ВОЗРАСТНЫЕ КРИЗИСЫ. Ступени личностного роста

 

Гейл Шихи

ВОЗРАСТНЫЕ КРИЗИСЫ

Ступени личностного роста

Издательство "Ювента". Санкт-Петербург, 1999

 

Аннотация
От автора

Часть первая. ТАЙНЫ ЖИЗНЕННОГО ЦИКЛА

1. Безумие и метод борьбы с ним
2. Предсказуемые кризисы зрелого возраста

Часть вторая. ОТРЫВ ОТ РОДИТЕЛЬСКИХ КОРНЕЙ

1. Попытка к бегству
2. "Свободная" жизнь
3. "Если я опоздал, переживи кризис без меня"
4. Острое желание слияния
5. Проблемы во взаимоотношениях супругов

Часть третья. ИСКАНИЯ В ДВАДЦАТЬ ЛЕТ

1. Блестящее начало
2. Единственно верная пара
3. Почему же мужчины женятся?
4. Почему женщина больше не похожа на мужчину,
   а мужчина – на скаковую лошадь?
5. Сцены из жизни: предварительный просмотр

Часть четвертая. ПЕРЕХОД К ТРИДЦАТИЛЕТНЕМУ ВОЗРАСТУ

1. Осознать свои тридцать
2. Брачный союз, взаимоотдача в нем

Часть пятая. Я УНИКАЛЕН

1. Модели поведения мужчин
2. Модели поведения женщин

Часть шестая. ДЕСЯТИЛЕТНИЙ ПЕРИОД ПОДВЕДЕНИЯ ИТОГОВ

1. Установка на переход к середине жизни
2. Вы в хорошей компании
3. Обзор тридцатипятилетнего возраста
4. Критический возраст – сорок лет
5. Супружеская пара в сорокалетнем возрасте
6. Сексуальный алмаз
7. Отбрасывание фантазий
8. Жизнь вне реальности

Часть седьмая. ОБНОВЛЕНИЕ

Гейл Шихи. ВОЗРАСТНЫЕ КРИЗИСЫ Пер. с англ. - СПб.: "Ювента", 1999. - 436 с. Аннотация

ISBN 5-87399-108-1

© Gail Sheehy
© "Ювента", 1999.
© Шамриков А.В., перевод 1999.

От автора

Идея написания этой книги принадлежала Хелу Шарлэтту, замечательному редактору и человеку, который всегда поддерживал мои исследования психических состояний зрелого возраста. После его преждевременной кончины Джек Макре много времени посвятил редактированию этой книги, и благодаря его стараниям она приобрела особый колорит.

Книга стала реальностью благодаря тем людям, которые поделились историями из своей жизни. Не называя их имена, надеюсь, что поступаю справедливо.

Очень многие помогли мне в работе над книгой. В первую очередь, я обязана таким профессионалам, как Дэниел Левин-сон, Маргарет Мид и Роджер Гоулд. Особенно я благодарна Бернис Нойгартен, Джорджу Вейланту, Маргарет Хенниг, Джеймсу Доновану, Мэрилу Лайонеле и Кэроле Мен, которые помогли мне как эксперты.

Я глубоко признательна Кэрол Ринзлер, Деборе Майн и Байрону Добеллю за прочтение нескольких версий книги и за помощь в их редакции. С благодарностью приняла также замечания Джерри Косински, Патриции Хинайон и Шота Шудасама.

Ночи напролет набирала текст Вирджиния Дайяни, занималась правкой Ли Пауэлл, выполняла копию за копией Элла Кончил. Казалось, что эта книга никогда не превратится во что-то осязаемое. Я благодарна им за терпение и выдержку.

Финансовая поддержка в форме стипендии была предложена фондом Алисии Патерсон. Фонд оказал мне и моральную поддержку, за которую я чрезвычайно признательна его директору Ричарду Нолту.

Я бесконечно благодарна Мауре Шихи и Клей Фелкер. Когда я писала, страдала, переписывала, мечтала и жила этой книгой, они жертвовали личным временем, праздниками ради моего дела и поэтому по праву считаются ее крестными матерями.

Гейл Шихи, Нью-Йорк

 

 

 

 

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ: ТАЙНЫ ЖИЗНЕННОГО ЦИКЛА

Глава 1

БЕЗУМИЕ И МЕТОД БОРЬБЫ С НИМ

 

В тридцатипятилетнем возрасте я впервые испытала нервный срыв. Я была счастлива, полна сил и вдруг словно рухнула с обрыва в бурлящий поток. Дело было так.

По заданию журнала я находилась в Северной Ирландии, в городке Дерри. Ярко светило солнце, только что закончился марш в защиту гражданских прав католиков, и мы, его участники, чувствовали себя победителями. Однако на баррикадах колонну встретили солдаты, они обстреляли нас патронами со слезоточивым газом и резиновыми пулями. Мы оттащили раненых в безопасное место и спустя некоторое время наблюдали происходящее уже с балкона.

