Маркс – наш современник.

Еще совсем недавно у нас все были правоверными марксистами. Они всех учили, как нужно интерпретировать марксизм, и любого не согласного с их пониманием великого учения, клеймили позором. Сегодня ситуация радикально изменилась: абсолютное большинство обществоведов заняло резко выраженную антимарксистскую позицию, и обвиняет во всех грехах К. Маркса. Вначале я удивлялся и задавал себе вопрос, что случилось с нашими коллегами, потом успокоился, и понял, что ответ на этот вопрос я могу найти и у Чаадаева и у самого Маркса. Вот что пишет выдающийся русский мыслитель: «Внутреннего развития, естественного прогресса у нас нет, прежние идеи выметаются новыми, потому что последние не вырастают из первых, а появляются у нас откуда-то извне. Мы воспринимаем идеи только в готовом виде; поэтому те неизгладимые следы, которые отлагаются в умах последовательным развитием мысли и создают умственную силу, не бороздят наших сознаний. Мы растем, но не созреваем, мы подвигаемся вперед, но в косвенном направлении, т.е. по линии, не приводящей к цели. Мы подобны тем детям, которых не заставляли самих рассуждать, так что, когда они вырастают, своего в них нет ничего, все их знание на поверхности, вся их душа – вне их. Таковы же и мы»^[90]. А вот что пишет Маркс в письме к Л. Кугельману 12 октября 1868 года: «Несколько дней тому назад один петербургский книгоиздатель поразил меня известием, что сейчас печатается русский перевод «Капитала». Он просил меня послать ему мою фотографию, чтобы напечатать ее на титульном листе, и в этой мелочи я не мог отказать «моим добрым друзьям», русским…. В 1843- 1844 гг. в Париже тамошнпоразил меня известием, что сейчас печатается русский перевод «Капитала». Он просил меня послать ему мою фотографию, чтобы напечатать ее на титульном листе, и в этой мелочи я не мог отказать «моим добрым друзьям», русс«Капитал», оказывается русская. Но все это не следует переоценивать. Русские аристократы в юношеские годы воспитываются в немецких университетах и в Париже. Они гонятся всегда за самым крайним, что дает Запад. Это чистейшее гурманство, такое же, каким занималась часть французской аристократии в ХУ111 столетии»^[91]. Это «чистейшее гурманство» у нас было принято за глубокое усвоение учения Маркса. «Прежние идеи выметаются» новыми, заимствованными тоже из Запада. Сейчас, например, у нас в моде постмодернизм, возникший во Франции в конце семидесятых годов двадцатого столетия.

После развала Советского Союза и социализма марксизм, еще недавно являвшийся государственной идеологией, единственным, так сказать, путеводителем, изгоняется отовсюду. Причем официально никто не требовал от бывших марксистов отказываться от своих марксистских позиций. Но, как оказалось, никакими они марксистами не были, они «занимались чистейшим гурманством», тем более, что такое занятие приносило определенные материальные дивиденды. Некоторые даже становились академиками и членами-корреспондентами АН СССР.

Наши бывшие правоверные марксисты (например, акад. Т.И. Ойзерман) утверждают, что фундаментальные положения учения Маркса либо устарели, либо нуждаются в существенной доработке. К слову сказать, такого рода утверждения не оригинальны. То же самое писали еще в прошлом веке, когда появились первые ревизионистские антимарксистские труды, авторов которых критиковал Ф. Энгельс.

Я остановлюсь лишь на четырех фундаментальных теоретических положениях Маркса, подвергающихся критике у нас и на Западе: 1) материалистическое понимание истории, 2) диктатура пролетариата, 3) классы и классовая борьба, 4) пауперизация трудящегося населения.

