рефераты конспекты курсовые дипломные лекции шпоры

Реферат Курсовая Конспект

А. Бергсон: творческий порыв и переживание длительности

А. Бергсон: творческий порыв и переживание длительности - раздел Философия, Проблема переживания в европейской философии второй половины XIX-начала XX века.   Каждый Из Нас По-Своему Любит И Ненавидит, И Эта Любовь, И Эт...

 

Каждый из нас по-своему любит и ненавидит, и эта любовь, и эта ненависть отражают всю нашу личность. Но язык обозначает эти переживания одними и теми же словами. Поэтому он в состоянии фиксировать только объективный и безличный аспект любви и ненависти…

Наша личность, строящаяся в каждое мгновение из накопленного опыта, постоянно меняется. Изменяясь, она не дает возможности тому или иному состоянию когда-либо повториться в глубине, даже если оно на поверхности и тождественно самому себе. Вот почему наша длительность необратима. Мы не смогли бы вновь пережить ни одной ее частицы, ибо для этого прежде всего нужно было бы стереть воспоминание обо всем, что последовало затем. Самое большее, мы могли бы вычеркнуть это воспоминание из нашего интеллекта, но не из нашей воли

А. Бергсон

 

А. Бергсон (1859-1941) получил известность как философ и психолог; ему была присуждена в 1927 году Нобелевская премия за литературное достоинство его сочинений. На его похоронах Поль Валери сказал: «Тогда, как философы, начиная с XVIII века, находились большей частью под влиянием физико-механистических концепций, наш знаменитый собрат позволил, к счастью, увлечь себя науками о жизни. Его вдохновляла биология. Он внимательно изучал жизнь и понял ее, и постиг как носительницу духа. Он не побоялся отыскивать в наблюдениях за своим собственным сознанием аргументы, бросающие свет на проблемы, которые никогда не будут разрешены. И он оказал существенную услугу человеческому разуму, восстановив и реабилитировав вкус к медитации, непосредственно приближенной к нашей сущности… Подлинное значение философии – только в том, чтобы обратить мышление на себя самого. Это усилие требует от того, кто стремится его описать… особого подхода и даже изобретения подходящей для этой цели особой манеры выражения, так как язык иссякает вблизи от своего собственного источника. Именно здесь проявилась вся мощь гения Бергсона. Он дерзнул позаимствовать у поэзии ее волшебное оружие и соединил силу поэзии со строгостью, от которой не терпит отклонения дух, вскормленный точными науками» (История философии, 1998, с.135). В Пантеоне в его память установлена колонна, надпись на которой гласит: «Анри Бергсону – философу, жизнь и творчество которого сделали честь Франции и человеческой мысли». Сегодня его имя упоминается далеко не во всех учебниках философии, и совсем редко – в учебниках психологии.

Фундаментальной для Бергсона является идея о том, что в мире действительности есть не один общий, а два потока эволюции, один из которых характеризуется уменьшением степени энтропии, пассивным дрейфом в направлении все большей упорядоченности, а следовательно и уменьшению степени свободы, и ведет, в конечном итоге, к «застылости». Второй поток эволюции характеризуется стремлением жизни «подняться по наклону, по которому спускается материя… жизнь неспособна остановить процесс материальных изменений, но ей удается задержать его».

Жизнь в концепции Бергсона представляет порыв, стремление вверх, к расширению степени свободы и к творчеству. Жизнь направлена не на повторение, подчиненное законам причинности, а на создание нового, того, чего еще не было в природе. Тот изначальный порыв, который задал начальные условия эволюции и толкнул жизнь в поток времени, находится не в будущем, не является заранее заданной целью, а расположен в прошлом, и не связывает свободы творчества. «Жить», «существовать», - для сознательного существа это значит изменяться; изменяться - значит созревать, созревать же - это бесконечно созидать самого себя. Бергсон пишет: «С полным основанием можно сказать: то, что мы делаем, зависит от того, что мы суть: но следует прибавить, что, в известной мере, мы суть то, что мы делаем, и что мы творим себя непрерывно. Это самосозидание является вдобавок тем более полным, чем лучше мы умеем размышлять о том, что делаем». Философия Бергсона – это философия обоснования свободы человека.

