КУЛЬТУРА РУССКОЙ РЕЧИ

КУЛЬТУРА РУССКОЙ РЕЧИ

Учебник для вузов

Bibl.tikva.ru

Содержание

Вводная глава
§ 1. Краткие сведения из истории
§ 2. Современная теоретическая концепция культуры речи
§ 3. Основные признаки культуры речи как языковедческой дисциплины
Литература
Глава I. Культура разговорной речи
§ 4. Понятие разговорной речи и ее особенности
§ 5. Прагматика и стилистика разговорной речи. Условия успешного общения
§ 6. Причины коммуникативных неудач
§ 7. Коммуникативные цели, речевые стратегии, тактики и приемы
§ 8. Жанры речевого общения
§ 9. Этика речевого общения и этикетные формулы речи
Литература
Глава II. Культура ораторской речи
§ 10. Роды и виды ораторской речи
§ 11. Ораторская речь и функциональные стили литературного языка
§ 12. Функционально-смысловые типы речи
§ 13. Структура ораторской речи
§ 14. Подготовка речи и выступление
Литература
Глава III. Культура дискутивно-полемической речи
§ 15. Спор: понятие и определение
§ 16. Споры в Древней Греции
§ 17. Споры в современном обществе
§ 18. Спор как форма организации человеческого общения
§ 19. Уловки в споре
Литература
Глава IV. Культура научной и профессиональной речи
§ 20. История вопроса
§ 21. Аттестация понятия «специальный язык»
§ 22. Основные лингвистические черты специального языка
§ 23. Средства выражения специальных реалий, категорий, понятий
§ 24. Стилевые и жанровые особенности научного стиля
§ 25. Норма в терминологии
§ 26. Профессиональный вариант нормы
§ 27. Унификация, стандартизация, кодификация терминов. Понятие о гармонизации терминов и терминосистем
Литература
Глава V. Культура деловой речи
§ 28. Общая характеристика официально-делового стиля
§ 29. Текстовые нормы делового стиля
§ 30. Языковые нормы: составление текста документа
§ 31. Динамика нормы официально-деловой речи
§ 32. Устная деловая речь: деловой телефонный разговор
§ 33. Рекомендуемые пособия и литература по официально-деловой речи
Литература
Глава VI. Средства массовой информации и культура речи
§ 34. Общая характеристика средств массовой информации
§ 35. Информационное поле и информационная норма в СМИ
§ 36. Прагматика и риторика дискурса в периодической печати. Сфера субъекта и выражение оценки
§ 37. Средства речевой выразительности
Литература
Программа курса «Культура русской речи» (для гуманитарных вузов)
Хрестоматия
Предисловие
I. Разговорная речь
Полилоги. Беседы ненаправленной стратегии
Диалоги
Телефонные разговоры
Рассказ-воспоминание
Письма, записки, поздравления
Дневниковые записи
II. Ораторская речь
Социально-политическая речь
Д. С. Лихачев. Выступление на Съезде народных депутатов СССР
А. И. Солженицын. Выступление в Государственной Думе 28 октября 1994 г
Академическая и лекционная речь
A. А. Ухтомский. О знаниях
B. В. Виноградов. О культуре русской речи
Судебная речь
В. И. Лифшиц. Нежданные свидетели (стенограмма речи)
И. М. Кисенишский. Дело Шейхона А. Д. (тенденциозное следствие)
Духовная (церковио-богословская) речь
A. Менъ. Христианство
Архимандрит Иоанн (Крестъянкин). Слово на Светлой пасхальной седмице
III. Дискутивно-полемическая речь
Ю. С. Сорокин. К вопросу об основных понятиях стилистики
Р. Г. Пиотровский. О некоторых стилистических категориях
Р. А. Будагов. К вопросу о языковых стилях
И. Р. Гальперин. Речевые стили и стилистические средства языка
B. Г. Адмони и Т. Н. Силъман. Отбор языковых средств и вопросы стиля
В. Д. Левин. О некоторых вопросах стилистики
И. С. Ильинская. О языковых и неязыковых стилистических средствах
В. В. Виноградов. Итоги обсуждения вопросов стилистики
IV. Научный стиль речи
В. В. Виноградов. Очерки по истории русского литературного языка XVII – XIX веков
Д. С. Лихачев. Об общественной ответственности литературоведения
Д. С. Лихачев. Поэтика древнерусской литературы
Ю. М. Лотман. В школе поэтического слова: Пушкин, Лермонтов, Гоголь
Л. Н. Гумилев. Древняя Русь и Великая степь
М. М. Бахтин. Проблема речевых жанров
В. Н. Петров. Мир искусства
Я. М. Бицилли. В защиту русского языка
Я. М. Бицилли. В защиту варваризмов в русском языке
Б. Я. Вышеславцев. Свобода воли и творческий произвол
Б. Я. Вышеславцев. Конфликт ценностей и альтернатива свободного выбора
V. Официально-деловая речь
№ 1. Доверенность (личная)
№ 2. Заявление личное
№ 3. Исковое заявление
№ 4. Справка
Деловые (служебные) письма
№ 5. Деловое письмо – запрос или просьба
№ 6. Деловое письмо – ответ
№ 7. Деловое письмо гарантийное
№ 8. Деловое письмо сопроводительное
№ 9. Деловое письмо – рекламация (претензия)
№ 10. Докладная записка
№ 11. Объяснительная записка
№ 12. Служебное заявление
VI. Язык средств массовой информации
Г. Я. Федотов. Россия и свобода
A. К. Ехалов. Дорогой Карса Марса
М. Я. Любимов. Операция «Голгофа». Секретный план перестройки
Л. Лиходеев. Хищница
B. Войнович. Ченчеватель из Херсона
Интервью Д. Шеварова с Д. С. Лихачевым. »Я живу с ощущением расставания...»

 

 

Краткие сведения из истории

Риторика значилась одной из семи «свободных художеств» («искусств»), составлявших основной цикл гуманитарных знаний. Выполняя… Риторика (греч. rhetorike – ораторское искусство) – филологическая дисциплина,… (искусство украшения речи). Наибольшей популярностью у последующих поколений пользовались «Риторика» Аристотеля,…

Современная теоретическая концепция культуры речи

роль В этом процессе на определенном историческом этапе развития страны играет обычно наиболее передовая, культурная часть общества. Становление… Литературный язык – это, разумеется, далеко не одно и то же, что язык… Поскольку не каждый из студентов гуманитарных вузов может (даже если и хочет) стать писателем, вопрос о писательском…

Итак, культура речи представляет собой такой выбор и такую организацию языковых средств, которые в определенной ситуации общения при соблюдении современных языковых норм и этики общения позволяют обеспечить наибольший эффект в достижении поставленных коммуникативных задач.

Далее остановимся несколько подробнее на коммуникативном аспекте культуры речи.

Коммуникативный аспект культуры речи. На протяжении всей истории развития учения о культуре речи гораздо больше внимания, особенно в советское время, уделялось нормативному аспекту культуры владения языком. Это во многом объясняется той социальной ситуацией, которая сложилась в стране после 1917 г. Как уже говорилось выше, к общественной деятельности были привлечены огромные массы людей. Ясно, что эта общественная жизнь требовала и активной речевой деятельности с использованием литературного языка, нормами которого владели далеко не все. Именно поэтому нормативный аспект культуры речи был главной заботой лингвистов и всего общества. Дальнейшая история страны – эпоха сталинизма – также не способствовала развитию культуры речи в коммуникативном аспекте. Основа основ коммуникативного аспекта культуры речи – выбор нужных для данной цели общения языковых средств – процесс творческий. Между тем творчество и диктатура «сильной личности» – вещи несовместимые. Во всем, в том числе и в речевой деятельности, предписывалось следовать готовым рецептам. Даже в прославлении любимого вождя нельзя было «выйти за рамки»: отец народов, корифей науки...

Лингвисты всегда хорошо понимали важность для культуры речи того, что здесь названо коммуникативным аспектом. Еще в 20-е гг. известный советский филолог Г.О. Винокур, автор многочисленных, в том числе и популярных, работ по культуре речи, подчеркивал: «Для каждой цели свои средства, таков должен быть лозунг лингвистически культурного общества» [3]. Об этом же много позднее писал и С.И. Ожегов: «Высокая культура речи – это умение правильно, точно и выразительно передать свои мысли средствами языка. Правильной речью называется та, в которой соблюдаются нормы современного литературного языка... Но культура речи заключается не только в следовании нормам языка. Она заключается еще и в умении найти не только точное средство для выражения своей мысли, но и наиболее доходчивое (т.е. наиболее выразительное) и наиболее уместное (т.е. самое подходящее для данного случая) и, следовательно, стилистически оправданное» [23, 287-288].

Нельзя сказать, что дальше этих общих заявлений дело в исследовании коммуникативного аспекта не пошло. Достаточно широко в современной русистике ведутся исследования по стилистике, особенно по лексической стилистике, что находит прямое отражение в словарях в виде стилистических помет, таких, как книжн. и др. Эти пометы ясно указывают, в каких текстах уместны данные слова. Есть и прямые попытки построить теорию культуры речи, включив в нее коммуникативный аспект. В работах Б.Н. Головина, в том числе и в его учебном пособии для вузов «Основы культуры речи», утверждается, что для культуры речи вообще значим только один – коммуникативный – аспект, в плане которого следует рассматривать и нормативность [5, 23-40]. Культура речи определяется как набор коммуникативных качеств хорошей речи. Эти

качества выявляются на основе соотношения речи с отдельными, как выражается Б.Н. Головин, неречевыми структурами. К неречевым структурам отнесены: язык как некоторая основа, производящая речь; мышление; сознание; действительность; человек – адресат речи; условия общения. Данный комплекс неречевых структур требует от речи следующих хороших, то есть соответствующих этим структурам, качеств: правильность речи (иначе говоря, нормативность), ее чистота (отсутствие диалектизмов, жаргонизмов и т.п., что также относится к введению нормативного аспекта), точность, логичность, выразительность, образность, доступность, действенность и уместность. Нет сомнения в том, что все эти качества действительно важны для оценки многих конкретных текстов в коммуникативном аспекте. И задачу определения текста по шкале «плохой – хороший» в коммуникативном аспекте можно было бы считать решенной, если для этого было бы достаточно приложить к любому тексту названные девять признаков.

Язык выполняет разные коммуникативные задачи, обслуживает разные сферы общения: одно дело – язык науки и совсем другое – обыденная разговорная речь. Каждая сфера общения в соответствии с теми коммуникативными задачами, которые ставятся в ней, предъявляет к языку свои требования. Поэтому невозможно говорить в коммуникативном плане о культуре владения языком вообще. Речь должна идти о культуре владения разными функциональными разновидностями языка. То, что хорошо в одной функциональной разновидности языка, оказывается совершенно неприемлемо в другой. М.В. Панов пишет: «Не раз в печати появлялись жалобы, что лексикографы обижают слова: ставят около них пометы «разговорное», «просторечное» и т.д. Несправедливы эти жалобы. Такие пометы не дискриминируют слова. Посмотрим в словаре, у каких слов стоит помета «разговорное»: ворочать (делами), ворчун, восвояси, вперебой, впихнуть, впросонках, впрямь, впустую, временами (иногда), всласть, всплакнуть, вспомянуть, встряска, всухомятку, выволочка, газировка, гибель (много), глазастый, глядь, гм, гнильца, говорун, голубчик, гора (много), грохнуться, грошовый, грузнеть, ни гу-гу, гуртом, давай (он давай кричать), давненько... Прекрасные слова. Помета разг. их не порочит. Помета предупреждает: лицо, с которым вы в строго официальных отношениях, не называйте голубчиком, не предлагайте ему куда-нибудь его впихнуть, не сообщайте ему, что он долговязый и временами ворчун... В официальных бумагах не употребляйте слова глядь, всласть, восвояси, грошовый... Ведь разумные советы?» [28, 9-10].

Если с этих позиций подойти к некоторым из перечисленных качеств хорошей речи, то оказывается, как это ни странно на первый взгляд, что в отдельных ее разновидностях хорошими или как минимум неплохими следует признать качества, противоположные тем, которые названы в списке. Так, если для научной речи действительно необходима точность, в том числе и точность в обозначении конкретных реалий, то в разговорной речи вполне нормативны

такие, например, неточные обозначения, как «чем писать» (карандаш, ручка). Б.Н. Ельцин в книге «Исповедь на заданную тему» приводит такую полученную им записку: «Скажите, наши партийные руководители знают, что в стране нет элементарного: что поесть, во что одеться, чем умыться? Они что, живут по другим законам?»

Какие же существуют функциональные разновидности языка и какие требования с точки зрения культуры речи к ним следует предъявлять? Учение о функциональных разновидностях языка имеет свою историю. Долгое время разные сферы общения понимались как стили языка и стили речи. Стилями языка считались, например, язык науки, язык художественной литературы, разговорная речь. Стилями речи признавались частные реализации стилей, такие, как учебная лекция и научный доклад, в основе которых лежит научный стиль. В последнее время лингвисты пришли к выводу, что языковые различия между некоторыми сферами общения столь значительны, что использовать по отношению к ним одно общее понятие «стиль» едва ли целесообразно. Поэтому вводится понятие «функциональная разновидность языка». Широкое признание получила типология функциональных разновидностей языка, сравнительно недавно предложенная академиком Д.Н. Шмелевым [40]. Эта типология такова:

Стилями Д.Н. Шмелев называет только функциональные стили, которые (все вместе) по своей языковой организации имеют существеннейшие отличия как от языка художественной литературы, так и от разговорной речи.

Как уже говорилось, главной отличительной особенностью языка художественной литературы является его особая по сравнению со всеми другими разновидностями предназначенность. Вся организация языковых средств в художественной литературе подчинена не просто передаче содержания, а передаче художественными средствами. Главная функция языка художественной литературы – эстетическая (или поэтическая). С этой целью в языке художественной литературы могут использоваться не только функциональные разновидности литературного языка, но и нелитературные формы национального языка: диалекты, просторечие, жаргонизмы и др. Интересный пример обыгрывания элементов официально-делового стиля в художественных целях В. Шукшиным в рассказе «Чудик» приводит в одной из своих работ Д.Н. Шмелев:

«В аэропорту Чудик написал телеграмму жене: «Приземлился. Ветка сирени упала на грудь, милая Груша, меня не забудь. Васятка».

Телеграфистка, строгая сухая женщина, прочитав телеграмму, предложила:

· - Составьте иначе. Вы – взрослый человек, не в детсаде.

· - Почему? – спросил Чудик. – Я ей всегда так пишу в письмах. Это же моя жена!.. Вы, наверное, подумали...

· - В письмах можете писать что угодно, а телеграмма – это вид связи. Это открытый текст.

Чудик переписал:

«Приземлились. Все в порядке. Васятка».

Телеграфистка сама исправила два слова: «Приземлились» и «Васятка». Стало: «Долетели. Василий».

Можно привести еще ряд примеров такого рода: хорошо известно умелое обыгрывание просторечия в рассказах М. Зощенко; охотно использует диалектные слова В. Астафьев; немало слов лагерного жаргона в произведениях на соответствующую тему у А. Солженицына и т.п.

Особое положение языка художественной литературы в системе функциональных разновидностей языка состоит еще и в том, что он оказывает огромное влияние на литературный язык в целом. Не случайно в название нормированного национального языка включено определение «литературный». Именно писатели формируют в своих произведениях нормы литературного языка. А. Солженицын предложил «Русский словарь языкового расширения». «Лучший способ обогащения языка, – пишет автор в предисловии к этому словарю, – это восстановление прежде накопленных, а потом утерянных богатств» [36, 43]. В словаре приводятся такие, например, слова: авосничать – пускаться на авось, беззаботно; бадъистое ведро – просторное, большое; бадяжничать – шутить, дурачиться; убарахтался – умаялся; бедить – причинять беду; безвидный – неказистый, невзрачный; беспорье – безвременье, худая пора и т.п. Трудно сейчас сказать, какова будет судьба этих и других слов в литературном языке, но сам факт создания такого словаря заслуживает внимания. Когда размышляешь о языке художественной литературы, то, по-видимому, уместнее говорить не о культуре речи, а о таланте, мастерстве писателя в использовании всех богатств и возможностей национального языка. Дальнейшее развитие темы о языке художественной литературы увело бы нас далеко в сторону от проблематики культуры речи, поэтому обратимся к другим функциональным разновидностям языка.

Но прежде чем говорить конкретно о каждой из них, необходимо подчеркнуть одно существенное обстоятельство. Важным требованием культуры владения языком является требование различать его функциональные разновидности, свободно пользоваться любой из них, четко представляя, какая из разновидностей языка должна выбираться в соответствии с задачами общения. Одно из основополагающих отличий такой нелитературной формы языка, как просторечие, от литературного языка состоит в том, что носители первого из них не различают или плохо различают разновидности

языка. Попадая, например, в официально-деловую обстановку, носитель просторечия будет стремиться говорить не так, как он привык говорить дома, но как именно говорить в данной ситуации, он точно не знает.

Культура владения разными функциональными разновидностями языка – это прежде всего такой выбор и такая организация ЯЗЫКОВЫХ средств, которые отличают данную разновидность от других, определяют ее лицо.

Среди функциональных разновидностей особое место, как следует из приведенной на с. 19 схемы, занимает разговорная речь(далее – РР). Еще не так давно РР рассматривалась в ряду функциональных стилей.

Дело в том, что разговорная речь по сравнению с другими функциональными разновидностями имеет весьма существенные особенности. Если язык художественной литературы и функциональные стили языка строятся на основе зафиксированных в словарях и грамматиках правил языка, то особенности разговорной речи нигде не фиксируются. Нигде не говорится, например, что в определенных условиях общения можно встретиться с употреблением именительного падежа существительного в высказываниях типа: Не скажете Третьяковка как пройти? Поэтому разговорная речь противопоставляется как некодифицированная всем другим кодифицированным функциональным разновидностям языка и будет рассмотрена в специальной главе.

Для официально-делового стиля характерной чертой является штамп. Невозможно представить себе вольную форму в заявлении о командировке или об отпуске, существуют установленные образцы дипломов, паспорта и т.п. Но, конечно, культура владения официально-деловым стилем не ограничивается только знанием штампов. Разные его жанры требуют разных речевых навыков. Исследователь этого стиля П.В. Веселов рассматривает, например, культуру ведения деловой беседы по телефону. Отмечается, в частности, что для эффективности беседы необходимо сразу же отрекомендоваться (следует говорить: «Иванов у телефона», «Петров слушает», а не «Я у телефона», «Слушаю»), при ведении разговора не должно быть никаких стилевых излишеств. «Служебный диалог по телефону, – пишет П.В. Веселов, – е подробный обмен мнениями, а обмен информацией оперативного значения с целью достижения определенных действий». И продолжает: «Подобно тому, как унифицирована письменная деловая речь, можно унифицировать и устную. Зачем? – Чтобы меньше говорить и больше делать» [2].

Особый жанр официально-делового стиля – это юридические документы: конституция, своды законов и др. Главное для этих документов – четкие, полные, не оставляющие места для двусмысленности формулировки, ничто не должно оставаться в подтексте; неявно выраженный смысл для официально-делового стиля не характерен. Некоторая тяжеловесность многих юридических текстов неизбежна. При их написании действует своего рода принцип: хорошо бы сказать проще, но проще не скажешь, например: «Защита

гражданских прав осуществляется в установленном порядке судом, арбитражем или третейским судом путем: признания этих прав; восстановления положения, существовавшего до нарушения права, и пресечения действий, нарушающих право; присуждения к исполнению обязанности в натуре; прекращения или изменения правоотношения; взыскания с лица, нарушившего право, причиненных убытков, а в случаях, предусмотренных законом или договором, – неустойки (штрафа, пени), а также иными способами, предусмотренными законом».

Такие юридические тексты не предназначены для быстрого усвоения неспециалистами: они требуют неоднократного прочтения.

Эффективный набор языковых средств для построения добротных в плане культуры речи научных текстов подчиняется таким требованиям, как логичность изложения, точное обозначение понятий и реалий. Научный текст немыслим без терминологии, поскольку именно она обеспечивает точность обозначения. Последовательное развитие научной мысли (логика мысли) не позволяет, с одной стороны, использовать, как и в официально-деловом стиле, неявно выраженный смысл, а с другой – требует того, чтобы новое предложение постоянно вбирало в себя смысл предшествующих. Это можно осуществить, просто повторив предшествующее предложение в форме придаточного, ср.: В предложении слова объединяются в словосочетание. То, что в предложении слова объединяются в словосочетание, определяет особые синтаксические свойства слов. Такой способ крайне неэкономен. Поэтому чаще используются другие способы: свертывание предшествующего предложения в отглагольное существительное, замена его местоимением и т.п., ср.: Такое объединение определяет особые синтаксические свойства слова. Подобные способы не чужды и другим функциональным разновидностям языка, в языке научных текстов они особенно активны, например: «В этой главе теория обобщенных функций применяется к построению фундаментальных решений и к решению задачи Коши для волнового уравнения и для уравнения теплопроводности. При этом задача Коши рассматривается в обобщенной постановке, что позволяет включить начальные условия в мгновенно действующие источники (типа простого и двойного слоя на поверхности t = 0). Таким путем задача Коши сводится к задаче о нахождении такого (обобщенного) решения данного уравнения (с неизменной правой частью), которое обращается в нуль при t ≠ 0. Последняя задача решается стандартным методом – методом суммирования возмущений, порождаемых каждой точкой источника, так что решение ее представляется в виде свертки фундаментального решения с правой частью». В результате этого научные тексты оказываются информативно насыщенными в гораздо большей степени, чем, например, разговорные или публицистические. В тексты многих научных специальностей (математика, физика, химия, логика и др.) органически входят формулы. Поэтому научные тексты объективно трудны для восприятия. К ним нельзя предъявлять

требование вседоступности. Следует, однако, заметить, что объективные трудности восприятия научных текстов не имеют ничего общего с субъективной трудностью восприятия некоторых научных текстов. Существует ложное убеждение, что наука в принципе должна быть непонятна для непосвященных. И поэтому некоторые ученые, особенно начинающие, стараются во что бы то ни стало написать «позаковыристей», например, так: «...На месте генетического знания выступает знание реальное, или ближайший смысл из числа неоязыковленных смыслов пространственной таксономии в речи коммуникативной абстракции». Хотя вряд ли такие «неоязыков-ленные» суждения могут продвинуть науку вперед... На наш взгляд, основное требование к культуре владения научным стилем можно сформулировать в виде такой сентенции: выражайся настолько сложно, насколько сложен объект исследования, и не более того.

Следует отметить еще одно немаловажное обстоятельство. Есть существенные различия между письменной и устной формами научного стиля. Например, вполне оправданна глубокая информационная насыщенность письменных научных текстов, поскольку письменный текст, если он не сразу понят, может быть вновь прочитан. Устный научный текст, например лекция, такого повторного восприятия, естественно, не допускает. Поэтому опытный лектор подает информацию как бы порциями, часто возвращаясь к уже сказанному, вновь активизируя его в сознании слушающих. В результате семантико-синтаксическая структура устного научного текста оказывается весьма своеобразной. Специально исследовавшая устные научные тексты О.А. Лаптева главной чертой их считает дискретность (прерывистость) [18, 119]. Вот небольшой приводимый ею пример (в несколько упрощенной передаче): «Нужно формулировать наши теоретические выводы таким образом. Чтобы они были четко, так сказать, уже с самого начала, при формулировке, они включали в себя возможность их проверки фактами. Причем не только данным ученым, но специалистами в области эмпирии. То есть можно. Организовать, так сказать, разделение труда между теоретиками и людьми, работающими в области эмпирии, в области статистики, которые, опираясь на правильно сформулированные теоретические положения, когда правильно сформулированные теоретические положения, когда правильно сформулированные требования проверки того или иного теоретического положения, могли сказать: «Да, вот это положение подтверждается фактами. Вот это положение не подтверждается фактами». Ясно, что писать так нельзя, но говорить вполне можно, текст отвечает требованиям к культуре владения устным научным стилем.

Нетрудно видеть, что официально-деловой и научный стили имеют немало общего. Это прежде всего точность обозначений (термины), отказ от смысла в неявном выражении . Эти стили относятся к разряду строгих. Они заметно отличаются от нестрогой разговорной речи. Особое промежуточное положение между строгими и нестрогими функциональными

разновидностями языка занимает публицистический стиль. Известный языковед В.Г. Костомаров, анализируя один из основных жанров публицистики, язык газет, показал, что в нем соединяются две противонаправленные тенденции: тенденция к стандартизации, свойственная строгим стилям, и тенденция к экспрессивности, характерная для разговорной речи и для языка художественной литературы. В.Г. Костомаров пишет: «К максимуму информативности стремятся научный и деловой стили... К максимуму эмоциональности приближаются некоторые бытовые и поэтические тексты... Газетное изложение не терпит ни той, ни другой крайности: в первом случае не было бы эмоционально воздействующего эффекта (скучно, неинтересно), во втором – необходимой фактографичности (на одних чувствах)» [14, 91]. Вот пример соединения этих тенденций: статьям на серьезнейшие темы может предшествовать экспрессивный «легкомысленный» заголовок. Вообще современная пресса – это своеобразное соревнование заголовков (кто ярче и необычнее назовет): «О чем промолчит глас народа»; «В экологическом концлагере»; «Второй эшелон номенклатуры»; «Бермудский треугольник в Лаврушинском переулке»; «Вопросы истории» под вопросом»; «Лес рубят – машины стоят»; и даже элементарный прогноз погоды озаглавлен в одной из газет так: «У природы нет плохой погоды».

Итак, была сделана попытка в общих чертах определить основные языковые особенности функциональных разновидностей языка и дать рекомендации по культуре владения ими. Следует подчеркнуть, что в данном случае речь может идти именно о рекомендациях, а не о тех достаточно жестких требованиях, которые предъявляет нормативный аспект культуры речи. Создание текста определенной функциональной направленности – это творческий процесс, исключение соствляют только некоторые канонические жанры официально-делового стиля. Творчество же предполагает проявление языковой индивидуальности. Каждая функциональная разновидность языка располагает таким богатым арсеналом языковых средств и способов их организации, что всегда есть возможность строить соответствующие тексты разнообразно, но во всех случаях эффективно. Чем выше культура владения функциональными разновидностями языка, тем в большей степени проявляется языковая индивидуальность. Едва ли в пособиях по культуре речи можно научить языковой индивидуальности – это, как говорят, от Бога, но вот научить не создавать неэффективных в коммуникативном плане текстов, вероятно, можно.

В отдельных главах учебного пособия представления о функциональных разновидностях языка и культуре речи изложены более детально.

Контрольные вопросы

1. Понятие «культура речи» в данном учебном пособии употребляется в двух значениях:

o а) Культура речи – это особая область лингвистических знаний, научная дисциплина, содержащая определенные разделы, подразделы и правила, относящиеся к этой отрасли языкознания (см. структуру учебного пособия).

o б) Культура речи как совокупность навыков, знаний и речевых умений отдельной личности. Дайте определение культуры речи.

2. Какие три аспекта культуры речи выделены в качестве ведущих?

3. Расскажите о существующих функциональных разновидностях языка. Какие требования с точки зрения культуры речи к ним следует предъявлять?

4. Какие функционалъные стили выделены академиком Д.Н. Шмелевым?

5. Назовите черты, свойственные, с одной стороны, разговорной речи, с другой – языку художественной литературы. Почему их не следует рассматривать в одной плоскости с другими функциональными стилями языка?

Основные признаки культуры речи как языковедческой дисциплины

25 октября 1991 г. был принят закон о языках народов РСФСР, в котором русский язык объявлен государственным. В настоящее время разработана… Федерации» академик Е.П. Челышев сказал: «Русский язык является основой… С государственной политикой связано общее направление деятельности государства в области языка. В компетенцию…

Модель системного прогноза для грамматических вариантов

изображение модели системного прогноза. При этом следует отметить, что, поскольку системный прогноз можно корректировать в различных направлениях, схема, содержащая наиболее существенные компоненты, может видоизменяться в каждом конкретном случае при непосредственном обращении к языковому материалу.

Одно из назначений модели – обнаружить зависимость (эластичность) показателей, динамика которых выявляется с помощью расчетов на основе экспериментальных наблюдений. Системная модель помогает выпукло показать сложившийся стереотип динамического равновесия взаимодействующих факторов, который оказывает влияние на ход варьирования, а тем самым и на характер выводов, заключающих экспериментальную работу.

На графике отражены, с одной стороны, варьирующиеся переменные, которые служат величинами, отправными для прогнозных расчетов. С другой стороны, в правой части графика помещены стабильные структурные показатели, которые влияют на динамику переменных величин. В левой части графика помещены статистические данные, полученные в результате проведенного эксперимента. В целом схеме придан обобщенный характер.

В представленной схеме сочетаются количественный, качественный, семасеологический и структурный аспекты. Что касается «квантифицированной» части прогноза, количественно и хронологически отнесенного к ближайшему периоду времени, – для него необходимо накопление необходимой статистической информации. Поскольку процесс эволюции литературной нормы идет сравнительно медленно, на первый взгляд, плавно и в одном направлении, целесообразным представляется обращение к традиционному, наиболее испытанному и разработанному приему перспективной экстраполяции ряда численных значений показателя количественных соотношений конкурирующих вариантов за определенный период времени. Тенденция изменений, выявленная в прошлом, будет действовать и в ближайшем будущем. Суждения о будущей литературной норме основаны на детальном исследовании ее прошлой эволюции. По английской пословице – «грядущие события назад свою бросают тень».

Если каждую из клеток помещенной на с. 40 схемы заполнить конкретными показателями, на выходе будет получена прогнозная информация, которая позволит определить предпочтительность квалификационных характеристик.

Приведенная схема ориентирована на конкретный прогностический анализ ряда грамматических явлений. Например, в этом отношении привлекала внимание подвижная, колеблющаяся норма употребления топонимов в современном литературном языке. Склонение топонимов представляет собой один из неустойчивых фрагментов грамматической системы. Как известно, топонимы составляют достаточно крупный пласт наименований. Во второе издание «Словаря географических названий СССР» (М., 1983) включено более 17 ООП названий, а в третьем издании «Словаря географических

названий зарубежных стран» (М., 1986) содержится 40 000 названий. Поскольку пословной кодификации топонимов в наиболее известных нормативных словарях не проводится, в практике работы сектора культуры русской речи ИРЯ РАН приходится постоянно сталкиваться с вопросами, касающимися грамматических характеристик топонимов. В частности, одним из наиболее спорных является вопрос о склоняемости или несклоняемости топонимов в сочетаниях с географическими терминами (типа в местечке Хан-сунг – в местечке Хансунге, из города Чан-лин-сянь – из города Чан-лин-сяня).

Тенденция развития нормы у вариантов этого типа проявлялась в изменении количественных показателей, приуроченных к последовательно сменяющимся хронологическим периодам – начала XX в., середины XX в. и конца 60-х – начала 70-х гг. Однако «жизнь неуклонно транспонирует будущее в настоящее, настоящее – в прошедшее». На основе статистических данных, характеризующих употребление топонимов на протяжении всего шестидесятилетия, выделенная динамика нормы послужила фактической основой для построения прогнозной ретроспекции.

Вследствие большой инерционности лингвистических процессов в рамках относительно коротких временных интервалов (от десяти до тридцати лет) основное внимание приходится уделять выявлению общих тенденций эволюции нормы. Вместе с тем полученные итоги предшествующего исторического развития непосредственно ориентируют нас не только на современную норму и существующие формы ее воплощения. Тенденция изменений, выявленная в прошлом, может быть перенесена на будущее, при этом характеристика процесса исследования может принять и более конкретные очертания. Здесь важно подчеркнуть различие между прогнозом и тенденцией. Функция прогнозирования заключается в оценке конкретных реализаций изучаемых процессов в недалеком будущем. Тогда как тенденция есть не что иное, как преобладающее направление развития событий, некоторые общие закономерности эволюции. Прогнозируемая величина в конкретной форме характеризует результаты процесса, осуществляющегося в рамках действующей тенденции.

Выявленная существенная черта однонаправленности развития находит свое яркое выражение в таком важном аспекте динамики нормы, который характеризуется понятием необратимости процесса. Несмотря на морфологическое своеобразие топонимики, ее современные грамматические свойства находятся в прямой зависимости от состояния нормы в общеязыковой системе. Поэтому те грамматические формы, которые были нормативными в XVIII и XIX вв., в наши дни будут интерпретироваться как отклонения от современной нормы литературного языка. По существу, возврат к старым грамматическим нормам в современном литературном языке невозможен. Ни один современный писатель не назвал бы свой

рассказ так, как назвал его И.С. Тургенев в XIX в., – «Вечер в Сорренте»; тогда еще были употребительны склоняемые формы иноязычных топонимов на -о, -и. Теперь такие формы могут применяться только со специальным стилистическим заданием, а в нейтральной строго нормативной речи склоняемость этих форм не рекомендуется грамматикой.

На основе выявленных объективных характеристик даются четкие рекомендации в трудных случаях современного употребления. Так, на вопрос, нужно ли склонять топонимы Карелия, Грузия в сочетании с географическим термином республика, ответ может быть следующим. Учитывая современную норму употребления сочетаний с термином республика, в деловых документах целесообразнее употреблять топоним в несклоняемой форме (положение республики Хакасия, поездка в республику Карелия; на территории республики Грузия и т.п.). Однако в разговорной речи допустимы и склоняемые варианты: дружба с республикой Грузией, братские отношения с республикой Хакасией и т.д.

В решении задач кодификации с успехом используются достижения техники [8]. Применение компьютера как средства работы с текстами необходимо и по той причине, что повышает производительность труда. Формализованные операции приучают к более строгим логическим процедурам в исследовании и сулят в дальнейшем открытие новых, неизвестных еще закономерностей [15].

Контрольные вопросы

1. Какие признаки культуры речи как языковедческой дисциплины составляют ее специфику?

2. Что такое языковая литературная норма? Дайте определение.

3. Каковы типы эволюции литературной нормы?

4. Какие факторы влияют на динамику литературной нормы? Можете ли вы привести примеры из собственных наблюдений над языком?

5. Что такое нормализация литературного языка и его кодификация?

6. Обратили ли вы внимание на классификацию ошибок и типологию языковых вариантов?

7. Какие ортологические словари (т.е. словари, рекомендующие нормы правильной речи) вы знаете? Обратите внимание на различие типов этих словарей.

Резюме

1. Культура русской речи как научная дисциплина складывалась в русистике начиная с 20-х гг. XX в. До этого времени основной цикл гуманитарных и нормативных лингвистических знаний

учебного профиля в России был связан прежде всего с риторикой – одной из семи «свободных художеств» («искусств»), с античных времен занимавшей особое место в европейской культуре.

2. В историческом аспекте длительное развитие отечественной риторики проходило определенные этапы, начиная с первого переводного сочинения – риторического трактата «О образКх» (входящего в «Изборник Святославов 1073 года») и кончая «Программой курса лекций по теории красноречия (риторике)» Н.А. Энгельгардта, опубликованной в «Записках Института Живого Слова» (1919 г.). Согласно пяти ведущим канонам искусства речи классическая риторика содержала пять важнейших составных частей. Они таковы: 1) инвенция (изобретение речи); 2) диспозиция (расположение речевого материала); 3) элокуция (стилистическое оформление речи, ее выражение); 4) память; 5) произнесение. Образцы русской риторики за последние триста лет приведены в хрестоматии «Русская риторика» (1996 г.).

3. При характеристике совокупности знаний, навыков и речевых умений человека культура его речи определяется следующим образом: это такой выбор и такая организация языковых средств, которые в определенной ситуации общения при соблюдении современных языковых норм и этики общения позволяют обеспечить наибольший эффект в достижении поставленных коммуникативных задач. В определении подчеркнуты три аспекта культуры речи: 1) нормативный, 2) этический, 3) коммуникативный.

Высокая культура речи, связанная с умением «правильно, точно и выразительно передавать свои мысли средствами языка» (С.И. Ожегов), невозможна без соблюдения определенных правил общения.

4. Для успешной реализации коммуникативных задач необходимо представление о сферах общения. В типологии функциональных разновидностей языка особое место занимает язык художественной литературы и разговорная речь. В качестве функциональных стилей, которые по своей языковой организации имеют существенные отличия как от языка художественной литературы, так и от разговорной речи, выделяются официально-деловой, научный и публицистический.

5. Опорой, точнее стержнем, остовом русского литературного языка является литературная норма. В процессе активной языковой политики в науке сложились представления о нормализации языка, его кодификации, отклонениях от литературной нормы, ошибках и языковых вариантах. В ортологических словарях, то есть словарях, рекомендующих нормы правильной речи, приводятся нормативные и стилистические оценки языковых явлений с точки зрения их соответствия нормам литературного языка. Среди современных ортологических словарей существуют орфографические, орфоэпические, грамматические словари; словари лексических трудностей русского языка; словари паронимов, синонимов, антонимов и фразеологические словари русского языка. Обращение к этим словарям помогает преодолеть затруднения, возникающие в практике общения.

1 В подзаголовке словаря имеется уточнение: «Произношение, ударение, грамматические формы». Варианты грамматических форм, хотя и не в полной мере, все же представлены в словаре.

1 В словаре «Грамматическая правильность русской речи» (М., 1976) содержится 8000 вариантов, функционирующих в составе литературного языка. В число этих наиболее употребительных не включены диалектные и просторечные варианты.

Глава I Культура разговорной речи

Понятие разговорной речи и ее особенности

А. «Арбат» (станция метро) мне как лучше (проехать на метро)? Б. »Арбат» – это же «Библиотека», «Боровицкая» / это же все равно / Вот «Боровицкая»… Перевод этого текста на кодифицированный язык мог бы быть таким: А. Как мне лучше проехать на метро до станции «Арбатская»? Б. Станция «Арбатская» соединена переходами со станциями…

Прагматика и стилистика разговорной речи. Условия успешного общения

Начиная с античности исследователи разговорной речи различают такие ее формы, как диалог, полилог и монолог, признавая диалог «естественной» формой… Строение диалога определяется не столько правилами языкового поведения людей,… всегда адресно. М.М. Бахтин ввел понятие «высшей инстанции ответного понимания», «нададресата», который поймет…

Успешность речевого общения – это осуществление коммуникативной цели инициатора (инициаторов) общения и достижение собеседниками согласия.