Прежде, чем анализировать эти тезисы, хочу подчеркнуть, что, как неоднократно указывали сами Маркс и Энгельс, их теория есть не догма, а руководство к действию. Поэтому она должна творчески развиваться и изменяться в соответствии с развитием науки и изменением объективной действительности. При этом следует различать понятия «фундаментальные теоретические положения» и «высказывания по тем или иным вопросам». Фундаментальные теоретические положения отражают глубинные, сущностные стороны объективной действительности, они выступают своего рода парадигмами для последующего развития науки. Их пересмотр предполагает определенную научную революцию, без которой немыслимо дальнейшее развитие науки. Но их многие пересматривают при изменении конъюнктуры, т.е. политической, экономической и т.д. ситуации. Объективная действительность в целом остается той же, а конъюнктура изменяется быстрее. Конъюнктурщики, т. е. рбыстрее. Конъюнктурщики, т. е. р_о их многие пересматривают при изменении конъюнктуры, т.е. политической, экономической и т.д. ситуации. Объективная действительность в целом остается той же, а конъюнктура изфШb__лЛ‚ДЦb_l·чїыAчїђ»ьї‡·чїыAчїђ»ьї?ёчї_____*tЃбсуждавшимся в его эпоху, но эти высказывания тогда были верны, а теперь устарели. Или Аристотель утверждал, что раб есть одушевленное орудие. Это высказывание в эпоху Аристотеля, когда рабы были исключены из жизни общества и с ними обращались как с орудием, было верно. Но после смены рабства оно, конечно, устарело. Зато другое утверждение Аристотеля о том, что правильным государственным устройством является такое устройство, которое имеет в виду общую пользу, нисколько не устарело и является фундаментальным тезисом, выдвинутым Стагиритом.

А теперь рассмотрим выше перечисленные фундаментальные положения учения Маркса. 1) Материалистическое понимание истории. История представляет собой сложный и многогранный процесс, в котором воедино связаны географические, материальные (экономические), духовные, социальные, политические и другие факторы. Поэтому очень сложно найти среди них такой фактор, который бы играл решающую роль в развитии общества по восходящей линии. А без выяснения такого фактора трудно изучить имманентную логику исторического процесса, объяснить мотивы и поступки людей в ходе их жизнедеятельности.

Мыслители всех времен пытались найти социальные детерминанты. Одни их искали в географическом факторе, другие – в духовном, третьи – в материальном. Например, французский просветитель ХУ111 века Ш. Монтескье был сторонником географического детерминизма. Он считал, что климатические условия определяют индивидуальные особенности человека, его телесную организацию, характер и склонности. Анализируя вопросы происхождения рабства, французский ученый утверждал, что в жарких странах, где люди всякую работу исполняют из страха быть наказанными, рабство не противоречит разуму, ибо без рабства в этих странах не было бы никакого прогресса.

При рассмотрении вопросов государственного устройства Монтескье приходит к выводу, что в странах с плодородной почвой легче устанавливается дух зависимости, ибо людям, занятым земледелием, некогда думать о свободе, которую французский мыслитель понимает, прежде всего, как отсутствие зависимости от государственной власти. Но в то же время, по мнению Монтескье, они боятся потерять свое богатство и потому предпочитают правление одной, хотя и деспотической, личности, которая защитила бы их богатый урожай от грабежа. В странах же с холодным климатом, где условия земледелия крайне неблагоприятны, люди больше думают о своей свободе, чем об урожае, и поэтому в этих странах отсутствует деспотическая форма правления. Таким же образом Монтескье объясняет и другие социальные явления (торговлю, гражданские законы, международное право и т.д.).

В распространении географического детерминизма важную роль сыграл русский ученый Х1Х века Л.И. Мечников. Так, исследуя причины возникновения цивилизации, Л.И. мечников главное внимание уделяет географической среде, которая, по его глубокому убеждению, сыграла решающую роль в генезисе и формировании цивилизации. «Четыре древнейшие великие культуры, - писал он, - все зародились и развились на берегах великих рек. Хуанхэ и Янцзы орошают местность, где возникла и выросла китайская цивилизация; индийская, или ведийская, культура не выходила за пределы бассейнов Инда и Ганга; ассиро-вавилонская цивилизация зародилась на берегах Тигра и Евфрата – двух жизненных артерий Месопотамской долины; наконец, Древний Египет был, как это утверждал еще Геродот, «даром» или «созданием» Нила»^[92].

