Владимир Сергеевич Соловьев (1853-1900) - сын выдающегося историка С.М. Соловьева. В юности пережил религиозный кризис, стал атеистом, последователем материалиста Бюхнера и нигилиста Д.И. Писарева. Увлекался утопическим социализмом, но увлечение быстро прошло. Основные работы: «Кризис западной философии», «Чтения о богочеловечестве», «Духовные основы жизни», «Философские начала цельного знания», «Оправдание добра».
В своей философии он пытается соединить христианский платонизм, немецкий классический идеализм и научный эмпиризм. Он считает, что «нравственный элемент не только может, но и должен быть положен в основу теоретической философии». Соловьев связывает философскую деятельность с позитивным решением жизненно важного вопроса: «быть или не быть правде на земле», понимая правду как реализацию христианского идеала. Соловьев стремится создать философию, которая должна охватывать все жизненно важные сферы бытия и постигать их в органическом единстве.
Центральной идеей философии Соловьева является идея всеединства. Он считает, что Бог, или Абсолют, является всеединством, которое есть. Мир имеет всеединство в состоянии становления, как идею, но постепенно достигает его, объединяя себя с Богом. Процесс установления всеединства является процессом развития мира, который в своем становлении проходит пять ступеней или царств: 1) минеральное, 2) растительное, 3) животное, 4) человеческое, 5) царство Божие. Каждая предыдущая ступень служит материалом для последующей. Но низший уровень не исчезает, а входит в более высокий, поэтому эволюция представляет собой не только процесс развития, но и процесс собирания вселенной, т. е. осуществления всеединства. Он понимает эволюцию природы как постепенное развитие мирового единства, которое является необходимым условием для достижения божественного добра.
Философия всеединства утверждает не только единство различного, но единство, в котором сохраняется все. Для освоения такого мира прежняя форма знания оказывается недостаточной, поэтому Соловьев разрабатывает концепцию цельного знания. Эмпирическое и рациональное познание имеют относительный характер, т. к. они являются следствием связей с объектами, находящимися вне нас. Поэтому они дополняются внутренним познанием, которое является следствием абсолютного бытия, непосредственно связывающего нас с познаваемым объектом. Такое знание является мистическим и абсолютным. В нем содержится не только мысль, но и сама объективная реальность, существующая независимо от нас.
Таким образом, истинное знание является результатом эмпирического, рационального и мистического познания в их единстве и взаимосвязи. Этим трем формам знания соответствуют наука, философия и теология. Теология в соединении с философией и наукой образует свободную теософию или цельное знание. Отношение трех форм в системе цельного знания таково: 1) мистицизм определяет верховное начало и последнюю цель философского знания: 2) эмпиризм служит внешним базисом; 3) рационализм является посредником или общей связью всей системы.
Человек, по Соловьеву, – вершина творения. Установление в мире совершенной гармонии и тесное единство Бога с миром возможно только на основе взаимной любви Бога и человека. Человек способен к свободному союзу с Богом потому, что он, во-1-х, добровольно покоряется действию Бога как верховной власти; во-2-х, сознательно принимает это действие Бога как истинный авторитет; в-3-х, самостоятельно участвует в действии Божьем или входит в живой совет с Богом. Без союза с Богом, без божьей милости человек не может добиться такого уровня совершенства, чтобы стать членом царства Божьего. Чтобы способствовать совершенствованию человека, Бог вступил в земной исторический процесс как богочеловек Иисус Христос. Своим словом и подвигом своей жизни, т. е. победой над искушениями нравственного зла и победой над физическим злом (смертью) через воскрешение Христос открыл людям царство Божие.
Кроме милости и божественной помощи в процессе совершенствования человека поддерживают три первичных атрибута человеческой природы – стыд, жалость и благоговение. Человек стыдится своей животности и проявляет половой стыд. Чувство жалости и сочувствия проявляется человеком ко всем живым существам, обнаруживая солидарность с ними. Солидарность рассматривается Соловьевым как непременное условие общественной жизни. Чувство благоговения выражает специфическое отношение человека к высшим началам и является «индивидуально-психическим корнем религии». Эти три чувства (стыд, жалость и благоговение) выражают специфическое отношение человека к тому, что он считает ниже себя, равным себе и выше себя.
