Процесс нечаевцев в русском обществе

 

Московский государственный университет имени М.В.Ломоносова

Исторический факультет

 

 

«Процесс нечаевцев в русском обществе»

 

 

Доклад по истории России

студентки 2 курса в/о

гр.1 Матынкиной Ксении

 

Руководитель семинара:

к.и.н.,

доц. Мухина Е.Н.

 

 

Москва, 2013

Оглавление

 

 

Введение………………………………………………………………………………………3

 

Источники……………………………………………………………………………………..4

 

Историография………………………………………………………………………………...8

 

Глава 1. Истоки «нечаевщины»……………………………………………………………...13.

 

11. Личность С.Г. Нечаева. «Катехизис революционера»………………………………….21

 

1.2 «Народная расправа»…………………………………………………………………...…26

 

1.3. Убийство И.И.Иванова…………………………………………………………………...29

 

 

Глава 2. Подготовка нечаевского процесса:………………………………………………….33

 

 

Глава 3. Судебный процесс……………………………………………………………………40

 

 

Глава 4. Отношение прессы к Нечаевскому делу………………………………………….…43

 

 

Глава 5. Отношение общественности к Нечаеву и «нечаевщине»………………………….45

 

 

Глава 6. Отношение Ф.М. Достоевского к Нечаеву и «нечаевщине»………………………48

 

Заключение……………………………………………………………………………………..50

 

Список литературы……………………………………………………………………………..51

 

Введение

 

 

Первый в России гласный и открытый политический процесс проходил с 1 июля — 11 сентября 1871. Он был посвящен так называемому «нечаевскому делу», поводом для возникновения которого стало раскрытие убийства слушателя Петровской земледельческой академии И.И.Иванова.

К этому процессу были привлечены около 200 человек - не только С.Г. Нечаев и члены созданной им организации «Народная Расправа», но также лица, в принципе не разделявшие взглядов революционера и активно боровшиеся с ним. Все они обвинялись в заговоре против правительства с целью свержения царской власти.

Это судебное разбирательство получило широкую огласку не только в России, но и за рубежом.

Задача данной исследовательской работы заключается в том, чтобы узнать:

- Что за личностью был С.Г. Нечаев?

- Откуда берет истоки такое явление, как «нечаевщина»?

- Каким образом возникла организация «Народная Расправа», каковы были ее задачи?

- Почему произошло убийство И.И.Иванова?

- Когда и как проходила подготовка процесса нечаевцев?

- Как протекал сам процесс? Какие обвинения были предъявлены подсудимым, чем они парировали, как работала защита? Каковы были итоги столь длительного процесса?

- Как относились пресса общественность и литература к процессу нечаевцев?

 

 

Источники

В ходе данной исследовательской работы в качестве источников был использован ряд литературы, являющей собой сборники документов, судебные акты, мемуары и воспоминания, периодическую печать.

Самым ранним письменным источником является сборник «Государственные преступления в России в XIX веке». Это произведение издано в трех томах под редакцией российского историка и политического деятеля Б. Базилевского. Первый том сборника, использованный при работе над докладом, охватывает период с 1825 по 1876 гг.

Основные задачи сборника – подвести некоторые итоги XIX века, дать огласку такому распространенному в те времена явлению, как государственные преступления, а также собрать воедино все опубликованные правительством того времени материалы по этому делу.

Книга содержит в себе извлеченные из официальных изданий правительственные сообщения об основных и наиболее громких государственных преступлениях в России. Все они расположены в хронологическом порядке.

Во время проведения исследовательской работы была использована публикация первого тома, изданная в 1906 г. в Санкт-Петербурге.

Данное произведение, вне всяких сомнений, является полезным для решения задач и достижения целей, поставленных в данном докладе, так как содержит в себе подробнейший отчет о судебном процессе нечаевцев и Нечаева: публикации обвинительных актов, документов, приведенных в качестве вещественных доказательств виновности привлеченных к процессу людей, речи адвокатов, показания подсудимых, подробная информация о каждом из них, сведения о ходе судебного процесса и его итогах.

Другой источник – «Русская Революция в судебных процессах и мемуарах» под редакцией Михаила Николаевича Коваленского. Это сборник состоит из несколько книг, содержащих различные судебные отчеты, мемуары, публицистические издания. Все они посвещенных революционным процессам в России.

Главная цель этого произведения – подробно рассказать обо всех политических процессах, когда-либо происходивших в России, об их подготовке, о постановке суда, о поведении подсудимых на суде, о впечатлении современников, о результатах этих процессов и отношении общества к ним.

В ходе написании доклада была использована первая книга сборника, опубликованная в Москве в 1923 году. Она посвящена процессам Нечаева, нечаевцев, 50-ти и 193-х.

Этот сборник однозначно необходим для решения задач данной исследовательской работы, так как в нем опубликованы судебный отчет по делу нечаевцев и Нечаева, показания подсудимого Кузнецова, речи защитников Урусова и Спасовича, а также другие информативные документы.

Ещё одно произведение, - статья Бориса Павловича Козьмина « К истории нечаевского процесса». Оно было создано в 1930 г. на основе донесений и писем коллежского советника Н.Д. Горемыкина к III отделению, в котором он служил. Основная задача его состоит в том, чтобы показать, как проходила подготовка к нечаевскому процессу, что было известно жандармам о Нечаеве, «Народной Расправе» и ее членах, как проходили обыски в квартире Успенского и книжном магазине Черкесова, о соперничестве московских и петербургских властей в ходе проведения расследования.

Статья содержит в себе публикации писем Н. Д. Горемыкина, расположенных в соответствии с хронологией их написание: с 4 декабря 1869 г. по и18 января 1870г.

В данной исследовательской работе была использованная публикация статья, размещенная в историческом журнале «Красный архив» за 1930 г., Т.6 (43).

Это произведение полезно для решения задач доклада с точки зрения того, что в нем содержаться достоверные сведения о ходе подготовки судебно разбирательства над Нечаевцами, о хронологии процесса, об итогах проведенных за это время обысков и изъятых вещественных доказательствах. Однако эта статья не дает никакого представления об отношении III отделения к нечаевцам и русскому революционному движению.

Иной письменный источник – статья «Одна из современных фальшей» Ф.М. Достоевского. Собрание сочинений в двадцати томах. Т.9. М., 1970.

 

Основные задачи этой статьи заключаются в том, чтобы показать, каким образом связан процесс нечаевцев и сам С.Г. Нечаев с написанием романа «Бесы», и постараться объяснить, «каким образом в нашем переходном и удивительном современном обществе возможны - не Нечаев, а Нечаевы, и каким образом может случиться, что эти Нечаевы набирают себе под конец нечаевцев?»[1].

Это произведение содержит в себе выписки из газет, таких, как «Русский мир», а также цитаты из романа «Бесы» с комментариями Достоевского

В данной исследовательской работе была использованная статья, опубликованная в 1970. в девятом томе « Собрание сочинений в двадцати томах».

