Личность Нечаева. «Катехизис революционера».

 

Прежде чем приступить непосредственно к рассмотрению судебного процесса над нечаевцами, необходимо выяснить, кем же был сам С.Г. Нечаев, проанализировать его происхождение, среду, из которой он возник, выяснить, что повлияло на формирование его личности , его отношение к политике, обществу и народу.

Сергей Геннадьевич Нечаев родился 20 сентября 1847 года в селе Иваново-Вознесенское Владимирской губернии. Внебрачный сын помещика Петра Епишева, а не «священника»[7], как докладывал о нем министр юстиций, являвшийся крепостным по рождению, позже Нечаев был усыновлен маляром Г.П. Павловым.

Все детство и небольшой отрезок юношества будущего революционера прошло в селе Иваново, которое в то время являлось крупнейшим центром хлопчато-бумажной промышленности.

Отец Нечаева занимался преимущественно малярным и живописным делом, чего не избежал и сам Нечаев, который с ранних лет принужден был вместе с дедом раскрашивать крестьянские дуги, а позже стал сам писать вывески.

Детство Нечаева протекало в условиях постоянного труда и крайнего обострения классовых противоречий в обществе. В 14 лет будущий революционер вынужденно устроился на одно из Ивановских предприятий. После того, как Нечаев был выгнан оттуда за несвоевременное выполнение порученной ему работы, он твердо решил, что должен, во что бы то ни стало, выбиться из низов и получить образование. В это же время у Нечаева начинает формироваться ненависть к окружающему его буржуазно-капиталистическому обществу, уничижительно относящемуся к другим, более низким социальным классам.

Много труда и настойчивости пришлось приложить маленькому Нечаеву, чтобы добиться своего, и ему позволили учиться. В то время в Иванове очень сложно было получить даже начальное образование, особенно выходцу из крепостных. Однако, в 1858 г.из Москвы во Владимирскую губернию переселился В.П. Дементьев, который открыл в Иванове нечто вроде домашней школы. К этому Дементьеву, а затем в его воскресную школу и начал ходить Нечаев.

Затем, после того, как в 1863г. школу закрыли, Нечаев продолжил заниматься самостоятельно, с целью освоить гимназический курс и поступить в университет. Ему пришлось самому постичь азы геометрии, алгебры, тригонометрии и других наук, прочесть огромное количество книг по разным предметам, изучить французский и немецкий языки. По мнению А.В. Гамбарова, именно тогда, на пути к намеченной цели, Нечаев воспитывает в себе огромную работоспособность, силу воли и настойчивость: « Чем тяжелее обрушивались на него всякого рода лишения, тем крепче закалялась его воля. Умение оказывать влияние на окружающих заставляло прислушиваться к нему людей, по возрасту значительно старше его»[8].

В 1865 он переселился в Москву, где пытался сдать экзамен на звание народного учителя, но провалился. Далее, по сведениям Ф.М. Лурье, «обозленный, Нечаев на несколько дней появился в Иванове, оттуда в конце апреля 1866 года отправился в Петербург, где в августе 1866 г. все-таки смог сдать экзамен и устроиться преподавать Закон Божий в Сергиевском приходском училище» [9].

4 апреля 1866г. в Петербурге происходит событие исключительной важности, а именно - покушение Д.В. Каракозова, участника революционной «Организации» Н..А. Ишутина, на императора Александра II. С точки зрения А. Гамбарова, именно выстрел Каракозова сильнейшим образом повлиял на Нечаева: « Отныне все симпатии молодого Нечаева начинают концентрироваться исключительно вокруг вопросов политического характера»[10]. Как раз в этот момент он начинает серьезно задумываться о том, чтобы привнести какие-либо радикальные изменения в политический и общественный строй Российской империи, начать борьбу против представителей государственных верхов, в том числе и против самого императора, а затем, подняв народное восстание, устроить революцию и свергнуть царскую власть.

Собственно революционная деятельность Нечаева началась с участия в студенческих волнениях, проходивших в Петербурге с зимы 1868 г. по весну 1869 г. Недовольство среди студенчества, которое в то время являло собой «материально необеспеченную массу, и высшими запросами которой являлись вопросы нравственно-этического порядка»[11], возникло в результате грубого вмешательства правительства во внутреннюю академическую жизнь.

Первое столкновение проиизошло между студентами и администрацией Медико-Хирургической Академии. Вслед за медиками вспыхнули волнения среди студентов Университета, Лесного и Технологического институтов.

