Промысел поморов. Особенность промысла морская охота и собирательство позволила поморами использовать практически без изменений ландшафт, доставшийся в наследство от древних угро-финских народов.
Одним из видов для многих поморских сел в начале века был тресковый, или иначе мурманский, промысел. На него ходили поморы из многих прибрежных сел и деревень. Весной огромные косяки рыбы двигались с Атлантики на Мурман. Рыбный промысел возник на Мурмане в середине XVI века. В начале сезона треску ловили у побережий полуострова Мотка, который получил новое название - Рыбачий.
В июле-августе промысел перемещался на восток, к Териберке. Людей, занимавшихся рыбными и зверобойными промыслами на море, называли промышленниками, независимо от того, кем они являлись хозяевами владельцами судов и станов или их работниками. Промышленники, ходившие на Мурман, звались мурманщиками. Завести промысловый стан на Мурмане могли лишь богатые поморы и монастыри. Рядовые мурманщики все необходимое им получали от хозяев и работали на промыслах обычно за 112 часть стоимости добытой продукции.
Отправлялись в путь в начале марта. Лов трески производился артелями. Четыре человека работали на судне - шняке один обычно подросток, у колян нередко женщина трудился на берегу варил пишу, очищал снасти от тины и готовил их к очередному запуску в море, заготовлял дрова. Для лова рыбы в море употреблялась очень длинная снасть в несколько верст - ярус. Это веревка со множеством ответвлений - бечевок с крючками на концах, на которые насаживалась приманка, чаще всего мойва.
Ярус вынимался на шняку через 6 или 12 часов после запуска, при отливе морской воды. На берегу рыба разделывалась извлекалась печень для вытопки жира, остальные внутренности выбрасывались. Пока стояли холода, вся рыба шла на сушку - развешивалась на жердях, раскладывалась на камнях, а при потеплении - складывалась в скеи и посыпалась солью. Помимо мурманской трески, у берегов Белого моря традиционно добывалась сельдь беломорка. Она активно использовалась поморами в собственном хозяйстве в том числе и на корм скоту, а также продавалась архангельским промышленникам.
Отношение к воде у поморов было совершенно особым. И не случайно - вся жизнь села зависела от лова семги и добычи жемчуга. Известно, что и семга и раковина жемчужница могут жить только в идеально чистой воде. Поэтому в интересах поморов было сохранять свою реку. Да и сейчас вода в ней удивительно прозрачна. В Варзуге рыбный промысел базировался на заходящей в реку семге, в Кашкаранцах - на сельди и треске.
В Кузомени сосуществовали оба промысла. Из Кузомени и Кашкаранцев в некоторые годы ходили на торос - охотиться на морского зверя на льдах в окрестностях горла Белого моря. Обычаи, связанные с промыслом и водой. Существовала своя очень сложная система лова, связанная с жизненными циклами семги, заходящей в Варзугу, морской рыбы и морского зверя. Обычай провожания реки во время ледохода, слова при переходе через ручей, благодарственные кресты за жемчуг, поклонение родникам и многие другие обычаи свидетельствуют об этом культе воды. Воде поклонялись, вода кормила и лечила Так, к примеру, уже традиция не бросать мусор ни в реку, ни в море. К местам лова также относились особо.
На каждой тоне - избушка на море или реке, где летом жила и промышляла семья или несколько семей - стоял крест на добычу - чтобы лучше рыба ловилась. Проходящий мимо обязательно молился. Во время летнего промысла, когда на тоне сидели семьями, любого прохожего встречали хозяйки и кормили до отвала.
Угостить случайного человека - благо, это было не только проявлением гостеприимства, но и заклинанием удачи, достатка. Тоня - место святое, приходить надо туда с чистой душой. Гости говорили в сенях Господи, благослови Им отвечали Аминь И только тогда следовало входить. Специальные обряды посвящены уходу охотников на опасный зверобойный промысел. В церкви заказывали молебен за здравие, пекли и давали с собой специальную пищу ужну и тещник. Наличие особого названия и связь его с родовыми традициями тещник пекла теща скорее всего, свидетельствует о придаваемом этой пище ритуальном смысле.
Воспоминания о зверобойном промысле сохранились в колыбельных котику за баюканье младенца обещают белого белечка на шапочку, кунжуевое яичко на игрушечку. Кунжуем называли морского зверя, а белечком детеныша тюленя. Самые яркие и выразительные рассказы посвящены Собачьему ручью в Варзуге. Издавна он пользовался большой популярностью среди жителей Терского берега.
Находится он приблизительно в трех километрах от Варзуги. Интересно, что система поклонения роднику очень похожа на обряды в марийских языческих молельных рощах. Примерно за километр от Собачьего ручья до сих пор нельзя разговаривать и смеяться, ходить туда можно только в первой половине дня Дорога на родник ухоженная, через лесные речки перекинуты мостики, то есть за состоянием источника следят. Считается неприличным ходить туда большими толпами, и группа должна состоять не более чем из двух-трех человек.
Сам родник представляет собой небольшое озерцо с подводными ключами. Перед ним небольшой деревянный настил, чтобы удобно было зачерпывать воду. Рядом стоит крест исцелившихся человек обещал поставить крест в случае выздоровления и подставка с висящими на ней ковшами. Интересно, что источник выполняет также гадательную функцию. По тому, как сильно бьют родники, пришедший узнавал о своем здоровье и здоровье своих близких. Ключи были во всех деревнях. Раньше у только с родника пили. Из колодца стирать брали.
Старики не пьют и сейчас из колодцев. Был обычай, как ледоход начинается, выходить на берег - из ружей палить. В нерест покой семги оберегали. Когда рыба на нерест шла, уключины у лодки тряпицей обворачивали, чтобы рыбу не пугать. Летом старались не охотиться, берегли до времени, когда подрастут.