Кайрат, лежа на диване, смотрит телевизор и пьет пиво из банки. В комнату из прихожей заходит Сергеев, останавливается на пороге. В руках у него учебник казахского языка.
Сергеев. У вас дверь открыта. А где Жолан?
Кайрат. Чё, я ему, сторож, что ли?
Сергеев. Я подожду его. (Усаживается на единственный стул, кладет книгу на стол, молча наблюдает за Кайратом, затем встает, идет на кухню, заглядывает под раковину, смотрит, шарит рукой, возвращается обратно.) Починили все-таки?
Кайрат. Триста рублей содрал – сантехник-урод.
Сергеев. Разве это много?
Кайрат. Для тебя, видать, нет.
Сергеев. Вы могли бы и сами починить. Вы же умеете.
Кайрат. Не умею. Это братец мой строительный закончил, с него и спрос.
Сергеев. Жолан закончил строительный институт?
Кайрат. Чё, не знал?
Сергеев. Я знаю только, что вы закончили педагогический. А сейчас, получается, он работает учителем, а вы кладете полы. Интересно.
Кайрат. Ничего интересного и занимательного тут нет.
Сергеев. Кстати, это тавтология. «Занимательный» и «интересный» – один эпитет можно убрать.
Кайрат. Иди в жопу. А так говорить можно, а? «Иди в жопу». В этом предложении все правильно? Эй, шкет. Просвети. (Пауза.) У меня по русскому в школе «пятерка» была. У единственного в классе.
Сергеев. Я не хотел вас обидеть. Извините.
Кайрат. Я был единственным нерусским в классе – и у меня была «пятерка». Парадокс, да? Знаешь, что такое парадокс, шкет?
Сергеев. Знаю.
Кайрат. Лучший ученик в классе – казах. Наша классная просто бесилась. Ничего не говорила, но я видел, что бесилась.
Сергеев. Извините. Еще раз.
Кайрат. Отличников не любят. А узкоглазых отличников – не любят вдвойне.
Сергеев. Это не так.
Кайрат. Чё, не согласен?
Сергеев. У нас в классе три китайца, два немца, француз, латыш и нигериец. Все друг к другу хорошо относятся.
Кайрат. Так ты космополит?
Сергеев. Что?
Кайрат. Ты знаешь, кто такой «космополит»?
Сергеев. Знаю.
Кайрат. Вот мой братец – космополит. На русской хочет жениться, пипец.
Сергеев. Разве это плохо?
Кайрат. Ты бы женился на казашке?
Сергеев. Полюбил бы – женился. Несомненно.
Кайрат. Гонишь, шкет. (Встает, подходит к столу, берет в руки учебник.) Вот зачем брал?
Сергеев. Интересно.
Кайрат. Ни хрена тебе не интересно! Я же тебя, шкет, насквозь вижу. Чё, много выучил?
Сергеев. «Рахмет». Это «Спасибо». «Кал калай?» – «Как дела?». «Жаксы» – «Хорошо». And that stuff. Могу посчитать до «десяти»: Бiр, екi, уш, торт, бес, алты, жетi, сегiз, тогыз, он.
Кайрат. «Амал жок – кайттым білдірмей. Япырмау, кайтіп айтамын?..» Переведи.
Сергеев. «Жок» – это «нет». «Айтамын» – «говорить», да?.. Вообще, сложно. А как переводится?
Кайрат. «Я к вам пишу – чего же боле? Что я могу еще сказать?» Узнаёшь?
Сергеев. Нет.
Кайрат. «Евгений Онегин». Письмо Татьяны.
Сергеев. Пушкин? Мы это не изучаем.
Кайрат (передразнивая). «Не изучаем». Я в десять лет это стихотворение знал! А знаешь, чей перевод?
Сергеев. Нет.
Кайрат. Абай Кунанбаев. Слышал про такого?
Сергеев. К сожалению, нет.
Кайрат. Конечно. Ни хрена не слышал. Ты был на Чистых Прудах?
Сергеев. На Чистопрудном бульваре? Да, конечно. У меня отец недалеко работает.
Кайрат. Тем более. А там в самом центре памятник стоит. Знаешь, кому?
Сергеев. Абаю Кунанбаеву?
