Принцип историзма

Как и другие философско-методологические принципы, принцип историзма является мировоззренческим в том смысле, что имеет тео-

ретическое основание; им служит теория развития. Историзм базиру­ется на представлениях о сущности развития, о прогрессе, синтезиро­вании, взаимосвязи качества и количества, причинности и т. п.

Исторический подход к познанию явлений действительности под­вергался осмыслению и осуществлялся в рамках различных философ­ских направлений. Среди них можно выделить историзм эмерджентистский, градуалистский, диалектико-материалистический, натуралистский и т. п. Их положительные стороны и недостатки явля­ются следствиями особенностей соответствующих концепций развития. Кроме того, встречаются иные типы историзма, например, историзм эмпирический и логицистский, историзм, опирающийся на индивиду­ализирующий способ исследования и историзм, ограничивающий себя генерализирующим методом познания. Целостное познание направля­ет внимание на охват эмпирии и сущности истории, на взаимосвязь индивидуализирующего и генерализирующего методов исследования.

Научный и вместе с тем гуманистический историзм неотделим от практической деятельности человека, от ориентации на органическую связь "исторического" и "человеческого" (См.: Зотов А.Ф. "Мировоз­зрение на рубеже тысячелетий" // Вопросы философии. 1989, № 9).

Взаимосвязь "человеческого" с "историческим" хорошо показана известным русским философом Н. А. Бердяевым в книге "Смысл исто­рии". Он писал: "Человек есть в высочайшей степени историческое существо. Человек находится в историческом, и историческое находит­ся в человеке. Между человеком и "историческим" существует такое глубокое, такое таинственное в своей первооснове сращение, такая конкретная взаимность, что разрыв их невозможен. Нельзя выделить человека из истории, нельзя взять его абстрактно и нельзя выделить историю из человека, нельзя историю рассматривать вне человека и нечеловечески. И нельзя рассматривать человека вне глубочайшей духовной реальности истории... В "историческом" подлинном смысле раскрывается сущность бытия, раскрывается внутренняя духовная сущ­ность мира, а не внешнее только явление, внутренняя духовная сущ­ность человека. "Историческое" глубоко онтологично по своему существу, а не феноменально. Оно внедряется в какую-то глубочайшую первооснову бытия, к которой оно нас приобщает и которую делает понятной. "Историческое" есть некоторое откровение о глубочайшей сущности мировой действительности; о мировой судьбе, о человеческой судьбе, как центральной точке судьбы мировой... Подход к ноуменально "историческому" возможен через глубочайшую конкретную связь между человеком и историей, судьбой человека и метафизикой исторических сил. Для того, чтобы проникнуть в эту тайну "исторического", я должен

прежде всего постигнуть это историческое и историю, как до глубины мое ", как до глубины мою историю, как до глубины мою судьбу. Я должен поставить себя в историческую судьбу и историческую судьбу в свою собственную человеческую глубину" (Бердяев H.A. Смысл истории. Опыт философии человеческой судьбы. Париж, 1969. С. 23—24). При­общаясь к внутренней тайне "исторического", отмечает далее H.A. Бердяев, можно раскрыть в себе самом не пустоту своей уединенности, в противоположении себя всему богатству мировой исторической жиз­ни, а "опознать все богатства и ценности в себе самом, соединить свою внутреннюю индивидуальную судьбу с всемирной исторической судь­бой. Поэтому настоящий путь философии истории есть путь к установ­лению тождества между человеком и историей, судьбой человека и метафизикой истории" (там же. С. 25).

В бердяевском представлении о соотношении "исторического" и "человеческого" много верного. Научная концепция философии, ста­вящая во главу угла человека, призвана диалектически осмыслить эту взаимосвязь. Нужна материалистическая интерпретация историзма, сопряженного с Абсолютным духом Г. Гегеля и Творческим духом H.A. Бердяева. Основная канва такой интерпретации уже есть, и она заклю­чена в концепции исторического преодоления отчуждения человека.

Взаимоопределение "исторического" и "человеческого" является одним из существенных моментов, отличающих понятия "историзм" и "исторический метод". Историзм есть мировоззренческий принцип познания, и как таковой он сочетает в себе научную сторону, ориен­тированную только на объект с аксиологической стороной, вовлекаю­щей в познание человечески-ценностный подход, человеческую заинтересованность и человеческую деятельность.

В отличие от принципа историзма исторический метод всецело сфокусирован на конкретном предмете познания, т. е. отвлечен от аксиологических моментов. Он не нагружен человечески-ценностным содержанием и в этом смысле не является мировоззренческим. Кроме того, его сфера применения ограничена наукой.

Философский принцип историзма представляет собой один из необходимых элементов диалектики, в нем заключено требование к познающему субъекту рассматривать материальные системы в их ди­намике, развитии.

