Бог любил его.
Или же Бог пожелал его.
Темы для разговора с ним у Глории отсутствовали. В конце концов, он был младенцем.
Однако уходить, ничего ему не сказав, было как-то неправильно, и потому Глория, откашлявшись, выскребла из памяти застрявший в ней кусочек колыбельной.
Для тебя я с утра на ногах,
Для тебя я шью целый день.
Для тебя вечерами готовлю еду,
О тебе нонами молюсь.
Мое утро любовно разбудит тебя,
Мой день приоденет тебя,
Мой вечер насытит тебя,
Моя ночь принесет тебе сны.
Ярдах в ста от этой находилась могила матери; ее надгробие было немного больше.