рефераты конспекты курсовые дипломные лекции шпоры

Реферат Курсовая Конспект

ВОСПРОИЗВОДСТВО СЕБЯ И СОЗДАНИЕ СТИЛЕЙ ЖИЗНИ

ВОСПРОИЗВОДСТВО СЕБЯ И СОЗДАНИЕ СТИЛЕЙ ЖИЗНИ - раздел Философия, Социально-историческая антропология Интеллигент В Русской Культуре Трактуется Как Высокодуховный. Это Подразумева...

Интеллигент в русской культуре трактуется как высокодуховный. Это подразумевает бестелесность и «безбытность» как неотъемле­мые черты существования. Социолог скажет, что ощущение безбыт-ности связано с неукорененностью, двусмысленностью социальной позиции. Немецкий социолог К.Маннгейм характеризовал данную группу как «парящую интеллигенцию». Он полагал, что она не вхо­дит ни в какую социальную группу, а потому «парит» над всеми.

На деле интеллектуал-интеллигент создает собственное социаль­ное пространство, в котором производит самого себя как человека вполне земного и телесного. Люди, принадлежащие к этой социаль­ной группе, способны создать своеобразные и неповторимые стили жизни. В свою очередь, эти стили жизни могут стать образцами для людей из других социальных групп.

Противоречивая позиция интеллектуала сказывается во внешно­сти и манере. Чем маркируется интеллектуал, выстраивая свое «я»? Он отвергает официальность, любит свободную одежду, не испыты­вает любви к разного рода форме. Он старается выделить себя — в разные времена по-разному — то усами, то бородой, то свободным воротничком и пледом, то принципиальным отсутствием галстука. Он то носит шляпу, то отвергает ее. Способы маркирования много­образны и заслуживают пристального исследовательского внима­ния. Они неотъемлемы от истории данного типа людей.

В любом случае имеет место оппозиция, противопоставление собственного стиля жизни стилям других (дворян, буржуа, чиновни­ков, «мещан»). Именно так вырабатывается специфический экс­прессивный порядок. Весьма часто имеет место род ритуального пе­реворачивания. Например, если «мещане» днем работают, а ночью спят, то в среде «богемы» все происходит наоборот: ночью работа­ют или предаются интеллектуальному бдению. Если первые носят жесткие крахмальные воротнички и стриженые волосы, то вторые — длинные волосы и свободные воротнички. Интеллектуал (интел­лигент) может отличаться богсмностыо, а может быть своего рода джентльменом по воспитанию.

Целью маркирования служит установление границ, которые за­щищают от посторонних, от проникновения чужих. Часто интелле­ктуалы (интеллигенция) пользуются языком, не понятным непосвя­щенным. Этот язык может быть эзотеричным.

Социальные деления осуществляются не только через язык. Соз­даются собственные пространства, границы которых охраняются. Посторонний не мог пойти на «Башню» Вячеслава Иванова, присут­ствовать на встречах английского Братства прерафаэлитов. Если они туда попадали, то ощущали резкую границу. Посторонним дава­ли знать, что такая граница существует, через последовательность ритуалов доступа, уважения, избегания.

В советском общестне интеллигенция также существовала в осо-

бом пространстве, которое имело свои физические параметры: дома творчества писателей, композиторов, художников, специальные дач­ные поселки (Переделкино и Малеевка, Руза и Николина гора под Москвой). На примере советской интеллигенции хорошо видно, в какой степени именно политическая власть делала из этой группы субъекта. Различия и иерархии в среде самой интеллигенции, пози­ции подгрупп складывались вокруг отношений к власти политиче­ской (неважно, какие бы они ни были — апологетические или оппо­зиционные). Практически все группы интеллигенции пребывали в общем физическом пространстве (того же Переделкина, Малеевки и т.д.). Любопытно, что даже так называемые представители анде­граунда (неофициальной «катакомбной» культуры) держались в не­посредственной близости от привилегированных пространств. «Ка­такомбы» были рядом с ними. Непривилегированные члены группы (безвестные писатели, художники) были рассеяны по всем социаль­ным пространствам.

Сказанное касается не только советской интеллигенции. Сегодня интеллектуальная элита в качестве органического элемента входит в круг привилегированных во всем мире. Она принята на равных в кругу политиков, предпринимателей, банкиров, аристократов крови. Что касается жизненных стилей, то здесь имеют место два хода, в зависимости от истории тех или иных групп интеллигенции. Что это за ходы?

