Культура руси периода феодальной раздробленности. Культуга Галицко-Волынского княжества.

Развитие культуры происходило в сложных условиях раздробленности рус­ских земель. Однако, несмотря на постоянные междоусобицы и угрозы со стороны соседних государств и племен, в древнерусской культуре этого пе­риода были достижения и успехи. Ока стала более демократичной: в куль­турную жизнь активно вовлекались новые территории, города, новые слои общества. К примеру, заказчиками культовых сооружений, монументальных росписей и драгоценных ювелирных изделий были не только князья и бояре, а и зажиточные представители городского населения, которые имели свои взгляды, вкусы, представления.

Происходили изменения в древнерусской архитектуре. Русские зодчие начали отходить от традиционных византийских архитектурных канонов и форм и под воздействием местных условий стали искать новые решения. В удельных княжествах возникли архитектурные школы, которые отличались своими особенностями. Известны киевская, черниговская и переяславская ар­хитектурные школы, которые были объединены единой стилистикой. На Ру­си стали строить меньшие по размеру храмы упрощенной конструкции. Из­менилось внутреннее и внешнее убранство храмов. Более характерной стала новая декорация фасадов: их стали украшать пилястрами, полуколоннами, аркатурными поясами и так называемым поребриком.

Рост и усиление городов - политических и культурных центров от­дельных княжеств - сопровождалось строительством большого количества культовых и гражданских строений в Киеве, Чернигове, Галиче, Переяславе и многих других городах. Некоторые т них сохранились до наших дней.

Наиболее известными из них являются: церковь Богородицы Пирогощи (1132 год) в Киеве на Подоле, Борисоглебский и Успенский собором Елецкого монастыря в Чернигове и др.

Интерьер древнерусских дворцов и храмов, как и раньше, украшали мозаикой, фресками, мозаичными полами и разнообразными изделиями при­кладного искусства. Последние использовались не только в качестве украше­ний, но часто выполняли и роль амулетов-оберегов и призваны были защи­тить своих владельцев от злых сил природы. Роль оберегов исполняли и ма­гические орнаменты, которыми украшали многие свои изделия мастера-ювелиры и ремесленники, создававшие предметы быта. В период раздроб­ленности продолжалось написание летописей. Появились новые центры ле­тописания в Чернигове, Переяславе, Холме, Владимире-Волынском. При не­которых монастырях имелись целые библиотеки, которые состояли исклю­чительно из летописей. Этими летописями пользовались последующие поко­ления летописцев, которые создавали целые летописные своды, изображая события прошлых лет с разных точек зрения, и стараясь дать этим событиям максимально объективную оценку.

Появились новые оригинальные формы исторических произведений; семейные и родовые княжеские летописи, жизнеописания князей и др. К со­жалению, большая часть этих произведений не сохранилась.

Шедевром древнерусской, художественной литературы является «Слово о полку Игореве». Это произведение было написано в трудное для Руси время, когда она страдала от набегов половцев, и повествует о неудач­ном походе новгород-северского князя Игоря Святославича против половцев в 1185 году. Слово пронизано идеей объединения всех сил Руси для борьбы с врагами. На примере поражения князя Игоря автор «Слова» стремился пока­зать, к чему могут привести споры и враждебность князей.

Центром культурной жизни украинских княжеств периода раздроблен­ности, стала Галицко-Волынская земля. Так, как и везде в то время, важную роль в развитии культуры играла церковь. В монастырях создавались летопи­си. Наиболее известна Галицко-Волынская летопись, в которой освещаются события Галицкой и Волынской земель с 1201 по 1292 год. Особенностью данной летописи является ее светский характер. Автор летописи образно по­вествует о времени княжения Романа и Данилы, о жизни князей и бояр, о во­енных походах русских дружин, об их борьбе с татарами, венграми, поляка­ми и другими завоевателями.

Ярким свидетельством высокого уровня культуры была архитектура края. Там строили преимущественно из дерева, долгое время каменными строениями оставались храмы, в отдельных случаях палаты.