Кайрат. Какой догадливый. Возьми с полки пирожок. (Кладет учебник обратно на стол.) Абай – наш великий поэт и мыслитель. Он для нас, как для вас – Пушкин. Только я, казах, Пушкина знаю, а ты, русский, Абая – нет. Вы только о себе думаете. Только собой и интересуетесь. Великая нация, чего уж там.
Сергеев. «Мы»?
Кайрат. Вы все.
Сергеев. У Жолана другое мнение.
Кайрат. Ты его слушай больше.
Сергеев. И буду слушать. Он добрый. А вы – злой.
Кайрат. Как ты сказал?
Сергеев. Вы злой, а он – добрый.
Кайрат. Можно так сказать. А можно сказать по-другому. Я честный, а он – лживый. Он – добрый и лживый, а я – злой и честный.
Сергеев. Это вы-то честный? Вы переспали с его девушкой.
Пауза.
Кайрат. Что ты сказал? (Подходит, берет его за шкирку, встряхивает.) Что ты, уродец, сказал?
Сергеев. Разве я сказал неправду?
Кайрат. Не твое дело, сучонок! (Отталкивает его.)
Сергеев падает.
(Берет банку пива, делает глоток.) Это Жолан тебе наплел? Наврал, а ты поверил.
Сергеев. Он не врал.
Кайрат. Ты его идеализируешь, шкет.
Сергеев. Я его знаю.
Кайрат. Знаешь? Как бы не так. Это лживая, расчетливая скотина. (Пауза.) Три года назад нашей маме исполнилось пятьдесят. Я хотел подарить ей золотую брошку. Подошел к Жолану – хотел, чтоб мы на пару скинулись. А он – знаешь, что? Сказал, денег нет. И вообще ничего дарить не будет. Пришлось одолжить у знакомого. А через неделю я нашел в его кармане чек. На две тысячи рублей! Свитер фирменный купил, урод.
Сергеев. Вы копались в его карманах?
Кайрат (торопливо, судорожно допивает пиво, закашливается).
Он ничего не подарил маме на день рожденья! На юбилей! Вот это твой любимый и добрый Жолан. Да он ненавидел свою мать!
Сергеев. Он любил ее. Просто по-другому.
Кайрат. Ты чё, больной? Что значит «по-другому»? У тебя вообще мама есть?
Сергеев. Она умерла.
Кайрат. Серьезно? Недавно?
Сергеев. Нет. Мне был год. Я ее не помню.
Кайрат. Все ясно. Ты просто не знаешь, что такое – любить маму. Вы, уроды, с Жоланом одинаковые, и поэтому он тебе нравится!
Кайрат (мнет пустую банку в руке). И вообще вы своих родителей ненавидите! Срётесь с ними постоянно. Сгоняете с квартир. В дом престарелых сдаете! Как так можно? Это позор, самое гадское уродство, с родителями так поступать. Только вы так можете. И Жолан стал таким же. Он теперь, как русский.
Сергеев. Просто он хочет быть счастливым.
Кайрат. Он эгоист!
Сергеев. А вы – подлец. Вы переспали с его девушкой.
Кайрат бросает в него банку, стремительно подходит к нему, хватает за грудки и швыряет мальчика об дверь комнаты. Тот ударяется спиной падает на пол.
Кайрат. Вон пошел! В жопу! Уродец!
В дверях появляется Жолан, помогает подняться Сергееву.
Жолан. Тебе больно?
Сергеев. Все в порядке, Жолан. Я сильный. Мне не больно.
Жолан смотрит на Кайрата.
Кайрат. Чтоб я больше этого урода в своей квартире не видел!
Жолан. Это не только твоя квартира.
Кайрат. Чтоб больше его здесь не было! Какого хрена он тут трется? В зоопарке, что ли? На плебеев пришел посмотреть?! Сучонок!
Жолан (поворачивается, берет Сергеева за руку). Идем на улицу. Сегодня тепло.
Сергеев. Хорошо.
Жолан и Сергеев идут в прихожую.
Кайрат (вдогонку). Еще раз увижу тебя, шкет, – в кровь изобью. Понял? И папой своим не запугаешь! Усёк?! (Усаживается на диван, берет пульт и начинает переключать телевизионные каналы.)
Жолан (Сергееву). Что ты ему сказал?
Сергеев. This man is he. Несомненно.