К. Боуви

Приспосабливаясь к миру дневной реальности, мы вынуждены постоянно меняться и в то же время придер­живаться некоторых шаблонов в поведении. В бодрству­ющем состоянии большая часть внимания задействова­на, контролируя множество меняющихся факторов внеш­ней и внутренней среды, и оставшейся его части не хва­тает на детальную проработку всей поступившей инфор­мации и формирование новых моделей поведения.

Во время сна мозг изолирован от внешнего мира, игнорируя информацию, поступающую через органы чувств. Но, тем не менее, сон не является перерывом в его деятельности. Это просто иное состояние сознания. Действительно, во время сна мозг проходит через не­сколько различных фаз, или стадий активности, повто­ряющихся примерно с полуторачасовым периодом. С помощью небольших электродов, прикрепленных к коже головы, исследователи регистрируют электрическую ак­тивность мозга. На энцефалограмме видно, что за время сна сменяется пять различных видов мозговой активнос­ти, каждый из которых отличается характерным типом волн. Пятая фаза сна, для которой характерны быстрые движения глаз. — самая последняя в сонном цикле. Эту фазу еще называют фазой быстрого сна (ФБС), осталь-


ной период - Фаза медленного сна (ФМС). Во многих отношениях «быстрый сон» - наиболее интересная фаза, именно в это время возникает большая часть запомина­ющихся сновидений. В иогических учениях считается, что так как в ФМС активность мозга меньше, то чело­век ближе к восприятию истинной реальности и меньше подвержен влиянию иллюзорного материального мира. В этот период возможны провидческие сны. Исследова­ния ученых подтвердили, что в ФМС тоже можно ви­деть сны. но их намного труднее запомнить, чем те, ко­торые мы видим в ФБС

Во время ФМС отмечается замедление ритма дыха­ния и сердцебиения, а также появление на электроэнце­фалограмме медленных волн. Во время ФБС, помимо быстрых движений глаз, наблюдается неразмеренное учащение пульса, дыхания. В некоторых отношениях, в том числе и по характеристике электроэнцефалограммы, эта стадия больше напоминает состояние бодрствования, чем сон. И в то же время ФБС - это очень глубокий сон, при котором большая часть крупных мышц тела практически парализована, причем намного сильнее, чем в ФМС. Когда исследователи будили людей во время быстрого сна. почти все испытуемые говорили, что виде­ли сны и могли подробно передать их содержание. При пробуждении во время других периодов сна люди сооб­щали о сновидениях лишь в 20% случаев, причем обыч­но это были воспоминания о событиях ФБС. У ново­рожденных детей на «быстрый сон» приходится 50% всего времени сна, а у детей, родившихся раньше срока, -около 75%. Нейрофизиолог Э. Каструбин считает, что во время внутриутробного развития ребенок видит сны практически непрерывно, получая таким образом инфор­мацию, которой в дальнейшем будет пользоваться под­сознание.

Первый период быстрого сна длится только 10 ми­нут, но в течение ночи его продолжительность увеличи-


вается. Здоровый человек, спящий ночью по 7,5 часов, обычно тратит на быстрый сон от 1,5 до 2 часов. Разви­вая способность осознанного контроля снов, некоторые сновидцы могут увеличивать продолжительность ФБС до одного часа за один период.

Увеличение продолжительности быстрого сна улуч­шает общее самочувствие человека. При этом общая про­должительность сна уменьшается, за счет того, что в ФБС больше расслабление тела и в ней мозг выполняет ос­новную часть необходимой во сне работы - перераспре­деление и обработку на подсознательном уровне полу­ченной в течение дня информации. Кроме того, во время быстрого сна в полтора раза увеличивается приток кро­ви к мозгу, что способствует улучшению его питания и удалению из него токсических продуктов обмена.

В ФМС сновидения имеют более простую структу­ру, чем в ФБС. В соответствии с этим говорят о про­стых и сложных сновидениях.

При сложных сновидениях в коре больших полуша­рий и подкорковых образованиях мозга отмечается со­четание признаков активации (высокочастотная актив­ность) и разлитого торможения (высокоамплитудная низкочастотная активность). При простых сновидениях нет признаков такой высокой активации отдельных уча­стков, как при сложных, вместе с тем и признаки тормо­жения здесь выражены слабее.

При сложных сновидениях временная шкала резко меняется — ход времени субъективно замедляется во много раз (мы уже об этом говорили). При простых сновиде­ниях течение времени не меняется или изменяется очень умеренно.

Таким образом, в формировании сложных сновиде­ний одновременно и независимо друг от друга принима­ют участие многие структуры мозга, о чем свидетель­ствует их активация. Изменение временной шкалы, по-видимому, связано с тем, что. описывая ощущения, вое-


принятые одновременно, испытуемый должен располо­жить их в определенной логической последовательнос­ти. И, тем не менее, иногда феномен субъективного за­медления времени не укладывается в рамки этого пред­положения. Хотя такое объяснение, по-видимому, все же в большей степени соответствует действительности.

Но представим себе, что подобное состояние возни­кает наяву. Несомненно, это будет состояние высочай­шего творческого озарения, которое наступает в тот мо­мент, когда под влиянием каких-либо внешних или внут­ренних причин мозговая активность достигает такой сте­пени, что становится возможной многоканальная обра­ботка и сопоставление информации. Мозговые структу­ры не просматривают поочередно разные версии, а со­здают их одновременно, что способствует построению совершенно новой структуры внутримозговых связей.

Состояние такой «высокоорганизованной дезинтег­рации» не может быть и не бывает длительным, по-ви­димому, из-за нехватки ресурсов объема внимания и во избежание неблагоприятных последствий для мозга. Но в состоянии сна такой режим мыслительной активности может поддерживаться довольно долго. Жаль только, что во время обычного сна эта активность не направлена и не организована сознанием. И лишь в случаях высо­чайшего творческого напряжения, а иногда по каким-то загадочным причинам или совершенно случайно подсоз­нание выделяет из хаоса снов подсказки для решения вопросов, которые ставит перед собой сознание. Возмож­но, наша беда в том, что мы всего лишь не умеем пра­вильно поставить перед подсознанием задачу.



Сны — колыбель интуиции

Я. может быть, смогу когда-нибудь

проникнуть в смысл, найти во тьме разгадку

тою. что обнажает видимости суть

и внешний образ разрушает без остатка...