2. Следующее важное условие успешного общения, правильного восприятия и понимания – настроенность на мир собеседника , близость мировосприятия говорящего и слушающего. Л.П. Якубинский определил это как близость апперцепционной базы говорящих [51, 17-34]. М.М. Бахтин называл это явление апперцептивным фоном восприятия речи [6, 291-293]. Прошлый жизненный опыт собеседников, сходные интересы и культурные каноны рождают быстрое взаимопонимание, которое выражается стремительной сменой реплик, такими паралингвистическими средствами, как мимика, жесты, тон, тембр голоса. В интимной речи при полном доверии и искренности предвосхищение ответной реакции слушающего очевидно и естественно; в других жанрах успешность речевого общения определяется умением говорящего представить мир слушающего и в соответствии с этим организовать свою речь (начиная с обращения, интонационного рисунка высказывания, порядка слов, выбора семантико-синтаксической

структуры предложения, экспрессивных средств разных уровней, этикетных формул). Это способствует возникновению у собеседника благожелательного внимания, а также активизирует все составляющие культурного понимания речи, коммуникативные ожидания и ассоциации; открытость к любой позиции говорящего, готовность принять все доводы, предвосхищение смысла каждой фразы и дальнейшего хода разговора. При близости апперцепционной базы активный характер процесса понимания и со стороны говорящего, и со стороны слушающего не проявляется отчетливо, так как интерпретация интерпретации не требует усилий. Ср. высказывание М.К. Мамардашвили: «Даже из нашего опыта мы знаем, что другой человек понимает тебя, если уже понимает. Понимание случается тогда, когда помимо ряда словесно-знаковых форм присутствует дополнительный эффект сосуществования какого-то «поля» [цит. по: 52, 105].

На знании «в чем дело» держатся такие явления речи, как намек, догадка, различные способы проявления категории определенности / неопределенности, референтная отнесенность; ср. тонкое наблюдение Е.Д. Поливанова: «Мы говорим только необходимыми намеками» [36, 196].

Таким образом, данное условие успешного речевого общения также в значительной степени находится вне компетенции лингвистического анализа, так как коренится в прошлом опыте жизни собеседников и в практике «исцользования» языка.

Речевые формы правильной настроенности на мир слушающего самые различные: вид обращения, интонация, тембр голоса, темп речи, повторы, особые средства выражения отношения говорящего к предмету речи (эпитеты, оценочные наречия, вводные слова и предложения), к собеседнику, намеки, аллюзии, эллипсис, имплицитные (или, наоборот, эксплицитные) способы передачи информации, паузы, молчание и т. п.

3. Главным условием успешного речевого общения является умение слушателя проникнуть в коммуникативныйзамысел (намерение, интенцию) говорящего . Поскольку коммуникативное намерение формируется на довер-бальном уровне речи-мысли, а постижение смысла сказанного происходит параллельно линейному развертыванию высказывания, слушатель проделывает огромную работу по интерпретации речевого потока и «реконструкции» замысла говорящего, по переосмыслению ранее сказанного и понятого, по соотнесению своей «модели» понятого с. реальными фактами и линией поведения собеседника. Эта «работа» так же мгновенна, симультанна и биологична по своей сути, как и процесс говорения, поэтому здесь естественны индивидуальные различия. Основы изучения речевой деятельности были заложены в 30-е гг. в работах Л.С. Выготского и его учеников [12]. В 20-30-е гг. Л.В. Щерба в своих докладах, лекциях и статьях подчеркивал, что процессы говорения и понимания не только

психофизиологически обусловлены, но имеют и социальную природу, являются «социальным продуктом» [49, 24-39].

При всех тонкостях индивидуального восприятия речи говорящий и слушающий исходят из следующих предполагаемых фактов (положений теории речевой деятельности): а) логические структуры и языковые конструкции не полностью соотносительны, т. е. равны друг другу; существуют законы невыражения структур мысли [11; 30, 317; 24, 69-83]; б) существуют явные и неявные способы выражения смысла [24; 18, 25; 23]. В разговорной речи невыражение смысловых фрагментов и выборочное отражение «положения дел» или «картины мира» – типичное явление: именно в этой функциональной разновидности имеет место самое сложное взаимодействие между говорящим и слушающим, самое жесткое требование ситуативного речевого поведения, наиболее активный и творческий характер понимания речи.

Процессы понимания находятся в центре внимания многих лингвистических дисциплин: когнитивной лингвистики, функциональной лингвистики, теории речевого воздействия, теории речевых актов (ТРА), прагматики, психолингвистики, культуры речи и др. Главный вопрос в речевом общении: каким образом связаны и как участвуют в организации высказывания и речевого потока в целом (и его понимании) значение языковых единиц, синтаксические конструкции, мнение говорящего и и его отношение к адресату, эмоции и ассоциации. Выражение «Мысль изреченная есть ложь» вполне соответствует тому действительному положению, когда содержание речевого общения всегда шире значения всех языковых элементов и знание их значений не является гарантией успешного понимания.

Задача создания «грамматики» говорящего и слушающего, которую выдвигал Л.В. Шерба в начале века, остается пока не выполненной. Тем не менее ученые разных направлений пришли к выводу, что смысловые блоки формируются (и извлекаются) на основе определенных сочетаний языковых единиц, что по комбинации языковых единиц можно судить о фоновых знаниях говорящего, его памяти, способах использования знаний, о передаваемой информации, компонентами которой могут быть знания, убеждения, ценностные ориентиры, общепринятые мнения, установки, желания, оценки, эмоции как единицу содержательной структуры речи-мысли Т.А. ван Дейк предлагает «конструкцию знаний» – фрейм [16, 123 и далее]. Дж. Лакофф – гештальт. Практических рекомендаций фреймового представления той или иной ситуации, факта, события для культуры речи, естественно, дать невозможно: любой фрейм или гештальт мысли-восприятия (и конкретная языковая модель) будут беднее реального смысла, понятия, включающего всегда нетривиальным образом эмотивные и оценочные компоненты, которые составляют суть языковой компетенции и основу владения языком.

Понятие языковой (коммуникативной) компетенции – центральное понятие коммуникативного взаимодействия. Ср. у Ю.Д. Апресяна: «владеть языком значит: (а) уметь выражать заданный смысл разными (в идеале – всеми возможными в данном языке) способами (способность к перефразированию); (б) уметь извлекать из сказанного на данном языке смысл, в частности – различать внешне сходные, но разные по смыслу высказывания (различение омонимии) и находить общий смысл у внешне различных высказываний (владение синонимией); (в) уметь отличать правильные в языковом отношении предложения от неправильных» [1,8].

Коммуникативная компетенция предполагает знание социокультурных норм и стереотипов речевого общения. Так, владеющий этими нормами знает не только значение единиц разного уровня и значение типов комбинаций этих элементов, но и значениетекстовых социальных параметров ; например, знает приемы диалогизации речи (умеет употреблять обращения в различных формах, умеет искренне выразить свою оценку того или иного факта или события, что обычно вызывает отклик, ответное сопереживание), умеет прогнозировать эмотивные реакции собеседников, знает средства интимизации общения. Большую роль при этом играет знание говорящим известных адресату выражений с «приращенным» смыслом, прошедших в различных речевых ситуациях процесс «вторичного означивания»: афоризмов, пословиц, поговорок, текстовых клише, прецендентных текстов, аллюзий, например:посчитали – прослезились; Я сказал! (поговорка Глеба Жеглова в к/ф «Место встречи изменить нельзя»); дамоклов меч; ахиллесова пята; домашняя заготовка (в игре «КВН»); поезд ушел; хотели как лучше, а получилось как всегда; я другой такой страны не знаю; шинель Акакия Акакиевича; не по хорошу мил, а по милу хорош; парад победителей. Аллюзии и прецендентные тексты в речи говорящего свидетельствуют о высокой степени владения социальными нормами языка; реакция на них собеседника однозначно предоопределена национальными, культурными традициями, «народной смеховой культурой».

Важно понять, что языковая (коммуникативная) компетенция, помогая слушающему распознать «истинные иерархии» [17] в высказывании, тексте, позволяет соотнести уместность того или иного языкового факта (слова, выражения, синтаксической модели) с замыслом говорящего. Это можно назвать залогом адекватного понимания.

4. Успешность общения зависит от способности говорящего варьировать способ языкового представления того или иного реального события. Это в первую очередь связано с возможностью различной концептуализации окружающего мира. Мировосприятие индивидуума и сложившиеся мыслительные категории обусловливают такиекатегории языка, которые формальными средствами разных уровней

языковой системы обозначают какое-либо понятие о мире. Эти категории называются функциональными, так как они показывают язык в действии. В языке существуют функциональные категории различных рангов, например бытийности, характеризации, квалификации, идентификации, оптативности, определенности, локации и т.д.

Говорящий формирует высказывание и текст в целом. Он формирует свой стиль письменной речи, «точку зрения» при отражении в речи каких-то событий, явлений, фактов, фрагментов «картины мира». Роль говорящего проявляется и в способе линейной организации речи, в выборе главного «участника действия»; например, синтаксическая позиция в начале предложения предназначена для обозначения того, о чем (о ком) говорится в предложении, то есть для темы высказывания; и от того, что именно говорящий делает темой, зависит вид синтаксической конструкции и ее смысл. Ср.: Волна захлестнула лодку; Лодку захлестнуло волной; Лодку захлестнуло.

Кроме различных способов «сценарного» представления реальных событий, говорящий языковыми средствами всегда передает свое отношение к предмету речи, а также (прямо или косвенно) к адресату. Так, уменьшительно-ласкательные суффиксы имен существительных встречаются в речи, если адресат близок или симпатичен говорящему (или в каких-либо ситуациях говорящий хочет продемонстрировать это); например (разговор подруг): Этот блузончик так идет к твоим фиалковым глазкам. Таким образом, в построении высказывания, в выборе слов, интонации говорящий всегда обнаруживает свой (типизированный или индивидуальный) взгляд на мир, и успешность речевого общения зависит от того, насколько этот взгляд согласуется с особенностями мировосприятия адресата или его точкой зрения по какому-либо вопросу. В языке существует набор стереотипизированных конструкций, которые «подсказывают» реакцию собеседника; например: Страшно то, что...; Необходимо представить себе...; Важно то, что...; Естественно...; Как известно; Вообще и т.д.

Говорящий строит свою речь с ориентацией на мир знаний адресата, приспосабливая форму подачи информации к возможностям ее интерпретации. Ср.: А. – Трава сухая. Б. – Ну и что? А. – Росы не было. Б. – Что это тебя волнует? А. – Дождь будет. Б. – Да?! В данном фрагменте разговора показывается различие в осведомленности говорящего и адресата, поэтому для скорейшего понимания говорящему следовало построить свою информацию в виде высказывания, выражающего причинно-следственные отношения между фактами. Это могли бы быть два простых предложения, или сложноподчиненное предложение, или бессоюзное сложное; например:Росы нет – дождь будет; Трава сухая вечером – к дождю.

Основное правило поведения говорящего – это иерархизация содержания сообщаемого, которая должна основываться на осведомленности говорящего в том или ином вопросе; сначала сообщается

та информация, которая может быть использована при интерпретации последующей. Личность адресата (а при полилоге – характер аудитории) обусловливает и стилистику информации. Ср. показанный Б. Шоу в пьесе «Пигмалион» эпизод с неуместной в светском обществе исчерпывающей «сводкой погоды», которую сообщила Элиза Дулитл вместо мимолетных замечаний.

Тема разговора «диктует» говорящему способы ее представления в речи. Так, темы патриотизма, личности и общества, долга, любви требуют особой лексики, средств субъективной авторской модальности, отличных от тех, которые могут быть употреблены при обсуждении кулинарных рецептов или в рассказе о шумном застолье.

Взаимопонимание, правильное истолкование позиции говорящего по какому-либо вопросу возможно только в том случае, если речь является воплощением чувства-мысли, если она образна, искренна, эмоциональна, находит отклик у собеседника. И если психологи и нейрофизиологи экспериментально доказывают совместную актуализацию при восприятии речи «зон знания», «памяти», «эмоций», то философы пришли к аналогичным выводам логическим путем: «Познание и ценностное отношение составляют две неразрывные и равные по своему значению стороны <...> к человеческому сознанию следует подходить не только как к знанию, но и как к отношению <...> Познание является основой переживания любого объекта, как и, наоборот, интерес, страсть по отношению к объекту повышают эффективность его познания» [31]. Н.Д. Арутюнова, объясняя широкое прагматическое значение глаголовполагать и видеть процессами «сферы рассудка», замечает: «Во внутреннем мире человека нет четких границ, разделяющих ментальную и эмоциональную сферы, волю и желания, перцепции и суждения, знания и веру» [2, 7]. Следовательно, мир знаний и у говорящего, и у адресата всегда опосредован эмоционально-оценочной палитрой и ассоциативными рядами. Это делает невозможным неиндивидуальное, обобщенно-нейтральное выражение: «... выразиться «нейтрально» оказывается невозможным» [8, 9].

Напомним читателю мысль Л.Н. Толстого: никогда никакими силами нельзя заставить человечество познать мир через скуку.

Таким образом, для успешного речевого общения говорящий не должен стремиться сообщить собеседнику только факты, «голую правду», объективную истину: он все равно обнаружит свое мнение. Следует, напротив, сознательно соединять «прямое» общение (информацию) и «косвенное», облекая сообщение в «оболочку», «флер» собственного осмысления, которое ищет сочувствия у адресата. Это может быть ирония, юмор, парадокс, символ, образ. Такая речь – всегда поиск согласия.

5. На успешность речевого общения влияют внешние обстоятельства : присутствие посторонних, канал общения (например, телефонный разговор, сообщение на пейджер, записка,

письмо, беседа с глазу на глаз), настроение, эмоциональный настрой, физиологическое состояние – все это может предопределить судьбу разговора. Различают общение контактное – дистантное; непосредственное – опосредованное; устное – письменное. Общение будет более успешным, если оно протекает в устной форме, собеседники находятся наедине. Но даже благоприятные обстоятельства еще не гарантия успеха, согласия. Разговор «творят» речевые отрезки (реплики), паузы, темп, жесты, мимика, взгляды, позы, разговор развивается во времени, и каждая последующая реплика «наслаивается» на все сказанное ранее, взаимодействует с ним, и результат этого взаимодействия непредсказуем. Атмосфера диалога становится не менее существенной, чем его содержание, и потому «стихия» разговора все более увлекает собеседников.

7. Важным компонентом успешного речевого общения является знание говорящим и норм этикетного речевого общения . Вне зависимости от формул вежливости, в языке есть определенный набор высказываний, закрепленный традицией использования языка, которые «предписывают» адресату определенную форму ответа. Например, для людей, владеющих языком, не представляет трудности толкование вопроса. Как ваши дела? Существует стереотип ответа, речевое этикетное поведение в качестве реакции на выражения Как ваши дела? Как вы поживаете? и тому подобные. В конкретных ситуациях общения слушатель правильно понимает коммуникативную цель говорящего, даже если высказывание не шаблонно, и в соответствии с этим строит ответную реплику. Так, фраза Холодно с интонацией понижения тона может означать исходя из коммуникативных намерений говорящего: 1) просьбу закрыть окно; 2) информацию о низкой температуре на улице; 3) предупреждение адресата («Нельзя купаться!»; «Ты легко одет»); 4) жалобу на озноб, плохое самочувствие; 5) сигнал в игре «горячо – холодно»; 6) объяснение причин каких-либо действий, например, заклеивания окон, укутывания детей.

Этикетное речевое поведение жестко предопределено не только «традиционными» вопросами, но и обстоятельствами разговора, тональностью общения, его стилистикой. Основное правило для ответного высказывания адреса: реплика должна вписываться в «контекст» диалога, т.е. быть уместной . Для этого каждому владеющему языком необходимо знать смысл «небуквальных выражений», т.е. выражений, смысл которых не выводится из значений составляющих их словоформ; например, на просьбу Не могли бы вы передать хлеб? или Вы не передадите хлеб? адресат должен ответить: «Да, пожалуйста», но не «могу (не могу)» или «передам (не передам»)». Согласно этим правилам цветочница Элиза Дулитл из пьесы Б. Шоу «Пигмалион» на замечание «Прекрасная погода, не правда ли?» должна была ответить фразой, не только лингвистически безупречно построенной, но и в эстетическом и социокультурном отношении признанной «типовой».

8. Условия успешного речевого общения коренятся и в соответствии планов и схем речевого поведения собеседников, в основе которых лежит определенный уровень человеческих отношений и социального взаимодействия.

Традиция изучения языка как деятельности идет от Аристотеля: разделяя в своей «Риторике» ораторские речи на три типа, он показывает, что существует связь типов ситуаций общения с социокультурными сферами человеческой жизни. Но в отличие от риторики, где изначально предполагается взаимообусловленность речи, этических норм и поступков, при исследовании разговорной речи далеко не всегда во главу угла ставится концепт «говорящий человек» и, следовательно, реплики не квалифицируются как речевое поведение. Тем не менее обмен репликами подчинен строгим правилам диалога как процесса, где каждая реплика разговора предопределяет последующую и обусловливает течение разговора.

Насколько реально осуществление планов ведения диалога? Даже тщательно продуманный ход разговора и предусмотренный порядок обмена мнениями не всегда приводит к согласию собеседников и удачному завершению разговора. Этот феномен вызвал сравнение диалога со «стихией», с рекой, в которую нельзя войти дважды. Ср.: «... естественный разговор никогда не бывает таким, каким мы его хотели провести. Точнее будет сказать, что мы оказываемся в состоянии разговора, или даже впутываемся в него... Достигнутость или недостигнутость понимания – то, что происходит с нами» [13, 466].

Таким образом, к успеху в диалоге ведет успешный прогноз восприятия слушателем реплик говорящего, умение говорящего предугадать общий замысел интерпретации слушателя и стратегию его восприятия. При этом восприятие тоже должно оцениваться как «поведенческий» акт. Пользуясь терминологией Л. Щербы, можно сказать, что в каждом конкретном случае моделирование «грамматики говорящего» – этапный момент в конструировании «грамматики слушающего», которая является определяющим фактором эффективности в разговоре.

Наиболее целостным рассмотрением диалога в «человеческом измерении» является теория речевого поступка М.М. Бахтина и постановка проблемы «типических форм высказываний, то есть речевых жанров». Ср.: «В каждую эпоху развития литературного языка задают тон определенные речевые жанры, притом не только вторичные (литературные, публицистические, научные), но и первичные (определенные типы устного диалога – салонного, фамильярного, кружкового, семейно-бытового, общественно-политического, философского и др.)» [6, 256]. М.М. Бахтину принадлежат такие важные с методологической точки зрения открытия, как категории «коммуникативная заинтересованность», «говорящий человек», «солидарность участников общения», «поиск согласия», «высшая инстанция ответного понимания», «активная роль Другого», «ритуальное речевое поведение», «игровая ситуация

общения», «народная смеховая культура» и др. М.М. Бахтин уже в начале века назвал диалог (взаимодействие по крайней мере двух высказываний) реальной единицей языка-речи, конструктивной основой мысли [10, 137-138].

Попыткой обобщить условия успешного коммуникативного взаимодействия является теория речевых актов (ТРА). Главное внимание в ТРА уделяется иллокуции – манифестации цели говорения; в определении иллокуции самый существенный момент – распознавание коммуникативного намерения (по П. Грайсу); или «открытой интенции» (по Стросону) [21, 13-14]. Объектом исследования в ТРА является акт речи, а не диалог. Создатели этой теории Дж. Остин, Дж.Р. Серль, П. Грайс, П.Р. Стросон предложили перечень правил использования языка, поставили вопрос об исчислении речевых актов и о типологии коммуникативных неудач. Общий принцип говорящего и слушающего – принцип кооперации; языковая компетенция слушающего заключается прежде всего в знании им «разговорных максим» [15, 217]; с помощью этих максим говорящий стремится «обеспечить усвоение» [40, 130]. Однако без возможности контроля за результатом и учета хода диалога эти правила представляют собой лишь обобщение некоторых обязательных элементов речи («будьте настолько информативны, насколько это необходимо»; «не говорите ничего такого, что бы вы считали не соответствующим истине»; «говорите понятно»; «говорите то, что относится к данной теме» – максима релевантности). ТРА не акцентировала тему интерпретации, хотя П. Грайс обратил внимание на существование небуквальных значений выражений [15, 217-236].

Критики теории речевых актов отрицали возможность их исчисления из-за абстрактности их схем, оторванности от реальных социальных условий, неучтенности многих параметров их возможного употребления. Так, Д. Франк пришла к выводу, чтоинтерпретативный процесс «никогда не может быть сведен к простому механическому применению правил ; по своему характеру этот процесс ближе к конструированию правдоподобных гипотез, чем к логической дедукции» [43, 372]. Дж. Серль, один из авторов ТРА, в конце своего исследовательского пути фактически повторяет положения теории речевой деятельности и когнитивной лингвистики: мышление довербально, «язык является логически производным от интенциональности. Наша способность соотнести себя с миром посредством интенциональных состояний – мнения, желания и др. – биологически более фундаментальна, чем наша вербальная способность. Следовательно, речь должна идти о проблеме объявления не интенциональности в терминах языка, а, наоборот, языка в терминах интенцио-нальности» [35, 382]. Таким образом, успешность речевого общения зависит от желания участников в форме диалога выразить свои мнения, желания, просьбы, сообщить что-либо и т. д.; от умения определить все личностные особенности коммуникантов, организовать в соответствии с этим свои реплики, содержащие информацию по определенному

вопросу, выражающие мнение, побуждение к действию или вопрос в оптимальной при данных обстоятельствах форме, на достойном собеседников интеллектуальном уровне, в интересном ракурсе. (Подробнее о способах организации речи см. § 6 и 7.)

Контрольные вопросы

1. Каково главное условие речевого общения?

2. Что такое «успешность речевого общения»? От чего она зависит? Как влияют на успешность общения внешние обстоятельства?

3. Что составляет понятие «коммуникативная компетенция»?

4. Что означает «уместность» в диалоге?

5. Как тема разговора «диктует» говорящему способы ее представления?

6. Как соотносятся в речевом общении познание и ценностное отношение?

7. Какие существуют социальные нормы и стереотипы речевого общения?

8. В чем сущность «теории речевого поступка» М.М. Бахтина?

Коммуникативные цели, речевые стратегии, тактики и приемы

1. Мы предлагаем следующую классификацию типов речевого общения. По коммуникативной установке все речевые акты делятся на два больших разряда:… По модальной характеристике информативные диалоги включают собственно… типологизации диалогов (см. § 8). Интерпретативные диалоги можно разделить на следующие классы: целенаправленные и…

Контрольные вопросы

1. На какие разряды делятся диалоги по коммуникативной установке?

2. Какие виды модальности характерны для целенаправленных и ненаправленных диалогов?

3. Как связана речевая стратегия говорящего с социальными, психологическими параметрами общения?

4. Какие ограничения на речевую стратегию накладывает стилистическая норма?

5. Какую роль в реализации речевой стратегии играют элементы игры в диалоге?

6. Какие речевые тактики характерны для: а) кооперативной стратегии? б) некооперативной стратегии? в) установления коммуникативного лидерства?

7. Какие способы выражения называются тривиальными и нетривиальными?

8. Как создается экспрессивность диалога? Какие риторические приемы характерны для разговорной речи?

9. Как создается эстетическая атмосфера диалога?

Жанры речевого общения

По типам коммуникативных установок, по способу участия партнеров, их ролевым отношениям, характерам реплик, соотношению диалогической и… 1. Беседа. Это жанр речевого общения (диалог или полилог), в котором, при… При обмене мнениями по каким-либо вопросам участники выражают свою точку зрения, руководствуясь социокультурными…

Контрольные вопросы

1. Какая речевая стратегия и какие виды текстовой модальности характерны для жанра беседы?

2. Какие цели общения реализуются в разговоре?

3. Какое положительное начало присутствует в споре?

4. Как проявляется в жанре рассказа заинтересованность слушателей?

5. Что общего в жанрах «письмо» и «записка»?

6. В каких формах выражается метарефлексия говорящего или пишущего в различных жанрах разговорной речи?

7. Кто является адресатом дневниковых записей?

Этика речевого общения и этикетные формулы речи

Таким образом, речевая этика – это правила должного речевого поведения, основанные на нормах морали, национально-культурных традициях. Этические нормы воплощаются в специальных этикетных речевых формулах и… Главный этический принцип речевого общения – соблюдение паритетности – находит свое выражение, начиная с приветствия и…

Контрольные вопросы

1. Какой главный этический принцип речевого общения?

2. Какие функции выполняет обращение?

3. Какие этикетные формулы используются при выражении просьбы?

4. Какую роль играют «эвфемизмы?

5. Какие приемы косвенного информирования Вы знаете?

6. Какова специфика ТЫ-общения и ВЫ-общения в русском языке?

7. Как создать культурную атмосферу диалога?

Резюме

Среди функциональных разновидностей языка особое место занимает разговорная речь. Разговорной является такая речь носителей литературного языка, которая реализуется спонтанно (без всякого предварительного обдумывания) в неофициальной обстановке при непосредственном участии партнеров общения. Разговорная речь имеет существенные особенности на всех языковых уровнях, и поэтому ее часто рассматривают как особую языковую систему. Поскольку языковые особенности разговорной речи не зафиксированы в грамматиках и словарях, ее называют некодифицированной, противопоставляя тем самым кодифицированным функциональным разновидностям языка. Важно подчеркнуть, что разговорная речь – это особая функциональная разновидность именно литературного языка (а не какая-то нелитературная форма). Неверно думать, что языковые особенности разговорной речи – это речевые ошибки, которых следует избегать. Отсюда вытекает важное требование к культуре речи: в условиях проявления разговорной речи не следует стремиться говорить по-письменному, хотя надо помнить, что и в разговорной речи могут быть речевые погрешности, их надо отличать от разговорных особенностей.

Функциональная разновидность языка «разговорная речь» исторически сложилась под влиянием правил языкового поведения людей в различных жизненных ситуациях, т. е. под влиянием условий коммуникативного взаимодействия людей. Все нюансы феномена

человеческого сознания находят свое выражение в жанрах речи, в способах ее организации. Говорящий человек всегда заявляет о себе как о личности, и только в этом случае возможно установление контакта с другими людьми.

Успешное речевое общение – это осуществление коммуникативной цели инициаторов общения и достижение собеседниками согласия. Обязательными условиями успешного общения являются заинтересованность собеседников в общении, настроенность на мир адресата, умение проникнуть в коммуникативный замысел говорящего, способность собеседников выполнить жесткие требования ситуативного речевого поведения, разгадать «творческий почерк» говорящего при отражении реального положения дел или «картины мира», умение прогнозировать «вектор» диалога или полилога. Поэтому центральное понятие успешности речевого общения – понятие языковой компетенции, которая предполагает знание правил грамматики и словаря, умение выражать смысл всеми возможными способами, знание социокультурных норм и стереотипов речевого поведения, которая позволяет соотнести уместность того или иного языкового факта с замыслом говорящего и, наконец, делает возможным выражение собственного осмысления и индивидуального представления информации.

Причины коммуникативных неудач коренятся в незнании языковых норм, в различии фоновых знаний говорящего и слушателя, в разнице их социокультурных стереотипов и психологии, а также в наличии «внешних помех» (чуждой среде общения, дистантности собеседников, присутствии посторонних).

Коммуникативные цели собеседников обусловливают речевые стратегии, тактику модальность и приемы ведения диалога. К составляющим речевого поведения относятся экспрессивность и эмо-тивность высказываний.

Приемы речевой выразительности являются основой приемов художественной литературы и ораторского искусства; ср. приемы: анафоры, антитезы, гиперболы, литоты; цепочки синонимов, градации, повторы, эпитеты, вопросы без ответа, вопросы-самоверификации, метафоры, метонимии, иносказания, намеки, аллюзии, перифразы, переадресацию третьему участнику; такие средства выражения субъективной авторской модальности, как вводные слова и предложения.

Разговорная речь имеет свою эстетическую атмосферу, которая обусловлена глубинными процессами, соединяющими человека с обществом и культурой.

Исторически сложились относительно устойчивые формы речевого общения – жанры. Все жанры подчинены правилам речевой этики и языковым канонам. Этика речевого общения предписывает говорящему и слушающему создание благожелательной тональности разговора, которая приводит к согласию и успешности диалога.

Литература

1. Апресян Ю.Д. Экспериментальное исследование русского глаголе.. М., 1967.

2. Арутюнова Н.Д. »Полагать» и «видеть» (к проблеме смешанных пропозициональных установок) // Логический анализ языка. Проблемы интенсиональных и прагматических контекстов. М., 1989. С. 7-30.

3. Арутюнова Н.Д. Диалогическая модальность и явление цитации // Человеческий фактор в языке. Коммуникация. Модальность. Дейксис. М., 1992.

4. Барт Р. Избранные работы. Семиотика. Поэтика. М., 1989.

5. Бахтин М.М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса. М., 1990.

6. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М., 1982; 2-е изд. М., 1986.

7. Бенвенист Э. Общая лингвистика, М., 1974.

8. Блакар Р.М. Язык как инструмент социальной власти // Язык и моделирование социального взаимодействия. М., 1987.

9. Верещагин Е.М., Ратмайр Р., Ройтер Т. Речевые тактики «призыва к откровенности». Еще одна попытка проникнуть в идиоматику речевого поведения и русско-немецкий контрастивный подход // Вопросы языкознания. 1992. № 6.

10. Волошинов В.Н. Марксизм и философия языка. Л., 1929.

11. Выготский Л.С. Из неизданных материалов // Психология грамматики. М., 1968.

12. Выготский Л.С. Мышление и речь. М. – Л., 1934.

13. Гадамер Х.-Г. Истина и метод: Основы философской герменевтики. М., 1988.

14. Гегель Г. Феноменология духа // Собр. соч. М., 1959.

15. Грайс Г.П. Логика и речевое общение // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XVI. М., 1985. С. 217-237.

16. Дейк ван Т.А. Язык. Познание. Коммуникация. М., 1989.

17. Демъянков В.3. Загадки диалога и культура понимания // Текст в коммуникации. М., 1991. С. 109-146.

18. Джонсон-Лэрд Ф. Процедурная семантика и психология значения // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XXIII. М., 1988. С. 234-257.

19. Дюбуа Ж. и др. Общая риторика. М., 1986.

20. Ермакова О.Н., Земская Е.А. К построению типологии коммуникативных неудач (на материале естественного русского диалога) // Русский язык в его функционировании. Коммуникативно-прагматический аспект. М., 1993. С. 30-63.

21. Кобозева И.М. »Теория речевых актов» как один из вариантов теории речевой деятельности // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XVII. М., 1986. С. 7-21.

22. Кобозева И.М. Проблемы описания частиц в исследованиях 80-х годов // Прагматика и семантика. Сб. научно-аналитических обзоров ИНИОН. М., 1991. С. 147-173.

23. Кобозева И.М., Лауфер Н.И. Об одном способе косвенного информирования // Изв. РАН, СЛЯ. Т. 47. 1988. № 5.

24. Кривоносое А.Т. Мышление без языка? // Вопросы языкознания. 1992. № 2.

25. Кручинина И.Н. Элементы разговорного синтаксиса в произведениях эпистолярного жанра // Синтаксис и стилистика. М., 1976. С. 24-43.

26. Крысий Л.П. Социолингвистические аспекты изучения современного русского языка. М., 1989.

27. Лазуткина Е.М. Культура речи среди других лингвистических дисциплин // Культура русской речи и эффективность общения. М., 1996.

28. Лазуткина Е.М. Парламентские жанры // Культура парламентской речи. М., 1994.

29. Лакофф Дж. Лингвистические гештальты // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. X. М., 1981. С. 356-368.

30. Мельников Г.П. Системология и языковые аспекты кибернетики. М., 1978.

31. Мигунов А.С. Искусство и наука: о некоторых тенденциях к сближению и взаимодействию // Вопросы философии. 1986: № 7.

32. Николаева Т.М. Лингвистическая демагогия // Прагматика и проблемы интенсиональности. М., 1988. С. 154-165.

33. Ожегов С.И. Словарь русского языка. 23-е изд., испр. М., 1991.

34. Поварнин С.И. Спор: О теории и практике спора. СПб., 1996.

35. Павиленис Р. И. Понимание речи и философия языка // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XVII. М., 1986. С. 380-388.

36. Поливанов Е.Д. По поводу звуковых жестов японского языка // Поливанов Е. Д. Статьи по общему языкознанию. М., 1968.

37. Риффатер М. Критерии стилистического анализа // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. IX. М., 1980.

38. Романов А.А. Системный анализ регулятивных средств диалогического общения. Докт. дисс. М., 1990.

39. Русская грамматика. Т. II. М., 1980.

40. Сгаросон П.Р. Намерение и конвенция в речевых актах // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XVII. М., 1986. С. 131-150.

41. Трошина Н.Н. Прагмастилистический контекст и восприятие текста // Прагматика и семантика. Сб. научно-аналитических обзоров ИНИОН. М, 1991.

42. Формановская Н.И. Речевой этикет и культура общения. М., 1989.

43. Франк Д. Семь грехов прагматики: тезисы о теории речевых актов, анализе речевого общения, лингвистике, риторике // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XVII. М., 1986. С. 363-373.

44. Цицерон. Эстетика: Трактаты. Речи. Письма. М., 1994.

45. Ширяев Е.Н. Синтаксис // Земская Е.А., Китайгородская М.В., Ширяев Е.Н. Русская разговорная речь. М., 1981.

46. Ширяев Е.Н. Основные синтаксические характеристики функциональных разновидностей современного русского языка // Русский язык в его функционировании. Уровни языка. М., 1995.

47. Ширяев Е.Н. Когда слова излишни // Русская речь. 1982. № 1.

48. Шмелев Д.Н. Русский язык в его функциональных разновидностях. М., 1977.

49. Щерба Л.В. Языковая система и речевая деятельность. Л., 1974.

50. Якобсон Р.О. Избранные работы. М., 1985.

51. Якубинский Л.П. Избранные работы. Язык и его функционирование. М., 1986.

52. Ястрежембский В.Р. Методологические аспекты лингвистического анализа диалога // Диалог: Теоретические проблемы и методы исследования. Сб. научно-аналитических обзоров. ИНИОН. М., 1991. С. 82-110.

Глава II Культура ораторской речи

Роды и виды ораторской речи

Роды и виды красноречия выделяются в зависимости от сферы коммуникации, соответствующей одной из основных функций речи: общению, сообщению и… В современной практике публичного общения выделяют следующие роды красноречия:… К социально-политическому красноречию относятся выступления на социально-политические, политико-экономические,…

Контрольные вопросы

1. Какие роды и виды красноречия вы знаете? Что лежит в основе их классификации?

2. Каковы особенности социально-политического красноречия? Проанализируйте в хрестоматии речи Д.С. Лихачева и А.И. Солженицына, отметьте характерные особенности этих речей.

3. Что такое академическое красноречие? Каковы его особенности? Проанализируйте речи А.А. Ухтомского и В.В. Виноградова, помещенные в хрестоматии.

4. Что такое судебное красноречие? Каковы его особенности? Проанализируйте приведенные в хрестоматии судебные речи В.И. Лифшица и И.М. Кисенишского. Отметьте их характерные особенности.

5. Как вы понимаете социально-бытовое красноречие?

6. Что такое духовное (церковно-богословское) красноречие? Каковы его особенности? Проанализируйте речи А. Меня, архимандрита Иоанна, помещенные в хрестоматии. Назовите их основные черты.

Ораторская речь и функциональные стили литературного языка

Как видим, в основе действенной речи лежат ясные аргументы . И не просто аргументы, а такие, выбор которых мотивирован ситуацией общения и составом… Известный исследователь языка В.В. Виноградов считал, что «ораторская речь –… Ораторская речь – речь подготовленная . И готовится она, естественно, по книжно-письменным источникам, которые…

Контрольные вопросы

1. Что значит владеть речью? Как это понимал А.В. Луначарский? Как вы это понимаете?

2. Что подразумевал под ораторской речью известный исследователь языка В.В. Виноградов?

3. Что такое функциональные стили? Каковы их особенности?

4. Как функциональные стили влияют на ораторскую речь?

5. Что такое «устность» ораторской речи? Каково на этот счет мнение известного лингвиста А.М. Пешковского?

6. Как влияет разговорный стиль речи на ораторскую речь?

Функционально-смысловые типы речи

Повествование – это динамический функционально-смысловой тип речи, выражающий сообщение о развивающихся во временной последовательности действиях… Этот тип речи, в отличие от описания, динамичен, поэтому в нем могут постоянно… Полюбилась, и ему стало тяжело от мысли, что она будет стоять на торгу, на бойком месте, где всякий, кто захочет,…

Описание – это констатирующая речь, как правило, дающая статическую картину, представление о характере, составе, структуре, свойствах, качествах объекта путем перечисления как существенных, так и несущественных его признаков в данный момент.

Описание может быть двух видов: статическое и динамическое . Первое дает объект в статике, указанные в речи признаки объекта могут обозначать его временные или постоянные свойства, качества и состояния. Например, описание места действия в судебной речи или описание объекта в политической речи. Реже встречается описание второго вида; так, какой-либо опыт в научной речи обычно предстает в развитии, динамике.

Описания весьма разнообразны и по содержанию, и по форме. Они могут быть, к примеру, образными. Оратор, стремясь сообщить слушателям необходимое количество информации, дает не только подробное описание объекта, но и его характеристику, оценку, воссоздавая определенную картину, что сближает речь с описанием в художественной литературе.