“Как удается десантникам так далеко стрелять газовыми патронами?” — спросила я стоящего рядом юношу.

“Посмотри-ка, они ударяют прикладами по земле”, — ответил он. И тут же пуля попала ему в рот, пробила носовую перегородку и до неузнаваемости изуродовала лицо.

“О Боже, — я была ошеломлена, — это настоящие пули!” Впервые в жизни я столкнулась с ситуацией, которую нельзя было исправить.

В это время британские бронеавтомобили начали вклиниваться в толпу, из них выскакивали автоматчики. Они поливали нас свинцовыми пулями.

Тяжело раненный юноша упал на меня. Пожилой человек, которого сильно ударили прикладом в шею, спотыкаясь, вскарабкался вверх по лестнице и рухнул на нас. На наружную лестницу протиснулось еще несколько человек, и мы под обстрелом поползли наверх.

Я крикнула: “Нельзя ли попасть к кому-нибудь в квартиру?” Но все двери были заперты. Мы добрались до восьмого этажа. Кто-то должен был под открытым огнем подняться на балкон и постучать в ближайшую дверь. Снизу раздался крик мальчика:

“Господи, в меня попали!” Этот голос заставил меня действовать. Трясясь от страха, прикрываясь мягким детским пальто в надежде, что это меня спасет, и слыша свист пуль в нескольких футах от собственного носа, я бросилась к ближайшей двери.

Нас впустили в квартиру, наполненную женщинами и детьми. Обстрел продолжался около часа. Из окна я увидела троих ребятишек, которые выбежали из-за баррикады и хотели скрыться. Пули прошили их, словно мишени в тире. За ними следовал священник и махал белым носовым платком. Старик склонился над детскими телами и стал молиться. Его постигла та же участь.

Раненый человек, которого мы тащили наверх, спросил, не видел ли кто-нибудь его младшего брата. В ответ раздалось: “Он убит”.

Несколько лет назад мой брат погиб во Вьетнаме. Его похоронили в штате Коннектикут, в сельской местности. Почетный караул накрыл гроб флагом, который почему-то напоминал покрывало. Люди пожимали мне руку и говорили: “Мы знаем, как вы себя сейчас чувствуете”. Я еще подумала тогда, что бессмысленно говорить человеку, который перенес сердечный приступ, пустые слова вроде “не принимай это близко к сердцу”. “Я знаю, как вы себя сейчас чувствуете”, — единственное, что я могу сказать сейчас. Раньше я этого не знала.

После неожиданной бойни я, как и многие другие, оказалась в летнем домике в католическом гетто. Все выходы из города были перекрыты. Оставалось только ждать. Мы ждали, когда британские солдаты начнут обыскивать дом за домом.

“Что вы сделаете, если придут солдаты и начнут стрелять?”, — спросила я у приютившей меня старухи. “Лягу лицом вниз”, — сказала она.

Одна из женщин пыталась уточнить по телефону фамилии убитых. Когда-то убежденная протестантка, я попыталась молиться. Но мне вспомнилась глупая детская игра, начинающаяся словами: “Если у вас есть одно-единственное желание в этом мире...”. Я решила позвонить в Нью-Йорк любимому человеку. Он скажет волшебные слова, и опасность уйдет.

“Привет, как ты?” — его голос был до абсурда веселым. Он лежал в постели.

“Я жива”.

“Хорошо, а как продвигается дело?”

“Я чудом спаслась. Сегодня убито тринадцать человек”.

“Держись. В новостях говорят как раз о Лондон-Дерри”.

“Это кровавая бойня”.

“Ты можешь говорить громче?”

“Это еще не закончилось. Бронетранспортер только что задавил мать четырнадцати детей”.

“Послушай, тебе не нужно лезть на передовую. Не забывай, ты должна написать статью об ирландских женщинах. Присоединись к женщинам и не лезь на рожон. Хорошо, дорогая?”

После этого бессмысленного разговора я оцепенела. В глазах потемнело, голова стала чугунной. Мной овладела лишь одна мысль: выжить. Мир ничего больше не значил для меня. Тринадцать человек погибнут или тринадцать тысяч, возможно, погибну и я. А завтра все будет в прошлом. Я поняла: со мной нет никого. Никто не сможет меня защитить.

После этого меня целый год мучили головные боли.

Вернувшись домой, я еще долго пребывала под впечатлением своей возможной смерти. Ни о какой статье не могло быть и речи. В конце концов я выдавала из себя несколько слов, выдержала сроки, но какой ценой? Моя злость вылилась в резкую обличительную речь против близких. Я бросила всех, кто меня поддерживал и мог бы помочь в борьбе с демонами страха: порвала отношения с человеком, вместе с которым была четыре года, уволила секретаря, отпустила экономку и осталась одна с дочерью Маурой и своими воспоминаниями.

Весной я не узнала себя. Моя способность быстро принимать решения, мобильность, позволявшая мне избавляться от старых взглядов, дерзость и эгоизм, направленные на достижение очередной цели, скитания по миру, а затем работа над статьями ночи напролет с кофе и сигаретами — все это уже не действовало на меня.

