I. Корпоративные конфликты, их предотвращение и урегулирование

Разрешение корпоративных споров

 

Действующее российское арбитражное процессуальное законодательство позволяет недобросовестным участникам оборота формально законными средствами осуществлять корпоративные захваты с нарушением прав и законных интересов других инвесторов. Для предотвращения и пресечения недобросовестных корпоративных захватов необходимо реализовать следующий комплекс мер:

- уточнить перечень категорий корпоративных споров, относящихся к специальной подведомственности арбитражного суда;

- определить исключительную подсудность (арбитражным судам по месту нахождения соответствующего юридического лица) всех дел по спорам, связанным с участием в хозяйственных товариществах и обществах;

- установить правило об обязательном соединении в одно производство тесно связанных между собой требований, вытекающих из одного корпоративного спора;

- установить правило о введении мер по обеспечению исков и заявлений по указанным требованиям только арбитражным судом по месту нахождения юридического лица, ограничить возможности введения обеспечительных мер (установить обязательность встречного обеспечения по требованиям неимущественного характера и/или введение отдельных мер исключительно в судебном заседании);

- установить запрет для применения обеспечительных мер, исполнение которых может прервать производственный процесс, нанести несоразмерный технологический вред, привести к техногенным авариям и экологическим катастрофам, а также может причинить ущерб, несоразмерный заявленным требованиям имущественного характера;

- обеспечить раскрытие информации о готовящемся или инициированном судебном разбирательстве, связанном с корпоративным спором;

- обеспечить развитие института коллективных исков, позволяющих объединять требования значительных групп граждан и организаций в одно производство, а также упрощающих возможность доступа к правосудию миноритарных акционеров.

Значительная часть недобросовестных корпоративных захватов осуществляется с использованием процедуры внеочередного общего собрания, проводимого миноритарными акционерами. «Параллельные» органы управления компании, сформированные внеочередным общим собранием акционеров (даже с грубыми нарушениями закона), обладают теми же полномочиями, что и «основные». Поэтому сразу же после проведения внеочередного общего собрания в суды подается масса исков со стороны основных и параллельных органов компании друг к другу о признании недействительными их решений. Такие иски могут рассматриваться годами, по ним выносятся противоречащие друг другу решения, которые в ряде случаев в принципе не могут быть исполнены.

Для решения данной проблемы целесообразно ввести в законодательство институт предварительного судебного контроля за проведением внеочередного общего собрания акционеров, инициируемого миноритарными акционерами. Неправомерное решение совета директоров об отказе в созыве собрания акционеров или неправомерное уклонение от созыва собрания может быть обжаловано в суд, и только суд должен иметь право обязать общество в лице совета директоров или иного органа созвать собрание в порядке и сроки, указанные в решении суда, либо уполномочить на это акционеров, требующих созыва собрания.. При невыполнении указанной обязанности соответствующее лицо будет привлекаться к ответственности за неисполнение судебного акта, что позволит обеспечить реальный созыв и проведение собраний акционеров. Кроме того, для более быстрого достижения указанных целей необходимо предусмотреть в процессуальном законодательстве специальные правила о немедленном вступлении в силу судебного решения о проведении собрания акционеров, сокращенные сроки обжалования таких решений, а также, возможно, иные ограничения, позволяющие добиться скорейшего исполнения судебного акта по такого рода спорам.

Чтобы указанные выше существенные изменения процессуального законодательства были эффективны, они должны сопровождаться совершенствованием ряда норм материального права, связанных с разрешением корпоративных споров. Так, необходимо внести изменения в корпоративное законодательство, а также в законодательство о рынке ценных бумаг и государственной регистрации юридических лиц в части:

- унификации и общего сокращения сроков исковой давности по искам о признании недействительными корпоративных актов (решений общих собраний акционеров, участников, членов кооперативов, решений советов директоров, коллегиальных исполнительных органов и т.п.), а также оснований и условий признания их недействительными;

- сокращения сроков исковой давности по искам о признании недействительными актов государственной регистрации юридических лиц или изменений в их учредительные документы;

- установления единых стандартов правовой защиты для различных по наименованию, но одинаковых по существу требований, приводящих к одному результату (например, требований о признании недействительным выпуска ценных бумаг и о признании недействительными актов государственной регистрации выпуска ценных бумаг, требований о признании недействительными учредительных документов юридического лица и о ликвидации юридического лица, и т.п.);

- возможности «исцеления» юридического лица, созданного или реорганизованного с нарушениями закона, если такие нарушения закона были выявлены за рамками разумного срока, а также возможности «исцеления» выпусков ценных бумаг, акты о государственной регистрации которых были аннулированы;

- исключения применения закона «Об обжаловании в суд действий и решений, нарушающих права и свободы граждан» для судебного обжалования решений и иных действий органов управления коммерческих и некоммерческих организаций.

Сокращению корпоративных споров и снижению нагрузки на судебную систему будет способствовать развитие в России института медиации (посредничества) в урегулировании корпоративных споров. Необходимо рассмотреть возможность законодательного закрепления института медиации в урегулировании корпоративных споров, в частности, внесения в арбитражное процессуальное законодательство дополнений, определяющих порядок и условия привлечения медиатора для урегулирования спора путем заключения мирового соглашения.

 

Государственная регистрация юридических лиц

 

Действующий в настоящее время Федеральный закон «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей», отменивший разрешительный порядок регистрации, стал значительным шагом вперед на пути либерализации российской экономики. В то же время полное отсутствие требований к наличию правовой экспертизы документов, представляемых в регистрирующий орган для осуществления государственной регистрации юридических лиц, породило ряд других проблем. Сегодня основаниями для отказа в государственной регистрации формально могут служить лишь непредставление определенных названным законом необходимых для государственной регистрации документов либо представление документов в ненадлежащий регистрирующий орган.

Со своей стороны, регистрирующие органы, столкнувшись с массовыми нарушениями, в том числе с регистрацией юридических лиц по подложным документам и с представлением документов неуполномоченными лицами, в качестве ответной реакции стали расширительно толковать термин «непредставление определенного перечня документов»: они утверждают, что представление документа, не отвечающего требованиям законодательства, равнозначно непредставлению документа. Зачастую эта позиция находит поддержку в арбитражных судах, разрешающих споры в связи с государственной регистрацией юридических лиц. Однако наряду с достижением благих целей – противодействия корпоративным захватам – такое расширительное толкование приводит к административному произволу и отсутствию определенности для хозяйствующих субъектов.