Храмы строили, в основном, из белого камня с использованием резных
орнаментов. Археологи установили, что в Галичи в XII веке было около 30
монументальных каменных строений, однако только небольшая их часть
изучена на сегодняшний день. Интересными архитектурными памятниками
Галицкой земли является княжеский дворец и церковь Пантелеймона в Гали­че.

Галицкое и Волынское княжества, на рубеже XII и XIII вв. слившиеся в единое Галицко-Волынское княжество, во второй половине XII в. и в XIII в., в пору упадка Киевского княжества, достигают значительного политического могущества и культурного расцвета. Княжения Ярослава Осмомысла, Романа Мстиславича, его сыновей Даниила и Василька Романовичей и внука Владимира Васильковича связаны с наиболее славными страницами галицко-волынской истории. Но с начала XIV в. Галицко-Волынская земля политически слабеет и в половине этого же столетия она входит в состав Польско-Литовского государства.

Галицко-волынская книжность, развивавшаяся на основе киевской литературной традиции, если не количественно, то качественно стояла на значительной высоте. До нас дошел ряд списков евангельского текста, в том числе Галицкое четвероевангелие 1144 г., Добрилово евангелие 1164 г. и др., жития Нифонта и Федора Студита в выголексинском сборнике XII—XIII вв Пандекты Антиоха 1307 г. и другие рукописные книги XII— XIII вв. Князя Владимира Васильковича летописец характеризует как «великого книжника» и философа, какого не было на всей земле». В один из монастырей он пожертвовал евангелие, переписанное его рукой, а также «Соборник великий», принадлежавший его отцу. Нескольким церквам он разослал богослужебные книги, в том числе в Чернигов апракосное евангелие, писанное золотом и богато украшенное. По его инициативе были списаны полное житие Дмитрия Солунского, Кормчая книга и, вероятно, Беседы Григория Двоеслова. У него были сотрудники так же, как и он, книголюбы, занимавшиеся перепиской богослужебных и четьих книг. В числе галицко-волынских деятелей той поры должен быть упомянут митрополит Петр.

Во второй половине XIII в. в Галицко-Волынской земле был, видимо, составлен сборник (использованный в так называемом Архивском сборнике XV в. и в Виленской рукописи), в состав которого входили Толковый апокалипсис, Хронограф, заключавший в себе библейские книги, хроники Георгия Амартола и Иоанна Малалы, Александрию и Историю Иудейской войны Иосифа Флавия; далее — под заглавием «Русский летописец» — Повесть временных лет и сборник типа Изборника Святослава 1073 г.

Таким образом, Галицко-Волынская земля в XII—XIII вв. владела лучшими произведениями переводной и русской исторической литературы Киевского периода.

Книжная деятельность в Галицко-Волынской земле продолжалась, хотя и не столь интенсивно и после утраты ею политической самостоятельности.

Не может быть сомнения в том, что немало памятников литературы погибло в той беспокойной исторической обстановке, какая выпала на долю Галицко-Волынского княжества.

Летописание в Галиции началось видимо, в ХI в. судя по отдельным рассказам, вошедшим, несомненно, из Галицкой летописи в «Повесть временных лет» и в Киевскую летопись (описание ослепления князя Василька и последовавших событий 1098—1100 гг., изложенное под 1097 г.). Сохранившаяся именно в русских списках, основанная на источниках, вошедших и в русский oбиxoд Галицко- Волынская летопись XIII в. поддерживала в северо-восточной Руси традиции той дружинной поэзии, высшим достижением которой в конце XII в. было Слово о полку Игореве,

Искусство Галицко-Волынской земли XII—XIII вв. нельзя разделить гранью монгольского завоевания на две половины. Более высокая военная подготовка галицких вооруженных сил, крепкие оборонительные стены городских центров затруднили быстроту татарского завоевания, а последующая международная политика Даниила Галицкого смягчила тяготы татарского ига и обеспечила почти нормальное течение общественной жизни, а вместе с ней и развитие искусства. Здесь, как и в Новгороде, избегнувшем непосредственного разгрома земли монгольскими полчищами, роковые 1238—1240 гг. не прервали культурного развития.