Внутренний голос терзал меня: “Подведи итоги. Половина жизни прожита. Не пора ли позаботиться о доме и завести второго ребенка?” Он заставлял думать над вопросом, который я старательно отодвигала от себя: “А что ты дала миру? Слова, книги, денежные пожертвования — этого достаточно? Ты была в этом мире исполнителем, а не участником. А ведь тебе уже тридцать пять...”

Такова была моя первая встреча с арифметикой жизни.

Это ужасно — оказаться под обстрелом, но те же чувства можно испытать после любого несчастного случая. Представьте: дважды в неделю вы играете в теннис с энергичным тридцативосьмилетним бизнесменом. Однажды после игры у него отрывается тромб и попадает в артерию, сердечный клапан закупорен, и человек не в состоянии позвать на помощь. Его смерть потрясает жену, коллег по бизнесу и всех друзей такого же возраста, включая и вас.

Или междугородный звонок оповещает вас, что ваши отец или мать попали в больницу. Лежа в постели, вы вспоминаете, какой энергичной и жизнерадостной была ваша мать, а увидев ее в больнице, понимаете, что все это ушло навсегда, сменившись болезнью и беспомощностью.

К середине жизни, достигнув тридцати пяти — сорока пяти лет, мы начинаем всерьез задумываться о том, что смертны, что наше время проходит и что, если мы не поспешим определиться в этой жизни, она превратится в выполнение тривиальных обязанностей для поддержания существования. Эта простая истина вызывает у нас шок. По-видимому, мы ожидаем изменения ролей и правил, которые нас полностью удовлетворяли в первой половине жизни, но должны быть пересмотрены во второй ее половине.

В обычных обстоятельствах, без ударов судьбы и сильных потрясений, эти вопросы проявляются в течение нескольких лет. Нам нужно время, чтобы настроиться. Но когда они обрушиваются на нас все сразу, мы не можем их тотчас же “переварить”. Переход ко второй половине жизни кажется нам очень жестким и слишком быстрым, чтобы его принять.

Передо мной эти вопросы встали тогда, когда я неожиданно столкнулась со смертью в Северной Ирландии.

А вот что случилось шесть месяцев спустя. Представьте себе: я, уверенная в себе, разведенная деловая женщина, успешно делающая карьеру, тороплюсь на самолет, чтобы лететь во Флориду, где проходит демократическое национальное собрание, и вдруг обнаруживаю одну из моих любимых домашних птичек мертвой. Я начинаю рыдать навзрыд. Вы наверняка скажете: “Эта женщина сошла с ума”. Точно так же подумала и я.

Я заняла место в хвосте самолета, чтобы при авиакатастрофе оказаться последней, кто столкнется с землей.

Полет на самолете всегда доставлял мне радость. В тридцать лет я не знала, что такое страх, занималась парашютным спортом. Теперь все было иначе. Как только я подходила близко к самолету, я видела балкон в Северной Ирландии. Вскоре этот страх перерос в фобию. Меня стали привлекать истории авиакатастроф. Я болезненно изучала все детали на фотографиях с мест крушения. Выяснив, что самолеты ломаются в передней части, я взяла за правило садиться в хвост, а входя в самолет, спрашивала пилота: “Есть ли у вас опыт выполнения посадки по приборам?” При этом я не испытывала стыда.

Я находила слабое утешение в том, что раньше, до тридцати пяти лет, со мной ничего подобного не происходило. Все мои прежние тревоги имели реальную основу, причиной же нынешней авиафобии стали иные, не связанные с ней события, вытесненные в подсознание. Я пыталась покончить с этим, и одно время мне даже казалось, что все улаживается. Однако, рыдая над мертвой птичкой, я поняла, что видела лишь вершину айсберга.

Тут же я почему-то вспомнила, что отказалась от услуг экономки. Смогу ли я найти другую экономку? Если нет, то мне придется отказаться от работы. А как складываются мои отношения с дочерью?

На некоторое время я оставила Мауру с ее отцом. Мы долго любили друг друга и после развода, причиной которого стали мелочные ссоры, согласились видеться друг с другом ради нашего ребенка. Ничего необычного не было в том, что Маура проведет неделю с отцом, но мне ее очень не хватало. Меня вдруг охватила паника, словно это была не временная разлука, а необратимая потеря. Мрачные мысли, разрывающие меня изнутри, высвобождали темные силы, которые угрожали разрушить весь мой мир, построенный на скорую руку. Когда мы подлетали к Майами и я пожелала Боингу-727 миновать залив Флашинг Бэй, вновь объявился внутренний голос: “Ты проделала хорошую работу, но что реально можно к этому добавить?”

На нервной почве у меня пропал аппетит. Я не знала, что в желудке началась борьба между двумя противоположными по своему действию лекарствами. Одно было назначено мне для лечения астении, а другое прописано психотерапевтом после душевной травмы в Ирландии. На гремучую смесь лекарств и воды в желудке я выплеснула еще коньяк и шампанское.