В целях защиты прав и законных интересов корпоративных собственников предлагается законодательно закрепить механизм, предполагающий возможность регистрирующему органу приостанавливать государственную регистрацию на основании ранее направленного заявления заинтересованного лица (крупного акционера, учредителя и др.) по ряду наиболее важных регистрационных процедур: внесение изменений в учредительные документы, реорганизация и ликвидация, внесение изменений в единый государственный реестр юридических лиц в части смены единоличного исполнительного органа. При этом исчерпывающий перечень оснований и максимальный срок, на который может осуществляться приостановка, должны быть описаны в законе. Подобный механизм позволит, с одной стороны, регистрирующему органу не принимать на себя ответственность за проверку содержания представляемых в связи государственной регистрацией документов, а с другой стороны, обеспечит информирование собственников о возможных регистрационных действиях. Это, в свою очередь, обеспечит реальным собственникам возможность защиты юридического лица посредством мер, предпринимаемых по инициативе лиц, ранее обратившихся в регистрирующий орган с соответствующим заявлением.

Для обеспечения прав и законных интересов контрагентов юридического лица предлагается сделать обязательным условием государственной регистрации изменений, вносимых в учредительные документы юридического лица в связи с переменой места нахождения юридического лица, если в результате такой перемены место нахождения организации перемещается из одного субъекта Российской Федерации в другой, публикацию сообщения о предстоящей смене места нахождения. При этом такая публикация должна осуществляться юридическим лицом лишь после принятия соответствующего решения о внесении изменений в учредительные документы организации, а государственная регистрация соответствующих изменений может быть осуществлена по прошествии некоторого времени, например, одного месяца с момента опубликования названного сообщения. Предлагаемый порядок позволит контрагентам перемещающегося юридического лица обеспечить свои права и законные интересы всеми доступными правовыми средствами и минимизирует возможности для манипулирования местом нахождения организации в целях ухода от ответственности по обязательствам и уплате налоговых платежей, предъявления и рассмотрения исков.

Реализация предложенных мер позволит установить баланс между предварительным и последующим контролем за созданием и деятельностью юридических лиц, но при этом не сковывать существенным образом образование новых юридических лиц.

Совершенствование системы учета ценных бумаг

 

Следует развивать правовое регулирование учетной системы рынка ценных бумаг – регистраторов и депозитариев, поскольку несовершенство учетной системы негативным образом отражается на гарантиях прав собственности на акции, а через это – на общей эффективности всего корпоративного законодательства. Представляются целесообразными следующие меры в этой сфере:

· Четко определить понятие и правовой статус реестра владельцев именных ценных бумаг, включая правовые нормы, направленные на предотвращение споров по поводу удержания или истребования реестра как имущественного объекта; устранить возможности фиктивной утраты реестра и противоправного «восстановления» реестра, приводящего к нарушению прав владельцев ценных бумаг; разработать судебную процедуру (сходную с вызывным производством), которая бы позволяла восстанавливать права на ценные бумаги в тех случаях, когда утрата реестра произошла по объективным причинам.

· Законодательно закрепить способы защиты прав владельцев ценных бумаг, права на которые учитываются записью на счете, при несанкционированном списании ценных бумаг со счета; уточнить особенности правового положения добросовестного приобретателя ценных бумаг, в том числе определить возможность, условия и порядок истребования ценных бумаг в случае списания их помимо воли владельца.

· Определить характер и объем ответственности регистратора и эмитента перед зарегистрированными лицами за нарушение порядка ведения реестра, в том числе за несанкционированное списание ценных бумаг со счета; допустить возможность проверки регистратором полномочий лица, обращающегося с распоряжением о списании ценных бумаг; предусмотреть обязательное страхование профессиональной ответственности регистратора.

· Решить вопрос о судьбе ценных бумаг, связь с владельцами которых в течение длительного времени утрачена эмитентом (регистратором, депозитарием), чтобы, максимально соблюдая права собственников, избежать также и ущемления интересов эмитента.

· Внести поправки в уголовно-процессуальное и административное законодательство, которые, обеспечивая эффективное уголовное преследование или административное разбирательство в связи с правонарушениями по поводу ценных бумаг, вместе с тем исключали бы возможность изъятия на длительное время оригинальных документов по учету прав на ценные бумаги, чтобы не препятствовать обороту последних. Для этих целей предлагается законодательно оформить создание специальных резервных копий, имеющих доказательственное значение, предусмотрев при этом нормы об ответственности регистраторов и депозитариев за нарушение правил, обеспечивающих достоверность таких копий и их сохранность.

 

II. Корпоративное управление

 

Структура органов управления компании и распределение компетенции между ними

Создание условий для формирования эффективной структуры и оптимальной работы органов управления хозяйственных обществ является важным направлением совершенствования корпоративного законодательства, которому не уделялось достаточного внимания. Между тем в рамках корпоративной реформы, обсуждаемой в Европейском сообществе, ведутся интенсивные дискуссии о моделях распределения компетенции между органами управления хозяйственных обществ, о структуре и функциях советов директоров, о необходимости совершенствования и гармонизации корпоративного законодательства в этом направлении.

В частности, в настоящее время активно обсуждаются вопросы, связанные с плюсами и минусами разделения функций стратегического управления и контроля за деятельностью акционерного общества. В государствах - членах Европейского сообщества намечается тенденция к более жесткому разделению данных функций и закреплению функции контроля за специальным органом – Наблюдательным советом. В ряде стран, в частности во Франции, Италии, Финляндии законодательно закрепляется возможность выбора модели распределения компетенции между органами управления компании – однозвенной или двухзвенной структурой совета директоров, подобный подход Европейская комиссия предлагает установить в европейском праве компаний. При двухзвенной структуре совета директоров функции стратегического управления и функции контроля жестко распределены между двумя органами управления: наблюдательным советом и коллегиальным органом, выполняющим функции управления. При однозвенной структуре совета директоров эти функции объединены в одном органе.

Опыт стран, реализовавших в корпоративном законодательстве возможность выбора подобных моделей управления, показывает, что значительное количество крупных публичных корпораций, а также многонациональные компании предпочли структурное разделение функций управления и контроля.

Закрепленная российским корпоративным законодательством модель распределения компетенции между органами управления акционерного общества является излишне жесткой и не позволяет российским компаниям настраивать систему управления, наилучшим образом с учетом специфики, структуры капитала и стратегии развития компании.

Для того чтобы предоставить российским компаниям ту же гибкость при построении системы управления, какую имеют возможность использовать большинство крупных европейских корпораций, целесообразно на законодательном уровне закрепить право выбора модели управления, либо предусматривающей возможность распределения функций контроля и стратегического управления между двумя коллегиальными органами управления, либо - объединение этих функций в одном органе.

Для кредитных организаций, профессиональных участников рынка ценных бумаг и страховых компаний могут устанавливаться специальные требования к структуре органов управления.

Повышению эффективности работы органов управления акционерных обществ будет способствовать большая гибкость в распределении полномочий между общим собранием акционеров, советом директоров и исполнительным органом. Целесообразно на законодательном уровне более детально определить функции и полномочия органов управления в обществах с ограниченной ответственностью.