В это же время, как свидетельствует В. И. Засулич, современница Нечаева, «в декабре начались студенческие сходки. «Собирались эти сходки на частных квартирах, всегда на разных, а на сходки ходило также человек 10–15 женщин» [12]. Судя по этим сведениям можно сделать вывод, что атмосфера в студенческой среде того времени была накалена до такой степени, что возникла действительная необходимость в сходках для обсуждении злободневных вопросов. Эти сходки могли посещать даже женщины, оставленные в то время без высшего образования.

Нечаев, пристально наблюдавший за движением студенческих масс, прекрасно осознавал, что на почве возникших волнений легко могло произойти «полевение» студенческой массы. А значит, этим можно будет воспользоваться в собственных корыстных целях. Только с этой задачей Нечаев начал принимать самое деятельное участие в студенческих сходках. Он старался отвлечь внимание студентов от чисто академических вопросов в сторону вопросов политического характера и сформировать у них революционный настрой.

По свидетельствам В. И. Засулич, Нечаев с огромной увлеченностью рассказывал студентам, проникшимся к нему доверием, о том, как после студенческих выступлений на демонстрациях должно произойти народное восстание: «За демонстрациями, конечно, последуют высылки на родину. Они отзовутся в других университетах, и оттуда тоже повысылают лучших студентов. Таким образом, к весне по провинциям рассыплется целая масса людей недовольных, возбужденных и, следовательно, настроенных очень революционно. Их настроение…сообщится местной молодежи и главным образом семинаристам, а эти последние…сольются с протестующими элементами крестьянства и создадут революционную силу, которая объединит народное восстание, момент которого приближается….»[13] .

После подобных выступлений Нечаева в студенческой среде произошло резкое расслоение на две взаимно враждебные группы. Одна из них, во главе которой стоял студент С.В.Езерский, и которую называли «консервативной партией», призывало студенчество воздержаться от политических выступлений. Другая, так называемая «радикальная партия» во главе с С.Г.Нечаевым, была за необходимость выступления на демонстрациях, которые «нужны для возбуждения духа протеста среди молодежи»[14].

В это же время Нечаев сошелся с дворянином П.Г. Ткачевым. Последний, по мнению Ф.М. Лурье, к концу 60-х годов приобрел репутацию «признанного ветерана со стажем более семи лет»[15] и отличался радикализмом своих литературных взглядов, что для Нечаева послужило поводом для сближения.

В 1867 г. в Россию из-за границы проник №1 журнала «Народное дело» М.А. Бакунина. Судя по всему, из-за большого количества расхождений с «Программой» Бакунина, увлеченный «Коммунистическим манифестом» К.Маркса и Ф.Энгельса, Нечаев в соавторстве с Ткачевым создает «Программу революционных действий», свой дебютный труд, посвященный революции. С точки зрения Ф.М. Лурье, Нечаев сделал это для того, чтобы «придать студенческим волнениям революционную направленность» [16]. «Программа» следующим образом планировала подготовку и проведение революции: до мая 1869 г. основная работа должна концентрироваться в Петербурге, в Москве и других университетских центрах. С октября объединенные силы столичных и периферийной организации должны были начать действовать в «самой массе народа». По мнению А.Гамбарова, «выдвигая в своей «Программе» принцип классового строения обществ, Нечаев считал, что для достижений завоеваний социальной революции необходима политическая борьба с царским правительством» [17]. Таким образом, можно сделать вывод, что Нечаев намеревался создать организацию из наиболее стойкой и революционно настроенной молодежи, сплотить ее членов и расселить их по разным концам России, чтобы они сагитировали народ на народное восстание против царского правительства и свергли его.

Однако Нечаеву пришлось резко переменить свои планы, так как с декабря по январь он дважды был вызван в полицию. В. И. Засулич свидетельствует о том, 29 декабря 1869 г. Е. Аметистов, сожитель Нечаева и участник студенческих сходок, объявил: ««Идя сегодня по Васильевскому острову, я встретил карету, в которых возят арестантов, из ее окна высунулась рука и выбросила записочку. В записку была вложена другая на сером клочке бумаги; карандашом было написано рукою Нечаева: «Меня везут в крепость, какую — не знаю. Сообщите об этом товарищам. Надеюсь увидаться с ними, пусть продолжают наше дело»»[18]. Исходя из того, какой резонанс в студенческом обществе вызвала эта новость, можно смело заявить о том, что арест являлся не более чем провокацией. Слух о нем был пущен Нечаевым для того, чтобы сагитировать студенческую общественность на скорейшее образование революционных кружков и заставить общественность о себе заговорить. И, судя по словам В. Засулич, Нечаев добился своего, так «о нем заговорили повсюду»[19].