Оказавшись в номере отеля, я действовала автоматически, и вначале мне это понравилось. Заполнить стенные шкафы. Расчистить рабочее место. Создать, как говорят, домашнюю атмосферу. Открыть чемодан. И тут я испытала шок. Я увидела на белой юбке пару новых красных босоножек. Они были ярким красным пятном на белом фоне. Я вскрикнула.

Внезапно я почувствовала, что не смогу заставить себя составить план, отвечать на телефонные звонки, назначать встречи. Какую статью я должна была написать и для кого? Началось взаимодействие лекарств, но я этого не знала. Головокружение, желудочные спазмы. Мое сердце отчаянно забилось, и казалось, вот-вот выпрыгнет из груди.

Номер находился на двадцать первом этаже. Застекленный балкон навис над Бискайским заливом. Внизу была вода, ничего кроме воды. В этот день произошло солнечное затмение.

Меня потянуло на балкон. С болезненным восхищением я наблюдала затмение. Даже планета казалась призрачной из-за вмешательства сил Вселенной. У меня вдруг возникло безотчетное желание прыгнуть с балкона вниз, и от этой мысли я испытала ужас и восторг одновременно. Часть меня, похороненная заживо вместе с не смирившимися родителями, суровым мужем, неудачными друзьями и любовью, даже с моими неизвестными предками, пробилась наружу и обрушилась на меня серией раздробленных видений, среди которых была и окровавленная голова юноши из Северной Ирландии. Всю ночь я просидела на балконе, пытаясь сконцентрировать внимание на луне.

На следующее утро я связалась с обоими врачами, которые выписали мне лекарства. Я хотела, чтобы они дали четкое медицинское обоснование моего страха. После диагноза я могла бы лечь и успокоиться. Врачи подтвердили, что два препарата (барбитурат и стимулятор для поднятия настроения) привели к сильной химической реакции. Я должна была оставаться в постели весь день и принимать минимум психостимуляторов. Отдыхать. Однако эти объяснения не помогли мне избавиться от страха, ибо “это” было значительно больше, чем однодневная болезнь.

Я решила прибегнуть к проверенному способу и попытаться спастись работой. Записи всегда помогали мне понять, чем я живу. Я решила описать историю, которую рассказал мне лет десять назад один молодой врач. Вот что у меня получилось.

Исключительно живая и энергичная женщина жила долго и спокойно на Пятой авеню. Но вот умер ее муж, и в шестьдесят лет она оказалась одна, без средств к существованию. Ей не оставалось ничего другого, как покинуть свой дом и друзей, с которыми она дружила сорок лет. Единственной родственницей, которая могла бы приютить эту женщину, была ее неприветливая невестка, жившая на Юге. Несмотря на постигшее ее несчастье, вдова решила достойно проститься с Нью-Йорком и с людьми, которые ее окружали. Накануне отъезда она устроила обед, и все восхищались ее сильным характером. На следующее утро друзья зашли за ней, чтобы отвезти в аэропорт, однако никто не открыл им дверь. Они вломились в квартиру и в ванной нашли хозяйку, которая лежала на полу в нижнем белье. Она была без сознания.

Расстроенные друзья отвезли вдову в больницу. Молодой врач при первом обследовании ничего не нашел. Пришедшая в себя женщина находилась в приемном отделении. Ее недавно причесанные волосы растрепались, взгляд был бессмысленным. Она неумело отвечала на простые вопросы, путала имена и даты и, очевидно, полностью потеряла ориентацию. Друзья ушли от нее в тихом ужасе. За несколько часов она превратилась в старую бормочущую женщину.

Я не могла выкинуть ни слова из этой истории.

Я способна была только смотреть телевизор. В полночь я его выключила. Дальнейшие события можно только механически перечислить, в это время я уже не управляла своими мыслями и поступками. Это было выше моего понимания.

Из телевизора послышалось шипение. Я оглянулась и увидела призрак. На экране появилась дьявольского вида медуза, голубая, с ядовито-зеленым оттенком и жгучими волосами желтого цвета. Стоп. Я резко выпрямилась, пошатнулась и почувствовала спазм в голове.

“Так, — сказала я громко. — Я совсем расклеилась”. Телефон был в другой спальне — с балконом над водой за стеклянной стеной. Раздвижные двери были открыты. Ветер развевал шторы и трепал их над заливом. Внезапно меня охватил страх. Я вдруг подумала, что если подойду близко к балкону, то потеряю равновесие и свалюсь в воду. Я припала к полу. Как краб, хватаясь за ножки мебели, я пересекла эту смежную комнату. Я говорила себе, что это глупо. Но когда встала, мои ноги дрожали. Меня настойчиво преследовала мысль: “Если я найду нужного человека, то этот ночной кошмар пройдет”. Я цеплялась за соломинку и знала это.

Тогда, в Северной Ирландии, мой страх был обоснован — мне угрожала реальная опасность, исходившая извне. Сейчас же деструктивные силы были во мне самой. Нечто чуждое, страшное, невыразимое, но явное начало жить во мне: моя смерть.