Центром описания являются существительные с предметным значением, которые рождают в сознании слушателей конкретный образ, причем информативно оно может быть весьма насыщенным, поскольку существительные с предметным значением вызывают целый ряд ассоциаций. Приведем пример из речи Н.И. Бухарина «Гете и его историческое значение», произнесенной им в 1932 г. на

торжественном заседании Академии наук СССР, посвященном 100-летию со дня смерти Гете: «Крепостной труд, «ременная плеть», христи-анско-германская патриархальность быта находили свое адекватное выражение в политической надстройке страны. Со времени Вестфальского мира Германия была разбита на 300 слишком суверенных «государств» и значительно более 1000 полусуверенных рыцарских имений. Эти иногда крошечные политические единицы <...> чувствовали себя настоящими «дворами»: каждый князек хотел быть маленьким Людовиком XIV, иметь свой роскошный Версаль, свою прелестную маркизу де-Помпадур, своих придворных шутов, своих лейб-поэтов, своих министров и, прежде всего, свою полицию и армию» [2, 145]. Здесь приемом описания является перечисление существительных, через которые дается характеристика одного объекта – Германии времен Гете. В первой половине фрагмента существительные используются в прямом значении (кроме выражения «ременная плеть», принадлежащего Гете), а вот во второй половине уже появляются сравнения, что усиливает ассоциативный момент. Благодаря такой концентрации существительных оратору удается дать исчерпывающую характеристику Германии на рубеже XVIII-XIX в., с ее средневековой патриархальностью быта, с одной стороны, и претензиями на роскошь и самостоятельность – с другой.

Приведем другой пример из доклада Н.И. Бухарина о Гейне, прочитанного им на торжественном публичном заседании в Академии наук СССР 29 апреля 1931 г. по случаю 75-летней годовщины смерти поэта: «Гейне настолько блестящ и ярок, так многогранен и прихотлив, что из драгоценного ларца его поэтического творчества можно выбрать кинжал тираномаха и брильянтовый перстень аристократа; весеннюю свирель и меч революции; жемчужины слез и циничную иронию; средневековый амулет и пурпурное знамя пролетарского переворота. Гейне – король видений и снов, сказочный принц романтической грезы. И в то же время великий насмешник, земное воплощение богини Иронии, гениальный «свистун». Вождь «партии цветов и соловьев». А на другой странице – лихой барабанщик революции» [2, 177]. В этом фрагменте используется большое количество существительных в переносном значении и прилагательных с качественно-оценочным значением, характеризующих поэта с разных сторон, а также цитирование. В результате дается качественная характеристика изображаемого.

В описании, как правило, употребляются формы настоящего, прошедшего и будущего времени. Для судебной речи наиболее типично использование прошедшего времени, для академической – настоящего. В последней перечисляются постоянные признаки объектов, что и выражается с помощью глаголов настоящего времени. Например, И.П. Павлов так описывает в своем докладе происшедшие действия: «И вы, знакомые несколько с условными рефлексами, знаете, конечно, что мы имеем в конце концов в своих руках, с

одной стороны, внешние раздражители, производящие в центральной нервной системе раздражительный процесс, а с другой стороны, мы имеем в своих руках раздражители, которые в больших полушариях производят тормозной процесс» [23, 329].

Описания более или менее однородны по своей синтаксической структуре. Как видно из предыдущих примеров, она обычно представляет собой перечисление опорных слов или слов, обозначающих признаки описываемого объекта, в прямом или переносном значении, что обусловливает перечислительную интонацию, в результате чего создается целостный образ объекта.

В динамическом событийном описании изображаются относительно равноправные, законченные действия или факты в виде сменяющихся частей, что придает высказыванию перечислительный характер. Описание такого типа имеет обозначенное начало и конец. Вот как пользуется динамическим событийным описанием Ф.Н. Плевако в защитительной речи по делу Люторических крестьян: «Родилась необходимость вечно одолжаться у помещика землей для обработки, вечно искать у него заработка, ссужаться семенами для обсеменения полей. Постоянные долги благодаря приемам управления росли и затягивали крестьян: кредитор властвовал над должником и закабалял его работой на себя, работой за неплатеж из года в год накоплявшейся неустойки.

В этом положении, где кредитор властвовал, а должник задыхался, уже не было и помину о добровольном соглашении. Чудовищные контракты и решения доказывают, что управление не соглашалось, а предписывало условие; вечно кабальные мужики тоже не соглашались, а молча надевали петлю, чем и завершались и вступали в силу свободные гражданские сделки крестьян с их бывшим владельцем» [30, 545]. В этом отрывке дается динамическое описание события, причем основную роль играют здесь глаголы, которые выражают равноправные законченные действия и выступают в тесной связи с различными существительными, обозначающими субъекты, объекты, абстрактные понятия, процессы: родилась необходимость искать заработка, ссужаться семенами, долги росли и затягивали крестьян, кредитор властвовал, закабалял его, должник задыхался, предписывало условие, вступали в силу сделки и т.д. Это описание имеет общую идею, единый содержательный стержень (положение крестьян), и в то же время оно раскрывает эту идею в двух аспектах (кредиторы помещики – должники крестьяне).

Описание может быть развернутым, подробным и сжатым, кратким; объективированным, например описание опыта в академической речи или места преступления в судебной речи, и субъективированным, в котором оратор выражает к объекту свое отношение, например описание ситуации в политической речи. Чаще всего, конечно, оратор не скрывает своего отношения к объекту, давая ему скрытую или явную оценку. Приведем пример из той же речи Плевако Н.Ф. по делу Люторических крестьян: «Я прошу вас перелистать

предъявленный документ. Иски неустоек по 30 процентов, по 50 процентов, по 100 процентов за долг мелькают перед глазами. Неустойки в 300 и 500 рублей – целыми десятками. А прочтите договор: полная неустойка за неуплату малой доли долга. Прочтите дело № 143 за 1870 год – ищут долг и неустойку, крестьяне несут деньги судье. Деньги приняты, получены, а на неустойку в 50 процентов все-таки взят исполнительный лист. Прочтите дело № 158 – ужасный, отвратительный договор: в случае просрочки – изба, корова, лошадь и все, что сыщется в избе, поступает в неустойку. Присуждаются иски по удостоверениям волостного правления. Присуждено по удостоверению, данному волостным правлением!» [30, 546]. В этом фрагменте дается развернутое описание объективных фактов. Однако оно отражает точку зрения оратора, дающего отрицательную оценку указанным фактам (ужасный, отвратительный договор), а также заключает в себе призыв к действию (прошу перелистать, прочтите). Следует отметить и стремительность смены перечисляемых объектов, которая усиливается словом «мелькают». В описании широко используются вводные слова и вводные предложения (субъективная модальность), модальные слова, изъявительное наклонение (единый временной план), однородные компоненты (в том числе предложения, выражающие суждения) и т.д. Следовательно, данное описание является динамическим.

Рассуждение (или размышление) – это тип речи, в котором исследуются предметы или явления, раскрываются их внутренние признаки, доказываются определенные положения. Рассуждение характеризуется особыми логическими отношениями между входящими в его состав суждениями, которые образуют умозаключения или цепь умозаключений на какую-либо тему, изложенных в логически последовательной форме. Этот тип речи имеет специфическую языковую структуру, зависящую от логической основы рассуждения и от смысла высказывания, и характеризуется причинно-следственными отношениями. Он связан с передачей содержательно-концептуальной информации. Примером может служить фрагмент из речи о морской обороне, произнесенной П.А. Столыпиным в Государственной думе 24 мая 1908 года: «Господа! Область правительственной власти есть область действий. Когда полководец на поле сражения видит, что бой проигран, он должен сосредоточиться на том, чтобы собрать свои расстроенные силы, объединить их в одно целое. Точно так же и правительство после катастрофы находится несколько в ином положении, чем общество и общественное представительство <...>. Оно (правительство. – Н.К.) должно объединить свои силы и стараться восстановить разрушение. Для этого, конечно, нужен план, нужна объединенная деятельность всех государственных органов. На этот путь и встало настоящее правительство с первых дней, когда была вручена ему власть» [28, 150].

В «Логическом словаре» Н.И. Кондакова (М., 1971. С. 449) дается следующее определение: «Рассуждение – цепь умозаключений

на какую-нибудь тему, изложенных в логически последовательной форме. Рассуждением называется и ряд суждений, относящихся к какому-либо вопросу, которые идут одно за другим таким образом, что из предшествующих суждений необходимо вытекают или следуют другие, а в результате получается ответ на поставленный вопрос». При рассуждении говорящий приходит к новому суждению.

Рассуждения позволяют вовлекать в процесс речи слушателей, что приводит к активизации их внимания, вызывая интерес к тому, о чем сообщается.

Приведем пример из речи Г.А. Александрова по делу Засулич: «Вступиться за идею нравственной чести и достоинства политического осужденного, провозгласить эту идею достаточно громко и призвать к ее признанию и уверению, – вот те побуждения, которые руководили Засулич, и мысль о преступлении, которое было бы поставлено в связь с наказанием Боголюбова, казалось, может дать удовлетворение всем этим побуждениям. Засулич решила искать суда над ее собственным преступлением, чтобы поднять и вызвать обсуждение забытого случая о наказании Боголюбова.

Когда я совершу преступление, думала Засулич, тогда замолкнувший вопрос о наказании Боголюбова восстанет; мое преступление вызовет гласный процесс, и Россия в лице своих представителей будет поставлена в необходимость произнести приговор не обо мне одной, а произнести его, по важности случая, в виду Европы, той Европы, которая до сих пор любит называть нас варварским государством, в котором атрибутом правительства служит кнут.

Этими обсуждениями и определились намерения Засулич. Совершенно достоверно поэтому представляется то объяснение Засулич, которое притом же дано было ею при самом первоначальном ее допросе и было затем неизменно поддерживаемо, что для нее было безразлично: будет ли последствием произведенного ею выстрела смерть или только нанесение раны. Прибавлю от себя, что для ее целей было бы одинаково и то, если б выстрел, очевидно, направленный в известное лицо, и совсем не произвел никакого вредного действия, если б последовала осечка или промах. Не жизнь, не физические страдания генерал-адъютанта Трепова нужны были для Засулич, а появление ее самой на скамье подсудимых, вместе с нею появление вопроса о случае с Боголюбовым» [30, 38-39]. Главное в рассуждении – объект мысли. В этом отрывке объект мысли – причина выстрела В. Засулич. Оратор высказывает свою точку зрения на событие, затем воспроизводит рассуждения В. Засулич, опираясь на ее объяснение при первоначальном допросе. Он как бы реконструирует размышление В. Засулич, мотивируя затем ее поступок. Г.А. Александров пользуется в этой речи «эффектом присутствия», который состоит в том, что оратор как бы перевоплощается в субъект своей речи, рассказывая о событиях, свидетелем или участником которых он якобы являлся, о деталях,

которые он якобы видел, о мыслях, которые он знает, вовлекая тем самым слушателей в речь, в данном случае в размышление В. Засулич, заставляя их «присутствовать» при этом размышлении и сопереживать. Этот прием универсален и может иметь место в других типах речи,

В рассуждении для связи отдельных частей используются предлоги, союзы, наречия, различного типа устойчивые сочетания: поэтому, потому что, далее, во-первых, во-вторых, следовательно, вследствие, остановимся на, отметим следующее, перейдем к следующему и т.д.

Можно выделить собственно рассуждение – цепь умозаключений на какую-либо тему, изложенных в логически последовательной форме, его цель – выведение нового знания (чаще всего вначале идет комментирующая часть, затем ключевая, или основная, часть); доказательство , цель которого обоснование истинности или ложности высказанных положений (ключевая часть обычно предшествует комментирующей); объяснение , цель которого – раскрытие, конкретизация изложенного содержания, установление достоверности суждений относительна какого-либо неясного дела (как правило, вначале также идет ключевая часть, затем комментирующая). Приведем пример собственно рассуждения из слова В.С. Соловьева, сказанного на могиле Ф.М. Достоевского: «Все мы сошлись здесь ради общей нашей любви к Достоевскому. Но если Достоевский всем нам так дорог, значит, все мы любим то, что он сам более всего любил, что ему было всего дороже; значит, мы верим в то, во что он верил и что проповедовал. А то зачем бы и приходить нам сюда чествовать его кончину, если бы нам было чуждо то, ради чего он жил и действовал? А любил Достоевский прежде всего живую человеческую душу во всем и везде, и верил он, что все мы – род Божий, верил в бесконечную божественную силу человеческой души, торжествующую над всяким внешним насилием и над всяким внутренним падением»[27, 226]. Начинается это рассуждение комментирующей частью: раскрываются причины, которые привели всех на могилу; затем идет основная (ключевая) часть: каким был Достоевский, во что он верил, и, следовательно, что побудило прийти с ним проститься.

Частным случаем рассуждения являются общие места – отвлеченные рассуждения, навеянные темой речи, не закрепленные за определенной ситуацией, которые усиливают аргументацию основного изложения, используются для эмоционального усиления доводов и положений. Это рассуждения на общие темы, например, о честности и порядочности, справедливости и гуманности, об отношении к людям и т. д. Удачно выбранная общая мысль служит одним из основных элементов композиции и опорой для конкретного материала; связь общих мест с конкретным материалом повышает содержательную направленность речи. Таким образом, общие места есть вид рассуждения.

Например, в речи адвоката по делу Лесиной, обвиняемой в соучастии в хищении, встречается такое общее место о работе суда: «Работу суда часто называют творческой. И называют правильно, ибо суду предъявляются особые, очень высокие и очень сложные требования. Творчески работать – значит не скользить по поверхности жизненных явлений, а проникать в саму сердцевину этих явлений, уметь находить хотя и скрытый, но единственно верный их смысл. Творчески работать – значит осторожно, вдумчиво, остерегаясь ошибок и поспешных выводов, восстанавливать действительный, наделенный всем жизненным своеобразием облик подсудимого. Некоторые ошибочно полагают, что человековедение – монополия литературы. Человековедение – важнейшая для суда наука, которой никто не учит и которой всегда учатся; это – наука, которую суд постигает ежедневно, от дела к делу. И она поможет полнее и лучше понять Еву Михайловну Лесину» [12, 101].

Общее место может выступать в качестве довода, или аргумента, для доказательства тезиса. Такую роль, например, играют три общих места в начале речи В.С. Соловьева, сказанной им на Высших женских курсах 30 января 1881 г. по поводу смерти Ф.М. Достоевского: «В Достоевском русское общество потеряло не поэта или писателя только, а своего духовного вождя.

Пока совершается исторический процесс развития общества, неизбежно проявляется зло, для борьбы с которым существует двоякого рода власть: мирская и духовная. Мирская ограничивает злое начало злом же, борется с ним карами и насилием, осуществляя только некоторый внешний порядок в обществе. Вторая власть, духовная, не признавая этот внешний порядок за выражение безусловной правды, стремится к осуществлению этой последней посредством внутренней духовной силы, так чтобы зло являлось не ограниченным только внешним порядком, а вполне побежденным началом добра. И как высшая мирская власть так или иначе сосредоточивается в одном лице – представителе государства, точно так ж;е и высшая духовная власть в каждую эпоху обыкновенно принадлежит во всем народе одному лицу, которое яснее всех стремится к ним, сильнее всех действует на других своею проповедью. Таким духовным вождем русского народа в последнее время был Достоевский.

Пока фактическое положение общества основано на неправде и зле, пока добро и правда только стремятся найти себе осуществление, положение подобных людей не есть положение царей, обладающих своей державой, а положение пророков, часто непризнаваемых. Их жизнь есть борьба и страдание. Такова была и жизнь Достоевского <...> Достоевский вступил на литературное поприще с повестью «Бедные люди» <...> [27, 223-224]. В первом общем месте проводится мысль о мирской и духовной власти в период исторических событий и на основе этого делается вывод о том, что духовным вождем русского народа в последнее время был Достоевский.

Второе общее место – рассуждение о добре, зле и положении пророков, жизнь которых – борьба и страдание. В конце – вывод: такова была и жизнь Достоевского.

Третье общее место (здесь оно не цитируется) посвящено развитию мысли о пророках, которые чувствуют неправду и отдают свою жизнь борьбе против нее, возвышаясь над уровнем материальной жизни. Текст речи сопровождается анализом жизни, судьбы и философского направления творчества писателя.

Предваряя этот анализ, общие места задают направление речи оратора, являясь ее композиционной частью.

Общие места могут выступать в качестве итогового вывода, следуя за конкретной аналитической частью речи.

Функционально-смысловые типы нередко выступают в конта-минированном виде, что приводит к появлению новых смысловых оттенков и образованию смешанных типов ораторской речи. Например, в судебной речи повествовательного типа при сохранении значения и функции повествования могут появляться смысловые оттенки описания или причинно-следственные значения рассуждения. Приведем пример такой контаминации из защитительной речи В.Д. Спасовича по делу Дементьева (отказ исполнить приказание поручика и оскорбление последнего): «На улице Малой Дворянской есть большой дом, занимаемый внизу простонародьем; бельэтаж занимает Данилова и другие жильцы, затем в мезонине живет Дементьев с женой и дочерью. У Даниловой есть собака, большая и злая. Из приговора мирового судьи видно, что она бросалась на детей и пугала их. 5 апреля настоящего года эта собака – ужаснейшим образом испугала малолетнюю дочь Дементьева, которую отец страстно любит, ради которой он променял свою свободу на военную дисциплину. Девочка шла с лестницы по поручению родителей; собака напала на нее, стала хватать ее за пятки. Малолетка испугалась, закусила губу в кровь и с криком бросилась бежать. На крик дочери отец выбежал в чем был, в рубашке, в панталонах, в сапогах, не было только сюртука. Он простой человек, он нижний чин, ему часто случалось ходить таким образом и на дворе, и в лавочку. А тут рассуждать некогда, собака могла быть бешеная. Собаку втаскивают в квартиру, он идет за ней, входит в переднюю и заявляет: «Как вам не стыдно держать такую собаку» <...> Насчет неприличия существуют понятия весьма различные. К человеку своего круга относишься иначе, чем к человеку низшего круга. Дементьев, нижний чин, знал свое место в доме вдовы надворного советника и не пошел дальше передней. Данилова оскорбилась тем, что простой человек вошел в ее переднюю без сюртука <...> [30, 654]. В этом фрагменте наличествуют все функционально-смысловые типы речи.

Итак, функционально-смысловые типы речи в выступлении обычно чередуются, так или иначе сменяя друг друга, что создает особую композиционно-стилистическую динамику. Скажем, в академической лекции может преобладать рассуждение, в речи юридической большое место занимает описание и повествование.

Как мы видим, описание, повествование и размышление имеют конструктивно-стилистические и смысловые различия, которые обусловливают употребление этих типов в речи. В функционально-смысловом отношении ораторская речь регламентирована и систематизирована; выбор того или иного функционально-смыслового типа зависит от объекта речи и цели высказывания.

Ораторская речь по природе своей полемична , поскольку она отражает противоречия современной жизни и коллизии общения. Понять организацию ораторской речи можно, исходя из учета позиций, которым она противостоит, путем сопоставления двух (или нескольких) речей или различных мнений, иначе говоря – двух или нескольких планов, которые можно принять за тезис и антитезис (позитивный и негативный планы).

В ораторской речи прослеживаются сложная и планомерная организация противонаправленного смысла, черты экспрессии, ар-гументативной структуры, что приводит к определению ее как специально убеждающей. Таким образом, оратор строит свою речь как целостный противопоставленный смысловой план, организуя движение? речи как сложную развернутую мысль, отталкиваясь от противоположного смысла.

Н.П. Карабчевский в защитительной речи по делу о крушении парохода «Владимир» прямо говорит о полемическом характере судебных речей: «Нормальный тип уголовного состязательного процесса – открытое состязание двух борющихся сторон, причем у обоих подняты забрала. Прокурор и потерпевший – одна сторона, подсудимый и защитник – другая. Один нападает и наносит удары, другой их отражает. Настоящий процесс представляет явление несколько иное. Борьба напоминает несколько толчею, как бы общую свалку разносторонних интересов, стремящуюся уклониться от общепринятых условий и правил откровенной борьбы. Здесь судьям, решающим исход борьбы, приходится смотреть в оба. Сразу даже не поймешь, кто на кого, со всем этим разобраться нужно» [30, 341].

Можно выделить два вида полемичности: 1) имплицитную (или скрытую, внутреннюю) и 2) эксплицитную (или открытую, внешнюю). Первый вид полемичности проявляется практически во всех речах, поскольку оратору приходится убеждать аудиторию в своей правоте, не называя возможных несогласных слушателей или оппонентов, которые могут быть в данной аудитории или вне ее.

Эксплицитная полемичность связана с открытой защитой своих взглядов и опровержением оппонентов. Об ирреальном оппоненте можно говорить тогда, когда оратор, стремясь высказать свои взгляды, опровергает существующие, борется с воображаемым противником. О реальном – если оппонент персонифицирован, назван, от его имени формулируются смыслы, подлежащие опровержению.

Поскольку эксплицитная полемичность направлена на определенное, реальное лицо, может возникнуть полемика между оратором

и этим лицом, если последнее публично выступает в защиту своих взглядов. Полемика – это двустороннее (многостороннее) публичное общение ораторов, свободный обмен мнениями, спор в процессе обсуждения какого-либо вопроса на собрании, конференции и т.п., а также в печати в целях наилучшего решения рассматриваемых проблем.

Полемическая форма речи предполагает тщательный анализ исходного фактического материала, статистических данных, научных проблем, мнений различных людей и т.д., основанную на этом строгую аргументацию, а также эмоциональное воздействие на слушателя, необходимые в процессе убеждения.

Приведем в качестве примера такого анализа фрагмент речи в защиту Л.М. Гулак-Артемовской (обвинение в подлоге векселей): «Если бы меня спросили, какого я мнения об этом человеке, я сказал бы, что держусь правила судить человека по развитию его социальных инстинктов, которых, судя по отзывам братьев и Полевого, Пастухов вовсе не обнаруживал. Да и доказана ли сама игра в дурачки?

Прокурор говорит в своей речи: «Мы вам их докажем, – у нас есть книги и цифры». Защита в первый раз видит прокурора, который грозит обвинением, а не предъявляет его; но она не боится угроз и пойдет навстречу обвинению <...>.

Прокурор говорит, что подписи на векселях не сходны с подлинными подписями Пастухова, следовательно, векселя подложны. Как юрист, я должен сказать, что это «следовательно» несколько преждевременно» [30, 303-305].

Ораторы пользуются всеми возможными средствами из богатого полемического арсенала: намеки, ирония, сарказм, многозначительные умолчания, категоричность оценочных суждений, антитеза, сравнения, ремарки, рельефность, «картинность» речи, пословицы, поговорки и другие классические ораторские приемы, связанные с речевым контрпланом. Убедительность полемического выступления во многом зависит от тех аргументов, с помощью которых обосновывается истинность основной идеи, а также от степени использования в качестве доказательства фактов и положений, не требующих обоснования, сделанных ранее обобщений, точных цитат и высказываний.

Благодаря полемичности усиливается аналитическая сторона речи, ее информативная значимость и проявляется комментаторская позиция оратора. Полемический характер выступления связан с рядом обстоятельств: в аудитории всегда находятся люди, которые имеют противоположную точку зрения или скептически относятся к идеям автора, и этих людей следует убедить; истины, выраженные в такой форме, легче усваиваются аудиторией, активизируют у слушателей мыслительные процессы; данная форма позволяет сопоставить и оценить различные теории и тем самым проверить подлинность суждения.

Остановимся на кратком анализе диспута А.В. Луначарского с митрополитом А.И. Введенским 21 сентября 1925 года [22, 290-

319]1. Доклад А.В. Луначарского – первый и основной, что во многом определило его структуру. Она подчинена доказательству главного тезиса: «В этом моем недлинном предварительном докладе я хочу остановиться на одной центральной идее <...> существует ли только один опытный мир, в котором мы живем <...>, или же рядом с ним существует еще какой-то сверхчувственный, незримый мир, который мы должны принимать в расчет <...>« (с. 290). Данный тезис до-казывается на всем протяжении речи, в которой в основном проявляется имплицитная полемичность, поскольку оратор доказывает свою точку зрения, лишь предполагая точку зрения оппонента и обращаясь к нему в выступлении всего три раза: в первом случае он выражает уверенность, в двух следующих делает предположение.

· (1) »В нормальном опыте нормального человека решительно ничто не говорит за существование помимо реального мира еще какого-то второго – «того света» <...> Между тем, и оппонент мой, конечно, не будет этого отрицать, грань эта беспрестанно проводится, и в этом-то и заключается особенность всякого рода мистических или идеалистических представлений» (с. 290).

· (2) »Мой оппонент в своей речи почти наверное будет говорить весьма высокие слова о том, какая прекрасная вещь бессмертие, вечность, полет к богу, стремление к абсолютизму <...>« (с. 298).

· (3) »Мой оппонент, может быть, будет также ссылаться на многочисленных ученых людей, которым ученость не мешает надеяться на господа бога и на пути его, но такое возражение я заранее отвожу и заявляю, что ученые не всегда являются законченными учеными»: (с. 298).

В первом случае (1) можно говорить о приеме полемической уверенности, во втором и третьем (2, 3) – о приеме полемической пред положительности (прогнозирование тезисов оппонента).

В ответном слове А.И. Введенского больше, чем в речи А.В. Луначарского, проявляется эксплицитная полемичность, поскольку оратор не только излагает свою точку зрения (что сделал в своей речи А.В. Луначарский), но и защищает свои позиции, о чем свидетельствует уже начало речи: «Маленькая техническая справка. Я получил ряд записок вчера и сегодня относительно того, почему я не возразил на то, что вчера в заключительном слове сказал Анатолий Васильевич. Дело в том, что настоящий диспут, насколько мне известно, устраиваемый Ленинградским Политпросветом, от которого я и получил приглашение здесь выступить, – этот диспут сорганизован как доклад Анатолия Васильевича Луначарского, оппонентом которого и являюсь, и, как оппонент, я не имею слова

после слова (заключительного. – Н.К.) докладчика. Вот почему я не возражал Анатолию Васильевичу вчера. Это не значило, конечно, что мне нечего было возразить ему вчера, но это, мне кажется, несмотря на многочисленные просьбы, обращенные ко мне, не обязывает меня сегодня возвращаться к вчерашнему дню <...> Я не возвращаюсь к вчерашнему дню – пусть никто не рассердится, – потому что вчера я ведь не получил и достаточного материала для возражения» (с. 299).

В этой речи в полной мере проявляются черты полемичности: «я» полемическое (проявление эгоцентризма), опровержение тезисов оппонента путем логических доказательств, оперирование фактами, ссылки на исследования, парирования, аналогии, повторы, сравнения, подчеркивание этических форм полемики (например, обращение к оппоненту «уважаемый»; «уважаемый Анатолий Васильевич») и т.д.

Приведем несколько примеров.

1. Парирование, позволяющее отметить неэтичное поведение оппонента: «Анатолию Васильевичу захотелось в шутливом тоне дать мне несколько сравнений – от апостола Петра, ниже которого я оказался, до верблюда, с которым я вполне был адекватизирован. Но, граждане, мне представляется, что такая зоологическая острота так же мало меня задевает, как украшает того, кто ее употребляет (Аплодисменты). Вот почему я считаю, что вчерашнее заключительное слово Анатолия Васильевича, это возражение <...> обязывает меня к серьезному же, насколько могу, – я ведь человек пропащий, ношу рясу, – ответу» (с. 299-300). Здесь же можно отметить и прием самоуничижения – намеренного унижения, принижения, умаления самого себя.

2. Приведение фактов, которые сознательно игнорирует оппонент в целях «чистоты» своих доказательств: «Наука, ученые признают бога. Факт этот представляется в высокой степени все же неприятным для атеиста, потому что выдающиеся представители науки до сих пор открыто говорят о своем исповедовании бога. Ведь в наши дни Пастер сказал, что, работая в своей лаборатории, он молится, потому что по мере накопления его ученого опыта у него вера растет <...>. Тот же Планк, который был здесь, на празднике академии, в некоторых своих работах по физике совершенно определенно говорит, что современное развитие физики не только не должно устранить духовное миропонимание, а, наоборот, укрепить духовное миропонимание. Эти факты остаются фактами – упрямыми и неприятными для атеиста, и, следовательно, их надо отвести – и делается привычный отвод: да ведь это ученые-то буржуазные» (с. 300-301).

3. Умаление фактологического анализа оппонента: «Граждане, происхождение религии значительно глубже, чем это иногда кажется атеисту. Мне представляется, что антирелигиозная пропаганда потому у нас, в Советском Союзе, так слаба (это не парадокс, я докажу), что антирелигиозник борется (я говорю о рядовом антирелигиознике и о рядовой антирелигиозной литературе) не с религией

по ее существу, не с религией в ее глубине. Из моря религии берут воду черпалами, измеряют море религии лотами своей сообразительности. И выходит, что море мелкое, дно близко. На самом же деле океан религии беспределен, и до дна его атеист не достал, потому что его мерило, его черпало, его лот имеет слишком короткую рукоятку» (с. 302).

В заключительном слове А.В. Луначарский, естественно, заостряет, усиливает полемический тон, заканчивая речь таким рассуждением: «Товарищи, я очень доволен тем, что дискуссия не заканчивается сегодняшним нашим выступлением. Никогда никакая дискуссия, никакое возражение и контрвозражение не могут считаться окончательно убедительными. У каждого остается чувство, что противник возразил бы с трудом на новые пришедшие в голову слова, а, кроме того, в памяти стирается живая аргументация, которую вы слышите в течение вечера. Поэтому очень хорошо, что наша дискуссия будет напечатана, проверенная обоими спорящими, что те, кто действительно глубоко заинтересовался поставленными вопросами и считает, что эта дискуссия проливает на них свет, могут спокойно с карандашом в руках прочесть те и другие аргументы и что каждый из нас в дальнейшем – в тех книгах, которые мы будем готовить, – сможет остановиться на позициях, занятых противником» (с. 318-319).

Полемичность присуща, таким образом, любому функционально-смысловому типу речи, поскольку связана с убеждением.

Контрольные вопросы

1. Какие смысловые типы речи вы знаете?

2. Что такое повествование и каковы его характерные особенности?

3. Каким образом можно придать динамику повествованию?

4. Что такое описание и каковы его характерные особенности?

5. Назовите известные вам типы описания.

6. Что такое рассуждение (размышление) и каковы его характерные собенности?

7. Что такое общие места в рассуждении?

8. Что такое полемичность речи и каковы ее виды? Каковы характерные особенности полемической речи?

1 Диспут А.В. Луначарского с митрополитом А.И. Введенским проходил 20 и 21 сентября 1925 г. В первый день обсуждался вопрос «Христианство или коммунизм»; с докладам выступил А.В. Луначарский, с содокладом – А.И. Введенский. Второй день был посвящен теме «Идеализм или материализм»: доклад А.В. Луначарского, ответное слово А.И. Введенского, заключительное слово А.В. Луначарского.

Структура ораторской речи

В лучшем случае они остаются равнодушными, в худшем – не понимают, о чем идет речь. Когда оратор начинает говорить, мы, слушатели, как бы стенографируем и… Что же такое композиция речи? Это закономерное, мотивированное содержанием и замыслом расположение всех частей…

Контрольные вопросы

1. Что такое композиция речи? Каковы ее части?

2. Что такое зачин речи? Чем определяются его особенности? Каковы его функции? Приведите примеры зачинов.

3. Что представляет собой вступление речи? Каковы его особенности и функции? Приведите примеры вступления из различных речей.

4. Что такое главная часть речи?

5. Как вы понимаете заключение речи?

6. Что представляет собой концовка речи? Каковы ее функции?

7. Что такое когезия? Что она обеспечивает?

8. Как вы понимаете ретроспекцию речи? Каковы ее функции? Приведите примеры ретроспекции.

9. Что такое проспекция? Зачем она нужна оратору?

10. Каковы средства контакта в ораторской речи?

11. Что такое этикетные речевые формулы? Какова их функция в ораторской речи?

Подготовка речи и выступление

В 1928 году вернулся из Сорренто в Москву М. Горький. Чествовали писателя в Большом театре. Речь о его творчестве должен был произнести А.В.… Перед оратором стоит три взаимосвязанных вопроса: что сказать, где сказать и… быть актуальной, интересной, конкретной, четко сформулированной, доступной. Не должна быть перегружена проблемами:…

Контрольные вопросы

1. Какие три вопроса стоят перед оратором?

2. Как следует оценивать обстановку выступления и состав слушателей?

3. Надо ли писать речь?

4. Какую роль играет в речи фактический материал?

5. Какова роль репетиции в подготовке к выступлению?

6. Как следует произносить речь?

7. Какие три способа выступления существуют?

8. Расскажите о выступлениях известного биолога А.Л. Чижевского, историка С.М. Соловьева, судебного деятеля А.Ф. Кони.

Резюме

1. В зависимости от содержания, цели и условий высказывания выделяют следующие роды красноречия: социально-политическое, академическое, судебное, социально-бытовое, духовное. В каждом роде красноречия существует несколько видов.

2. Ораторская речь содержит элементы книжно-письменных стилей, поскольку она готовится по книжно-письменным источникам. Поскольку речь произносится вслух, то неизбежно использование в публичных выступлениях элементов разговорного стиля, который теснейшим образом связан с устной формой речи.

3. В публичном выступлении используются разные типы речи: повествование, описание и рассуждение (размышление); смена этих типов придает выступлению динамический характер.

4. Ораторская речь должна иметь четкую композиционную структуру. Это позволяет эффективно воздействовать на восприятие слушателей.

5. Речь должна тщательно готовиться: необходимо определить тему, цель, название выступления с учетом состава слушателей и обстановки. Затем составить предварительный план, подобрать теоретический и фактический материал. Репетиция – необходимая часть подготовки. Особое внимание следует обратить на технику произношения.

Литература

1. Андреевский С.А. Защитительные речи. СПб., 1909.

2. Бухарин Н.И. Этюды. М., 1932 (1988).

3. Виноградов В.В. Избранные труды: О языке художественной прозы. М., 1980.

4. Государственная дума. Четвертый созыв. Стенографические отчеты. 1914 г. Сессия вторая. Часть II. Заседания 29-59. СПб., 1914.

5. Государственная дума. Четвертый созыв. Стенографические отчеты. 1914 г. Сессия вторая. Часть IV. Заседания 76-97.

6. Грановский Т.Н. Лекции по истории средневековья. М., 1981.

7. Греч Н. Учебная книга русской словесности. Ч. П. СПб., 1830.

8. Живое слово науки. М., 1981.

9. Записки Института живого слова. Пб., 1919.

10. Иван Петрович Павлов. Воспоминания учеников. Воронеж, 1941.

11. Карабчевский Н.П. Речи. Пб. – М., 1916.

12. Киселев Я.С. Судебные речи. Воронеж, 1971.

13. Ключевский П.А. Исторические портреты. Деятели исторической мысли. М., 1991.

14. Кони А.Ф. Избранные произведения. М., 1956.

15. Красноречие Древней Руси XI-XVII вв. М., 1987.

16. Кропоткин П.А. Этика. М., 1991.

17. Кузнецова Т.И., Стрельникова И.П. Ораторское искусство в Древнем Риме. М., 1976.

18. Литературное наследие Г.В. Плеханова. Сб. I. M., 1934.

19. Луначарский А.В. Неизданные материалы. Литературное наследство. Т. 82. М., 1970.

20. Луначарский А.В. Собрание сочинений: В 8 т. Т. I. M., 1963.

21. Митрополит Николай. Слова и речи. Т. II. Издание Московской Патриархии. 1950.

22. На переломе: Философия и мировоззрение. Философские дискуссии 20-х годов. М., 1990.

23. Павлов И.П. Избранные произведения. М., 1951.

24. Пешковский А.М. Избранные труды. М., 1959.

25. Речи известных русских юристов. М., 1985.

26. Сергеич П. Искусство речи на суде. М., 1988.

27. Соловьев В.С. Философия искусства и литературная критика. М., 1991.

28. Столыпин П.А. Нам нужна великая Россия. М., 1991.

29. Судебное красноречие русских юристов прошлого. М., 1992.

30. Судебные речи известных русских юристов. М., 1957.

31. Чичерин Г.В. Статьи и речи по вопросам международной политики. М., 1961.

32. Этюды о лекторах. М., 1974.

Глава III Культура дискутивно-полемической речи

Спор: понятие и определение

Спор – это публичное обсуждение проблем, интересующих участников обсуждения, вызванное желанием как можно глубже, обстоятельнее разобраться в обсуждаемых вопросах: это столкновение различных точек зрения в процессе доказательства и опровержения.

Искусство ведения спора приобретает для каждого из нас все более важное значение, поэтому целесообразно сравнить его с такими близкими понятиями, как «диспут», «дискуссия», «полемика».

Слово «диспут» происходит от латинского disputare – рассуждать, спорить. В тех ситуациях, когда речь идет о диспуте, имеется в виду коллективное обсуждение нравственных, политических, литературных, научных, профессиональных и других проблем, которые не имеют общепринятого, однозначного решения. В процессе диспута его участники высказывают различные суждения, точки зрения, оценки на те или иные события, проблемы.

Слово «дискуссия» происходит от латинского discussio – рассмотрение, исследование. Под дискуссией обычно также подразумевается публичное обсуждение каких-либо проблем, спорных вопросов на собрании, в печати, в беседе. Отличительной чертой дискуссии выступает отсутствие тезиса, но наличие в качестве объединяющего начала темы . К дискуссиям, организуемым, например, на научных конференциях, нельзя предъявлять тех же требований, что и к спорам, организующим началом которых является тезис . Дискуссия часто рассматривается как метод, активизирующий процесс обучения, изучения сложной темы, теоретической проблемы.

Спор определяется как обсуждение того или иного вопроса, словесное состязание, в котором каждый отстаивает свое мнение, а также как разногласие, разрешаемое судом. Второе значение слова подводит нас к пониманию того, что спор – это такая форма диалога, при которой дальнейшее отношение его участников ведет к обострению, превращению идейной конфронтации в материальную. Например, спор о границах – в войну за их изменение. Это опасное соседство спора с физическим столкновением подчеркивается этимологией французского термина «полемика» (polemique – от греч. polemikos – воинственный, враждебный). Но спор может эволюционировать и в обратную сторону – к менее острым формам диалога. В философских работах спор как стадия в эволюции диалога моделируется с помощью не висящего, а вертикально поставленного маятника, который от малейшего воздействия может упасть и

вправо, и влево. Одна из задач теории спора – установить факторы, от которых это зависит. В современном языке слово «полемика» выступает как синоним слова «спор».

Спор рождается на довольно высоком уровне познания действительности. Для его возникновения необходимы два предварительных условия:

· 1) сформулирована и получила всеобщее признание важная проблема;

· 2) предложено хотя бы одно решение этой проблемы.

Это необходимые, но недостаточные предпосылки. Предложенное решение может быть либо сразу принято всеми, либо сразу всеми отвергнуто как очевидная нелепость. Спор возникает, когда решение проблемы находится где-то между этими двумя крайностями, имеет как своих сторонников, так и своих противников.