В апреле этого же года вдруг разразились беспорядки в университете по какому-то совершенно частному вопросу насчет экзаменов. Одним из инициаторов явился Езерский». [20]. Нечаевцы тут же подняли на них вопрос о студенческих правах, а Ткачев с Дементьевой напечатали воззвание под заглавием «К обществу…» в котором от лица всего студенчества говорилось, что «…протест наш тверд и единодушен, и мы скорее готовы задохнуться в ссылках и казематах, нежели задыхаться и нравственно уродовать себя в наших академиях и университетах…»[21].

Нечаев тем временем отправился в Москву, оттуда, из-за угрозы реально ареста, в Одессу, а из нее 4 марта 1896 г. в Швейцарию. Судя по всему, он решил совершить поездку за границу для того, чтобы установить прочные связи с заграничными политическими эмигрантами и революционерами, а затем, заручившись их поддержкой, создать в России революционное общество, которое вызовет народное восстание внутри страны и приведет к свержению царской власти.

В Женеве Нечаев смог войти в доверие к М.Бакунину и Н.Огареву. Он выдал себя за революционера-мученика, который был схвачен жандармами, подвергся пыткам и в итоге смог убежать из Петропавловской крепости[22]. Нечаев также утверждал, что «всё его счастье – это счастье освобожденного от помещичьего и царского гнета обездоленного русского народа»[23]. Естественно, что после подобных рассказов даже такой старый революционер, как Бакунин, проникся к Нечаеву сочувствием.

С помощью Бакунина Нечаев получил значительную сумму денег из Бахметьевского фонда Огарева, предназначавшегося для поддержки революционеров в России и мандат представителя фиктивного Комитета «Народной расправы» с подписью Бакунина. Судя по всему, эти деньги нужны были Нечаеву для того, чтобы летом 1869 года в Женеве издать первый номер журнала «Народная расправа». На первой странице местом издания была указана Москва. По мнению Ф.М. Лурье, « автор надеялся создать впечатление, будто на территории России действует конспиративная организация, имеющая свою подпольную типографию и печатный орган: Нечаеву очень хотелось напугать власти и подтолкнуть радикальную молодежь к объединению в кружки» [24]. Судя по всему, Нечаев достиг желаемой цели. Ведь III отделение действительно поверило, что «Народная расправа» издана в Москве.

Помимо прочего, по словам студента З. Ралли, «Нечаев имел лист, который озаглавлен был: подпись студентов, протестующих против всех условий, в которых они находятся»[25].

От Нечаева лист попал в полицию, после чего начались массовые аресты. Также, будучи в эмиграции, Нечаев рассылал из-за границы по адресам петербургских студентов антиправительственные прокламации и письма конспиративного содержания с той же целью. По мнению В.В. Витюка он делал это, «считая, что чем больше арестуют непричастных людей, тем сильнее общество возбудиться против правительства»[26]. Именно тогда и начались аресты первых «нечаевцев»; под опалу попали Томилова, Антонова, Волховский, Н. Успенская, Е. Аметистов и многие другие.

Затем, летом 1869 г. в типографии Чернецкого из-под пера С.Г. Нечаева выходит так называемый «Катехизис революционера» («катехизис» — наставление, поучение (греч.)). С точки зрения Я.С. Лурье, это - «главнейший памятник литературного творчества Нечаева, откровеннейший документ нечаевщины и последовавших за ней этапов российского освободительного движения. «Катехизисом» подпитывались корни всех революционных течений, включая большевизм. Его необходимо и полезно прочитать полностью, от первой до последней строчки» [27].

Действительно, это один из мощнейших трудов, который впоследствии сделал имя Нечаева нарицательным. В нем раскрывается вся суть нечаевщины, отношение автора к народу и обществу в целом, то, какие принципы руководили им в его действиях, и то, каким, по мнению Нечаева, должен быть настоящий революционер.

«Катехизис революционера» состоит из четырёх разделов и разбит на параграфы.:

1) «Отношение революционера к самому себе»: здесь говорится о том, что «революционер — человек обреченный», у которого нет ничего собственного, который «знает только одну науку — науку разрушения», и презирает все остальные науки. Революционер также должен питать презрение к общественному мнению и обществу в целом, нравственности. Единственная цель революционера – « беспощадное разрушение». Это - его единственное «утешение, вознаграждение и удовлетворение»[28].

