ТАК ГОВОРИЛ ШОПЕНГАУЭР К ВЫХОДУ В СВЕТ ЧЕТЫРЕХТОМНИКА СОЧИНЕНИЯ

В.С.Гринько (КГСХА), А.М.Морева (КГСХА)

Артур Шопенгауэр (1788-1860) родился в Данциге в семье банкира (отец) и литературной дамы (мать). Побывал во Франции и в Англии, после чего в Геттингене изучал естественные науки, историю и философию. После защиты диссертации в Берлине (1820) до 1831 года преподавал в частном порядке в университете. В связи с эпидемией холеры перебрался во Франкфурт-на-Майне, где оставался до самой смерти. После докторской диссертации "О четверояком корне закона достаточного основания" Шопенгауэр подготовил главный труд - "Мир как воля и представление", который развил и дополнил позже в собрании сочинений новыми текстами под названием "Парерга и паралипомена". "Две основные проблемы этики" (1839), "Фундамент морали" (1840) и др. охватывают в основном его этические взгляды.
Шопенгауэр, противостоя Фихте, Шеллингу, Гегелю, которых называл тремя надутыми пузырями, а их философские системы - философией старых баб, считал себя несомненным кантианцем. Другие позднейшие философы, однако, считали его вульгарным кантианцем, некоторые считают его скорее берклианцем : мир есть то, что я о нём себе представляю, объектами познания могут быть только представления. Шопенгауэр признаёт исходные пункты познания по Канту (априорность пространства и времени, категорий рассудка и разума), но сводит их к единой категории - причинности (каузальности), которую считает фундаментом закона достаточного основания, формально представляемым единым, но четверояким в основании корнем: для бытия - в форме основания бытия, для эмпирических фактов - в форме основания становления, для деятельности - в форме основания деяния, для познания - в форме основания познания. Уточнив таким образом Канта, Шопенгауэр всё же считает, что всё познание замыкается в сфере представлений и никогда не проникает в сущность вещей. Однако, по Шопенгауэру, человек обладает самосознанием тогда, когда имеет самосознание воли - начало познания собственной сущности, являющейся чем-то большим, чем представление, чем-то поистине реальным, проявляющимся объективно, телесно. Ибо тело является чем-то внешним, воля же является его своеобразной субстанцией (или, как говорил Маркс о товаре, "чувственно-сверхчувственной вещью") ; тело - это опредмеченная воля, а воля - это опредмеченное тело. Признав, что человеческое тело, как и любая другая вещь во Вселенной, является материальным предметом, приходим к выводу (так примерно рассуждает Шопенгауэр), что вся Вселенная является только внешним выражением некой надмирной Воли как влечения, энергетической напряжённости, проявляющихся в природе. Поэтому мир является не только представлением, но и волей. Эта воля имеется во всём и проявляется в разных видах (силы природы), но полноты самосознания достигает только в человеке, через человека.
В мире природы воля стремится к жизни и существованию, а также к тому, что этому стремлению служит, способствует. Только человек в состоянии оторваться от того стремления, которое имеет целью какой-то прок мелочно-житейского масштаба, и заняться тем, что в вещах есть постоянного и неизменного, познавать не только единичные вещи (первоэлементы, атомы), но и их комплексные формы (идеи, образы) как волю, опредмеченную на отдельных этапах существования. Человека отрывает от беспокойства, от волевого порыва, от энергетической напряжённости созерцательность, которая предоставляет ему завершающее успокоение только в мире метафизической идеи - идеи не-сознания. За пределами этой контемпляции действует только слепая (для нас) воля, слепая в том смысле, что умом её не постигнуть даже всей человеческой цивилизации, - действует волевой порыв, не знающий ни цели, ни покоя, некое иррациональное "Всё дальше! Дальше!" в котором, если бы это было возможно, лучше было бы не быть, чем быть. Поэтому древнеиндийская концепция нирваны как конечной цели человека будет, по Шопенгауэру, самым лучшим основанием, на котором стоит опирать смысл человеческой жизни. Эти взгляды Шопенгауэра имеют интересные параллели - в физической теории энтропии. В моральном же аспекте человеку не остаётся ничего другого, как оторваться от себя самого, от своего эгоизма, и счувствоваться с другими людьми (вернее, со всем человечеством), с другой, никогда не умиротворяемой и постоянно подстрекаемой надмирной необходимостью волей, утонуть вместе с другими в самоуничтожении своих воли и сознания, добровольно и с пониманием убить в себе желание бессмысленной, со вселенской точки зрения, жизни, не хотеть уже больше хотеть, достичь нирваны.
Шопенгауэр, боровшийся всеми доступными ему средствами с презираемым им идеализмом, при помощи философии Канта пытавшийся выявить реальную предметность существования вещей, сам кончил объективным идеализмом в форме объективного волюнтаризма солипсистской окраски, доктринально сближенным с Платоном, а идейно - слитым с религиозно-мистическим пессимизмом. Метафизический волюнтаризм Шопенгауэра оказал позже воздействие на Фридриха Ницше, а через него - на идеологию и политику определённых социумов.
Вышедшие недавно из печати два тома (Шопенгауэр А. О четверояком корне... Мир как воля и представление. Т.1. Критика кантовской философии / Пер. с нем. - М.: Наука, 1993. - 672 с.; Его же. Мир как воля и представление. Т. 2. М.: Наука, 1993. - 672 с.) из запланированного четырёхтомника, подготовленные в совершенно новом переводе, снабжённые обстоятельным научным аппаратом (примечания и указатель, содержательное послесловие И. С. Нарского и Б. В. Мееровского) - не только памятник мировой философской мысли и культуры вообще, это замечательный подарок искателям вечных истин.

Гринько В. С., Мойсюк Т. В., Морева А. М.