В самом общем плане следует классифицировать споры в соответствии с областью познания: описательной (дескриптивной) и предписательной (прескриптивной) . На первой стадии создается картина (сначала эмпирическая, затем теоретическая) фиксированного фрагмента действительности, на второй – разрабатываются предписания (планы, инструкции, рекомендации и т. д.) преобразования этого фрагмента действительности в средства удовлетворения человеческих потребностей, понимаемых в самом широком смысле: от потребности в пище до потребности в произведениях искусства.

Споры в рамках дескриптивного знания принципиально отличаются от споров в контексте прескрипции. Различны цели этих двух видов спора. В первом случае обосновывается и оспаривается истинность предложенного эмпирического или теоретического описания действительности, обсуждается соответствие знания своему предмету. Цель спора о прескрипциях сложнее, здесь обсуждается соответствие знания трем факторам:

· 1) потребностям, для удовлетворения которых эти прескрипции разрабатываются;

· 2) дескриптивному знанию, на основе которого они формируются;

· 3) имеющимся на данном конкретном историческом этапе материальным средствам для реализации этих прескрипции.

Прескрипции, соответствующие этим трем факторам, называют правильными (конструктивными, рациональными). Дескрипции же, соответствующие установленному порядку вещей в действительности, называют истинными.

В историческом плане спор о прескрипции пережил две формы: физический (с позиции силы: кто сильнее, тот и получает) и спор в соответствии с нравственными и юридическими нормами (в случае равенства сторон). Мораль и право концентрируют предписания, предназначенные для защиты целого (семьи, рода, народа, человечества) от попытки части (индивида или различных групп людей) удовлетворить свои потребности за счет интересов целого или другого индивида.

Принцип физического способа решения проблемы (спора) «Кто сильнее, тот и прав» срабатывает на коротких исторических промежутках времени. На длинных временных дистанциях работает принцип «Кто прав, тот и сильнее». Верно осмысленное изречение Цицерона: «Позорное не полезно никогда – даже и тогда, когда то, что считаешь полезным, достигаешь; ведь именно то обстоятельство, что позорное считают полезным, и пагубно», – должно стать основой позиции каждого вступающего в спор о прескрипции, т.е. о рациональных способах удовлетворения потребностей.

И логически, и генетически первым элементом спора является критика предложенного решения проблемы. Подобно тому, как спор – это предельно острая форма диалога, критика – это предельно острая форма оценки тезиса, теории (отказ от критики есть отказ от оценки). Самой естественной и самой непосредственной реакцией на критику тезиса, теории и т. д. является подавление ее источника, что аналогично решению спора об интересах с позиции силы. Классическим примером «теоретического самоубийства» стал отказ сторонников теории марксизма от критики его оппонентами. Подавлять оппонента (источник обратной связи, по Н. Винеру) может только тот, кого не интересует ни истинность отстаиваемого положения, ни рациональность и нравственность планов, основанных на нем.

Критика представляет собой организованную определенным образом деятельность, в состав которой входит оценка теории (положения, тезиса) на внутреннюю непротиворечивость, на соответствие фактам, на практическую полезность, на соотношение с интересами классов, групп, индивида.

Контрольные вопросы

1. В чем сходство и различие понятий «диспут», «дискуссия», «полемика», «спор»?

2. Что представляют собой споры на уровне дескрипции и споры не. уровне прескрипции?

3. Сформулируйте необходимые условия для начала спора.

Споры в Древней Греции

В античности существовало два вида спора: диалектический и эристический . Причем диалектический спор возник как антитеза эристическому диалогу… Софисты – это древнегреческие просветители. Их философские и политические… Онтологическим базисом софистики была объективная противоречивость самих вещей, гибкость понятий, проявляющаяся в…

Контрольные вопросы

1. Определите сущность эристического спора и сущность спора диалектического.

2. В чем состоит заслуга Сократа в разработке принципов спора?

3. Назовите исторически складывавшиеся формы спора, укажите их особенности.

Споры в современном обществе

Типология дискуссии1 обусловлена логической структурой, целями (интенциями) участников, интеллектуальными возможностями участников, их этическими… Итак, необходимым и основным логическим элементом структуры дискуссии является… · - Позвольте вас спросить, – начал Павел Петрович, и губы его задрожали, – по вашим понятиям слова: «дрянь» и…

Контрольные вопросы

1. Назовите основные логические элементы структуры дискуссии или спора. Определите их сущность.

2. Что положено в основу различных классификаций споров?

3. Определите особенности следующих видов споров: сосредоточенный и бесформенный, простой и сложный, письменный и устный, спор для разъяснения истины, спор при слушателях и без слушателей, спор для убеждения противника, спор ради победы, спор ради спора, спор-игра.

4. Приведите примеры тех видов споров, в которых вам чаще всего приходилось принимать участие.

1 Предлагаемая в настоящем разделе типология дискуссий, споров разработана С.И. Поварниным.

Спор как форма организации человеческого общения

Хотя логические знания и навыки, безусловно, важны для участника идеальной дискуссии и «идеальный диалектик» ориентируется на построение логически… Участник идеальной дискуссии («идеальный диалектик») реализует общие этические… аргументатора и идеального реципиента. Но специфика идеальной дискуссии накладывает на него дополнительные…

Контрольные вопросы

1. Учет каких составляющих человеческого общения следует иметь в виду при участии в аргументационной деятельности?

2. Дайте определение термина «аргументационная конструкция».

3. Определите практические шаги, необходимые для установления тезиса аргументационной конструкции. Что означает установление «количественной» характеристики тезиса и его «модальности»?

4. Сформулируйте сущность и назначение посылок как составной части аргументационной конструкции.

5. Как обычно организуется взаимодействие сторон, участвующих в споре, дискуссии?

6. Охарактеризуйте типичные ошибки в аргументационной деятельности.

1 Определение аргументационной конструкции дано А.П. Алексеевым (см.: Алексеев А.П. Аргументация. Познание. Общение. М., 1991).

Уловки в споре

Уловкой в споре называется всякий прием, с помощью которого участники спора хотят облегчить его для себя или затруднить для оппонента. Человек,… Уловки могут быть допустимыми и недопустимыми. Допустимыми они являются в том… Разрешается такой прием, как оттягивание возражения .

Контрольные вопрсы

1. Что называется уловкой в споре?

2. Опишите сущность допустимых уловок в споре, приведите примеры подобного рода уловок.

3. Какие уловки считаются недопустимыми при проведении дискуссии или спора?

4. Определите сущность софизмов как разновидности уловок.

Резюме

В научной литературе о правилах идеальной аргументации сформулированы кодекс аргументатора и кодекс оппонента, имеющие целью помочь тем участникам спора, которые стремятся в аргументации не только к успеху, но и к тому, чтобы их утверждения соответствовали действительности и были эффективными. Приведем эти кодексы.

Кодекс аргументатора

2. Аргументатор рассматривает себя и оппонента как людей, имеющих равные права свободного познания. На основании этого: П. 1. Аргументатор имеет целью достичь принятия оппонентом тезиса в той модальности, в какой его принимает сам…

Кодекс оппонента

2. Оппонент стремится к достижению истины, углублению понимания предмета, распространению истины. 3. При внутренней оценке аргументации и внешнем ее выражении оппонент… Исходя из этого:

Литература

1. Алексеев А.П. Аргументация. Познание. Общение. М., 1991.

2. Андреев В.И. Конфликтология: искусство спора, ведения переговоров, разрешения конфликтов. Казань, 1992.

3. Диалектика и диалог. М., 1992.

4. Павлова К.Г. Искусство спора: логико-психологические аспекты. М., 1988.

5. Поварнин С. Спор. О теории и практике спора // Вопросы философии. 1990. № 3.

6. Шопенгауэр А. Эристика, или искусство побеждать в спорах. СПб, 1900.

Глава IV Культура научной и профессиональной речи

В общем пространстве полифункционального и полиструктурного литературного языка вычленяется – и это уже признано многими специалистами – особая функциональная разновидность, обслуживающая профессиональную сферу общения. Данную разновидность кодифицированного литературного языка разные исследователи называют по-разному: язык науки, специальный язык, язык для специальных целей, профессиональный язык и т.д.

История вопроса

В первой трети XVIII в., когда научные знания в России начинают приобретать четко очерченные контуры и все необходимые атрибуты профессиональных знаний, в русском языке выделяется, особая разновидность общелитературного национального языка -язык научного общения.

На этом этапе развития русской культуры «наука подошла к познанию таких пластов реальности, которые могут быть отображены лишь с помощью особого, противостоящего обыденному языку «языка науки» [2, 51]. Появление такого «особого» языка диктовалось следующими обстоятельствами, характерными для данного периода развития науки: обособленностью и специализацией поня-тийнсго аппарата, появлением ученых-профессионалов и в связи с этим усилением роли субъективного фактора, необходимостью порождения и передачи новых знаний, преобразованием «обыденного опыта» в «научный опыт» и др.

Формирование языка научного общения совпало с процессом формирования национального русского языка, что в полной мере отразило их взаимосвязь и взаимообусловленность.

Л.Л. Кутина, первый глубокий исследователь оформляющегося на русской языковой основе языка науки [15, 16], достаточно полно показала, как формированию национального (русского) литературного языка сопутствовало «возникновение и осрормление различных функциональных разновидностей его, связанных с определенными направлениями и потребностями общественной практики. Одной из таких разновидностей является язык науки с разнообразными системами научных терминологий» [16, 3]. Однако научное общение – лишь одна из сфер профессионального общения, его вершина – не исчерпывает всех областей трудовой деятельности на разных уровнях и направлениях. Вероятно, под влиянием этого обстоятельства в англоязычной, германоязычной и славяноязычной лингвистике почти одновременно возникает необходимость обращения к языку профессиональной сферы общения как к феномену.

Как следствие этого рождаются соответствующие номинации: languages for special purposes (LSP) – в англо-американской литературе, Fachsprachen – в германоязычной литературе. В отечественной лингвистике некоторыми исследователями был принят термин английского происхождения, представляющий собой кальку, который звучит так: «язык для специальных целей» (в аббревиатурном виде – LSP и ЯСЦ). Однако широкого распространения этот термин не получил, так как в русской лингвистической науке уже существовала номинация «специальный язык», «специальная речь». Следует обратить внимание на тот факт, что интерес к специальному языку (языку общения профессионалов) в наше время родился не в среде филологов. Впервые идея о языке для специальных целей появилась в работах чешского исследователя Любомира Дрозда, который назвал этот языкфункциональным языком (или языком в специальной функции ), представляющим собой подъязык «данного национального литературного языка» [11, 120].

Такой интерес исследователей разных специальностей к функциональным разновидностям современных литературных языков возникает как реакция на практические потребности профессиональной коммуникации, когда остро встает проблема гармонизации межязыковых средств, когда появляется необходимость в стандартизации определенных пластов лексики (дабы они были одинаково понятны специалистам, говорящим на разных языках, в процессе профессионального общения).

Интерес к языку профессиональных сфер общения начинался с определения фундаментальных постулатов и методов работы с терминологией как с «неким инструментом, которым надо пользоваться наиболее рациональным способом, с тем чтобы он мог наиболее эффективно служить цели, для которой создан: устранению затруднений в научно-технических связях» [30, 15]. Возникающее при этом совмещение понятий «специальный язык» и «терминология» в чем-то весьма обоснованно, так как именно термины являются носителями специальной информации.

Термин – это слово или словосочетание, обозначающее понятие специальной области знания или деятельности.Термин входит в общую лексическую систему языка лишь через посредство конкретной терминологической системы (терминологии). К специфическим особенностям термина относятся: 1) системность; 2) наличие дефиниции; 3) тенденция к однозначности в пределах своего терминологического поля; 4) стилистическая нейтральность; 5) отсутствие экспрессии. Все эти свойства термин реализует только внутри терминологического поля, за пределами которого теряются его дефинитивные и системные характеристики.

Терминология в целом относится к числу интегрирующих факторов, которые позволяют создавать единое информационное (экономическое, научно-техническое и т. п.) пространство, поскольку

именно терминология обеспечивает информационное взаимопонимание на национальном и межнациональном уровнях, совместимость законодательных, правовых и нормативных документов и т.п. Однако нельзя не учитывать и того факта, что для передачи профессиональной информации совершенно необходимы и нейтральные в стилистическом отношении пласты лексики, имеющие свою функциональную специфику в рамках языка для профессионального общения. Эта лексика не просто «упаковка» для терминов, но и необходимый атрибут, завершающий акт оформления специальной речи (текста).

В настоящее время в изучении специального (профессионального) языка наступил такой период, когда требуется по возможности полная, всесторонняя его аттестация как своеобразной семиотической системы, действующей при всех своих особенностях в определенных рамках существующих средств коммуникации, естественно модифицированных и приспособленных.

Контрольные вопросы

1. Дайте определение понятию «язык для специальных целей».

2. Что такое термин? Назовите его специфические особенности.

3. Что такое терминология? К числу каких факторов она относится?

4. Какими обстоятельствами диктуется появление языка для специальных целей?

5. Что сопутствовало формированию терминологических сфер национального русского литературного языка?

§ 21. Аттестация понятия «специальный язык»

Аттестация понятия «специальный язык» требует некоторых предварительных пояснений и прежде всего ответа на вопрос о том, какие конкретно ситуации актуализируют использование функционального языка. Главная из них, безусловно, – ситуация общения в пределах специальной сферы (наука, техника, производство, управление, сельское хозяйство, транспорт, связь, медицина, дипломатия и др.). Специальная тематика, специальные цели беседы побуждают специалистов переходить на профессиональный язык, который в меньшей степени связан с национальной принадлежностью его носителей и не должен зависеть от общественно-экономической формации, идеологии и мировоззрения.

Требует выяснения и вопрос о том, кто является носителями (потребителями) специального языка и каковы их неотъемлемые качества? Самая общая черта коммуникации на данном языке сводится к тому, что общение осуществляется по системе человек – человек (хотя не исключена и система человек – машина – человек). Но это не просто человек – это человек, профессионально работающий в конкретной области знания (науки, техники,

производства, управления и т.п.). Иными словами, основным необходимым качеством носителя (потребителя) данного языка становится профессионализм, который требует владения понятийно-категориальным аппаратом определенной сферы деятельности и соответствующей ему системой терминов. Именно поэтому наряду с номинацией «специальный язык» существует как равноценная номинация «профессиональный язык», «язык профессий».

Владение языком для специальных целей – явление вторичного характера, поскольку его носители изначально должны быть носителями национального литературного языка. Именно это обстоятельство, видимо, позволило исследователям профессиональной речи говорить о явлении полиглоссии [5, 29]. Однако их утверждение мало соответствует действительности. Никакого «многоязычия» в данном случае не наблюдается, так как речь идет об одном национальном литературном языке, представленном в его практическом использовании несколькими функциональными разновидностями.

Что происходит, когда профессионал начинает общение на профессиональном языке? Этот переход образно можно охарактеризовать как некую смену языкового регистра1. В целом язык (инструмент) остается тем же национальным литературным языком, но в конкретных (профессиональных) условиях он содержательно редуцируется, становится в зависимости от области знания и предмета общения монотематичным (хотя и не всегда), насыщается специальными словами и выражениями, использование которых предполагает тот же необходимый профессионализм, т.е. компетентность. Все это возможно лишь при переходе субъектов общения на профессиональный уровень сознания.

У профессионалов в конкретной области знания подобная «смена регистров» осуществляется достаточно естественно и автоматично. Однако в общении специалистов разных сфер деятельности механизм включения языка для специальных целей не срабатывает автоматически (особенно если сферы профессиональных интересов достаточно далеки друг от друга).

Важным компонентом профессионального речевого акта в рамках того же субъективного фактора является адресат, партнер по коммуникации. Психологические и социальные особенности статуса отправителя речи и адресата позволили исследователям выделить в качестве самостоятельных интерпрофессиональную и интрапрофес-сиональную коммуникации [5, 32].»Интерпрофессиональная коммуникация представляет собой речевые акты, в которых профессиональные роли коммуникантов не совпадают» [5, 32]. Характерным примером в этом случае является общение типа врач – пациент.

«Интрапрофессиональная коммуникация асуществляется внутри определенной социально-профессиональной общности» [там же, 34].

Кроме коммуникации по модели специалист-специалист, которая, как уже отмечалось, сама по себе неоднородна, поскольку включает и однодисциплинарные и разнодисциплинарные ветви, столь же актуальна и модель общения специалист-неспециалист. Последняя реализуется в достаточно широко представленном наборе таких «жанров», как научно-популярные произведения, словари, ориентированные на дилетантов, а также многочисленные инструкции по эксплуатации различных приборов и устройств, руководства по сборке предметов быта, брошюры с рекомендациями для людей, страдающих наиболее распространенными болезнями, научно-популярные передачи по радио и телевидению и т.п. При данной модели язык общения «рассматривается уже не как сугубо специальные терминологические системы, а как неоднородные комплексы, расслоение которых на горизонтальные пласты определяется такими параметрами, как коммуникативная ситуация, партнер коммуникации и коммуникативные условия» [23, 323-328]. Все сказанное подтверждает мысль о неоднородности языка для специальных целей.

При этом имеется в виду не только его дисциплинарное, но и структурно-функциональное многообразие.

Существенна и еще одна характеристика специального языка. Исследователи считают, что язык профессиональной сферы общения, и прежде всего язык науки, по сути своей представляет «проявление групповой речевой деятельности», в отличие от художественной речи, которую можно охарактеризовать как «проявление индивидуального речевого акта» [27, 38; 28, 56]1.

Специальный язык предельно диалогизирован во всех своих внешних формах, будь то письменная речь или устная, поскольку профессиональная сфера всегда предполагает обсуждение проблемы, конкретного вопроса или факта. Исследователи вкладывают глубокий смысл в понятие «научный диалог», видя в нем «вид речевой деятельности, в котором реализуется не только процесс научного общения, но и процесс коллективного научного творчества в его динамике. Для ученого диалог нередко становится не только формой речи, но и формой мысли» [34, 258-261]. Может быть, именно эти обстоятельства способствовали тому, что «свойственные людям (вовлеченным в науку) индивидуальные особенности языкового употребления слабо предохраняют их научную речевую деятельность от нивелирующего коллективизма» [27, 38].

Контрольные вопросы

1. Какие ситуации актуализируют использование, функционального языка?

2. Кто является носителями (потребителями) языка для специальных целей?

3. В каких ситуациях общения происходит смена языкового регистра? Укажите специфические особенности этого процесса.

4. Назовите основные модели профессионального речевого общения.

5. Почему считается, что язык науки представляет собой проявление групповой речевой деятельности?

6. Назовите причины диалогизирования специального языка. Найдите в текстах хрестоматии примеры, доказывающие диалогизированность специального языка.

1 В данном случае понятие «регистр» скорее метафора по сравнению с «идеей так называемых регистров» (registers), «разновидностей языка, выделяемых в соответствии с употреблением и соответствующих определенным типам ситуаций» (см. об этом [23, 4-5]).

1 Понятие (термин) «групповой язык» используется и в другом значении – как язык определенной группы людей, объединенных профессиональными интересами. В этом смысле «групповой язык» противопоставляется «всеобщему». Примером может служить следующее высказывание: «Поскольку термин принадлежит не всеобщему, а «групповому языку», его семантика относительна для самостоятельных, целенаправленных, регулирующих модификаций» [2, 33].

Основные лингвистические черты специального языка

2. Продолжением первой характеристики является следующая: специальный язык – вербальный язык , но с достаточно развитой тенденцией к привлечению в… Использование невербальных средств (цифровых, буквенных, графических) в… Существует мнение о том, что «представление информации с помощью нелингвистических средств в таблицах, графиках и …

Конторольные вопросы

1. Назовите основные лингвистические характеристики специального языка.

2. К какой сфере относится использование невербальных средств? Каково их предназначение?

3. Что предполагает интернационализация языков для специальных целей? Какими способами осуществляется интернационализация в сфере специальной лексики?

4. Какие существенные функции языка выполняет специальный язык?

5. Каково соотношение форм реализации с основными функциями специального языка?

6. В чем заключаются основные отличия специального языка?

7. Что такое «неспециальная лексика общенаучного языка»? Назовите ее основные характеристики.

8. Найдите в текстах хрестоматии примеры употребления специальной и неспециальной лексики.

1 Конечно, эти средства выражения понятий – привилегия языка для специальных целей, главным образом языка науки. Редкие случаи использования невербальных номинативных средств вне их основной сферы, в частности в языке художественной литературы, свидетельствуют о привлечении их в иных функциях, иногда как некоего изысканного авторского приема.

Средства выражения специальных реалий, категорий, понятий

Как и всякое массовое средство выражения, вербальные средства имеют тенденцию к формированию некоего ядра (центра), составляющего основной, наиболее… Ядро объединяет основной лексический фонд, включающий в себя как специальные,… Специальный словарь основного лексического фонда, естественно, представлен терминологией, которая помимо собственно…

Контрольные вопросы

1. Что составляет основу средств выражения в сфере специальной лексики?

2. Какая основная тенденция характерна для вербальных средств специального языка?

3. Чем представлен специальный словарь основного лексического фонда?

4. К чему сводится основное функциональное предназначение общенаучных средств выражения?

5. Какие внешние в языковом отношении характеристики общенаучных терминов обнаруживаются при функционировании этих терминов в специальной литературе и специальной речи?

6. Что такое дисциплинарный и проблемный принципы деления наук?

7. Что вам известно о понятии «межнаучная терминология»?

8. Охарактеризуйте специфические особенности узкоспециальной терминологии.

9. Назовите основные направления расширения базы номинаций в сфере специальной лексики.

10. Перечислите несколько типичных приемов введения термина в текст.

1 Роль наречий в специальных (главным образом научных) текстах, по мнению исследователей, «весьма велика. Именно за их счет в основном и создается общий оценочный фон сообщения и приобретенная адресатом информация получает большую объемность» [35, 72].

2 Значения слов взяты из «Словаря русского языка» С. И. Ожегова. Изд. 16-е. М., 1984.

Стилевые и жанровые особенности научного стиля

Научный стиль отличается рядом общих черт, обусловленных особенностями научного мышления, в том числе отвлеченностью и строгой логичностью… В каждом функциональном стиле действуют свои объективные стилеобразующие…

Контрольные вопросы

1. Какие общие черты отличают научный стиль?

2. Какие основные научные жанры вам известны?

3. Назовите основные стилеобразующие факторы, действующие в научном стиле.

4. Дайте функционально-стилевую классификацию научного стиля.

5. Каковы характерные особенности тезисного произведения?

6. Используя тексты хрестоматии, назовите характерные особенности монографии и статьи.

Норма в терминологии

мире в результате роста научно-технических знаний свыше 90% новых слов, появляющихся в языках, составляют специальные слова. Потребность в терминах… Лингвистическая нормативность в общем виде – это правильность образования и… 1. В требовании фиксированного содержания (одному знаку соответствует одно понятие) заключается положение о том, что…

Контрольные вопросы

1. Чем вызван постоянный рост количества терминов и почему их число обгоняет число общеупотребительных слов?

2. Перечислите основные требования, которым должен соответствовать термин.

3. Каковы особенности синонимии в терминологии по сравнению с синонимией в общелитературном языке?

4. Почему именно в терминологии высок процент иностранных слов?

Профессиональный, вариант нормы

Ориентация на закономерности образования и употребления слов в общелитературном языке в целом не означает отсутствия самостоятельных тенденций в области терминообразования и терминоупотребления. Термины образуются по законам и способам словообразования литературного языка и в соответствии с имеющимися в нем словообразовательными типами. Но терминология здесь имеет большую независимость, чем другие языковые уровни. Терминологические инновации проявляются в некотором расширении словообразовательной базы для образования терминов, в более широком использовании интернациональных элементов. Можно выделить, например, такие языковые уровни, где разрешаются определенные отклонения от нормы, но при соблюдении общих принципов и закономерностей, свойственных языку. В этом случае сама терминология в состоянии оказывать влияние на развитие норм общелитературного языка. Больше всего это характерно для

термикологического словообразования. Здесь порой можно говорить даже о специфически терминологической норме, в то время как орфографические, орфоэпические, акцентуационные и грамматические нормы в основном являются общелитературными. Появление самостоятельных тенденций терминообразования, присущих только терминологии, привело к возникновению такого понятия, как профессиональный вариант нормы.

В профессиональном варианте нормы необходимо учитывать и то общее, что присуще языку науки (профессиональным языкам) и общелитературному языку, и то особенное, что существует в профессиональных языках, но отсутствует в общелитературном языке. Профессиональный вариант нормы отнюдь не противопоставлен нормам общелитературного языка, но для определения его лингвистического статуса следует выявить условия, при которых возможно его образование. Необходимость в профессиональном варианте нормы возникает главным образом в двух типичных случаях: 1) когда существуют вариантные средства выражения одного и того же понятия или реалии; 2) когда появляются новые средства выражения понятий или реалий, типичные для языка профессиональных сфер употребления, но отсутствующие в общелитературном языке.

В первом случае вариантные формы выражения понятий расходятся по разным сферам употребления: общелитературной и профессиональной. Например, формы мн. числа имен существительных мужского рода на (ударное) очень часто непривычны для уха и глаза неспециалистов. Ср., например: цехá, бункерá, стопорá, колерá, циркуля, юпитерá (осветительные приборы), профиля(вертикальные разрезы, сечения), тестá, тортá, кексá (в речи кулинаров), бархатá (в речи текстильщиков), приводá (в технике),факелá (у нефтяников) и т.п. Встает вопрос о том, можно ли считать эти варианты допустимыми в пределах нормы или они являются ошибочными и на это необходимо обратить внимание специалистов. В данном случае перечисленные варианты вполне могут быть отнесены к устной разновидности профессионального варианта нормы. Показательно, что в современных нормативных словарях-справочниках: формы штурманá, шкиперá, токаря, колерá и подобные квалифицируются как факты терминологической речи или профессионального просторечия, а вовсе не как отклонения от нормы. Это положение подтверждает и официальная кодификация подобных форм в морской терминологии, где специальным циркуляром были узаконены многие из них: катерá (не писать катеры),крейсерá (не писать крейсеры), лоцманá (не писать лоцманы), мичманá (не писать мичманы). В профессиональный вариант нормы входят и акцентологические варианты слов: дóбыча, рýдник (у горняков и шахтеров); компáс (у моряков); прядильщица и мóтальщица (в ткацком производстве); шéстерня и искрá (в технике); агонúя, эпилепсúя, úнсульт (в медицине) и др. Можно продолжить список типичных для терминологического словоупотребления профессиональных

вариантов норм. Например, грамматические варианты: компонент – компонента, спазм – спазма и др. Употребление форм женского рода можно считать допустимым в пределах нормы.

При определении профессионального варианта нормы важно избежать впечатления, что всякое профессиональное отклонение от правил литературного языка может быть отнесено в разряд допустимых в специальных сферах и квалифицировано как профессиональный вариант. Иногда налицо прямая ошибка или отклонения от нормы в терминологическом ударении, словообразовании или словоупотреблении. Например, стоящие за пределами как профессионального варианта нормы, так и литературной нормы вообще ударения типа: созыв, призыв, изобретение, ходатайство, упрочение, сосредоточение и др.

Некоторые формы, будучи реализованы исключительно в устной речи профессионалов, в неформальной обстановке квалифицируются специалистами как профессионализмы: опечатка – ляп, синхрофазотрон – кастрюля, внутренние работы нулевого цикла – нуль, нулевка. Разновидностью профессионализмов являются профессиональные жаргонизмы: нутрянка – в строительстве:внутренние санитарно-технические системы; наводнение легкого – в медицине: отек легкого при обтурационном ателектазе; играющая гармонь – разновидность сухого хрипа при бронхиальной астме. И если часть профессионализмов вполне может иметь нормативный характер, то условность профессиональных жаргонизмов явно ощущается говорящими.

В пределах нормы в терминологии находится целый ряд форм, не свойственных общелитературному языку. Например, употребление тавтологических словосочетаний типа одно-однозначное (соотношение), электронно-электронный (переход), адаптер канал-канал не является нарушением словоупотребления в языке науки, а вполне оправдано, так как представляет собой прием, необходимый для отражения соответствующего понятия. В профессиональном употреблении допускается и наличие вещественных существительных во мн. числе, когда требуется ввести обозначение, например, разновидностей, сорта вещества: кормá, мрáморы, сахарá, спирты, смóлы, чаú, табакú. Могут употребляться во мн. числе и некоторые отвлеченные существительные: вредности, звучности, неоднородности, светимости.

Приведем примеры специфически терминологических словообразовательных элементов:

· а) высокопродуктивны в современном терминологическом словообразовании существительные с нулевым суффиксом: сжим, обжиг, взрез, выбег, дребезг, перегруз, расплав, унос и др.;

· б) характерно использование суффикса -ист(ый) в несвойственном для общелитературного языка дополнительном количественном значении: «обладающий большим количеством того, что названо производящей основой» (лесистый, каменистый), а, напротив, в значении: «содержащий в малом количестве определенную примесь» (песчанисто-алевритовая глина, хлорноватистый);

· в) активно пополняется группа существительных на -остъ от основ относительных (не качественных!) прилагательных. В этом случае изменение характера основы влечет за собой изменение производного слова, и значением имени на -остъстановится количественный признак: озерностъ, водность, страничностъ, экземплярность.

Помимо возникновения профессионального варианта нормы на стыке терминологии и общелитературного языка потребность в таком варианте появляется при реализации специальных смысловых номинаций, не свойственных общелитературному языку. Эти явления оцениваются с позиций профессиональной целесообразности, а не с позиций строгой общелитературной нормы. Например, в общелитературном языке нет таких многоосновных образований, как вектор – электрокардиоскоп, ультрасонотахокардиоскоп, антибио-тикоустойчивостъ и т.п., в терминологии же они оптимальны. В пределах этого же разряда находятся специальные номинации с привлечением разного рода символики, аббревиатурные наименования комбинированного типа: П-мезоны, ~ -образный, аппарат ИВЛ (аппарат искусственной вентиляции легких), прибор М-типа (прибор магнетронного типа) и т.п.

Таким образом, в терминологии реализуются многие потенциальные возможности языка, не находящие выхода в общелитературном словообразовании. Так как терминология – это область, находящаяся на переднем крае науки и непосредственно испытывающая на себе влияние экстралингвистических факторов, т.е. потребность в новых терминах для обозначения новых явлений в науке и технике, то в ней же интенсивно используются все способы словообразования общелитературного языка и все собственно терминологические словообразовательные модели, которых нет в общем языке.

Контрольные вопросы

1. В какой области грамматики особенно сильны специфические черты терминологических инноваций, отличающие терминологию от общелитературного языка? Приведите примеры.

2. Когда возникает необходимость в профессиональном варианте нормы?

3. Что такое профессионализмы и в чем их отличие от профессиональных жаргонизмов?

Унификация, стандартизация, кодификация терминов. Понятие о гармонизации терминов и терминосистем

упорядочению терминологии. Терминологическая работа имеет несколько направлений, одним из которых является инвентаризация терминов, т.е. сбор и… На последнем этапе упорядочения-унификации производится кодификация… терминологических стандартов, 200 из них утвердила Международная организация стандартизации (ИСО) и еще столько же –…

Контрольные вопросы

1. Что представляет собой работа по упорядочению и унификации терминологии и какие специалисты привлекаются к этой работе?

2. Какие словари можно составить после инвентаризации терминов и их лексикографической обработки?

3. Какие словари (или документы) являются результатом кодификации?

4. Перечислите основные этапы работы по стандартизации терминологии.

5. Что такое гармонизация терминов и терминосистем и какова ее главная цель?

Резюме

1. Будучи одной из функциональных разновидностей высокоразвитого литературного языка, специальный язык выполняет такие основные и существенные функции, как эпистимическая, когнитивная и коммуникативная.

2. Основной лексической и понятийной единицей специальной сферы языка является термин. Обладая рядом специфических особенностей, он может реализовать их только внутри терминологического поля.

3. Терминология относится к числу таких интегрирующих факторов, которые позволяют создавать единое информационное пространство, обеспечивающее экономическое, политическое, научное, техническое и т.п. общение.

4. Несмотря на то, что на содержательном уровне специальный язык распадается на конкретные профессиональные языки, он имеет две общие разновидности, характер которых обусловлен формой реализации, – это письменная и устная формы.

5. Являясь в своей основе вербальным языком, специальный язык обладает особой привилегией – использовать невербальные (цифровые, буквенные, графические) средства, предназначение которых в данной сфере языка достаточно разнообразно.

6. Терминология обладает своим набором словообразовательных средств создания терминоединиц, диапазон которых весьма широк: от продуктивных моделей, активно используемых в общелитературном словообразовании, до моделей, функционирование которых вне сферы специального языка крайне ограничено.

7. Научный стиль речи отличается определенными общими чертами, среди которых наиболее примечательные – это отвлеченность и строгая логичность изложения. Будучи довольно разнообразным в жанровом отношении, научный стиль, тем не менее, создал строгую иерархию стилистических систем, в которых действуют свои объективные стилеобразующие факторы. Кроме того, здесь существуют и не менее строгие правила текстовой композиции.

8. Термины, являясь смысловым ядром специального языка, обладают определенной самостоятельностью формирования и развития. Отсюда вытекает и некоторая самостоятельность нормативного критерия оценки термина. Норма в терминологии должна соответствовать нормам общелитературного языка и удовлетворять особым требованиям, которые предъявляются к термину. Они таковы: системность термина, независимость от контекста, краткость и однозначность термина, а также определенная степень укоренения термина, его современность, интернациональность и благозвучность. Таким образом, нормализаторская работа над терминами и терминосистемами – всегда целенаправленный, сознательный акт.

9. Появление самостоятельных тенденций в терминообразова-нии, присущих только терминологии, ведет к возникновению вариантных форм выражения понятий, которые расходятся по разным сферам употребления: общелитературной и профессиональной. В этом случае появляется профессиональный вариант нормы. Многие варианты существуют в устной разновидности профессионального варианта нормы и относятся к профессионализмам. От них следует отличать профессиональные жаргонизмы.

10. Все нормативные требования, предъявляемые к терминам, являются основой для работы по упорядочению терминологии – основного направления терминологической работы. Упорядочение терминологии – составляющая часть практической работы по унификации терминологии, связанная с приведением терминов к единообразию, единой системе. Унификация – это сложная и многоаспектная работа по приведению терминологии в систему на всех уровнях – содержательном, логическом и лингвистическом. На последнем этапе работы по унификации производится кодификация терминосистемы, т.е. ее оформление в виде нормативного словаря. В результате появляется либо сборник рекомендуемых терминов, либо государственный стандарт на термины и определения (ГОСТ). ГОСТ представляет собой правовой документ, в котором законодательно закреплено употребление терминов. По сравнению с ГОСТом в сборнике рекомендуемых терминов нормативные требования менее жесткие.

11. Методы унификации терминов используются и в случае межъязыкового упорядочения – гармонизации разноязычных терминов. Усиление международного сотрудничества в области науки, культуры, экономики, производства требует ускорения работы по гармонизации терминологий наиболее развитых национальных языков. Гармонизация национальной и международной систем понятий и представляющих их терминосистем направлена на выработку единого технического языка в определенной области стандартизации.

1 Кстати, именно гармонизация на понятийном уровне потребовала известной коррекции содержания понятий, обозначаемых «старыми» терминами (рынок, спекуляция, биржа и т. п.).

Литература

1. Васильева А.Н. Основы культуры речи. М., 1990.

2. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Язык и культура. М., 1990.

3. Винокур Г.О. О некоторых явлениях словообразования в русской технической терминологии // Труды Московского института истории, философии и литературы. 1939. Т. 5.

4. Волкова И.Н. Стандартизация научно-технической терминологии. М., 1984.

5. Гарбовский Н.К. Профессиональная речь (функционально-стилистический аспект) // Функционирование системы языка и речи. М., 1989.

6. Головин Б.Н., Кобрин Р.Ю. Лингвистические основы учения о терминах. Горький,.1987.

7. Гринев С.В. Введение в терминологическую лексикографию. М., 1986.

8. Гринев С.В. Введение в терминоведение. М., 1993.

9. Даниленко В.П. Русская терминология. Опыт лингвистического описания. М., 1977.

10. Денисов П.Н. Лексика русского языка и принципы ее описания. М., 1980.

11. Дрозд Л. К проблеме лингвистической теории терминологии // Теоретические и методологические вопросы терминологии. Международный симпозиум.

12. Исследования по русской терминологии. М., 1971.

13. Канделаки Т.Л. Значения терминов и системы значений научно-технических терминологий // Проблемы языка науки и техники. М., 1970.

14. Краткое методическое пособие по разработке и упорядочению научно-технической терминологии. М., 1979.

15. Кутина Л.Л. Формирование языка русской науки: (Терминология математики, астрономии, географии в первой трети XVIII века). М.; Л, 1964.

16. Кутина Л.Л. Формирование терминологии физики в России. М.; Л., 1966.

17. Лингвистические проблемы научно-технической терминологии. М., 1970.

18. Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1990.

19. Лотте Д.С. Основы построения научно-технической терминологии. М., 1961.

20. Лотте Д.С. Образование и правописание трехэлементных научно-технических терминов. М., 1969.

21. Лотте Д.С. Краткие формы научно-технических терминов. М., 1971.

22. Ментруп В.К. проблеме лексикографического описания общенародного языка и международных языков // Новое в зарубежной лингвистике. М., 1983. Вып. 14: Проблемы и методы лексикографии.

23. Наер В.Л. Уровни языковой вариативности и место функциональных стилей // Научная литература: Язык, стиль, жанры. М, 1985.

24. Петров М.К. Язык. Знак. Культура. М., 1991.

25. Проблематика определений терминов в словарях разных типов. Л., 1976.

26. Проблема языка науки и техники. Логические, лингвистические и историко-научные аспекты терминологии. М., 1970.

27. Разинкина Н.М. О понятии стереотипа в языке научной литературы (К постановке вопроса) // Научная литература: Язык, стиль, жанры. М., 1985.

28. Разинкина Н.М. Функциональная стилистика. М.: Высшая школа, 1989.

29. Ребане Я. Опыт исследования социальной ответственности // Общественные науки. 1984. № 2.

30. Рондо Г. Введение в терминологию. Монреаль, 1979.

