С ПОЧТЕНИЕМ К ИНСТИНКТАМ

Итак, в человеческом биокомпьютере действуют восемь программ, называемых обычными инстинктами. Причем ин­стинкт альтруизма — это проявление душевного в человеке, а инстинкт поиска Бога — духовного. Поэтому атеист работает только с семью программами, а верующий — с восьмью. Как видите, у атеиста существует недостаточность мироощущения, а значит, и миропонимания, взаимосвязей причин и следствий.

Правильный анализ инстинктов позволяет выявить свои достоинства и недостатки и через них приводит к пониманию причин своих духовных заблуждений, а также — что уже имеет прикладное значение — причин психосоматических за­болеваний.

Инстинкты— основные потребности человека, каркас, из которого сконструирована его психика. Вот строится дом. Балки, перекрытия, сваи составляют его костяк. Они — «инстинкты дома». Не чувствуете аналогии? Если костяком человека как существа разумного является не костный ске­лет, а духовный, то костяком для психики служат ин­стинкты, отражающие о:новные жизненные потребности. К примеру — какова первейшая жизненная потребность чело­века как живого существа? Сохранить себя! Вот это и есть первая «свая», подпирающая платформу психики, и назы­вается она инстинктом самосохранения.

Что по важности идет дальше? — Сохранение собствен­ного потомства. Это уже вторая «свая», называемая ин­стинктом продолжения рода. Вот и две важнейшие «сваи», на которых уже можно строить гнездо. Символ этих двух инстинктов — умение говорить «Да» внешнему миру. Окру­жающая Природа вопрошает человека: «Ты хочешь вы­жить?», и он отвечает: «Да!» — «Тогда иди, бейся с дикими зверями, добывай пищу, борись с наводнениями... хочешь?» — И человек отвечает: «Да!» — «Чтобы выжил твой род, ты должен быть вместе с женщиной, хранить и оберегать ее, сможешь?» — «Да!»

Много еще вопросов задала Природа человеку, и на все он сумел дать утвердительный ответ.

Одинаковый набор инстинктов есть у всех, тем не менее люди отчего-то разные. А потому, что каждый из них неосознанно «отдает предпочтение» тому или иному ин­стинкту. Кто-то хочет быть генералом, еще лучше —мар­шалом. А я хочу сидеть дома и печатать на машинке лекции. Хорошо бы, чтобы еще и пенсию платили лет с сорока... У каждого свои желания в соответствии с его инстинктами. Жилому дому «хочется» стоять в тихом, укромном местечке, чтобы стекла не дребезжали и протечек не было. Но это не его «желания», а желания создавшего его человека. Они определяются назначением дома — его «инстинктами». А вот железобетонному доту вредна спокойная жизнь, от нее он плесневеет, появляются трещины в стенах. Его «инстин­кты» — война. У жилого дома — одно предназначение, у до­та — другое. Так и у людей — у каждого своя специализация, ре потому, что человеку так хочется, а потому, что такова воля создавшего человека Бога (Космоса). Но человек — единственное существо на Земле, имеющее свободную волю (у животных, например, ее нет). Следовательно, ему дана воля выбирать: быть или не быть беспомощным рабом ин­стинктов. Давайте поговорим о воле человека, сделав не­большое лирическое отступление.

Лирическое отступление

Воля человека. Это понятие неотделимо от понятия о возможностях сердца, как места, где скапливается энергия всего лучшего в нем. Воля — равнодействующая двух век­торов: стремления и желания сердца.

Известный священник Александр Ельчанинов писал по этому поводу: «Мы видим мир не таким, каков он есть на самом деле, а таким, каким его делает наше воображение, наша воля». Таким образом, свобода человека зависит от его собственной воли. Но есть еще и степень человеческой свободы, которая определяется тем, что Вы диктуете жизни и что Вам диктует она. Разделим свободу человека на три степени: большая, средняя и малая свобода.

Понятием «свободой воли» во все времена занимались религиозные конфессии. Для примера рассмотрим точку зрения православной церкви по этому вопросу. Как пишет схиархимандрит Софроний (Пестов Н. Е. Современная практика православного благочестия. Кн. 1, 1995.), чело­веческая свобода ограниченна и ее связывают в значительной мере: 1) законы природы; 2) запросы тела; 3-) окружающие люди и обстановка; 4) общественные законы; 5) установ­ленные Богом внутренние законы, сообщаемые человеку через голос совести; 6) влияние на душу человека Божией благодати; 7) влияние на человека темной силы.

