Когда наступает время для определенной идеи, системы взглядов, то они начинают проявляться самыми различными способами, в широком многообразии форм и видов. Об этом явлении часто говорят так: «проблема висит в воздухе». А Виктор Гюго в свое время добавил, что нет ничего сильнее идеи, время которой пришло. Нечто подобное происходит в настоящее время с планетарным мышлением.
Планетарное мышление – это мышление, в котором равновесные целостности философских систем, религий, научных концепций, произведений искусства взаимно дополняют друг друга, рассматриваются исходя из планетарных масштабов и образуют единое мировоззрение.
Планетарный масштаб важен потому, что земные оболочки находятся в устойчивом равновесии с космосом. Эти оболочки являются естественным ориентиром устойчивости для макроскопических природных процессов, к которым может быть отнесено мышление. Если системы, соответствующие мышлению, не будут коррелировать с системами земных оболочек, то они потеряют устойчивость под воздействием окружающей среды.
Наиболее важными чертами планетарного мышления могут считаться следующие: взаимодействие равновесных целостностей философии, религий, искусства, науки; участие все устоявшиеся направления из всех областей человеческой деятельности; необходимость планетарно-космического масштаба мысли; планетарное мышление не может рассматриваться в отрыве от ноосферы.
В становлении планетарного мышления можно выделить два основных этапа. На первом из них планетарное мышление не было осознано как некое целое, а развивались идеи и концепции, направленные на поиск истины. Человек воспринимал не всю окружающую среду, а только ее часть, устанавливая равновесную взаимосвязь лишь с этой частью. То есть упрощение представлений о природе позволяло человеку связаться с фундаментальным равновесием, но часто эта связь была неустойчивой и случайной. Второй этап связан с сознательным конструированием планетарного мышления. Можно сказать, что этот подход развивался посредством исследования промежуточных равновесии в естествознании и философии. Данное направление возникло в XX в. и бурно развивается в настоящее время.
Сознательное формирование планетарного мышления можно обнаружить в мировоззрении русского космизма, а также в трудах П. Тейяра де Шардена. Большой вклад в развитие русского космизма, внесенный П.И. Новгородцевым, можно рассматривать и как вклад в формирование планетарного мышления. Новгородцев верил в земной рай и сводил эту веру к следующим убеждениям: «1. Человечество, по крайней мере, в избранной своей части, приближается к заключительной и блаженной поре своего существования. 2. Есть «решительное слово», известна спасительная истина, которая приведет людей к этому высшему и последнему пределу истории». Но не как земной рай понимал Новгородцев эту блаженную пору, а «как веру в человеческое действие и нравственное долженствование» – и это он считал основной задачей, стоящей перед современным человечеством.
Роль А.А.Чижевского в развитии планетарного мышления можно считать особенно значительной. Чижевский исследовал влияние Солнца на все уровни структурной организации живого: молекулярно-генетический, онтогенетический, популяционно-видовой, а также на биосферу. Чижевский подробно исследовал различные типы влияния Солнца на неорганический и органический земные миры, на ритмы и другие особенности этих взаимодействий. Чижевский стоит у истоков гелиотраксии и многих других направлений науки (биоклиматологии, гелиобиологии и т.п.)
Тейяр де Шарден связывал планетарные аспекты взаимосвязи человека (природной системы) и окружающей его среды с понятием «рефлексия». Под рефлексией он понимал появление более фундаментального свойства биосферы в целом, а также отдельных ее элементов – свертывания организующейся материи в самой себе (образование замкнутого объема планеты, автоматическое самозамыкание молекулярной ленты ДНК). В концепции Тейяра де Шардена рефлексия становится универсальной моделью субъект-объектных отношений, ибо субъект через объект возвращается к самому себе, в объекте «узнает» себя, и только таким образом он способен что-либо понять: «человек опять приходит к самому себе и во всем, что он видит, рассматривает самого себя».
В настоящее время начинается глобальная переориентация сознания на гибкую систему связей человека с окружающей средой. И один из наиболее действенных способов организации подобной системы – диалог между человеком и природой. М. Хайдеггер, например, пишет, что философия должна ставить вопросы, вопрошать. А выдающийся физик XX в. Р. Фейнман считает, что в физике правильно поставленный вопрос гораздо важнее поисков ответа на него. Ответ на правильный вопрос открывается сам собой – падает в подставленные ладони. Все это можно истолковать так, что стремление к правильному вопросу означает стремление к установлению равновесия между исследователем и законами природы. И когда человек обретает это равновесие, настраивается на него, тогда он, конечно, будет иметь представление о развитии природных процессов относительно этих равновесии.
Различные грани планетарного мышления анализируются современным естествознанием, универсальным эволюционизмом, эмерджентным эволюционизмом, экологической философией, синергетикой. Данные направления уже достаточно подробно проанализированы нами ранее, что позволяет отметить в качестве характерных черт современного естествознания, наиболее тесно связанных с планетарным мышлением, следующие черты.: осознание того, что простота не присуща ни бесконечно малому, ни бесконечно большому; первом нет «кирпичиков мироздания», во втором – абсолютного предела; возникновение наук биосферного класса, в которых все процессы рассматриваются во взаимосвязи, а также в единстве генезиса; Тесная взаимосвязь естественно-научных процессов с самоорганизацией природы.
Л. Н. Гумилев, вычленяя в качестве эволюционирующей единицы генезис этноса, осуществил попытку соединения природных факторов, этногенеза и социально-культурного развития, рассматривает человечество как часть биосферы Земли – антропосферы, а разнообразие этнического развития объясняет спецификой адаптации групп людей к различным ландшафтам. Каждый этнос, обитая на определенной территории и входя в биоценоз данного ландшафта, составляет вместе с ним целостную («замкнутую») систему, развитие которой представляет полную аналогию с космическими процессами термодинамики.
Суммируя идеи неравновесной термодинамики, кибернетики, теории систем и синергетики и сопрягая их с данными географии и этнологии, Гумилев приходит к выводу, что наблюдаемая в природных процессах вспышка энергии (отрицательной энтропии) с последующей ее растратой представляет собой универсальный механизм взаимодействия системы со средой. Гумилев связывает ее с самопроизвольными всплесками избыточной энергии, в том числе и космического происхождения. Факторами развития этноса являются пассионарии – это люди, которые обладают врожденной способностью организма абсорбировать энергию внешней среды и выдавать ее в виде работы, т. е. осуществлять негэнтропийный прорыв. Это проявляется как способность пассионариев к целенаправленным сверхнапряжениям, которые часто ломают инстинкт самосохранения (как индивидуального, так и видового) и сопровождаются поступками, ведущими к резкому изменению, как окружающей их природной среды, так и отношений внутри этноса. Результатом этой негэнтропийной работы этноса является возросшая динамика и «событийность» истории народа.
По мнению Гумилева, живая история выглядит более оптимистично «новый пассионарный взрыв – мутация, или негэнтропийный импульс, зачинает очередной процесс этногенеза прежде, чем успеет иссякнуть инерция прежнего. Вот благодаря чему человечество еще населяет планету Земля, которая для людей не рай, но и не ад, а поприще для свершений, как великих, так и малых. Так было в прошлом, предстоит в будущем, во всех регионах земной поверхности».
Модель Л.Н. Гумилева динамики этносов хорошо вписывается в представления современного естествознания и позволяет объяснить весь ход исторического процесса.