31. Русова Н.Ю. Участие цифровых, буквенных и графических элементов в терминообразовании // Термины и их функционирование. Горький, 1987.

32. Сейгер Дж.К. Критерии оценки функциональной эффективности терминов // Теоретические и методологические вопросы терминологии. Международный симпозиум. 1981.

33. Славгородская Л.В. Взаимодействие устной и письменной речи в сфере научного знания // Научная литература: язык, стиль, жанры. М., 1985.

34. Славгородская Л.В. О логико-смысловых связях в научном диалоге // Лингвостилистические исследования научной речи. М., 1979.

35. Современные проблемы русской терминологии. М., 1986.

36. Солганик Г.Я. К проблеме классификации функциональных стилей на интралингвистической основе // Основные понятия и категории лингвистики. Пермь, 1982.

37. Степанов Ю.С. В трехмерном пространстве языка. Семиотические проблемы лингвистики, философии, искусства. М., 1985.

38. Терминология и культура речи. М., 1981.

39. Терминология и норма. М., 1972.

40. Шелов С.Д. Терминология, профессиональная лексика и профессионализмы (к проблеме классификации специальной лексики) // Вопросы языкознания. 1984. Вып. 5.

41. Шмелев Д.Н. Введение // Способы номинации в современном русском языке. М., 1982.

Глава V Культура деловой речи

Общая характеристика официально-делового стиля

1. Широта этой сферы позволяет различать по меньшей мере три подстиля (разновидности) делового стиля: 1) собственно официально-деловой… В данной главе мы будем обращаться почти исключительно к материалу собственно… 2. Соотношение «официально-деловая ситуация – соответствующий жанр документа» означает, что содержание документа…

Контрольные вопросы

1. Какие сферы общественной деятельности обслуживают официально-деловой стиль и его подстили?

2. Чем обусловлено то обстоятельство, что официально-деловые тексты представляют собой документ?

3. Какие стилистические и семантические свойства делового (канцелярского) текста связаны с его спецификой?

Текстовые нормы делового стиля

Вспомним то, что говорилось в § 28: официально-деловой стиль обслуживает нашу деятельность в сфере официальных (официально-деловых) отношений. Так… 1. Пишущий (пока еще будущий пишущий), оказываясь связанным со сферой… какими-либо обстоятельствами в сфере деловых отношений, прежде всего должен дать себе достаточно ясный отчет о…

Контрольные вопросы

1. Каковы этапы мыслительной деятельности составителя документа в процессе построения последнего?

2. В чем принципиальное различие между текстовыми и языковыми нормами построения документа?

3. Какова связь между различием структурных схем текста документов и степенью жесткости/ гибкости их организации?

1 Руководства по деловой речи допускают постановку фамилии, имени, отчества заявителя с предлогом (от Петрова) и без него.

1 Ср. с той же формулой в медицинском документе по поводу эпилепсии у Достоевского: «В удостоверении чего подписом моим и приложением <нрзб> моей печати свидетельствую».

1 Вопрос о степени жесткости / гибкости текстовых норм разработан А.Б. Пеньковским и Б.С. Шварцкопфом и доложен на научно-методической конференции филологического факультета Университета дружбы народов им. П. Лумумбы в 1977 г. в сообщении «О трех типах текста-образца».

 

Языковые нормы: составление текста документа

С переходом к изложению переменных элементов содержания делового текста возрастают диапазон поиска и возможности выбора языковых средств для… I. Выше (в §28) уже говорилось о специальной лексике, для которой характерно… Некоторые слова такого рода устарели, например, уже вышедшие из употребления: сей (= этот), дабы (= чтобы), буде (=…

Контрольные вопросы

1. Каковы реквизиты постоянной и переменной информации в тексте различных документов?

2. Чем характеризуются трудности/особенности выбора лексических средств в процессе языкового наполнения схемы документа?

3. Чем характеризуются трудности/особенности выбора грамматических средств в процессе языкового наполнения схемы документа?

4. В чем проявляется стандартизация средств языкового заполнения текста документа?

Динамика нормы официально-деловой речи

В настоящее время текстовые и языковые нормы деловой речи испытывают давление со стороны все шире развивающегося способа составления, хранения и… его мнению, деловая проза «всегда внутренне формализована», это… Одним из результатов этого явилось то, что организационно-распорядительные документы (обслуживающие внутреннюю сторону…

Контрольные вопросы

1. С чем связаны возможности регламентированных изменений в построении текста документов?

2. Как оформляется обращение в деловом письме?

1 Дескриптор – единица информационно-поискового языка, служащая для описания смыслобого содержания текста (документа).

2 Такая же традиция и в венгерском письме [3, 183].

 

Устная деловая речь: деловой телефонный разговор

Между тем внимание исследователей обращает на себя функционирование деловой речи в форме телефонных деловых переговоров. Вопреки распространенному… Наряду с этим следует упомянуть предложение об использовании готового бланка протокола заседаний товарищеского суда –…

Контрольные вопросы

1. Что разъединяет деловые переговоры по телефону и письменный деловой текст?

2. Что их сближает?

Рекомендуемые пособия и литература по официально-деловой речи

1. Об особенностях подстилей официально-деловой речи:

· Русский язык в современном мире. М., 1974. Ч. П. Гл. 4. § 3.

· Ершов А.П. К методологии построения диалоговых систем: феномен деловой прозы // Вопросы кибернетики. Общение с ЭВМ на естественном языке. М., 1982.

· Большаков И.А. О некоторых лингвистических особенностях деловой прозы // Семиотика и информатика. Вып. 26. М., 1985.

· Шварцкопф Б.С. Культура деловой речи // Русская речь. 1968. № 3.

· Шварцкопф Б.С. – В кн.: Культура русской речи и эффективность общения. М., 1996. Разд. III. Гл. 9.

*

· Иссерлин Е.М. Лексика и фразеология современных дипломатических документов. М., 1966.

· Ушаков А.А. Очерки советской законодательной стилистики. Пермь, 1967.

2. Пособия по документации:

· Головач А.С. Оформление документов. Изд. 2-е. Киев – Донецк, 1983.

· Фелъзер А.Б., Миссерман М.А. Делопроизводство. Справочное пособие. Изд. 3-е. Киев, 1988.

· Руководство по делопроизводству. Пособие для служащих учреждений. М., 1989.

· Документы и делопроизводство. Справочное пособие / Сост. М.Т. Лихачев. М., 1991.

3. Литература о языке деловой речи:

· Веселое П.В. Как составить служебный документ. М., 1982.

· Веселое П.В. Современное деловое письмо в промышленности. Изд. 3-е. М., 1990.

· Веселое П.В. Аксиомы делового письма: культура делового общения и официальной переписки. Изд. 4-е. М., 1993.

· Рахманин Л.В. Стилистика деловой речи и редактирование служебных документов. Изд. 3-е. М., 1990.

Резюме

Официально-деловой стиль представляет собой один из функциональных стилей современного русского литературного языка: набор языковых средств, предназначение которых – обслуживание сферы официально-деловых отношений (деловых отношений между организациями, внутри них, между юридическими и физическими лицами). Деловая речь реализуется в виде письменных документов, построенных по единым для каждой из их жанровых разновидностей правилам. Типы документов различаются спецификой своего содержания (какие официально-деловые ситуации в них отражены), а соответственно и своей формой (набором и схемой размещения реквизитов – содержательных элементов текста документа); объединены они набором языковых средств, традиционно используемых для передачи деловой информации.

Принято различать три подстиля официально-делового стиля: 1) собственно официально-деловой (или канцелярский), 2) юридический («язык законов») и 3) дипломатический. В этом разделе учебника специально рассматривался первый: именно в нем наиболее четко и последовательно выражены специфические черты официально-делового стиля в целом. Напомним наиболее существенные признаки деловой документации.

1. Специфика культуры официально-деловой речи заключается в том, что она включает в себя владение двумя различными по характеру нормами: 1) текстовыми, регулирующими закономерности построения документа, закономерности развертывания его содержательной схемы, и 2) языковыми, регулирующими закономерности отбора языкового материала для наполнения содержательной схемы документа. Различение этих двух типов норм деловой речи помогает понять направленность и этапы мыслительной работы над текстом документа: осмысление официально-деловой ситуации – « подбор соответствующего ей жанра документа → уяснение соответствующих жанру документа норм построения текста → выбор отвечающих жанру и форме документа языковых средств.

2. Форма документа (схема, отражающая семантико-инфор-мационную структуру текста) предоставляет в распоряжение его составителя определенный набор реквизитов и определенную их композицию (последовательность и порядок их размещения в тексте документа). Наиболее частотные (общие ряду документов) реквизиты: (1) адресат документа; (2) адресант документа; (3) заглавие (жанр) документа; (4) заглавие к содержанию текста документа; (5) список приложений к документу; (6) подпись; (7) дата. Обязательность/ необязательность употребления определенных реквизитов определяет жесткость/свободу построения формы документа. Сказанное позволяет характеризовать «пишущего» как составителя текста документа (по известным ему образцам): это относится и к плану текстовых норм, и к плану языковых норм.

3. Составитель, как правило, использует традиционные для официально-делового стиля языковые средства. Таковы: и стилистика текста документа (нейтральная, не-экспрессивная и не-эмоциональная, и/или книжная); и лексические средства (близкие к однозначности лексемы и привычные словосочетания, включая клише и штампы, не говоря уже о так называемых канцеляризмах – языковых средствах, употребление которых нормы литературного языка ограничивают сферой деловой речи); и морфологические средства (продуктивность отглагольных существительных для называния действий; тенденция к неупотреблению в документах лично-указательных местоимений он, они ...); и синтаксические средства (усложняющие синтаксическую структуру причастные и деепричастные обороты, сложноподчиненные предложения с придаточными и с выражающими логические отношения союзами; именные цепочки с родительным падежом; синтаксическая схема перечисления).

Эти и некоторые другие особенности характеризуют канцелярский подстиль официально-делового стиля, ориентируя составителя текста документа на определенный выбор и на определенное восприятие текста документа его «получателем» (= читателем). Все эти специфические (и текстовые, и языковые) собственно канцелярские черты официально-делового стиля закреплены в ГОСТах и руководствах, что обеспечивает высокий уровень стандартизации и унификации текстов деловой документации.

Литература

1. Акишина А.А., Акишина Т.Е. Этикет русского телефонного разговора. М., 1990.

2. Бахарев В.А., Корякин Г.Н. Корреспонденция и делопроизводство. М., 1970.

3. Болла К., Полл Э., Папп Ф. Курс современного русского языка. Будапешт, 1968.

4. Большаков И.А. О некоторых лингвистических особенностях деловой прозы // Семиотика и информатика. Вып. 26. М., 1985.

5. Ванников Ю.В. Типы научно-технических текстов и их лингвистические особенности. Ч. 2. М., 1985.

6. Веселое П.В. Деловое письмо: вольный стиль или унификация? // Стандарты и качество. 1989. № 7.

7. Веселое П.В. Культура и техника исполнения делового письма // Социалистический труд. 1978. № 8.

8. Веселое П.В. Современное деловое письмо в промышленности. Изд. 3-е. М., 1990.

9. Веселова Р.Б. Деловой телефонный разговор. Методическая разработка. М., 1991.

10. Винокур Г. Культура языка. Изд. 2-е. М., 1929.

11. Вольская И.С. Дифференциальные признаки официально-делового стиля речи на синтаксическом уровне. Автореф. дисс. канд. филолог, наук. М., 1966.

12. Выготский Л.С. Мышление и речь // Выготский Л.С. Собр. соч. Т. 2. М., 1982.

13. Герд А.С. Взсляд на русский язык науки сегодня и завтра // Русистика сегодня. 1995. № 4.

14. Головач А.С. Оформление документов. Изд. 2-е. Киев – Донецк, 1983.

15. Ершов А.П. К методологии построения диалоговых систем: феномен деловой прозы // Вопросы кибернетики. Общение с ЭВМ на естественном языке. М., 1982.

16. Кожина М.Н. О речевой системности научного стиля сравнительно с некоторыми другими. Пермь, 1972.

17. Копытное П.А. Корреспонденция и делопроизводство. М., 1959.

18. Лаптева О.А. Внутристилевая эволюция современной русской научной прозы // Развитие функциональных стилей современного русского языка. М., 1968.

19. Левин В.Д. О некоторых вопросах стилистики // Вопросы языкознания. 1954. № 5.

20. Логинова К.А. Деловая речь и ее стилистические изменения в советскую эпоху // Развитие функциональных стилей современного русского языка. М., 1968.

21. Митяев К.Г. История и организация делопроизводства в СССР. М., 1959.

22. Николаева Т.М. Проблемы лингвистики текста (комплекс идей горизонтального порождения) и конкретные исследования балканского материала // Симпозиум по структуре балканского текста. Тезисы докладов и сообщений. М., 1976.

23. Пенъковский А.Б., Шварцкопф Б.С. К вопросу о текстовых нормах // Лингвистика текста. Материалы научной конференции. Ч. I. M., 1974.

24. Пенъковский А.Б., Шварцкопф Б.С. Взаимодействие текстовых и языковых норм при порождении текста // Материалы V Всесоюзного симпозиума по психолингвистике и теории коммуникации (Ленинград, 27-30 мая 1975 г.). Ч. I. M., 1975.

25. Пешковский А.М. Как вести занятия по синтаксису и стилистике в школах взрослых // Пешковский А.М. Избранные труды. М., 1959.

26. Розенталъ Д.Э. К итогам обсуждения вопроса о штампах // Вестник Московского университета. 1968. № 6.

27. Розенталъ Д.Э., Джанджакова Е.В., Кабанова Н.П. Справочник по правописанию, произношению, литературному редактированию. М., – 1994.

28. Унифицированная система организационно-распорядительной документации, используемой в автоматизированных системах управления и в условиях традиционных методов управления. Альбом форм, нормативные и методологические материалы. М., 1976.

29. Унифицированная система организационно-распорядительной документации. Унифицированные формы, инструктивные и методические материалы по их применению. М., 1980.

30. Унифицированные системы документации. Система организационно-распорядительной документации. Основные положения. ГОСТ 6. 15. 1-75. М., 1975.

31. Фелъзер А.Б., Миссерман М.А. Делопроизводство. Справочное пособие. Изд. 3-е. Киев, 1988.

32. Шапиро А.Б. Основы русской пунктуации. М., 1955.

33. Шварцкопф Б.С. – В кн.: Русский язык в современном мире. М., 1974. Ч. П. Гл. 4. § 3.

34. Щерба Л.В. Современный русский литературный язык // Щерба Л.В. Избранные работы по русскому языку. М., 1957.

Глава VI Средства массовой информации и культура речи

В данной главе учебника ставится задача не просто показать собственно языковые особенности средств массовой информации (СМИ), но и рассмотреть массовую коммуникацию как особый тип общения, тип дискурса (под дискурсом здесь понимаетсякоммуникативное событие, заключающееся во взаимодействии участников коммуникации посредством вербальных текстов и/или других знаковых комплексов в определенной ситуации и определенных социокультурных условиях общения). Естественно, что в учебнике по культуре речи основное внимание уделяется фактам успешности или, напротив, дефектности коммуникации, а также нормам различных типов (информационной, языковой, стилистической, коммуникативной), действующим в данной сфере общения. Кроме того, изменчивость дискурса в СМИ, его открытость для прямого социального воздействия предопределяют рассмотрение коммуникативного процесса в динамике, с обязательным учетом происходивших и происходящих здесь изменений.

Общая характеристика средств массовой информации

Среди функций СМИ обычно выделяют следующие: · - информационную (сообщение о положении дел, разного рода фактах и… · - комментарийно-оценочную (часто изложение фактов сопровождается комментарием к ним, их анализом и оценкой);

Контрольные вопросы

1. На какие виды подразделяются средства массовой информации?

2. Каковы основные функции СМИ?

3. В чем состоит различие между средствами массовой информации?

4. Каковы особенности массовой коммуникации как типа дискурса?

Информационное поле и информационная норма в СМИ

Существуют многочисленные определения понятия «информация». Одним из наиболее известных является определение, данное «отцом кибернетики» Н. Винером:… В зависимости от содержания и целей, которые ставятся в процессе общения в… фактульная), не связанная с ситуацией и участниками общения, и прагматическая (оценочная/субъективная), функцией…

Контрольные вопросы

1. Какие определения термина «информация» вы знаете?

2. Какие виды информации принято различать?

3. Что такое информационное поле?

4. Что считается информационной нормой?

5. Какие типы недостоверной информации вам известны? В чем причины ее появления на страницах печати?

6. Какие языковые приемы используются ) для маскировки лжи?

1 Ю.И. Левин выделяет четыре семиотических типа искажения истины, в основе каждого из которых лежит то или иное преобразование реальной ситуации: 1) аннулирующее преобразование – умалчивающие описания, пределом которых является нулевой текст; 2) фингирующее преобразование, состоящее во введении в ситуацию «посторонних» предметов и/или событий; 3) преобразование индефини-тизации, при котором аннулируются часть свойств предмета или предиката, в результате чего ситуация оказывается неопределенной; 4) модальное преобразование, изменяющее модус (способ существования) предмета, предиката или события – скажем, когда возможное выдается за действительное [17, 109-112].

1 В тоталитарном обществе жестко регламентировалось не только содержание, но и сам «язык» печати, ср.: «В апреле 1923 года состоялся XII съезд РКП(б). В докладе на съезде товарищ Сталин дал классическое определение большевистской печати как единственного орудия, при помощи которого партия ежедневно, ежечасно говорит с рабочим классом на своем, нужном ей языке. Простой и ясный, сжатый и смелый язык большевистской печати -это и есть язык, нужный нашей партии» [24, 5].

Прагматика и риторика дискурса в периодическойпечати. Сфера субъекта и выражение оценки

В рамках обсуждения вопроса об основном предназначении средств массовой информации и в лингвистических работах, и в выступлениях профессиональных журналистов уже давно ведется дискуссия о… В современных выступлениях журналистов и критиков можно встретить негативные отзывы о «так называемой публицистике»,…

Контрольные вопросы

1. Каково соотношение объективного и субъективного в газете?

2. Каковы возможности СМИ как средства воздействия на читателя?

3. Что представляет собой субъект газетного дискурса?

4. Каковы объективные и субъективные факторы, определяющие важную роль оценки в прессе? Как влияют социальные факторы на оценку в СМИ?

5. Как можно охарактеризовать оценочное поле газетного дискурса: что подвергается оценке, как эта оценка выражается, насколько она стабильна?

6. В каких случаях оценка противоречит этической норме?

7. Какие вы знаете приемы косвенной оценки?

Средства речевой выразительности

В книге «Русский язык на газетной полосе» В.Г. Костомаров выделил основную черту языка газеты: стремление к стандартизо-ванности и одновременно к… С первых же строк статьи читатель часто встречается с такими разновидностями… Выдающийся мыслитель современности Хинтикка замечал, что умение ставить вопросы природе отличает гениального ученого…

Парантеза – самостоятельное, интонационно и графически выделенное высказывание, вставленное в основной текст и имеющее

Эта стилистическая фигура внутренне противоречива, поскольку, с одной стороны, разрушает барьер между автором и читателем, создает ощущение… Риторическим восклицанием, по классическому определению, называется показное… Умолчание – указание в письменном тексте графическими средствами (многоточием) на невысказанность части мысли: «Хотели…

Парцелляция – в письменном тексте отделение точкой одного или нескольких последних слов высказывания для привлечения

Эпифраз, или присоединение, – добавочное, уточняющее предложение или словосочетание, присоединяемое к уже законченному предложению, например: «Кто… Из трех фигур только эпифраз дает приращение информации, а остальные просто… Особую роль в любом выразительном тексте играют сравнения . В прессе они обычно оформляются как структурно и…

Контрольные вопросы

1. Какова основная черта языка газеты?

2. Что такое фигуры речи? Какие группы фигур речи встречаются в текстах периодической печати?

3. Что такое тропы? Какие тропы можно встретить на страницах печати?

4. Каковы функции фигур речи и тропов в текстах периодической печати?

5. Что такое аллюзия? Какие типы аллюзий вы знаете? Какую роль играет аллюзия в газетном тексте?

6. Чем различаются штампы и клише?

Резюме

Специфика языка средств массовой информации определяется особенностями коммуникативной ситуации, которую он обслуживает. Дискурс массовой коммуникации характеризуется как дистантный, с индивидуально-коллективным субъектом и неизвестным, количественно неопределенным массовым рассредоточенным адресатом. Цель коммуникации включает информационную, ком-ментарийно-оценочную, познавательно-просветительную, персуазив-ную (воздействующую) и гедонистическую составляющие, причем информационная функция считается первичной. Важнейшей категорией дискурса массовой коммуникации является информационное поле. В значительной степени оно формируется за счет иерархически организованной новостийной информации и при отсутствии тематических ограничений должно принимать вид адекватно отражающей действительность информационной мозаики, однако реально могут возникать «сдвиги» в сторону позитивной или негативной информации. Общепризнанными считаются только два вида ограничений на распространение информации – институциональное (юридически закрепленное) и конвенциональное (прежде всего этическое), все остальные ограничения являются нарушением информационной нормы. К ним, в частности, относится распространение недостоверной информации. Практика «черной» и «серой» пропаганды выработала дезинформационные универсалии, однако и читатель, в свою очередь, научился узнавать в тексте приемы, маскирующие ложь, – маркеры лжи. Оценка (прагматическая сторона информации) неотделима от фактов (предметно-логической составляющей информации). В ней выражены позиция автора, его система ценностей, представления о происходящем. Оценка тесно связана с категориями свой/чужой, искренний/лживый. В журналистской практике сложились типовые объекты оценивания: оппоненты, их высказывания и действия, отдельные слои населения, общественные институты, общественные явления. Оценка является важным, а иногда и основным средством аргументации и может

меняться вплоть до полярной в зависимости от целей коммуникации или под влиянием социальных факторов. Ее использование в аргументативной функции регулируется этическими нормами и риторическими правилами. Эти ограничения удается обходить с помощью косвенных оценок, к которым, в частности, относятся контексты самодискредитации. Риторическое усиление речи достигается с помощью стилистических фигур и тропов. Их использование отвечает двум основным тенденциям языка газеты: стремлению к стандартизованности и к экспрессивности: Основная выразительная нагрузка падает в газете на четыре типа фигур: вопросы, повторы, аппликации и структурно-графические выделения. Тропы не только украшают текст, но и помогают осмыслить действительность, структурируя ее и смещая акценты. Некоторые изначально выразительные средства языка, употребляемые в печати, постепенно превращаются в штампы, которые являются одним из воплощений стандарта. Средства массовой информации в значительной степени определяют нормы языка и общения, и тем более велика их ответственность за то, чтобы эти нормы отвечали лучшим культурным традициям.

1 Ряд примеров метафоры времен перестройки взят из книги: Баранов А.Н., Караулов Ю.Н. Русская политическая, метафора (материалы к словарю). М., 1991.

 

Литература

1. Апресян Ю.Д. Прагматическая информация для толкового словаря // Прагматика и проблемы интенсиональности. М., 1988.

2. Артемов В.Л. Основные направления исследования и современное состояние теории массовой коммуникации за рубежом // Психолингвистические проблемы массовой коммуникации. М., 1974.

3. Багиров Э.Г.О знаковой природе и своеобразии языка телевидения как средства массовой коммуникации // Предмет семиотики: Теоретические и практические проблемы взаимодействия средств массовой коммуникации. М., 1975.

4. Баранов А.Н., Казакевич Е.Г. Парламентские дебаты: традиции и новации. М., 1991.

5. Баранов А.Н., Паршин В.В. Языковые механизмы вариативной интерпретации действительности как средство воздействия на сознание // Роль языка в средствах массовой коммуникации. М., 1986.

6. Болинджер Д. Истина – проблема лингвистическая//Язык и моделирование социального взаимодействия. М., 1987.

7. Бъшинский К.И. Язык газеты. М., 1997.

8. Вайнрих X. Лингвистика лжи // Язык и моделирование социального взаимодействия. М., 1987.

9. Вакуров В.Н., Кохтев Н.Н., Солганик Г.Я. Стилистика газетных жанров. М., 1978.

10. Винер Н. Кибернетика и общество. М., 1958.

11. Винокур Г.О. Культура языка. 2-е изд. М., 1929.

12. Дейк Т.А.ван. Язык. Познание. Коммуникация. М., 1989.

13. Джоуэтт Г.О’Доннел В. Пропаганда и внушение: Реферат. М, 1988.

14. Костожаров В.Г. Русский язык на газетной полосе. М., 1971.

15. Костомаров В.Г. Языковой вкус эпохи. М., 1994.

16. Кривенко Б.В. Язык массовой крммуникации: лексико-се-миотический аспект. Воронеж, 1993.

17. Левин Ю.И. О семиотике искажения истины//Информаци-онные вопросы семиотики, лингвистики и автоматического перевода. Вып. 4. М., 1974,

18. Медведева С.Ю. Специфика языка печати как средства массовой коммуникации//Роль языка в средствах массовой коммуникации. М, 1986.

19. Онтология языка как общественного явления. М., 1983.

20. Речевое воздействие в сфере массовой коммуникации. М., 1990.

21. Свинцов В.И. Истинностные аспекты коммуникации и проблемы совершенствования речевого общения//Оптимизация речевого воздействия. М., 1990.

22. Техника дезинформации и обмана. М., 1978.

23. Шмелев Д.Н. Русский язык в его функциональных разновидностях. М., 1977.

24. Язык газеты. М. – Л., 1941.

25. Язык и стиль буржуазной пропаганды. М., 1988.

26. Язык и стиль средств массовой информации и пропаганды. М., 1980.

Список сокращений:

· Д – «День»

· 3 – «Завтра»

· Изв. – «Известия»

· КП – «Комсомольская правда»

· Кур. – «Куранты»

· ЛГ – «Литературная газета»

· М – «Молния»

· МК – «Московский комсомолец»

· МН – «Московские новости»

· НГ – «Независимая газета»

· ОГ – «Общая газета»

· П – «Правда»

· ПТ – «Пульс Тушина»

· РГ – «Российская газета»

· С – «Сегодня»

· СР – «Советская Россия»

· Т – «Труд»

Программа курса «Культура русской речи»
(для гуманитарных вузов)

Л.К. Граудина, Е.И. Ширяев

Культурные центры по созданию риторик в России. Риторические школы в России XVII-XVIII вв. Этапы развития отечественной риторики в XVIII-XIX вв.… Определение понятия культура речи. Вопрос о соотношении и взаимодействии… Специфика культуры речи как научной дисциплины, для которой центральными являются: 1) проблема литературной нормы, ее…

Хрестоматия

Предисловие

Хрестоматия посвящена проблемам культуры речи, в систематизированном виде изложенным в данном учебнике.

Как известно, само слово хрестоматия – греческого происхождения (χρηστομαθεια, от χρηστós – полезный и μαθos – знание). Настоящая хрестоматия представляет собой сборник образцовых, а потому и полезных текстов, иллюстрирующих те нормы, правила и научные положения, которые изложены в специальном курсе по культуре речи. Поэтому учебник и хрестоматию следует изучать в комплексе: таким образом изложение теоретических постулатов будет дополняться показательными текстами, демонстрирующими лучшие качества современного русского литературного языка.

В наше время особое значение приобретает эстетическое и этическое воспитание языковой личности. Существует широкий спектр воздействия слова в самых разных областях нашей жизни – общественной, профессиональной, семейной, личностной и т.д. В хрестоматию отбирались тексты, представляющие современный литературный язык в его основных функциональных разновидностях и стилях. Тексты сгруппированы по шести разделам: I. Разговорная речь; П. Ораторская речь; III. Дискутивно-полемическая речь; IV. Научная речь; V. Деловая речь; VI. Язык средств массовой информации.

Образцы языка художественной литератур – прозы, поэзии, драматических произведений – в хрестоматию не включались по двум причинам. Во-первых, художественная речь в системе литературного языка занимает особое место. Стиль языка художественной литературы нельзя рассматривать в одной плоскости с другими функциональными разновидностями языка. Как писал В.В. Виноградов, «поэтическая функция языка опирается на коммуникативную, исходит из нее, но воздвигает над ней подчиненный... закономерностям искусства новый мир речевых смыслов и соотношений»1. Во-вторых, идиостиль наиболее даровитых, и тем более талантливых писателей и поэтов нашей эпохи, их творческую языковую практику нельзя смешивать с практикой общелитературной речи – обиходно-бытовой, публицистической, научно-технической или деловой.

Отказавшись по принципиальным соображениям от текстов художественных произведений, составители стремились поддерживать культ безукоризненного литературного языка и высокого вкуса путем тщательного отбора авторов текстов, которые включались

в хрестоматию. Среди них – имена, которые говорят сами за себя: В.В. Виноградов, Л.Н. Гумилев, Д.С. Лихачев, А.И. Солженицын, Л.А. Ухтомский и др.

Каждый из шести названных разделов хрестоматии построен по хронологическому принципу. Оригинальные фрагменты сопровождаются краткими комментариями по поводу критерия отбора материала, справками об авторах текстов, примечаниями о стилистических и культурно-речевых особенностях предлагаемых образцов.

Книга поможет преподавателю вуза найти наиболее оптимальные пути и приемлемые формы изложения курса «Культура русской речи». Хрестоматия представляет интерес также для широкого круга читателей – филологов, журналистов, редакторов, аспирантов, студентов и всех, кого интересует культура родной речи.

1 Виноградов В.В. Стилистика. Теория поэтической речи. Поэтика. М., 1963. С. 155.

Полилоги Беседы ненаправленной стратегии

Первая беседа (I; запись М.В. Китайгородской, 1991 г.), фиксирующая нюансы индивидуального произношения, наглядно показывает атмосферу полилога:… Вторая и третья записи (II, III; запись Е.В. Красилъниковой, 70-е гг.)… известного мастера слова Л. Успенского; эпистемическая модальность (ср. реплики знаете?; очевидно?) является…

I

Участники беседы:

· A. – москвич, 34 года, географ.

· Б. – сестра А.

· B. – дочь Б., студентка.

· Г. – муж Б.

Записано в Москве, в доме Б. осенью 1991 года. Запись М.В. Китайгородской.

А. А в этот раз у меня вот еще из впечатлений было что / вот когда я первый раз когда я с медведем вс... во-первых, я в этот раз / вот в прошлые разы было так / ну оди-ин раз / ночевали мы / в лесу / а... в этот раз мы в лесу ночевали / в общей сложности / четыре раза //

· Ночевали //

· Б. Страшно //

· Да и холодно //

· A. Вот // Приче-м дважды я один ночевал //

· B. (с удивлением и страхом) О-о!

· A. Дважды я один / и Сережка один / (тихо) два раза ночевал //

· B. Да ты чего? А как так? Это ж страшно!

· A. Ну (в) от один раз когда с мишкой (т. е. медведем) встретился с этим / я один раз ночевал /

· ну я с’-в’ ечера /

· B. И сразу остался ночевать?

А. Ну я с вечера пришел на ток на подслух / послушал значит / слышу вроде бы там сел / вроде бы там сел / но а сидишь уже сразу / в ушах-то звенит / во-от / и потом еще главное сел / вроде подслух / все / сижу / и вдруг ну вот буквально вот знаешь вот такое вот ощущение / вот ну / кто-то есть что-то /

· Б. Угу //

· А. то (е)сть мелькнула какая-то тень / накрыла / и у меня над головой в трех метрах пролетает филин /

· Б. Ой!

· А. и метрах в сорока садится //

· Б. Хм //

· A. Вот // Он сел / а филин на току / это вообще такая зараза / ну он...

· подкрадывается

· B. Филин?

· A. к этим самым / глухарям /

· B. А-а / он тоже туда же? А. Коне-е-чно туда же!

· Б. Ч(ег)о / на них охотится (тоже)?

· А. Коне-е-чно // Так филин // Филин это зверюга / извини меня вот такой вот высоты (изобразительный жест рукой – 'высота от пола') // Вот такой вот высоты //

· Г. И наглый //

· А. Он / сел / ти-и-хо-тихо подлетел / только чуть-чуть / башкой повертел / я думаю «ну щас я т(еб)я хлопну / мил друг // Мне помощники (мне?) не нужны» // (смеются) Вот // Но понимаешь / уже подлетели они / дум(аю) «вот я его щас хлопну / (пауза) а они (глухари) возьмут / и улетят» //

· А-а

· Б. Да / спугнешь //

· А. Ну конечно / ну вы... выстрелы же ведь с ве... с'-в' ечера на то... на току // Я бы знал (о)ни... как они расселись / если бы я бы знал / я бы может его бы и-и хлопнул бы // Но а бог его знает / где они сидят / а ветерок был / не очень доносит / где они сели // Слышу что хлопанье крыльев / там вроде там / ну и все // Вот // Ну и я его поми...

· Б. Он серый?

· А. (договаривает прерванную реплику) помиловал в итоге // (отвечает на вопрос) Он почти черный //

· Г. (тихо) Леониду Харенычу позвоню //

· A. (продолжает) Темно-серый // Темно-серый // Вот //

· B. Желтые глаза?

· A. Ну я его не видел / он спиной ко мне сидел //

· B. Ой ужас какой // А он тебя видел?

· A. Да нет / откуда? Я уж так подумал / когда он у меня над головой пролетел / думаю «так / мимоходом шевельнул(съ) бы / он бы д-долбанул бы сверху / не разобравшись» // (смеются)

· B. Послушай / это он да? Это он может ч(ег)о-ни(бу)дь?

· А. Ну /он мог спикировать конечно къш // Нет / ну он бы сообразил конечно къш // Ну ч-черт его знает / все равно неприятно // (смеются) Ну во-от /

· и-и значит...

· Б. А если он впол...

· вполовину (нрзбр.)

· А. И вот после этого я-а / сел под... на подслухе посидел / потихонечку ушел метров на триста / под елочкой устроил(съ) / а тоже неприятно // Чего? Шуметь-то особо не хоч(е)тся / а дров хороших / на земле нет / все погнило // То есть(тъс’)нужно ломать // А ломать / это тоже / ну представляешь с руку вот сучок / сухой / сломать // (Там же?) щелчок / будь здоров какой // Это я пока перепилил вобщем / там / набрал кое-как с грехом пополам дров / сварганил значит ноги / во-от //

· Б. А поч... что это такое?

· А. Ноги / это таежный костер // Это-о когда бревна кладутся вдоль все / рядышком одно к одному / то (е)сть не в кучку / а вдоль // (дальше рассказ А. идет на фоне тихого телефонного разговора Г.) Вот // И / значит нарезал лапничку / сам прилег рядом вдоль / ну вот дрова были немножко фиговенькие / поэтому при-дремать не удалось / но все равно // Вот лежи-и-шь ночью / лежишь чуть придре...

· придре-о-мываешь /

· Б. (к Г., разговаривающему по телефону) Игорь / Игорь / ты в комнату перейди //

· А. (продолжает) вот // Потом / как говорится / уже чувствуешь что / придремываешь /

· В. А / ты то есть ты

· у костра что ли спал?

· А. У костра / конечно / спал //

· Б. Ничего / не страшно?

· A. Ну а че страшно-то? Я выбрал место / с одной стороны елка вот такая вот / с другой стороны там ка-а-мень какой-то / пристроился так / и лапничку положил / с третьей стороны костерок / вот / лег / полежал-подремал / достал термосочек / чайку налил-попил / пару бутербродов с собой /

· B. Не скучно?

· A. А че / хорошо // В лесу знаешь интересно // Вначале там пти-и-чки с’-в’ечера поют / потом постепенно все затиха-а-ет-за-тиха-а-ет / и тишина // Полная тишина-а /

· B. Не / я бы умерла // Вот ко(г)да тишина / это все (смеется) //

· A. ну вот // Ветер сти-их / все ти-и-хо в лесу // Вдруг птичка какая-то засвистит // Потом филин заорал в одном месте //

· B. (со страхом) О-ой! Все //

· А. Во-от // Немножко времени прошло / уже в другом месте заорал филин / и по-другому // Он о... орет / каждый раз по-разному //

В. Так вот? «У-у»?

· A. Не-е / он по-разному орет //

· B. А «у-у» это сова?

· A. Он может //

· Нет // Он он и та-ак может // Иной раз он заорет / ну просто дурным голосом // Иной раз заорет / вот как вот ребенок плачет громко //

· B. Ой //

· A. Орет / (имитирует) «Э-хэ-хэ-хэ-хэ» //

· B. (тихо) Ужас //

· A. Что-то в таком вот духе // Во-от //

· B. У меня кошки щас под окном / устраивают / концерты // (нрзбр.)

· А. Вот при... примерно также / вот //

· Б. О-ой //

· А. Во-от //

· Б. Это филин подражает / всем животным / да?

· A. Ну филин не-ет // Филин он не пересмешник / он-н... ну он так по-разному орет // Ну и потом где-то я...

· B. Это от характера зависит? Или от настроения?

· A. Нет / ну просто-о от воспитания //

· B. А-а //

· А. То (е)с(ть) где рядом с какими звуками жил / где у кого какие предки / (пауза) как орали / (смеется) вот и он также // Во-от // И потом пошел / вроде я проснул (съ) / рано глухари запели / еще где-то начало третьего / уже я услышал / слышу щ-щелк / / Дум(аю) «ох ты Господи / (не утро ж?) еще» // Я еще думал минут тридцать-сорок у меня есть / слышу щелчок / и потом тишина // (тихо) Приснилось что ли? Ну скорей костер затушил / вроде недалеко / стал подходить...

· Б. А кто щелкнул-то?