Первый — утверждение себя как группы, существующей в авто­номном поле. Здесь может культивироваться принцип свободной иг­ры, свободного творчества жизненных форм, аристократизм науки, культивирование принципа искусства для искусства. Выстраивается сакральное пространство Культуры с большой буквы, которое про­тивостоит обыденному, косному, повседневному, мещанскому, кре­стьянскому. Складывается стиль жизни в башне из слоновой кости. Вот описание «Башни» Вячеслава Иванова, принадлежащее Е,А. Кузьминой-Каравае вой (будущей матери Марии). Обратим внимание на то, что в тексте постоянно, как рефрен звучит тема «высоты», Напомним, что в описываемом сообществе реальное положение квартиры под крышей дома переосмысливается мета­форически.

«Новичком, поистине варваром, пришлось mug побывать на «башне», у Вячеслава Иванова. Там собирались люди, в полной мере владеющие ключами от сокровищницы современной куль­туры.

Ночное бдение до зари, какая-то непередаваемая пряность и утонченность всех речей... И у меня было первое впечатление от этого мира, будто бы то, о чем мы таились даже перед самыми близкими, что нам казалось самым нашим глубинным достиже­нием, является темой для остроумного и утонченного словесного турнира...

Сначала мне казалось, что это происходит оттого, что

сокровенное — еще не подлинное достижение, что люди, достиг­шие больших высот, смотрят на наши холмики с долей презре­ния, что их достижение нам просто недоступно...

А на «Башне» или на заседаниях религиозно-философского общества чувствовалось, что Кант, даже Платон, более того — все мыслители всех времен и народов — в известном отношении младенцы какие-то, ушедшие в свой переулок, не умеющие ши­роко и всесторонне взглянуть на мир...

Тут же, у наших современных мыслителей, не только кан-товский или платоновский переулок, а весь город с птичьего по­лета виден» (Кузьмина-Караваева Е.А. Избранное. — М., 1991. — С. 193,194).

Приведем описание еще одной попытки жить в эстетическом мире. Это описание «вечера бумажных дам», в котором участво­вали А.Блок, В.Мейерхольд, С.Городецкий, актеры Н.Волохова, В.Веригипа и др. Отметим, что переход в «иной мир» обозначал­ся переменой одежды. Бумажные платья были символом эфе­мерности этого мира.

«Решили одеться в платья из гофрированной цветной бумаги и из той же бумаги сделали головные уборы. Вечер должен был называться вечером бумажных дам. Мужчинам было разрешено не надевать маскарадного костюма, их только обязывали наде­вать черные полумаски, которые предлагались при входе каждо­му...

Почти все дамы были в бумажных костюмах одного фасона. На Н.Н.Волоховой было длинное, со шлейфом светло-лиловое бумажное платье. Голову ее украшала диадема, которую Блок назвал в стихах «трехвенечной тиарой». Волохова в тот вечер была как-то призрачно красива. Впрочем, теперь и все осталь­ные кажутся мне чудесными призраками... Я сама, одетая в крас­ное, показалась себе незнакомой в большом зеркале. У меня то­гда мелькнула мысль: не взмахи ли большого веера... вызвали нас к жизни?..

Условились говорить со всеми на «ты». В нашей литератур­но-артистической среде царила пеприьуж, ;енность, но все же мы были сдержанны и учтивы. Поэтому тах х> г<со было говорить «ты», несмотря на маску... Так... с вечера бумажм>-х дам мы всту­пили в волшебный круг игры, в котором закружилась наша юность. Центром нашего круга игры была блоковская «Снежная дева» (Веригина В.П. Воспоминания. — М., 1974. — С. 108,109, 110).