Необходимо также более детально регламентировать правовой статус временного исполнительного органа, срок его полномочий, права, обязанности и ответственность.

Предлагается предусмотреть в законе «Об акционерных обществах», что голоса выбывших членов совета директоров не должны учитываться при подсчете кворума, а также указать, в каких случаях член совета директоров может считаться выбывшим. Целесообразно предоставить обществу возможность включать в свой устав процедуру избрания «запасных» директоров, которые смогут автоматически занимать место выбывших директоров, если фактический количественный состав совета директоров станет ниже установленного законом минимума, либо наделить общество правом предусмотреть в уставе возможность доизбрания отдельных членов совета директоров по определенной процедуре. При этом такое доизбрание не должно нарушать права акционеров, гарантированные кумулятивным голосованием.

Одновременно было бы разумно увеличить предельный срок полномочий совета директоров, установив в законе, что этот срок устанавливается уставом, но не должен превышать трех лет. В то же время следует сохранить возможность досрочного переизбрания совета директоров в любой момент.

Требуют существенного изменения законодательные нормы, регулирующие понятие и функции независимых директоров в российском законодательстве. Критерии независимости директора в действующем российском законодательстве сформулированы таким образом, что эта независимость часто оказывается лишь формальной. Представляется целесообразным нормы, касающиеся независимости члена совета директоров, и требования к наличию независимых директоров в составе совета директоров публичных компаний определить в Кодексе корпоративного поведения, либо в документах бирж, регламентирующих правила листинга ценных бумаг корпорации. На законодательном уровне необходимо регламентировать особенности процедуры избрания независимых директоров.

Более содержательным представляется законодательное закрепление категории «внешних» или «неисполнительных» директоров (не являющихся менеджерами или работниками компании) и «внутренних» или «исполнительных» директоров. У «внешних» директоров меньше риск конфликта интересов при принятии управленческих решений, а «внутренние» директора лучше информированы и глубже понимают специфику бизнеса своей компании.

В отношении членов советов директоров кредитных организаций, страховых и инвестиционных компаний могут быть предусмотрены дополнительные специальные требования с учетом существующего международного опыта,

Представляется целесообразным значительное ужесточение требований в отношении протоколирования и документирования деятельности органов управления юридических лиц. В акционерных обществах обязанность документирования заседаний общих собраний и заседаний совета директоров (наблюдательного совета и правления) может быть возложена на специально уполномоченное лицо - корпоративного секретаря.

Важную роль в системе управления корпорацией играют органы внутреннего контроля. Они необходимы как акционерам, так и членам совета директоров компании для контроля за действиями менеджеров. Российское законодательство, в отличие от законодательства ряда зарубежных стран (например, США, Великобритании, Германии и др.), предусматривает обязательное наличие в акционерных обществах такого самостоятельного органа внутреннего контроля, как ревизионная комиссия, избираемая акционерами. С учетом функциональной нагрузки ревизионной комиссии следует установить, что члены этого органа должны обладать достаточной компетенцией, чтобы иметь возможность осуществлять проверку финансово-хозяйственной деятельности общества. Кроме того, для публичных компаний целесообразно установить, что члены ревизионной комиссии (или, по крайней мере, их большинство) должны быть лицами, не вовлеченными в деятельность компании на постоянной основе на основании трудового или гражданско-правового договора, и должны избираться кумулятивным голосованием.

Следует также установить ответственность членов ревизионной комиссии перед обществом, что в настоящее время не предусмотрено. Если неисполнение или ненадлежащее исполнение ревизионной комиссией своих обязанностей повлекло негативные последствия для общества, например, убытки, то общество должно иметь возможность привлечь членов ревизионной комиссии к ответственности (по аналогии с ответственностью директоров и менеджеров общества). Объем, характер и порядок возложения такой ответственности должен определяться законом и детализироваться документами самого общества – уставом, регламентом деятельности ревизионной комиссии и т.п.

Другой возможный подход может заключаться в повышении значимости постоянно действующих и подотчетных совету директоров служб внутреннего контроля (по крайней мере, в публичных компаниях) с регламентацией функций, полномочий, ответственности лиц, входящих в данные органы и отменой обязательности формирования ревизионной комиссии.

 

Ответственность лиц, входящих в органы управления

Надлежащий уровень корпоративного управления должен обеспечивать не только должный уровень руководства обществом, но и эффективный контроль за работой его должностных лиц, а также их ответственность перед компанией и акционерами. Должностные лица общества действуют не в своих интересах, а в интересах компании и всех ее акционеров, иными словами их обязанности носят фидуциарный характер. Вместе с тем, в настоящее время существует целый ряд проблем, препятствующих эффективному применению мер гражданской, административной и уголовной ответственности к должностным лицам хозяйственных обществ.

В законодательстве и юридической доктрине только формируется концепция фидуциарной ответственности, а суды по-прежнему не готовы применять принципы разумности и добросовестности при оценке действий менеджмента компаний, а также учитывать специфику положения должностных лиц хозяйственных обществ. Основной проблемой является квалификация соответствующих действий должностных лиц хозяйственных обществ с точки зрения их добросовестности и разумности. Таким образом, необходимо на законодательном уровне определить основные признаки фидуциарных обязанностей указанных лиц, установить критерии добросовестности и разумности их поведения, основания возникновения гражданской ответственности, в том числе права требовать возмещения убытков, а также перечень лиц, имеющих право на предъявление указанных требований. Кроме того, требуют проработки на уровне законодательства вопросы страхования ответственности должностных лиц. Отдельное внимание должно быть уделено особенностям привлечения к ответственности руководителей публичных компаний, управляющих компаний (управляющих) и членов совета директоров – представителей государства, а также особенностям привлечения к ответственности за злоупотребления против интересов дочерних и зависимых обществ и их участников.

Не нашли пока решения вопросы определения предела ответственности членов совета директоров и менеджеров компаний, а также оснований их освобождения от ответственности. Значительной проблемой является привлечение к ответственности должностных лиц в случае конфликта интересов при осуществлении указанными лицами своих прав и обязанностей.

Для эффективного возложения ответственности на директоров и менеджеров необходимо наполнить содержанием норму о косвенных исках, предусмотренную законом «Об акционерных обществах» (иск акционера или акционеров, владеющих не менее 1% размещенных обыкновенных акций, к члену совета директоров или менеджеру о возмещении компании убытков, причиненных компании по их вине). Иск именуется косвенным так как взыскание убытков с ответчика осуществляется не в пользу истца (акционера), а в пользу компании. Необходимость такой конструкции связана с тем, что если компанией управляют недобросовестные члены совета директоров и менеджеры, то предъявление прямого иска о возмещении убытков самим пострадавшим лицом – компанией – маловероятно, между тем эти убытки опосредованно ухудшают положение акционеров. На практике директора и менеджеры компании, в отношении которых подаются подобные иски, ссылаются на наличие трудовых отношений с компанией, что фактически лишает суд возможности применение к указанным лицам норм акционерного законодательства об ответственности. В этой связи целесообразно установить, что положения Трудового кодекса (о подсудности, об ограничении ответственности работника и т.п.) не применяются в случае предъявления иска о возмещении убытков, причиненных обществу единоличным исполнительным органом, членом коллегиального исполнительного органа или членом совета директоров.