Данная работа, несомненно, является очень полезной для решения задач, поставленных в этом докладе, так в содержит в себе много информации об отношении Ф.М. Достоевского к Нечаеву и нечаевцам, о причинах, по которым он решил написать свой роман, о задачах, которые писатель постарался решить на страницах своего произведения.

Другой письменный источник – «Нечаев и нечаевцы», составленный выдающимся советским историком и литературоведом Борисом Павловичем Козьминым, специалистом по делу Нечаева и нечаевцев. Это произведение является сборником документов по нечаевскому делу. Оно было создано в 1931г. с целью изучить состояние революционных сил в России того времени, выяснить социально-политические корни «нечаевщины», узнать, чем именно Нечаевское дело органически связанно с революционным движением 60-х годов, установить причины возникновения своеобразных черт, характеризующих деятельность Нечаева, собрать воедино все возможные материалы по этому делу.

Первая часть сборника отведена докладу министра юстиций по нечаевскому делу, который дает краткую сводку всего добытого следствием материала по отношению к каждому из привлеченных к следствию. Второй отдел сборника - показания задержанных. Третий отдел содержит в себе ряд писем, авторами которых были привлеченные к нечаевскому процессу. Четвертый же отдел сборника отведен под документы III отделения, относящиеся к процессу нечаевцев в Петербургской судебно палате.

При работе над докладом была использована первая и единственная публикация сборника. Что касается полезности данного источника для решения цель и задач, поставленных в докладе, то можно сказать, что это произведение содержит в себе большое количество достоверных и информативных материалов по нечаевскому делу, позволяет проследить ход подготовки судебного процесса, проанализировать отношение каждого из привлеченных к судебному делу к Нечаеву, его организации и революционной деятельности вообще, понять, чем руководствовались эти люди в своих действиях, что двигало ими, составить четкую характеристику самого Нечаева.

Следующий письменный источник – «Воспоминания» Веры Засулич, составленный также Борисом Павловичем Козьминым. Данный труд является сборником статей и отрывков мемуарного характера, составленных В.И. Засулич на основании ее личных воспоминаний и посвященных в основном революции и революционному движению в России второй половины XIX в.. Сборник был создан в 1931 году с целью рассказать об огромном и интересном жизненном пути Засулич, о тех крупнейших исторических событиях, свидетелем которых она являлась, о выдающихся людях того времени, с которыми она была знакома.

Отрывки тематически не связаны между собой и в книге поделены на четыре части: 1) Детство и юность, 2) Воспоминания о С.Г. Нечаеве, 3) Из воспоминаний о покушении на Трепова, 4) Вдадимир Дегаев.

В ходе исследовательской работы была использована первая публикация сборника. Этот источник содержит в себе большое количество достоверной информации о биографии Нечаева, его эмиграции заграницу, деятельности «Народной Расправы», членах этой организации, а также убийстве И.И. Иванова. Всё это, несомненно, является полезным для решения цель и задач данного доклада.

Ещё одно произведение, - статья Бориса Павловича Козьмина « К истории нечаевского процесса». Оно было создано в 1930 г. на основе донесений и писем коллежского советника Н.Д. Горемыкина к III отделению, в котором он служил. Основная задача его состоит в том, чтобы показать, как проходила подготовка к нечаевскому процессу, что было известно жандармам о Нечаеве, «Народной Расправе» и ее членах, как проходили обыски в квартире Успенского и книжном магазине Черкесова, о соперничестве московских и петербургских властей в ходе проведения расследования.

Статья содержит в себе публикации писем Н. Д. Горемыкина, расположенных в соответствии с хронологией их написание: с 4 декабря 1869 г. по и18 января 1870г.

В данной исследовательской работе была использованная публикация статья, размещенная в историческом журнале «Красный архив» за 1930 г., Т.6 (43).

Этот труд полезен для решения задач доклада с точки зрения того, что в нем содержаться достоверные сведения о ходе подготовки судебно разбирательства над Нечаевцами, о хронологии процесса, об итогах обысков, проведенных за это время, и изъятых вещественных доказательствах. Однако эта статья не дает никакого представления об отношении III отделения к нечаевцам и русскому революционному движению.

Следующий источник – «История дореволюционной России в дневниках и воспоминаниях» под редакцией крупного отечественного историка П.А. Зайончковского. Это многотомное издание библиографического исследования, создававшееся с 1976 по 1989 гг. Основная задача при создании этого справочника заключалась в том, чтобы собрать воединовсю аннотированную мемуарную литературы по истории России, дневники и воспоминания всех выдающихся исторических личностей.

В ходе данной исследовательской работы были использованы том 3, части 1, 2, 3 и 4 справочника, опубликованные в 1981 г.

Этот труд полезен для решения задач доклада потому, что с его помощью можно найти огромный список мемуаров и воспоминаний, посвященных той или иной русской исторической личности, в данном случае – С.Г.Нечаеву.

Последнее произведение, использованное в качестве источника – статья «Так называемое нечаевское дело и отношение к нему русской журналистики» русского писателя Михаила Евграфовича Салтыкова-Шедрина. Она была создана в 1871г., как раз после окончания процесса нечаевцев.

Основные задачами писателя в написания этой статьи заключались в том, чтобы продемонстрировать отношение русской публицистики XIX века к процессу над нечаевцами, судебному составу, подсудимым и самому Нечаеву, выявить причины тех или иных реакций прессы на итоги процесса, а также показать, насколько полно было освящено судебное разбирательство в газетах.

В данном произведении последовательно приведены статьи различных российских газет, среди которых «Московские ведомости», «Голос», «Санкт-Петербургские ведомости», «Вестник Европы».

При написании доклада была использована публикация статьи, помещенная в «Полное собрание сочинений» Салтыкова-Щедрина, том девятый, «Критика и публицистика». Эта книга создавалась в период с 1868 по 1883гг.

Материалы, освещенные статье, крайне полезны для данной исследовательской работы, так как позволяют не только выяснить отношение редакторов каждой из приведенных газет к судебному процессу, но и проанализировать, что повлияло на этих людей, заставляло делать подобные выводы, и чего они добивались своими заявлениями.

 

Историография

В качестве монографий при написании доклада был использован ряд литературы авторства А. Гамбарова, Ф.М. Лурье, А.И. Володина, Ю.Ф. Карякина, Е.Г. Плимака и Н.А. Троицкого.

Наиболее ранним трудом является книга А.Гамбарова «В спорах о Нечаеве. К вопросу об исторической реабилитации Нечаева», созданная в 1926 г.

Основная задача, решение которые автор попытался отыскать в ходе работы над этой книгой, заключается в том, чтобы вскрыть во всей полноте сущность политического облика Нечаева, проанализировать все то, что писалось о нем его классовыми противниками, сопоставить политическую программу Нечаева с программой последующих этапов революционной борьбы и, в конце концов, пересмотреть революционную деятельность Нечаева.

По ходу повествования прослеживается четкая структура составления текста, начинающаяся с рассказа о предпосылках формирования «нечаевщины» и заканчивающаяся итогами революционной деятельности Нечаева.

В конце своей работы автор приходит к выводу, что « Нечаева может оправдать только революционный класс, только победивший буржуазию пролетариат, так как его методы, его тактика политической борьбы, его конечные цели совпадали с методами, тактикой и конечными целями пролетариата»[2].