Второй — своего рода превращение стигмата (клейма отвержен­ности) в добродетель: сделаться «ничем», чтобы стать «всем», обре­тая правило выносить суждения обо «всех». В этой группе имеет ме­сто процесс, на первый взгляд противоположный первому. Происхо­дит маркирование через «близость к народу». Выражается это не только в том, что она говорит за народ и отличается повышенным на-

г

родолюбием. Реальная «близость к народу» (разночинцы, вышедшие из непривилегированных слоев общества) начинает претворяться в жизненный стиль, который специально культивируется. Особенно­сти повседневной жизни тех слоев, из которых выходит разночинная интеллигенция, символически нагружаются, превращаясь в средство маркирования. Это были те черты, которые не позволяли этим лю­дям прямо войти в круг так называемой дворянской интеллигенции. В их число входили «дурные манеры» (отсутствие светских манер), простая пища (ржавая селедка и полутухлая ветчина из мелочной ла­вочки, пресловутая редька с квасом), дешевая одежда, курение деше­вых папирос. Разночинная интеллигенция принадлежала к классу об­разованному, однако не обладала властью, которая давалась богатст­вом или официальным положением (т.е. культурным и социальным капиталом). Знаки унижения она превращала в символический капи­тал. «Вульгарное» становилось социально значимым, приемлемым, значительным, ценимым и желанным.

Следует подчеркнуть особую значимость символизации повсе­дневности как условия преображения новым человеком и своего со­циального пространства, и себя самого, и общества в целом. В рус­ской культуре одним из поразительных примеров такого рода слу­жит роман Н.Г.Чернышевского «Что делать?». Этот роман способ­ствовал рождению новых жизненных стилей не одного поколения русской молодежи через переосмысление старых культурных сте­реотипов и их перестройку. Через подражание героям романа люди меняли классификации мира, культивировали новые жизненные практики. Возникали новые знаковые формы в отношениях между полами, менялись реализации систем родства, испытывались новые формы общения (ритуалы адресации, маркирования и пр.). По-ново­му конструировалась собственная внешность.

И.Паперно, автор книги о Н.Г.Чернышевском, пишет: «Как уто­пический роман «Что делать?» предлагает модель идеального жиз­неустройства. Так, роман учит, как уладить конфликт с деспотиче­скими родителями, изгнать ревность из супружеских отношений, вылечить девушку, умирающую от любви, и перевоспитать прости­тутку, и как платить за квартиру при ограниченных средствах. Нич­то не обходится вниманием, начиная от теоретических оснований но­вого общественного порядка вплоть до мелких практических под­робностей, до расгюлох<ения комнат в коммуне и в частной кварти­ре, до диеты, до стоимости и качества зонтиков в рационально орга­низованном домашнем хозяйстве новых людей»".

Сущестпуют воспоминания замечательной русской женщи­ны, шсстидеся'пшцы прошлого иска Е.Н.Водокозовой. Там ярко описывается складывание новых стилей жизни it тогдашнем рус­ском городском образованном обществе:

1 Пшкрна If. Гемиотика поведения: Николай Чернышевский — 4ej -М, J9%. —С. 148.

(еловек эпохи реализмл.

«Опрощение во всем обиходе домашней жизни и в привычках считалось необходимым условием для людей прогрессивного ла­геря, особенно для молодого поколения. Каждый должен был одеваться как можно проще, иметь простую обстановку; наибо­лее грязную работу, обыкновенно исполняемую прислугою, де­лать по возможности самому, — одним словом, порвать со всеми разорительными привычками, привитыми богатым чиновничест­вом и барством. Мужчины в это время начали усиленно отращи­вать бороду. Они не хотели походить, как выражались тогда, на «чиновалов» и «чинодралов», не хотели носить официального штемпеля. Женщины перестали затягиваться в корсеты, вместо пышных разноцветных платьев с оборками, лентами и кружева­ми одевали простое, без шлейфа, черное платье, лишенное каких бы то ни было украшений, с узкими белыми воротничками и ру­кавчиками, стригли волосы, — одним словом, делали все, чтобы только не походить, как говорили тогда, на разряженных кукол, на кисейных барышень... Гостей на вечеринках не рекомендова­ли. Этот обычай находили смешным, каждый должен был сам ре­комендоваться. Молодежь называла друг друга только по фами­лиям, случалось, даже каким-нибудь прозвищем, и лишь людей постарше величали по имени и отчеству» (Водовозова Е.Н. На заре жизни. Мемуарные очерки и портреты. Т. 2. — М., 1987. — С. 36, 37).

В той же книге есть целая глава, специально посвященная «формирующему» воздействию романа Н.Г.Чернышевского «Что делать?».

В России уже после революции, в 20-е годы группа авангардист­ской интеллигенции также культивировала новые стили жизни, как бы предлагая модель и для собственного (группового) потребления, и для «других».