Следует подчеркнуть, что сторонники географического детерминизма сыграли известную положительную роль в раскрытии движущих сил общественного развития. Во-первых, признавая определяющую роль географической среды в историческом процессе, они тем самым показали, что детерминанты общества следует искать на земле, а не на небе, как это делали и делают теологи. Во-вторых, многие их идеи очень актуальны в наше время, когда мир переживает глубокий экологический кризис и когда необходимо беречь природную среду, являющуюся естественным условием жизнедеятельности человека.

Другие мыслители при исследовании движущих причин общественного развития решающее значение придавали духовному фактору. Так, французские материалисты ХУ111 века объясняли все социальные процессы из идей, из принципа: «Мнения правят миром». Но этот принцип не мог дать цельного научного представления о социальных феноменах, потому что в действительной жизни оказывается, что мнений существует неограниченное количество, что каждый человек имеет свое собственное мнение. Правда, эти мыслители говорили, что речь идет не о мнениях и идеях всех людей, а только о мнениях критически мыслящих личностей, создающих идеальные модели общества и предлагающих их народу. Но ведь и критически мыслящих личностей тоже может оказаться огромное множество.

Основоположник позитивизма О. Конт прямо заявлял, что социальной детерминантой являются идеи: «Не читателям этой книги я считал бы нужным доказывать, что идеи управляют и переворачивают мир, или, другими словами, что весь социальный механизм действительно основывается на убеждениях»^[93].

Гегель тоже исходил из духовного фактора, но он поставил этот вопрос несколько иначе. Он считал, что творцом истории является мировой разум. «Разум, - пишет Гегель, - есть субстанция, а именно – то, благодаря чему и в чем вся действительность имеет бытие; разум есть бесконечная мощь…Разум есть бесконечное содержание, вся суть и истина…»^[94].

Маркс как великий мыслитель, естественно, тоже искал движущие силы общественного развития, но к изучению истории он подошел с диаметрально противоположных, а именно с материалистических позиций.Он считал, что следует исходить не из идей, а из реальных жизненных предпосылок. «Предпосылки, с которых мы начинаем, - не произвольны. Они – не догмы; это действительные предпосылки, от которых можно отвлечься только в воображении. Это – действительные индивиды, их деятельность и материальные условия их жизни, как те, которые они находят уже готовыми, так и те, которые созданы их собственной деятельностью. Таким образом, предпосылки эти можно установить чисто эмпирическим путем»^[95]. Люди в процессе совместной деятельности производят необходимые им жизненные средства, но тем самым они производят свою материальную жизнь, которая является фундаментом общества. Материальная жизнь, материальные общественные отношения, формирующиеся в процессе производства материальных благ, детерминируют все другие формы деятельности людей – политическую, духовную, социальную и т.д. Идеи, даже туманные образования в мозгу людей, являются испарением их материальной жизни. Мораль, религия, философия и другие формы общественного сознания отражают материальную жизнь людей.

Сущность материалистического понимания истории Маркс в Предисловии к «К критике политической экономии» выразил следующим образом: «В общественном производстве своей жизни люди вступают в определенные, необходимые, от их воли не зависящие отношения – производственные отношения, которые соответствуют определенной ступени развития их материальных производительных сил. Совокупность этих производственных отношений составляет экономическую структуру общества, реальный базис, на котором возвышается юридическая и политическая надстройка и которому соответствуют определенные формы общественного сознания. Способ производства материальной жизни обусловливает социальный, политический и духовный процессы жизни вообще. Не сознание людей определяет их бытие, а, наоборот, их общественное бытие определяет их сознание»^[96].

Материалистическое понимание истории, открытое Марксом, требует не просто его констатации, в противном случае оно ничем не отличалось бы от спекулятивного, идеалистического объяснения общественных процессов, а изучения действительной жизни людей. Поэтому Маркс обращается к анализу практической деятельности людей, которые в первую очередь должны жить, а для этого им необходимы пища, жилище, одежда и т.д. Вот почему первым историческим актом следует считать производство самой материальной жизни. Материальное производство есть основное условие всякой истории, и оно должно выполняться непрерывно.