Среди основных источников, использованных Гамбаровым в ходе работы нал книгой, стоит отметить «Воспоминания» Веры Засулич, также использованные при написании данного доклада, мемуары В. Фигнер, А.И. Успенского, О.В. Аптекмана, А.В. Никитенко.

Для темы данной исследовательской работы труд А. Гамбарова очень полезен, так как он позволяет взглянуть на Нечаева, его революционную деятельность и отношение

к окружающему миру с новой точки зрения и отойти от чисто негативного восприятия личности революционера.

Другая монография, озаглавленная «Чернышевский или Нечаев?», была написана в 1976 г. выдающимися российскими учеными А.И. Володиным, Ю.Ф. Карякиным и Е.Г. Плимаком.

Главная цель этой монографии – сопоставить таких антиподов русского революционного движения XIX в., как Чернышевский и Нечаев, для того, что показать трудность перехода от теоретической революционной мысли к революционному делу, «отделить глубокую, продуманную революционность от примитивных, незрелых форм революционности»[3].

Хронология повествования в данной книги начинается с рассказа об истоках революционных настроений, зародившихся в Н.Г. Чернышевском, и оканчивается «Нечаевским делом», то есть сопоставлением деятельности двух абсолютно противоположных личностей.

Основными источниками для написания данного труда послужили «Воспоминания» Ф.М. Достоевского, В.Засулич, «Нечаев и нечавцы» и «К истории нечаевского процесса» Б.П. Козьмина, также использовавшиеся в данном докладе, «Московские ведомости» Каткова.

Главный вывод, к которому приходят авторы в конце своего произведения, заключается в том, что «действия незрелых в теоретическом отношении революционеров…нанесли российскому революционно-демократическому движению немалый вред. Но прервать его наступательные движения они не могли»[4].

Для решения задач данной исследовательской работы эта книга очень полезна, так как в ней говориться о предпосылках «нечаевщины», об отношении разных категорий общества к Нечаеву и его революционным действиях, высказывается мнение Ф.М. Достоевского, Н.Г. Чернышевского, К.Маркса и Ф.Энгельса о Нечаеве и процессе нечаевцев, говориться о влиянии этого процесса на становление российского революционного движения..

Ещё одна монография - статья «Нечаевщина как политическое и социально-психологическое явление» В.В. Витюка., опубликованная в журнале «Социологические исследования» в 1981 г.

Главная цель этой работы – провести развернутый анализ такого явления,, как «нечаевщина», выяснить предпосылки его возникновения в России и рассказать об отношении к нему современников.

Ключевыми источниками для написания этой работы послужили «Нечаев и нечаевцы» Б.П. Козьмина, «Воспоминания» Веры Засулич и другие произведения.

Основной вывод, к которому приходит автор в конце своей статьи, заключается в том, что, «непримиримый противник социального строя, Нечаев сам был плотью от плоти абсолютизма и боролся против его мерзостей посредством им же порожденных мерзостей. Искренним убеждением Нечаева была мысль, что сила революционного духа прямо пропорциональна силе социальной ненависти».[5]

Несомненно, это произведение полезно для решения задач данной исследовательской работы, так как оно помогает детально проанализировать «нечаевщину», сделать верные предположения о причинах ее возникновения и проследить, как на это явление реагировали современники Нечаева в России и за рубежом. Следующая монография – биографическое произведение Ф. М. Лурье «Нечаев: Созидатель разрушения», созданное в 2001 году;

Основная цель этого объемного труда заключается в том, чтобы выявить особенности государственной политики и социальных условий, сформировавших Нечаева, узнать причины его бунтарского характера, подвергнуть личность русского революционера глубочайшему анализу, охарактеризовать среду и атмосферу, в которой он сформировался, рассказать о его жизни в мельчайших подробностях.

Книга разделена автором на несколько глав, поэтапно повествующих о жизненном пути Нечаева. Многие факты его биографии подкреплены цитатами из других источников, что лишний раз доказывает их истинность.

Для написания этого труда Ф.М. Лурье использовал, кажется, всю доступную печатную продукцию и архивные документы, содержащие какие-либо достоверные сведения о Нечаеве. Среди источников следует отметить «К истории нечаевского процесса» и «Нечаев и нечаевцы» Б.П. Козьмина, «Воспоминания» В.Засулич, которые также были использованы в данной исследовательской работе.

Вне всякого сомнения, это произведение является крайне полезной для разрешения основных вопросов данного доклада, ибо содержит огромное количество биографической информации и Нечаеве, его происхождении, становлении его характера, революционной деятельности, взаимодействии с участниками «Народной расправы» и многом другом.

Последняя из использованных в данной работе монографий – «Политические процессы в России 1871 – 1887 гг.». Н.А. Троицкого, созданная в 2003г.

Основная задача книги – дать подробный обзор каждого из политических процессов, происходивших в России с 1871 по 1887 гг.

Автор в своем произведении последовательно рассматривает каждый судебный процесс, начиная с «нечаевцев» и заканчивая политическими процессами 1980-х годов.

Главный вывод, к которому приходит Троицкий в конце своего труда, заключается в следующем: «Значение политических процессов 1871-1887 гг.прежде всего в том. Что судившиеся на них революционеры-народники превращали почти каждый процесс в арену борьбы с царизмом, а скамью подсудимых- - в революционную трибуну»[6].

В качестве источников при написании этой книги автором были использованы К истории нечаевского процесса» и «Нечаев и нечаевцы» Б.П. Козьмина, газета «Правительственный вестник», и многое другое.

Это произведение полезно для данной исследовательской работы потому, что она позволяет глубоко проанализировать судебный процесс над нечаевцами, выяснить отношение царизма, III отделения и публики к этому судебному разбирательству, понять основные причины итогов процесса.

 

Глава 1. Истоки «нечаевщины»

Личность Нечаева. «Катехизис революционера».

Прежде чем приступить непосредственно к рассмотрению судебного процесса над нечаевцами, необходимо выяснить, кем же был сам С.Г. Нечаев,… Сергей Геннадьевич Нечаев родился 20 сентября 1847 года в селе… Все детство и небольшой отрезок юношества будущего революционера прошло в селе Иваново, которое в то время являлось…

Народная расправа».

В Москве первым делом Нечаев обратился к Петру Гавриловичу Успенскому, с которым он, по словам В.Засулич, «познакомился под вымышленной фамилией… Успенский служил приказчиком в книжном магазине Черкезова и вместе с Феликсом… Судя по всему, Успенский даже не усомнился подлинности предъявленного ему мандата и в искренности намерений Нечаева.…

Убийство И.И.Иванова.

Несомненно, что именно это громкое, беспрецедентное событие, произошедшее 21 ноября 1869г., стало первопричиной для начала так называемого процесса… Судя по данным источников, после череды столкновений с Ивановым и сообщения… Тогда революционер собрал у себя Успенского, Кузнецова, Прыжова и заявил им о необходимости ликвидации Иванова как…

Хронология, участники, отношение власти, гласность.

