Третье предлагаемое решение проблемы зла заключается в отрицании реальности зла, в результате чего становится ненужным объяснение возможности его сосуществования со всемогущим и благим Богом. Такую точку зрения мы видим в различных пантеистических системах. В философии Спинозы, например, утверждается, что существует всего лишь одна субстанция, а все разнообразные объекты представляют собой формы или бвойства этой субстанции. Все детерминистски предопределено; все получает от Бога бытие в самом совершенном виде576.
Более распространенный, но значительно менее изощренный вариант этого решения проблемы зла можно найти в "христианской науке". Хотя сочинениям Мэри Бейкер Эдди не хватает эрудиции и философской утонченности Спинозы, между ними есть примечательные параллели. Метафизика у нее в основе своей идеалистическая, реальность материи отрицается. Единственная реальность - Бог, бесконечный ум. Дух реален и вечен, материя же нереальна и преходяща576. Материя не имеет реального существования даже в уме. Это иллюзия, поддерживаемая иллюзией. Нереальна не только материя, чувства тоже являются источником заблуждения и, в конечном итоге, зла.
Особенно нереально зло: "Зло не имеет реальности. Это не личность, не место и не вещь, но просто верование, иллюзия материального ума и чувства"577. Это вывод исходит из взгляда "христианской науки" на Бога, заключающегося - хотя это и не ясно из приведенного здесь высказывания Эдди - в том, что Бог в сущности есть все. В других местах она описывает Бога как Создателя всего: "Если Бог создал все творение и создал хорошо, то откуда происходит зло?" В любом случае результат один и тот же: "Оно [зло] никогда не возникало и не существовало как нечто реальное. Это просто ложное верование"578.
Это относится как к злу вообще, так и к самому серьезному из зол - болезни. Это иллюзия, в ней нет реальности579. То, что воспринимается как болезнь, производится ложным убеждением, ложной верой, неспособностью осознать нереальность болезни580. Чувства здесь обманывают человека, как и во всем прочем. Излечение от болезни достигается не с помощью медицинских средств, которые люди обычно используют по неведению. Его надо искать в познании истины - в данном случае это означает, что человек должен осознать воображаемый характер той боли, которую он испытывает. Когда болезнь и боль воспринимаются как нереальные, они не могут более досаждать человеку. Смерть тоже иллюзорна: "Грех принес с собой смерть, и смерть исчезнет с исчезновением греха. Человек бессмертен, а тело не может умереть, поскольку в материи нет жизни, которой она могла бы лишиться". Подчеркивается обещание в 1 Кор. 15:26 - смерть есть последний враг, который истребится. Смерть - это всего лишь еще одна фаза заблуждения о материальности бытия581.
Что можно сказать в отношении этой точки зрения? В глаза бросаются прежде всего три связанные с ней проблемы.
1. "Христианская наука" не изгнала зло полностью. Ибо, хотя "христианские ученые" утверждают, что болезнь не существует, что это только иллюзия, все же "иллюзия" болезни по-прежнему присутствует и производит самую что ни на есть настоящую "иллюзию" боли. Поэтому, хотя существование зла более не является проблемой, остается проблема иллюзии зла. Таким образом, проблема изменила свою форму, но не стала менее трудной.
2. Должно получить объяснение существование иллюзии. Как в этом мире, в котором все есть Бог, а материя нереальна, могло возникнуть и сохраниться подобное широко распространенное заблуждение? Каков источник этого заблуждения, если в мире нет ничего порочного, что могло бы его вызвать? И почему Бог не устраняет это ложное верование?
3. Теория эта не работает. Утверждается, что правильное понимание рассеет зло. Однако приверженцы "христианской науки" болеют и умирают. Объяснение болезни и смерти результатом недостаточной веры выглядит несостоятельным в свете того факта, что умерла даже создательница и глава этого движения, автор труда, являющегося (наряду с Библией) его главным авторитетом, женщина, символизировавшая собой его веру.
Некоторые из высказанных критических замечаний относятся только к "христианской науке", но многие из них распространяются и на другие концепции иллюзорности зла в той мере, в какой они отражают монистические и пантеистические тенденции. Это особенно относится к первым двум критическим замечаниям.
Некоторые богословские учения, особенно с философским уклоном, следуют довольно жестким нормам. Чем меньше в такой системе гибкости и чем больше крайних взглядов, тем более определенным и категоричным становится выбор решения проблемы зла. Это хорошо видно на примере рассмотренных нами трех точек зрения: принимаемый Брайтманом внутренний дуализм приводят его к ограничению всемогущества Бога; вера в абсолютную полновластность Бога приводит Кларка к такому определению божественной благости, которое включает в себя побуждение к злу (но не ответственность за него); а монизм "христианской науки" приводит к отрицанию реальности зла.
В последние годы был предложен ряд классификаций понимания теодицеи. Эти классификации основываются на различных критериях. В книге "Зло и Бог любви" Джон Хик делит теодицеи на августиновские и иринеевские. Теодицеи августиновского типа рассматривают зло как действительную часть сотворенного мира, необходимую для большего его блага. Теодицеи иринеевского типа рассматривают зло как элемент процесса формирования души Богом. Классификация теодицей, предложенная Норманом Гейслером, основана на различении подходов по принципу "лучший из миров" и по принципу "лучший из способов"582. Готфрид фон Лейбниц, например, старался доказать, что наш мир есть лучший из всех возможных миров; с другой стороны, Фома Аквинский стремился доказать, что в данном мире Бог действует наилучшим способом для достижения Своих целей. Джон Файнберг говорит о теономистском и рационалистическом подходах. В первом из этих подходов богословие стоит выше логики583. Уильям Оккам, например, считал, что Бог волен пожелать, что захочет, и Его выбор по определению становится благом. Рационалисты же, например Лейбниц, логику ставят выше богословия. Божье изволение фактически определяется законами логики.
Файнберг совершенно справедливо заметил, что проблема зла должна рассматриваться в контексте определенной богословской системы. Оценивать решение проблемы зла, предлагаемое конкретной богословской системой, надо исходя из смысла таких понятий, как зло, благо, свобода, в этой же системе. Совершенно Неправильно, например, критиковать какую-либо теодицею за отсутствие объяснения зла в том его понимании, которого придерживается другое направление мысли, если только не предлагается доказательства, что все направления мысли обязательно должны рассматривать проблему зла таким же образом584.
При построении собственной концепции теодицеи необходимо иметь в виду несколько обстоятельств. Не следует исходить из предпосылки, что все случаи зла относятся к одному и тому же типу. А коль скоро они относятся к разным типам, для различных типов зла могут быть и разные объяснения. Нельзя допускать такой ошибки, как переоценка значения одного типа зла при недооценке другого. Кроме того, не очень разумно сосредотачивать внимание лишь на одном из тех элементов, сочетание которых и составляет проблему зла. Иными словами, следует избегать жесткого противопоставления рассмотренных нами подходов к проблеме зла, чтобы можно было использовать ценные и обоснованные элементы каждого из них. В каждом ив упомянутых подходов противоречие между тремя факторами устраняется за счет видоизменения концепции одного из них (Божьего величия, Божьей благости или существования зла), но достигается это слишком высокой ценой. Возможно, наилучший подход для ослабления противоречия заключается в пересмотре всех трех факторов. Такой процесс может показать, что проблема зла исходит из неправильного понимания или переоценки одного или более из этих факторов.