Как уже было сказано, воля человека получается от двух слагаемых: стремления и желания сердца. Последнее слагаемое понятно. А что такое стремление? Рассмотрим значение этого слова на примере высказывания епископа М. Таврического.

Человеческое стремление делится на пять сфер:

Сфера чувственно-материальной жизни: здесь люди бо­рются за свои материальные права, это область грубого эгоизма.

Сфера умственной жизни: это сфера людей, тянущихся к науке и ее изысканиям.

Сфера искусств: область, где человек живет в мире грез.

Сфера человеческих симпатий и состраданий: в ней живут люди, имеющие доброе сердце, им присуще мило­сердие.

Сфера жизни духа: мир свободной веры, сфера молитвы и общения с Богом.

Вернемся к разговору об инстинктах. Судите сами, на­сколько существенно человек имеет право выбора? Он может сменить свою специализацию, то есть показать, что жизнь не по доминирующему инстинкту возможна (нам это раз­решено), но это всегда чревато переутомлением, излишним расходом энергии, болезнями, а нередко и разочарованиями в смене специализации. Это своего рода своеобразный аван­тюризм. Но в социальном мире, где все духовные ценности «стоят на голове», большинство людей планируют свое бу­дущее исходя не из своей натуры, а из ценностей «света». И никто не хочет знать, что в основе поведения человека лежат инстинкты, основанные на его насущных потребностях.

После утраты рая длительное время в своем развитии человечество так и двигалось вперед всего лишь на двух инстинктах — самосохранения и продолжения рода. Но вот человек подошел к тому, что его интересы схлестнулись с интересами более слабого. Бесстрастная история показывает, что те племена, где уничтожали слабых, вымерли или по­теряли могущество, а там, где с ними считались, где про­являлось милосердие, рядом с сильными вождями всегда были тщедушные телом, но острые умом советчики, пользу от которых ощущало все племя. Это закрепилось в подсоз­нании человека, вошло в его эволюцию, и он наконец распознал заложенный в нем третий инстинкт — альтруизма.

Им названо все то, что подвигает человека на добро, на поступки благородные и жертвенные, заставляет поступаться своим ради другого. Это всегда трудно, но жизненно необ­ходимо.

Как уже отмечалось, каждый человек мучается неизъ­яснимым томлением по Творцу, но не каждый осознает это. Потому и стремится кто к деньгам, кто к власти, кто к семейной идиллии, считая, что в каком-то из этих мирков пройдет тоска и наступит радость. Для осознания причины томления своего духа человеку следовало научиться говорить жизни: «Нет». Это значительно труднее, чем говорить ей: «Да». Казалось бы, все наоборот: Творец и «Нет» несов­местимы... Совместимы! Более того, со словом «Да» в исто­рии человечества связаны самые большие неприятности. «Попробуешь яблочко»? — спросил Змий Еву. «Да», — отве­тила она. Сказала бы «Нет»!..

Трудно говорить «Нет» своей низшей природе, ближе всего стоящей к материи, и всегда легко — «Да». Тот, кто сумеет сказать «Нет» злу, начинает жить инстинктом поиска Бога. Но перед тем он должен сказать «Да» альтруистиче­скому инстинкту, услышать его голос и следовать ему.

«Нет» — это уже борьба со злом. Не всегда человек вел ее правильно. В частности, он боролся не со злом в себе, а с обычными инстинктами, пытаясь уничтожить их, считая, что так можно преобразовать свою низшую натуру, нахо­дящуюся под влиянием теллурических сил. С одной стороны, это правильно, человек — существо не земное, а вселенское, бесконечное. Но с другой — напоминает водолаза, который на глубине пытается сбросить с себя скафандр. Разумно ли это? Абсурдно, когда человек борется со своими инстин­ктами, дом — с фундаментом, корабль — с днищем. Борьба с ними иллюзорна, является разновидностью одного из «духовных прибабахов», который часто очень занятен для «отъехавших в духовность». Главное же — направить ин­стинкты на возвышенное. Как? Советовать всегда легко — трудно выполнить совет.

В качестве очередного лирического отступления расскажу один случай.