Скорее всего, начало подготовки громкого судебного разбирательства пришлось на весну 1869г., после прокатившейся по нескольким университетам волны… Именно весной из-за вспыхнувших волнений и студенческого списка «недовольных»,… Вторая волна арестов по Нечаевскому процессу, как его назовут позже, пришлась на лето 1869г. Тогда до III отделения…

Глава 3. Судебный процесс над нечаевцами.

 

Как протекал первый в России гласный судебный процесс, кто выступал в роли председателей, защитников и подсудимых? Какие обвинения выдвигались участникам «Процесса Нечаевцев», какие показания давались подсудимыми? Чем закончилось одно из самых крупных в России судебных разбирательств XIX в.?

Процесс, начавшийся 1 июля 1871 г. 11 часов 40 минут утра, продолжался с перерывами почти три месяца. Арестованных по делу было около 300 человек, на скамью подсудимых посадили 87. Дело разбиралось гласно, отчеты, как это было решено 19 июня, печатались в «Правительственном Вестнике», а затем в остальных газетах, таких, как «Московские ведомости», «Голос», «Санкт-Петербургские ведомости».

По данным судебного отчета о « Процессе нечаевцев», « присутствие на суде составляли: председатель А.О. Любимов, члены Палаты: Маркевич, Мессинг, Медведев, Шахов, Богаевский; обвинял прокурор С.-Петербургской Судебной Палаты В.А. Половцев. Секретарь Голиевич. Защитники подсудимых, присяжные поверенные: князь Урусов (Успенского и Волховского), Спасович (Кузнецова, Ткачева и Томиловой), Арсеньев (Прыжова), Соколовский (Дементьевой), Турчанинов (Николаева), Халтури (Коринфского) и Депп (Флоринского)»[93] .

Все подсудимые были разделены на 11 групп с соответствующим количеством обвинительных актов. В первую вошли основные фигуранты «Нечаевского дела»:

«1) дворянин Петр Гаврилович Успенский, 2) купеческий сын Алексей Кириллович Кузнецов, 3) отставной коллежский секретарь Иван Гаврилов Прыжов, 4) московский мещанин Николай Николаев, 5) священнический сын Владимир Федоров Орлов, 6) дворянин Феликс Вадимов Волховский, 7) кандидат прав Петр Никитин Ткачев, 8) с.-петербургкая мещанка Елизавета Христьянова Томилова, 10) священнический сын Иван Иванов Флоринский, 11) священнический сын Михаил Петров Коринфский»[94].

После того, как был оглашен список вошедших в первую группу подсудимых, А.О. Любимов приступил к прочтению обвинительного акта, согласно которому « Успенский, Кузнецов, Прыжов, Николаев обвиняются в заговоре с Нечаевым с целью ниспровержения Правительства и убийстве Иванова. Флоринский – в том, что принимал участие в заговоре. Орлов, Волховский, Ткачев и Коринфский – в том, то принимали участие в заговоре и совершили для ниспровержения подготовительные действия. Томилова – в помощи Нечаеву и Орлову в совершении приготовлений к государственному преступлению. Дементьева – в том, что напечатала и распространила воззвания «к обществу». (с.34-35)

В качестве вещественных доказательств виновности подсудимых председатель предъявил следующие изъятые в ходе подготовки судебного процесса документы: первое издание журнала «Народная Расправа» за 1869г., «Общие правила организации», «Общие правила сети отделений», воззвание «К обществу», написанное Ткачевым и Дементьевой, фальшивый мандат Комитета «Народной расправы» с подписью М.Бакунина, многочисленные прокламации «Организации», и, помимо всего прочего, «Катехизис революционера», с которым многие из подсудимых впервые ознакомились только в ходе судебного разбирательства.

Далее А.О. Любимов зачитал прокламацию организации «Народной Расправы», содержавшую в себе подобного рода предпосылки: «Мы имеем только один отрицательный неизменный план беспощадного разрушения…» «Да, мы не будем трогать царя, если нас к тому не вызовет преждевременно какая-либо безумная мера или факт…» «…А теперь мы безотлагательно примемся за истребление его Аракчеевых, то есть, тех извергов в блестящих мундирах, обрызганных народной кровью…». Неудивительно, что после прочтения этого труда обвинение пришло к выводу, что « члены общества не признают иного способа уничтожить мнимое или действительно препятствие к достижению своих целей, как только убийство»[95].

Цель «Народной расправы» по обвинительному акту состояла в следующем: «…видно, что после долгих споров с Нечаевым о способах к изменению государственного устройства России, в сознании членов организации, наконец, укрепилась мысль о необходимости начать действовать именно так, как советовал Нечаев, т.е. стремиться к произведению восстания в народе»[96].

После оглашения обвинительного акта наступил момент для дачи показаний подсудимыми. П.Г. Успенский, К. Кузнецов, Н.Н. Николаев, И.Г. Прыжов дали весьма откровенные и схожие показания, сознались в связи с Нечаевым, в участии в тайной организации и убийстве Иванова. Другие – Д.П. Волховский, И.И. Флоринский, признавали лишь то, в чем были уличены, но в основном держались уклончиво. Однако при этом все подсудимые стремились доказать суду, что каждый из них является жертвой лжи Нечаева, который использовал их в качестве инструментов для достижения своих целей. Прыжов вообще заявил, что всё это время знал Нечаева «по имени Петров или Павлов»[97]. Кузнецов же признался в том, что видел – дело идет к революции, но «верил Нечаеву и потому согласился на участие в этом деле, что не сомневался в уверениях Нечаева о громадности этого дела, о его общности и его народности, о тесной связи его с Западом, с восстанием рабочего сословия»[98].

Кроме этого, по сообщению заведующего секретной агентурой III отделения К.Ф. Филиппеуса, «почти все подсудимые пользуются малейшим случаем, чтобы выразить свой взгляд на существующий порядок, на его ненормальность, на необходимость иного, лучшего устройства общества»[99]. С душевной болью говорили нечаевцы о бедствиях народа и своем желании помочь ему, а А.Д.Дементьева сделала развернутое выступление по «женскому вопросу», указав на бесправие женщин как на фактор, непрестанно вооружающих их против правительства.[100] Эта речь на процессе нечаевцев вошла в историю русского освободительного движения»[101]. По мнению Володина, Карякина и Плимака, «уже тогда процесс явно не оправдывал возлагавшихся на него свыше надежд, так как он постепенно превращался в обвинение против самого самодержавного строя»[102].

О подлинной цели тайного революционного общества никто из его членов, кроме самого организатора, так и не узнал вплоть до судебного разбирательства. Об этом можно судить по показаниям Прыжова, Кузнецова, Пирамидова: «Какая конечная цель была в виду у общества… из первого разговора с Нечаевым я знал, что его конечная цель была крайне радикальная. Я спрашивал его о подробностях. Но он не говорил, а указывал на прокламации...» [103] (И. Прыжов); «Собственно цель кружков организации была двоякая: одни члены должны были вербовать людей, а другие…действовать на народ непосредственно. Вопрос о том, что будет после восстания, Иваном Петровичем не разъяснялся…» [104](А. Кузнецов); «В чем состояла цель общества? Это было не более, как мне показалось, желание собрать людей единомыслящих в виду предполагаемого народного движения…»[105] (Н. Пирамидов).

