Категории целого, строения и части всегда играли фундаментальную роль в осмыслении мира. Сначала как слова, а затем как понятия. Это обусловлено тем, что люди изначально делили что-то на части или из разных “вещей” делали что-то одно целое, анализировали и синтезировали.
Категории системы, структуры, элементов как понятия появились, видимо, несколько позже первой троицы категорий. Во всяком случае в русском языке они утвердились лишь в ХХ столетии.
Совершенно очевидно, с одной стороны, большое сходство двух категориальных триад, а, с другой, различие.
Различие между целым и системой состоит в следующем.
При взгляде на соотношение целого и частей идут от целого, видят-воспринимают в первую очередь целое, а части при этом могут быть скрыты от непосредственного восприятия. При взгляде же на соотношение системы и элементов идут от элементов к системе. Последняя может быть скрыта от непосредственного восприятия. Возьмем два примера: камень-булыжник и солнечную систему. Мы видим перед собой камень-булыжник и воспринимаем его как целое. Если бы мы находились внутри камня и непосредственно наблюдали его части-молекулы, их связи, то тогда сказали бы, что камень — система молекул. Поскольку этого нет, камень-булыжник для нас — целое, а не система. Напротив, о солнечной системе говорят только как о системе, а не о целом. Мы внутри этой системы, видим отдельные ее элементы: Землю, планеты, Солнце — и лишь затем уже постигаем умом, наблюдениями, расчетами, что все они составляют систему. О системе мы говорим и в тех случаях, когда собираем из разных элементов какое-то сложное устройство или что-то неупорядоченное приводим в порядок (как говорят, в систему). Опять же здесь мы идем от элементов к системе.
Как видим, различие между целым и системой в данном случае обусловлено различием субъективных подходов, “точек отсчета”. Объективно любое целое является системой, а система — целым.
Порой между целым и системой проводят такое различие: система — слабое целое, а целое — сильная система. Система — дискретная целостность, упорядоченная связь, порядок каких-то совокупностей. В системе как дискретной целостности части-элементы четко обозначены, выделены. Целое же — монолит, нечто непрерывное, сплошное, в котором части не выделены, не имеют никакого самостоятельного значения.
Не случайно слово “система” часто употребляют в значении “порядок”. Между “целым” и “порядком” такой непосредственной связи нет.
Еще одно видимое различие между целым и системой: система представляется обычно как связь разнородных элементов, а для целого как будто безразлично, из каких — однородных или разнородных — частей оно состоит (пример целого как единства однородных частей: кусок камня).
* * *
С точки зрения категориальной логики целое (целостность) и система не имеют самостоятельного значения подобно телу, вещи и т. п. Целое и система — не виды материи. Их нельзя представлять как материальные образования. Они — лишь стороны-характеристи-ки-определения материальных образований-тел наряду с другими сторонами-характеристиками-определениями. Да, тело — целое, система. Но оно же и совокупность частей, элементов, т. е. нечто, состоящее из частей, элементов. Оно же имеет определенное строение, структуру, т. е. нечто, имеющее строение, структуру. Когда отдельное материальное образование, тело рассматривают лишь как целое, систему, то волей-неволей возникает преувеличенное представление о целостности, системности отдельного материального образования.
Тело как категориальное определение, как вид материи является целокупностью, объединяющей целое, строение, части или систему, структуру, элементы. Указанные понятия по отношению к категории тела играют роль субкатегорий.
Здесь может возникнуть вопрос более общего характера: почему мы относим рассматриваемые триады категорий (целое-строение-часть и система-структура-элементы) к категории тела, т. е. считаем их субкатегориями по отношению к телу? Общее соображение таково: эти триады категорий не являются самостоятельными определениями; так или иначе они являются характеристиками чего-то. Чаще всего их относят к телу, материи, предмету, объекту, вещи. Мы проанализировали все эти отнесения и пришли к выводу, что наиболее точным будет их отнесение к телу.
К материи рассматриваемые триады определений по большому счету относить нельзя, так как если понимать под материей всю материальную реальность (а именно так ее чаще всего понимают), то весьма проблематично говорить о целостности, системности такой материи. Ведь целостное, системное ограничено как изнутри (со стороны частей-элементов), так и снаружи (со стороны других целостных-системных образований). Материя же как вся материальная реальность не ограничена ни изнутри, ни снаружи.
Весьма условным будет и их отнесение к предмету, объекту. Последние характеризуют иной срез категориальной реальности, а именно функционируют исключительно в рамках той или иной деятельности, т. е. тех или иных субъект-объектных отношений. Целое-строение-части и система-структура-элементы характеризуют нечто как таковое, как существующее само по себе, вне субъект-объектных отношений, вне тех или иных форм деятельности живого-человеческого. Предмет — это то, на что направлено внимание субъекта (буквально “метит в глаза”). Объект — это то, с чем субъект имеет дело. Рассматриваемые же триады определений характеризуют нечто независимо от того, направлено ли на это нечто внимание субъекта, работает ли с нечто субъект. С другой стороны, поскольку предмет и объект как категориальные определения существуют лишь в рамках субъект-объектных отношений, постольку любая другая фиксация их внутреннего содержания (в нашем случае — как чего-то целостного-системного, имеющего части-элементы и обладающего строением-структурой) будет ненужным сужением их значения как категорий (получается в случае этой фиксации, что предмет или объект не могут быть нецелостными, несистемными, бесструктурными и т.д).
Неверно с категориально-логической точки зрения и отнесение рассматриваемых триад к вещи. Последняя определяет свое содержание в подсистеме “вещь-свойство-отношение”. То есть вещь является вещью не потому, что она является целым, системой, а потому, что обладает теми или иными свойствами, проявляющимися в ее отношениях с другими вещами. Вещь, так сказать, намертво связана со свойствами и отношениями с другими вещами. Искать в ней целостность, структуру, части, элементы — значит выходить за пределы ее категориального содержания, ее феноменологической характеристики как нечто, обладающего свойствами.
Остается, таким образом, одна возможность: отнести рассматриваемые триады определений к телу. Тело — нечто достаточно конкретное, существующее само по себе, вне субъект-объектных отношений, ограниченное изнутри (до частей-элементов) и снаружи (другими телами).