Лирическое отступление

Был в нашей школе такой своеобразный слушатель. «Мечтаю, — говорит, — о жизни странствующего солдата ве­ка XVII. Костер, жарящееся в пламени мясо, вино, захваченные женщины... Ничего не могу с собой поделать!..» В это время как раз набирались добровольцы для реставрации сельских храмов. «Езжай, — говорю, — ограничь свои крово­жадные инстинкты». Не думал, что он соберется, однако, смотрю, поехал. Работы оказалось много, церквушка XVII столетия, от «великой мудрости» превращенная в склад, готова была рухнуть от ветра. Вся работа практически за одни харчи, да еще и постные... Но он все выдержал, не сбежал, очень старательно работал — смирял свои низшие инстинкты, беседовал со священниками, читал каждую сво­бодную минуту. Вернулся, правда, немного придавленный, но без вреда для здоровья, тихий, успокоенный, добрый. И все... Никаких костров, никаких захваченных женщин! Вот так, двигаясь через такую опасную материю, как порочные мечты, человек был вовремя остановлен и переориентирован на инстинкт альтруизма.

Вернемся, однако, к инстинктам... Человек — существо, которое в нравственном смысле в основном не идет вперед, а лежит. А если и идет, то в редкие мгновения ему удается идти не падая. Праведники, например, падают до семи раз в день, но поднимаются и идут вперед. Обычный человек падает меньше, потому что больше лежит. Падать больно, и хочется, как Обломов, лежать на диване и не двигаться. Тем не менее что-то все же толкает человека на движение, какая-то неистребимая потребность узнать, а что же будет дальше, если я встану и пойду? Так проявляет себя чет­вертый — исследовательский инстинкт.

С побуждением искать — человек могуч, без него — об­речен! «Любите девочки простых романтиков...» Во все времена были на Земле героические профессии: моряков, полярников, альпинистов... Были, потому что в человеке существует живая потребность — искать. Обретение новых земель — низшая форма поиска. Человек думает, что где-то за горизонтом лежит берег счастья, и ищет его. Но ощущения счастья переживаются только в первые мгновения, может быть, часы (в этом Фрейд прав), а затем снова непонятная тоска, и снова в море за призрачным счастьем, за Землей Санникова, которой никогда не было! Поиски ведутся ты­сячелетиями, но ни к чему не приводят, так как ищут не там, где надо. А искать-то надо не за горизонтом, а в себе.. Начальная форма проявления исследовательского инстин­кта — поиск лучшей доли во внешнем мире, высшая форма — во внутреннем мире, поиск в самом себе..

Жить с этими программами невозможно без руководства. Иначе обязательно начнутся бунт и неразбериха. На корабле самым главным является капитан; если будет не так, то корабль далеко не уйдет. Потому что без руководства не существует ни одно живое, тем более разумное, сообщество, в нем обязательно начнется смута, первое проявление ко­торой — нарушение закона иерархичности — бунт. Именно из иерархичности вытекают принципы руководства. Без нее случайный человек, завладев вниманием толпы, может за­вести ее в тупик, а затем исчезнуть.

У людей всегда существовала потребность вести или быть ведомым. Очень важно, чтобы ее реализовали пра­вильно, и не кто угодно, а кому положено. Это стремление быть первым получило название лидерского инстинкта — пятого инстинкта человека. Те, у кого эта программа пре­обладает над остальными, — прирожденные лидеры. Место лидера на Земле представляет собой трон из обоюдоострых мечей: много дается, но за многое и спрашивается.

Шестой инстинкт — инстинкт свободы. Без него челове­чество никогда не освободилось бы от рабовладельческого строя. Проявление инстинкта видно не только в противлении кандалам, но и в противлении насилию над свободой совести или над волей.

Свобода и совесть — сестры-близнецы, поэтому тот, кто не живет по совести, не может быть свободен. Зов инстинкта свободы всегда стучит в сердце каждого человека. Вот только не всегда нечистому сердцу понятен этот зов. Поэтому свободу начинают искать во всем, даже там, где она не нужна, — например, в нарушении моральных норм. Нега­тивный план вовсю помогает в этом, и тогда на свет появ­ляются свобода спекуляции, секса, свобода безнаказанно говорить все, что захочется, где угодно, хоть по телевизору, хоть в газетах. Свобода — дело тонкое, как лезвие ножа. Кроме того, что она имеет сестру-близнеца, совесть, она еще отбрасывает и свою тень — несвободу.