Что касается прокламаций «Народной расправы», которые члены организации должны были распространять, то, по показаниям Кузнецова, «значение «Народной расправы» Нечаев объяснял таким образом, что «изложены в ней ужасы народа затем, чтобы те лица, которым она попадается по назначению, давали читать прокламации, чтобы этим запугать общество»[106].

Далее необходимо рассмотреть речи основных защитников подсудимых, князя Я.И. Урусова и В.Д. Спасовича. Нужно отменить, что защита действовала вполне солидарно с подсудимыми, сочувствовала им и старалась всеми возможными способами оправдать нечаевцев, или хотя бы смягчить их приговор.

Так, Урусов, стремился доказать суду, что «Народная расправа» - это тайное общество, а не заговор»[107], коим оно было названо в обвинительном акте, причем общество безоружное, не имеющее определенных четко поставленных целей.

. Тем самым князь, видимо, желал смягчить приговор нечаевцев, так как «заговорщиков, их начальников и сообщников наказываются смертью или каторгой. В тайных же обществах главные виновные наказываются также каторгою, но второстепенные и последние деятели подвергаются гораздо менее тяжкой ответственности»[108]. Помимо этого Урусов заявил, что «нечаевщину» необходимо рассматривать «как явление, зависящее от той среды, где оно возникло, носящее характер тех условий, с которыми оно образовалось. Эта среда может быть названа русским мыслящим пролетариатом…представителей которого мы видим здесь на скамье подсудимых настоящей категории…. Все эти люди, кроме Прыжова, чрезвычайно молоды один из них не достиг той обыкновенной степени зрелости, который бы в других странах давал….право на участие в политических делах»[109] Таким образом защитник пытался доказать, что нельзя строго судить людей не имеющего большого жизненного опыта, которые в силу своей молодости и горячности попытались влезть в политические дела.

Спасович же больше рассуждал о личности Нечаева, чем о нечаевцах. Он заявил, что

«вообще можно сказать, если Нечаев выкроен по типу одного из героев романа Гончарова «Обрыв» - Марка Волхова, то кроме того, в нем ещё много хлестаковского. Вранье явилось в Нечаеве, по всей вероятности, потому, что в плане его действий была ложь, как средство для достижения известной цели»[110]. Точка зрения Спасовича совпадает с мнением газеты «Санкт-Петербургских ведомостей», в одном из выпусков который Нечаева также сопоставили с Хлестаковым. В качестве примеров лжи Нечаева защитник приводит миф об аресте в январе 1869г., вранье Бакунину и Огареву о своих мученичествах в России, сокрытие «Катехизиса революционера» от всех членов «Народной расправы». Касательно «Катехизиса» Спасович полагал, что это «есть эмиграционное произведение, произведшее на Нечаева известное впечатление и принятое им во многих частях в руководство»[111]. Таким образом, защитник стремился оправдать подсудимых доказательством того, что они все были ловко обмануты Нечаевым и использованы им в своих корыстных целях.

Открытый суд над участниками революционного заговора, естественно, вызывал небывалый интерес. Что касается публики, которая присутствовала на судебных разбирательства по поводу процесса нечаевцев, то среди нее, по сообщению Филлипеуса, «преобладала (в громадной степени) учащаяся молодежь. Она так быстро и дружно заполняла весь зал, что порядочная часть общества, являясь в суд на заседания, находила все места уже занятыми все тою же публикою…»[112]. Публика явно сочувствовала подсудимым, так как последние были выходцами из того же, что и она, студенческого общества.

Таковыми были условия, в которых судились нечаевцы. Собственно, все «блага» для подсудимых сводились к соблюдению законности. По мнению Н.А. Троицкого, «именно это и отличало нечаевский процесс как от предыдущих, так и от последующих процессов в царской России. То же самое надо сказать о гласности»[113].

Дело нечаевцев кончилось 27 августа 1871г.. Что касается приговора, то, приняв во внимание и доводы защиты, и объяснения подсудимых, учтя, что Нечаев вербовал заговорщиков обманным путем, суд оправдал из 78 подсудимых больше половины – 42 человека. Однако для остальных 36, а в особенности для первой группы, приговор был довольно жесткий: «Успенский – 15 лет каторги в рудниках, Кузнецов – 10 лет каторги в крепостях, Прыжов – 12 лет каторги в крепостях, и Николаев – в крепостях 7 лет и 4 месяца, затем поселить в Сибири навсегда….Флоринского – в тюрьму на 6 месяцев, затем под надзор полиции на 5 лет… Ткачева – на 1 год и 4 месяца в тюрьму, Дементьеву – на 4 месяца. Томилову, Орлова, Волховского и Коринфского освободить»[114].

Неудивительно, что приговор вызвал огромное разочарование среди общественности, пристально наблюдавшей все 3 месяца за ходом процесса и искренне сочувствовавшей всем нечаевцам. Помимо общественности реакционные верхи также были разгневаны приговором. Впрочем, по мнению Н.А. Троицкого, «разочаровал верхи не только приговор, но и весь ход судебного разбирательства, особенно же – крах расчета на унижение подсудимых»[115]. Вопреки надеждам властей дело нечаевцев вызвало много сочувствия у публики, в большей степени среди молодежи. Правительство же, очевидно, устраивало столь крупный и громкий политический процесс с видным расчетом опорочить своих противников перед общественным мнением. Более того, царская власть рассчитывал скомпрометировать на нечаевском процессе не только обвиняемых, но и международное революционное движение, в особенности Интернационал, именем которого прикрывался Нечаев.

Гласно вскрыв коренное различие между идеалами нечаевцев и методами «нечаевщины», процесс, таким образом, по мнению Троицкого, «не утопил революционеров в Нечаевской грязи – напротив, он смыл с них эту грязь»[116].

Ещё один плюсом процесса нечаевцев стало то, что после него, не оправдавшее своих ожиданий, правительство начало изымать политические дела из общеуголовной подсудности, а затем 7 июня 1872 г. началась судебная контрреформа в России.

Что касается самого Нечаева, то он, по словам В. Засулич, « Во время арестов успел скрыться и бежал заграницу»[117]. Так 17 декабря 1896 года Нечаев прибыл в Швейцарию. С этого времени по приказу российского императора за революционером устанавливается настоящая заграничная погоня. По мнению А.Гамбарова, «никого, даже самого опасного революционера не разыскивала так царская полиция, как разыскивала она Нечаева»[118].

После череды неудач жандармы пошли на хитрость и подкупили польского эмигранта Адольфа Стемпковского, знавшего Нечаева, чтобы тот сдал революционера полиции.