5. «СВЕЖИЙ» ИНТЕЛЛИГЕНТ

В записках В.В.Шульгина, известного политика и литератора первой послереволюционной эмиграции, ссп> меткое наблюде­ние над обликом русского интеллигента: «.. в Госош была другая тонкость — не чертами лица. Тонкие чсогы лица указывают на старую культуру — это заслуги предков. Этого в России было мало. В России начинал образовываться порядочный слой тонко­сти приобретенной. Это интеллигентные лица, — тонкие своим выражением. Это люди одного, двух, трех поколений усиленной культуры. Черты лица у таких не могли сложиться в тонкость, это требует веков, но сложилась тонкость взгляда, улыбки. Эти русские лица легко выделяются и в эмиграции. Они именно и служат признаком русского лица. Русская эмиграция не принес­ла никакого определенного типа. Черты наших лиц подойдут под

всякое «неправильное» лицо всякой нации. Но выражение этого русского лица, «сложность» его, взгляд, который способен если не «все простить», то «все понять», резко выделяют русских из среды заграничных лиц, которые, поражая иногда благородством своих «вековых очертаний», все же, кроме себя самих, ничего по­нять не могут.

Русское интеллигентное лицо есть синтез быстро усвоенной культуры, и притом культуры многих народов. Оттого оно такое сложное и часто так мучительно противоречивое...» (Шульгин В.В. Три столицы. — М., 1991. — С. 71).

Действительно, интеллигент, с одной стороны, разночинец. Раз­ночинец действительно был «новым человеком»: «без личного дво­рянства, и не приписанный ни к гильдии, ни к цеху» (В. Даль). Раз­ночинцы были детьми купцов, священников, чиновников и низших офицеров. Но интеллигентом-интеллектуалом мог стать и дворянин. Особый случай — так называемый «свежий» интеллигент, интелли­гент из низов. Когда говорят «интеллигент в первом поколении», имеют в виду именно таких людей.

Итак, человек, разорвавший путы традиционных социальных связей (или вырванный с корнем), чувствует себя свободным в том смысле, что ничто его вроде бы не связывает. Эта черта не является специфич­ной для интеллектуала-интеллигента. Об этом процессе говорилось выше (см. тему 6). Но свежий интеллигент то, что его связывало, объ­являет предрассудком, приписывая себе качества рассудочности.

В.Зомбарт полагал, что рассудочность — ведущая черта пролетар­ской психологии. По Зомбарту, обстоятельства жизни пролетария требуют от него сообразительности, умения составить суждение. Ча­стая смена мест пребывания как бы побуждает к сравнению и оценке. Однако новый городской житель уже пользуется всеми преимущест­вами городской анонимности и унификации. Он учится «работать» с нормой, отделенной от отдельного случая.

Коммивояжер — представитель такого типа мироотношения. Его работа вообще не требует от него особых умственных усилий, но тре­бует рода рационального мышления. Здесь нет места наивному твор­честву крестьянина или ремесленника.

Встает, естественно, вопрос: а кто, собственно, рассудочен, если иметь в виду, что пролетариат— продукт номинации? Вероятно, не «пролетарий» и не «человек массы». Вероятно, это те, кто попадал в орбиту разума, Просвещения как важного измерения обществ Мо­дерна. Свежие интеллектуалы были и есть на Западе, так же как в России есть свежие интеллигенты.

Их жажда знания может поражать. Они стремятся к образова­нию, но под образованием достаточно часто понимается накопле­ние сведений, которые выучиваются по книгам, т.е. уже прошли че­рез фильтр рассудочного мышления. Их неудержимо влечет выра­ботка рассудочных систем. Они легко оказываются в плену нового для них языка, и кажется, что не мир и не люди интересуют их, а 148

норм и проектов, власть, производство стилей жизни, «свежий» ин­теллигент.

Вопросы для самоконтроля:

1. Чем определяется габитус интеллектуала (интеллигента)?

2. Определите различие и сходство интеллектуалов и интелли­генции.

3. Назовите основные социальные функции людей, принадлежа­щих к данной социальной группе.

4. Почему интеллигенция так много говорит о народе?

5. Почему интеллектуалов (интеллигенцию) можно назвать до­минируемыми среди доминирующих1?