Своими истоками искусство Галицко-Волынской Руси связано с общей для всех с древнерусских княжеств сокровищницей художественной культуры — искусством Киевской земли. Судить о галицко-волынском искусстве мы можем лишь по памятникам зодчества, которые к тому же плохо изучены и представлены почти исключительно археологически вскрытыми развалинами храмов.

В киевском зодчестве XI—XII вв. было положено начало решению ряда новых задач — городского собора удельной столицы, дворцового княжеского храма и ансамбля княжеской или вообще феодальной резиденции в целом; они были даны в соборе Киево-Печерского монастыря, в церкви Спаса на Берестове — загородном дворце Мономаха, а затем много раз повторившиеся с различными модификациями, как в строительстве самого Киева, так и других феодальных центров XII в.; Галич и Владимир-Волынский были в их числе.

Весьма существенно отметить черты своеобразия, отличающие архитектуру Волыни и Галичины. Памятники Владимира-Волынского — Мстиславов Успенский собор (1157—1160) и находящиеся в урочище «Старая катедра» развалины храма, относящегося, по-видимому, к тому же времени, представляют исключительную близость к киево-черниговским памятникам.

Волынь в искусстве, как и в литературе, была прямой наследницей Киевской земли и довольно ревностно следовала ее традициям.

Искусство Галича шло несколько иным путем и более критично воспринимало художественное наследие и канонические образцы. Своеобразию галицкого зодчества способствовало само международное положение Галича, облегчавшее непосредственную связь с Западной Европой и прямое воздействие западной художественной культуры. Обилие естественного строительного камня позволило заменить им обычный кирпич и обогатило возможности декоративной обработки зданий — резьбой, игрой различных тонов облицовочного камня и пр.(Еще в середине XII в) в Галиче был создан сложный архитектурный ансамбль княжеского дворца. Рассказ летописи об обстоятельствах смерти князя Владимира Галицкого рисует нам эту постройку в виде совокупности ряда зданий: жилой части дворца, «сеней» и дворцового храма, объединенных между собою системой переходов; в основе этой композиции лежит получившая здесь значительное развитие (система богатого деревянного жилья - «хором», установившаяся еще в условиях быта княжеско-дружинных верхов Киевской Руси. Открытые раскопками фундаменты белокаменной дворцовой церкви Спаса дают типичный пример зданий этого рода. Галицкий дворец обнаруживает много общих черт с композицией Боголюбовского замка XII в.

Построенная на рубеже XII—XIII вв. церковь Пантелеймона в Галиче с ее порталами и резьбой романского характера показывает, как в галицком зодчестве переоформляется киевское наследие, как на общерусскую киево-византийскую основу ложатся романские черты, создающие своеобразный облик зодчества.

Особо пышное развитие оно получает с 40-х годов ХIII в. Этот факт нельзя не связать также и с отмеченным выше обстоятельством, что Галицко-Волынская земля была тем уголком Русской земли, где и в первые годы монгольского владычества продолжалось культурное развитие, где общественная жизнь не оборвалась. Сюда, несомненно, устремлялись все избежавшие плена и гибели культурные силы; Летопись, рассказывая о застройке Холма, рисует красочную картину заселения нового княжеского города; на зов князя «прихожаа Немце и Русь иноязычники и Ляхы идяху день и в день и уноты и мастери всяции бежэху_ис Татар, седелници и лучници и тулници и кузнице железу и меди и сребру, и бе жизнь, и наполниша дворы окрест града, поле и села».

Именно в связи с этим рассказом о многочисленности стекавшихся в Галицкую землю мастеров разнообразных профессий и сообщает Галицко-Волынская летопись о прекрасных постройках, созданных в 40—50-х годах князем Даниилом в Холме, вызвавших неподдельный восторг и удивление современников.

Особенное внимание и восхищение летописца заслужила церковь Ивана: ее своды опирались на резные четырехсторонние капители с изображением человеческих голов. «изваянных от некоего хытреца», «римские стекла», т. е. цветные витражи на окнах храма, создавали причудливое освещение его внутреннего пространства; в алтаре над престолом вздымалась на двух колоннах из целого камня прекрасная сень А киворий украшенный по лазурному фону вызолоченными звездами; пол был слит из меди и олова и блестел подобно зеркалу.