2) «Отношение революционера к товарищам по революции»: по словам Нечаева, каждый товарищ революционера должен рассматриваться им в соответствии со «степенью его полезности в деле всеразрушительной практической революции». Кроме того, «у каждого товарища должно быть под рукою несколько революционеров второго и третьего разрядов», которых он также должен рассматривать ни как отдельных личностей, а как «часть общего революционного капитала, отданного в его распоряжение»[29].

3) «Отношение революционера к обществу»: в этом разделе говорится о том, что революционер должен жить одной лишь верой в скорейшее разрушение всего. «Он не революционер, если ему чего-нибудь жаль в этом мире» - пишет С.Г. Нечаев, - «Все и вся должны быть ему равно ненавистны»[30]. Помимо прочего, автор разделяет все человеческого общество на 5 категорий. Первая категория – «осужденных на смерть», так как они особо вредны для революционной организации, но зато их смерть «может навести наибольший страх на правительство»[31]. Вторая категория должна состоять людей, которым даруют только временно жизнь для того, «чтобы они рядом зверских поступков довели народ до неотвратимого бунта»[32]. Третья категория – высокопоставленные «скоты и личности», которые пользуются богатствам, связями и влиянием. По мнению Нечаева, их «надо эксплуатировать возможными путями; опутать их, сбить с толку и, по возможности, овладев их грязными тайнами, сделать их своими рабами»[33]. Четвертая – государственные честолюбцы и либералы, к которым необходимо втереться в доверие, а затем «прибирать их к рукам, овладев их тайнами, скомпрометировать их донельзя»[34]. Пятая– конспираторы и революционеры, а шестая категория – женщины, поделенные автором на 3 разряда исходя из того, какую пользу они могу принести революции.

4) «Отношение товарищества к народу»: в этом разделе Нечаев пишет о том, что « у товарищества нет другой цели, кроме полнейшего освобождения и счастья народа, то есть чернорабочего люда»[35]. Достижение этого счастья возможно только путем народной революции, которая уничтожит « в корне всякую государственность и истребит все государственные традиции порядка и классы России»[36]. А для того, чтобы поднять народ на революцию, необходимо сблизится с ним, чтобы в итоге « сплотить этот мир в одну непобедимую, всесокрушающую силу».

 

Судя по «Катехизису революционера» можно сделать однозначный вывод по поводу самого С.Г. Нечаева: он относился с ненавистью не только к самодержавию и буржуазно-капиталистическому обществу, но и ко всем слоям общества в целом. Всех людей, кроме тех, кто действительно всецело посвятил себя революции, он считал лишь инструментами для достижения собственной конечно цели - социальной революции с помощью политического переворота. Причем Нечаев был глубоко убежден, что совершить его возможно единственно насильственным путем, с помощью разрушения всех мирских устоев.

По мнению Ф.М. Лурье, в написании «Катехизиса» «на Нечаева оказали существенное влияние его непосредственные предшественники — идеологи тайного общества «Организация» и кружка «Ад», а также роман Н. Г.Чернышевского «Что делать?» с его «новым человеком» Рахметовым» [37]. Полагаю, что это действительно так, ведь подобного рода произведение могло возникнуть на пустом месте.

Нечаев не собирался публиковать «Катехизис революционера», более того, он не давал его читать даже самым близким единомышленникам, тем, с кем у него никогда не возникало разногласий. «Если задаться вопросом, — говорил на суде над нечаевцами присяжный поверенный В. Д. Спасович, — почему этот Катехизис, столь старательно составленный, никому не читался, то надо прийти к заключению, что не читался он потому, что если бы читался, то произвел бы самое гадкое впечатление. Если Нечаев и думал то, что написано в катехизисе, то никому бы, однако, не сообщил, что людей нужно надувать, потому что в таком случае кто же бы согласился, чтобы его заведомо надули»[38].

Исходя из всего вышеизложенного, можно охарактеризовать С.Г. Нечаева как властолюбивого, наполненного презрением и ненавистью ко всему обществу человеку, для которого не существовало никаких нравственных категорий и жизненных ценностей, и который готов пойти на всё только ради того, чтобы осуществить задуманное – мощную, охватывающую всю Россию народную революцию.