего диалога. Кроме того, «другой» субъект может существовать в опредмеченной объектной форме. В этом случае мы говорим не только о природных свойствах объекта, но и о его социальных свойствах. Субъективность объекта проявляется, например, в его ценностном значении. Объект может субъективно выступать носителем идеала, смысла, нормы и т. д. Объект культурно «окрашен», обладая ценностным и символическим значением.Он способен порождать эмоции, вызывать действия, волевые усилия, наглядные образы и т. д. Социальные свойства имеют системный характер и не материализованы непосредственно в каком-то отдельном предмете. Поэтому при направленности деятельности сознания субъекта на природную сторону объекта его социальные функции и свойства оказываются как бы «за», а не «перед» субъектом — на периферии его сознательного отношения, выступая в качестве условии познания.

Производность субъект-субъектных отношений связана с тем, что вещи, явления, процессы объективной реальности рассматриваются лишь как средства опосредования субъект-субъектного отношения. Объектный характер средств общения отходит как бы на второй план, в то время как их социальное значение и смысл оказываются на первом. Как средства общения между субъектами предметы выступают как знаки. Именно благодаря этому мир природы оказывается субъективно структурированным, значимым, определенным и в силу этого может стать в каких-то своих (фрагментах предметом познавательного интереса. Как, например, верно замечает С. А. Васильев, «фрагмент материальной субстанции конституируется в качестве определенного предмета (а не просто «вещи в себе») тем смыслом, которое выработало человечество и закрепило его за этим фрагментом»[115]. Статус объекта относителен к социальному контексту, в котором он рассматривается. То объект выступает как объективный предмет, то как посредник межчеловеческого общения. В этой связи любопытна идея С. А. Васильева об источнике различия предметного смысла объекта и его текстового смысла (в функции посредника)[116]. Этим источником является отношение к предмету как к подлиннику или как к имитации подлинника. Предмет, выступающий как подлинник, своим предметным смыслом выражает свою независимость от контекста общения. Он «говорит» как бы сам за себя и о себе и лишь постольку может сообщать о чем-то ином (своем творце, времени создания и т. п.). Имитационный предмет (имитатор подлинника) является средством сообщения для «другого субъекта о предметном смысле подлинника или сам выдает себя за подлинник. Поэтому можно было бы предположить, что отношение к предмету как к реальности вне нас существующего мира предполагает такую установку нашего сознания, согласно которой предметный смысл, значение, «природа» предмета заключена в нем самом. Этим может быть оправдано научное представление об объекте «как таковом». Этот смысл может переноситься и на другие предметы природы, которые рассматриваются как подлинники. Превращение предмета в текстовый знак связано с отношением к нему как к имитационному объекту, смысл которого в том, чтобы выражать не себя, а смысл чего-то другого.

Анализ субъект-объектного и субъект-субъектного отношений в контексте субъект-объект-субъектного отношения дает возможность по-новому подойти к решению проблемы объективности познания. Предпринятое ранее рассмотрение смысла понятия объективности естественнонаучного познания показывает, что главной проблемой здесь является трактовка неприсутствия субъекта в познаваемом бытии. Действительно, хотя субъект вмешивается практически в течение объективных природных процессов, преобразуя действительность, но объект истинного знания в науке должен быть осмыслен и представлен как существующий вне и независимо от субъекта, от реального присутствия субъекта в познаваемом мире. Понятие истины оказывается парадоксальным. Если истина трактуется как знание, соответствующее действительности, как знание, в котором действительность дана субъекту так, как она существует вне и независимо от активности субъекта, то истина есть выражение такого бытия мира, в котором не существует познающего и знающего его субъекта. В этом смысле истина является отрицанием бытия субъекта в мире. Иначе говоря, объективное знание есть выражение такого существования знающею (мир) субъекта, которое не может быть обнаружено в знаемом объектном бытии. Хотя, с другой стороны, очевидно, что для познания действительности и получения знания о ней субъект не может не существовать в этой действительности в качестве реальности этой действительности.

Возможность существования объективного знания оказывается в онтологическом смысле парадоксальной: субъект объективного знания о мире не может не существовать в познаваемом мире и в то же время не должен существовать в этом мире в качестве одной из форм его бытия.