Материалистическое понимание истории можно вкратце резюмировать таким образом:

1. Данное понимание истории исходит из решающей, детерминирующей роли материального производства непосредственной жизни.

2. Оно показывает, как возникают различные формы общественного сознания – религия, философия, мораль, право и т.д. – и каким образом они детерминируются материальным производством.

3. Оно всегда остается на почве действительной истории, объясняет не практику из идей, а идейные образования из материальной жизни.

4. Оно считает, что каждая ступень развития общества застает определенный материальный результат, определенный уровень производительных сил, определенные производственные отношения. Новые поколения используют производительные силы, приобретенный предшествующим поколением капитал и таким образом одновременно создают новые ценности и изменяют производительные силы.

5. Материалистическое понимание истории исходит из детерминирующей роли материального фактора, но вместе с тем подчеркивает доминирующую роль нематериальных факторов: политики, философии, науки, религии и т.д. Иначе говоря, оно не игнорирует роли нематериальных факторов в общественном развитии. Напротив, отводит им важное место во всем историческом процессе.

Открытие материалистического понимания истории означало научную революцию в философии истории. Во-первых, Маркс открыл новый континент-поле: это экономическое поле, на котором создаются материальные ценности, выступающие в роли фундамента всякой общественной жизни. Во-вторых, новый континент-поле нельзя было исследовать с помощью старых философских категорий и старого логического аппарата. Поэтому Маркс совершает не только концептуальный, но и эпистемологический разрыв с прежней философией истории.Он разрабатывает новые категории – общественное бытие, общественное сознание, базис, надстройка, способ производства, производственные отношения, общественно-экономическая формация и др. – с помощью которых можно изучать и анализировать общество.

Материалистическое понимание истории, как и все учение Маркса, подвергается критике с момента его возникновения. Эта критика продолжается и в наши дни, в том числе и теми, кто еще недавно шумно защищал Маркса. Причем критика ведется довольно оригинально: Марксу приписывается выдуманная критиками глупость и затем ими же опровергается эта глупость, являющаяся их собственной глупостью. Относительно материалистического понимания истории выдвинута глупость, согласно которой Маркс якобы все многообразие общественной жизни редуцировал к экономическому фактору, и тем самым упростил весь исторический процесс, состоящий из разных феноменов, фактов и событий, что Маркс якобы полностью проигнорировал роль неэкономических факторов в общественной жизни. Так, еще при жизни Энгельса профессор Лейпцигского университета П.Барт выступил с критикой материалистического понимания истории. Он писал, что Маркс был воспитан на гегелевской философии, и поэтому все, что не вытекало из единого принципа, он считал ненаучным. Сам Маркс в качестве такого принципа выбрал экономику, из которой выводит все остальные сферы общественной жизни. Он, продолжает Барт, лишает эти сферы самостоятельности и полностью подчиняет их экономическому фактору. Но «у Маркса же и у Энгельса ни слова не говорится о реакции идеологии на народное хозяйство, - реакции, которая сама собой очевидна и не может не обнаружиться, потому что деятельный работник на поприще народного хозяйства, человек, является вместе с тем носителем идей, а идеи направляют его поступки»^[97].

На многие критические замечания противников материалистического понимания истории Энгельс ответил известными письмами 90-х годов, в которых он разъяснял основные положения материалистического понимания истории, подчеркивал, что существует взаимодействие всех моментов, «в котором экономическое движение как необходимое в конечном счете прокладывает себе дорогу сквозь бесконечное множество случайностей, т.е. вещей и событий, внутренняя связь которых настолько отдалена или настолько трудно доказуема, что мы можем пренебречь ею, что ее не существует»^[98]. Энгельс это иллюстрирует на примере государства, философии, права и т.д.

