Вопрос о месте юриспруденции в системе наук, во-первых, предполагает определение критериев ее отличия от других научных дисциплин и, во-вторых, выявление специфики взаимосвязи с ними. При этом ограничимся при рассмотрении данного вопроса выяснением взаимосвязи юридической науки и социологии, с одной стороны, и юриспруденции и политологии — с другой. Но для начала необходимо ответить на более общий вопрос: обладает ли юриспруденция автономией? Если да, то в чем она состоит и до каких пределов распространяется? На первый взгляд ответ очевиден: конечно, обладает. Однако если право рассматривать в качестве социального явления (а с этим мало кто будет спорить), то возникает проблема пересечения предметов исследования юриспруденции и социологии: право как социальное явление изучает и юриспруденция и социология.
Различие между ними, как представляется, состоит в степени общности изучения права как социального феномена. Юридическая наука изучает свой предмет во всей полноте и определенности. Социология же изучает право, как и другие социальные явления (экономику, политику, науку, искусство и т. д.), с точки зрения того существенного, что характеризует его именно как социальный феномен.
Такое разграничение юриспруденции и социологии связано с предметом последней. Он не может включать в себя всю совокупность социальных явлений, в противном случае социология рискует превратиться в безграничную энциклопедию социальных феноменов. Поэтому социология не изучает социальные явления во всей их подробности, детальности, а рассматривает то, что их объединяет в группу социальных феноменов, т. е. то, что является в них существенным. Детальный их анализ выпадает на долю частных социологических дисциплин, т. е. общественных наук, изучающих экономику (экономическая теория), политику (политология), право (юриспруденция) и т. д. с точки зрения того существенного, что выявлено во всех социальных явлениях социологией.
Таким образом, юридическая наука — это частная социологическая теория, самостоятельность которой достаточно относительна (она относительна с точки зрения самостоятельности права по отношению к другим социальным явлениям). Эта «ограниченность» самостоятельности отнюдь не является показателем «ущербности» юридической науки. Наоборот, это единственно возможный способ избежать неразрешимой проблемы самодостаточности системы (вспомним «ограничительные» теоремы К. Геделя и А. Тарского). Только изучая право как сторону общества, можно построить адекватную ему теорию[156].
В этой же связи необходимо прояснить и вопрос о статусе социологии права. Что такое социология права: часть общей социологии, самостоятельная научная дисциплина, часть теории права или сама теория права? В отечественной и зарубежной литературе нет однозначного ответа на этот вопрос.
Прежде всего, следует отвергнуть второй вариант статуса социологии права. Для этого нет ни онтологических, ни эпистемологических предпосылок, т. е. собственного предмета и социально-институциональных характеристик (научного сообщества, системы подготовки кадров, учебной дисциплины и т. п.). В этом смысле прав Ю. И. Гревцов (хотя он отстаивает именно этот подход), отмечающий, что «отечественная социология права — наука, во многом не состоявшаяся. В стране нет организованного корпуса ученых, представляющих именно эту науку, почти нет публикаций, не готовятся специалисты»[157]. Это же, заметим, относится и к социологии права за рубежом.
Является ли социология права составной частью общей социологии? Нет, хотя столь категорический ответ не исключает исследование социологами права как социального феномена. Такое исследование будет относиться к «чисто» социологическому, а не юридическому в том случае, если право анализируется для того, чтобы продемонстрировать (подтвердить) какую-либо общесоциологическую концепцию, т. е. прояснить социальность как таковую.
Если же юрист использует методы социологии или социолог подвизается на ниве юриспруденции и при этом исследуется право ради, так сказать, него самого, то перед нами социологически ориентированная теория права. Таким образом, социология права — это не часть теории права[158], но сама теория права, по крайней мере, один из ее вариантов. Она не сосуществует рядом с догматически ориентированной теорией права, но включает последнюю в себя, как раздел юридической техники.
Соотношение юриспруденции и политологии также является достаточно проблематичным. Это связано с тем, что политология не может не изучать деятельность субъектов политики, в том числе государства. Однако государство исследуется и юриспруденцией с точки зрения его влияния на правовую реальность. Особо остро стоит вопрос о соотношении политологии и теории государственного (конституционного) права.
Для того чтобы определиться по данному вопросу, необходимо вспомнить историю формирования политологии как самостоятельной науки, так как генезис научной дисциплины может пролить свет на условия и предпосылки ее появления на свет. Политология в качестве самостоятельной науки институционализировалась в 1880 г. в США, когда при Колумбийском университете была открыта школа политических наук. В Европе становление политологии происходит несколько позднее — в первой половине ХХ в. — время господства позитивизма. С точки зрения позитивистов право (например, конституцию) необходимо изучать по ее внешним проявлениям в соответствующем тексте. Все другие аспекты, в том числе обусловливающие текст права (конституции), к предмету позитивистской юриспруденции не относятся. Так образовался теоретический вакуум: существуют принципиально важные вопросы (например, расстановка политических сил, политическое сознание, политическая культура и др.), определяющие содержание текста права, а изучать их некому. Собственно для анализа такого рода проблем и возникла политическая наука, у которой, по словам Ж. Бюрдо, нет своего предмета, так как она призвана изучать содержательные вопросы конституционного права[159]. Сегодня же, когда позитивизм перестал быть господствующей (или единственной господствующей) доктриной, соотношение между юриспруденцией и политологией конвенциональное и достаточно условное. Действительно, для того чтобы изучать политические партии, необходимо знать законодательство о них, но и одновременно — чем собственно партии отличаются от других политических институтов. Такого рода знания необходимо дополняют друг друга.