Какую информацию мы получаем

Какую же именно дополнительную информацию мы можем получить, исследовав палеоантропологические материалы, помимо данных о происхождении населения и некоторых сведений относительно его социальной организации?

1. Палеодемография. Прежде всего, мы получаем сведения о палеодемографических параметрах населения. Проведя половозрастное обследование скелетных останков можно построить достаточно простую таблцу (т.н. таблицу смертности), описывающую закономерность распределения наших скелетных останков по пятилетним возрастным когортам. На основании этой таблицы рассчитывается множество палеодемографических характеристик, таких как средний возраст умерших, процент детской и старческой групп в популяции, соотношение полов и т.п. Помимо того, строятся графики - кривые смертности и дожития, рассматривая которые, легко определить возрастные периоды, на которые приходится особо сильное воздействие стрессогенных факторов.

Анализ совокупности всех этих показателей в ряде случаев позволяет:

определить объем палеопопуляций (то есть число людей, одномоментно, в течение одного поколения проживавших в данном пункте);
определить миграционный статус древнего населения (иногда одних лишь данных палеодемографии достаточно для суждения о том, как давно та или иная группа населения проживает в данной местности);
предположить вероятный социальный статус данной группы (иногда палеодемографические характеристики "ведут себя" таким образом, что нам удается определить, является ли данная группа элитной, рядовой, военизированной и т.п.);

Наконец, главное свойство палеодемографических показателей - возможность определения меры приспособленности населения к условиям среды, существовавшим на момент функционирования данного археологического памятника, а также установление жесткости условий этой среды (Алексеева Т.И. и др., 2003) (см. Хрестом. 9.2).

2. Палеопатология. Исследуя маркеры стресса и признаки патологических изменений на костях черепа и посткраниального скелета, исследователям удается получить ответы на ряд вопросов:

чем вызвана смерть данных индивидов (причина смерти, не всегда может быть в явном виде отражена на костях, но целый спектр заболеваний, не говоря уже о ранениях и смертельных повреждениях, оставляет вполне характерные "следы");
какие заболевания были распространены среди населения, погребенного на данном могильнике и насколько тяжела была форма этих заболеваний;
наконец, по ряду т.н. маркеров стресса можно установить, какой тип стресса (неспецифический, холодовой, пищевой и т.п.) испытывали отдельные индивиды или вся группа в целом, а также в каком возрасте это происходило.

Это только наиболее важные и стандартные пункты выводов палеопатологических работ. В ряде случаев удается выяснить даже такие индивидуальные черты человека, как его походка, привычки, особенности поведения или темперамента (например, см.: Бужилова А.П., 1995; 2002; Макаров Н.А. и др., 2001 и др.). Работа палеопатолога сродни детективному расследованию.
Совокупность критериев, помимо прочего, позволяет по-новому оценить закономерности смертности населения и высказать по этому поводу новые гипотезы. Посмотрите, как это делается на конкретном примере - работе ведущего специалиста в области исторической экологии человека А.П. Бужиловой (см. Хрестом. 9.3).

3. Скелетная морфология. Благодаря изучению разнообразных признаков морфологии костей посткраниального скелета человека, удается воссоздать картину экологической дифференциации человечества в различные исторические эпохи. Костные структуры способны реагировать изменениями на различные эндо- и экзогенные воздействия - они представляют собой индикаторы неспецифичного кумулятивного стресса, благодаря чему удается проследить меняющуюся роль факторов среды, оказывавших такое воздействие на популяцию человека. В частности:

исследуя развитие рельефа в местах прикрепления пучков мышечных сухожилий весьма достоверно можно определить степень нагрузки на те или иные мышечные группы - мы узнаем, какие мышцы задействовал тот или иной индивид, какие движения были для него наиболее характерны;
по ряду параметров определяется особенность течения процессов роста и развития, иногда удается определить конституциональный тип человека;
благодаря исследованию морфологии костей посткраниального скелета устанавливается непрерывная последовательность в изменении тех параметров тела, по которым мы проводили сравнение адаптивных типов современного человека.

Например, полученные М.Б. Медниковой данные о закономерности пространственной и исторической изменчивости комплекса признаков скелетной морфологии позволяют констатировать периодический, волнообразный характер хода приспособительных процессов, на протяжении тысячелетий эволюции и истории человека (подробнее, см.: Медникова М.Б., 1996; 2003 и др.). Эта периодичность оказывается обусловленной динамикой изменений комплекса климатогеографических и социальных факторов (см. Хрестом. 9.4).

4. Изучение микроэлементного состава кости. Отдельным направлением исторической антропоэкологии является исследование минерального состава и микроструктуры костей скелета. Процесс минерализации кости - составная часть роста, развития, созревания и старения организма. Уровень минерализации, как уже отмечалось, связан с особенностями развития отдельных костей и пропорций скелета, а по составу минерального компонента и микроструктурным особенностям кости удается устанавливать степень нормальности хода обменных процессов в организме. Детальная проработка методики определения микроэлементного состава кости позволяет с высокой степенью точности производить реконструкцию типа питания древнего населения, а в ряде случаев определять специфику профессиональной деятельности тех или иных индивидов (см.: Бужилова А.П. и др., 1998. С. 220-244).
Так, при изучении пищевых стратегий древнего населения М.В. Козловской было установлено, что пищевые специализации (т.е. максимальная приспособленность к строго определенному рациону или определенному ландшафту) имеют значительный адаптивный эффект лишь в течение относительно непродолжительного времени, закрывая дальнейшую перспективу изменения (Козловская М.В., 2002 и др.). Происходит примерно то, что случилось с неандерталоидными популяциями Европы, сориентированными на высококалорийную, богатую животным белком и жиром пищу. Такой рацион, безусловно, был наиболее выгоден на определенных этапах ледникового периода. Но изменение условий среды привело к исчезновению этой группы. Напротив, принцип максимального использования пищевых ресурсов помог верхнепалеолитическому человеку стать панойкуменным видом и преодолеть наиболее суровый этап ледникового периода.
Отказ от специализации, сочетание животной и растительной пищи в рационе, легли в основу сложения ранних форм производящего хозяйства. Это предопределило пластичность населения - наличие перспективы широкого и эффективного использования различных природных условий, что в конечном итоге привело к одному из первых крупных демографических "взрывов" и широкому расселению на пространствах Евразии представителей культур эпохи неолита, энеолита и бронзы, а впоследствии и степного населения железного века (см. Хрестом. 9.5).

5. Изучение искусственных преобразований тела и головы. Наконец, отдельным направлением в реконструкции особенностей жизни древних популяций являются исследования различных искусственных модификаций - искусственной деформации черепа, трепанаций и других специальным образом произведенных изменений (таких, как татуировки, посмертные маски и пр.), фиксируемых на ископаемых останках (Медникова М.Б., 2001).
Такие работы позволяют выяснить самые различные составляющие психического и духовного мира представителей древних сообществ, определить специфичные ритуалы и познакомиться с медицинским знанием исторического человека. При исследовании истории распространения таких традиций определяются пути масштабного расселения и локальные миграции древних популяций. Этим "оптимистичным" рисунком мы, пожалуй, и завершим затянувшийся рассказ.