Здесь, как кажется, он отличается от всех античных атеистов — от Окелла Лукана16, Гераклита17, Демокрита, Левкиппа18, Стратона, Эпикура, Пифагора, Диагора, Зенона Элейского19, Анаксимандра20 и многих других. Особенно он отличен от них своим методом, целиком почерпнутым из чтения Декарта, которому он подражал даже в стиле.
Но более всего толпу крикунов, восклицавших: "Спиноза! Спиноза!", однако никогда его не читавших, поразило его заявление, помещаемое нами ниже и делаемое им вовсе не для того, чтобы пустить пыль в глаза людям, не для того, чтобы усмирить теологов и снискать себе чье-то покровительство, и не для того, чтобы обезоружить противную партию: он говорит как философ, не называя себя и не афишируя; он изъясняется по-латыни, дабы его поняло весьма небольшое число людей. Вот его символ веры:
СИМВОЛ ВЕРЫ СПИНОЗЫ
"Если я заключу также, что идея Бога, подразумеваемая под идеей бесконечности Вселенной*, освобождает меня от послушания, любви и культа, я еще более опасно злоупотреблю своим разумом: ведь мне ясно, что законы, обретенные мной не благодаря отношениям с другими людьми или их посредничеству, но непосредственно от Бога, - это законы, которые естественный светоч позволяет мне понять как истинных руководителей разумного поведения. Если бы в этом отношении мне не хватало покорности, я погрешил бы не только против принципа моего бытия и против общества мне подобных, но и против самого себя, ибо я лишил бы себя самого серьезного преимущества моего существования. Верно, что это повиновение распространяется лишь на обязанности, связанные с моим положением, все же остальное я здесь рассматриваю как пустые занятия, изобретенные либо педантическим суеверием, либо для пользы тех, кто их учредил.