6. Что мы имеем в виду, когда говорим о власти интеллектуалов?

7. Чем интеллектуалы (интеллигенты) маркируют себя самих и свое социальное пространство?

8. Охарактеризуйте два типа жизненных стилей интеллектуала.

Литература для дополнительного чтения:

1. Бурдье П. Назначение «народа»/Бурдье П. Начала. — М., 1994. — С. 222—250.

2. Бурдье П. Университетская докса и творчество: против схола­стических делений//50СЮ-ШСО8'9б. — М., 1996.

3. Вебер М. Наука как призвание и как профессия/УВебер М. Из­бранные произведения. — М., 1990.

4. Интеллигенция. Власть. Народ: Антология. — М., 1993.

5. Пэнто Л. Докса интеллектуала//5ОСЮ-ШСО8'96. — М., 1996.

При изучении данной темы можно также использовать любые мемуары, переписку писателей, ученых, всех, кто представляет дан­ный антропологический тип.

ТЕМА

– Конец работы –

Эта тема принадлежит разделу:

Социально-историческая антропология

ББК К... Рецензенты... доктор философских наук профессор В С Барулин кандидат социологических наук доцент Ю М Резник...

Если Вам нужно дополнительный материал на эту тему, или Вы не нашли то, что искали, рекомендуем воспользоваться поиском по нашей базе работ: ВОСПРОИЗВОДСТВО СЕБЯ И СОЗДАНИЕ СТИЛЕЙ ЖИЗНИ

Что будем делать с полученным материалом:

Если этот материал оказался полезным ля Вас, Вы можете сохранить его на свою страничку в социальных сетях:

Все темы данного раздела:

Антропологическое знание способствует переосмыслению тех категорий и понятий социологии, которые выработаны на материа­ле западных обществ.
С размыванием ценностей линейного прогресса акценты переме­щаются. Нет больше «мы» и «они», возникло представление о плю­ральном и целостном мире. Соответственно происходит ассимиля­ция теоретическ

ЧЕЛОВЕК И ОБЩЕСТВО: ДВА ВЗГЛЯДА
оциально-историческая антропология рассматривает человека как существующего в обществе. На вопрос, как именно человек су­ществует в обществе, есть несколько ответов. Первый базируется на п

И СОЦИАЛЬНОЕ РАЗЛИЧИЕ. ПОНЯТИЕ ГАБИТУС УПБУРДЬЕ
обозначения инкорпорированной истории и социальности 'П. Бурдье (ранее Н. Элиас) активно использует понятие габитус (от лат. habitus — внешность). Это понятие содействует примирению противоречия ме

СОПРОТИВЛЕНИЯ
Лицо мира, в котором мы живем, и сегодня еще во многом определяется крестьянами и их сыновьями, до

ХОЗЯЙСТВО НА ЗЕМЛЕ. ЖИЗНЬ НА ГРАНИЦЕ ПРИРОДНОГО И СОЦИАЛЬНОГО
Крестьянское хозяйство часто определяется негативно по отно­шению к товаризации труда. Подчеркивается мотивация на само­обеспечение в противоположность предпринимательской установке. Современный ро

КУЛЬТУРА И ОБРАЗ ЖИЗНИ
|изнь в крестьянских общностях — пример нераздельности со­циального и культурного. В научной литературе время от времени возникают споры о крестьянской культуре: являются ли предметы быта крестьян

ПОДЧИНЕННОЕ ПОЛОЖЕНИЕ, СПОСОБЫ ПОВСЕДНЕВНОГО СОПРОТИВЛЕНИЯ И ВЗАИМОПОМОЩЬ
1рестьянин пребывает на низших ступенях социальной иерархии. Это задает особенности габитуса, т.е. правила жизненной игры. Кре­стьяне прибегают к специфическим тактикам и стратегиям, направ­ленным,

ДЖЕНТЛЬМЕН»: КОДИФИКАЦИЯ СОЦИАЛЬНОГО РАЗЛИЧИЯ И САМОКОНТРОЛЬ
Благодаря верности вкуса — не в области прекрасного, а в области поведения, человек светский в сам

ЧТО ОБЪЕДИНЯЕТ КРЕСТЬЯНИНА И ДВОРЯНИНА В ОДНО ОБЩЕСТВО?
джентльмен видится полной противоположностью крестьянину. Он совершенно на него не похож. Он по-иному одет, по-иному дер­жит себя, говорит. Его габитус отличен от крестьянского. В то же время нельз