Кроме того, российское процессуальное законодательство не знает механизмов объединения в процессе требований множества субъектов, подобных «классовым искам» в странах англо-американской правовой системы. Введение такого типа исков приведет к усилению судебной защиты прав миноритарных акционеров.

Одновременно во избежание злоупотребления правом со стороны отдельных акционеров целесообразно увеличить требования к акционерам, имеющим право на подачу исков в соответствии со ст. 71 закона «Об акционерных обществах», например, путем увеличения требований к доле акций, дающей акционеру право на подачу подобного иска.

Также необходимо предусмотреть процедуру информирования акционеров о порядке проведения заседания совета директоров, о проведении заседания и принятых на нем решениях.

Анализ административных и уголовных составов, которые могут быть применены к лицам, входящим в состав органов управления общества, позволяет сделать вывод, что имеется слишком большой разрыв между административными и уголовными штрафами (экономическими санкциями) и уголовной санкцией в виде лишения свободы. Представляется целесообразным значительное увеличение экономической составляющей при установлении наказания за экономические правонарушения, в том числе и применительно к санкциям уголовных составов.

В сфере административной ответственности членов советов директоров и менеджеров важным инструментом является дисквалификация недобросовестных или некомпетентных директоров и менеджеров, возможность которой предусмотрена Кодексом об административных правонарушениях. Однако практика применения этой административно-правовой санкции сегодня отсутствует.

Для практической реализации этой меры ответственности следует рассмотреть вопрос о целесообразности предоставления право акционерам, имеющим определенный минимально необходимый пакет акций, требовать дисквалификации директоров и менеджеров в судебном порядке.

Ужесточение ответственности членов совета директоров и менеджеров должно сопровождаться для них возможностью переложить эту ответственность на других лиц, волю которых директор или менеджер был вынужден выполнять. Указания акционеров совету директоров или отдельным его членам являются довольно распространенным в российской практике явлением, однако российское законодательство не рассматривает членство в совете директоров как разновидность представительства, так что связи между акционерами и членами совета директоров, как правило, сегодня являются неформальными.

Чтобы директор или менеджер мог доказывать, что при принятии решения он реализовывал не собственную волю, а волю другого лица, может быть рассмотрен вопрос о целесообразности более широкого использования уже вошедшего в практику института директивы. В настоящее время практика директив применяется в отношении представителей государства в компаниях с государственным участием, а также, иногда, в ассоциациях, объединяющих независимых директоров. Какого-либо стандарта выдачи директив в настоящее время не существует, равно как и ответственности лица, выдавшего директиву, за ее последствия для общества. Данный вопрос нуждается в законодательном урегулировании.

 

Конфликты интересов, их предотвращение и урегулирование

 

Законодательное регулирование конфликта интересов преследует цель создания эффективных механизмов раскрытия информации об имеющемся конфликте, а также механизмов, направленных на воздержание от реализации интересов, которые вступают в противоречие с интересами компании.

Необходимо реализовать следующие требования, направленные на исключение или предотвращение конфликтов интересов (прежде всего в публичных компаниях):

• Запрет лицам, входящим в состав органов управления общества, голосовать на любом заседании по любой резолюции, касающейся вопроса, в котором данное лицо имеет конфликт интересов.
• Обязанность лиц, входящих в состав органов управления компании, декларировать сущность и степень любого интереса, как прямого, так и косвенного. Такая декларация должна быть сделана другим директорам и акционерам, причем до того, как компания заключит сделку.
• Контроль за обязательствами по выплате лицам, входящим в состав органов управления компании, в случае потери должности или поглощения компании («золотые парашюты»).
• Ограничения на осуществление сделок при наличии доступа к инсайдерской информации.
• Ограничения на совершение сделок или иных операций в течение определенных периодов (например, перед объявлением результатов финансового года, при получении предложения о поглощении компании).

Целесообразно установить в законе «Об акционерных обществах» обязанность акционерного общества раскрывать информацию о вознаграждении каждого члена совета директоров в годовом отчете, а также в любой момент по требованию акционеров (имеющих определенный минимальный пакет акций), совета директоров или ревизионной комиссии. Установление обязанности по раскрытию информации о совокупном вознаграждении членов совета директоров представляется недостаточным, поскольку в этом случае возможности контроля оказываются весьма ограниченными.

Необходимо ужесточить норму, предусматривающую раскрытие информации о владении членов органов управления акциями общества. Информация об акциях общества, принадлежащих членам органов управления, должна раскрываться не только в ежеквартальных отчетах и не только для открытых обществ. Во избежание излишних издержек раскрытие такой информации в «непубличных» компаниях может осуществляться не на регулярной основе, а по требованию определенного количества акционеров (например, не менее 5% владельцев обыкновенных акций), тогда как в открытых обществах она должна быть доступна любым заинтересованным лицам. Норме о раскрытии информации обществом должна корреспондировать норма, обязывающая членов совета директоров раскрывать соответствующую информацию обществу.

 

Распределение прибыли

Необходимо введение мер, стимулирующих выплату дивидендов акционерными обществами. Одним из стимулов может быть снижение налогов на ту часть доходов, которая идет на выплату дивидендов. Особенно важным освобождение от налогов на дивиденды является для акционерных инвестиционных фондов.

С учетом принципа однократности налогообложения доходов необходимо внести в налоговое законодательство изменения, направленные на исключение двойного налогообложения дивидендов, выплачиваемых обществами, входящими в состав интегрированных бизнес-структур.

 

Императивное обязывание компаний платить дивиденды по обыкновенным акциям во всех случаях, когда компания получает прибыль, представляется не вполне эффективным средством защиты прав акционеров. Оно приведет скорее к манипулированию данными бухгалтерских отчетов и занижению прибыли, и тем самым к сокращению размера дивидендов и ущемлению ключевого права акционеров на участие в справедливом распределении прибыли.

Рекомендации совета директоров относительно размера дивидендов должны быть основаны на утвержденном плане развития компании на следующий год или на более длительный период.

Необходимо также установить четкие процедуры распределения прибыли компании на другие цели с обязательным информированием акционеров о принятых решениях по этим вопросам и об их фактическом исполнении. В частности, целесообразно регламентировать возможности использования прибыли в благотворительных целях, чтобы избежать злоупотреблений и нарушений прав акционеров.