Бергсон считает, что постижение мира организмами основано на использовании двух сложившиеся в ходе эволюции типов соотнесения ими себя с реальностью. Первый тип – это интуитивно-инстинктивное постижение; второй – рационально-интеллектуальное постижение. При этом «интеллект и инстинкт представляют два расходящихся, но одинаково красивых решения одной и той же проблемы». Первоначальной функцией интеллекта, в его понимании Бергсоном, была работа с неорганической природой, направленная на достижение определенной цели, не меняющейся в ходе деятельности и потому «застывшей в своем результате». Интеллект пытается познавать все явления как твердые тела, раз и навсегда определенные, что является его врожденным дефектом, делающим его непригодным для изучения вещей и процессов, развивающихся в пространстве и времени, таких как психика, общество, жизнь. В лучшем случае интеллект может предусмотреть и предугадать те события и факты, развитие которых определяется законами, подобными законами механики. Применительно к жизни интеллект пытается истолковать живое как неживое, вычислить прошлое и будущее как функции настоящего, и таким образом все в жизни, и прошлое и будущее, предполагается раз и навсегда данным и неизменным. При этом раз и навсегда теряется самая сущность жизни, то, что отличает события жизни от происходящего в мире неодушевленной материи – творчество и свобода человека.

Другое дело – интуитивно-инстинктивный тип постижения, основанный на сочувствии, симпатии. Бергсон полагает, что инстинктивные по своей сути симпатия и сочувствие придают человеку способность к эстетическому типу восприятия, посредством которого он может проникнуть в сокровенные глубины жизни. В интуитивно-инстинктивном восприятии, вытесненном в ходе эволюции на периферию сознания, человек получает кратко длящиеся прозрения, которые, длись они больше, могли бы позволить человеку получить адекватное постижение длительности (duree) и жизненной реальности. Жизнь и познание представляют собой процессы, разворачивающиеся во времени, где нет никаких дискретных «моментов», а есть «поток, который не может быть пройден в обратном порядке и повторен снова». Реальный процесс жизни и развития представляет собой непрерывность, в которой длительность является способом переживания, соединяющим в сознании человека воедино прошлое, настоящее и будущее. Бергсон пишет: «Мы не мыслим реального времени, но мы его переживаем, ибо жизнь шире пределов сознания. Мы чувствуем наше развитие и развитие всех вещей в чистой длительности, и это чувство рисует около настоящих интеллектуальных представлений неопределенную полоску, теряющуюся во тьме».

Бергсон считает, что сознание человека является не ясным фактом, а «едва слышным внутренним голосом». Факты сознания не являются рядоположенными аналогично вещам внешнего мира, но взаимопроникают друг в друга, сливаются друг с другом, окрашивают друг друга. Он пишет: «Если я хочу приготовить себе стакан подслащенной воды, то, что бы я ни делал, мне придется ждать, пока сахар растает. Этот незначительный факт очень поучителен. Ибо время, которое я трачу на ожидание, - уже не то математическое время, которое могло бы быть приложено ко всей истории материального мира, если бы она вдруг развернулась в пространстве. Оно совпадает с моим нетерпением, то есть с известной частью моей длительности, которую нельзя произвольно удлинить или сократить. Это уже не область мысли, но область переживания.Это уже не отношение; это принадлежит к абсолютному. Что это может означать, как не то, что стакан воды, сахар и процесс растворения сахара в воде являются только абстракциями и что Целое, из которого они были выделены моими чувствами и моим разумом, развивается, быть может, тем же способом, что и сознание».

Существующая ныне психология, считает Бергсон, слишком груба, поскольку введена в заблуждение нашим языком. Современный психолог может получить «лишь призрак нашего Я, его бледную тень, отбрасываемую в пространство». Бергсон выделяет два аспекта существования Я, в зависимости от того, воспринимаем ли мы длительность непосредственно или «преломленной» в пространстве. Глубинные состояния сознания он считает чистым качеством: «Длительность, порождаемая ими, есть длительность, моменты которой не образуют числовой множественности; охарактеризовать эти моменты, сказав, что они охватывают друг друга,– значит уже их различить... Животное, вероятно, не представляет себе, что помимо его ощущений существует еще и отличный от него внешний мир...» [Бергсон, 1999, с.109]. Поток сознания выносит наши ощущения и переживания наружу,– так происходит становление мира вещей. Мы отделяем вещи друг от друга, с одной стороны, аналогично животному, с другой, отделяем вещи от нас самих, что не свойственно животному. Другими словами, мы воспринимаем вещи внешнего мира как вещи однородной среды, «отливаем их в застывшие образы» и придаем им форму слова, противопоставляя нашему Я. Именно так, в противопоставлении исходному истинному отношению Ядлительность (потоку сознания и переживания) образуется производное от него внешнее отношение (вещное, временное), Я-время. Я-длительность исходно потому, что оно бытийно; Я-время производно, потому что функционально. Когда первое Я осуществляет выражение самого себя в словах, когда первое Я становится способно различать в самом себе различные ощущения и образы «себя», различные представления «о себе» и выражает эти представления в понятиях, тогда появляется и третье «Я» – Я- рефлексия.