Свобода и несвобода... Свободы требуют все, даже нежи­вые предметы: согните железный прут — он стремится разог­нуться. .. А вот несвободу не любят. Если инстинкт свободы дал человеку Бог, то инстинкт несвободы человек... должен был привить себе сам. Например, несвободу злу, несвободу несправедливости, несвободу всем темным инстинктам. Роб­кий голос из нашего Зала: «Выходит, несвобода важнее, чем свобода?». И я, холодея от собственного героизма, за­являю: «Важнее!». Человек настолько напичкан всем темным, что прийти к свободе он может лишь через несвободу (ограничение себя). Парадокс? — Да! Но вообще надо привы­кать к тому, что все то, что понятно, — не имеет глубины. Вот когда ничего не понятно, а существуют лишь напря­женные смутные предчувствия значимости явления, то на­верняка присутствует и его глубина.

Есть люди, у которых инстинкт свободы доминирует над всеми остальными. У них часто сложная и полная обид жизнь. Общество не поощряет подобные стремления и может сломить такого человека, неосознанно стремясь к тому, чтобы он прошел сначала процесс несвободы. Это как в детской компании: если побьют — тогда своим станешь. Ча­сто человек с доминированием этого инстинкта стоит на­смерть за право говорить то, что все давно знают, за право... сидеть на работе у окна, говорить неумным людям правду, совершать поступки, которые ему ни к чему, а нужны лишь для доказательства его свободы... и прочее. Прекрасно, когда этот инстинкт направлен на возвышенное, и очень грустно, если — на мелочи. Среди малолетних преступников и бродяг много таких, которые, борясь за свою свободу, нашли единственное место, где они свободны, — в подворот­не. Жаль, что не в школе или дома.

Седьмой инстинкт — инстинкт сохранения достоинства. Нужно сказать, что это не только человеческая программа. Достоинством обладает практически любое живое существо, тем более высокоразвитое. Прикрикните на собаку — она обидится, потаскайте кота за ухо — иной потом неделю к Вам не подойдет. Обида возникает тогда, когда «что-то» попрано, — вот это «что-то» и есть достоинство, заложенное в человеке изначально. Если ребенок правильно воспитан, он преисполнен достоинства (не гордости). Его трудно оби­деть, он просто не поверит, что он плохой^ а значит, у него не будет и болезней. Духовные палачи знают, с чего надо начинать ломать человека, — с его достоинства. Без него нет личности, есть только то, что действительно могло произойти лишь от обезьяны. Ущемление этого инстинкта уносит тысячи и тысячи жизней на Земле. Особенно это касается тех, для кого собственное «Я» уж очень велико. Тем не менее, на этом инстинкте как на платформе стоят такие программы, как исследовательский инстинкт, альт­руизм, свобода, лидерство.

Мы так подробно говорим об инстинктах для того, чтобы выяснить, какие свойства характера у каждого из нас наибо­лее проявлены. Обычно у большинства самый выраженный инстинкт — самосохранения. Но есть и прирожденные семь­янины — это счастливые отцы многочисленного семейства, матери-матроны: у них налицо доминирование инстинкта продолжения рода. А вот чудаковатый ученый был в семье единственным ребенком, все с папой у микроскопа торчал — проявление исследовательского инстинкта. Сегодняшний ди­ректор крупной фирмы в детстве был бессменным пред­водителем ватаги мальчишек — лидерский инстинкт.

Разбивая общество на восемь типов, мы тем самым пыта­емся выяснить, к какому служению в социуме предназначен каждый из нас. Этот простой, на первый взгляд, анализ — начало видения многих проблем внутри себя, один из главных ключей к пониманию своих близких и друзей. Нередко случается так: мама — профессор, папа — мудрец, предки — ученые, а сын — типичный шалопай. Все б ему на улицу да на улицу, да в войну с мальчишками играть. В общем босяк, казак-разбойник. На парня начинают «давить» всей родней, всем социумом, ущемляя его инстинкт свободы, и в будущем обязательно сделают из него ученую посредственность с перекошенным ртом и затравленными глазами. А он, ока­зывается, лидер по основному инстинкту. Ему бы в армии с автоматом бегать или «крутым» в коммерции стать, а ему говорят: ради престижа семьи поменяй главный лидерский инстинкт на исследовательский, который у тебя самый слабый...