Сделки с особым порядком заключения (крупные сделки, сделки с заинтересованностью)

 

Практика применения норм о крупных сделках и сделках с заинтересованностью выявила ряд недостатков правового регулирования, включая неясность терминов и понятий, внутренние противоречия, неточности в регулировании процедуры одобрения таких сделок,

Самым серьезным недостатком правовых конструкций, регулирующих сделки с заинтересованностью и крупные сделки, сегодня является формальный подход к признанию подобных сделок недействительными. Представляется, что процедурные нарушения сами по себе не должны являться достаточным основанием для недействительности сделки. Целесообразно установить, что крупная сделка или сделка с заинтересованностью может быть признана недействительной только при наличии негативных последствий для общества или акционера, оспаривающих сделку, причем эти последствия должны быть доказаны в суде.

Регулирование сделок с заинтересованностью должно быть направлено, прежде всего, на создание условий для предотвращения конфликта интересов или на сглаживание его последствий. Однако существующие правила о сделках с заинтересованностью недостаточно эффективно защищают права и интересы акционеров и самого общества, и при этом порождают неоправданные издержки для добросовестных участников оборота и являются источником для злоупотреблений (в том числе в корпоративных конфликтах).

Приведенный в Федеральном законе «Об акционерных обществах» перечень лиц, признаваемых заинтересованными, значительно шире круга лиц, которые реально могут влиять на принятие решений обществом при совершении сделок с заинтересованностью. Поэтому возможны ситуации, когда лицо, которое не имеет никакого конфликта интересов в сделке, признается имеющим таковой, - и наоборот, лицо, объективно заинтересованное в сделке, не признается с формально-правовой точки зрения заинтересованным лицом. В связи с этим требует уточнения перечень лиц, действительно имеющих заинтересованность в совершении обществом сделок и имеющих возможность влиять на их совершение.

Вместе с тем отнесение ряда сделок к сделкам с заинтересованностью является избыточным. Так, представляется целесообразным вывести из-под регулирования процедуры совершения сделок с заинтересованностью:

- сделки, совершаемые в рамках обычной хозяйственной деятельности (при этом следует формализовать критерии обычной хозяйственной деятельности);

- сделки, заключение которых носит обязательный для общества характер в силу закона (например, публичные договоры);

- сделки, связанные с осуществлением преимущественного права приобретения эмиссионных бумаг конвертируемых в акции, а также с приобретением акций и иных эмиссионных бумаг, конвертируемых в акции, при других способах их размещения (например, при конвертации, при закрытой подписке среди всех акционеров общества пропорционально имеющимся у них акциям, и др.);

- сделки общества с ограниченной ответственностью, в которых заинтересованы все участники общества.

Целесообразно предусмотреть возможность одобрения сделок, которые будут совершены в будущем, не только общим собранием, но и советом директоров.

Представляется целесообразным исключить из Закона «Об акционерных обществах» требование об одобрении сделок с заинтересованностью в акционерных обществах с большим количеством акционеров независимыми директорами, а вместо этого распространить на все акционерные общества вне зависимости от количества акционеров принцип одобрения сделок с заинтересованностью незаинтересованными директорами.

Назрела необходимость внести изменения в порядок одобрения сделок с заинтересованностью общим собранием акционеров, предусмотрев, что сделка считается одобренной, если за нее проголосовало большинство незаинтересованных акционеров, участвующих в голосовании по данному вопросу, а не большинство от всех незаинтересованных акционеров.

Кроме того, необходимо вывести из-под процедуры одобрения крупных сделок и сделок с заинтересованностью те сделки, которые обусловлены решением о реорганизации.

В отношении крупных сделок наибольшие практические трудности вызывает отсутствие четкого определения понятия «крупная сделка», что, в свою очередь, связанно с неопределенностью таких категорий, как «взаимосвязанные сделки», «сделки, совершаемые в процессе обычной хозяйственной деятельности», «сделки, связанные с возможностью отчуждения имущества», а также с использованием недостаточно четких критериев для квалификации крупной сделки.

Необходимо уточнить вопрос об объектах крупной сделки. В настоящее время правила о крупных сделках распространяются на сделки, объектом которых является имущество, включая вещи (в том числе деньги и ценные бумаги) и имущественные права. В отношении иных объектов гражданских прав, например, услуг и работ, сегодня нет ясности, - следует ли рассматривать сделки с такими объектами в качестве крупных или нет. Представляется, что целесообразно расширить существующий перечень, включив в него все виды объектов гражданских прав.

Для целей квалификации сделки в качестве крупной, а также для определения органа управления общества, принимающего решение об одобрении сделки, необходимы четкие правила определения стоимости имущества, являющегося предметом такой сделки. Следует, также уточнить процедуру определения советом директоров рыночной стоимости отчуждаемого или приобретаемого имущества по таким сделкам.

 

III. Организационно-правовые формы юридических лиц

Коммерческие организации

 

В целях совершенствования регулирования организационно-правовых форм юридических лиц необходимо законодательно определить единую модель акционерного общества без деления на ОАО и ЗАО. При таком подходе организационно-правовая форма «акционерное общество» будет отвечать именно тем целям, для которых она предназначена, не дублируя другие формы. Однако следует предусмотреть дифференцированную систему регулирования в зависимости от того, в каком порядке привлекается акционерный капитал и где обращаются акции.

Акционерное общество как организационно-правовая форма используется бизнесом, ориентированным на привлечение капитала с помощью институтов и инструментов фондового рынка. Основная часть регулирующих норм акционерного законодательства должна посвящаться именно такому акционерному обществу. Компании, которые не планируют привлекать капитал на рынке ценных бумаг, должны получить экономический стимул для перехода в организационно-правовую форму, адекватную выбранной ими стратегии развития, например, в общество с ограниченной ответственностью. Это может быть достигнуто путем ужесточения требований по раскрытию информации, системе управления для публичных корпораций и смягчением данных норм для других организационно-правовых форм.

Для акционерных обществ, акции которых публично не обращаются, следует предусмотреть возможность установления ограничений на обращение акций через положения устава или через заключение соглашений между акционерами, предусматривающих такие ограничения. С другой стороны, повышенные требования должны предъявляться к публичным компаниям, акции которых не только теоретически доступны неограниченному кругу лиц, но и реально обращаются на фондовом рынке. Различие между «публичным» и «непубличным» акционерным обществом должно определяться, прежде всего, фактическими обстоятельствами – размещением и/или обращением акций общества среди неопределенного круга лиц.

Критерии деления обществ на публичные и непубличные устанавливаются, в первую очередь, законодательством о рынке ценных бумаг. Целесообразно использование в этих целях европейского опыта, в частности Директивы ЕС 2003/71/ЕС о проспекте, дающей определение публичного предложения ценных бумаг. Публичным, в частности, является предложение ценных бумаг, осуществленное при наличии допуска ценных бумаг к организованным торгам, а также в порядке размещения или продажи ценных бумаг неопределенному кругу лиц, в т.ч. посредством рекламы, конкурса, реализации через брокера (андеррайтера) или биржу.