· A. Глуха-арь //

· B. (А-а?) / они же щелкают // Б. А-а / да / угу //

· A. Вот такой (изображается щелчок пальцами) // Вот такой звук // (еще раз щелкает пальцами) И все / и тишина // Вот // Я подходить стал вижу... слышу вроде он запел-запел-запел-запел / подхожу-у потихоньку / ну так / особо не шумел / и тишина слышу // «Что такое?» думаю //

· Ну ладно / развернулся /

· B. А там этот филин небось его уже слопал //

· А. Не-ет // Развернулся к другому / иду-иду / иду-иду / уже метров-в... восемьдесят / сто остается / (Г. заканчивает телефонный разговор) вдруг слышу / крылья захлопали // «Что такое?» думаю / «ну словил» // Не-ет вижу // Опять этот глухарь / мимо меня п... а щелч-чок опять такой злой он бывает / иногда щелкает /

когда-а чем-то недоволен / очень громко / з-злой такой щелчок // И мимо меня летит // Ну / было б знато (т. е. если бы знал) / я бы его стрельнул бы и все / Ну... не-е н’и: классическая охота / но вполне можно было // Во-от // И он пролетел / я стою думаю «что же делать?» / и слышу «чух-чух-чух-чух» (данное звукоподражание имитирует шаги медведя) // И когда он (глухарь) уже пролетел через меня / я уже понял / в чем дело // Я уже понял думаю «ну все / иди сюда дум(аю) / мил друг» // И / ну у меня как-то вот таких о... вот в тот раз у меня так немножко сыграло / вот / а-а щас / такая злость была / набил бы морду этому медведю бы / (смеются) вопросов бы нет // Во-от // И перезаряди-и-ться можно было двадцать раз уже / ну все он мимо меня прошел / я поце-е-лился / (тихо) все это потом / «ладно / ступай с’-м’ иром» //

· Во-от //

· В. Стра-а-шно //

· А. И потом вот он мне еще двух петухов (т. е. глухарей-самцов) согнал / на меня вылетели тоже / но я не стал стрелять-шуметь // Ну вот // ушел / думаю «ну / у меня еще времени там / четыре или пять дней»// Не стал я бередить этот ток / чтобы там / шуму лишнего не разводить // А последн(ий) вернее / ну / предпоследний раз / девятого утром пришел / вот // Ну / уже я пулю (для медведя) взял у Павла (имя егеря) / (смеются) дум(аю) / «приходи» / Павел мне сказал что лицензия есть спортивная // (пауза; далее А. объясняет собеседникам, почему он так и не стал охотиться на медведя) Вот // Ну во-пер(в)ых пули не свои / и во-вторых я из «Меркеля» (марка оружия) не стрелял пулей / ну в-третьих чистый такой момент как говорится / даже если хлопнешь там / километра два его тащить / это за ребятами

· возвращаться //

· Г. Ну в общем ты его простил /

· короче говоря //

· A. Да-а // Ну и я пришел / дум(аю) «ладно / бог с тобой / живи» / значит я взял свой старый костерок /

· сложил /

· B. Жалко мишку // А их там много?

· A. (на более высоком регистре) Е-есть там / е-есть //

· B. (Все равно) жалко //

· A. Вот // Сложил я это дело /

· B. (тихо) Жалко //

· А. запалил костерок дымком немножко / к(ак) раз в сторону тока был ветер // Раздул я его / раскочегарил немножко огня нет / (ну?) дыма нет / «ну и хорошо» дум(аю) / «не подойдешь» // Ну и не пели в этот день глухари // Я прошел / одного / поднял / второго поднял / ну и что толку / не поют // Во-от // Ну и пошел потихонечку домой / а тут как раз до ж: ичек пошел // Дождичек / дождичек / я иду-иду-иду к лодке / иду к лодке с’н’ ег уже в до ш’ ... э-э... (исправляет оговорку) до ш’ в с’н’ ег перешел / подхожу к

своей лодке / а выходной день / праздник вернее // Там (з)начит мужики какие-то по берегу ходят / ну я их на базе-то видел // А я главн(ое) (со смехом в голосе) так появился очень интересно / там / из-за бугорка / а они вижу как раз идут / по направлению к моей лодке // (вроде бы?) // Во-от // Они так / подходят / ну и тут вдруг я / появляюсь / я вижу они обернулись / и так немножко удивились / испугались / я / там / ровное место / луг / не видно / ну практически / вроде спрятаться негде // Ну я так подошел что-о / вдруг /образовался // Откуда ни возьмись // (со смехом в голосе) Обернулись / «что такое?» А потом у меня видок еще тоже // Этот мой маскхалат / до глаз завязанный тут / с рисунком // Вот // Спереди значит термос висит / (тихо смеется) вот так как это на авоське / сзади тоже эта куртка / ну / (пото)му чт(о) на ходу / раздеваешься на ходу / все-т(а)ки не так тепло / как под мотором когда идти // Вот // Значит нъш’ьт //

· В. А они ниче не хотели с твоей лодкой сделать?

· A. Да нет / у них как выяснилось рядом своя стояла // А мне не видно вот так / из-за самого края берега // Во-от // Они (так?) немножко поежились / (смеется) такому явлению //

· У меня слева фонарь висит /

· B. (нрзбр.) неожиданно //

· A. (продолжает) справа ружье вот так / наперевес // И погода такая / и-и не слышно из-за ветра / я еще из-под ветра подошел / то есть в полной тишине // Обернулись / человек стоит (смеется) //

· B. С ружьем // (нрзбр.)

· А. Да / с ружьем / наперевес // А я уже их узнал / рукой махнул / во-от // Они к своей лодке подошли / садятся / я отплыл / а там ледок у берега / ну и вообще идти погано // Хоть и по ветру / а-а / все равно // Я грю «давайте я вас / возьму / на буксир» // Ну они посмотрели / вроде веревку какую-то нашли / а я / в своей лодке глянул / привязать не к чему // В руках держать / (это?) не удержишь полчаса //

· Б. И бросить

· (тихо, со смехом) где-нибудь //

· A. Вот // Значит к ноге привязать / перетянет // Вот //

· B. (к Б., тихо, нрзбр.)

· В. (к В.) Давай / одевайся //

· А. Ну и в конце концов я говорю / «мужики / привязать не к чему грю / простите великодушно» //

II

Участники беседы:

· У. – Л.В. Успенский, коренной петербуржец.

· Л. – женщина-филолог, коренная ленинградка, знакомая У.

· К. – женщина-филолог, москвичка (ведет запись).

Записано в 70-е годы в Ленинграде Е.В. Красилъниковой.

· Л. А у вас дома есть звери какие-нибудь / собаки...

· У. Нет / зверей у нас к сожалению нет / и нет только потому что... э-э... как раз э... э... мать наших внуков / и ее мать / которые принимают участие в вое с’п’ итании / они / как-то не особенно их лю б'у т / и побаиваются //

· Л. Почему?

· У. (кашляет) Ну / знаете / б(ы)вают вот такие ъ т:ак'иь предрассудки / что кошки / м... принесут там / стригущий лишай / а-а собаки-и / там е-еще гельминтов каких-нибудь //

· К. (тихо) Нет напрасно! //

· У. Когда када вот мои дети росли / так у нас был вот здесь прям бъл ъ з’ьс’ пр’ам целый з(оо)логический сад / здесь з’ьс’ // Была и... одно время так бе-е-лка / две ко-о-шки / черепа-а-ха / пету-ух жил тут же в комнате /

· и-и (нрзбр.) //

· Л. (со смехом в голосе) Как интересно //

· У. Га-а-лка жила / которая потом покончила самоубийством / выбросилась в окошко / отучилась за зиму летать //

· Л. (тихо) Да?

· У. Упала / и-и тут же ее кошки подхватили //

· Л. Ваши кошки подхватили?

· У. Не-ет / внизу //

· Л. Чужие кошки?

· У. Наши кошки с’-н’’ ей хорошо /

· Л. (смеется) Хорошо / да?

· У. общались // И наших кошек она сама скорее обижала //

· Л. Да? Как интересно (смеется) //

· У. (тихо) Бе-е-лка была //

· Л. Не-ет / когда када зверь дома живет / какое-то это... хорошо (?) //

· У. Знаете ли /

· нам сейчас уже не(м)ножко трудно // Тут в этом году / сын / в... весной привез такого... Он рыболов страстный сын / он был на Ла... на-а этом... не Ладожском / а Чудском озере /

· Л. (шепотом) Да //

· У. ловил рыбу / и оттуда / привез / среди рыбы / котенка / маленького черного котенка // Причем я потом (в)от... когда этот къдът котенок... Его выкармливали / из пипетки ис'п'ип'этк'и

· первые дни //

· Л. (тихо) Ну да / ну да //

· У. А потом / я-а / поприсмотревшись к этому към котенку стал говорить р’ь что это очевидно помесь / кошки и щуки ш’ч’ук’и такой был

· Л. (тихо) Да // /

· У. странный котенок (Л. смеется; тихо, нрзбр.) // Он кидался на к-каждого кто входил / и терзал его //

· К. Он был дикий конечно //

· У. Да / совершенно сэршэн:ъ дикий (очевидно?) / он куса-а-л съ / и все так (или там?) // И вот этого котенка / м... как раз... м-м... наши сватф-то вот / э... которые... теща моего сына и-и тесть-то / которые там же жили на даче где и мы / но детей... внуков / оне у себя там держали / а мы с женой жили / э... рядом / но отдельно / так и всегда бывает // Так они отказали с’ этого котенка взять / и котенка мы туда взяли // Причем внук / назвал его Пиратом // И вот этот черный Пират / он там действительно д'ьс'ит'нь пиратст-(во)вал // Он неведомо что продел(ы)вал // (Он был?) совершенно сършън кот был без страха и упрека // Он забирался зъб'ьралс на самое высокое дерево / оттуда па-а-дал // С балкона со второго этажа упал / на асфальт / ничего с’-н’ им не случило с //

· Потом вот /

· Л. (тихо) Он был дикий //

· У. его украли / э... пионер... лагерь / ребята / но к утру / уже пионервожатая при н’э ела / узнала чей котенок / и принесла / потому что он их их всех там п’эр’э драл / перецарапал // (Л. и К. смеются) Ну и в конце концов (знаете?) этот котенок пропал // И-и... мы-ы н... даже вот внук до такого... тоски такой не испытывал / а я-а / и жена-а / мы очень страдали / бе-е-гали /

· иска-а-ли его //

· Л. (тихо) Да / конечно //

· У. А его очевидно / увидели какой он такой тигрообразный / его взяли там где нужно с крысами воевать // Потому что жъ больше пропасть он никуда не мог //

· Л. Да //

III

· Л. А как Баранников вот язык цыган изучал? Он вероятно был в та-а-боре?

· У. Да-а //

· Он ездил / ездил / многократно / ездил / да //

· Л. Баранников / да? Ездил в табор? Да?

· Но они же скрыва-а-ют очень свою речь цыгане / (всегда?) //

· У. Цыгане скрывают / но тут вы знаете у меня есть тут (наоборот?) такая одна девица на горизонте / которую я знал еще (так вот?) / нач(и)на(я) с ее одиннадцати лет //

· Л. Да //

· У. У нее / мама немножечко так повихнула с' / на том что она / э... урожденная цыганка / что у нее есть / э-э в роду цыгане // Ее сестра / говорит что все шс'ь это выдумки / неправда / что это она сочинила себе // Она сочинила себе такую цыганскую биографию / и э с детских лет вот этой дочери своей / таскала ее по всяким таборам здесь / и-и (во)т на Си-и-верс... тут же очень много вот на Си-иверской / вокруг Луги / там масса цыган бывает / бывала во всяком случае //

· И вот...

· Л. Да / щас целые селения цыган //

· У. А?

· Л. И сейчас /

· (я читала?) /

· У. И сейчас / да //

· Л. целые селения цыган //

· У. Да // И вот эта самая (кашель) дочка ее / Инга Андроникова такая / она / (пауза) нас... настолько... Я-а / пойду туда / потому что (нрзбр., стук отодвигаемого стула, шаги У.; встает, идет в глубину комнаты) на минуточку // (пауза; У. уходит, потом возвращается, снова усаживается) Эта самая / дочка / она /

· К. (рассматривает книгу, которую принесУ.; тихо) Какая прелесть!

· У. написала вот даже такую книжку // Она-а э-э... знает цыганский язык / и она... она щас / рядом э-э... с э... вашим филиалом здешним (речь идет об Институте лингвистических исследований РАН, который до 1990 г. являлся Ленинградским филиалом Института русского языка РАН) / там в Инс(ти)туте этнографии / она / там / научная сотрудница //

· Л. (тихо) Да //

· У. Но она конч... то... кончала аспира(н)туру-то / э-э... в этногра-фич(е)ском инс(ти)туте в Москве / причем она там ездила сама одна / единс(твен)ный (со смехом в голосе) цыганолог / сама одна в эк с’п’едиции-и / изучала цыганский быт // Это-то у нее так(ое или ая?) / беллетристика то есть / это на м ъ тивы цыганские / но довольно-о... интересно написанная

· книжечка //

· Л. (тихо) (Интересно?)?

· У. Вот // (пауза) Вот она-а / кроме того / собрала / по-моему что-то около / пяти тысяч / цыганских пословиц / и поговорок // И-и со... собрала еще / н-не то тыщу / не то что-то в этом роде / песен / Работа так сказать работ:ъскъд’ далевского масштаба //

· Л. (тихо) Да-а / интересно //

· У. Пять тыщ пословиц / ну-ка соберите!

· Л. (тихо, нрзбр.)

IV

· 1. – Вы в 18-й (кабинет)? Большая очередь?

· 2. – Да. Пять человек, Вы – шестая: все в этом холле. Очень медленно принимают.

· 3. – Не медленно. Просто ей (врачу) приходится часто уходить: то к заведующей, то в лабораторию, то к физиотерапевту.

· 4. – Если Вы без страхового полиса, то не примут.

· 5. – Примут, потом по телефону скажете номер своего полиса. Эта врач – очень хорошая, опытная, она у нас на участке больше двадцати лет.

· 1. – Редко так бывает. В наш непостоянный век. А Вы помните, у нас на участке была врач Ольга Федоровна?

· 5. – Да, но она была очень недолго. Потом ее назначили заведующей. А потом она вообще ушла из нашей поликлиники.

· 4. – Конечно, она вынуждена была это сделать: ведь она живет в соседнем доме. Она практически не выходила из отделения.

· 1. – Да нет. Вряд ли Ольга Федоровна ушла из-за этого.

V

· 1. – Здравствуй, Веруня. Ты участвуешь в конференции?

· 2. – Нет. Мы с Ларисой написали тезисы, но эта Таисия Ивановна в оргкомитете решила, что это не тема функциональной стилистики.

· 3. – Но ты ведь знаешь Таисию Ивановну с ее «колокольней». Сейчас уже определенно можно считать этот тип речи функциональным стилем. И публикации есть на эту тему, и на конференции в университете в прошлом году обсуждали этот вопрос.

· 1. – Ты, Лида, участвовала в той конференции? Кто там из наших еще был? Борис был?

· 3. – Та конференция была менее представительная, но более «научная», не было этой «домашней говорильни»шепотком и скороговоркой, хотя обстановка была очень доброжелательной. Вера, пошли свои тезисы в Саратов. Там всегда интересные конференции. И недалеко.

· 2. – Нет уж, «где уж нам уж»: мы подождем следующей конференции здесь.

VI

Полилог студентов

· A. И что / эпический театр Брехта отрицал катарсис? //

· Б. Выходит / так // Это / интеллектуальный театр // его основной принцип / «эффект отчуждения» / который вызывает у зрителя аналитическую и критическую позицию // А не аффективные реакции //.

· B. Если'нет сопереживания / то какое это искусство? // И что тогда вообще / эстетическое восприятие пьесы? // Ботан / а? //

· Б. Смотря что понимать под катарсисом // Гете понимал под катарсисом обретение гармонии духовного мира человека / под влиянием искусства //

· A. Да / тогда все пьесы Брехта / с их гротеском / парадоксами / зонгами / создают свою особую эстетику //

· B. Какую? // Феноменологическую эстетику? // Как это связано? // Не пойму я / что у меня тут в конспекте написано // Все сокращал // Федоров быстро говорил / с Моцартом / кажется / сравнивал // Я так и не уловил //

· А. Будешь по учебнику сдавать / хотя лучше бы по конспекту // У Игоря возьмем / он писал / я видел //

· Б. Конечно / связано // Раз Брехт не стремился к банальному правдоподобию / «отстранялся» от деталей реальности / обобщал / даже посредством иносказания раскрывал смысл // «Кавказский меловой круг» / да? // И «Добрый человек из Сезуана» /да? // значит / обращался к вневременным ценностям / к человеческим проблемам / к человеческой сущности //

· А. Хорошо говоришь / посмотрим / как завтра будешь // Ладно / пошли дальше // Хайдеггер и Сартр // А тут какая связь? // Экзистенциализм / или тоже философия феноменализма? // Они вроде позже Гуссерля жили //

· Б. Это развитие феноменализма // Недаром они разрабатывали концепт «персонализм» //

· Б. Все-то ты знаешь // Мне уже пора / завтра как обычно // Пока //

· А. Давай.

Диалоги

Диалоги-беседы (запись Я.Я. Гастевой, 1990 г.) показывают, как в ходе обмена репликами достигается коммуникативная цель. Оба диалога относятся к… Участники – коллеги, люди средних лет

I

· А. »Коровку» хочешь?

· Б. Купила все-таки?

· А. Я их люблю / И шоколадные // А всякие там карамели мне и даром не нужны // Мармелад / пастила / зефир / тоже ничего / И варенье / конечно / я обожаю / А к меду равнодушна / Наверно / скрытая аллергия какая-нибудь / Ну как тебе они?

· Б. Суховаты / не тянутся //

· А. Это местная фабрика / Не научились еще / как на «Красном Октябре» / А может / сырье не то //

· Б. Какое сырье? / Молоко? / Его здесь полно //

· А. Ну / не только молоко / наверное //

· Б. А что еще? //

· А. Не знаю / Ну / сахар / конечно // И технология особая //

II

· А. Ты что?

· Б. Так зашел / Нужно кое-что сделать //

· А. А я думал / ты с Игорем поменялся // Игорь в воскресенье?

· Б. Наверное //

III

· А. Пойдешь все-таки? //

· Б. Не знаю / Много всяких «но» //

· А. Я бы не пошел на твоем месте //

· Б. Знаешь / Нина Петровна обидится //А потом это не просто застолье / Память все-таки //И мое отношение здесь ни при чем //

· А. Сходи в другой день / Сидеть с ними / Зачем? / Условности какие-то // Ну / ладно / поиздевайся над собой / мазохист //

IV

· - Сейчас все бюджетники плохо живут.

· - Не все. Я много знаю людей не жалуются. Да и ты...

· - Я?!

· - Да по виду ты вроде процветаешь...

· - Ага, процветаю... цветочками на блузке.

V

· - Тамара Сергеевна, ну как, Вы ездили в воскресенье на дачу?

· - Ив четверг, и в воскресенье.

· - Что-то Вы без радости...

· - Все заросло. Сплошная зелень. Страшная процедура прополки. Какой там отдых!

· - Но Вы посвежели, загорели.

· - Старалась не загореть... Но я много сделала... Надо, конечно, чаще ездить, тогда толк будет. В августе я там жить буду безвыездно.

VI

· - Ну как вы там? Все по-прежнему?

· - Приходи сегодня вечером к Ромке – всех увидишь. Правда, не всех...

· - А кого не будет?

· - Валя не придет.

· - Почему?

· - Его ушли. Сейчас ищет работу. Мы его редко видим. Спроси у Витька – он знает, как у него дела.

VII

· - Здравствуйте... Здравствуй, Ванечка! Ну как ты? Лучше? Нет? Ты хорошо выглядишь. И глаза спокойнее, чем в прошлый раз. Ну что врач говорит?

· - Говорит, если эти вторые анализы будут нормальные, то скоро выпишут.

· - Все будет хорошо. Вот увидишь. Ты ведь сам чувствуешь, что окреп. Да? А где все?

· - На прогулке.

· - А Иван что не пошел?

· - Врачи возбранили ему выход на улицу.

VIII

· - Татьяна Львовна, пирожки бесподобные. На дрожжах?

· - Да. Я пеку только на дрожжах, но не совсем обычно.

· - На молоке? На сгущенном молоке? Сейчас на сгущенке модно ставить тесто.

· - Нет я ставлю на кефире, дрожжей очень мало. И быстро получается.

· - А я кислое тесто ставлю так. Молоко. Дрожжи. Маргарин. Столовая ложка растительного. Немножко соли, сахару. Мука обязательно просеенная. Но без яиц! Яйца делают тесто сухим. Можно пару желтков, но ни в коем случае нельзя класть белки.

· - Приносите, попробуем.

IX

· - Добрый день! «Прекрасная погода, не правда ли?»

· - Здравствуйте, Элиза Дулитл! Что новенького?

· - С песней по жизни, по программе, по «сетке». Начали «Сложное предложение».

· - А по «сетке» еще идет «простое» ... между прочим. Я тоже иду не по «сетке»: у меня – повторение и риторика.

X

· - У вас все еще машинки? А у нас только компьютеры.

· - Где это у Вас?

· - В Красноярском университете.

· - А где это? «География – наука не дворянская».

XI

· А. Талиночка Ивановночка / вы не размножите это? // Штук пять хотя бы / или я у Пахомова попрошу? //

· Б. Давайте / Надя / давайте // Зачем ходить / я рядом // Может больше сделать? // А этой формы больше не надо? //

· A. И этой немножко / если не трудно //

· Б. (Через пятнадцать минут) Ну вот / вам / Танюша / и Наде // И никогда никуда не ходите // Пока хватит? //

· B. Спасибо большое // спасибо // / Теперь можно работать //

XII

· А. Который уже час? // Что-то есть охота // Чайку бы //

· Б. Народ от праздности завел привычку трескать / как сказал Гоголь // Сейчас чайник поставлю //

· А. Ну / мы-то с тобой сегодня ой-е-е / сколько наработали // А ты знаешь / что такое праздность? //

· Б. Догадываюсь // Хотя бы не «многостаночница» была / тогда бы «праздность» наступила //

· А. И что б ты тогда делала? //

· Б. Даже не представляю // Это ведь учиться надо / праздности-то! //

XIII

· А. Ольга Олеговна / ключ у вас? // Дайте / я посмотрю / поставили нам столы //

· Б. (Открывает дверь ключом, вместе заходят в комнату) Еще не привезли //

· А. Последите / чтоб здесь столы правильно поставили // Вы ведь здесь заниматься будете //

· Б. А кто у вас в отделе ученый секретарь? //

· А. Я ученый секретарь //

· Б. Я не буду за столами следить //

· А. Но вы ведь будете здесь сидеть / заниматься? //

· Б. Нет / не буду //

XIV

· Разговор двух молодых женщин

· Запись Я.Я. Гастевой в 1990 г.

· А. Слушай / Люб ты как делаешь / вот это протертое? Через что? -

· Б. Я протертое не варю / смородину / да // Я не делаю // Но когда-то / я делала / через мясорубку // Ну мне не очень нравится через мясорубку / оно как-то железом немножко... // -

· А. Ну вот и говорят вроде что через мясорубку там витамины теряются // -

· Б. Да // -

· А. А как же? Чем же / толкушкой что ли? -

· Б. Окисление какое-то // Толкушкой // Вот мама как-то делала / но она все-таки портится ху... больше / она все-таки остаются такие большие вот куски / то есть кожура / она... -

· А. Меньше хранится / да? -

· Б. Меньше // На нее надо больше наверно сахара что ли я не знаю //

XV

· Диалог двух родителей в присутствии детей

· Запись Я.Я. Гастевой в 1990 г.

· A. Володя так хорошо смыслит // Будущий техник // (в ситуации, когда мальчик самостоятельно что-то наладил в работе магнитофона). -

· Б. Он собирается / кем / кем он собирается быть? Радиоэлектронщиком //. -

· B. Да // -

· А. Молодец // -

· Б. Наконец-то у него появилось какое-то определенное... -

· А. Цель в жизни (смех) -

· Б. Хм-хм / а то все крановщиком собирался / (смех) писал сочинения что / я вот сяду на кран / там / с высоты все видно // (смех) -

· А. Это ему казалось / самой интересной профессией // -

· Б. Романтическая очень профессия // (смех) -

· А. Дина вон у нас зато художником собирается // -

· Б. Ну что ж / хорошая работа // Да Дин? Каким художником будешь? Живописцем / или графиком? -

· А. Великим // (смех) -

· Б. А / великим // Правильно / что ж / мелкой сошкой-то быть // Правда?

XVI

Диалог двух женщин разного возраста

· А. – женщина лет шестидесяти, Б. – женщина лет пятидесяти. А. и Б. – соседи.

· А. Здрасьте, Тамара Иванна! Ну, приходил он вчера? -

· Б. Здравствуйте // Кто он? -

· А. Ну / комендант наш / Олег Федорыч // -

· Б. Нет / к нам не заходил / А что? -

· А. Вчера же среда была / правление заседало / насчет кодовых замков там // еще чего-то // -

· Б. Комендант заходил к тем / у кого задолженность по квартплате // -

· А. Значит / кодовые замки они будут по бартеру делать // С арендаторов возьмут за них // -

· Б. Ничего никто брать не будет // Просто арендаторы закажут / двери металлические / с кодовыми замками // -

· А. Хорошо б они нам ступеньки на подъезде сделали... // -

· Б. Может / сделают // Не все сразу // Они ведь только начали / подвал арендовать // -

· А. Ну / до свиданья / соседка // -

· Б. До свидания //

Телефонные разговоры

Особенность телефонного разговора состоит в определяющей роли таких компонентов речи, как темп, отчетливость произнесения, тембр голоса, паузирование, интонация. Приведенные диалоги демонстрируют главные признаки разговорной речи: эллиптированные конструкции, суффиксы субъективной оценки, междометные восклицания, цитирование текстов со смысловым приращением.

I

· А. Привет! //

· Б. Привет / Тань! //

· А. Что не звонишь? / Завтра четверг / помнишь? //

· Б. Помню / конечно / Завтра и поговорим // Не звоню / потому что закрутилась / дела все //

· А. Ну / деловуха ты / Галина //

· Б. А что делать? // Теперь и про четверг могу забыть / про воскресенье давно забыла // Но нет / нет / завтра в пять встречаемся где обычно / и к Анне Тимофеевне // Все / все / пока / до встречи //

· А. Пока //

II

· А. Ку-ку! //

· Б. »Не прошло и полгода» / Где ты? //

· А. Как обычно //

· Б. Как Олег? //

· А. Олег рядом // он сам тебе все расскажет // А лучше / при встрече // Ты завтра до четырех? //

· Б. Нет / завтра никак // Потом все объясню / Давай в среду / у тебя / Ладно? //

· А. Лады! / «Читайте ТИ-ВИ ПАРК / и ваши волосы будут мягкими и шелковистыми» / (фрагмент популярной рекламы)

· Б. Ха-ха-ха! Счастливо! //

III

· А. Алло! //

· Б. Алло! / Это ты, Жень? // А. Ага / Ну как ты сегодня? //

· Б. Сегодня лучше / Завтра пойду выписываться / послезавтра / на работу //

· А. Не торопись / Лучше выдержаться // Что тебе принести? // Б. Ничего не надо / Спасибо / Скоро увидимся! // Пока! // А. До встречи! //

Рассказ-воспоминание

Запись сделана в Москве в 1995 г. · A. – москвичка, 74 года, учитель-словесник, пенсионерка.

Письма, записки, поздравления

Письма известного культуролога, литературоведа и лингвиста Юрия Михайловича Лотмана к его другу Борису Федоровичу Егорову, доктору филологических… Последующие письма и записки характеризуются такими особенностями композиции,… является традиционной для участников переписки. Непринужденность отношений, близость интересов – главные условия для…

I

Здравствуйте, дорогие Наташа, Володя и Кира! Посылаю вам снимок знаменитого гданьского Нептуна. Нептун – символ города Гданьска. Он находится в старом городе, в очень красивом месте.

В Гданьске сейчас тепло (тьфу, тьфу, тьфу!). Бабье лето. Я уже начала работать, ходить на работу, все идут какие-то организационные моменты. С бытом чуток лучше. Варю варенье! Делаю запасы на зиму. Занимаюсь собой – больше неким. Совершаю длительные прогулки по берегу. Читаю все журнальные новинки.

Наташа, уже разложила на столе бумаги – собираюсь потрясти науку.

С большим удовольствием вспоминаю наш-ваш обед-ужин (нашу встречу) в Москве. Всего вам доброго! Пишите!

Целую Вас. Зоя.

P. S. Наташа, привет от пана Уляшки!

II

Дорогая Наташенька!

Спешу поздравить с 8-м марта и пожелать всего хорошего вам!

А еще спешу сообщить, что я нашла сережку. И где? В губной помаде. В крышке. Как она туда попала? Нашли ее только сегодня. Берегите свою в Москве. Я здесь начинаю «интриговать», чтобы как-то переправить ее (серьгу) в Москву. Ждите неожиданностей! Всем от меня большой привет. Самый большой!

Целую и обнимаю всех вас.

Зоя.

III

Дорогая Наташенька!

Поздравляю тебя с Новым счастливым годом! Прочитала твое письмо только сейчас, когда вернулась в Саратов из Гданьска, где я снова работаю в университете. Да, да. Это для всех неожиданность. И для меня. Как оценить это событие? Не знаю. М<ожет> б<ыть>, это и очень хорошо, а м.б. и наоборот. Будем надеяться на первое. Но пока у меня строится кооператив, и надо как-то пережить этот момент. В Москве я буду 3 января, в тот же день должна уехать в Варшаву, позвоню. События у вас в Институте весьма интересные. Знаю, что 3. уехала во Францию. Ой, что делать со своей бестолковой

жизнью, не знаю. Ничем не занимаюсь. И может быть, уже и не хочу. Устала. Как-то странно стала скучать по Москве. Последние годы только по 2-3 дня в Москве. Этого мне не хватает. Сейчас сижу в Саратове все время дома с сыном, читаем, рисуем, ругаемся (воспитательные моменты). Какую вы дочке выбрали трудную специальность!

Всегда с радостью получаю твои письма. Пиши. И о науке. М. Б., я, как блудный сын, еще и вернусь в ее лоно.

Целую и обнимаю. Привет Володе и Кире.

Зоя

IV

Милая Настенька!

Поздравляем тебя с днем рождения! Желаем тебе, чтобы все твои мечты и желания сбылись! Чтобы ты была всегда здоровой, жизнерадостной, веселой и бодрой!

Крепко целуем тебя,

Колъшурань

Записки

I

Ируля, если решила, позвони сегодня вечером. Если нет, то тоже позвони. Надеюсь, все уладится...

Таня

P. S. Видела Ивана Андреевича, он в курсе, передавал тебе привет.

II

Стаc! Звонила Инга Алексеевна. Контрольная – завтра. Будет все то, о чем говорили на прошлом занятии. Тебе нужно принести лабораторную на кафедру.

Олег

III

Алла Васильевна! Этот раздел напечатайте, пожалуйста, в очередь. Желательно, к понедельнику. Если будут какие-нибудь вопросы, обращайтесь к Тане. Я приеду в воскресенье вечером и сразу Вам позвоню. Статью, которую я дал Вам вчера, можно пока отложить.

С уважением, Игнатий Ефимович

IV

Верочка! У меня с четверга путевка в дом отдыха. Ехать не могу по целому ряду причин. Если тебя эта путевка заинтересует, то позвони срочно, в любое время. Дом отдыха, говорят, очень хороший, комнаты на двоих, все удобства, большая территория, речка рядом, экскурсии интересные. Звонила вчера тебе домой, но не могла дозвониться.

Люда

1 Переписка М. Юдиной и Б. Пастернака публикуется по изд.: Новый мир. 1990. № 2.

1 Публикуется по изд.: Звезда. 1994. № 3.

 

Дневниковые записи

Дневник М.С. Волошиной, вдовы поэта Максимилиана Волошина, писавшийся ею в годы войны в Крыму, представляет собой разговор с альтер-эго, искреннее… А. Ахматова «Из дневника» (1959-1962)1

II. Ораторская речь

· 1) субъекта речевого действия, · 2) массового слушателя как объекта речевого действия, · 3) устное живое слово (канал воздействия),

Социально-политическая речь

Знаменательна сама тема речи академика Д.С. Лихачева, посвященной оценке состояния культуры в нашей стране. За годы, прошедшие со дня этого… Речь Д.С. Лихачева весьма прозрачна по композиции: вступление, обоснование… просты, ясны, понятны и полны глубокого смысла». Образцом именно такой речи и является публикуемый материал.

Я, однако, сохраняю веру, что путь к исцелению России не закрыт. И через все развращения, и через все уничтожения, пережитые нами за 70 лет, наш народ еще удивительно сохранил и разнообразный духовный потенциал. Я верю, что он одолеет и этот новый вид духовной заразы и презренных соблазнов.

Я неоднократно повторял: наша высшая и главная цель – это сбережение нашего народа, столь уже измученного. Сбережение его физического бытия, его нравственного бытия, его культуры, его традиций. И может быть, еще нынешнему составу законодателей предстоит сделать первые исторические шаги на пути к подлинному, а не показно-фальшивому, народному самоуправлению.

1 Публикуется по изданию: Солженицын А.И. Выступление в Государственной Думе 28 октября «Наша высшая цель – это сбережение нашего народа». Московский комсомолец (МК). 1994. 1 нояб. Официальная стенограмма заседания Государственной Думы от 28 октября 1994 г.

Академическая и лекционная речь

Русское академическое красноречие как самостоятельная разновидность ораторского стиля развилось и утвердилось в XIX в. Основу любого академического выступления составляет стиль нейтральной литературной речи и специальный словарь (включая терминологию) того научно-профессионального направления, к которому относится речь лектора, преподавателя, профессора. Слово должно быть в этом случае «по росту мысли», как выражался В.О. Ключевский. Он заметил: «Гармония мысли и слова – это очень важный и даже нередко роковой вопрос для нашего брата преподавателя...

Корень многих тяжких неудач наших – в неуменье высказать свою мысль, одеть ее как следует. Иногда бедненькую и худенькую мысль мы облечем в такую пышную форму, что она путается и теряется в ненужных складках собственной оболочки и до нее трудно добраться, а иногда здоровую, свежую мысль выразим так, что она вянет и блекнет в нашем выражении, как цветок, попавший под тяжелую жесткую подошву» (В.О. Ключевский. С.М. Соловьев как преподаватель).

Образцом речи вузовского лектора можно считать помещенную в хрестоматии лекцию академика А.А. Ухтомского «О знаниях», прочитанную им студентам первого курса биологического отделения Ленинградского университета. Несмотря на то, что эта лекция была предназначена для аудитории «естественников», ее центральная тема – тема знаний и нравственности – актуальна для любого вуза, и тем более гуманитарного. Доступность и ясность разработки главной мысли, умеренное употребление специальных терминов, общий эмоциональный строй лекции и хороший литературный язык – эти качества обеспечили лекции успех: она была опубликована в журнале «Наука и жизнь» в 1965 г. (№ 2. С. 49). Второй фрагмент – беседа академика В.В. Виноградова «О культуре русской речи», которая представляет собой одну из лекций, прочитанных в центральном лектории общества «Знание», г. Москвы (в начале 60-х гг.), затем прозвучавшую на Всесоюзном радио. Лекция-беседа была адресована самому широкому кругу слушателей. В ней до сих пор ощущается аромат эпохи, чувствуется отзвук настроений и оценок знаменитых шестидесятых. Особенно интересна намеченная В.В. Виноградовым классификация всех небрежностей и «неправильностей» в речи, вызванных неполным и неточным владением нормами литературного языка. Эти явления наблюдаются и поныне. Поэтому рассуждения В.В. Виноградова нисколько не устарели.

А. А. Ухтомский
О знаниях1
(произнесена в 1938 г., опубликована в 1965 г.)

Ежегодно все новые волны молодежи приходят с разных концов в университет на смену предшественникам. Какой мощный ветер гонит сюда эти волны, мы начинаем понимать, вспоминая о горестях и лишениях, которые приходилось испытывать, пробивая преграды к этим заветным стенам. С силой инстинкта устремляется

молодежь сюда. Инстинкт этот – стремление знать, знать все больше и глубже. Силу эту приходится назвать инстинктом потому, что она поистине владеет нами, не считаясь с нашими частными побуждениями, маленькими личными удовольствиями и страхами. И если искать для этой силы достойного носителя, то это народ. Подчиняясь инстинктивному устремлению к знанию, мы делаем историческое дело народа, которому принадлежим.

Каким пожеланием встретить нам, старикам и предшественникам, вас, вошедших с новою волною на биологическое отделение? Не надо скрывать: кроме радости открывающегося знания, вам предстоит немало мелочных забот, огорчений, нехваток, неизбежных в переорганизовывающейся жизни студенчества. Так пусть эти мелочные затруднения не будут сильны снизить ваш молодой энтузиазм. Пусть энтузиазм крепнет все более по мере прохождения университетского курса. Будет ли вам суждено остаться здесь надолго в качестве смены преподавателей и профессоров, или вы возвратитесь в те поселки, деревни и города, которые послали вас сюда, – пусть не покидает вас память о том, что здесь ли, там ли, все равно вы живете и работаете для народа, который передал и поручил вам этот инстинкт к знанию и ждет от вас его плодов. Как частица народа внесены вы сюда очередною волною, как частица народа напитываетесь здесь знаниями, как частица народа отдаете ему приобретенное здесь. Задача ваша и наша не в том, чтобы развивать здесь какое-то исключительное, эсотерическое1 знание, доступное немногим и отделяющее избранную «аристократию ума» от непосвященных. Настоящий успех для вас и для нас только там, где удается раскрыть подлинно эксотерическое2 знание, открытое принципиально для всех и всех зовущее к себе.

Будем всегда помнить принцип Аристотеля, основоположника естествознания и биологии: «Действительно знать – значит уметь научать ребенка». Знание, неспособное себя передать, – это знание лишь кажущееся, служащее только самоудовлетворению того, кто им обольщается. Не найтись, как объяснить другому, – это знак того, что сам понимаешь плохо. Подлинное знание живо и практично, оно несет в своем существе тенденцию к передаче и распространению. Если знание замыкается, это говорит не о том, что оно чрезмерно глубокомысленно, а о том, что оно недостаточно! Учить для нас – значит всегда учиться. А учиться – значит достигать такой ясности и полноты, при которых знание становится очевидным для всякого.

Взятый у нас курс на непрерывную производственную практику студентов и имеет тот смысл, что еще за время прохождения

курса приобретаемое знание проверяется живою пробою, насколько вы способны его передать, где и в чем оно недостаточно и требует углубления для того, чтобы передача его пошла сама собою, как простое и естественное дело.

Подлинный смысл непрерывной практики нашего студенчества совсем не в том, чтобы технологизировать университетскую науку. Технологизирование знания по необходимости делает его поверхностным и близоруким. Люди учатся применять научную формулу, не задаваясь «нескромным вопросом», откуда и как она произошла. Смысл практики у нас в том, чтобы в наибольшей степени углубить приобретаемое знание, уяснить его до конца так, чтобы передача его стала простым и естественным осуществлением его назначения.