Судя по данным отчета об аресте Нечаева, «14 августа 1872 г., агентам III-го Отделения удалось, наконец, задержать С.Г. Нечаева в Цюрихе. Адольф Стемпковский…назначил последнему свидание в тот день в ресторане…Придя в ресторан, Нечаев был тотчас же арестован…и выдан, как «уголовный преступник», России».[119]

Суд приговорил Нечаева к каторжным работам в рудниках в течении 20 лет, после чего он был заключен в Петропавловскую крепость, где в Алексеевской равелине умер в конце 1882 г., никогда более не выбравшись на свободу. Так завершилась судьба русского революционера.

Из всего вышеизложенного можно сделать вывод, что «Процесс над нечаевцами» являлся наиболее громким судебным разбирательством в России второй половины XIX в, Он отличался от всех предыдущих процессов длительностью подготовки, гласностью и открытостью, количеством участников, их желанием не доказать собственную невиновность, а во время выступлений постараться обличить все пороки правительства и государственной верхушки того времени, указать на самые злободневные проблемы и несправедливости жизни, призвать народ к действиям. Этот процесс не оправдал ожиданий правительства, желавшего скомпрометировать революционное движение как в России, так и за рубежом. Нечаевцам же удалось расположить к себе общественность, осветить в своих показаниях самые злободневные проблемы, пошатнуть незыблемость самодержавия. Они вполне добились своей первоначальной цели и повлияли на народ.

 

 

Глава 4. Отношение прессы к Нечаевскому делу.

 

Говоря о гласности процесса нечаевцев, нельзя не обратить внимая на отношение гпзет, пишущих в то время о судебном разбирательстве, к Нечаеву и нечаевцам,к самому процессу и его итогам.

Первой газетой после «Правительственного вестника», которой было разрешено писать про судебный процесс, были «Московские ведомости» под редакцией М.Н. Каткова. Судя по всему, автор был настолько разочарован результатами разбирательства, что обвинил всех, включая судью и ораторов Санкт-Петербургской судебной палаты, в некомпетентности и даже придрался к словам председателя в адрес подсудимых. «Если бы господа судебной палаты, - писал Катков:- захотели взглянуть прямо в глаза обману, который разыгрывается над гнилою и расслабленною частью нашего общества, если б они…ударили бы в самый корень этой, так называемой русской революции, положение подсудимых, мы полагаем, выиграло бы от того» [120]. К Нечаеву же, в отличие от подсудимых, Катков проявлял даже некоторую симпатию лишь потому, что « как бы ни был он лжив, все-таки в некотором отношении Нечаев искреннее и правдивее понимает свое дело, чем другие, которые обращаются к великодушным инстинктам молодости, толкуют о благе народном, о благородстве, о честности…»[121]. Рассуждая о смысле революционной организации Нечаева, Катков находит ответ в «Катехизисе»: Цель, говорят, оправдывает средства. Какая же тут цель? Катехизис объясняет: разрушение. Разрушение чего? Всего. Но для чего нужно это всеобщее разрушение? Для разрушения»[122]. В итоге главный редактор приходит к выводу, что русские революционеры, в том числе и нечаевцы, согласно «Катехизису», являются самыми настоящими жуликами, которые не могут быть никоем образом оправданы, так как они «убили своего товарища, сами не зная для чего». Кто-то во время прений сказал, что «заговорщики, вероятно, думали, что пролитая кровь плотнее соединит их»[123].

С упреком в адрес газеты Каткова выступают «Санкт-Петербургские ведомости», обвиняющие автора статьи о «Процессе нечаевцев» в лживости, в попытке «без всякого основания поколебать доверие к нашему суду в отношении к публичному разбирательству дел о государственных преступлениях». По мнению редакции Санкт-Петербургской газеты, « "Московские ведомости" направляют всю силу своего слова, всю горячность своей речи против защитников подсудимых… Они стараются…любыми способами доказать читателям: виновниками неоправданных ожиданий, возложенных на судебный процесс, являются именно председатели и состав обвинителей.

Что касается отношения редакции «Санкт-Петербургских ведомостей» к нечаевцам, то, по их мнению, их «можно назвать представителями лишь своей собственной разгоряченной фантазии, которую не успели обуздать ни серьезное образование, ни знание жизни»[124]. Следует отметить, что это обвинение в адрес подсудимых более мягкое, чем то, какое выдвинула газета «Голос».

Касательно Нечаева, редакция «Ведомостей» высказывается следующим образом: «Нечаев обладает именно энергией сыщика, а умственное его развитие и способности подлежат сильному сомнению, ибо прокламации его - просто глупы, революционная логика - списана с иностранных книжек и нимало неприложима к нашей почве». Помимо этого, точно так же, как и защитник нечаевцев Спасович во время своего выступления, газета сравнивает революционера с Хлестаковым, главным героем Гоголевского «Ревизора». «Он действительно цитировал наизусть страницы из ученых сочинений - прием совершеннейшего Хлестакова, который стремился блеском наверстать отсутствие знаний. При этом и хлестаковская предусмотрительность: накуролесив, он приказывает Осипу поскорей укладываться. Нечаев тоже уложился, когда его призвали в полицию и сделали легкую нотацию. Это так его встревожило, что он вдруг исчез из Петербурга, сыграв, однако, перед отъездом роль жертвы, влекомой на заклание. Отсюда начинается ряд обманов, сцепление самой невероятной лжи, которой могли верить только простодушные»[125].

Другая газета, «Голос», начинает свое повествование о судебном процессе над нечаевцами с громкого и не вполне оправданного заявления, что «цель, которой они добивались - разрушение государства со всеми его учреждениями, для того, чтобы освободить массы народа из рабства умственного, политического и экономического"[126]. Скорее всего этим автор старался сразу же настроить читатель против подсудимых. Основной поток авторского презрения в этой статье обрушивается на Нечаева, «человека до крайности самолюбивый, увлекавшегося своею собственною личностью, как все малообразованные люди, любившего говорить о себе и слушать, как другие говорят о нем, желавший властвовать, наставлять других»[127], главного подстрекателя всех беспорядков

И если презрение и ненависть автора статьи к Нечаеву вполне понятны и обоснованны, то по отношению к нечаевцам дело обстоит совсем иначе – в «Голосе» они упоминаются как недоучившаяся молодежь с низкой развитостью ума, ибо « только слабостью умственного развития… только нелюбовью к труду можно объяснить успех Нечаева в среде подсудимых первой группы, которые, по их собственным словам, действовали совершенно бессознательно»[128]. Полагаю, заявления автора статьи не вполне обоснованны и направлены именно на то, чтобы скомпрометировать нечаевцев в глазах читателей «Голоса».

Газета «Вестник Европы» в своем отношении к Нечаеву и нечаевцами и «Процессу» не сильно отличается от «Голоса». Она так же высказывается отрицательно в адрес «Народной Расправы» и её членах, «ничтожество которых…не давало бы им возможности действовать ни в образованном обществе, ни в массе народа, если бы даже у нас и была какая-нибудь возможность затевать нечто вроде революции, чего вовсе нет ни в обществе, ни в массе»[129], и которые»…по бесхарактерности становятся игрушками в руках Нечаева».

Исходя из всего вышеизложенного, можно сделать вывод, что русская реакционная пресса относилась крайне негативно к Нечаеву и нечаевцам, была раздосадована итогами судебного процесса и использовала нечаевское дело для создания обобщенного представления о революционерах, как о невежественных разрушителях, людях без совести и чести.