Для компаний, акции которых допущены к публичному обращению, не могут применяться ограничения на свободное обращение акций (преимущественное право акционеров или самого общества на приобретение акций, отчуждаемых другими акционерами и т.п.), а также устанавливаются повышенные требования к раскрытию информации и корпоративному управлению. Реестр владельцев ценных бумаг таких обществ обязательно должен вести специализированный регистратор, независимо от количества акционеров.

В законодательстве необходимо также предусмотреть условия и порядок отказа публичной акционерной компании от своего публичного статуса путем принятия соответствующего решения общим собранием акционеров. Следствием его могут быть отзыв акций общества с биржи и связанное с этим уменьшение издержек по раскрытию информации, и даже введение запрета на свободное обращение акций данного общества (при своевременном уведомлении всех заинтересованных лиц). Защита прав миноритарных акционеров, не согласных с таким решением, будет осуществляться через право требовать от общества выкупа своих акций по рыночной цене в соответствии со статьями 75 и 76 закона «Об акционерных обществах». В настоящее время процедура «закрытия» общества законодательством не предусмотрена, что влечет дополнительные издержки для компаний.

Целесообразно установление более гибкого законодательного регулирования правоотношений, которые могут быть перенесены в сферу договорного регулирования между акционерами. Можно констатировать, что в гражданском обороте сформировался новый вид гражданско-правового договора – договор между акционерами («акционерное соглашение»). Анализ таких договоров показывает, что основное внимание в них уделяется порядку формирования и деятельности совета директоров, порядку голосования по наиболее существенным для общества вопросам, планированию инвестиций, правам и обязанностям сторон по приобретению/отчуждению акций и пр. Необходимо совершенствование законодательства для развития института акционерных соглашений.

Необходимо отказаться от конструкции «акционерного общества работников», или «народного предприятия», представляющего собой гибрид акционерного общества и производственного кооператива, поскольку она противоречит общим принципам российского корпоративного законодательства.

Требует новых подходов регулирование уставного капитала. Российским законодательством была взята на вооружение европейская практика установления минимального размера имущества, гарантирующего права кредиторов, в виде уставного капитала. Однако размер уставного капитала, установленный российским законом (100 МРОТ для закрытых акционерных обществ и 1000 МРОТ для открытых), фактически сводит эту норму к декларации.

Более того, существующая система установления законодательных требований к минимальной величине уставного капитала хозяйственного общества и ограничений на его оплату оказывается недостаточно эффективной в целом. С одной стороны, несмотря на запрет вносить в оплату уставного капитала отдельные виды объектов гражданских прав и требование проводить независимую оценку при внесении неденежного вклада в оплату уставного капитала, существует огромное количество юридических лиц с «дутыми» капиталами, поскольку невозможно законодательно перекрыть все каналы и способы манипуляций и злоупотреблений в этой сфере. С другой стороны, такие механизмы порождают дополнительные издержки для добросовестных участников оборота, ограничивают их права (например, запрет на зачет в оплату уставного капитала требований участника к обществу).

Предлагается отказаться от детальной регламентации вопросов оплаты уставного капитала и предусмотреть механизмы, направленные на получение заинтересованными лицами информации о том, какие активы имеются у юридического лица на определенный момент и какова стоимость его чистых активов, что позволило бы участникам оборота судить о платежеспособности юридического лица. При дальнейшем развитии данного подхода можно будет отказаться от установления требований к минимальному размеру уставного капитала. Финансовая устойчивость тех организаций, для которых в настоящее время законодательством установлены особые требования к размеру уставного капитала в интересах защиты кредиторов (кредитные организации, страховые организации, негосударственные пенсионные фонды и т.д.), может быть обеспечена через контроль за размером собственного капитала, т.е. чистых активов, рассчитанных по определенной методике.

В связи с изложенным, целесообразно отменить норму, запрещающую акционерному обществу выпускать облигации на сумму, превышающую его уставный капитал, при отсутствии внешних гарантий или поручительств. Данная норма не дает кредиторам никакой дополнительной защиты и легко обходится на практике.

Снижению трансакционных издержек осуществления хозяйственной деятельности будет также способствовать пересмотр требований, в силу которых акция либо доля в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью должны обладать номинальной стоимостью.

Для развития акционерных инвестиционных фондов целесообразно предусмотреть возможность создания акционерных обществ, имеющих переменный («плавающий») уставный капитал, устав которых предусматривает возможность выкупа акций обществом у акционеров по их требованию на постоянной основе либо в допускаемых законом случаях (в зависимости от того, будет ли такой инвестиционный фонд открытым, интервальным либо закрытым). Подобное изменение законодательства может привести к выравниванию количества акционерных и паевых инвестиционных фондов, в противном случае акционерные инвестиционные фонды окончательно потеряют привлекательность как возможный инструмент для коллективного инвестирования. В пользу предлагаемого решения указывает также зарубежный опыт регулирования коллективного инвестирования.

Требуется совершенствование законодательного регулирования введенного в российское законодательство института дробных акций. Представляется, что при размещении акций возможность возникновения дробных акций должна допускаться лишь в том случае, когда права акционеров при осуществлении корпоративных действий не могут быть защищены каким-либо иным образом, причем перечень оснований возникновения дробных акций должен быть прямо предусмотрен в законе. Этот перечень может быть несколько расширен по сравнению с текущей ситуацией: так, целесообразно предусмотреть возможность появления дробных акций при конвертации акций, в том числе при реорганизации акционерного общества, и при конвертации других эмиссионных ценных бумаг в акции. При обращении ценных бумаг возможность возникновения дробных акций следует признать допустимой в случаях, когда возможен конфликт между интересами различных собственников (например, при наследовании, при исполнении ранее выданных опционов на покупку акций, составляющих определенную долю от уставного капитала, и т.д.).

При этом, чтобы избежать излишней нагрузки на учетную систему на законодательном уровне следует зафиксировать определенные ограничения, связанные с использованием дробных акций. Целесообразно предусмотреть, что по прошествии определенного времени с момента возникновения дробных акций, если они не были объединены в одну или несколько целых акций, общество обязано предложить акционерам выкупить данные акции, либо произвести дробление акций в такой пропорции, чтобы при конвертации на каждую дробную акцию пришлось целое количество новых акций.. Следует также решить ряд процедурных вопросов: о сложении дробных акций, образовавшихся по различным основаниям, об указании количества дробных акций в простых или десятичных дробях, и т.д.

В качестве альтернативы возможно также рассмотрение иных законодательных решений, приводящих к достижению схожего правового эффекта, но не предполагающего образования дробных акций.