Итак, в добрый час! Огорчения и преграды пусть забываются ради радости знать, знать все больше и глубже!

1 Публикуется по изд.: Наука и жизнь. 1965. N» 2. С. 49.

1 Эсотерический, или эзотерический, – тайный, скрытый, понятный только посвященным.

2 Эксотерический, или экзотерический, – общедоступный, общепонятный, предназначенный для всех.

В. В. Виноградов
О культуре русской речи
(начало 60-х гг.)1

Русский язык – язык великого народа, язык великой литературы. <...>.

Величие и мощь русского языка общепризнанны. Русский язык, как говорил еще Фридрих Энгельс, считается «одним из самых сильных и самых богатых языков» мира. Гимны русскому языку, его богатству и выразительности можно найти в сочинениях и размышлениях почти всех крупнейших русских писателей. Для Тургенева, например, раздумья о судьбах Родины были неотделимы, неотрывны от мысли о «великом, могучем, правдивом и свободном русском языке».

<...> Русский язык стал интернациональным языком, языком межгосударственного общения и культурно-идеологического взаимодействия между всеми народами Советского Союза. Русский язык распространяется везде, в странах Запада и Востока. Интерес к его изучению возрастает на всех материках нашей планеты.

В этих условиях неизмеримо усиливается, увеличивается ответственность всех нас, тех, для кого русский язык является родным, за его чистоту и правильность, за его точность и выразительность. «Надо вдумываться в речь, в слова», – говорил Чехов. «Надо воспитывать в себе вкус к хорошему языку; как воспитывают вкус к гравюрам, хорошей музыке», – убеждал Алексей Максимович Горький молодое поколение советских писателей. Изучение языка помогает открыть законы его развития, правила его употребления и способы обогащения.

Народ – не только творец языка, но и двигатель его истории. Народ, вместе с тем, стоит на страже сокровищ своего родного слова, пользуясь ими и умножая их в своей речи и словесно-поэтическом творчестве <...>. Литературный язык становится, по образному выражению Горького, «оружием» всего народа... Известный наш языковед академик Щерба тонко охарактеризовал своеобразие развития русского языка в советскую эпоху. «Нетрудовые элементы потеряли вес в обществе, – говорил он, – вопросы производства и его организации стали в центре внимания, элементы политического образования стали внедряться в общественное сознание вместе с стремлением в том или другом отношении заполнить пропасть между умственным и физическим трудом. Все это привело к тому, что производственная терминология стала вливаться широкой струей в наш литературный язык, расширяя знакомство с элементами разнообразных производственных процессов» <...>.

В быстром и сложном процессе развития современного русского языка закономерно и естественно возникают колебания, а также болезненные, отрицательные явления в приемах его употребления, в способах применения разных его стилистических средств, в практике словопроизводства и словоупотребления, в отношении к литературно-языковым нормам.

Причин такого рода отклонений от чистоты и правильности речи очень много: и неполное усвоение норм литературного выражения, и недостаточно бережное отношение к языковой традиции, и неуменье, и нежелание разобраться в смысловых качествах разных слов, и влияние «дурной моды», разных жаргонов, и желание щегольнуть словом или фразой, которые кажутся острыми и выразительными, и многое другое, что свидетельствует о слабой культуре речи, о неразвитости «чутья языка».

Эти нарушения чистоты и правильности литературной речи обычно расцениваются как «порча» языка и вызывают у ревнителей чистоты родного языка огорчение и справедливое возмущение, побуждают их к активной борьбе с отклонениями от литературных норм, от правильного употребления такого богатого, живописного и могучего языка, как русский классический язык. Потому что, действительно, как убеждал Горький, «борьба за чистоту, за смысловую точность, за остроту языка – есть борьба за орудие культуры».

Как же нужно бороться за чистоту, точность и правильность языка? Необходимо широкое, общенародное распространение научных сведений о законах и правилах русского языка, о его стилистических богатствах, о путях его развития, о способах образования новых слов, об огромной роли языка как «орудия культуры», как средства познания, и обо многом другом, относящемся к вопросам и задачам культуры русской речи. Необходимо воспитание эстетического чутья языка и глубокого сознания ответственности за честное и чистое обращение с ним.

Каждый из нас, из тех, кто относится к русскому языку как к родному и свободно пользуется им в своей общественно-речевой

практике, является, вместе с тем, и участником грандиозного процесса народного «языкотворчества», по выражению Маяковского, и все мы должны внимательно наблюдать и соблюдать законы и правила своего родного языка.

Вот один пример пренебрежительного отношения к правилам языка. В одном из номеров журнала «Октябрь» за тысяча девятьсот пятьдесят девятый год помещена статья Денисовой о книге А. Ко-лоскова, посвященной Маяковскому. Там было употреблено слово «маяковедение» для обозначения науки о творчестве Маяковского. Это слово сочинено с явным нарушением норм современного словотворчества. Действительно, маяковедение – это скорее наука о маяке или маяках. Следуя этому примеру, мы должны были бы говорить об исаковедении (изучение поэзии Исаковского), помяловедении (изучение сочинений Помяловского), жуковедении (изучение творчества Жуковского) и тому подобное. Здесь очевидна неправильность словообразования.

Чтобы воспитательная работа в области культуры русской речи была действительно действенной и плодотворной, надо определить, с чем бороться, что признать ошибками и неправильностями, типичными для современности. И главное: надо выделить именно ходовое, типичное, а не развлекаться анекдотами, уродствами индивидуального словоупотребления. Между тем, многочисленные статьи о культуре речи, о том, как говорить или как научиться говорить правильно и красиво, появляющиеся в наших журналах и газетах, нередко направляют свое внимание именно в сторону анекдотических случаев и сцен.

Не претендуя на исчерпывающую полноту, можно распределить трудности и неправильности, широко распространенные в современной русской речи, по нескольким группам или категориям.

Во-первых. Самая сложная и разнообразная по составу – это группа небрежностей и «неправильностей» в речи, вызванная недостаточным знанием стилистических своеобразий или смысловых оттенков разных выражений и конструкций, а также правил сочетания слов. Это – результат неполного овладения или, во всяком случае, еще очень неточного, нетвердого владения системой современного русского литературного языка, его словарем и синтаксисом, его стилистическими средствами. Тут, прежде всего, выделяются случаи нарушения или неоправданного разрушения старых устойчивых словосочетаний и неудачного образования новых. Например, в разговорной речи: «гулять по больничному листку», «убирать помещение в доме», «переживать за сестру», «дать характеристику на кого-нибудь», «утрясти вопрос», «львиная часть» (вместо: львиная доля), «играть значение» (вместо: играть роль или иметь значение); «одержать успехи» (вместо: добиться успехов или одержать победу); «носить значение»(вместо: носить характер, иметь значение); «разделить на две неравные половины»; «тратить нервы» (вместо: портить нервы); «играть главную скрипку» (вместо: ... первую скрипку); «заварился сыр-бор» (вместо: загорелся сыр-бор);

«криминальное преступление»; «мемориальный памятник» и тому подобное.

Такого рода примеров скрещивания, контаминации (как говорят языковеды) разных выражений, имеющих близкое или сходное значение, неоправданных стилистических и словесных сближений, смешений и так далее, больше всего встречается в небрежной речи. Сюда же примыкают и такие неправильности словоупотребления, как например, взад-назад вместо: взад и вперед;, дожидатъвместо дожидаться (но сравните – ожидать); подружить вместо: подружиться (и сравните – дружить с кем-нибудь) и другие подобные.

Во-вторых. К границам разговорно-литературной речи приблизились и иногда беспорядочно врываются в сферу литературного выражения слова и обороты областного или грубого просторечия: ложитъ (вместо класть), обратно вместо опять («обратно дождь пошел»), крайний (вместо последний), взади (вместо сзади), заместо (там, где нужно: вместо) и так далее.

Естественно, что широкий поток этого просторечия несет в разговорную речь слова и выражения, характеризующиеся разной яркостью областной окраски и разной степенью близости к литературному языку. Разобраться во всем этом должен помочь словарь «Правильность и чистота русской речи»1, подготовленный Институтом русского языка Академии наук и посвященный трудностям и неправильностям современного словоупотребления. Ведь с просторечием связаны специфические выражения и обороты речи вульгарного или фамильярного характера. Например, дать по мозге; устройте пару билетиков; по-страшному, по-тихому (вместо: страшно, тихо); толкнуть речугу; всю дорогу – в значении: «все время» и многие другие.

Эти явления в разных стилях и разновидностях современной разговорной речи выступают настолько ощутимо, что они больше всего вызывают протест со стороны отстаивающих чистоту и правильность русского литературного языка и чаще всего обсуждаются в нашей печати.

Третье. Еще одно явление в жизни современного русского языка, особенно в разговорной речи, вызывающее у многих тревогу и беспокойство, – это широкое и усиленное употребление своеобразных вульгарных, а иногда и подчеркнуто-манерных жаргонизмов. От них веет и специфическим духом пошлого мещанства и налетом буржуазной безвкусицы. Таковы выражения: «оторвать» в смысле:достать, приобрести («оторвать туфли с модерными каблуками»); «что надо», «сила» – в смысле: замечательный, «звякнуть» (по телефону); «законно – законный» для обозначения положительной оценки; «газует» (бежит); «категорический привет» и даже: «приветствую вас категорически» (вместо «здравствуйте»); «дико»(в значении – очень: дико интересно); «хата» (в смысле квартира) и тому подобное.

Всех, кто ратует за чистоту русского языка, особенно смущает и возмущает распространение этого вульгарно-жаргонного речевого стиля. Многие готовы квалифицировать его, и вполне справедливо, как «осквернение языка Пушкина, Толстого, Горького, Маяковского».

Вот характерные газетные заявления: «... За последние годы среди молодежи появились тенденции к созданию какого-то особого, так называемого «стильного» языка, который, как это ни прискорбно, «обогащает» свою лексику из запасов воровского жаргона» (цитирую «Актюбинскую правду»).

«Употребление... слов, зачастую заимствованных из дореволюционных воровских жаргонов, можно объяснить лишь одним – низкой культурой и духовным уродством тех, кто «украшает» ими свою речь, стремясь обратить на себя внимание», – пишут в газете преподаватели из города Ленинабада.

В этой очень пестрой, но всегда мутной струе вульгарной и фамильярной бытовой речи можно – при более внимательном рассмотрении и изучении – разграничить несколько жаргонных слоев или пластов и даже несколько социально-речевых жаргонных стилей вульгарного и фамильярного характера.

Печальнее всего то, что подобное жаргонное словообразование в зарубежных работах, посвященных русскому языку, иногда относится к характерным качествам культуры нашей студенческой молодежи. Так, в статье доцента Стокгольмского университета Ниль-са-Оке-Нильссона, недавно напечатанной в шестом томе датского журнала «Сканда-Славика», – «Советский студенческий слэнг» (то есть жаргон) помещается словарик такой речи советских студентов: блеск в значении превосходный; железно] мешок времени; предки (в значении: родители); спихнуть экзамен; старик, старикан (значение: профессор); шпаргалитэ; удочка (удовлетворительно) и тому подобное.

Четвертое. Не менее тяжелым препятствием для свободного развития выразительных стилей современного русского языка является чрезмерное разрастание у нас употребления шаблонной, канцелярской речи, ее штампованных формул и конструкций. Об этом так писал Константин Паустовский: «Язык обюрокрачивается сверху донизу, начиная с газет, радио и кончая нашей ежеминутной житейской, бытовой речью». «Нам угрожает опасность замены чистейшего русского языка скудоумным и мертвым языком бюрократическим. Почему мы позволили этому тошнотворному языку проникнуть в литературу?» Оценочные эпитеты, излишества экспрессии – это индивидуальные свойства стиля Паустовского, но основная мысль ясна.

В этой связи нельзя не вспомнить об ироническом отношении Владимира Ильича Ленина «к канцелярскому стилю с периодами в тридцать шесть строк и с «речениями», от которых больно становится за родную русскую речь».

Жалобы на засилие штампов канцелярско-ведомственной речи в разных сферах общественной жизни раздаются со всех сторон.

Так, в письме Чуракова в редакцию «Известий» – «О родном нашем языке» – сказано: «На наш повседневный разговорный язык, язык газеты, радио, плаката все сильнее наступает неповоротливый язык канцелярии. Он проникает даже в литературу».

Писатель Леонтий Раковский свою статью «Чувство языка», опубликованную в «Литературной газете», начинает так:

«Федор Гладков считал канцеляристов сомнительными учителями русского языка. К сожалению, канцеляристы не только учителя, но и – прежде всего – «творцы» того серого, мертвого языка, который так засоряет нашу речь... Это им принадлежит словесный мусор, рожденный в недрах протоколов и отчетов: «зачитать» и «вырешить», «использовать» и «приплюсовать», «свино-матка» или «рыбо-продукт» вместо доброго, живого слова – рыба».

Неуместное употребление казенно-канцелярских трафаретов высмеял писатель Павел Нилин в своих «Заметках о языке» (журнал «Новый Мир»):

«В дверь кабинета председателя районного Исполкома просовывается испуганное лицо.

· - Вам что? – спрашивает председатель.

· - Я к вам в отношении налога...

Через некоторое время в кабинет заглядывает другая голова.

· - А у вас что? – отрывается от всех бумаг председатель.

· - Я хотел поговорить в части сена...

· - А вы по какому вопросу? – спрашивает председатель третьего посетителя.

· - Я по вопросу собаки. В отношении штрафа за собаку. И тоже в части сена, как они...»

Комические эффекты вызывает также пристрастие к ученым и изысканно-книжным словам и выражениям, которые употребляются без всякой нужды и нередко в совершенно неподходящей обстановке: например, «лимитировать количество», «фактор времени» и другие подобные.

Пятое. Естественно, что отсутствие прочных и точных литературных языковых навыков, влияние областного говора и просторечия особенно часто обнаруживается в произношении, в воспроизведении звуковой формы слова.

Сюда относятся и колебания в ударении, а часто – просто нелитературные ударения в отдельных словах как разговорного, так и книжного происхождения, и в их формах. Например: средства (вместо средства), общества (вместо общества), облегчить (вместо облегчить), документ (вместо документ), ходатайствовать (вместо ходатайствовать), ненависть (вместо ненависть), жестоко(вместо жестоко), поняла (вместо поняла), обеспечение (вместо обеспечение), дермантин (вместо дерматин); произношение: фанэра, музэй, кофэ и так далее.

Этот очерк или перечень отклонений, отступлений от стилистических норм современной русской речи очень неполон. Он совсем не касается проблем языка советской художественной литературы. Между тем, это особая, важная и большая тема.

Но вопросы стилистики художественной литературы не могут быть разрешены в общем плане культуры речи. Они нуждаются в освещении истории и теории литературно-художественной речи. Тут, между прочим, открывается новая сфера наблюдений над примерами построения словесных образов и над речевой структурой образов персонажей.

К концу беседы с радиослушателями мне хотелось бы еще раз подчеркнуть огромное значение вопросов культуры речи, значение стилистических навыков и лингвистических знаний.

Высокая культура разговорной и письменной речи, хорошее знание и развитое чутье родного языка, умение пользоваться его выразительными средствами, его стилистическим многообразием – лучшая опора, верное подспорье и очень важная рекомендация для каждого человека в его общественной жизни и творческой деятельности1.

Можно закончить эту краткую беседу о русском языке и о некоторых неправильностях в его современном употреблении теми же словами, которыми закончил свою статью о любви к русскому языку покойный советский поэт Владимир Луговской: «Относитесь к родному языку бережно и любовно. Думайте о нем, изучайте его, страстно любите его, и вам откроется мир безграничных радостей, ибо безграничны сокровища русского языка».

1 Публикуется по изд.: Русистика сегодня. ОЛЯ. Институт русского языка им. В.В. Виноградова. РАН. 1994. № 3. С. 6-13.

1 Здесь речь идет о первом опыте словаря-справочника, вышедшего в свет в 1962 г. под названием «Правильность русской речи» под ред. С.И. Ожегова.

1 Этот абзац со слов «Высокая культура разговорной и письменной речи...» был включен в «Беседу...» из статьи В.В. Виноградова «Русская речь, ее изучение и вопросы речевой культуры» (ВЯ. 1961. № 4).

Судебная речь

Именно эти качества иллюстрируются в тех фрагментах, которые помещены в хрестоматию. В этом отношении характерна стенограмма речи «Нежданные… лаборатории Госстандарта, за появление на работе в нетрезвом виде был уволен… В речи – четкая логическая структура; ярко выражена нравственная, этическая позиция адвоката, его способность…

Духовная (церковно-богословская) речь

Своеобразие церковно-богословской речи проявляется в целом ряде отличительных черт. Так, в качестве слушателей в церкви обычно выступает община… В русской традиции один из ведущих характерных признаков духовного красноречия… В наши дни стилистические славянизмы, т.е. славянизмы по употреблению, заметно активизировались именно в…

III. Дискутивно-полемическая речь

Исходным материалом для обсуждения послужил доклад Ю.С. Сорокина «Об основных понятиях стилистики», представленный им на расширенном заседании… Среди основных положений доклада, вызвавших широкое обсуждение специалистов,… 1. В работах по стилистике не показано, что с каждым из выделяемых стилей связаны специфические элементы языка…

IV. Научный стиль речи

Приводимые ниже тексты представляют собой образцы научного стиля речи со всеми его характерными признаками. В то же время в произведениях, из… В хрестоматии представлены отрывки из книги выдающегося филолога академика… дисциплину – историю литературного языка, не имевшую прежде ни методологических, ни фактологических основ. Для…

Мода на иностранные слова

словах как бы намекала на возможность и необходимость новой структуры литературного языка, соответствующей облику реформирующегося государства. Мода… Известно также, что некоторые из европеизировавшихся дворян того времени почти… Петр I, осуждая злоупотребления иностранными словами, был принужден написать одному из своих послов (Рудаковскому)…

Д.С. Лихачев Поэтика древнерусской литературы

(1971)

Поэтика литературы как система целого

Древнерусская литература в ее отношении к изобразительным искусствам

Слово и изображение были в Древней Руси связаны теснее, чем в новое время. И это накладывало свой отпечаток и на литературу, и на изобразительные искусства. Взаимопроникновение – факт их внутренней структуры. В литературоведении он должен рассматриваться не только в историко-литературном отношении, но и в теоретическом.

Изобразительное искусство Древней Руси было остросюжетным, и эта сюжетность вплоть до начала XVII в., когда произошли существенные структурные изменения в изобразительном искусстве, не только не ослабевала, но неуклонно возрастала. Сюжеты изобразительного искусства были по преимуществу литературными. Персонажи и отдельные сцены из Ветхого и Нового заветов, святые и сцены из их житий, разнообразная христианская символика в той или иной мере основывались на литературе – церковной, разумеется, по преимуществу, но и не только церковной. Сюжеты фресок были сюжетами письменных источников. С письменными источниками было связано содержание икон – особенно икон с клеймами. Миниатюры иллюстрировали жития святых, хронологическую палею, летописи, хронографы, физиологи, космографии и шестодневы, отдельные исторические повести, сказания и т.д. Искусство иллюстрирования было столь высоким, что иллюстрироваться могли даже сочинения богословского и богословско-символического содержания. Создавались росписи на темы церковных песнопений (акафистов, например), псалмов, богословских сочинений...

Художник был нередко начитанным эрудитом, комбинировавшим сведения из различных письменных источников в росписях и миниатюрах. Даже в основе портретных изображений святых, князей и государей, античных философов или ветхозаветных и новозаветных персонажей лежала не только живописная традиция, но и литературная. Словесный портрет был для художника не менее важен, чем изобразительный канон. Художник как бы восполнял в своих произведениях недостаток наглядности древней литературы. Он стремился увидеть то, что не могли увидеть по условиям своего художественного метода древнерусские авторы письменных произведений. Слово лежало в основе многих произведений искусства, было его своеобразным «протографом» и «архетипом». Вот почему так важны показания изобразительного искусства (особенно лицевых списков и житийных клейм) для установления истории текста

произведений, история текста произведений – для датировки изображений.

Иллюстрации и житийные иконы (особенно с надписями в клеймах) могут указывать на существование тех или иных редакций и служить для установления их датировок и обнаружения не дошедших в рукописях текстов. Лицевые рукописи и клейма икон могут помочь в изучении древнерусского читателя, понимания им текста, особенно переводных произведений. Миниатюрист как читатель иллюстрируемого им текста – эта тема, исследования обещает многое. Она поможет нам понять древнерусского читателя, степень его осведомленности, точность проникновения в текст, тип историчности восприятия и многое другое. Это особенно важно, если учесть отсутствие в Древней Руси критики и литературоведения.

Иллюстрации служат своеобразным комментарием к произведению, причем комментарием, в котором использован весь арсенал толкований и объяснений1.

Зачем изучать поэтику древнерусской литературы?

Вместо заключения

Преемственность культурных ценностей – их важнейшее свойство. По мере развития и углубления наших исторических знаний, умения ценить культуру… Вот почему объективное изучение истории литературы, живописи, архитектуры,… нашего кругозора, и в частности эстетического, – великая задача историков культуры различных специальностей. Чем…

Фаталист» и проблема Востока и Запада в творчестве Лермонтова

Заглавие «Героя нашего времени» непосредственно отсылало читателей к неоконченной повести Карамзина «Рыцарь нашего времени»2. Творчество Карамзина,… возможностей, которые давало сочетание картины «радостей и бедствий… Образ Печорина открывал в этом отношении исключительные возможности. Типологический треугольник: Россия – Запад –…

О Хлестакове

... Кружу в химерах мысль мою: То плен от персов похищаю, То стрелы к туркам обращаю; То, возмечтав, что я султан, Вселенну устрашаю взглядом; То… Но для людей следующих поколений складывалась ситуация, при которой следовало… Что есть поэт? искусный лжец...2

Постановка проблемы

Если при таких коллизиях этнос не исчезает, то процесс восстанавливается, но экзогенное воздействие всегда оставляет на теле этноса рубцы и память… При взаимодействии двух систем задача легко решается противопоставлением «мы –… Эволюционная теория Дарвина и Ламарка была предложена для объяснения видообразования, а этногенез – процесс…

Постановка проблемы и определение речевых жанров

этого использования так же разнообразны, как и области человеческой деятельности, что, конечно, нисколько не противоречит общенародному единству… Богатство и разнообразие речевых жанров необозримо, потому что неисчерпаемы… выcказывания и его типов почти вовсе не учитывалась. Начиная с античности изучались и риторические жанры (причем…

Христианское решение проблемы свободы

Если религиозные противники свободы попытаются выдвинуть слова «да будет воля Твоя» в защиту смиренного «послушания», как отказа от свободы, как… В словах «да будет воля Твоя» заключено сочетание двух воль, а не одной воли1;… С нашей точки зрения, антиномии свободы и трагизмы свободы решаются при помощи сублимации. Антиномию долженствования,…

Б.П. Вышеславцев

Чтобы оценить самостоятельную ценность автономии свободной воли («автономия руля»), в ее отношении к автономии ценностей, необходимо принять во… очень редко человек получает оттуда «категорические императивы», чаще всего он… Неразрешимость нравственного конфликта рождает «нерешительность». Но ритм жизни требует немедленного решения.…

V. Официально-деловая речь

Официально-деловой стиль представляет собой один из функциональных стилей современного русского литературного языка, набор языковых средств,… Принято различать три подстиля официально-делового стиля: 1) собственно… Не повторяя полностью содержания главы учебника, посвященной культуре деловой речи, отметим наиболее существенные…

ДОВЕРЕННОСТЬ

08.10.82 И. Нестеров Подпись Нестерова И.Д. удостоверяю. Главный врач Донецкой городской больницы № 45

Заявление личное

В 1-ю государственную нотариальную
контору г. Краснодара
от гражданина Макеева Николая
Николаевича, проживающего
в г. Краснодаре, ул. Фестивальная,
д. 21, кв. 18.

ЗАЯВЛЕНИЕ

Граждане Брагин Юрий Семенович и Евдокименко Николай Иванович! Довожу до вашего сведения, что я продаю принадлежащую мне одну третью долю в общей… Согласно ст. 120 Гражданского кодекса РСФСР, вы как совладельцы имеете право… В случае неполучения от вас ответа по истечении указанного срока означенная доля в общей собственности будет продана…

Исковое заявление

В Дзержинский районный народный суд Ленинграда

Истец : Соболева Антонина Алексеевна,
проживающая по адресу: Ленинград, наб. Кутузова, д. 14, кв. 2
Ответчик : Ткачук Мария Павловна, проживающая там же

ЗАЯВЛЕНИЕ О защите чести и достоинства

9 февраля 1986 г. Ткачук написала по месту моей работы – в комбинат «Красные Зори» – заявление, в котором указала, что я участия в Великой… Все это не соответствует действительности и порочит мое достоинство. На основании изложенного и в соответствии со ст. 7 Гражданского кодекса РСФСР

Справка

Угловой штамп органа
внутренних дел

СПРАВКА

Дана для представления в народный суд Ленинского района г. Москвы. Начальник отдела ГАИ Ленинского РУВД гор. Москвы  

Деловые (служебные) письма

1 В настоящее время в равной степени принята передача служебных писем по телефаксу или электронной почте.

Деловое письмо – запрос или просьба

Штамп торговой фирмы
(ее наименование, адрес,
телефон, расчетный счет; дата) Директору обувной фабрики
г-ну Петрову В.В.
103257, Москва, Флотская, 26

 

О посылке каталогов

В целях ознакомления с ассортиментом выпускаемой Вами продукции просим направить нам каталоги женской обуви с указанием размера отпускных цен.

Директор И.П. Васильев

(Текст делового письма приведен по изданию: Веселое П.В. Аксиомы делового письма: культура делового общения и официальной переписки. Изд. 4-е. 1993. С. 58.)

Комментарии . С содержанием делового письма – запроса или просьбы согласуется употребление ключевого глагола просить(ср. с жанром заявления, примеры № 2, 3 и 10). В тексте обращают на себя внимание: стандартная формула мотивации В целях...; употребление отглагольных имен существительных (ознакомления, с указанием).

Деловое письмо – ответ

Штамп Экспериментального
научно-исследовательского
института металлорежущих
станков И. О. директора «Системпроект»
Петрову Б.Б.
121200, Москва, Г-200,
ул. Берзарина, 7

 

О высылке каталога

В ответ на Ваше письмо от 01. 09. 94 сообщаем, что, к сожалению, не можем выслать Вам последний каталог токарно-карусельных станков, так как он еще находится в печати.

Директор Института А.А. Иванов

 

(Текст делового письма приведен по изданию: Веселое П.В. Профессия – секретарь. М., 1994. С. 20.)

Комментарии . С содержанием делового письма – ответа согласуется ключевая формула В ответ на Ваше письмо от...Следует обратить внимание на употребление вводного слова к сожалению: это, кажется, предельная возможность выражения эмоции в деловой документации!

Деловое письмо гарантийное

Штамп завода «Прогресс» СМУ-1

Просим в кратчайший срок определить стоимость проектных работ и войти с нами в договорные отношения, а проектные работы начать немедленно. Оплату их стоимости завод гарантирует со своего счета № ... в отделении Стройбанка.

Директор завода (подпись)

Главный бухгалтер (подпись)

(Текст делового письма приведен по изданию: Веселое П.В. Современное деловое письмо в промышленности. Изд. 2-е. М., 1970. С. 96.)

Комментарии . С содержанием делового письма – гарантии согласуется ключевое слово – глагол гарантировать. В тексте обращает на себя внимание употребление книжного (устаревшего) оборота войти с кем-либо в договорные отношения.

Деловое письмо сопроводительное

Штамп АО «Росметалл» Фирма «Заря»
Директору Фокину Б.М.
Главному бухгалтеру Пежиной А.М.

По Вашему запросу высылаем копии счетов № 2415 и № 2419 от 07. 02. 94 на оплату технических работ.

Директор В.И. Мишин

Главный бухгалтер Г.Е. Маслова

(Текст делового письма приведен по изданию: Веселое П.В. Профессия – секретарь. М., 1994. С. 21.)

Комментарии . С содержанием сопроводительного письма согласуется глагол направлять (вариант посылать /высылать, не рекомендуется устаревшее препровождать). В тексте обращает на себя внимание канцеляризм – словосочетание с предлогом на (счет на оплату).

№ 9. Деловое письмо – рекламация (претензия)

Штамп фирмы «Прогресс» (Наименование зарубежной фирмы)

 

О возмещении убытков

При проверке вагона на погранстанции было обнаружено 70 дефектных мест, которые были Вам возвращены, о чем свидетельствует коммерческий акт №… В связи с изложенным просим Вас возместить понесенные нашей фирмой... убытки в… Приложение: коммерческий акт № 226695/289.

Докладная записка

Штамп металлургического
завода Заместителю директора завода
т. Сайгакову А.С.

 

ДОКЛАДНАЯ ЗАПИСКА

Для качественного выполнения указанной работы, в связи с большим количеством информационного материала, а также загруженностью… Прошу Вас согласовать этот вопрос с институтом. Заместитель заведующего отделом Н.П. Нестеров

Служебное заявление

Директору магазина № 222 Москниготорга
продавщицы Мухиной Нины Константиновны

 

ЗАЯВЛЕНИЕ

Прошу предоставить мне очередной отпуск на 18 рабочих дней с 10 по 30 августа включительно.

1 августа 1967 г. Мухина

(Текст служебного заявления приведен по изд.: Русская речь. 1968. № 3. С. 46.)

Комментарии . Ранее уже рассматривался жанр личного заявления (пример № 2): от частного лица в организацию. Служебное заявление – при той же схеме организации – обслуживает документальное общение внутри организации на уровне «должностное лицо → более высокое по служебному рангу другое должностное лицо». Ключевое слово служебного заявления – глагол прошу.

В заявлении (как личном, так и служебном) реквизит «адресант» приводится в начальной части документа, после наименования адресата (в отличие от докладной/объяснительной записки, где наименование этого реквизита сопряжено с реквизитом «подпись» – в конце, после текста документа).

VI. Язык средств массовой информации

Средства массовой информации (СМИ) подразделяются на визуальные (периодическая печать), аудиальные (радио),аудиовизуальные (телевидение,… Среди функций средств массовой информации обычно выделяют следующие: · - информационную (оперативное сообщение о положении дел, разного рода фактах и событиях);

Г.П. Федотов

Сейчас нет мучительнее вопроса, чем вопрос о свободе в России. Не в том, конечно, смысле, существует ли она в СССР, – об этом могут задумываться… С другой стороны, прошлое России как будто не дает оснований для оптимизма. В… Обязаны ли мы выбирать между этими крайними утверждениями: твердой верой или твердым неверием в русскую свободу? …

Очерк – публицистическое произведение, в котором излагаются реальные события и факты и обычно дается их авторское истолкование.

Очерк не имеет тематических ограничений. Его содержанием могут стать биография человека, историческое событие, природное явление, любой факт общественной жизни и жизни автора. В строго документальном очерке изложение, как правило, объективировано, хотя и здесь представлена авторская позиция в виде «образа автора». В публицистических (художественно-публицистических) разновидностях очерка авторское «я» обычно формально выражено: автор предстает либо как реальный наблюдатель событий, либо как действующее лицо, «фигурант» очерка.

Характерной чертой очерка, как и многих других публицистических жанров, является полистилизм, то есть использование стилистически разнородных языковых средств и разнообразных стилистических приемов. Как видно из приведенных ниже текстов, источниками полистилизма могут стать нормативно-стилистическая противопоставленность авторской речи и индивидуализированной речи персонажей, включение в речевую ткань публицистического произведения текстов других стилей, например официально-делового.

Очерк А. Ехалова, русского писателя и публициста, живущего в Вологде, включен в хрестоматию на том основании, что, несмотря на свою краткость, он содержит многие характерные признаки данного жанра: активность авторского «я» (автор сам является участником события), разные формы выражения оценки (прямой и косвенной), объединение нескольких речевых потоков (авторская речь, речь автора как персонажа, речь других персонажей).

1 Публикуется по изд.: Знамя. 1989. № 12. С. 197-214.

1 Имеется в виду статья «Рождение свободы» (Новый Журнал. 1944. VIII. Нью-Йорк).

1 Осифляне (иосифляне) – церковно-политическое течение в Русском государстве конца XV – середины XVI в., идеологом которого был Иосиф Волоцкий. В борьбе с «нестя:жателями» отстаивали незыблемость церковных догм, защищали церковно-монастырское землевладение.

А.К. Ехалов

Едва приехал в деревню, не успел еще чаю с дороги напиться, как в дверях уже гостья – соседка тетка Лида Филина. И с порога претензии к местным… · - Автобус к нам не ходит который месяц. Куда жаловаться идти? Я покачал… · - Думаю, жаловаться бесполезно в нынешние времена. Им не до вас.

М.П. Любимов

В тот мрачноватый февральский вечер 1983 года я смотрел телевизор. Время тогда было спокойное, хотя и проникнутое сдержанными ожиданиями: в ноябре 1982 года умер Леонид Ильич и Юрий… Раздался телефонный звонок – за день их хватало, – но когда я взял трубку и услышал голос собеседника, то почувствовал…

Из дневника автора

Кончина Юрия Владимировича в феврале 1984 года до сих пор гложет мое сердце. Чтобы создать хорошие предпосылки для реализации «Голгофы» (чем темнее ночь – тем ярче звезды), у власти был поставлен Черненко, который ранее чем через год скончался. Апрельский Пленум 1985 года мы провели в полном соответствии с планом «Голгофа», генсеком был избран Горбачев. Еще при Черненко в декабре 1984 года Горбачев представлял СССР в Англии на встрече с Маргарет Тэтчер. Для создания ему международной репутации под чужой фамилией я предварительно выезжал туда на встречи с агентурой влияния КГБ в английском правительстве, при королевском дворе. Англию мы, обычно использовали для дискредитации советских лидеров: например, туда в свое время был командирован бывший шеф КГБ Александр Шелепин, соперник Брежнева, которого с нашей помощью встретили мощные антисоветские демонстрации, что, естественно, настолько подорвало его позиции, что вскоре он был вычищен из Политбюро. Поскольку наша метода стала известна английским спецслужбам, пришлось пойти на прямо противоположное действие: мадам Тэтчер внушили, что ее добрые, слова в адрес Горбачева окончательно развалят Политбюро и подорвут советскую власть, чему она была несказанно рада, и потому дала Горбачеву- cамую: блестящую рекламу. Сам апрельский Пленум 1985 года прошел без всяких неожиданностей. Конечно, весьма шебуршилась группа стариков, ставивших на Гришина, однако смерть трех лидеров подряд не располагала к его поддержке даже со стороны самых дебильных членов ЦК. Большую роль сыграл на пленуме Громыко: перед этим через нашу агентуру до

него постоянно доводили информацию о том, что Горбачев с огромным вниманием относится к его опыту не только во внешней, но и во внутренней политике (страну Громыко совершенно не знал, и часто удивлялся на Политбюро, что в некоторых городах нет мяса) и рассчитывает на него опираться.

Итак, во главе страны встал Горбачев, его прекрасно подпирают Лигачев и Рыжков, к счастью, считающий себя хорошим экономистом, как и все наши директора, умеющие только просить деньги и отдавать налево и направо приказы. Пока не ясно, куда двигать Шеварднадзе, эмоционального, как все грузины. По-видимому, на его плечипридется взвалить отношения с Западом, можно представить, какое впечатление произведет порывистый грузин на западных холодных прагматиков.

Ю.В. (так мы называли Андропова между собой), как обычно, сам открыл дверь особнячка в Колпачном и молча прошел со мной в кабинет. Выглядел он бледным и усталым после трудового дня. Чуть-чуть ссутулившись – привычка многих людей высокого роста, – он подошел к книжным полкам, достал оттуда ««Вопросы ленинизма» И. Сталина и медленно перелистал книгу.

· - Тут есть пометки Абакумова, – сказал он, улыбаясь. – Серьезно работал над собой, штудировал вождя. М-да, Сталин – это еще один парадокс истории: сын алкоголика-сапожника, недоучившийся семинарист, а потом политик высочайшего класса, диктатор и интриган, перед которым и Макиавелли, и Черчиль, боявшийся его как огня, и тем более дилетант Рузвельт – просто обыкновенные дети, несмотря на их оксфорды и гарварды. Человек с огромным геополитическим чутьем. Единственная его ошибка в том, что он не создал социалистическую монархию, опираясь на органы. А почему, собственно, грузинам не быть на русском троне, если после Петра I не было ни одного императора с чисто русской кровью – все немцы, голштинцы, датчане, черт их возьми! А ведь о восстановлении русской монархии, Михаил Петрович, завоют уже на первом этапе «Голгофы». Будто весь царский режим был сплошной радостью для народа, и помещики не драли шкуру с крестьян, а купцы не жульничали, а ПРЕУМНОЖАЛИ, и фабрикантов-кровососов не было... Неужели Льва Толстого или Успенского сковала такая слепота, что не разглядели они истинной России?! Прогнивший был режим, потому и рухнул!

· - Уже на первом этапе «Голгофы», – продолжал Ю.В., – у нас выплывет масса дряни, среди которой будут и жемчужные зерна, которые нужно пестовать. Появится разная шелуха: неудачливые лаборанты, младшие научные сотрудники и кандидаты наук, дворники, писавшие «в стол» белиберду и возомнившие себя великими, мелкие фарцовщики и спекулянты в таких темпах начнут накапливать капитал, что перед ними побледнеют Рокфеллеры и РОТШИЛЬДЫ. Торгаши станут отцами нации, особенно мясники, – кажется, у Наполеона маршал Мюрат был из мясников? Это совершенно естественный процесс в любой переломной ситуации. Вся эта публика активно ринется в политику и начнет теснить нашу партийную номенклатуру, пока та не перестроится, не подладится и не примет новых условий игры. Нужно сразу собирать на них компру для последнего этапа, в то же время сохраняя их как опору в хорде реформ.

· - Понятно, Юрий Владимирович. На прошлой встрече я передал вам материалы с идеологическим оформлением каждого этапа. Можем ли мы взять их за основу?