Энгельс писал, что противникам материалистического понимания истории не хватает знания диалектики. «Они постоянно видят только здесь причину, там – следствие. Они не видят, что это пустая абстракция, что в действительном мире такие метафизические полярные противоположности существуют только во время кризисов, что весь великий ход развития происходит в форме взаимодействия (хотя взаимодействующие силы очень неравны: экономическое движение среди них является самым сильным, первоначальным, решающим), что здесь нет ничего абсолютного, а все относительно»^[99]. К этим словам Энгельса можно добавить: им не хватает способности мыслить, анализировать, проникать в сущность общественных феноменов и процессов. Короче, им не хватает научного осмысления исторического процесса.

Материалистическое понимание истории нисколько не устарело, потому что континент-поле (экономическая сфера общественной жизни) остается, и будет оставаться, пока существует социум. Этот континент-поле меняется (меняются производственные отношения, производительные силы, совершенствуется разделение труда и т.д.), но функционально инвариантно, потому что способ производства материальных благ всегда будет выступать в роли детерминанты общественного развития. Иначе говоря, люди всегда в первую очередь занимались, и будут заниматься производством материальных ценностей, необходимых для удовлетворения материальных потребностей людей. Это универсальный закон развития всего исторического процесса.

Детерминирующая роль экономического фактора довольно убедительно иллюстрируется современной ситуацией. Экономически развитые страны диктуют свои нормы, принципы, культурные ценности и кодекс поведения экономически слаборазвитым государствам. Вместо критики нужно использовать материалистическое понимание истории для глубокого и всестороннего анализа нашей эпохи, переживающей острейший кризис.

2) Диктатура пролетариата. Маркс исходил из имманентной логики исторического процесса, каждая последующая ступень которого является более прогрессивной по сравнению с предыдущей. Он выяснил роль тех или иных социальных классов в общественном развитии. Так, очень высоко ценили Маркс и Энгельс революционную роль буржуазии в преобразовании феодального общества. «Буржуазия, - писали они, - сыграла в истории чрезвычайно революционную роль. Буржуазия повсюду, где она достигла господства, разрушила все феодальные, патриархальные, идиллические отношения. Безжалостно разорвала она путы, привязавшие человека к его «естественным повелителям», и не оставила между людьми никакой другой связи, кроме голого интереса, бессердечного «чистогана». В ледяной воде эгоистического расчета потопила она священный трепет религиозного экстаза, рыцарского энтузиазма, мещанской сентиментальности. Она превратила личное достоинство человека в меновую стоимость и поставила на место бесчисленных пожалованных и благоприобретенных свобод одну бессовестную свободу торговли. Словом, эксплуатацию, прикрытую религиозными и политическими иллюзиями, она заменила эксплуатацией открытой, бесстыдной, прямой, черствой»^[100].

Таким образом, свергнув феодализм, буржуазия сыграла прогрессивную роль в развитии человечества. Но со временем она превратилась в тормоз для дальнейшего совершенствования общества. Маркс и Энгельс считали, что только пролетариат является действительно революционным классом, и только он может победить буржуазию. При этом они подчеркивали, что для прихода к власти пролетариата нужны соответствующие условия. Для совершения революции должны быть налицо определенные материальные предпосылки. С одной стороны, - определенный уровень развития производительных сил и с другой – революционные массы. Маркс указывал, что общество не может перескочить через естественные фазы своего развития, хотя оно может сократить и смягчить муки родов.

Впервые понятие «диктатура пролетариата» появляется в письме Маркса к И. Вейдемейеру от 5 марта 1852 года. В этом письме Маркс пишет: «Что касается меня, то мне не принадлежит ни та заслуга, что я открыл существование классов в современном обществе, ни та, что я открыл их борьбу между собой. Буржуазные историки задолго до меня изложили историческое развитие этой борьбы классов, а буржуазные экономисты – экономическую анатомию классов. То, что я сделал нового, состояло в доказательстве следующего: 1) что существование классов связано лишь с определенными историческими фазами развития производства, 2) что классовая борьба необходимо ведет к диктатуре пролетариата, 3) что эта диктатура сама составляет лишь переход к уничтожению всяких классов и к обществу без классов…»^[101].