Другая постройка Холма — церковь Марии (1260) не уступала, по словам летописца, своей красотой и размерами другим храмам. Для этой церкви была изготовлена прекрасная водосвятная чаша из красного мрамора, по краям она была украшена змеиными головами. Чаша была поставлена перед главными церковными дверями, как это делалось у храмов того времени на Западе.

Эти характеристики, посвященные летописцем Холмским постройкам, раскрывают перед нами исключительно сложную и своеобразную по составу слагающих ее элементов. Облик Холмских храмов позволяет увидеть своеобразное переплетение черт, рожденных в процессе развития древнерусского зодчества XII в., с явно заимствованными приемами—романского искусства. Этими же чертами характеризуется второй половины XII в. во Владимирском княжестве; более того, отдельные подробности убранства и оформления зданий Боголюбовского замка (1158—1165) настолько поразительно повторяются столетием позже в Холме, что возникает мысль о возможности непосредственной работы у князя Даниила владимирских зодчих и резчиков, бежавших от татарской неволи, и, вместе с другими мастерами, строивших и украшавших Холмские храмы.

Для галицко-волынской культуры характерно отсутствие резко выраженного и непримиримого вероисповедного и национального отвращения от «латинского» мира, и эта ее черта способствовала также и обогащению искусства знакомством с Западом. Обращение к романскому искусству было вполне понятным для Владимира XII в. и для Галицкой Руси XIII в., так как это искусство более полно, нежели византийское, выражало идеи и вкусы феодального мира, передовыми представителями которого на Руси в XII в. были владимирские «самовластцы», а в XIII в. — галицко-волынский «король» Даниил.

С другой стороны, обращение к западной культуре было своеобразной формой утверждения своих собственных путей художественного и вообще культурного развития и отхода от традиций.

Этим объясняется также и тот знаменательный факт, что в галицко-волынском искусстве, в отличие от других княжеств, получило значительное развитие искусство ваяния, отрицавшееся православной византийской церковью в применении к религиозным сюжетам. Оно выразилось здесь не только в декоративной пластике Холмских храмов, но развилось в самостоятельную ветвь искусства, носящую даже светский характер. Летопись рассказывает об интересном изваянии, поставленном князем Даниилом вне города Холма, вероятно, на пути к нему.

То же влияние романского искусства ощущается и в галицко-волынской живописи, о которой можно судить лишь по нескольким миниатюрам.

В них прослеживаются приемы романо-готической живописи, как в отношении красочной гаммы, так и в самом построении живописного образа.

Итак, галицко-волынское искусство XIII в. является одной из наиболее ярких и значительных страниц истории древнерусского искусства. Начав свой путь вместе с литературой от общего для всей древней Руси истока — киево-византийской художественной культуры, оно обогатилось общением с искусством западных соседей. Эти привнесения были органически освоены галицкими мастерами, создавшими вполне своеобразные и высококачественные памятники искусства Галицко-Волынской Руси.

Княжество стало наследницей К. Руси, боролось за воссоединение й консолидацию земель, способствовало развитию хозяйства, городов, ре­месла, торговли, культуры; способствовало защите населения юго-запад­ных земель от физического уничтожения монголо-татарами; подняло авторитет украинских земель на международной арене, особенно в усло­виях феодальной раздробленности.

Галицко-Волынское княжество после упадка Киева продолжило на целое столетие существование государственного образования на славян­ских землях и стало главным политическим центром будущей Украины.

Слово «украинский» впервые употребляется в «Проповедях» теолога Григория еще середины XI века. Термин «Украина» упомянут в Киевской летописи в 1187 г. как синоним понятия «краша», то есть — край, род­ная земля (для сравнения: Сербия. по сербо-хорватски — Сербска Краша). С 1335 года для Галиции стало употребляться заимствованное у греков понятие «Мала Русь», позднее превратившееся в понятие «Малороссия». Однако в различные периоды оно обозначало различные регионы Украины.