Домашнее задание

1. Определите, какая степень свободы воли относится лично к Вам.

2. Выясните самый существенный для Вас пункт ограничения собственной свободы, затем второй по важности, затем третий. Наконец, определите самую слабую для Вас степень ограничения.

3. Определите одну из пяти сфер Вашего стремления. Это трудно сделать однозначно, современный человек живет в нескольких сферах сразу. Попробуйте определить степень своей погруженности в каждую из сфер в процентах.

Выпишите в тетрадь по степени значимости все свои инстинкты.

На рис. 5, а изображена звезда гипотетического чело­века, у которого все инстинкты проявлены одинаково. На самом деле звезда инстинктов совсем не такая, а к примеру, такая, как на рис. 5, б.

А теперь возьмите чистый лист бумаги и нарисуйте свою реальную звезду инстинктов, а затем — звезду, которой Вы вынуждены следовать. Скажем, у Вас доминирует исследовательский инстинкт, но жизнь сложилась так, что Вы живете по программе продолжения рода и исследуете лишь содержимое кастрюль и целостность мужниных носков; что ж, тоже неплохо, если подойти к этому с умом. Вот эту звезду и отразите на рисунке. На том же листе бумаги нарисуйте реальную звезду инстинктов Вашего ребенка, а также звезду, которую Вы (разумеется, из лучших побуж­дений) ему навязываете.

Эта работа — важнейшая в самоанализе, с нее нужно начинать после определения своей духовной платформы. После этого Вы уже совершенно по-другому будете смотреть на себя и своих близких, понимать происхождение многих поступков, видеть корень большинства неудач и происхож­дение многих заболеваний. Наступит понимание, сначала через разум, затем, со временем, через сердце.

В самоанализе есть некоторые тонкости:

1. У каждого человека главенствует один инстинкт.

2. Чем более доминирует один из инстинктов, тем более подавлен инстинкт продолжения рода.

3. Чем более подавлен главенствующий инстинкт, тем более человек неудовлетворен жизнью.

4. Ущемление любого из инстинктов — ущемление лич­ности и свободы, начало заболевания.

Более всего инстинкты проявляются в экстремальных ситуациях.

Инстинкты — фундамент, на котором строится личность. Существует очень важное прикладное правило, которое каж­дый из нас должен знать: если у Вас доминируют один или два инстинкта и Вы следуете их предписаниям — здоровье и удача будут сопутствовать Вашей жизни; если Вы «рабо­таете» сразу со всеми инстинктами, всех их «ублажаете» и даете всем в равной мере проявиться — Вас будут пресле­довать болезни и разочарования. Специализируйтесь в своей жизни и не включайте без надобности то, что «спит». Ко­нечно, иногда надо тренировать все инстинкты, но человек долговечен только тогда, когда у него преобладает один инстинкт, одна добродетель.

Последствия ущемления инстинкта

Инстинкт — живая программа, маленькая жизнь, зало­женная в человеческий биокомпьютер, имеющая свой разум, свои интересы и цели. Что будет, если пренебречь ею? То, что случается, когда пренебрегают любым живым существом. )но уйдет в глухую обиду, выстроит вокруг себя «китайскую стену», решит, что знать не хочет весь этот внешний мир, и таким решением серьезно ослабит себя. Мы договорились, что инстинкты — это сваи, и вдруг решаем, что какая-то из свай не нужна. Может быть, решение пришло не явно, а как-то исподволь, но пришло. И мы решили, что содержание «сваи достоинства», к примеру, слишком дорого, и решили ее пока убрать, можно ведь и немного попресмыкаться перед начальством для пользы дела, от этого еще никто не умирал. Попробовали, действительно, жизнь стала значительно про­дуктивнее, проще. Но только вот сердце что-то порой по­шаливает, желудок сдает, появилось отвращение к жизни, даже к себе, возникла депрессия. Собственные дети, ради которых все и терпел, насмехаться стали... В чем дело?

Посмотрим из принципа аналогии. Раз убрали одну из опор, платформа, которую подпирал целый пучок свай, дала какой-то крен. Крен... что это за явление? В мире психики — это эмоция как следствие на наши действия. Причем каждая свая-инстинкт порождает свойственную только ей крен-эмоцию.

