Молитвенный канон ислама

В сравнении с христианством и особенно православием, мусульманское богослужение может показаться почти аскетически простым и однообразным. Оно жестко регламентировано, в нем нет таинств, песнопений, музыки. Одна из пяти важнейших ритуальных обязанностей каждого мусульманина состоит в канонической молитве‑поклонении – салят (арабск.), или по‑персидски – намаз. Салят совершается пять раз в сутки, в определенные часы (по солнцу). В урочное время специальный служитель мечети – муэдзин (буквально – «приглашающий, объявляющий») с башни минарета или просто пригорка призывает правоверных к обязательной молитве.

Призыв состоит из нескольких формул, повторяемых без изменений. Мусульманин может молиться не только в мечети, но и в доме, в поле, вообще в любом ритуально чистом месте и на специальном коврике (или циновке). Молитве обязательно должно предшествовать ритуальное омовение, для чего возле мечети устраивают специальные небольшие бассейны. Молитвой руководит имам – предстоятель на молитве, духовный руководитель, глава мусульманской общины. Читает молитвы, говорит проповедь мулла. Однако, строго говоря, ни муэдзин, ни мулла, ни имам не являются священнослужителями: в исламской догматике нет аналогов христианской категории священства как особой благодати, Божьего дара.

В ритуальной молитве мусульманина нет просьб, даже таких общих, как «Господи, помилуй! или Господи, спаси!» В саляте (намазе) выражается и подтверждается верность и покорность Аллаху.

Когда говорят о саляте (намазе), то уместнее глаголы совершать, творить, нежели произносить или шептать.

Мусульманин не может помолиться лежа в постели, на ходу или на скаку – в исламе невозможно молиться между прочим. Салят – это отдельный, самостоятельный акт души и воли, полностью посвященный Богу. Здесь очень важны ритуальные телодвижения, поэтому строго определены, как бы канонизированы не только сами телодвижения и жесты, но и то, с какой словесной формулой они должны совпадать.

Вначале, стоя и подняв руки до уровня плеч, мусульманин произносит формулу славословия «Аллаху акбар!» («Аллах всемогущ!»). Затем, продолжая стоять и вложив левую руку в правую, молящийся читает «Фатиху», первую суру Корана, в 7 стихах которой содержатся основные догматы ислама.

Затем молящийся склоняется так, чтобы ладони коснулись колен. Потом выпрямляется и поднимает руки, произнося: «Аллах слушает того, кто воздает ему хвалу». Затем становится на колени и прикладывает ладони к земле. Далее наступает кульминация ритуала: молящийся распростерт на полу (на коврике), причем так, чтобы нос касался земли. Затем молящийся присаживается, не вставая с колен, после чего снова простирается на полу.

Таков один цикл (ракат), при этом каждая из 5 ежедневных обязательных салятов (молитв) состоит из нескольких таких циклов. Саляты, совершаемые в разное время суток, отличаются количеством таких циклов, но не их структурой и содержанием.

В мечетях читается только Коран; пятница – день обязательной совместной молитвы, в этот же день в мечетях звучит проповедь. Коран читают несколько нараспев и обычно по памяти (профессионалы должны знать Коран наизусть).

Правоверным мусульманам предписано молиться пять раз день, причем не обязательно в мечети (можно и дома, в поле, дороге). Однако раз в неделю, по пятницам, мусульмане должны молиться в мечети, и тогда произносится главная недельная проповедь (предшествующая молитве) – хутба. Пятничную, а также праздничную проповедь произносит особое духовное лицо – хатыб; часто он же является и имамом мечети. Проповедь в значительной степени ритуализована: ее произносят в особой одежде, требуется состояние ритуальной чистоты у хатыба, исполнение близко к рецитации.