Продолжением реформ в сфере совершенствования типологии юридических лиц должно стать устранение такой организационно-правовой формы, как общество с дополнительной ответственностью (ОДО). В настоящее время данная форма является практически невостребованной в гражданском обороте, поскольку возлагает на участников ОДО существенные дополнительные обременения и не дает им никаких преимуществ. Для сохранения возможности использования подобной конструкции на законодательном уровне достаточно предусмотреть возможность введения дополнительной ответственности участников ООО путем включения соответствующих положений в устав общества.

 

Некоммерческие организации

 

Для обеспечения целостности и логичности законодательного регулирования организационно-правовых форм необходимо систематизировать и упорядочить нормы не только о коммерческих, но и о некоммерческих организациях. Следует закрепить в Гражданском кодексе РФ исчерпывающий перечень квалифицирующих признаков и допустимых организационно-правовых форм некоммерческих организаций. При этом в Кодексе должны содержаться общие положения, регламентирующие их правовой статус, с возможными отсылками к специальным законам для детального регулирования.

Анализ отличительных признаков коммерческих и некоммерческих организаций позволяет выделить два основных признака некоммерческих организаций – указание на цель, отличную от максимизации прибыли, при создании некоммерческой организации и невозможность распределения прибыли среди учредителей (участников). Прочие отличия, характерные для конкретных организационно-правовых форм некоммерческих организаций, как правило, связаны с особенностями организационно-управленческой модели и не являются критериями, позволяющими определить «некоммерческий» характер данной организации.

Представляется целесообразным в качестве общего и единственного отличительного признака некоммерческих организаций установить запрет на распределение прибыли между учредителями (участниками) организации. Указание на цель создания некоммерческой организации может предусматриваться специальными законами для отдельных форм некоммерческих организаций (например, для негосударственных пенсионных фондов, автономных учреждений, государственных и муниципальных автономных некоммерческих организаций и др.).

Сегодня в российской практике существуют такие формы юридических лиц, которые не укладываются ни в одну из существующих форм коммерческих или некоммерческих организаций, - например, Центральный банк Российской Федерации, Пенсионный фонд России, Фонд социального страхования, Фонд обязательного медицинского страхования и др. Плохо вписывается в общую логику законодательства о юридических лицах такая конструкция, как государственная корпорация. Назрела необходимость ввести в российское законодательство категорию юридического лица публичного права, существующую в большинстве развитых правопорядков.

Данная категория должна охватить собой те юридические лица, которые действуют от имени публично-правовых образований (Российской Федерации, ее субъектов, муниципальных образований) и/или в публичных интересах, но не являются органами государственной власти или местного самоуправления. Это организации, создаваемые в различных общественно значимых целях и наделенные хотя бы в некоторой степени властными полномочиями (например, Агентство по страхованию вкладов). Такие юридические лица должны обладать строго целевой правоспособностью, а возможность осуществления ими предпринимательской деятельности должна быть специально оговорена соответствующим законом.

 

 

IV. Развитие законодательства в сфере реорганизации и функционирования интегрированных бизнес-структур

 

Реорганизация юридических лиц

Действующее российское корпоративное законодательство построено по принципу «отдельная организационно-правовая форма – особый федеральный закон». В настоящее время назрела необходимость в пересмотре концептуальных идей, заложенных в основание такой системы, причем потребность в этом продиктована запросами практики. Наиболее пагубно указанный подход отразился на регулировании процедуры реорганизации юридических лиц.

В целях совершенствования законодательного регулирования реорганизации необходимо унифицировать процедуры реорганизации юридических лиц различных организационно-правовых форм.

Существенным недостатком законодательства в сфере реорганизации является то, что в настоящее время не допускается смешанная реорганизация, то есть реорганизация, в которой участвуют юридические лица различных организационно-правовых форм. Целесообразно закрепление в законодательстве четкого порядка осуществления таких реорганизаций. Основной принцип применительно к реорганизации с участием различных организационно-правовых форм должен заключаться в следующем: реорганизация коммерческих организаций, в которой участвуют или в результате которой возникают юридические лица различных организационно-правовых форм, возможна, если законодательство допускает преобразование таких организаций.

Аналогичную норму следует предусмотреть для смешанных реорганизаций, в которых участвуют только некоммерческие организации различных видов. Наконец, следует запретить по общему правилу смешанные реорганизации, в которых одновременно участвовали бы как коммерческие, так и некоммерческие организации. Случаи, при которых бы допускалось преобразование некоммерческих организаций в коммерческие и наоборот, необходимо исчерпывающим образом закрепить в ГК РФ

В настоящее время решающее значение в определении имущественных прав и обязанностей юридических лиц, возникающих при реорганизации, имеют передаточный акт или разделительный баланс. Они утверждаются одновременно с принятием решения о реорганизации на общем собрании участников (акционеров), тогда как права и обязанности переходят к правопреемникам, образующимся в результате осуществления реорганизации, лишь в момент государственной регистрации вновь созданного юридического лица, - то есть спустя длительное время. К этому моменту разделительный баланс или передаточный акт теряют свою достоверность. Для решения данной проблемы необходимо пересмотреть правовое значение и содержание документов, оформляющих реорганизацию.

Представляется возможным законодательно закрепить норму, согласно которой орган юридического лица, принявший решение о реорганизации, в обязательном порядке должен утвердить общие количественные и качественные параметры передаваемых прав и обязанностей от реорганизуемого юридического лица к организациям, создаваемым в результате реорганизации. Такие параметры должны фиксироваться в решении о реорганизации, в договоре о реорганизации или в специально утверждаемом приложении. При этом уточнение конкретного перечня имущества, передаваемого от одной компании к другой при завершении реорганизации, может быть возложено на менеджеров реорганизуемых компаний, однако без права отступить от указанных общих параметров без согласия соответствующего органа юридического лица, принявшего решение о реорганизации.

Действующее законодательство необоснованно закрепляет по существу безусловную защиту прав кредиторов реорганизуемого юридического лица, подчас в ущерб интересам реорганизуемого бизнеса, в том числе наделяет кредиторов правом фактического блокирования реорганизации (в форме предъявляемого во внесудебном порядке требования о досрочном исполнении обязательств и возмещении возникающих при этом убытков).

Целесообразно заменить данную норму правом кредиторов реорганизуемого юридического лица требовать досрочного исполнения или прекращения соответствующих обязательств и возмещения убытков в судебном порядке при условии ухудшения их положения в результате реорганизации. Суд должен быть вправе отказать в удовлетворении таких требований, если реорганизуемая организация или ее правопреемники докажут, что в результате реорганизации опасности ненадлежащего исполнения обязательства не возникнет.