Бергсон полагает, что сознание, «одержимое ненасытным желанием различать», постоянно заменяет реальность ее символами (образами, представлениями, словами, понятиями). В итоге, символическое, т.е. преломленное, отвердевшее и застывшее в тексте сознание позволяет человеку намного эффективнее удовлетворять требования, предъявляемые жизнью в обществе. Но по мере отвердения такое сознание постепенно теряет из виду собственное основное Я, забывает о нем. Чтобы обнаружить основное Я, требуется мыслительная рефлективная работа сознания по размежеванию, разведению живых психических состояний и их образов-текстов. Это требует отделения в анализе времени-качества, собственно длительности, от времени-количества. Любое новое впечатление, переживание, с одной стороны, всегда будет длиться, сохраняться, а с другой, – будет изменяться. Различить содержательно в структуре существующего языка эти два аспекта было главной методологической задачей философии Бергсона.

Пытаясь решить эту проблему, Бергсон задается вопросом: «при восприятии Я не заимствуем ли мы у внешнего мира определенные формы, в результате чего Я становится похожим на внешний мир и непохожим на самого себя? Или наоборот, придаем внешнему миру «собственную окраску», позаимствованную у Я? Что представляет собой длительность вне и внутри нас?». Бергсон предостерегает, что длительность не должна «растягиваться» в пространстве: «расположить длительность в пространстве – значит самым противоречивым образом поместить последовательность внутрь одновременности». С другой стороны, заставить вещи длиться, как длимся мы сами, значит «сообщить пространству свойства времени». Поэтому «вне нас существует взаимная внеположенность без последовательности; а внутри нас – последовательность без взаимной внеположности» [Бергсон, 1999, с. 149]. Наука, анализируя внешний мир, улавливает в длительности только одновременность, а в самом движении – только положение движущегося тела, т.е. неподвижность. Это обусловлено тем, считает Бергсон, что наука преследует цель предвидеть и измерить окружающий мир, но и предвидение, и измерение возможно только относительно пространства, т.е. вещей, но не процесса, т.е. длящегося времени. Наука, по Бергсону, подменяет длительность протяженностью. Жить по науке, значит жить для внешнего мира, а не для себя.

Проблему уровней сознания и возможности «уловить» сознание в его «ускользающей самобытности» Бергсон ставит в работе «Материя и память». Предшествующие теории (материализм, идеализм, реализм), – по мнению Бергсона, рассматривали сознание с точки зрения его способности познавать внешний мир, а восприятие и память интерпретировали как инструментарий познавательной деятельности. Главную ошибку такого подхода Бергсон видит в том, что неявно предполагается первичность познания, хотя, исходным началом жизни является не познание, а действие. Формой действия, а не познания, он считает восприятие, а воспоминание – формой, наиболее близкой к действию. Именно действие является предшествующим для процесса познания, а подчинение жизненной силы актам познания свидетельствует об утрате самой жизни. Рассматривая различные психические процессы как проявление действия, Бергсон приходит к выводу о возможности преодоления материализма и идеализма посредством нахождения в действии (деятельности) того пути, который позволит сблизить тело и дух. Своего рода мостиком между телом и духом являются восприятие и память, а мостиком между последними – воспоминание.

 

Подводя кратко итоги, отметим, что сложнейший анализ, лишь некоторые аспекты которого приведены выше, не является для Бергсона самоцелью. Его цель – дать человеку путеводную нить для собственных размышлений, для самоанализа, для нахождения пути к такому состоянию сознания и уровню его развития, которое позволит определить реальную степень собственной свободы в мире и реализовать эту свободу в действии. Действовать свободно – значит вновь овладевать самим собой, снова помещать себя в чистую длительность, не путая истинное Я и его застывшее символическое отображение. Истинное живое Я человека изменчиво и неотчетливо, дано ему лишь в интуиции, его невозможно ни разделить, ни зафиксировать и выразить в слове, не исказив природы жизни, не омертвив живой длительности творческого сознания. «Проблема свободы» порождена недоразумением: длительность свободна и ни от кого не зависит; дело человека разобраться и убедиться в этом и утвердиться в собственной свободе.