 

Глава 5. Отношение общества к Нечаеву и «нечаевщине».

 

Мнение по поводу С. Г. Нечаева и об его революционной деятельности сформировалось у общества лишь после громкого судебного процесса нечаевцев.

С точки зрения В.В. Витюка, « Нечаевщина» была осуждена представителями самых различных течений: от правоверных «лавристов» до бунтарей-анархистов, от народников-экономистов до обратившихся к тактике террора народовольцев».

Согласно его сведениям, русское революционное подполье отнеслось к «нечаещине» крайне негативно, так как «в центре критического внимания оказалась в гораздо большей мере безнравственность нечаевщины, нежели ее политическая сущность»[130]. Современники Нечаева, В.И. Засулич, О.В. Аптекман, П.Л. Лавров, Л.Г. Дейч и многие другие революционеры единодушно определяли «нечаевщину» «как наглядный пример «отрицательного опыта, как попытку деморализовать движение и «отодвинуть его назад», как «дутую затею, построенную на обмане товарищей»[131]. Вера Фигнер вообще писала, что : «Нечаевская теория – «цель оправдывает средства» - отталкивала нас, а убийство Иванова внушало ужас и отвращение»[132].

 

Так как «Нечаевское дело» получило широкий резонанс во всем мире, любопытно будет рассмотреть мнения по этому поводу таким иностранных деятелей, как К. Маркс и Ф. Энгельс.

В 1873 г. выходит работа Маркса и Энгельса «Альянс социалистической демократии и Международное Товарищество Рабочих», где, по мнению Володина, Карякина и Плимака, «дана всесторонняя характеристика «нечаевщины»: « Перед нами общество…под маской самого крайнего анархизма направляющее свои удары не против существующих правительств, а против тех революционеров, которые не приемлют его догм и руководства… Для достижения своих целей это общество не отступает ни перед какими средствами, ни перед каким вероломством…Наконец, в России это общество полностью подменяет собой Интернационал и, прикрываясь его именем, совершает уголовные преступления, мошенничества, убийство, ответственность за которые правительственная и буржуазная пресса возлагает на наше Товарищество»[133]. Судя по этому высказыванию, Маркс и Энгельс считали «нечаевщину» опаснейшим явлением, которого стоит остерегаться не только в России, но и во всем мире, и с которым стоит непременно бороться. Само «Нечаевское дело» они характеризовали как «доведенную до крайности буржуазную безнравственность»[134], а Нечаева как русского агента-провокатора,

На основе всего вышеизложенного можно сделать вывод, что к Нечаеву и «Нечаевщине», особенно после громкого политического Нечаевского процесса», общественность относилась с недоверием, презрением и ненавистью.

 

Глава 6. Отношение Ф.М. Достоевского к Нечаеву и «нечаевщине».

В разговоре о Нечаеве и нечаевцах невозможно не упомянуть Федора Михайловича Достоевского. Для великого русского писателя процесс нечаевцев послужил главной причиной создания одного из величайших романов в русской классической литературе – «Бесы». Личность же Сергея Нечаева стала прототипом для главного героя произведения – Петра Верховенского, политического авантюриста и фанатика-убийцы, чья деятельность определяется по формуле «Катехизиса» – «кто не с нами, тот против нас».

Об обстоятельствах процесса Достоевский знал крайне мало, так как в то время, в начале 1870 г., находился за границей. Поэтому, ««Ни Нечаева, ни Иванова, ни обстоятельств того убийства, - сообщал ещё в 1870 г. Достоевский, - я не знал и совсем не знаю, кроме как из газет»[135]. Скорее всего, одной из таких газет были «Московские ведомости», так как, по сведениям Володина, Карякина и Плимака, «18 октября 1870 г. Достоевский уже посылает Каткову первые главы романа»[136] .

В романе «Бесы» Достоевский не стремился пересказать происходившие с 1869 по 1871 гг. события. Он также не пытается досконально отобразить Нечаева со всеми его особенностями в виде такого персонажа, как Верховенский.

Какова же была основная цель Ф.М. Достоевского при написании романа на основе событий «Процесса нечаевцев»? По словам самого автора, «я хотел поставить вопрос и, сколько возможно яснее, в форме романа дать на него ответ: каким образом в нашем переходном и удивительном современном обществе возможны - не Нечаев, а Нечаевы, и каким образом может случиться, что эти Нечаевы набирают себе под конец нечаевцев?[137]». Из этого утверждения можно сделать вывод, что Достоевского более всего интересовало, из какой среды могут вырастать так называемые «Нечаевы», кто они такие и каково их мировоззрение и кем по складу личности должны быть те люди, кто слепо следуют за ними.

На страницах своего романа Достоевский выступает против распространенного обвинения в адрес современной ему молодежи, из среды которой и возникли «нечаевцы», в «праздности и недоразвитости» [138]. Писатель сравнивает «нечаевцев» с петрашевцами, в рядах которых он некогда пребывал, утверждая: «я сам старый "нечаевец", я тоже стоял на эшафоте, приговоренный к смертной казни, и уверяю вас, что стоял в компании людей образованных»[139]. Высказывание о принадлежности Достоевского к «нечаевцам» слишком громкое и неоправданное, однако основная мысль писателя ясна – не всегда бунтари или последователи бунтарей являются недоучками, разгильдяями и ленивцами. По мнению автора «Бесов», зачастую это «…молодежь прилежная, горячая, именно учащаяся и даже с хорошим сердцем, а только лишь дурно направленная…»[140].

Нечаева же Достоевский изображает в образе Петра Верховенского как законченного негодяя, не имеющего никаких моральных и нравственных ценностей, любыми способами достигающего желаемого. «…Все рабы и в рабстве равны, - произносить он в строках романа, - «В крайних случаях клевета и убийство…Мы всякого гения потушим в младенчестве. Все к одному знаменателю, полное равенство….Останемся только мы, заранее предназначившие себя для приема власти: умных приобщим к себе, а на глупых поедем верхом».»[141] Из этого высказывания можно сделать вывод, что главный герой романа «Бесы» стремится лишь к тотальному разрушению и власти над обществом.

Тем не менее, Петр Верховенский является скорее копией Нечаева, нежели его воплощением. И Достоевский не стесняется признавать этого: «Лицо моего Нечаева, конечно, не похоже на лицо настоящего Нечаева»[142]. Однако, по мнению А.. Гамбарова, это заявление писателя не до конца истинно: «Достоевский хотел изобразить настоящего Нечаева, и если не изобразил, то…потому, что… умышленно хотел показать «ненастоящего» Нечаева, чтобы отпугнуть от него всякого «здравомыслящего человека», и он дал карикатуру на него»[143]. Вот где истинный замысел создания такого персонажа, как Верховенский.