В отличие от христианства, в исламской проповеди не толкуется и не обсуждается Писание. Комментарий к Корану – это область не столько этики и дидактики, сколько права и политики. Поэтому комментирование Корана (тафсир) обращено в большей мере к профессиональным знатокам Корана – богословам и юристам, чем ко всем верующим. В наше время в ряде исламских государств содержание пятничной проповеди контролируется светскими властями; иногда ее составляют непосредственно государственные чиновники.

8. «Арабский судебник» Коран и хадисы

В 13‑й суре Корана (аят 37) Аллах говорит о Коране: «И так Мы ниспослали его как арабский судебник». Действительно, в сурах 2, 4 и 5 (это более 500 аятов, примерно десятая часть Корана) собраны предписания по религиозным, гражданским и уголовным делам. Второй первоисточник мусульманского права – это хадисы, т. е. предваряемые иснадом рассказы о поступках и высказываниях пророка Мухаммеда и его сподвижников.

Вместе с тем, подобно тому, как «Тора», чтобы стать «иудейским судебником», должна была быть дополнена Устным законом – юридическим комментарием «Мишны», еще раз прокомментированным в «Талмуде», так и Коран и хадисы нуждались в юридическом толковании. Священные книги ислама не содержат непротиворечивого свода законов, и мусульмане никогда не вели судопроизводства по Корану Аллаха или Сунне его пророка. Те правовые нормы, которые выражены в Коране и хадисах, «следует рассматривать скорее как символ мусульманской идентификации и силу, связующую всех мусульман, чем как практическое орудие повседневной юридической практики: нетрудно усмотреть здесь аналогию одной из функций классического еврейского закона» (Грюнебаум).

Основные сложности юридического использования исламского Писания (Корана) и Предания (Сунны пророка, т. е. хадисов) состояли в следующем.

Во‑первых, суры Корана, услышанные пророком в разное время (а Мухаммед, как известно, слышал Откровение Аллаха и «транслировал» его людям на протяжении более 20 лет), часто противоречат друг другу, причем не только в метафизике, но и в конкретных юридических или ритуальных вопросах. Противоречие снималось с учетом времени «ниспослания» сур, и этот принцип был освящен в Коране: «Стирает Аллах, что желает, и утверждает; у Него – мать книги» (13, 39). Учитывать хронологию «ниспослания» стал уже сам Мухаммед, когда ссьшками на изменившуюся волю Аллаха он оправдывал противоречия между разными сурами. «Считается, что аят, ниспосланный позже, отменяет предыдущий. В мусульманском богословии возникла специальная дисциплина – насха – наука об отменяющем и отмененном, исследующая взаимоотношения противоречивых аятов» (Пиотровский).

Во‑вторых, обращение к хадисам как к источнику права (например, как к собранию правовых прецедентов и авторитетных рекомендаций) было затруднено тем, что степень достоверности разных хадисов была различной и, главное, не общепризнанной. Возникала необходимость в текстологической экспертизе хадисов, в авторитетной оценке древности и надежности их иснадов.

В‑третьих, непосредственному использованию Корана в качестве «арабского судебника» мешало то, что правовые нормы в нем нередко формулировались слишком абстрактно и сжато, как бы в свернутом виде, причем с течением времени трудности понимания таких текстов возрастали. Требовались их развернутые толкования, своего рода переводы на общепонятный язык.

Например, аяты о разводе: «Тем, которые поклянутся о своих женах, – выжидание четырех месяцев. И если они возвратятся, то, поистине, Аллах прощающ, милосерд!

А если они решатся на развод, то, поистине, Аллах – слышащий, знающий!

А разведенные выжидают сами с собой три периода, и не разрешается им скрывать то, что сотворил Аллах в их утробах, если они веруют в Аллаха и в последний день. А мужьям их – достойнее их вернуть при этом, если они желают умиротворения. И для них – то же самое, что и на них, согласно принятому. Мужьям над ними – степень. Поистине, Аллах – великий, мудрый!

