Базовые потребности человека, составляющие в единстве его природу, отличаются направленностью не столько в прошлое, на свой генезис, сколько в будущее. Направленность в будущее является здесь лишь обратной стороной их, потребностей, внутреннего импульса к самореализации. Как и стрела времени, импульс этот не знает пределов, он неограниченно продолжается. В самом деле, разве можно будет когда-нибудь сказать: все, хватит - материальных благ, социальной защищенности, уважения, самоуважения и т. д.? Не все, разумеется, здесь равнозначно. В отношении базовой потребности "в самой жизни" позволительно говорить о каком-то минимуме. Хотя бы по аналогии с прожиточным минимумом - статистическим, но вполне реальным индексом нашей жизни. Применительно же к более высоким потребностям такого минимума просто нет - он исключается самой логикой совершенствования человека. Процесс совершенствования воодушевляется всегда максимумом, а не минимумом.
Сказанное позволяет рассматривать базовые потребности человека как фундаментальные диспозиции, глубинные тенденции его исторического бытия. Перед отдельным индивидом они выступают в виде задач, ждущих своего решения, или возможностей, требующих своей реализации. Человек как возможность и человек как действительность - диалектика эта вытекает из самой человеческой природы, из развития-воспроизводства ее базовых потребностей.
При анализе и оценке человека важно учитывать как раз возможностное измерение его жизнедеятельности. Человек - это не только то, что он сделал, чего достиг, но и то, что он сможет (смог бы) сделать, сумеет (сумел бы) достичь.
Базовые потребности человека объективно соотнесены с общечеловеческими ценностями, свидетелями возрастания интереса к которым в современном мире мы являемся. Общечеловеческие ценности добра, свободы, равенства и т. д. могут рассматриваться как продукты или результаты мировоззренческой спецификации содержательного богатства человеческой природы - в ее, разумеется, нормативном выражении. Предельно общий характер базовых потребностей человека, их диспозиционность и устремленность в будущее объясняет столь высокий, идеальный (от слова "идеал") статус общечеловеческих ценностей. Идея взаимосвязанного, взаимозависимого мира получает тем самым еще одно, антропологическое подтверждение - единство базовых потребностей людей, единую природу человека.
Гуманистический заряд данного подтверждения трудно переоценить. Блекнут и исчезают, в его свете, "видовые" (расовые, национально-этнические и т. п.) перегородки между людьми. Набирают силу, выходят на передний план действительно родовые их характеристики. Время гражданина мира, человека вообще, кажется, наступает.
Подведем итоги, сделаем выводы. Природа человека как совокупность его базовых потребностей дает нам действительно универсальный инструмент для измерения личной и общественной жизни людей. В трудностях такого измерения сомневаться не приходится, столь многообразен, богат на различия - культурные, национальные, конфессиональные и пр. - современный мир. Но невозможно найти общество, народ, страну, где бы человек не стремился удовлетворить свои материальные потребности, не искал бы человеческого общения, дружбы и любви, не нуждался бы в уважении и самоуважении, не пытался бы как-то проявить, реализовать себя. На достаточно глубоком уровне, а это и есть уровень наших базовых потребностей, мы просто люди, "человеки", мы представляем - каждый по-своему, естественно, - родовое единство Homo.
Наши различия, исторически сложившиеся в разные культуры и цивилизации, являются не чем иным, как конкретными (место, время) проявлениями или выражениями одних и тех же базовых потребностей, в особенности же - специфическими формами, путями и средствами их удовлетворения. Нет оснований умалять или ставить под вопрос реальность и важность этой различительной надстройки. Мы в ней и ею живем. И пусть это явления, а не сущность - из круга жизни их исключать нельзя. Явления, реалии феноменального порядка составляют значительную часть нашей жизни. Мы существуем даже в большей степени на уровне явлений, чем сущности. И это нормально. Хотя припадать к своей сущности, вдохновляться ею тоже входит в норму человека. Особенно когда эта норма подвергается испытанию той или иной проблемной ситуацией.