Совершенное добро, к которому мы должны стремиться, есть добро не для отдельной личности, а для всего человечества, которое Соловьев рассматривает действительным субъектом истории. Бессмертен не человек как индивид, а человечество как всемирная форма соединения материальной природы с Божеством. Соловьев считает, что «общество есть дополненная или расширенная личность, а личность – сжатое или сосредоточенное общество».
Проблема отношения отдельной личности к обществу решается в соответствии с основной задачей исторического процесса – совместным осуществлением добра. «Степень подчинения лица обществу, - пишет Соловьев, - должна соответствовать степени подчинения самого общества нравственному добру, без чего общественная среда никаких прав на единичного человека не имеет».
Каждый человек индивидуально неповторим, поэтому он должен быть самоцелью, а не средством или орудием исторического процесса. Человек должен иметь все условия для свободного развития. Это является необходимой предпосылкой его совершенствования. Полноты бытия человек может достичь только в царстве Божием, где осуществится его единение с Богом. На пути к этому царству люди должны составить одно общество, построенное на принципах справедливости. Идеалом такого общества Соловьев считает свободную теократию, где нравственная власть принадлежала бы церкви, сила – царю, а право живого совета с Богом – пророкам. Особенностью этого общества является добровольное подчинение государства власти церкви. Свободная теократия должна быть создана на основе органического соединения положительных элементов духовной культуры Востока и Запада. Первым шагом в этом направлении – воссоединение восточной и западной церквей, т.е. православия и католичества. Свободная теократия складывается как результат влияния «трех коренных сил», определяющих развитие общества.
Первая сила – центростремительная. Ее цель подчинить человечество одному верховному началу, устранить все многообразие частных форм и подавить свободу личности. Это – Восток. Один господин и мертвая масса рабов – вот результат господства этой силы, считает Соловьев. Если бы она получила исключительное преобладание в истории, то человечество, по его мнению, окаменело бы в мертвом однообразии и неподвижности. По Соловьеву, за 12 веков мусульманский мир не сделал ни одного шага по пути внутреннего развития. Он сохранился в том виде, каким был при первых калифах.
Вторая сила – центробежная. Она отрицает значение общих начал и стремится разрушить мертвое единство, дать простор частным формам жизни, свободу человеку и его деятельности. Это – Запад. Каждая форма жизни на Западе, каждая сфера деятельности обособляются, стремятся получить абсолютное значение, разрушая при этом традиции старой Европы. Все положительное содержание Запада в прошлом. Единственной силой, признаваемой на Западе, остается сила капитала, порождающая неравенство бедных и богатых. Поэтому ему грозит опасность со стороны революционного социализма, который стремится ввести более равноправное распределение материального богатства. Соловьев не сомневается в успешной победе социализма, но настоящая цель при этом достигнута не будет, потому что как за победой третьего сословия (буржуазии) выступила враждебное ему четвертое сословие (пролетариат), так и предстоящая победа пролетариата вызовет, наверное, пятое сословие.
И если мусульманский Восток совершенно уничтожает человека и утверждает бесчеловечного бога, то Запад, по Соловьеву, стремится к утверждению безбожного человека. Западная цивилизация выработала частные формы и внешний материал жизни, но внутреннего содержания самой жизни не дала человечеству. Однако история не должна кончиться этим отрицательным результатом, поэтому необходимо присутствие третьей силы, которая даст положительное содержание двум первым, освободит их от их исключительности, примирит единство высшего начала со свободной множественностью частных форм и создаст целостность общечеловеческого организма.
Третья сила должна дать человеческому развитию безусловное содержание. Народ, через который может проявиться эта сила, должен быть посредником между человечеством и божественным миром. Единственным носителем этой силы может быть только славянство и в особенности русский народ. Та высшая сила, которую русский народ должен провести в человечество, есть сила не от мира сего, поэтому внешнее богатство значения не имеет. Великое историческое призвание России есть призвание религиозное в высшем смысле этого слова. Соловьев надеялся, что Россия первая заложит фундамент свободной теократии и станет всемирной христианской монархией.