Развод – двукратен: после него – либо удержать, согласно обычаю, либо отпустить с благодеянием. И не дозволяется вам брать из того, что вы им даровали, ничего. Разве только они оба боятся не выполнить ограничений Аллаха. А если вы боитесь, что они не выполнят ограничений Аллаха, то не будет греха над ними в том, чем она себя выкупит. Таковы границы Аллаха, не преступайте же их, а если кто преступает границы Аллаха, те – неправедные.

А когда вы дали развод женам, и они достигли своего предела, то удерживайте их согласно принятому или отпускайте их согласно принятому, но не удерживайте их насильно, преступая: если кто делает это, тот несправедлив к самому себе. И не обращайте знамений Аллаха в насмешку <…>».

Всестороннее комментирование и развитие законодательных установок Корана и хадисов стало основным содержанием исламского богословия. Существует два главных рода правового толкования священных книг: тафсир и фикх.

Тафсир, широко распространившийся уже в VIII–IX вв., – это специальное ученое толкование, использующее, с одной стороны, методы чисто религиозных рассуждений, а с другой, всевозможные данные по хронологии и истории священных текстов. Тафсир стимулировал историко‑текстологическое изучение источников мусульманского права. Именно здесь, при изучении хронологии Корана, сложился особый жанр ученых трактатов о «причинах ниспослания», посвященных обстоятельствам и времени появления разных частей Корана. Здесь были выработаны методы проверки достоверности хадисов, собраны биографические сведения об их передатчиках.

Фикх (арабск. факиха – понимать, знать) носит более практический характер. Это мусульманское каноническое право, включая теорию мусульманского права. Фикх занимается непосредственным юридическим толкованием Корана и хадисов, их интерпретацией применительно к практической жизни мусульманского общества. Поскольку Закон понимается как главное содержание Корана и сунны, то термин фикх иногда расширительно употребляют для обозначения всей совокупности религиозных дисциплин, иногда – для обозначения мусульманской теологии вообще.

«Фикх является также теоретическим обоснованием и осмыслением шариата – правильного пути жизни мусульманина; поэтому термины шариат и фикх часто заменяют друг друга».

Шариат (от арабск. шариа – правильный путь, дорога – комплекс юридических норм, принципов и правил поведения, религиозной жизни и поступков мусульманина; реально шариат воплощается в трудах по фикху и в практике мусульманских (шариатских) судов). Основной задачей шариата была оценка различных обстоятельств жизни с точки зрения религии. Фикх дополнял шариат в чисто юридических аспектах.

По данным М. Б. Пиотровского, сочинения по фикху составляют наиболее многочисленную группу средневековых арабских рукописей. «Фикх всегда был обязательным предметом обучения в семье и школе, предметом ученых и полуученых бесед и споров, столь характерных для быта жителей мусульманских городских кварталов» (Ислам, 1983, 18). Фикх известен рядовым мусульманам гораздо больше, чем Коран и догматика.

В современном мире ислама только сборники фикха имеют силу закона, а Коран и хадисы – это книги, прежде всего, для назидательного чтения, труднопонимаемые первоисточники закона и морали.

Итак, волею судеб главные книги двух религий Писания «Тора» и «Талмуд» в иудаизме и Коран и хадисы в исламе оказались теми книгами, в которых были записаны основополагающие правовые принципы соответственно иудейской и мусульманской цивилизаций. При этом и в иудаизме и в исламе «законосуммирующий» характер священных книг осознавался как главное жизненное содержание. Вместе с тем, сопряжение священных книг с жизненной практикой стало возможным благодаря тому, что в обеих теократических цивилизациях сложились и в течение веков упрочивались комментаторские традиции, при этом основным объектом комментирования было именно юридическое содержание священных книг. Всестороннее толкование – богословское, нравственное, историко‑текстологическое, логико‑семантическое – позволило полностью раскрыть, дополнить, развить те базовые юридические принципы, которые были заложены в священных книгах.