· - Бесспорно. Первый этап должен быть особенно мутен, и Горбачев здесь совершенно незаменим. Потребуются новые лозунги. К счастью, наш народ привык ко всему! Аплодируем же все мы таким перлам, как «Миру мир» или «Партия – наш рулевой». А «экономика должна быть экономной»? А тезис о том, что «учение Маркса всесильно потому, что оно верно»? Вдумайтесь во все это, и вы мигом сойдете с ума!

Лозунги первого этапа должны максимально запутать партию и весь народ. Больше обтекаемости, больше каучука! Неплохо, скажем, назвать весь процесс ПЕРЕСТРОЙКОЙ – я уже намекал на это Михаилу Сергеевичу. В нашей стране этот лозунг тут же подхватят, хотя никто не знает, что и зачем перестраивать. Лозунги первого этапа должны интриговать новизной и неизвестностью, например, НОВОЕ МЫШЛЕНИЕ. На тему НОВОГО напишут тысячи диссертаций. Очень греют сердце ОБЩЕЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ ЦЕННОСТИ – можно подумать, что человечество едино. Побольше красочных эпитетов, от которых веет торжественностью, скажем, СУДЬБОНОСНЫЙ. Или ПЛЮРАЛИЗМ. Только не надо перебарщивать: не так давно в личной беседе с Михаилом Сергеевичем я употребил слово «коитус», но он не расслышал и воспроизвел его на заседании Политбюро как «консенсус». Лозунги второго этапа должны быть конкретнее и злее: ЧАСТНАЯ СОБСТВЕННОСТЬ, опять же СВОБОДА, ДЕМОКРАТИЯ, СОЦИАЛЬНАЯ СПРАВЕДЛИВОСТЬ, СУВЕРЕНИТЕТ, ДЕНАЦИОНАЛИЗАЦИЯ по АКЦИЯМ (тут жизнь родила ПРИВАТИЗАЦИЮ и ВАУЧЕР, и мы не стали наставить на терминологии Ю. В., ибо он сам всегда выступал против догматизма. – Авт.).

· - А как быть с третьим этапом? – спросил я.

· - Третий этап – самый страшный и странный, тут пойдут в ход любые лозунги, ибо народ уже разуверится во всем. Ваше дело только довести это состояние до точки кипения. Пойдут в ход и СПРАВЕДЛИВАЯ ВОЙНА, и ГРАБЬ НАГРАБЛЕННОЕ, и ПРАВИТЕЛЬСТВО – НА ВИСЕЛИЦУ! Это этап неуправляемых эмоций, надеюсь, что к этому времени вы уже подготовите новый эшелон истинно социалистических политиков, которые устранят от власти все это дерьмо... Извините, я что-то устал...

Андропов отошел к окну и взглянул на здание на противоположной стороне улицы, где когда-то жил гетман Мазепа. Я попрощался и тихо вышел из особняка.

СОВ. СЕКРЕТНО
ИСХ. № 90 / 441

ИЗ АГЕНТУРНОЙ СВОДКИ СПЕЦИАЛЬНОЙ ОПЕРАТИВНОЙ
ГРУППЫ ПО ОБСЛУЖИВАНИЮ ОБЪЕКТА «А»

(псевдоним Горбачева и его окружения. – Авт.)

Докладываем, что 6 марта 1986 года завершился XXVII съезд КПСС, организованный нами в соответствии с планом «Голгофа». Как и задумывалось, с помощью активных акций съезду был придан откровенно демагогический Характер! В докладе Горбачева превалировали призывы к УСКОРЕНИЮ, поднятию экономики на уровень НОВЫХ ТРЕБОВАНИЙ (?!), дальнейшей (?) ДЕМОКРАТИЗАЦИИ и т.д. Особенно взрывной характер на фоне откровенно дегенеративной антиалкогольной кампании, когда уже в массовом порядке стали производить самогон, пить одеколон, политуру и разбавленный водой гуталин, носили подготовленные нами в соответствии с контрастной пропагандой тезисы о «борьбе за чистый и честный облик партийца, за принципиальную кадровую политику»...

Основным достижением январского Пленума 1987 года считаем внедрение в широкий партийный оборот тезисов о ЗАСТОЕ (термин и вся разработка подготовлены в Институте кино при личном участии А. Нуйкина), что, как мы планируем, является началом широкой дискредитации прошлого, особенно Великой Отечественной войны, что оттолкнет от объекта «А» элитные партийные круги старшего поколения и сделает их важным дестабилизирующим фактором на последующих этапах...

Агентурой влияния проделана огромная работа, увенчавшаяся принятием на июньском Пленуме 1987 года положений о ХОЗРАСЧЕТЕ, КООПЕРАЦИИ и особенно ВЫБОРАХ ДИРЕКТОРОВ, что в целом должно послужить началом форсированного развала социалистической экономики. Удивительно, что партийно-административная верхушка с большим недоверием относится к идеям рынка. Даже такой опытный хозяйственник, как Ю. Лужков, на прямой вопрос на телевидении, не считает ли он новые экономические меры вариантом ленинского НЭПа, уклонился от ответа, опасаясь попасть в «рыночники».

СОВ. СЕКРЕТНО
ИСХ. № 10 / 285

ИЗ АГЕНТУРНОЙ СВОДКИ СПЕЦИАЛЬНОЙ ГРУППЫ ПО ОПЕРАТИВНОМУ ОБСЛУЖИВАНИЮ ОБЪЕКТА «Б»

(псевдоним Ельцина и его окружения)

...Главное внимание уделяется обострению отношений между Горбачевым и Ельциным и созданию Ельцину образа пострадавшего

за правду, столь любимого в народе. На подготовку пленума МГК в ноябре 1987 года не пришлось затратить почти никаких усилий: все и без того готовы были растерзать Ельцина, как требовали партийные традиции, и даже инкриминировали ему самоубийства некоторых райкомовских секретарей. Таким образом, сделан первый реальный шаг в закреплении в народном сознании имиджа Ельцина как противовеса Горбачеву и политика, выступающего против руководства партии.

Ю.В. задумчиво пил чай и пребывал в отличном расположении духа, словно и не был неизлечимо болен. Читал свои стихи, очень хвалил Володю, (иначе он не называл Крючкова), за интересные рассказы о прошедших театральных премьерах.

· - Хотя Филипп Денисович (Бобков – начальник идеологической «пятерки», ныне руководитель нашей группы в «Мосте», лично контролирующий деятельность московского правительства. – Авт.) фигура незаурядная, которой и в подметки не годятся ни Бенкендорф, ни Дубельт, но он скучновато докладывает о новинках литературы и искусства, а Володя (Крючков. – Авт.) даже кое-что показывает, и делает это с большим талантом! Впрочем, не будем отвлекаться: вот уже почти три месяца я буквально фильтрую досье наших партийных руководителей, чтобы найти фигуру для второго этапа «Голгофы». Есть блестящие умы в международном отделе, скажем, Фалин, Загладин, Черняев, даже Бурлацкий, но все они обинтеллигентились и не годятся на роль народного лидера – от них так и пахнет Академией наук и ученостью, а наш народ этого не выносит. Нам нужен истинно русский характер, с его разухабистостью и широтой, выпивоха и балагур, который может и сплясать под гармошку, и сигануть на спор с моста, и дать в нос, если ему так захочется.

· - А просмотрели ли вы нашу провинцию? – спросил я. – Все-таки и Ленина, и Бунина, и Сталина, и Солженицына нам дали не Москва и не Ленинград...

· - Естественно, просмотрел, но мало живых, интересных людей, – вздохнул он. – кроме...

· - Ельцина? – осторожно вставил я, не совсем уверенный, что попал в точку.

· - Правильно! Не зря вы со своими оперативными группами прочесали всю страну! В общем, Ельцин ничем не отличается от Горбачева в идеологическом плане: та же партучеба, та же карьера, та же партийная зашоренность. Но как личность он гораздо колоритнее и тверже. Если Горбачев обожает долго и искусно плести сети, то Борис Николаевич склонен рубить с плеча. При этом у него есть великолепное качество для лидера второго этапа «Голгофы»: он твердо верит в правильность каждого своего шага. К тому же впоследствии, как учил Маркс, он подвергает свои действия сомнению. Но с Ельциным у вас предстоит большая работа: во-первых, ему нужно создать имидж: и здесь и за рубежом, во-вторых, воспитать из него демократа и приверженца капиталистического рынка, именно дикокапиталистического, а не с разными социал-демократическими штучками-дрючками. ИНТЕРЕСЫ НАРОДА, ЕГО БЛАГОПОЛУЧИЕ, БОРЬБА ПРОТИВ ПРИВИЛЕГИЙ ЗА СПРАВЕДЛИВОСТЬ – вот лозунги для Бориса Николаевича.

Его бесспорно поддержит громадная часть нашей интеллигенции – помните, вы приносили мне обобщенный анализ разговоров на кухнях наших ученых, писателей и других интеллектуалов? Кстати, больше всего меня поразил не сам анализ – я и так прекрасно знал, что все они держат фигу в кармане, – а то, что они включают воду, исходя из нелепой предпосылки, что КГБ не в состоянии фильтровать шумы, Им бы у большевиков поучиться конспирации! Публика эта ненадежная, каждый будет дуть в свою дуду, потом все передерутся, но по невежеству, конечно же, грудью встанут на защиту рыночных реформ. Филипп Денисович (Бобков. – Авт.) их бесплатно выпускает за границу, и у всех впечатление о Западе складывается на основе витрин, заваленных товарами, никто толком и не знает, как там живут и, главное, как зарабатывают деньги. Ведь вопросы денег нашу интеллектуальную элиту не интересуют: у них и масса санаториев, и писательские дачи в Переделкине, и дикие тиражи книг, которые никто не читает, и государственные премии, и множество других подачек, их они вовсе не ценят. Где еще в мире государство содержит 10 тысяч писателей, из которых сносно писать могут лишь человек пять-шесть? Где еще есть рестораны ВТО, дома ученых, архитекторов и журналистов? Попробуйте отыскать в Нью-Йорке Центральный дом американских литераторов! Но рынок они поддержат, ибо каждый считает себя гением, на которого будет спрос, а потом почти все пойдут по миру с голой задницей!

Извините за это выражение, Михаил Петрович (я действительно был поражен, ибо за все время слышал от Ю.В. только слова «дерьмо» или «дермук», и то в отношении американского президента Картера, докучавшего нам всем своими воплями о нарушении в СССР прав человека. – Авт.). Как раз перед нашим рандеву меня весьма расстроил Филипп Денисович: говорит, что вся наша интеллигенция так и рвется в агенты КГБ, добивается этого высокого звания! Я, конечно, приказал дать им от ворот поворот, ибо мы лишимся надежной опоры в тот момент, когда начнем разгром КГБ, – они же будут бояться разоблачений! Что ж, сегодня мы хорошо поработали, пора и отдохнуть! Кстати, я собираюсь лечь в больницу...

· - Как же мы будем держать связь? – испугался я. – Навещать вас в больнице?

· - Ни в коем случае! Туда хлынет все Политбюро, вы же знаете наших подхалимов! Вас могут засечь. Придется мне конспиративно приезжать сюда, – улыбнулся Андропов. – Для вашего личного сведения, Михаил Петрович, состояние моего здоровья весьма плачевно..

По-видимому, в тот момент лицо мое выражало сострадание и растерянность, ибо Юрий Владимирович улыбнулся, похлопал меня

по плечу, старясь ободрить, и довел до лестницы. Спускаться со мной он не стал, даже это было для него уже не просто.

Из дневника автора

После XIX Всесоюзной партийной конференции 1988 года, черт бы ее побрал, я слег в больницу из-за перегрузок. Увы, но Ю.В. многое не рассчитал, и мы сорвали сроки, установленные «Голгофой», уже на первом этапе. Партийная номенклатура да и вся партия оказались намного тупее, чем мы предполагали. Никто не мог понять, куда ведет Горбачев, каждый держался за свой стул и больше всего боялся любых перемен.

Но не мог же Михаил Сергеевич с высокой трибуны заявить на всю страну: товарищи, давайте строить капитализм, рвите на части народную собственность, превращайтесь в предпринимателей! А они, дураки, ничего не понимали, особенно в обкомах, им все казалось, что предел человеческих мечтаний – это госдача, спецпаек, машина, спецмедицина и поездка с санкции ЦК раз в год за границу на съезд какой-нибудь вшивой коммунистической партии племени мумбо-юмбо!

Не призывать же тогда Михаилу Сергеевичу: товарищи, вы будете иметь счета в швейцарских банках, построите себе шикарные собственные виллы на Николиной Горе и в Калифорнии, будете направлять своих детей в Оксфорд и покупать им квартиры в Париже и Нью-Йорке! Ваши жены будут бродить по Цюриху с кредитными карточками, покупать все, что заблагорассудится, а отдыхать вы будете целыми семьями, с внуками и правнуками, и не в комфортабельных, но безвкусных цэковских и совминовских санаториях, где из-за вездесущего глаза «девятки» и с незнакомой девицей даже поговорить опасно – выгонят за аморалку, – а на Канарских островах в люксах лучших отелей мира, где кого угодно можно иметь на всю ночь за какую-то жалкую тысячу долларов!

Не мог этого заявить Михаил Сергеевич по естественным политическим причинам. Впрочем, в нашем раскладе этого и не предусматривалось, но мы-то рассчитывали, что партийная публика уловит намеки и подтексты! Отдадим должное только комсомольцам: АЗ ЦК – они-то сразу усекли, где собака зарыта, и тут же начали плодить кооперативы, совместные предприятия, инвестировать куда надо партийные денежки. Неразбериху, шум, гвалт, выкрики на XIX партийной конференции мы, естественно, инспирировали неплохо, тут были задействованы все оперативные группы. С одной стороны, тупость, а с другой – боязливость: так, по нашему заданию Попов, Бунич, Старовойтова уже разработали проект возрождения в СССР частной собственности, однако в последний момент сдрейфили, боясь исключения из партии. Юрий Бондарев кричал, что неизвестно, где приземлится самолет перестройки, кто-то утверждал на полном серьезе, что американский

капитализм – это и есть истинный социализм, запутались в шведском и швейцарском социализме... И опять никто не понимал, куда клонит Горбачев. А мы-то рассчитывали, что именно 1988 год станет концом первого этапа!

Создать Борису Николаевичу имидж народного героя в соответствии с заветами Ю.В. оказалось делом непростым, тем более что он ошибся: пил Ельцин вполне умеренно, как и все мы, чекисты и партийцы, по пол-литра на нос, что под хорошую закуску вообще незаметно у нормального мужика, пил, как это ни смешно, по праздникам, хотя, конечно, бывали и отклонения, когда к нему захаживал Михаил Никифорович Полторанин.

Репутацию пьющего ему создал у Ю.В. Михаил Сергеевич; для которого и две рюмки – это выпивка. Таким образом, Агентурная группа «Б», дабы сделать Бориса Николаевича популярным в народе, вынуждена была разработать серию мер по созданию ему соответствующей репутации. И мы провозились бы с этим года два, если бы не Михаил Сергеевич, не знавший русского национального характера и считавший, что пьянство – это пятно для политика.

Когда Ельцин выехал в США с лекциями, я сопровождал его, реализуя задачу «Голгофы»: укрепить репутацию Ельцина за границей. До сих пор, прокручивая пленку с известным выступлением Ельцина в университете, я восторгаюсь его обаянием и остроумием – американцы впервые увидели непосредственного русского человека, отличавшегося от излишне цивилизованного Горбачева и прямотой, и порою грубоватостью. Однако ни я, ни вся оперативная группа «Б» понятия не имели, что Горбачев заполучил эту пленку и решил, варьируя ее на разных скоростях, скомпрометировать Ельцина. Показ пленки по телевидению и перепечатка в «Правде» инспирированной статьи из газеты «Република» о том, как он гулял в США, вопреки расчетам Михаила Сергеевича, резко подняли рейтинг Ельцина и значительно облегчили нашу задачу. Оставалось только закрепить успех, и в этих целях была разработана оперативная комбинация, в которой довелось участвовать и мне лично.

Дело было на подмосковной даче, нас было трое: Борис Николаевич, я и Сажи Умалатова, которую я считаю самой красивой женщиной в СССР. Борис Николаевич, как обычно, не пил, мы же с Сажи выпили пару бутылочек и предложили Ельцину выкупаться в Москве-реке. Как известно, Ельцин не может спокойно пройти мимо речки, и это вполне объяснимо: вся Россия с древних времен располагалась на берегах речек, у нас, славян, желание искупаться носит генетический и, я даже сказал бы, исторический характер. Группа «Б» уже контролировала и берег, и ГАИ на Успенском шоссе. Борис Николаевич взял полотенце, мы с Сажи обнялись, затянули «Подмосковные вечера» и все вместе отправились на берег. Тут я разделся донага, поскольку было темно, мигнул незаметно фонариком своим ребятам и сиганул с моста в речку.

Все было организовано очень тактично, ребята появились вовремя и сделали мне замечание, однако весь инцидент был передан

в печать как скандал, в центре внимания, естественно, оказался Борис Николаевич, причем с дамой. Горбачев торжествовал, но совестливый, черт его побери, Бакатин – тогда министр внутренних дел – не развил это дело и не отправил, как предполагалось, Ельцина (вместе с Сажи) в вытрезвитель, своим чистоплюйством подорвав всю комбинацию. Но успех все же был налицо. В сознании народном Ельцин стал истинным Ильей Муромцем.

Еще Юрий Владимирович считал большим достоинством Ельцина его игру в волейбол, ведь спортивность ценится в нашем народе, редко отходящем от телевизора. Агентура пыталась убедить Бориса Николаевича, что любимец народа должен играть в городки или, по крайней мере, купаться в проруби, как Попов и Лужков, или, наконец, играть в футбол вместе со всем правительством. Однако упрямство Ельцина хорошо известно (в досье этому качеству уделено несколько страниц), и он упорно отбивался от всех попыток втянуть его в народный спорт. Более того, вопреки нашему плану, он увлекся теннисом, будто он не русский человек, а какой-то английский лорд, и пару раз даже ударил клюшкой на площадке для гольфа, что сразу же пошатнуло его имидж.

Ох, и нелегко было лепить из Ельцина лидера второго и третьего этапов «Голгофы»! Особенно мешал нам Бурбулис своей внешностью коварного иезуита и голосом кастрата Сикстинской капеллы (хотя человек он милейший и видит Россию на век-другой вперед), он слишком много вертелся вокруг Ельцина, не ведая того, что от-пугиЕ;ает от него почитателей. Зато помогал Михаил Никифорович (Полторанин) своими мягкими манерами, любовью к прессе и ненавязчивым антисемитизмом, который при любых обстоятельствах всегда поднимает рейтинг.

СОВ. СЕКРЕТНО
ИСХ. № 3487

ИЗ ОБЗОРА АГЕНТУРНЫХ СВОДОК ОПЕРАТИВНЫХ ГРУПП
ПО ОБСЛУЖИВАНИЮ ОБЪЕКТОВ «А» И «Б»

Неудача на XIX партконференции и затяжка «Голгофы» показали, что даже элита нашего общества поразительно труслива и нерешительна. История с Ниной Андреевой (она прислала письмо с критикой перестройки Лигачеву, в которого влюбилась на партконференции, и рассчитывала завязать с ним роман), когда Лигачев чуть было в одночасье не ликвидировал гласность, до смерти напугав главных редакторов газет демократической ориентации, и не отбросил нас назад уже на первом этапе «Голгофы», показывает, что интеллигенция – опора перестройки – также гораздо трусливее, чем мы предполагали, и дорожит своим фактически жалким существованием.

Все это вынуждает нас принять серию мер по созданию более активного демократического блока, объединяющего интеллигенцию,

уже с 60-х годов зараженную идеями «оттепели», прежде всего свободой передвижения по миру (предполагается, за государственный счет), и подготовленные нами в школах КГБ уголовные круги, уже развернувшие бурную деятельность в кооперативах и СП.

Проведены также важные вербовки в СМИ, необходимые для идейной обработки населения, на телевидении созданы деструктивные программы «Взгляд», «До и после полуночи» и другие, подготовлены ведущие – Миткова, Гурнов, Ростов, своим раскрепощенным видом развивающие в зрителях чувство безответственности и расхлябанности.

Инспирирован закон о наказании тех, кто не дает информацию для СМИ, что, вследствие уже указанной трусости элиты, обеспечивает проникновение даже в секретные учреждения. Вся кампания проходит под лозунгом ГЛАСНОСТИ (отметим, что это – наше изобретение, Ю.В. предпочитал лозунг СВОБОДЫ, однако он недооценил любовь народа к более мутным терминам).

Акцент сделан на борьбу с привилегиями, до сведения Бориса Николаевича через Чазова доведена информация, что в кремлевской больнице его собираются отравить, вследствие чего он перешел в районную поликлинику, изменена его линия на езду в общественном транспорте, как уже отработанный вариант, Ельцину выделены деньги на покупку «Волги». Организована автомобильная авария при нахождении в салоне машины Бориса Николаевича, на этой основе распущены слухи о покушении, которое подготовил Горбачев. Противоречия в коммунистической партии доведены до предела, практически она полностью деморализована и существует только из-за нерешительности и трусости демократов. Для большего обострения политической ситуации и прессинга на Горбачева активизированы группа «Союз» в Верховном Совете, «Память», различные националистические организации и ЛДПР. (Кстати, Жириновский никогда не был нашим агентом, таких, как он, мы и близко не подпускали, охраняя чистоту знамени. По нашим данным, он являлся агентом «Моссада», задача которого запугать всех евреев не только у нас, но в Европе и США и заставить их выехать в Израиль).

Из дневника автора

ГКЧП был предусмотрен в плане «Голгофа» и одобрен лично Андроповым как мера по переходу ко второму этапу. Реализация этой острой акции возлагалась на Крючкова, который должен был предложить место председателя ГКЧП Борису Николаевичу. «Володя – прекрасный организатор, – говорил Ю.В., – однако у него есть только опыт подавления революций (имеется в виду Венгрия 1956 года, где Крючков работал с послом Андроповым) и нет опыта переворотов. Поэтому прошу держать его под контролем, иначе он завалит все дело».

Так оно и получилось, сказалась аппаратная школа. Вместо того чтобы сразу же предложить место председателя Ельцину,

Крючков под нажимом впавших в панику остальных членов ГКЧП начал все утрясать и согласовывать с Горбачевым. Тут мы столкнулись с совершенно новым феноменом: несмотря на острейшие противоречия между Белым домом и Кремлем, никто не хотел идти на конфликт и портить друг с другом отношения. Ельцин сам писал: «Мне кажется, если бы у Горбачева не было бы Ельцина, ему пришлось бы его выдумать... Я буду драться за Горбачева». Однако, согласно «Голгофе», Горбачев уже был не нужен.

В августовские дни никто из моих подчиненных не спал, мы метались между Кремлем и Белым домом, всеми силами стремясь обострить их отношения. Без ложной скромности хoчу признать, чтo я лично организовал главный толчок в операции: подсадил Бориса Николаевича на танк и напомнил ему, как решительно действовал Ильич. Тогда Ельцин и объявил ГКЧП вне закона, чем дико всех напугал, и стал хозяином положения. Оказался удачным и второй мой ход: я поспорил с Борисом Николаевичем на ящик жигулевского пива (западные марки, кстати, он терпеть не может – там много химии), что Горбачев не распустит коммунистическую партию, – отсюда и прессинг Ельцина на Горбачева на сессии Верховного Совета после провала ГКЧП и, наконец, его указ о запрещении коммунистической партии (он рассчитывал, естественно, получить свое пиво, однако я ему справедливо указал на нарушение условий пари).

Ю.В. приехал в Колпачный уже в очень тяжелом состоянии, отказался от чая, извинился и прилег на тахту.

· - Что-то я чувствую себя неважно. Слава Богу, план «Голгофы» я уже подписал, однако давайте будет реалистами: как любой человек, я могу ошибаться и неверно прогнозировать. Более того, я считаю глупым догматическое выполнение каждого пункта «Голгофы», особенно на втором и третьем этапах, отмеченных хаосом и непредсказуемостью. Однако мне совершенно ясно, что проведение «диких» реформ при Ельцине следует возложить на интиллегента, желательно на лицо еврейской национальности (все-таки Ю.В., несмотря на свою мудрость и незашоренность, был воспитанником старой школы, там слово «еврей» считалось не отвечающим духу пролетарского интернационализма) или хотя бы на человека с разъевшейся мордой или с дурной фамилией. Сейчас мне трудно назвать имя, но у нас, к счастью, расплодилась масса НИИ, там и разыщите теоретика, их там пруд пруди, и все лопаются от амбиций. Он должен и начать реформы, и подобрать такую же команду умников, не имеющих никакой практики. Для чего это нужно? Любой практик, естественно, начнет размышлять исходя из своего опыта, а теоретику – море по колено, он схватит томик Хайека или даже Джона Стюарта Милля и тут же воплотит его в жизнь. Реформы должны быть жестокими в отношении народа и радикальными. Советую вам перечитать Джека Лондона или О’Генри – там очень славно перегрызают друг другу горло золотоискатели. Интеллигент нам нужен для того, чтобы потом было легче обратить против него гнев народа, который до сих пор не выносит людей в шляпах и очках. Все это потребуется на третьем и четвертом этапах, прошу вас уберечь этих товарищей от смертной казни, но срок давать не меньше десяти лет.

Необходимо также разбавить теоретиков прагматиками-хозяйственниками, чтобы... Помните у Крылова? «Однажды лебедь, рак да щука...» Ох уж они такой рыночек построят, что все взвоют от ужаса!

СОВ. СЕКРЕТНО
ИСК. № 490

ИЗ ДОНЕСЕНИЙ АГЕНТУРНОЙ ГРУППЫ ПО ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ ДЕСТАБИЛИЗАЦИИ ОБЩЕСТВА

Нам не удалось организовать публичное сожжение книг Горького, Маяковского и других соцреалистов, мы также решили не выносить из мавзолея прах Ленина… Большого успеха мы добились на телевидении благодаря широкому показу… Регулярный показ по телевидению крупных и мелких жуликов как честных благодетелей оказывает необходимое разрушительное…

Из длневника автора

После августовских событий наша задача прежде всего заключалась в доведении населения до полного обнищания. Юрий Владимирович недооценил разрушительные таланты наших экономистов-теоретиков, практически за два года были выполнены все пункты второго этапа «Голгофы» и отпала необходимость в третьем этапе, который органически начался уже после подписания Беловежских соглашений. Следует отметить, что они не предусматривались «Голгофой», поскольку Ю.В. мыслил новое общество в рамках Советского Союза.

Несколько раз в наших приватных беседах с Андроповым я проводил мысль о возможном распаде СССР, войнах в Средней Азии и на Кавказе, войны России с Украиной из-за Крыма и Донбасса, наконец, третьей мировой войны на территории СССР из-за перестройки границ.

· - Все может произойти, Михаил Петрович, – говорил Ю.В. – Мы даем в «Голгофе» магистральные направления и не можем всего предусмотреть, однако я не могу представить, что новые лидеры окажутся настолько глупыми, что подойдут к последнему этапу самыми кровавыми методами. Если мы не будем верить в людей, мы не сможем построить новое общество!

Все-таки Ю.В. был чистым человеком и идеалистом! Но даже я, при всей искушенности в грязных делах шпионажа, не мог себе представить всей стремительности нашего приближения к завершающей фазе: свободные цены, ограбление населения и государством и частными компаниями, безудержная инфляция, повальная коррупция, обогащение и воровство под лозунгами борьбы с привилегиями, полная криминализация страны – все это, согласно «Голгофе», должно было быть реализовано в течение двадцати лет, мы же перевыполнили план и добились успехов уже к 1993 году. Особенно блестяще проводилась кампания по борьбе с привилегиями – в результате их стало во много раз больше, что обозлило народ до крайности.

В «Голгофе» большое значение уделялось росту преступности, наша беда заключалась в том, что в России почти не осталось крупных аферистов, их всех пересажали, зато в избытке существовали хулиганы и мелкие воришки. В связи с этим еще при жизни Андропова мы создали в КГБ специальные школы, в которых тщатель но готовили квалифицированную мафию, даже учили их иностранным языкам, дабы их будущие дела охватывали весь мир.

Мы установили тесный боевой контакт с ЦРУ, которое по нашей просьбе быстро подчинило себе все страны Восточной Европы,

вообще все внешние события, после того как Горбачеву удалось развеять страхи у запуганного ранее Запада, развивались очень легко и сводились к простейшей формуле: «Запад давит, а мы уступаем» и временами к более эффектной формуле: «Мы уступаем, а Запад не понимает зачем и теряется». Идеальной фигурой для такой внешней политики являлся Андрей Козырев, правда, он настолько был подвержен различным взаимоисключающим веяниям, что мы не всегда были уверены в успехе, однако Козырев обладал превосходным качеством: он служил верно и смотрел в рот президенту, поэтому влияние на него проводилось через агентуру из президентского окружения.

В то же время мы очень опасались, что новые руководители вообще забудут о государственности и приучат к этому народ (а как же последний этап?), и потому ввели «тактику взбрыкивания», т.е. внезапного и неоправданного выступления против Запада, в частности, наша продажная пресса много писала о скандале в ирландском аэропорту в Шенноне, когда президент не вышел из самолета для встречи с ирландским премьером. Газетчики объясняли это известной слабостью президента (я уже писал, что это фикция!), а на самом деле это была глубоко продуманная нами «актив-ка»: с какой это стати президент великой державы будет спускаться вниз для встречи с каким-то вонючим ирландцем?! В конце концов, тот может сам подняться по трапу в самолет, невелика шишка!

В дальнем стратегическом плане наша внешняя политика сводилась к тому, чтобы с помощью широкой инфильтрации за границу наших мафии, жулья и просто страждущих граждан заставить Запад воздвигнуть новый «железный занавес», возможно, даже стену наподобие берлинской, но по длине – китайскую. Таким образом, Запад расписался бы в полном фиаско всех своих демократических достижений и отдал бы в наши руки серьезную политическую победу, обеспечивающую триумф нового социализма.

Однако, если быть самокритичным, были и просчеты. Мероприятие типа октябрьских событий, с баррикадами, танками и расстрелом Белого дома (по «Голгофе» предусматривался Кремль), мы предполагали провести перед самым переходом к четвертой фазе, т.е. использовать и спровоцированное нами нарушение конституции президентом, и разбойные выступления оппозиции как повод для разгрома обеих сторон и захвата власти. Октябрьские события застали нас врасплох, ибо к этому времени нами еще не была подготовлена агентура для нового правительства. Естественно, наши люди регулярно информировали нас об окружении Руцкого, Хасбулатова, Анпилова, Баркашова и других, упирая на их хулиганские и даже бандитские наклонности, большая часть оппозиции тоже нами субсидировалась, газета «День» превосходно выполняла свою функцию по разжиганию гражданской войны. Впрочем, приходилось оплачивать и крайности в другом лагере, в частности, газеты «Известия» и «Сегодня».

В то же время мы пришли к выводу, что «непримиримая оппозиция», несмотря на свою неосознанную склонность к социализму, вряд ли сможет стать нашей опорой на завершающем этапе.

Большинство ее лидеров были склонны к истерии и кликушеству, большую популярность имело ношение непонятно какой формы, что весьма напоминало карнавал, все движение было охвачено неестественным религиозным экстазом, который на последнем этапе, несомненно, вошел бы в конфликт с нашими целями.

Особо тягостное впечатление произвела неспособность Руцкого реализовать чемоданы с компроматами, которые мы для него специально насобирали и в стране, и за кордоном, впрочем, и демократическая сторона, несмотря на внедрение в ее среду под крышей генерала талантливого организатора, бывшего секретаря Союза адвокатов Якубовского, также оказалась бессильной в работе с компроматами.

Хотя октябрьские события 1993 года и были неожиданными для нас, подключились мы к ним сразу. Первый же прогноз развития политической, ситуации в случае прихода к власти Руцкого ясно показал, что мы можем получить вариант горбачевского периода, т.е. операция «Голгофа» откатится со второго на первый этап, что было не в наших интересах.

Поскольку высшие чины Министерства обороны испытывали колебания и не хотели вмешиваться в конфликт, пришлось через надежных агентов пообещать главным армейским фигурам по даче и по три танка для последующей реализации за границей в твердой валюте. Собственно, к знаменитой встрече Ельцина с военными все уже было готово, однако в целях конспирации военные немного подискутировали этот вопрос с президентом, проявляя якобы неуступчивость.

На втором этапе мы столкнулись с феноменом, который не фигурировал ни в одном из наших прогнозов. В мировой практике любое правительство делает все ради того, чтобы понравиться народу, включая, естественно, и демагогические обещания. Однако и правительство Гайдара и правительство Черномырдина постоянно рубили сук, на котором сидели, и делали все, чтобы отвратить от себя народ, а нелепые попытки стоять на церковных службах со скорбно-плаксивыми лицами и свечами в руках, что транслировалось по телевидению, не вызывали у населения ничего, кроме дикого хохота. С одной стороны, это облегчало наши мероприятия по компрометации режима, с другой – излишне форсировало второй этап и неоправданно приближало нас к развязке.

Ю.В. в нашу последнюю встречу в тихом особнячке в Колпачном переулке выглядел ужасно, и я не мог смотреть на него без внутренней боли.

· - Я не хочу давать четкие определения нового общества, однако мне совершенно ясно, что решающую роль в нем будет играть чиновничество. Ленин в свое время совершил кардинальную ошибку, придумав «слом государственной машины», он просто не понимал природы бюрократии, которая готова служить кому угодно. Поверьете мне, как только мы провозгласим лозунги СОКРАЩЕНИЯ АППАРАТА и начнем рыночные реформы, все бюджетные организации, включая армию и КГБ, страшно перепугаются и окажут им активное сопротивление. Не будем впадать в заблуждение, объясняя это сопротивление идейными причинами, – просто каждый будет бояться потерять свое кресло. Впрочем, очень скоро аппарат станет самым верным сторонником дико-капиталистического режима, вырастет в несколько раз, почувствует вкус взяточничества и вообще встанет над политическими партиями... – Андропов задумался.

· - У меня есть некоторые сомнения, Юрий Владимирович: а нужны ли нам в новом государстве политические партии.? Мы так удачно отучили население СССР от политики, что стоит ли возрождать этот говорливый и беспомощный институт? Да и парламент... помните, еще Маркс писал, что это «собрание старых баб»?

· - Некоторую видимость политики следует сохранить, – заметил Ю.В. – Хотя бы для того, чтобы прилично выглядеть перед Западом. Однако в целом я с вами согласен: управлять должен умный и квалифицированный аппарат, а не говоруны с улицы... Боже, как я ненавижу этих болтунов-политиков. Поверьте мне, наш парламент даст себе какое-нибудь идиотское название вроде «вече» (тут он не угадал)... извините, я сегодня плохо себя чувствую. До свиданья...

Это была наша последняя встреча.

Да не ожидает от меня читатель описания плана перехода к завершающему этапу – новому социализму, я не собираюсь заниматься разоблачениями в стиле генералов Калугина или Судопла-това, законы конспирации остались для меня святыми. Не хочу я соревноваться и с классиками антиутопий вроде Замятина, Оруэлла и Кабакова – моя задача реализовать до конца «Голгофу». Скажу лишь одно: пишу эти строчки из секретного бункера начальника охраны президента генерала А. Коржакова, очень хорошего и, главное, надежного человека, только что мы по-русски отпраздновали двенадцатилетие плана «Голгофа» и заодно наступающее десятилетие перестройки. Собираемся в командировку в Чечню.

Об остальном узнаете позже, если не отключим телевизор.

Михаил Любимов
Из мемуар-романа

* * *

Фельетон (франц. feuilleton, от feuille – листок) – литературно-публицистическое произведение на злободневную тему, в котором сатирически изображаются негативные явления общественной жизни.

Фельетону как жанру публицистики присущи следующие черты: публицистичность, художественность, сатиричность.

Публицистичность фельетона проявляется в злободневности, актуальности тематики. Так, для времени, когда

был написан помещенный в хрестоматии фельетон Л. Лиходеева (вторая половина 50-х годов), весьма актуальной общественной проблемой (во всяком случае, в пропагандистском официозе) была борьба с «тунеядством» и «мещанством», чему в значительной степени посвящено данное произведение. Публицистичность также выражается в том, что автор не просто повествует об отрицательных (с его точки зрения) фактах, но и дает их оценку, чем объясняется широкое употребление эмоционально-экспрессивных, оценочных языковых средств.

Художественность фельетона, сближающая этот жанр с художественной литературой, связана с типизацией характеров и ситуаций, изображением действительности в художественных образах, для чего используются различные средства, в том числе и собственно языковые (прежде всего тропы и фигуры). Художественность фельетона проявляется также в различных способах создания образа автора, выражения авторского «я». Автор может быть представлен как повествователь и комментатор событий (см. фельетон известного советского писателя и фельетониста Л.И. Лиходеева), как непосредственный наблюдатель происходящего и как активный участник событий (см. фельетон В. Войновича).

Сатиричность фельетона состоит в том, что автор не просто дает оценку негативным явлениям, но и подвергает их осмеянию. Комическое описание ситуаций и характеров часто соседствует с преувеличением, гротеском, фарсом. Примером здесь может послужить рассказ персонажа фельетона В. Войновича о том, как команда торгового судна «сченчевала» бедуинам латунный якорь, распиленный на куски, за которыми те ныряли на дно Суэцкого канала. В фельетонах широко используются собственно речевые приемы создания комического эффекта: трансформация фразеологизмов, каламбур, стилевой контраст, неожиданные метафоры и сравнения и др.

1 Публикуется по изд.: Совершенно секретно. 1995. № 2.

Л. Лиходеев

Эта история тянется уже более десяти лет. Если бы героиня ее была своевременно отделена от общества, срок ее наказания уже истекал бы. Но то, что она совершила, не влечет за собою мер наказания. Вся ее… Ей минуло семнадцать лет, когда она почувствовала острую необходимость устроить свою жизнь. Она взяла в руки дубину…

В. Войнович

Или вот такая история. Сидим мы как-то вечером на кухне у нас, в Москве, моя жена, я и еще одна наша приятельница. Известная, между прочим, актриса.… Когда общественной жизни нет, критиковать власти или хотя бы рассказывать… Ну, так сидим, разговариваем, вдруг звонок в дверь. Иду открывать, мысленно по дороге чертыхаясь: кого еще там…