Разрешение отмеченного парадокса, основанное на признания справедливости двух противоположных требований, связано, на мой взгляд, с допущением, что субъект знания есть особая «вещь» в мире природы, которая («вещь») не является формой бытия этого мира, более того, такая «вещь» невозможна в бытии природы. Суть предлагаемого решения в том, что субъект познавательной деятельности в процессе становления знания о мире становится субъектом знания (истины) благодаря «вытеснению» из бытия природы в качестве особого существования, невозможного в природе. Если субъект есть особенная вещь природы (чувствующая, активно действующая), то это лишь основа субъективного познания. Объективность требует того, чтобы человек перестал быть особенной вещью. По это возможно лишь при отказе от самого себя, от своей субъективности. Поэтому логично предположить, что человеческое существование в качестве субъекта знания есть специфическое существование, которое не является формой бытия в знаемом мире. «Вытесненность» субъекта не является результатом осознания человеком своей выделенности, выделенности своего Я как отличного от внешнего мира. Наоборот, само «вытеснение» или «исключение» происходит в процессе познания мира вместе с образованном знания «о» мире. Онтологически возникновение знания «о» связано с процессом «выталкивания». Лишь затем на основе знания «о» возможна рефлексия своего существования и осознание своего отличия от мира. «Вытеснение» трактуется нами как дистанцирование субъекта познания и образования объекта знания. Рассмотрим далее связь дистанцирования и существования знания «о».

Я исхожу из того, что возникновение знания о мире невозможно, если человек деятельно включен в реальные события мира, если мир для него является его собственным «органическим телом». В деятельном взаимодействии с миром мы сливаемся с этим миром. В этом единстве стирается грань между субъектным и объектным бытием, они взаимно пронизаны друг другом. Скажем, осмысление поступка возможно либо до его совершения, либо после, но невозможно в момент его совершения. Невозможна также и мысль о той мысли, которую я сейчас думаю. Существование живого непосредственного опыта характеризуется, как подчеркивали представители «философии жизни», нерасчлененной целостностью субъекта и предмета опыта. Возникновение знания «о» является показателем существования дистанции между субъектом и объектом. Если трактовать это дистанцирование только как абстрагирование, как мысленное отвлечение субъекта от своего бытия в мире, то это ведет к серьезным трудностям в понимании истины. В этом случае субъект должен абстрагироваться и от своих «следов», оставляемых им в познаваемой действительности. Граница между субъектом и объектом будет результатом установления сознания субъекта. Но в таком случае совершенно непонятно, исходя из чего субъект устанавливает границу между собой и объектом.

На наш взгляд, возможность знания «о» основана на дистанцировании, которое есть результат объективного процесса, происходящего в человеческом мире. Исток дистанцирования коренится впроблематичности бытия человека в мире. Определенные обстоятельства бытия человека в мире ставят человека в такое положение, когда он перестает понимать, как ему быть или даже когда он стоит перед выбором «быть или не быть». Лишь для человека имеет смысл вопрос «Быть или не быть?». Это предельно заостренная ситуация выбора. Находясь в ней, человек не имеет объективных или субъективных оснований для предпочтения одной из альтернатив. Существование человека здесь становится проблематичным в том смысле, что противоречивые условия, обстоятельства его существования отрицают возможность какого-либо определенного существования. Мы хорошо знакомы с такими ситуациями, когда они касаются нравственного выбора. Но проблема выбора, конечно, не ограничивается только решением нравственных и житейских проблем. С подобной ситуацией человек сталкивается и в процессе познания. Например, корпускулярно-волновой дуализм квантовых объектов делает невозможным однозначный выбор между тем. чтобы быть наблюдателем траектории движения частицы и быть наблюдателем интерференционной картины распределения попадания частиц на экран. Одно исключает другое. Практически организовать опыт так, чтобы в нем проявлялся как волновой, так и корпускулярный характер объекта, не удается. Исходя из классических принципов понимания природы, существование человека как наблюдателя и измерителя единой природы объекта оказывается невозможным. Человек не знает, каким ему быть, чтобы наблюдать двойственную природу объектов. Боровский принцип дополнительности появился как ответ на проблему человеческогопонимания природы. Есть множество других примеров из истории познания в науке, когда субъект познания попадает в ситуацию противоречия, в которой необходимо решать проблему выбора и невозможно реализовать этот выбор. Поскольку альтернативы заданы объективно, то невозможность сделать выбор означает для человека невозможность существовать в соответствии с объективными требованиями природы. Конечно, проблематичность бытия человека связана с усвоенным их типом рациональности, ибо последний определяет возможность существования человека как существа практически действующего, объясняющего и понимающего мир в каждой из задаваемых альтернатив. Соединение альтернатив выходит за рамки существующего типа рациональности.