Пренебрежение сваей самосохранения вызывает эмоции тревоги, беспокойства, страха, озабоченности; сваей продол­жения рода — неудовлетворенность жизнью, тоску, агрес­сивность, отчаяние; сваей альтруизма — ощущение собст­венной вины за что-то, тоску, душевные искания, «теснения в груди», муки совести, мечтательность; исследовательским инстинктом — недовольство существующим положением ве­щей, агрессивность.

Пренебрегли лидерским инстинктом — ощущаем неудов­летворенность, агрессивность, презрение к себе и другим, злость, жажду власти; инстинктом свободы — взмываются протест, депрессия, озлобленность, стремление отложить жизнь на завтра. Если же Вы закрыли глаза на инстинкт сохранения достоинства, то Вас одолеют гнев, отвращение, депрессия, гордыня.

Что же все-таки произойдет, если инстинкт подавлен, платформа накренилась, вызвав бурю эмоций, но это не вернуло ее к равновесию? Такое положение вещей вызывает в человеке две важнейшие реакции: протест, выливающийся в агрессивность, или капитуляцию перед жизнью.

Домашнее задание

Определите у себя ущемленный инстинкт, из-за которого на­клонилась платформа Вашей личности.

Выявите эмоции, которые возникли из-за ущемления этого инстинкта, и запишите все в свою тетрадь.

Инстинкт зла

Инстинкты человека... В этой фразе не очень много романтики или экзотики. Но это с точки зрения обычной логики. Если рассматривать их с позиции логики парадок­сальной, они покажут много удивительного. В человеке кроме определенных наукой инстинктов есть и такие, о которых наука не говорит, потому что не знает о них.

Об одном таком я уже упомянул — инстинкт поиска Бога. Есть и другие, из разряда «антиинстинктов». На­пример, инстинкт зла. Он есть, в психике любого человека, и любой человек рождается с программой зла. Представьте, в Вашем телевизоре есть программа зла. Вы включаете ее — и оттуда несется всякая мерзость (не включаете — не несется).

Зло — это проявление закона смерти, который незримо присутствует во всем на Земле: в только что рожденном младенце, в веточке березы и лежащем на дороге камне. Младенец когда-нибудь умрет, веточка завянет, а камень превратится в песок. Проявления зла в обычном человеке малы, но программа такая все же есть. Когда человек выбирает путь зла, он сам включает эту программу. Если опомнится — выключает, и та снова замирает. Если же прог­рамма долго «не выключается» (говоря обычным языком, че­ловек погряз во зле и не хочет оттуда выходить), случается то, что не происходит ни в одном телевизоре или компьютере: программа выходит из-под контроля и стремится уничтожить своего хозяина, превращая того в еще большего злодея. Но не ошибаюсь ли я? Может, все это слишком преувеличено?

Обратимся к известным именам. В. Соловьев писал: «В глубине нашего существа, в самой основе нашей души иногда для нас вполне неосознанно таится и скрыто действует сила темная, безумная и злая. Это есть та самая сила, которая отделяет нас от всего и ото всех, побуждает замы­каться в самих себе, делает нас непроницаемыми и непроз­рачными: она есть сила бессмысленная и начало всякого безумия». Ему вторит 3. Фрейд: «Нет такой грязи и извра­щенности, которая не гнездилась бы в душе обычного, нор­мального человека». Как видите, дорогой Читатель, великие имена подтверждают мои слова.

У каждого индивидуума есть свой инстинкт зла, или, говоря обычным языком, у каждого человека есть некая странная склонность делать гадости, причем у каждого своя индивидуальная специализация. Другое дело, что один этой склонности поддается мгновенно, и мы видим предателя, другого надо уговаривать, а третьего не уговорить на явную гадость, но он совершит ее в своих мечтах.

Инстинкт зла следует, как тень, за каждым нашим шагом. Заметьте, когда Вы совершаете бескорыстный поступок, обя­зательно мелькнет мысль, как бы и себе что-нибудь выгадать.

Существует закон Паркинсона, который говорит о том, что если в приборе есть кнопка, которую нельзя нажимать, то обязательно найдется «умник», который ее нажмет. В этом результат косвенного проявления инстинкта зла.

Инстинкт поиска Бога и инстинкт поиска черта — свая и ее тень. Когда христианство говорит нам о том, что весь мир лежит во зле, о заведомой греховности человека и его готовности прикоснуться к греху, начинаешь понимать, что инстинкт зла открыт не вчера, а был всегда вместе с мно­говековой историей человека.