По мнению мамы, то, что Майкл не рассказал мне, что лишился невинности с Джудит Гершнер, – это пустяк, во всяком случае, не стоит из‑за этого с ним порывать. Передаю дословно:
– Ох, Миа, это всего лишь секс.
Ей легко говорить. Она лишилась невинности, когда была моложе, чем я сейчас, и отдала ее парню, который теперь женат на бывшей Кукурузной Принцессе. И сама мама тоже благополучно замужем за другим мужчиной. Конечно, для нее это просто секс. А для меня это моя ЖИЗНЬ.
– Мама, он меня ОБМАНЫВАЛ, – сказала я.
– Ну, строго говоря, он тебя не обманывал, – сказала мама. – Ведь ты же его спросила, встречается ли он с Джудит Гершнер, и он ответил, что нет. И он с ней действительно не встречался.
– Мама, когда люди СПЯТ ВМЕСТЕ, это подразумевает, что они встречаются.
– С каких это пор? – полюбопытствовала мама. – Я думала, переспать с кем‑то означает, кого‑то подцепить, а об этом ты Майкла не спрашивала. Тебя интересовало, ходит ли он на свидания с Джудит Гершнер.
Мы обе знали, что это так, поскольку я специально пролистала свои старые дневники, чтобы проверить, права ли я.
И я была права.
– А может, ты затеяла ссору с Майклом для того, чтобы на него разозлиться? Ведь если бы ты на него разозлилась, тебе было бы легче пережить его отъезд, чем если бы ты его по‑прежнему любила и тосковала по нему все это время?
Ну да, мама, правильно. Потому что сейчас мне СИЛЬНО ПОЛЕГЧАЛО.
Я не стала говорить ей, как вообще возник этот разговор. Я имею в виду, как именно я открыла правду про Майкла и Джудит. Не хватало еще, чтобы мама узнала, ЧТО я пыталась сделать. То есть лечь с Майклом в постель, чтобы отговорить его от поездки в Японию. Мама была бы очень разочарована, что я оказалась такой плохой феминисткой и использую секс в качестве средства манипуляции и все такое. Зазвонил телефон. Я даже не стала смотреть на определитель номера, потому что и так знала, кто это. Кто еще может звонить в такой час, рискуя разбудить Рокки (который мог спать даже под антивоенный протест и, вообще‑то, на самом деле спал)?
И мама подтвердила мою догадку. Она заглянула в комнату с трубкой в руке и сказала, что звонит Майкл, он извиняется за поздний звонок и волнуется, что ты не отвечаешь по мобильному, а он хотел узнать, нормально ли ты добралась домой.
Как будто у меня когда‑нибудь снова что‑то может быть нормально.
Мама спросила, не хочу ли я поговорить с Майклом. Я на нее только посмотрела, и она сказала в трубку:
– Гм, Майкл, наверное, сейчас не самый подходящий момент.
И ушла.
У меня было какое‑то странное ощущение в груди, как будто там пусто. Не знаю, может, это потому, что меня вывернуло и весь мой обед из меня вышел, или просто мое сердце разбилось на такие мелкие кусочки, что почти исчезло.