Принцип историзма позволяет, например, не только вскрыть на­чальный период существования государства, но и вместе с тем устано­вить главную сторону его сущности. Эта сущность обнаруживается не сразу, она скрыта за множеством других его сторон; при внешнем подходе кажется, будто государство всецело надклассово, общенародно,

будто оно исполняет только функции по регулированию, координации и управлению социальной жизнью. Таковые действительно имеются. Но принцип историзма помогает глубже разобраться в явлении; основ­ное назначение государства — быть орудием в руках господствующей социальной группы. Все последующее развитие государства с момента возникновения демонстрирует эту его главную сущность.

Государство прошло в своем развитии несколько этапов. На этапе рабовладения эксплуататоры владели не только всеми средствами про­изводства, но также и людьми. Этот этап сменил феодализм с его крепостным правом. Крепостник-помещик не считался владельцем крестьянина как вещи, а имел лишь право на его труд и на принуждение его к отбыванию известной повинности; крестьянство "накрепко" "при­креплено" к земле (отсюда само название — "крепостное" право, "кре­постные"). Следующий исторический этап государства — капиталистический, буржуазный. Работник становится юридически свободным, но он экономически вынужден идти к собственнику средств производства; товаром здесь становится сама рабочая сила. На всех этих этапах сущность государства оставалась одной и той же.

Помимо этапов развития данное явление имеет разные формы: монархия (как власть одного), республика (как отсутствие какой-либо невыборной власти), аристократия (как власть небольшого сравнитель­но меньшинства) и демократия (как власть народа). Они наблюдаются на каждом из исторических этапов. Парламентаризм буржуазной ре­спублики, конечно, прогрессивнее буржуазной монархии. Но и здесь государство не есть выражение народной воли. Капитал, раз он суще­ствует, господствует над всем обществом, и никакая демократическая республика, никакое избирательное право сущности дела не меняет.

Можно выделить целый ряд познавательных императивов, которые способны в своем комплексе составить диалектико-логический прин­цип историзма. Прежде всего, конечно, формулируется самое общее, фундаментальное требование, которое выражает принцип историзма в его целостности: рассматривать предметы, процессы в их развитии, изменении, самодвижении. Это означает требование брать материаль­ные системы во временном их аспекте, как изменяющиеся во времени; если эта система существует в настоящий момент, то — в аспекте прошлого, настоящего и будущего.

Данный общий регулятив познания конкретизируется (распадается, расчленяется) на множество более конкретных познавательных импе­ративов.

Исходным будет требование качественной, или сущностной, ретроспективности. В научном познании

этот регулятив специфицируется в виде принципа познавательной ретроспекции (возвратного анализа) и принципа актуализма. В главной же своей сути он присущ любому виду познания, если оно стремится к объективности. Но наиболее остро необходимость в таком требовании ощущается в науке. "Исследователь любой области науки,— констати­ровал П. В. Когшин,— постоянно сталкивается в проблемой, как надо подойти к изучению предмета, с чего начать воспроизведение его истории в мышлении. Чтобы вскрыть сущность предмета, необходимо воспроизвести реальный исторический процесс его развития, но по­следнее возможно только в том случае, если нам известна сущность предмета. Например, познание сущности государства предполагает знание истории его возникновения и развития, но к изучению истории государства нужно подойти с определенным знанием его сущности как общественного явления, иначе за государство можно принять родопле-менную организацию первобытнообщинного строя" (Диалектика как логика и теория познания. Опыт логико-гносеологического исследова­ния. М., 1973. С. 161).

В научном познании этот круг разрывается посредством примене­ния специфических (т. е. относящихся к сфере научного познания) диалектико-логических средств, устанавливающих "начало" предмета исследования, формулирующих достаточно строгие критерии такого "начала". В общем же принципе, каковым является принцип историзма, необходимым выступает требование иметь некоторое предварительное представление о сущности предмета в настоящий момент и под углом зрения этого представления устанавливать исходную стадию его раз­вития, исходный момент его истории. Явление ведет свою историю, считает В. П. Кохановский, с того момента, когда оно: а) возникает как целое, хотя еще и не законченное, не завершенное, как внутренне самостоятельная, качественно своеобразная система всех своих "сня­тых" предпосылок, ставших ее элементами (объединенных в целое главным элементом), хотя эта система еще полностью не оформлена, не развита; б) встречается не спорадически, эпизодически, как анома­лия, не в виде исключения, а систематически, регулярно; приобретает определенную прочность, известную устойчивость и достаточную ши­роту распространения; однажды возникнув, появившись где-либо, уже не исчезает, а развивается вширь и вглубь на основе своего собствен­ного внутреннего источника (основного противоречия), т. е. когда имеется в виду дальнейшее поступательное движение, в процессе которого данное явление успевает в определенной мере развернуть свою сущность.

Требование сущностной ретроспективное™ предполагает дальней-

шее движение познания: конкретизировав на рубеже становления пред­мета первичное представление о его сущности, познание должно идти к его обогащению последующей историей предмета и на этой обога­щенной основе вырабатывать более глубокое понимание настоящего. Так во взаимодействии настоящего и прошлого может осуществляться и осуществляется взаимокорректировка представлений о сущности объекта познания. Благодаря этому создается основание для более конкретного последующего рассмотрения его истории.

Вторым императивом принципа историзма является требование рассмотрения предпосылок возникновения предме-т а. Такое требование будет вторым, а не первым потому, что прежде чем познавать предпосылки чего-то, необходимо хотя бы в самых общих контурах знать существо этого "чего-то", иначе поиск предпосылок превратится в бесцельное занятие. Для определения предпосылок при­влекаются категории детерминизма: "причина", "полная причина", "ус­ловие", "основание". Отмечая, что не все из предпосылок (начал) сущности имеют одинаковое значение для происхождения вещи, Ари­стотель писал: "Для всех начал общее то, что они суть первое, откуда то или иное есть, или возникает, или познается; при этом одни начала содержатся в вещи, другие находятся вне ее" ("Метафизика" // Соч.: в 4 т. М., 1976. Т. 1. С. 145). Предпосылки входят затем в снятом виде в содержание предмета, воспроизводятся им. В социальной действитель­ности совокупность объективных условий (или предпосылок), высту­пающая реальной возможностью, превращается в действительность посредством субъективной предпосылки — человеческой деятельно­сти. Деятельность, отмечал Гегель, есть "движение, выводящее предмет из условий, в которых он имеется в с е б е, и дающее предмету существование посредством снятия существования, которым обладают условия" ("Энциклопедия философских наук". М., 1974. Т. 1. С. 327). В процессе последующего развития предмет может попасть в новые условия, выполняющие роль предпосылок развития более многообраз­ной сущности предмета. Но в рассматриваемом императиве речь идет о генетических, а не динамических предпосылках.

Третий императив выражается в требовании применять в ходе познания предмета основные законы диа­лектики. Здесь реализуется несколько нормативных правил (или установок познания), вытекающих из общетеоретической концепции диалектики: а) направлять движение мысли от качества к количеству, затем к их единству (т. е. выявлять качественные изменения в структуре и элементах системы, в ее подсистемах, их количественные характери­стики, а также меру или безмерность системы); б) обнаруживать скачки,

определять их типы и виды (постепенные или взрывообразные, оди­нарные или интегральные, и т. п.); в) раскрывать преемственность состояний в развитии предмета (при отрицании-трансформации, отри­цании-снятии и отрицании-синтезе); г) ориентировать мысль на обна­ружение полного или ограниченного проявления закона отрицания отрицания; д) акцентировать внимание на раскрытии противоречиво­сти предмета (установка на раздвоение единого и познание противо­речивых частей его); е) ориентировать познание на выявление конкретных типов и видов противоречий объекта (внутренних и внеш­них, их своеобразного соотношения, конструктивных и деструктивных, и т. п.). Следование этим и некоторым другим, более частным, уста­новкам познания способно обеспечить достижение многосторонней характеристики истории рассматриваемого предмета.

Приведенные познавательные правила неравнозначны. Из-за боль­шой значимости для понимания диалектики развития установки на выявление его противоречивости эта установка может выделяться в качестве относительно автономной и квалифицироваться как самосто­ятельный принцип диалектического мышления.

Четвертым императивом принципа историзма выступает требо­вание выделять этапы (стадии, фазы, периоды) развития предмета, устанавливать их естественную последовательность и выяв­лять диалектику общего и единичного в этом процессе.

Отчасти в предыдущем императиве затрагивалась эта сторона пред­мета (в установках на преемственность и скачки). Теперь же эти установки берутся с иным акцентом и фокусируются на градации целостного процесса исторического развития. Помимо ориентации познания на выявление качественного своеобразия этапов данный императив нацеливает на моменты преемственности этапов, состояний. Существуют переходные периоды (или моменты) от одного историче­ского этапа к другому. Возможна трактовка всего исторического про­цесса от возникновения предмета до настоящего его этапа как переходного состояния. Выявление "переходностей"есть форма обна­ружения взаимосвязей в историческом процессе.

Установление взаимосвязей этапов (фаз, стадий, состояний) ведет мысль к познанию закономерности развития. Ее итогом представляется следующая (пятая по счету) рекомендация: рассматривать объект "с точки зрения процесса развития закономерного, т. е. характеризующегося определенными зако­нами перехода от одного исторического состояния объекта, с одной структурой, к другому его историческому состоянию, Έ другой струк­турой" (Грушин Б. Историзм / Философская энциклопедия. М., 1962.

Т. 2. С. 352 (выделено курсивом в цитате нами.—Авт.). Принцип историзма опирается на такую концепцию исторического процесса, в которой закономерность, необходимость неотрывна от вариативности, от многообразия возможностей и случайностей. Между тем до сих пор существует взгляд, согласно которому история общества является фа­тальной, а законы общества — однозначно необходимыми. С этой точки зрения сталинизм как особая политическая и экономическая система, утвердившаяся в нашей стране с конца 20-х — начала 30-х годов XX столетия, с его ошибочными и антигуманными методами решения проблем являлся абсолютно фатальным и якобы оправдыва­емым историей. Однако объективный анализ прошлого отводит слу­чайностям и вероятности важное место в ряду факторов, детерминирующих тот или иной поворот истории. Если брать историю становления социализма в СССР, то как показывают исследования (См., напр.: Гордон Л. А., Клопов Э. В. "Что это было? Размышления о предпосылках и итогах того, что случилось с нами в 30—40-е годы". М., 1989), в конце 20-х годов у нас действительно была необходимость в индустриализации, но в то же время имелись и разные возможности, по крайней мере две, движения к этой цели; был избран, однако, далеко не лучший вариант развития. При выборе же значительную роль играют случайности, в качестве которых могут рассматриваться характер лич­ности, стоящей во главе движения, своеобразие мотивов, интересов этой личности, ее ближайшего окружения, отдельных социальных групп, преломление в их сознании информации о международной обстановке и т. п.

Историзм рассмотрения требует такого подхода к истории, при котором учитывалась бы в полной мере возможность альтернативного движения истории. Помимо того, историзм требует не просто описания, констатации имевших место событий, но применения таких приемов, даже при обыденном познании, как мысленный эксперимент (с его мыслительным приемом: "а что было бы, если бы..."). Таким образом, вероятностный подход к истории, связанный с критикой истории, оказывается существенным компонентом историзма как диалектиче­ского принципа познания.

Шестым императивом принципа историзма является требова­ние определять направление и характер раз­вития или изменения предмета (прогрессивное, регрессивное или одноуровневое; гармоничное, дисгармоничное или конфликтное; динамичные изменения или стагнация (от лат. stagnum — стоячая вода (застой), и т. п.). Конечно, общество в целом находится в процессе прогрессивного развития. Однако это не исключает веро-

ятности конца данной линии развития. Ведущая линия развития чело­веческой цивилизации на прогресс связана, как показывает история, с временными отступлениями от этой направленности. Диалектико-ло-гический анализ должен улавливать сложность и противоречивость любого, в том числе и социального, развития.

Приведенные установки принципа историзма подводят познающее мышление к выявлению главной тенденции развития системы. Следу­ющим императивом и является требование: раскрывать ос­новную тенденцию развития системы с целью предсказать ее будущее. История становится в этом отно­шении будущим, вернее, служит будущему. Деятельностный подход к объекту познания требует содействия всему тому, что прогрессивно, что соответствует высшим ценностям человеческой цивилизации. "По­длинно исторический подход к выявлению тенденций дальнейшего развития исследуемого явления состоит в том, чтобы, во-первых, изучить и проанализировать по возможности все имеющиеся пути его дальнейшего развития, во-вторых, вьщелить главный путь, основную тенденцию развития, в-третьих, практически реализовать эту тенден­цию, создать все условия для его быстрейшего осуществления" (Коха-новский В. П. "Историзм как принцип диалектической логики". Ростов-на-Дону, 1978. С. 136). В третьем своем моменте данный импе­ратив объединяет познание и практику, становится императивом прак­тической деятельности.

И еще одно требование включается в содержание принципа исто­ризма: требование изучать не только историю объек­та, но и историю отражающих ее понятий и положений. Поскольку те или иные положения, понятия развива­ются в дискуссиях, спорах, в столкновениях различных взглядов, по­стольку к субъекту, интересующемуся историей объекта, предъявляется требование самостоятельно, со своей точки зрения, анализировать всю историю данного спора.

Философско-диалектический принцип историзма является одним из важнейших элементов доказательства положений, которые отражают сущность предмета в данное время. Он призван охватить не только общее, но и своеобразное, особенное в истории, не только вошедшее в предмет в процессе его развития, но и оказавшееся свернутым или исчезнувшим в истории. И если верно, что все есть история, то столь же верно, что настоящее есть история. Все богатство, вся уникальность истории должны служить целям максимально точного и глубокого познания изменяющейся материальной и духовной действительности.

Одним из важнейших предпосылочных принципов познания является принцип диалектической противоречивости.