Проанализировав исторический процесс, Маркс и Энгельс пришли к выводу, что в классовом обществе политически и духовно господствует всегда тот класс, которому принадлежит экономическое господство, т.е. в руках которого находятся средства производства. «Класс, имеющий в своем распоряжении средства материального производства, располагает вместе с тем и средствами духовного производства, и в силу этого мысли тех, у кого нет средств для духовного производства, оказываются в общем подчиненными господствующему классу»^[102]. Господствующие мысли представляют собой идеальное выражение господствующих материальных отношений. Всякий класс, стремящийся к политическому господству, представляет свой интерес как интерес всего общества, всех граждан данного государства и тем самым создается иллюзия защиты всеобщих интересов, хотя на самом деле не так, ибо приходящий к власти класс отстаивает свои собственные интересы.

Эти мысли Маркса очень актуальны и в современную эпоху, в том числе в России, где уже сформировался класс буржуазии и где средства массовой информации (СМИ) оказались в руках этой буржуазии. Благодаря СМИ буржуазия манипулирует общественным мнением, она проводит в законодательные органы своих представителей, которые верой и правдой служат ей.

Слово «диктатура» пугает не только антимарксистов, но и многих псевдомарксистов. Они под этим словом подразумевают лишь вооруженное насилие, физическое уничтожение своих противников. Бесспорно, такое насилие имеет место в истории, особенно в эпохи бурных революционных изменений, когда решается вопрос «кто кого?». Если революционный класс не использует все доступные ему средства, в том числе, вооруженные, то контрреволюционный класс их с успехом может использовать. Поэтому вполне естественно, что борющиеся друг с другом антагонистические классы применяют все средства для захвата или удержания власти. Короче говоря, любой класс осуществляет свою диктатуру. Эта диктатура проявляется не только на крутых поворотах истории, но и в мирное время. В современных развитых демократических странах, где правам человека якобы придается первостепенное значение, буржуазия тотально осуществляет свою диктатуру: через экономику, через политику, через средства массовой информации, через свою философию, через свои моральные нормы и принципы, через свое мироощущение и миропредставление, через свое мировидение и т.д. Все совершается в условиях мира. Но если ее интересы могут оказаться под угрозой, то нет сомнения в том, что она использует немирные средства для сохранения своего господствующего положения.

Таким образом, есть диктатура рабовладельцев, есть диктатура, феодалов, есть диктатура буржуазии и есть диктатура пролетариата. Все эти формы диктатуры проявляются по-разному в зависимости от исторических условий, от традиций, уровня политической культуры, от сложившихся в данный момент обстоятельствах и т.д. и т.п. И если пролетариат придет к власти, то он будет осуществлять свою диктатуру также тотально, как буржуазия. Если все господствующие классы имеют право на осуществление своей диктатуры, то и пролетариат имеет такое же право. И поэтому понятие «диктатура пролетариата» нисколько не устарело. Кончено, объем этого понятия расширился, поскольку само понятие пролетариата расширилось, ведь теперь оно включает не только физически работающих рабочих, но и всех тех, кто вынужден продавать свою рабочую силу и кто подвергается эксплуатации.

3) Классы и классовая борьба. Противники марксизма и бывшие марксисты утверждают, что в современных условиях якобы с появлением «среднего класса» исчезли антагонистические противоречия между классами, что в развитых капиталистических странах будто бы реализованы все требования, которые в свое время Маркс выдвигал в своих произведениях. Эта мысль прозвучала и на нашей конференции. Ее, в частности, развивал акад. Ойзерман Т.И., который раньше нас учил аутентичному пониманию учения Маркса и зорко следил за тем, чтобы никто не посмел критиковать марксизм.

