В диалектико-материалистической гносеологии общественно-историческая практика выступает критерием истины потому, что она как материальная деятельность людей имеет достоинство непосредственной действительности. Практика соединяет и соотносит объект и действие, которое производится в соответствии с мыслью о нем. Именно в практике проявляется действительность и мощь нашего мышления. Не случайно Карл Маркс отмечал: «Вопрос о том, обладает ли человеческое мышление предметной истинностью, — вовсе не вопрос теории, а практический вопрос» (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 3. С. 1). Еще более убедителен Фридрих Энгельс: «…мы можем доказать правильность нашего понимания данного явления природы тем, что сами его производим, вызываем его из его условий, заставляем его к тому же служить нашим целям…» (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 21. С. 284). Практика является одновременно и абсолютным (в смысле фундаментальности), и относительным критерием истины. Как основной критерий истины практика позволяет нам бороться против идеализма и агностицизма. Практика является относительным критерием, так как она носит конкретно-исторический характер. И это не позволяет нашим знаниям превратиться в «абсолют». Практика в этом случае направлена против догматизма. В то же время, когда знание (теория) расходится с практикой, надо отнестись критически не только к знанию, но и к практике.
Практика является не только определенным критерием истины, но и критерием определенностипознания и знания. Именно она задает им определенность. Соотнесенность понятий, знания с практикой наполняет их конкретным содержанием и устанавливает пределы учета в принципе бесконечной связи познаваемого объекта с другими объектами. И в пределах, установленных практикой (уровнем ее развития, практическими потребностями и задачами), соответствие знания действительности становится достаточно определенным и может быть в этом смысле исчерпывающим. В противном случае мы будем оставаться на позициях абсолютного релятивизма и не сможем решить даже простой познавательной задачи обыденной жизни типа шутки «Сколько надо на зиму дров?». Философский смысл указанной шутки легко улавливается из ее содержания. Один молодой человек, городской по своей природе житель, переехал в сельскую местность и решил уточнить у своего сельского приятеля: сколько надо на зиму дров? Приятель обладал не только житейским опытом деревенской жизни, но и юмором, поэтому на вопрос он ответил вопросом:
— Это смотря какая изба?
Городской пояснил какая.
Первый снова спросил:
— Это смотря сколько печей?
Второй ответил сколько.
Вновь последовал вопрос:
— Это смотря какие дрова?
— Березовые, — сказал городской.
— Это смотря какая зима? — рассуждал деревенский.
И диалог продолжался. И мог продолжаться без конца.
Наши отечественные и зарубежные скептики в своей аргументации, по существу, опираются на принцип неопределенности знания. Последний предполагает учет бесконечности связей знания с миром (и связей самого мира), а также учет связи знания с концептуальным континуумом, с его языковым выражением, с относительностью практики как критерия истины. Однако при этом не учитывается роль практики как критерия определенности, познания и знания. А это как раз опровергает данный скептицизм.