В качестве дополнительных гарантий прав кредиторов возможны следующие меры:

- солидарная ответственность всех правопреемников реорганизованных в форме разделения или выделения юридических лиц, если после осуществления реорганизации одно из юридических лиц оказывается не в состоянии удовлетворить требования своих кредиторов (на уровне закона следует отразить детальную процедуру реализации подобной ответственности);

- обязательное предоставление участниками (акционерами, членами) юридического лица, реорганизуемого в форме преобразования, присоединения и слияния, обеспечения исполнения обязательств, которые перейдут к создаваемому юридическому лицу в порядке универсального правопреемства;

- механизм ответственности менеджеров и членов советов директоров за убытки, причиненные кредиторам, если менеджеры или члены совета директоров участвующих в реорганизации юридических лиц своими действиями или бездействием привели к сокрытию информации, связанной с фактом реорганизации или наиболее существенных условий ее проведения.

 

Особенности регулирования интегрированных бизнес-структур

 

Отсутствие развитой системы регулирования деятельности интегрированных бизнес-структур затрудняет их эффективное функционирование, и позволяет ущемлять интересы миноритарных акционеров, в том числе в дочерних компаниях.

Действующим законодательством предусмотрены различные нормы регулирования связанных между собой юридических лиц: регулирование аффилированных лиц, основных и дочерних обществ, зависимых и преобладающих обществ и др. Необходимо обеспечить совершенствование данных норм с учетом сложившейся практики и имеющегося отечественного и зарубежного опыта.

Нормы Гражданского кодекса Российской Федерации определили статус основного общества по отношению к дочернему и, в частности, солидарную ответственность по сделкам, заключенным дочерним обществом во исполнение указаний основного, а также субсидиарную ответственность основного общества при банкротстве дочернего по вине первого. Однако закон «Об акционерных обществах» фактически лишил силы эти нормы и ввел презумпцию «невлияния» основного общества за действия дочернего общества. Он установил, что «основное общество (товарищество) считается имеющим право давать дочернему обществу обязательные для последнего указания только в случае, когда это право предусмотрено в договоре с дочерним обществом или уставе дочернего общества». В случае же доведения дочернего общества до банкротства, основное общество (товарищество) несет ответственность только в том случае, если оно совершило эти действия, «заведомо зная» о том, что они повлекут за собой неблагоприятные последствия.

Таким образом, квалифицирующим признаком действий юридического лица стала вина в форме умысла, что крайне затрудняет доказательство вины и применение данных норм. Это повышает риски участников корпоративных отношений и снижает ответственность отдельных участников за недобросовестные действия.

Представляется целесообразным внести в закон «Об акционерных обществах» изменения, направленные на исключение презумпции «невлияния» материнской компании. Одновременно может быть расширен примерный перечень случаев, когда основное общество признается имеющим право давать дочернему обществу обязательные указания.

В регулировании интегрированных бизнес-структур особую роль играет перекрестное владение акциями. Если акции материнской компании приобретаются подконтрольной (дочерней) компанией и в дальнейшем голосуют на общих собраниях акционеров, то происходит искажение волеизъявления акционеров, поскольку волю дочернего общества, по сути дела, определяют менеджеры материнской компании. Негативные последствия с точки зрения корпоративного управления также возникают при осуществлении скупки акций основного общества в интересах менеджеров за счет использования дочерними обществами кредитных ресурсов под обеспечение собственным имуществом. Подобная схема способна увеличить как риск неплатежеспособности дочернего общества, так и риск обращения взыскания на имущество основного общества по обязательствам дочернего.

Для предотвращения негативных последствий и улучшения корпоративного управления следует ввести ограничения на приобретение дочерними хозяйственными обществами акций основных обществ. На законодательном уровне целесообразно четко установить допустимый предел для такого перекрестного владения. При этом в расчет должны приниматься как акции, принадлежащие самому основному обществу, так и акции, принадлежащие другим его дочерним обществам. Следует распространить данное ограничение как на обыкновенные, так и на привилегированные акции, поскольку последние при определенных обстоятельствах также могут становиться голосующими. Акции основного общества, приобретенные дочерним обществом в нарушение данного ограничения, должны признаваться временно не голосующими вплоть до их отчуждения третьим лицам и исключаться из общего количества голосующих акций, принимаемого для целей определения кворума (подобно тому, как это происходит с акциями, приобретенными самим эмитентом). Аналогичный подход следует распространить на общества с ограниченной ответственностью.

Гарантией защиты прав инвесторов должна являться обязанность основного общества по раскрытию сведений обо всех дочерних обществах, например, через печатные средства массовой информации или на сайте в системе Интернет на регулярной основе.

Ряд правовых затруднений связан с таким институтом, как передача функций единоличного исполнительного органа общества другому юридическому лицу (управляющей организации). Необходимо законодательно урегулировать ряд возникающих на практике проблем:

- установить запрет на совмещение функций единоличного исполнительного органа управляющей организации хозяйственного общества и председателя совета директоров данного общества;

- определить баланс полномочий между органами управляющей организации при осуществлении сделок и иных действий от имени и за счет управляемого хозяйственного общества;

- определить возможность выполнения функций управляющей организации для некоммерческих организаций, осуществляющих предпринимательскую деятельность;

- определить объем и характер ответственности управляющей организации перед управляемым обществом и третьими лицами (кредиторами и акционерами управляемого общества).

В целях эффективности управления имуществом и финансами крупных интегрированных бизнес-структур предлагается внести в гражданское законодательство изменения, дающие возможность централизованного управления финансами, а также обеспечить адекватное законодательное регулирование режима финансирования, осуществляемого между хозяйственными субъектами в рамках интегрированной бизнес-структуры.

 

Налоговое регулирование группы связанных лиц

 

Согласно российскому налоговому законодательству каждое юридическое лицо представляет собой самостоятельный субъект налогового права, независимо от того, является ли оно членом какой-либо группы связанных лиц. Таким образом, консолидированный учет и отчетность в России не имеют законодательно установленного статуса.

Такая позиция системы российского налогового права не соответствует экономической сущности деятельности группы связанных лиц (интегрированной бизнес-группы), которая, по сути, является единым бизнесом. Необходимо на законодательном уровне решить вопрос о консолидированной отчетности и переходе на международные стандарты финансовой отчетности (МСФО).

Целесообразно установление специального налогового регулирования группы связанных лиц, которое можно формализовать в Налоговом кодексе как один из специальных налоговых режимов. Группа связанных лиц (группа компаний, интегрированная бизнес-группа) должна рассматриваться для целей налогообложения как один налогоплательщик независимо от количества юридических лиц, входящих в группу и находящихся под общим контролем. В случае же совершения сделок по экспорту или импорту товаров между отдельными юридическими лицами – членами группы, находящимися в разных государствах, такие сделки в соответствии с общепризнанным международным принципом должны заключаться по рыночным ценам.

Преимущества введения специального налогового регулирования группы связанных лиц: