В силу того, что философские категории составляют костяк содержания самой философии, они не могли не стать предметом специального исследования уже древних мыслителей, т.е. на первом этапе становления философского знания. Так, для Платона фундаментальными понятиями, по существу категориями, были такие обобщенные понятия, как "сущее", "движение", "покой", "тождество" и "различие". В его философии они поставлены в определенную логическую связь.
Однако первое систематическое учение о категориях в античной философии было разработано в трудах отца логики Аристотеля, прежде всего в "Категориях". Заслуга Аристотеля заключается уже в том, что он точно устанавливает, какие понятия следует причислять к категориям. "Из слов, высказываемых в какой-либо связи, — пишет Аристотель, — каждое означает или сущность, или качество, или количество, или отношение, или место, или время, или положение, или обладание, или действие, или страдание"[16].
Раскрывая природу категорий, Аристотель не выделял их в абсолютно самостоятельную область знания и вместе с тем не сводил их к вещам, к отдельным явлениям бытия. У него категории предстают, с одной стороны, высшими родами значений слов или родами высказываний, с другой, — высшими родами определения бытия, реальными общими чертами последнего.
Такая раздвоенность в трактовке природы категорий у Аристотеля была обусловлена не столько его общей позицией в философии, сколько не доведенным до конца диалектическим подходом, примененным в процессе решения рассматриваемой проблемы. Аристотель интуитивно схватил противоречивый характер категорий, сочетающих в себе и объективную и субъективную стороны. При этом у него первая из этих сторон оказывается ведущей и определяющей, что в анализе содержания категорий, произведенном Аристотелем, в частности, в труде "Категории", выразилось в превалировании онтологического подхода над логическим и гносеологическим подходами.
Выявляя смысл и содержание категорий, Аристотель свое исследование в указанном труде направляет в основном по линии обобщенной констатации видового различия, скрытого в категориях в качестве рода высказываний и бытия. Например, в главе VIII после определения качества Аристотель раскрывает на конкретных примерах четыре значения этой категории; рассматривая же категорию обладания ("имения"), он описывает несколько встречающихся видов имения, один из которых ("иметь жену") оценивается им как "наиболее необычный", поскольку, "говоря, что человек имеет жену, мы выражаем этим только, что он с нею вместе живет"[17].
Онтологическая тенденция такого анализа категорий не требует особых комментариев, ибо Аристотель в раскрытии смысла категорий идет от бытия и обобщения практической жизни людей, а не от некоего изначально заложенного в них и полностью независимого от мира содержания. Согласно ему, “познаваемое существует, по-видимому, ранее, чем знание, в самом деле, по большей части мы приобретаем знания, когда предметы — объекты этих знаний — уже существуют ранее”[18].
У Аристотеля, по существу, получается, что раскрыть содержание категорий — это значит дать обобщение фактов реального бытия; отвлечься же от содержания категорий — это значит отвлечься от их отношения к миру. Содержание категорий Аристотель ищет в самой объективной действительности. Обращение же к последней с целью выявления содержания всеобщих форм мышления с необходимостью сопряжено с подведением единичного под общее, с сопоставлением и в какой-то то мере отождествлением общего с единичным. В анализе категорий Аристотель проявил себя как глубокий диалектик, интуитивно рассматривавший природу общего через исследование особенного и единичного.
Переплетение онтологической и диалектической тенденций в исследовании Аристотелем природы категорий в концентрированном виде выразилось в его попытке выявить соотношение категорий друг с другом. Особый интерес представляет мысль Аристотеля о первенстве категории сущности, отличительным свойством которой является то, что "она допускает противоположные определения через изменение ее самой"[19] и выступает в двух видах: первичной сущности (отдельно взятые вещи) и вторичной сущности (роды и виды реального бытия). Все другие категории являются не чем иным, как высказываниями именно о сущности, фиксирующими ее отдельные стороны. Таким образом, соотношение между категориями у Аристотеля носит не формальный и абстрактный характер, а представляет собой отражение зависимостей, существующих во внешнем мире. Первичность же категории сущности по сравнению с другими категориями обусловлена не ее логической особенностью, а прежде всего субстанциальным характером ее объективного содержания.
Подводя итог, следует сказать, что ценность проведенного Аристотелем анализа природы философских категорий заключается как в том, что он выявил их статус в познании и логике мышления, так и в том, что он наметил основные направления изучения категорий в качестве всеобщих определений разумного постижения сущности бытия и тем самым заложил основы философской рефлексии.