 

Доктрина Бергсона представляет собой самое значительное, самое точное, самое остроумное усилие научной систематизации среди всех остальных усилий, до сих пор сделанных в этой области. Усилие это имеет еще ту заслугу и исключительную оригинальность, что оно следовало за высшими достижениями науки и приблизило посредством сознания философию к психологии. Никакая философская позиция никогда не была ни оригинальнее, ни внушительнее <…> Излагать философию Бергсона – значит ставить себя в положение, в котором мы исследуем личной интуицией нас самих <…> Философия длительности по существу и определению своему – неоконченная система. Это – органическая для нее необходимость. Она сама – становление и текучесть. Она – метод, открытая дорога, вид на горизонт. Чем больше она, по своей форме и духу удаляется о науки – тем больше она к ней приближается, благодаря работе, к которой она нас зовет

А. Ражо

 

 

С.Л.Франк: переживание в концепции «живого знания»

 

Борьба и творчество должны быть посвящены созданию условий для свободного развития всех духовных способностей человека и свободного удовлетворения его духовных притязаний

С.Л. Франк

 

С.Л. Франк (1877-1950) в молодости, обучаясь на юридическом факультете Московского университета, испытал серьезное влияние идей марксизма и принимал непосредственное участие в студенческих волнениях, за что в 1899 году был арестован и выслан из Москвы. Поэтому долгое время Франку не удавалось получить разрешение на сдачу государственных экзаменов за курс университета, а затем ему не находилось преподавательского места и он был вынужден зарабатывать на жизнь в качестве переводчика. Как философ, он начал с изучения работ Ф. Ницше и, высоко оценивая его вклад в мировую культуру, надолго сохранил интерес к идеям философии жизни. С 1905 года Франк принимал активное участие в работе конституционно-демократической партии, выступал в сборнике «Вехи» против настроений «принципиального революционаризма». В 1921 году совместно с Н. Бердяевым и другими известными философами принимал активное участие в создании а Москве Философского института и Академии духовной культуры, за что вместе со всеми остальными участниками этих проектов подвергся аресту и высылке за границу.

Основное направление философии Франка раскрывается в сборниках «Философия и жизнь» (1910) и «Живое знание» (1923). Можно сказать, что это оригинальнаяпрограмма разработки философии жизни, в центре внимания которой находится проблема «живого знания». Эта программа реализуется Франком в книгах «Предмет знания. Об основах и пределах отвлеченного знания» (1915), «Душа человека. Введение в метафизику душевной жизни» (1917) и «Духовные основы общества» (1930). Позже, в связи с опубликованием работ «Смысл жизни» (1926), «Непостижимое» (1939), «С нами Бог. Три размышления» (1946), «Свет во тьме» (1949) и «Реальность и человек» (1950), он считается одним из лидеров идеалистического или даже религиозно-мистического направления в русской философии. В «Истории русской философии» (1950) В. Зеньковский пишет: «По силе философского зрения, Франка без колебания можно назвать самым выдающимся русским философом вообще, - не только среди близких ему по идеям <…> Я без колебания должен сказать, что считаю систему Франка самым значительным и глубоким, что мы находим в развитии русской философии» (цит. по Франк, 1995, с.5).

В психологии Франк известен как инициатор и активный участник «Программы исследования личности в ее отношении к среде», в которой для решения научной задачи он объединился с учеником В.М. Бехтерева и его сотрудником в Психоневрологическом институте А.Ф. Лазурским.Программа была опубликована в журнале «Русская школа» (1912, январь-февраль), ее результаты нашли отражение в работе Франка «Душа человека. Опыт введения в философскую психологию» (1917), и в работе А.Ф. Лазурского «Классификация личности», текст которой начал публиковаться в 1915 году в «Журнале министерства народного просвещения».