Каждого из нас в этом возрасте (между тридцатью пятью и сорока пятью годами) начинают посещать мысли о смерти. Все мы рано или поздно сталкиваемся с ее реальностью и должны научиться жить с пониманием того, что наше существование конечно. Момент, когда человек первый раз осознает это, вероятно, самый трудный. Мы пытаемся отогнать “привидения”, используя тот вариант поведения, который срабатывал до сих пор.

Первый способ: включить свет. В детстве это всегда прогоняло “привидения”. Становясь взрослыми, мы, как к свету, прибегаем к истинным знаниям. Сначала я искала точное и простое медицинское объяснение происходящему. Но химической реакцией на лекарства можно было объяснить только часть моих симптомов. А я хотела объяснить все. Однако этого не случилось. И “включение света” не избавило меня от страхов.

Второй способ: позвать на помощь. Когда ребенок напуган, он зовет на помощь сильного человека, чтобы тот избавил его от страха, и страх уходит. Затем он сам обучается развеивать иррациональный страх. А что происходит, если мы наталкиваемся на страх, который не способны развеять? Никто не может побороть смерть. К кому бы мы ни обращались, нас только разочаруют — точно так же не удался мой звонок из Северной Ирландии.

Третий способ: не обращать ни на что внимания, погрузиться в работу и жить дальше, словно ничего не случилось. Но я уже не могла избавиться от вопросов, где я была и куда направлялась, почему утратила общее чувство равновесия. Основная задача человека, достигшего середины жизни,— отказаться от всех выдуманных защитников и встать лицом к лицу с миром. Это нужно для обретения полной власти над собой.

Но возникает новый страх: а что если я не смогу устоять на ногах?

Мысль о смерти ужасна для того, кто о ней размышляет. Поэтому она скрывается под страхом падения самолета, в скрипе дверей, в ненадежных балконах, ссорах любовников, таинственных взрывах. Мы избегаем думать об этом, убеждаем себя, что все работает как надо. Некоторые люди еще больше погружаются в дела, другие отдаются спорту, проводят время на вечеринках, кто-то ищет спасения в любви молодых девушек.

Но груз мыслей, искаженных и раздробленных видений, связанных со старением, одиночеством и смертью, исподволь разрушает нашу уверенность: моя система работает великолепно, и я могу встать, когда захочу. А что случится, если произойдет сбой? Начинается серьезная борьба между сознанием, которое пытается отмести эти мысли, и пронзительными, болезненными вопросами, связанными со второй половиной жизни: “Ты не можешь забыть о нас”.

Работа не могла спасти меня и вытеснить страх. История, которую я хотела написать в Майами, была о женщине, дошедшей до отчаяния. Оставшись одна, она потеряла опору, утратила собственную личность и разрушилась подобно Дориану Грею.

Причиной этого стала внутренняя психическая драма, как и в случае со мной. Мой организм также внезапно расстроился. Я оставила мир любящей, великодушной, бесстрашной, амбициозной “хорошей” девушки, которой, как мне казалось, я была, и увидела темную сторону жизни. Меня охватил необъяснимый страх:

Я потеряю стабильность, все умения и навыки, разрушится мой образ жизни... Я проснусь в незнакомом месте... Я потеряю всех друзей и связи... Внезапно я перестану быть самой собою... Я обрету другую, отталкивающую форму... превращусь в старую женщину.

Однако я выжила. Я немного повзрослела, и все, что со мной произошло, казалось, было сто лет назад. Ужасный несчастный случай совпал с критическим переломным моментом в моем жизненном цикле. Этот опыт пробудил во мне желание узнать все о том явлении, которое называется кризисом среднего возраста.

Но начав искать людей, истории которых могут войти в книгу, я сразу же поняла, что взялась за тему, несомненно, более сложную, чем я себе представляла. В жизни каждого человека происходили кризисы или, вернее, переломные моменты. Чем больше я брала интервью у разных людей, тем больше замечала сходство этих переломных моментов. Различные по сюжету, они регулярно происходили в одном и том же возрасте.

Люди были ошеломлены этими срывами. Они пытались связать их с внешними событиями, но связь не прослеживалась, зато налицо был внутренний разлад. В определенные периоды жизненного цикла они чувствовали смятение, иногда внезапные изменения перспектив, часто таинственное неудовлетворение своими действиями, которые раньше оценивали как положительные.

Я задалась вопросом: нельзя ли предсказать эти переломные моменты? И неужели вся жизнь человека в зрелом возрасте должна быть отравлена страхом смерти?

Жизнь после юности?