ДОБРОВОЛЬНОСТЬ И ПРИНУДИТЕЛЬНОСТЬ
Ставя все эти проблемы в антропологической плсскгсти, мы яс­но видим взаимную корреляцию структурирующих начал л добро­вольных решений. Раскроем на примерах динамику добровольности и прину

ЭТОС ДЖЕНТЛЬМЕНА, ИЛИ НОВАЯ ЖИЗНЬ СТАРОЙ ФОРМЫ
Этосч джентльмена не ограничивается традиционным обществом. Общество уходит, а этос живет, принимая странные и волнующие во­площения. М.Пруст описывает герцога Германтского, жизнь которо

БУРЖУА: ЖИЗНЬ В МИРЕ ПРАКТИЧЕСКИХАБСТРАКЦИЙ

АНГЮПОЛОГИЧЕСКИЕ КАЧЕСТВА
,Социальное имя буржуа, бюргер происходит от слова Burg (нем. город). Буржуа, бюргеры — старые городские жители в Западной Европе. Будучи изначально городскими людьми, они не связаны с землей. Бурж

РУССКИЙ ГОРОД: БУРГ БЕЗ БУРЖУА
России есть города, в названиях которых звучит немецкое окончание бург. Петербург, Екатеринбург, Оренбург... Были ли в этих городах бюргеры, буржуа, т.е. принадлежащие к необычному для традиционног

В.Брюсов. Городу
Общество «сделано» людьми, оно — результат их деятельности. Именно людьми делаются непреднамеренные социальные изобрете­ния, которые меняют общество. В рамках данной темы предполага­ется рассмотрет

ОТ ПРЕДОПРЕДЕЛЕННОСТИ К БРЕМЕНИ ВЫБОРА
Традиционное общество называется традиционным потому, что традиция является основным средством общественного воспроиз­водства. Традиция диктует, ритм завораживает. Рамки жизненного выбора узки: чел

АБСТРАКЦИЯ — ИНДИВИДУАЦИЯ — ПРИВАТНОСТЬ
,Именно в обществах Модерна происходит разделение публичной и частной сфер. Именно здесь индивид ощущает себя единицей, не­обязательно связанной с общностью. Тогда же складываются пред­ставления о

ЙПЯННМР. ЧССР. — М.. 1996.
бранные эссе. 112 — смена формы доверия: доверие к персонам сменяется довери­ем к сложным абстрактным (неличным) посредникам, связываю­щим людей в общество. Речь идет о го

РАСПРЕДЕЛЕНИЕ Б ЛАГ И ТРЕВОГ
Темы Модерна не охватывают все общество одновременно. Об­щество многомерно. В процессе изложения материала все время подчеркивалось, что темы Модерна в разных социальных про­странствах звучат по-ра

СОВЕТСКИЙ ЧЕЛОВЕК
Их дети и внуки оказались в этой стране, как и он сам, без религии, без морали, без наставников, н

Ж.-Ф.Лиотар.
Постмодерное состояние смысление существенных сдвигов в жизнедеятельности тех об­ществ, в которых сами живем, началось довольно давно. В качестве примера напомню о концепциях постиндустриа

НОВЫЕ СОЦИАЛЬНЫЕ ПРОСТРАНСТВА
егодня мы все — свидетели возникновения новых социальных пространств. Эти социальные пространства стали предметом актив­ного обсуждения начиная с конца 50-х годов. Речь идет о работах А.Тоффлера, Д

Baudrillard J.Op.с/г.; Galbnith J.K. TheNew Industrial State.— N.Y.1967. — P. 215 et al.
Ответы на эти вопросы неоднозначны. На нашей отечественной почве мы можем наблюдать процессы, очень похожие на те, что опи­сывают западные социальные теоретики. Недаром книги Р.Барта и Ж.Бодрийяра,

Хотите получать на электронную почту самые свежие новости?
Education Insider Sample
Подпишитесь на Нашу рассылку
Наша политика приватности обеспечивает 100% безопасность и анонимность Ваших E-Mail
Реклама
Соответствующий теме материал
  • Похожее
  • Популярное
  • Облако тегов
  • Здесь
  • Временно
  • Пусто
Теги