Таким образом, имеют место такие экзистенциальные ситуации, когда существование человека как разумного (рационального) существа оказывается и данном ему мире невозможным. Этой невозможностью человек как бы выталкивается из бытия мира. Компенсацией за «вытесненность» человека из бытия мира может быть та форма существования, которая позволяет человеку рационально осмысливать возможности своего существования в мире. Этой формой существования является «знающее» бытие человека (знающее, как существовать, когда, казалось бы, существовать невозможно). Это «знающее» бытие есть субъект знания «о». Субъект знания является той «точкой отсчета», которая находится «вне» мира, которая не является какой-то формой бытия мира. В этом смысле субъект знания как существование есть, так сказать, небытие мира.

Проблематичность человеческого существования выражается в необходимости решать вопрос «быть или не быть», когда человек одновременно осознает должное своего существования в мире и невозможность бытия в мире, ибо мир оказывается непонятным, иррациональным. Проблематичность бытия разрешается не только научным творчеством. Таким разрешением может быть просто действие, поступок или переживание. Иногда последние рассматриваются как единственные способы решения проблемы. Человек, порой сталкиваясь с проблематичностью своего бытия и не находя «выхода», отказывается от решения проблемы с помощью разума, пребывая в состоянии скептической безнадежности и считая, что никакое «истинное» познание уже невозможно, ибо все сомнительно и недостоверно. Скептицизм Кант определял как эвтаназию чистого разума[117]. Это одна из возможных форм поведения ума в проблематической ситуации. Крайним выходом из этой экзистенциальной ситуации подчас является самоубийство (не только интеллектуальное, но и физическое). Истории науки известны случаи самоубийства Л. Больцмана, П. Эренфеста и др., которые были спровоцированы неразрешимостью фундаментальных научных и мировоззренческих проблем.

Человек как субъект знания «о» мире представляет собой знающее бытие в мире. В этом смысле субъект является универсальным масштабом, универсальной мерой бытия мира. Как универсальная мера субъект исключен из сферы объектов, принадлежащих к измеримому бытию мира. Поэтому мы говорим, что субъект знания не является бытием знаемого мира. В основе «выталкивания» человека — образования субъекта знания — лежит развитие деятельности.

По мере усложнения форм деятельности человека происходит постепенное вытеснение человека из сферы объективных природных форм бытия. Преследуя свои цели, человек порождает все новые и новые способы организации предметного мира природы. Создавая новые формы, человек обретает относительную самостоятельность от природы. Разумно организованная жизнь людей все в большей степени определяется социумом. Социальные механизмы реализуют процесс «выталкивания» человека из природного бытия, из бытия, определяемого законами природы. По чтобы произошло это «выталкивание», человек должен ставить себе такие цели, которые ориентируют его не на то, что есть в бытии мира, а на то, что в этом бытии отсутствует. Более того, человеческая целесообразная деятельность может ориентировать сознание на то, что в мире вообще может не существовать. Например, ориентирами могут быть Благо, Добро, Красота, христианская Любовь, которые не могут быть реализованы в бытийных формах существования «земного мира». При такой ориентации сознания природное бытие утрачивает самостоятельное значение. Предметы действительности превращаются в средства межчеловеческого общения. В социальной коммуникации вещи становятся знаками и символами. Символическое существование — это природное не-бытие, существующее по человеческим законам. Превращение вещного мира в мир символический есть в то же время дистанцирование субъекта от вещного мира и обретение своего существования в символическом бытии природы.