Изучение процесса развития ребенка помогло выявить каждый нюанс их роста и дало нам удобные штампы: беспокойные двухгодовалые и шумные девятилетние… Значительно легче изучать подростков и стариков. Обе группы находятся в… Где же мудрые советы, помогающие преодолеть возраст двадцати лет, которому свойственны поиски, и сорокалетие, которое…

Глава 2

ПРЕДСКАЗУЕМЫЕ КРИЗИСЫ
ЗРЕЛОГО ВОЗРАСТА

 

Кое в чем мы похожи на некоторых ракообразных. Омар растет и развивается, сбрасывая целый ряд защитных панцирей. Он освобождается от наружного панциря, как только тот начинает ему мешать, и становится ранимым и чувствительным до тех пор, пока не нарастет новый панцирь.

Каждый переход на следующую ступень развития заставляет человека разрушать существующую защитную структуру. Он становится ранимым и чувствительным как эмбрион, но приобретает и его способность постепенно приспосабливаться к окружающим условиям. Этот переход может продолжаться несколько лет. Преодолев его, мы попадаем в продолжительный период стабильности и относительного спокойствия и обретаем чувство равновесия.

Все, что происходит с нами: окончание учебного заведения, брак, рождение ребенка, развод, получение или потеря работы, — все влияет на нас. Эти знаменательные события являются вехами в нашей жизни. Однако ступень развития определяется изменениями личности в эти переходные моменты. Личность обладает скрытой тенденцией к изменению, которая реализуется под воздействием знаменательных событий.

Жизнь личности включает в себя внешние и внутренние аспекты. Внешние аспекты состоят из определенных ценностей: работа, положение в обществе, семья и социальные роли.

Внутренний аспект состоит из определенных моментов, важных для каждого из нас. Каким образом цели и стремления подкрепляются или нарушаются нашей системой жизни? Какие черты собственной личности мы можем изжить, а какие подавляем? Как мы себя ощущаем в мире в данный момент?

Внутренний аспект проявляется там, где разрушающие силы начинают выводить человека из равновесия, сигнализируя о необходимости изменения и продвигая его к новой опоре на следующей ступени развития. Такие кардинальные перемены происходят в жизни повсеместно. Однако люди все равно отказываются признать, что у них есть система внутренней жизни. Спросите человека, который испытывает спад, в чем его причина. Большинство объяснит это знаменательным событием: “Я почувствовал спад после нашего переезда, после смены профессии, после того как жена вернулась работать в школу и превратилась в заезженного муниципального работника в униформе”, — и так далее. Вероятно, менее десяти процентов людей осознают, что их состояние не вызвано внешней причиной, и могут сказать: “Во мне происходит какое-то изменение, и, хотя это болезненно, я чувствую, что должен через это пройти”.

В переходные моменты наш образ жизни подвергается внезапным изменениям в четырех измерениях. Первое измерение: внутреннее ощущение себя по отношению к другим. Второе измерение: чувство безопасности и опасности. Третье измерение: наше восприятие времени — достаточно ли у нас времени, или мы начинаем чувствовать его нехватку? Четвертое измерение: ощущение физического спада. Все эти ощущения задают основной тон жизни и подталкивают нас к тем или иным решениям.

Анализ жизни взрослого человека достаточно сложен. Как и в детстве, каждый шаг не только ставит перед нами новые задачи развития, но и требует отказа от тех способов решения, которыми мы пользовались до сих пор. Каждый переход на новую ступень заставляет отказываться от какой-то магии, от какой-то иллюзии безопасности и удобного привычного чувства “эго” во имя развития нашей неординарности.

Я хочу сказать, что мы должны изменить что-то в жизни, если хотим расти. На первый взгляд, стул и сидящий на нем человек — понятия несовместимые. Но иногда нужно поменять “стул”, чтобы изменить что-то в жизни. Решение, которое было правильным на одной ступени развития, может оказаться неверным на другой. Переходя с одной ступени на другую, мы оказываемся “между двумя стульями”.

Слишком резкие изменения? Да. Но это развитие. Знакомясь с различными жизненными историями, я пришла к убеждению, что во время перехода разрушающие или конструктивные изменения не только предсказуемы, но и желаемы. Они означают развитие.

Конечно, это не единственная возможность. Если работа над жизнью кажется взрослому человеку слишком жесткой, он всегда может создать “временный дом”, окружить себя всеми жизненными ценностями, куда входят работа, школа для детей, общественная деятельность и все остальное. Затем, когда внутри начнутся изменения, свидетельствующие о приближении новой ступени развития, человек понимает невозможность изменений в этот момент.

Нехватка денег заставляет молодого человека внезапно оставить школу и идти работать, брак не заключается в желаемое время, ребенок рождается или слишком рано, или слишком поздно, замедляются профессиональный рост и карьера человека — все это мы можем назвать несвоевременными событиями.

Они нарушают последовательность и сбивают ритм ожидаемого жизненного цикла. Люди, жизнь которых из-за этих несвоевременных событий сложилась не так, как хотелось, пытаются объяснить неудачу неожиданностью произошедшего. Мы можем услышать: “я набитый осел”, или “она появилась слишком рано”, или “он оказался прожженным парнем”, или “она белая ворона”. Любое нарушение привычного ритма жизни может вызывать грызущее чувство, что что-то не в порядке. По наблюдениям социолога Б. Нойгартен, в этих случаях мы обычно говорим о сексуальной роли личности, но очень редко принимаем во внимание значение возраста человека.