Николай Александрович Бердяев (1874-1948) родился в дворянской семье. Учился в Киевском университете. В 1898 г. исключен из университета за революционную деятельность. В 1919 г. избирается профессором МГУ. В 1922 г. выслан за границу. Основные работы: «Философия неравенства», «О назначении человека», «Самопознание», «Философия свободы».
Философия Бердяева дуалистична: это дуализм духа и природы, свободы и необходимости, личности и общества, Царства Божьего и Царства Кесаря. Исходным принципом его мировоззрения – это примат свободы над бытием Свобода предшествует бытию и Богу. Из бездны первичной свободы, по Бердяеву, раскрывается Бог, из нее же раскрывается и личность человека. Небытие свободно согласилось на бытие и потому Бог всесилен над бытием, но бессилен перед Ничто, перед свободой.
Свобода предшествует добру и злу Она – условие возможности добра и зла. Она не создается Богом, поэтому Бог не властен над свободой. Если бы он создал свободу, то был бы ответственен за вселенское зло. Но зло появляется только тогда, когда свобода приводит к нарушению божественной иерархии бытия и отпадению от Бога. Тогда Бог появляется в виде Спасителя, страдающего Бога, берущего на себя все грехи мира. Божественная жертва должна покорить порочную свободу путем просвещения ее изнутри, без насилия над ней, не отвергая созданного мира свободы. И тогда открывается путь преображения и обожествления человека. Они не могут быть достигнуты принудительно и предполагают свободную любовь к Богу, т.е. человек достигает свободы, проникнутой любовью к Богу. Поэтому христианство, по мнению Бердяева, является религией свободы.
Главная проблема философии Бердяева – смысл существования человека и в связи с ним смысл бытия в целом. Философия познает бытие из человека и через человека, т.е. смысл бытия обнаруживается в смысле собственного существования человека. Осмысленное существование – это существование в истине, которая достигается человеком на путях спасения (бегство от мира) или в ходе творческой деятельности (активного переустройства мира культурой, социальной политикой). Субъектом бытия выступает личность как единство двух природ – божественной и человеческой. Подлинная человечность есть божественное в человеке, которое не является сверхъестественным основанием человеческой сущности. Оно есть духовное начало в человеке как особая реальность. Человечность человека и есть богочеловечность. Реализуя в себе образ Божий, человек реализует в себе образ человеческий, и, реализуя в себе образ человеческий, он реализует в себе образ Божий. Главным субъектом бытия становится дух как экзистенциальный субъект.
Объект есть результат взаимодействия двух состояний духа: интериоризации, когда дух направлен на самого себя, т.е. к царству свободы, и экстериоризации, когда дух направлен к царству необходимости. Результатом экстериоризации является рождение мира объектов, объективация, которая представляет тот же дух, но в состоянии утери свободы. Мир объективации, по Бердяеву, порождает: 1) отчужденность объекта от субъекта; 2) поглощенность личного общим, индивидуально неповторимого безлично универсальным; 3) господство необходимости, подавление и закрытие свободы; 4) приспособление к среднему человеку, социализация личности, уничтожающая оригинальность. Предел объективации – власть техники над человеком.
Появление машины Бердяев рассматривает как одну из величайших революций в истории общества. Но машина как бы вырывает человека из лона природы. Раньше он органически был связан с природой, его жизнь текла соответственно ритму жизни природы. Теперь между человеком и природой становится машина, которая не только помогает ему покорять природу, но она покоряет самого человека. Машина разлагает природные формы человека, подвергая его процессу расчленения, в силу которого человек как бы перестает быть природным существом, каким он был до изобретения машин.
Машинная цивилизация опасна, по Бердяеву, прежде всего для души человека, для его гуманистического идеала. Личность во всем противоположна машине, представляя собой единство в многообразии и целостность. Но техническая цивилизация превращает человека в придаток машины, разрушая целостность его личности. Развитием производительных сил, техники человек расширяет свою власть над природой, но при этом сам становится рабом созданной им материальной социальной среды.