Анализ проблемы измерения в естествознании, проведенный в предыдущем параграфе, показал, что формой присутствия субъекта знания в измеряемом объектном бытии является абсолютный эталон. Абсолютные эталоны — это не формы бытия самой природы. В то же время объяснение и понимание наблюдаемых объективных процессов основано на признании присутствия абсолютных эталонов в самой природе. Парадоксальная ситуация, но можно ее понять, если рассматривать указанное присутствие невозможного в природе как присутствие не-бытия в природе, как существование в ней символического бытия. Абсолютные эталоны есть символическое существование субъекта знания в знаемом бытии природы. Эти символы заключают в себе смысл существования человека как субъекта знания. Символы создают смысловое измерение бытия природы. Так, благодаря символическому существованию абсолютных эталонов приобретает смысл инвариантность физических законов относительно калибровочных преобразований. Физические силы интерпретируются как эффекты компенсационных физических полей и становятся наблюдаемыми благодаря существованию калибровочной инвариантности, а последняя может быть признана как объективная характеристика природы при условии полагания субъектом своего существования посредством знания о присутствии эталонов в мире природы. При этом приписывать абсолютным эталонам объективность существования их величины нельзя, так как это противоречит самим законам природы.

Учет субъект-субъектных отношений в контексте познания позволяет понять онтологическую основу неприсутствия человека в природе и, таким образом, понять основу объективности познания. С этим связано изменение точки зрения на проблему человекомерности науки. Традиционная точка зрения понимает эту чсловекомерность как неустранимость «следов» человека в знании о мире. С нашей точки зрения, человекомерность науки связана не столько с тем, что человек оставляет свои «следы» в мире в формах бытия этого мира, сколько с тем, что «следом» человека в мире является не-бытие мира, смысловое измерение мира. Наличие таких «следов» не означает искажения образа природы, но, напротив, является условием существования этого образа. Степень «выключенности» человека из реалии природы соответствует степени адекватности знания о действительности. Под адекватностью здесь я понимаю не соответствие знания действительности, а соответствие действительности своему небытию, смыслу. Традиционное в материализме понимание относительности истины означает тогда неполную выделенность человека из мира, при которой остается частичная зависимость человека от непознанных обстоятельств его существования в мире. По мере развития автономных способов человеческого существования формируется и образ природы. «Невыделенность» человека из природы означает отсутствие объекта знания.

Таким образом, человекомерность науки означает:

1) человек оставляет свои «следы» в мире, но не в виде «вытоптанной в лесу тропинки», а в виде формообразований не-бытия природы, имеющих статус смысла природы;

2) знание «о» является не результатом сознательно направляемых интеллектуальных усилий (хотя они и необходимы), а выражением в сознании нового способа существования человека в мире;

3) рождение субъекта знания «о» увеличивает размерность мира, в котором существует знающий человек. То есть наука не просто отражает мир, но своим знанием «творит» новый мир.

 

– Конец работы –

Эта тема принадлежит разделу:

СВОБОДА И ЗНАНИЕ

На сайте allrefs.net читайте: "СВОБОДА И ЗНАНИЕ"

Если Вам нужно дополнительный материал на эту тему, или Вы не нашли то, что искали, рекомендуем воспользоваться поиском по нашей базе работ: Полисубъектность и объективность познания

Что будем делать с полученным материалом:

Если этот материал оказался полезным ля Вас, Вы можете сохранить его на свою страничку в социальных сетях:

Все темы данного раздела:

Кант о трансцендентальном субъекте
Всякое бытие мы мыслим как определенное. Мы говорим о существовании материального, наделяя его такими признаками, как объективность, протяженность, временность и т. д. Конкретные виды материального

Онтологический поворот» в интерпретации трансцендентального
В послекантовской философии идея априоризма претерпевает вырождение, так как философы стремились к тому, чтобы раскрыть природу априорного. Своеобразие современной западной философии связа

Спонтанность трансцендентального
Основное внимание Кант уделял анализу условий познания и организации сознания. Сама способность мыслить не является для него проблемой. Тем не менее в тексте работ Канта мы находим попытки онтологи

Трансцендентальное как свобода
Учение Канта о трансцендентальном субъекте содержит представление о том, что спонтанное существование есть свобода. Все то, что основано на свободе, по Канту, есть сфера практического. В кантовском

Небытие трансцендентального Я
Кант писал: «Я МЫСЛЮ выражает акт определения моего существования. Следовательно, этим самым мое существование уже дано. Однако, способ, каким я должен определить его, т.е. полагать в себе многообр

Абсолютная система отсчета в теории относительности
С возникновением специальной теории относительности А. Эйнштейна появилась возможность говорить об относительности существования таких свойств, которые в классическом естествознании рассматривались