На страницах «Бесов» писатель также выступает против утверждения, что « Нечаевы если и являются у нас иногда, то непременно все они идиоты и фанатики»[144]. Вряд ли можно назвать Петра Верховенского идиотом, иначе ему за непродолжительное пребывание в Москве не удалось бы создать собственную организацию и убедить большое количество людей в необходимости радикальных общественных перемен. Достоевский же считает, что «Нечаевы» скорее мошенники, нежели фанатики. "Я мошенник, а не социалист"[145], - говорит главный персонаж его романа. Писатель уверен, что «Нечаевы» - «это мошенники очень хитрые и изучившие именно великодушную сторону души человеческой, всего чаще юной души, чтоб уметь играть на ней как на музыкальном инструменте»[146].

Что касается убийства нечаевцами студента Иванова, то здесь, по мнению Достоевского, « безо всякого сомнения, представлено было убийцей Нечаевым своим жертвам "нечаевцам" как дело политическое и полезное для будущего "общего и великого дела". Отсюда можно сделать вывод, что писатель считал первопричиной доверия и расположенности молодежи к таким, как Нечаев, именно искусную ложь последнего.

Ещё одна причина такого явления, как «Нечаевы» и «нечаевцы», по мнению Достоевского, заключается в «вековом национальном подавлении в себе всякой независимости мысли, в понятии о сане европейца под непременным условием неуважения к самому себе как к русскому человеку! В возможности считать себя… немерзавцем, делая явную и бесспорную мерзость,— вот в чем наша современная беда!»[147].

На основе всего вышеизложенного можно прийти к выводу, что Достоевский, относясь к нечаевцам с явны сочувствием, все же видел причины их доверчивости таким, как Нечаев, в них самих, в их подверженности чужому влиянию. Что касается самого Нечаева, то на страницах своего романа писатель постарался продемонстрировать всю отвратительность подобных личностей и показать, насколько далеко они могут зайти со своими радикальными идеями и ненавистью к обществу. Таким образом, в «Бесах» Достоевский выступает против революции и революционеров. По мнению В.В. Витюка, писатель «склонен видеть корень зла и причину причин нечаевщины в исходном аморализме самих революционных устремлений и в развращающем влиянии социалистических идей, набрасывая тем самым тень нечаевщины на все прогрессивное политическое движение русской молодежи»[148].

 

Заключение

 

Основоположником такого явления, как «нечаевщина», стал сам С.Г. Нечаев, выходец из социальных низов, с ранних лет исполненный ненавистью и презрением абсолютно ко всем слоям общества, от правительства и государственной верхушки до простого народа. Для такого человека как он, не существовало никаких нравственных категорий и жизненных ценностей. Единственной цель его жизни состояла в том, чтобы путем народного восстания устроить революцию, которая разрушит все прежние основы государственности, и свергнуть царскую власть.

Именно для достижения этой цели Нечаев создает в России «Народную Расправу», основной деятельностью которой была вербовка людей с целью пополнения организации, а также распространение революционных прокламаций. Путем обмана, лжи и хитростей революционер вовлек в эту организацию молодых людей, в большинстве своем студентов, не подозревающих о подобной радикальности его планов и полностью доверяющих ему. Когда же один из членов организации усомнился в искренности и праведности намерений Нечаева и постарался выйти из-под его контроля, Нечаев тут же воспользовался доверием остальных участников «Народной Расправы» и уговорил их пойти на преступление якобы ради того, чтобы спасти организацию»

Это событие как нельзя лучше продемонстрировало всю суть Нечаева и «нечаевщины», заключающуюся в готовности пойти на всё, что угодно, даже на убийство невинного человека, ради собственных убеждений и целей. Оно послужило крахом организации и поводом для III отделения начать подготовку процесса нечаевцев, продолжавшуюся около полутора лет.

Процесс нечаевцев явился наиболее громким политическим разбирательством в России второй половины XIX в. Он отличался от всех предыдущих судебных процессов того времени длительностью подготовки, гласностью и открытостью, большим количеством участников. Подсудимые в своих выступлениях постаралась не защитить себя, а обличить все пороки правительства и государственной верхушки того времени, пошатнув тем самым ее незыблемый статус, указать на самые злободневные проблемы и несправедливости жизни, призвать народ к действиям. Они расположили к себе публику, которая прониклась к ним доверием и сочувствием. Правительство же было не довольно исходом этого процесса, так как не была достигнута его основная цель, ради которой все и затевалось – опорочить революционеров перед лицом публики и тем самым пресечь любое дальнейшее революционное движение в России.

Гласно вскрыв коренное различие между идеалами нечаевцев и методами «нечаевщины», процесс, «не утопил революционеров в Нечаевской грязи – напротив, он смыл с них эту грязь»[149].

После него, не оправдавшее своих ожиданий, правительство начало изымать политические дела из общеуголовной подсудности, а затем 7 июня 1872 г. началась судебная контрреформа в России.

Русская реакционная пресса, которой было позволено писать о ходе процесса, отнеслась крайне негативно к Нечаеву и нечаевцам, была раздосадована итогами судебного разбирательства и попыталась воспользоваться нечаевским делом для создания у обще обобщенного представления о революционерах, как о невежественных разрушителях, людях без совести и чести.

Что касается общественности, среди которой процесс нечаевцев обрел широкий резонанс, то можно сказать, что международное общество отнеслось с недоверием, презрением и ненавистью к Нечаеву и «нечаевщине».

Достоевский, проникшись к участникам процесса явны сочувствием, все же видел причины их беды в них самих, в их чрезмерной подверженности чужому влиянию. Что касается самого Нечаева, то на страницах своего романа писатель постарался продемонстрировать всю отвратительность подобных личностей и показать, насколько далеко они могут зайти со своими радикальными идеями и ненавистью к обществу. Таким образом, в «Бесах» Достоевский выступил против социализма,революции и революционеров вообще.

Список литературы.

Источники

1) Государственные преступления в России в XIX в / Под ред. В. Базилевского. Т.1., С.-П., 1903.

2) Русская революция в судебных процессах и мемуарах / Под ред. М. Коваленского. Т.1. М., 1923.

3) К истории нечаевского процесса (Донесения и письма Н.Д. Горемыкина) // Красный архив. М., 1930. №6.

4) Нечаев и нечаевцы / Сост. Б.П. Козьмин. М.-Л., 1931.

5) Вера Засулич. Воспоминания / Сост. Б.П. Козьмин. М., 1931.

6) Салтыков-Щедрин М.Е. Так называемое «нечаевское дело» и отношение к нему русской журналистики // Собрание сочинений в двадцати томах. Т.9. М., 1970.

7) История дореволюционной России в дневниках и воспоминаниях / Под ред. П.А. Зайончковского. Т.3. Ч.1,2, 3,4. М., 1981.

8) Достоевский Ф.М. Одна из современных фальшей// Собрание сочинений в пятнадцати томах. Т.12, Л., 1994.

Историография

2) Володин А.И., Карякин Ю.Ф., Плиман Е.Г. Чернышевский или Нечаев? // О подлинной и мнимой революционности в освободительном движении России… 3) Витюк В.В. Нечаевщина как политическое и социально-психологическое явление… 4) Троицкий Н.А. Политические процессы в России 1871 – 1887 гг. Саратов, 2003.