Вундеркинд, любой ценой добивающийся успеха и не тративший время на формирование эмоциональных привязанностей, может в свои стремительно проносящиеся под гром аплодисментов годы не обращать внимания на чувство пустоты, которое его охватывает по достижении цели. Общество подстегивает его или ее, как, например, Дороти Паркер, Мерилин Монро и большинство других кинозвезд. Растратив всю свою энергию и достигнув среднего возраста, эти люди бывают шокированы тем, что все осталось позади. С другой стороны, те, кто глубоко прониклись целью и с трудом добиваются ее, начинают процветать в середине жизни, когда выплескивают наружу подавленные эмоции. Это дает им вторую жизнь.

Другие события, которые индивидуум не в силах предотвратить, — это война, депрессия, смерть близкого человека или реальная угроза собственной жизни, которую, например, я испытала в Северной Ирландии. Я называю это несчастным случаем в жизни.

Удар судьбы сильнее, если он совпадает с переходом в очередной жизненный цикл. Это заставляет нас активнее решать вопросы, связанные с переходом. Например, некоторые мужчины, которые только частично освободились от родительской опеки, в период Великой депрессии 1930 года, выбившей у них почву из-под ног, оказались в бедственном положении — они боялись потерять работу.

Две супружеских пары, два поколения

В своем исследовании я столкнулась с истинно американской семьей без кризисов и изучила каждого ее члена. Назовем их Бэбкоки. История их жизни… Некоторые скажут, что эти поколения легко отличить. А вот мнение самих…

Супружеская пара А

лись науки. Отец настаивал на том, чтобы я дополнительно занимался, всем детям он рекомендовал смотреть в будущее, учил, что самое главное — это… Что заставило меня жениться? Я встретил ее и влюбился. Я знал, что это именно… Я поставил себе цель на будущее, ибо хотел видеть, как мои идеи воплощаются в жизнь. Мне пришлось через многое пройти,…

Супружеская пара В

Что заставило меня жениться? Когда мы встретились, мы оба были молоды и незрелы. Мой отец думал, что она — самая красивая. Достаток в семье был… Ее мнение: “Я росла очень одинокой. Одна из причин, по которым я вышла за… Какой она видела свою мечту: “Я возлагала на него большие надежды. Я верила, что он способен добиться многого в любом…

Отрыв от родительских корней

После восемнадцати лет мы по-настоящему начинаем отдаляться от семьи. Колледж, военная служба и кратковременные поездки помогают сделать первые… Это время, когда мы хотим одинаково активно проявить себя в идеологии,… Одна наша половина пытается быть индивидуальностью, а другая стремится восстановить безопасность и комфорт и слиться…

Искания в двадцать лет

В этот наиболее продолжительный и стабильный (по сравнению с переходом к нему) период перед человеком встают большие и трудные задачи. Наше… Самая актуальная тема двадцатилетних — делать то, что “должно”. Это “должно”… Одно из типичных заблуждений двадцатилетних — их внутреннее убеждение в том, что выбор, который они сделали, является…

Осознать свои тридцать

Появляется стремление вырвать пройденный кусок жизни и начать все сначала в тридцать лет. Это может означать выход на иную дорогу или превращение… Если это не приведет к разводу, то вызовет серьезный пересмотр брачного союза… Вместе со стремлением к профессиональному росту у человека возникает и желание изменить что-то в личной жизни. Он…

Корни и расширение

Возраст между тридцатью пятью и сорока пятью годами

Утрата молодости, угасание физических сил, изменение привычных ролей — любой из этих моментов может придать переходу характер кризиса. Возраст между… Чтобы успешно пройти этот кризис, мы должны повторно проанализировать свои… Очень опасно вступать на ненадежный “пешеходный мостик”, ведущий ко второй половине жизни. Мы не можем никого взять с…

Обновление или покорность

Если человек отказался проявить активность в середине жизни, чувство спада перерастет в чувство покорности. Через некоторое время человек,… С другой стороны... Если в эти годы мы найдем новую цель, вокруг которой решим построить подлинную структуру жизни, то они смогут стать…

ЧАСТЬ ВТОРАЯ: ОТРЫВ ОТ РОДИТЕЛЬСКИХ КОРНЕЙ

Глава 3

ПОПЫТКА К БЕГСТВУ

 

Пьянствовать, предаваться любовным забавам, заниматься спортом, болтаться с компанией по улицам, уйти в армию, присоединиться к миротворческим силам, вступить в университетский женский клуб и студенческую организацию, употреблять наркотики, курить марихуану, увлечься йогой, религиозными сектами, буйствовать, упрямствовать, искать ощущение блаженства — каждое из этих действий удовлетворяет некоторые потребности молодых людей, которые стремятся испытать себя и найти свою собственную правду.

