Эволюции русской философской мысли

Философия марксизма в Россиии

«Всякая логическая идея погружена в недра материальности и в значительной мере ею определяется. Но, как бы она ею ни определялась, ее всегда можно выделить из конкретного исторического процесса и рассмотреть ее в собственном про­цессе. Из того, что математика существует только в истории, не значит, что я не могу дифференцировать и интегрировать без знания истории. Математика имеет свою собственную — математическую закономерность, хотя ее и нельзя оторвать от общесоциальной закономерности. Это же касается имманентной закономерности в искусстве, философии, религии и проч. Все эти слои исторического процесса имеют внутреннюю спе­цифическую закономерность, внутреннюю имманентную техно­логию, хотя и все они связаны всегда в одно» (А. Ф. Лосев).

 

Идентифицируйте, пользуясь хрестоматией, текст, автора и название:

«Аксиологические ориентации русской философии объясняются, очевидно, тем, что, будучи самосознанием культуры, философская рефлексия запечатлела основные коллизии русского общества данной эпохи, а именно коллизии его систем ценностей. Но точно так же, хотя и в иных формах, эти коллизии становятся определяющими и для русской литературы XIX века. Здесь на первые роли выдвигаются социологические двойники шекспировских героев, так сказать, российские гамлеты: онегины, германы, печорины, раскольниковы. Они же бьются над своим “быть или не быть”, а их метения и их поиски — поиски утраченных ценностных абсолютов.»

«Учение славянофилов и вообще русской философии о вере как истинном источнике и условии всякого отдельного знания также не имеет ничего общего с западными учениями о вере, об интеллектуальном сознании, о здравом человеческом рассудке и о чувстве. Всем этим западным понятиям соответствует, говоря словами профессора Лопатина, в основном более ограниченное и специальное содержание. Так, например, интеллектуальное созерцание у Шеллинга совпадает просто с актом чистого самосознания, в котором наше Я возвышается над всем относительным и конечным и находит свою собственную абсолютную сущность, одновременно являющуюся внутренней действительностью всех других вещей. Далее, западные учения о вере делают большой упор на антагонизм, который существует между безошибочными откровениями, с одной стороны, и выводами абстрактного разума и эмпирического опыта -–с другой. Такая точка зрения представлена, например, типичным для этого направления учением Якоби. Русские же философы видят в вере основание всей философии, в ней синтезируются и примиряются отдельные элементы знания, в том числе и чисто рациональные.»

«Итак, и стыд рождения, и страх смерти сливаются в одно чувство преступности, откуда и возникает долг воскрешения, который прежде всего требует прогресса в целомудрии. В нынешнем же обществе, следующем природе, т. е. избравшим себе за образец животное, все направлено к развитию половых инстинктов. Вся промышленность, прямо или косвенно, возникает из полового подбора. Красивое определение, устройство гнезда (т. е. моды, будуары, мягкая мебель) — все это возникает и служит половым инстинктам. Англия берет из обеих Индий материалы для тканей, краски для придания им особого блеска, а так же пряности, косметики… Франция же, как модистка, парикмахер, придает этим материалам ту форму, ту иллюзию, которая содействует природе в обмане индивидуумов для сохранения рода (так один философ определяет любовь). Литература, художество, забыв свое истинное назначение, большею частью служат тому же инстинкту. Наука, как служанка мануфактурной промышленности, профанирует разум служением тому же половому подбору.»