Напомню, прежде всего, определение классов. Я возьму ленинское определение, поскольку, на мой взгляд, оно является наиболее полным и аутентичным определением. Ленин писал: «Классами называются большие группы людей, различающиеся по их месту в исторически определенной системе общественного производства, по их отношению (большей частью закрепленному и оформленному в законах) к средствам производства, по их роли в общественной организации труда, а следовательно, по способам той доли общественного богатства, которой они располагают»^[103]. Ленин выделяет четыре классообразующих признака: 1) место класса в исторически определенной системе общественного производства, 2) отношение класса к средствам производства, 3) его роль в общественной организации труда, 4) способ получения доли общественного богатства. Главным классообразующим признаком выступает отношение к средствам производства.

Многиеисследователи (Сорокин, Арон и др.) в качестве классообразующего признака выделяют не отношение к средствам производства, а доходы. Утверждается, что по мере развития капитализма увеличиваются доходы населения, люди удовлетворяют свои потребности, рабочий класс растворяется среди других слоев общества, появляется «средний класс», который включает в себя большинство людей данного общества.

На мой взгляд, сторонники таких утверждений видят только явление и не хотят анализировать сущность тех изменений и процессов, которые происходят в современном мире. Слов нет, в западных странах, население которых составляет около одного миллиарда человек, жизненный уровень достаточно высок, особенно тех, кто имеет постоянную работу и обеспечен жильем. Верно, что большинство западных жителей в состоянии иметь машину, телевизор, жилье, отдыхать заграницей и т.д. Бесспорно и то, что у многих есть определенные доходы, акции и т.д. Но следует ли отсюда, что на Западе теперь нет рабочих, а есть только «средний класс»? Нет, конечно.

Рабочий не потому является рабочим, что он получает мало или много, а потому что он лишен средств производства и вынужден продавать свою рабочую силу. Он может получать много, но, тем не менее, подвергается эксплуатации со стороны работодателей, поскольку они присваивают его труд за вычетом заработной платы. Такая эксплуатация – имманентная черта капитализма: без этого он не может существовать и развиваться. Раз есть капиталистическая экономика, значит, есть и рабочие, которые могут иметь определенное количество акции предприятия, но все равно остаются рабочими.

Следует подчеркнуть, что акции – это камуфляж сущности буржуазного способа производства. Действительными владельцами предприятий являются не все акционеры, а только те, кто владеет пакетом акций, поскольку им принадлежит решающий голос при принятии тех или иных решений.

Нельзя забывать и тот факт, что не все представители «среднего класса» удовлетворяют свои общественно необходимые потребности. Под последними подразумеваются потребности, порожденные уровнем развития данного общества. Скажем, в прошлом веке ни у кого не было потребности в телевизоре или в компьютерной технике, потому что производство не выпускало эту продукцию. В настоящее время телевизор и компьютер – не предмет роскоши, а составная часть жизненных стандартов нашей эпохи. Так вот многие представители «среднего класса» не могут себе позволить удовлетворить общественно необходимые потребности, потому что, во-первых, финансы не позволяют и, во-вторых, вынуждены откладывать на черный день, ибо неизвестно, будут иметь завтра работу или нет.

Таким образом, понятие «среднего класса» – это конъюнктурное понятие, скрывающее реалии современного буржуазного общества. И Марксов анализ социальной структуры капитализма нисколько не устарел: есть богатые, есть бедные, есть эксплуататоры и эксплуатируемые, есть пролетарии в широком смысле слова и буржуазия тоже в широком смысле слова. И тот, кто закрывает на это глаза, тот просто выступает в роли апологета буржуазного строя.

Каждый класс занимает определенное место в обществе. Эксплуатирующий класс господствует и стремится к сохранению своего господствующего положения, эксплуатируемый – хочет избавиться от эксплуатации и поэтому вступает в борьбу с эксплуататорским классом. Отсюда ясно, что интересы эксплуататоров и эксплуатируемых противоречат друг другу. Это приводит к классовым конфликтам. Поэтому Маркс и Энгельс писали, что «свободный и раб, патриций и плебей, помещик и крепостной, мастер и подмастерье, короче, угнетающий и угнетаемый находились в вечном антагонизме друг к другу, вели непрерывную, то скрытую, то явную борьбу, всегда кончавшуюся революционным переустройством всего общественного здания или общей гибелью борющихся классов»^[104].