Бердяев является решительным противником революций, которую рассматривает как форму возврата к хаосу. «Революциям предшествует процесс распада, падения веры, утрата людьми объединяющего духовного центра жизни. В результате этого народ теряет свою духовную свободу и становится добычей дьявола», - утверждает Бердяев. Люди, стоящие во главе революции воображают себя творцами нового будущего, но в действительности они обращаются не к будущему, а к прошлому, ибо «они рабы прошлого, прикованные к нему злобой, завистью и местью». Поэтому революции, считает Бердяев, не могут ничего создавать, они только разрушают и никогда не являются творческими. Творчество начинает только в период реакции, которая наступает после революции. Но даже и в творческие эпохи люди никогда не достигают тех целей, уверяет Бердяев, которые они ставили перед собой.
Негативно относится Бердяев и к историческому прогрессу. Идея прогресса, говорит он, хоть и новая, но имеет древние и глубокие религиозные корни. Идею прогресса нельзя смешивать с идеей эволюции. Идея прогресса предполагает цель, которая не лежит внутри истории, не связана с какой-либо эпохой прошлого, настоящего или будущего. Эта цель возвышается над временем. Учение о прогрессе было для многих религией и она заменяла для них христианскую религию, от которой они отступили. Учение о прогрессе есть ложное, не оправданное ни с научной, ни с философской, ни с моральной точки зрения обоготворение будущего за счет настоящего и прошлого.
Обосновать научное учение о прогрессе нельзя. Обосновать можно только теорию эволюции. Учение о прогрессе может быть только предметом веры. «Учение о прогрессе предполагает, - пишет Бердяев, - что задачи всемирной истории человечества будут разрешены в будущем, что наступит какой-то момент в истории человечества, в судьбе человечества, в которой будет достигнуто высшее совершенное состояние и в этом высшем совершенном состоянии будут примирены все противоречия, которыми полны судьбы человеческой истории, будут разрешены все задачи».
Но для таких предположений, по Бердяеву, нет никаких оснований. Прогресс превращает каждое человеческое поколение в средство достижения будущего совершенного общества. Но нет никаких внутренних оснований предпочитать судьбу того поколения, которому будет уготовано блаженство, перед теми поколениями, которые должны выполнить всю черновую работу по преобразованию общества. Никакое грядущее совершенство не может искупить всех мучений предшествующих поколений. Прогресс оказывается не вечной жизнью, а вечной смертью, вечным истреблением прошлого будущим, предшествующего поколения последующим. Это противоречие, по Бердяеву, делает порочным и негодным все учение о прогрессе.
Бердяев различает земную и небесную историю, или метаисторию. Земная история создана грехопадением человека, падением изначальной свободы. Внутри истории, по Бердяеву, невозможно наступление какого-то совершенного состояния. Не удался Ренессанс, неудачи постигли Реформацию. Французская революция вместо равенства, братства и свободы породила новые формы неравенства и ненависти людей друг к другу. Не удастся никогда социализм, который откроет новые противоречия человеческой жизни.
Однако неудачи истории вовсе не означают того, что история не имеет смысла. Земная история должна войти в небесную историю. Судьба человека, которая лежит в основе истории, предполагает сверхисторическую цель, сверхисторический процесс, сверхисторическое разрешение судьбы истории в ином, вечном времени. «История мира и история человечества имеет смысл лишь в том случае, если она кончится», - говорит Бердяев. Но конец истории он мыслит не как космическую или социальную катастрофу, а как преодоление объективации, отчужденности, вражды и безличности.
Мир должен вступить в такую высокую действительность, в которой разрешится проблема индивидуальной судьбы человека. История не имеет бесконечного развития в нашем времени, не имеет закономерностей природных явлений потому, что история есть прежде всего судьба и судьба трагическая. Но неразрешимое в пределах истории разрешается за ее пределами. И это есть, по Бердяеву, самый большой аргумент в пользу того, что история не бессмысленна, что она имеет высший смысл. Смысл истории означает преодоление распада и дурной бесконечности времени и вступление в Царство Божие.
В процессе спасения человечества от грозящей катастрофы особую роль Бердяев отводит России, которая стала местом, где происходит последнее испытание гуманизма. Бердяев надеялся, что в постсоветской России будет создан более справедливы строй, чем буржуазный, и она сможет выполнить предназначенную ей историческую миссию – объединить религиозное и гуманистическое начало истории.