В центре философии и психологии Франка - идея Бытия как сверхрационального всеединства. В работе «Реальность и человек» (1950) он пишет, что «эмпирическая действительность (или «мир») все же шире того, чем она кажется на первый взгляд. Она не исчерпывается совокупностью всего «внешнего» нам – в смысле мира, окружающего нас в пространстве и данного нам чувственно и наглядно. Другими словами, она не исчерпывается тем, что мы называем материальным бытием» (Франк, 1997, с.10). Действительность – то, что подлинно есть, - складывается не только из «материальных», но и из «духовных» явлений: «Всякой действительности, всему, что мы включаем в состав мирового бытия, мы вынуждены противопоставить более широкое понятие реальности, в состав которой входит, кроме действительности, еще сверхвременное, «идеальное» бытие» (там же, с.23).

В «Предмете знания» (1915) Франк разрабатывает «философскую психологию» как учение о природе индивидуальной «души» и ее отношении к надиндивидуальному объективному бытию. Он полагает очевидным наличие сложной многоуровневой «душевной жизни» человека и необходимость ее исследования с целью получения точного научного знания о ней. Под «душой» Франк понимает непосредственную целостность душевной жизни или «наше собственное существо, как мы ежемгновенно его переживаем» (Франк, 1995, с.434). Для изучения души необходима «редукция» в виде изменения установки исследователя (психолога, философа), которому надлежит опытным путем «погрузиться в эту смутную, загадочную стихию». Франк различает три ступени познания и, соответственно этому, три слоя в самом Бытии. На первой ступени эмпирическое знание, опирающееся на опыт, вводит нас в «поверхностный слой» Бытия через чувственное восприятие. На второй ступени знание рациональное, восходящее к познанию идеальных начал, связывает нас с идеальной сферой Бытия. Идеи, находимые нами в Бытии, образуют «металогическую» систему, поэтому за чувственной оболочкой Бытия, позади ее идеальной сферы мы должны признать наличие третьей сферы Бытия, доступной нам в некоем живом знании. Эта третья сфера доступна путем интуитивного вхождения в закрытую для эмпирического и рационального знания сферу реальности.

Франк считает, что Декарт, открыв cogito ergo sum, имел возможность открыть философии путь непосредственно к самому Бытию, но не понял, что ему открылось. Франк видит смысл формулы Декарта в том, что в лице сознания человеку открывается само Бытие, данное не косвенно, через посредство процедуры осознавания, а прямо и непосредственно. Мы знаем Бытие именно потому, что мы сами и есть это Бытие и поэтому человек непосредственно причастен к живому знанию. Франк пишет: «Кроме чувственного и интеллектуального созерцания мы обладаем еще особым, и притом первичным типом знания, который может быть назван живым знанием, или знанием-жизнью. В этой духовной установке познаваемое не предстоит нам извне, как отличное от нас самих, а как-то слито с самой нашей жизнью. И наша мысль рождается и действует как-то из глубины самой открывающейся реальности, совершается в самой ее стихии. То, что мы испытываем как нашу жизнь, как бы само открывает себя нам, - открывается нашей мысли, неотделимо присутствующей в этой жизни». Трудность заключается в том, что человеческое знание всегда есть частичное знание, но не следует забывать, что это всегда и частичное знание целого.

Душевная жизнь, по Франку, охватывает все виды сознания, которые с позиций философской психологии можно разделить на три области:

1) сознание как непосредственное переживание (совокупность непосредственных переживаний и заполняет собой «душевную жизнь»);

2) предметное сознание - те познавательные акты, в которых мы можем с достаточной ясностью различить сами предметы и наше устремление к ним (что позволяет провести первичное различение «я» и «не-я»);

3) сознание как самосознание, как фиксацию на нашем «я». Эмпирическое «я» - это «ядро» душевной жизни; ядро светлое центральное, где хранится направляющая энергия сознания, откуда осуществляется управление душевной жизнью.

Душевная жизнь не исчерпывается сознанием. Франк пишет, что «жить важнее и первее, чем сознавать», причем в той мере, в какой «действительность предшествует созерцанию, душевная жизнь прежде всего реальная сила и лишь производным образом идеальный носитель сознания» (Франк, 1995, с. 479). На глубинном уровне, уровне переживания, человеческое бытие ничем не отличается от самого Бытия, за исключением того, что именно в человеке и через человека Бытие открыто самому себе, дано для самого себя. Если душевная жизнь есть наличная реальность, то сознание – лишь потенция, возможность. Поэтому «в согласии с нашим общим пониманием душевной жизни мы ставим вопрос о «душе» не как о субъекте сознания, а как о субъекте именно душевной жизни. Мы имеем в виду не вопрос о наличности идеального носителя сознания, а вопрос о присутствии некоего реального центра действующих и формирующих сил душевной жизни» (там же, с.534).