Обычно выделяют три формы классовой борьбы: экономическую, политическую и теоретическую (идеологическую). Вопреки мнению антимарксистов и псевдомарксистов, борьба классов происходит и в наше время. Забастовки, парламентские дебаты по тем или иным вопросам, борьба различных философских, политических, экономических теорий и течений, - все эти факты свидетельствуют о реалиях классовых конфликтов. Конечно, эти конфликты проявляются по-разному. Там, где буржуазия идет на определенные уступки эксплуатируемым, классовая борьба смягчена. Там же, где трудящиеся подвергаются беспощадной эксплуатации, борьба порою принимает очень жестокие формы. Кроме того, следует помнить, что острота классовой борьбы зависит и от политического уровня эксплуатируемого класса. Словом, все зависит от конкретных условий и конкретной обстановки.

Таким образом, вопреки утверждениям буржуазных идеологов, в современном мире не исчезли ни классы, ни их борьба между собой. Напротив, усиливается в мировом масштабе социальная дифференциация и социальное расслоение людей. Сотни миллионов безработных, голодных, нищих, и вместе с тем кучка миллиардеров – вот та социальная поляризация, свидетелями которой мы являемся.

4) Пауперизация трудящегося населения. Маркс в «Капитале» писал, что в буржуазном обществе имеет место абсолютное и относительное обнищание рабочего класса. Абсолютное обнищание предполагает ухудшение положения трудящихся по мере развития капитализма, а относительное обнищание связано с уменьшением доли тех же трудящихся в национальном доходе.

Нынешние буржуазные идеологи и бывшие марксисты отвергают этот фундаментальный тезис марксистской теории. В качестве аргументов они выдвигают повышение жизненного уровня рабочего класса, вообще трудящихся по сравнению с их уровнем жизни в эпоху Маркса, с увеличением зарплаты, с сокращением рабочей недели и т.д. Действительно, как уже отмечали выше, современный рабочий развитых капиталистических стран живет несравненно лучше, чем рабочие прошлого века. Но исчезло ли абсолютное обнищание трудящегося человека? Конечно, нет.

Во-первых, рост зарплаты не успевает за ростом стоимости жизни. У современного трудящегося больше потребностей, потому что производство создает больше разнообразных товаров, необходимых работнику и его семье. Он если даже удовлетворяет материальные потребности, то не может удовлетворить духовные, потому что они стоят дорого. Во-вторых, пауперизация включает в себя рост безработицы, а наличие безработицы вынуждены признать даже самые ярые противники марксизма. В-третьих, пауперизация включает в себя неуверенность в завтрашнем дне, рост психических заболеваний, увеличение численности наркоманов и других социальных болезней. В этом отношении особенно выделяются развитые капиталистические страны. В-четвертых, буржуазный мир не ограничивается Западом. Он включает в свою орбиту и незападные страны, в том числе государства Азии, Африки и Латинской Америки. Десятки, если не сотни миллионов, жителей этих стран живут в нищете. По словам известного американского ученого Д. Белла, в Африке 70-х годов жили лучше, чем в Африке 80-х, а в Африке 80- лучше, чем в Африке 90-х. Отсюда ясно, что марксистский тезис об абсолютном обнищании трудящихся нисколько не устарел. Он еще раз подтвердился реалиями современного буржуазного общества, реалиями современной буржуазной России, где миллионы людей оказались в нищете.

Тем более не устарел тезис об относительном обнищании людей труда. Достаточно посмотреть на сегодняшнюю ситуацию в России, чтобы убедиться в его верности.

Таким образом, перечисленные мною основополагающие теоретические положения Маркса актуальны и нисколько не устарели в наше время. Исходя из них, можно и нужно анализировать сложные экономические, социально-политические, духовные и иные процессы современной эпохи, разрабатывать пути выхода из того кризиса, в котором оказалась наша цивилизация.