Парадоксы относительности бытия субъекта в квантовой физике
Если мы обратимся к квантовым и квантово-релятивистским теориям, то нам откроются новые аспекты проблемы бытия субъекта. Одной из важнейших и загадочных проблем, с которой связаны глубокие методоло

Абсолютные эталоны в теории калибровочных полей
При анализе парадокса измерения («чему равна длина единицы длины?») речь шла о том, что для физических измерений и физических законов безразличен выбор масштаба меры длины. С этим обстоятельством с

Многомерный мир наблюдения
Рассмотренные выше примеры неустранимости абсолютов из физической теории подводят нас к мысли о необходимости осмысления способа существования субъекта опыта в объективном мире. В этой связи будет

Опыт и время в науках о природе
Анализируя ряд методологических и гносеологических проблем классического и современного естествознания, я стремился показать, что факт существования знания об объекте природы связан с условием, сог

Типы трансцендирования субъекта
Представление о «выталкивании» субъекта из мира может быть детализировано в классификации трансцендирования. В качестве основания классификации возьмем всеобщие формы бытия — пространство и время.

Творчество и знание
Основная идея данного параграфа состоит в том, что представление о творчестве необходимо включает в себя представление о возникновении субъекта знания. Обычно, когда рассматривается научное творчес

Спонтанность и необратимость познания
Известное положение Маркса, что человек может существовать по меркам любого вида, наличествующего в мире, означает, что для человека ни одна из внешних мер бытия не является его собственной. Напрот

Проблематичность человеческого бытия
Здравый смысл относится к знанию как к тому, что может быть получено от кого-то или чего-то. Платон считал, что источником, хранящим истинное знание, является мир идей. Воспоминанием мы проясняем в

Экзистенциальный смысл познания
Концепция возникновения сознания и знания как экзистенциального события в мире требует более детальной проработки. В этом плане весьма интересна работа А. В. Ахутина «Открытие сознания». Саму работ

Мистика и творчество
Рассмотренные акты творческого мышления напоминают описания мистического опыта сознания. Это неслучайно. Традиция мистицизма связана с анализом духовных актов «высшего» порядка. Я солидарен с тем п

Абсолютность субъекта
Анализируя познание как творчество, мы сталкиваемся с необходимостью осмысления абсолютности небытия. При этом, однако, необходимо преодолеть ряд живучих предрассудков. Одним из таких пред

Символичность субъекта
Связанное с возникновением символа изменение сознания нельзя трактовать лишь как продукт деятельности самосознания. Новое «видение» действительности не является необходимым результатом, продуктом и

СМЫСЛ. КУЛЬТУРА. ЗНАНИЕ
В предыдущей главе было показано: условием возможности возникновения нового знания о мире является возникновение символического субъекта, существование которого не имеет признаков бытия в мире. Сим

Символичность предметных норм культуры
Эталон измерения является носителем информации о величине измеряемых им свойств вещей и явлений. С помощью эталона измеряемая величина представляется в форме другой, которую мы назовем экспонентом

Символ и понятие
Теперь мы можем дать интерпретацию образования символа как образования понятия величины. Поскольку символ есть выражение смысла реальных образцов-эталонов, то выражение этого небытийного смыслового

Культура и предрассудочные формы сознания
Полученный вывод о символической природе эталона имеет принципиальное значение для разрешения ряда логических парадоксов, связанных с чисто объективной интерпретацией измерительных процедур, не учи

Типы культуры в науке
Анализ генезиса эталонов как предметных норм показал их символическую функцию, признание которой необходимо для понимания роли предметных норм в отношениях человека к миру. Речь шла о предметных но

Семиозис эмпирического закона
Как уже отмечалось, предметные артефакты являются формами существования субъекта знания в мире. Подобные артефакты имеют знаковую природу. Их функционирование как знаков позволяет осмыслить логику

Законы науки и законы свободы
Предметные нормы двойственны, они соединяют в себе бытие природное и символическое. Анализ происхождения и функционирования норм показывает, что они являются связующим звеном между смыслом символа

Хотите получать на электронную почту самые свежие новости?
Education Insider Sample
Подпишитесь на Нашу рассылку
Наша политика приватности обеспечивает 100% безопасность и анонимность Ваших E-Mail
Реклама
Соответствующий теме материал
  • Похожее
  • Популярное
  • Облако тегов
  • Здесь
  • Временно
  • Пусто
Теги