Сознание человека есть частная система отношений внутри абсолютного бытия, которая в частной и ограниченной форме отражает всю полноту всеединства. Человек прежде всего есть, он тождественен с самим бытием, вне которого ничего нет. И только затем человеку дано нечто в его сознании, причем эта данность означает данность бытия как тотальности самому себе как своей части. «В этом смысле душа как конкретное единство субъективной формирующей деятельности, материала душевной жизни и как бы извне вовлекаемых предметных содержаний есть не замкнутая в себе, отрешенная от всего субстанция, а как бы субъективное «зеркало вселенной»; или – говоря точнее – субъективное единство пропитанного стихией душевной жизни и своеобразно преломленного или сформированного объективного бытия» (Франк, 1997, с. 187).

В онтологии Франка на первый план выходит понятие «личность», основными признаками которого являются творчество и деятельность. Личность – это творец, который благодаря наличию сознания способен к более радикальному, по сравнению с «менее сознательными» личностями, творчеству, созданию новых форм творческой активности. В развитии этой идеи Франк приходит к трактовке истории как творческой эволюции: «с этой точки зрения само понятие исторического приобретает широкое космическое значение: не только общество, язык, культура, но и весь мир и вся жизнь имеют свою «историю», и мировое бытие состоит именно в действенном движении вперед <…> Эволюция мира есть не простое перераспределение между постоянными элементами, не одно лишь изменение внешних комбинаций между ними, а действительное творчество, внутренне имманентное развитие самих субстанциальных элементов бытия. Всякая история – космическая, как и общественная, - есть не слепая смена механистических комбинаций, а живой процесс развития личности» (там же, с.214).

В концепции Франка переживать – «равносильно простому «быть» в смысле непосредственного внутреннего бытия. Но как бытие вообще охватывает все сущее, есть основа всего сущего и вместе с тем ничто в отдельности, как внутреннее бытие, бытие в себе и для себя, с которым мы имеем дело в лице душевной жизни, есть потенциально все и тем самым ничего в отдельности» (там же, с. 103). «Душевная жизнь есть именно то, за что она выдает себя в непосредственном переживании», а «то, что делается в душевной жизни и есть мы сами».

Непосредственные переживания возникают в нас помимо нашей воли и проявляются в слепых, необъяснимых «хочется», не выводящих нас за рамки размеренной обывательской жизни. Наряду с ними стихии душевной жизни обнаруживают и страсть, как проявление могущественной стихии: «Под тонким слоем затвердевших форм рассудочной «культурной» жизни тлеет часто незаметный, но неустанно действующий жар великих страстей – темных и светлых, который и в жизни личности, и в жизни целых народов при благоприятных условиях ежемгновенно может перейти во всепожирающее пламя» (там же, с.42). В большинстве случаев наши «разумные» действия нами воспроизводятся по привычке, не переживаются и, таким образом, не являются на самом деле разумными. В то же самое время многие важные и плодотворные свершения осуществляются человеком не в результате рационально обоснованной и планомерной деятельности, а под воздействием страсти, которая «как неведомая, но и неотразимая сила гонит нас к цели совершенно независимо от нашего сознательного отношения к этой цели» (там же, с. 44).

С учетом введенного соотношения понятий сознание и переживание и выделением уровней Бытия и сознания Франк приходит к необходимости выделения из потока переживаний как стихии душевной жизни «чистого переживания», которое прямо связано с живым знанием и есть внутреннее бытие субъекта. Этот уровень переживания связан с глубинным самосознанием «я», «мысль об уничтожении которого повергает нас в головокружительный ужас, - это «я» не отличается никакими достоинствами и не имеет никакого конкретного содержания. Этот бесформенный и бессодержательный «носитель» сознания есть для нас живая, реальная точка бытия, которая от всего на свете отличается тем, что это есть точка, в которой бытие есть непосредственно длясебя и именно в силу этого действительно есть безусловно. Все остальное есть или содержание сознания, или его форма и в том и в другом случае есть лишь относительно, для другого или у другого. То, что мы зовем нашим «я», есть, напротив, живое внутреннее бытие как последняя опорная точка для всего в нем или для него сущего» (там же, с.74). «Я» как чистое переживание и последняя опорная точка не эквивалентна сознанию, - она лишь данный конкретный его носитель. В концепции Франка она – «есть то, что делает идеальный свет сознания живой конкретной реальностью. Реальность же сознания есть его бытие как переживания, как внутреннего «бытия-для-себя», все равно, осознано ли само это переживание или нет» (там же, с.74). Не следует забывать и о том, что сама «чистота» как элемент знания в стихии потока переживаний и чистое переживание выделяются сознанием как ощущения и представления (там же, с.94).

Подводя итог, приведем мнение авторитетного историка философии Н.В. Мотрошиловой: «Философия С.Л.Франка отличается сложностью, глубокой и тонкой разработкой концепции, обнимающей проблемы мира, человека, общества, познания, культуры. Учение Франка оригинально, но оно впитывает в себя в качестве предпосылок и элементов наиболее важные идеи мировой философии. Франк весьма основательно, и причем критически, освоил идеи Платона, Декарта, Канта, Гегеля и своих современников Бергсона, Когена, Наторпа, Риккерта, Виндельбанда, Кассира, Гуссерля, Шелера, Дьюи, Рассела, Дильтея, Зиммеля. Но главной фигурой в истории философии был для Франка Николай Кузанский, у которого были заимствованы трактовка Абсолюта с точки зрения «ученого (или, в формулировке Франка, умудренного) неведения» и идея coincidentia oppositorum, совпадения противоположностей. Учение Франка – своего рода средоточие новаторских подходов и решений, предложенных русской мыслью конца XIX – начала XX в (История философии, 1998, с.391).

 

– Конец работы –

Эта тема принадлежит разделу:

Проблема переживания в европейской философии второй половины XIX-начала XX века.

На сайте allrefs.net читайте: "Проблема переживания в европейской философии второй половины XIX-начала XX века."

Если Вам нужно дополнительный материал на эту тему, или Вы не нашли то, что искали, рекомендуем воспользоваться поиском по нашей базе работ: А. Бергсон: творческий порыв и переживание длительности

Что будем делать с полученным материалом:

Если этот материал оказался полезным ля Вас, Вы можете сохранить его на свою страничку в социальных сетях:

Все темы данного раздела:

Проблема переживания в европейской философии второй половины XIX-начала XX века.
  В 1991 году, подводя предварительные итоги развития философии и науки во второй половине XIX – первой половине XX веков, Г.-Г. Гадамер отмечает в качестве главного события решительн

С. Кьеркегор: экзистенция как особая форма переживания.
  Где я? Кто я? Как я пришел сюда? Что это за вещь, которую мы называем миром? Что это слово значит? Кто тот, кто заманил меня в бытие и теперь покидает меня? Как я оказался в этом ми

Концепция переживания в философии жизни.
  Различение между пониманием (Verstehen) как методом гуманитарных наук, и объяснением (

В. Дильтей: переживание, глубины и вершины жизни.
  Только то, что создано духом, может быть им и понято. Природа, предмет естествознания, охватывает реальность, которая возникла независимо от усилий человеческого духа. Все то, на че

Проблема переживания в феноменологическом подходе
  Принято считать, что феноменологическое направление в науке возникло в самом начале ХХ-го века, когда практически одновременно вышли три работы: «Логические исследования»

Ф. Брентано: переживание и интенциальность
Прежде, чем стать философом,Ф. Брентано (1838-1917) был францисканским священником и живо интересовался теологическими и метафизическими проблемами. Результаты этого интереса оказа

Э. Гуссерль: сознание как переживание
Психология Нового времени есть наука о реальных, проявляющихся в конкретной взаимосвязи объективно-реального мира процессах, называющихся здесь психическими. Самый непосредственный пример раскрытия «п

Г. Риккерт: концепция переживания, философия жизни, их оценка и развитие
  Без понятия ценности мы даже не можем образовать понятий акта переживания и субъекта, если, конечно, мы хотим избежать объективирования действительности, ибо чистый акт переживания

Вопросы для закрепления и самостоятельной проработки.
  1. Какие причины послужили основанием для выделения «философии жизни» в самостоятельное направление; в чем ее отличительные черты? 2. Кого из перечисленных мыслителей Вы мо

Хотите получать на электронную почту самые свежие новости?
Education Insider Sample
Подпишитесь на Нашу рассылку
Наша политика приватности обеспечивает 100% безопасность и анонимность Ваших E-Mail
Реклама
Соответствующий теме материал
  • Похожее
  • Популярное
  • Облако тегов
  • Здесь
  • Временно
  • Пусто
Теги