Постепенно отходя от семьи, мы начинаем поиск “себя”. Это обычно называется кризисом юности. Однако цель достигается не тогда, когда мы определяемся с решением, кто мы такие и что собираемся делать в этом мире, — подобные решения переоцениваются со временем. Юнг называет это индивидуацией, Маслоу — самоактуализацией, другие — интеграцией или автономией. Я рассматриваю это явление как достижение нашей подлинности, имея в виду достижение того внутреннего состояния, в котором мы узнаем обо всех наших потенциальных возможностях и обретаем силу, позволяющую полностью их реализовать.

Как долго длится процесс достижения подлинности? До полового созревания мы — дети. Юношеский период продолжается до двадцати лет, после чего мы обретаем условную подлинность. А где-то между тридцатью пятью — сорока годами, в среднем возрасте, мы либо духовно ослабеваем, либо достигаем истинной зрелости, которая дает нам духовный расцвет и способствует проявлению подлинных качеств личности.

Если вы уже оставили дом, то, вероятно, ворчите иногда:

“Что за ерунда? Я же взрослый человек! Разве я не зарабатываю? Разве я не забочусь о своем ребенке? Разве я не живу, как хочу, независимо от того. что обо мне думают мои родители?” Эти и другие внешние проявления, свидетельствующие о том, что вы взрослый человек, легко обнаружить. А вот обнаружить сложный внутренний рост не так просто.

Каждый ребенок, войдя в этот мир, стремится поставить себя в центр Вселенной и воспринимает ее как свой внутренний крут. Первые несколько месяцев это дается ему очень просто. Ребенок является цельным миром и поэтому не ощущает свое “я” как отличие от “других”.

Постепенно, хотя и неосознанно, этот первый круг начинает включать примитивные изображения людей, которые о нем заботятся. Обычно первый “другой” человек для ребенка — его мать. Поскольку потребность и ответ не всегда совпадают, у ребенка впервые нарушается баланс между удовлетворенностью и недовольством. Ребенок начинает плакать, обращаясь к человеку, который о нем заботится, кормит, успокаивает и создает комфорт. Обнаружив, что большая часть его потребностей удовлетворяется своевременно, ребенок получает фундаментальный ресурс, на основе которого происходит его развитие: чувство доверия.

Это доверие позволяет ребенку осознать обмен, в процессе которого познаются чувство “я” и “другой”. Психологи называют это взаимопониманием.

Ранний пример взаимопонимания можно увидеть, когда ребенок улыбается. Мать улыбается в ответ, в то время как ребенок награждает ее еще более восторженной улыбкой. Сущность взаимопонимания заключается в том, что каждому требуется признание другого. Появилась первая страница в жизни ребенка, повествующая о взаимоотношениях.

Наше ищущее и объединяющее “я”

Ощутив в два года первое чувство “я”, мы получаем экстраординарную способность к формированию нашей собственной индивидуальности. Начинается постепенный и мучительный процесс отделения внутренней реальности меня от возвеличенных их. Вот в чем загвоздка. Восхищение родителями вызвано зависимостью от них и, следовательно, необходимостью относить их к категории всемогущих.

Что-то невидимой нитью соединяет ребенка с матерью, пробуждает у него чувство комфорта и потворствует его острому желанию ощутить удовольствие или силу. Этот толчок настолько силен, что сейчас юное дитя хочет отдаться своим внутренним побуждениям и растворить свою многообещающую оригинальность. Почему бы нет? До тех пор пока мы купаемся в нашем эгоцентрическом круге, мы ничего не знаем о проблемах, которые нас окружают. Мы сталкиваемся с проблемами только тогда, когда наше внутреннее “я” становится оппозиционным. Это случается, когда “я” начинает разделяться.

Эти силы лучше представить как две стороны нашего “я”. Они являются такими же разными, как и две оппозиционные фракции в Конгрессе. Одна наша половина стремится к объединению и может быть названа объединяющим “я”. Другая половина побуждает к поиску нашей индивидуальности и может быть названа ищущим “я”.

Объединяющее “я” порождает универсальное желание прикрепиться к кому-то, восстановить близкие отношения с матерью, так как в основе этого слияния будут прекрасная гармония, абсолютная безопасность и бесконечность. Эта сторона “я” сформировалась из разочарования от того, что мы действительно отделяемся и отличаемся от близких людей, которые о нас заботятся. Появляется желание соединиться с “другим” человеком, который станет источником любви и удовольствия. И это желание, как пишет психоаналитик Э. Якобсон, “вероятно, никогда не ослабевает в наших эмоциональных переживаниях”.

Отождествление проявляется как подражание другому. Мы величаво ковыляем в материнских туфлях на высоком каблуке или старательно воспроизводим отцовский ритуал бритья невидимым лезвием. За тысячами таких имитаций действий родителей, которые мы выполняем в первые годы жизни, скрывается желание сохранить максимально близкие отношения с нашими источниками любви.

Как трогательно и прозрачно мы проявляем наше желание соединиться с другим человеком в жизни. В любовном экстазе мы очень близко подходим к новому обретению чувства слияния. Физическая близость не только успокаивает возможный гнев, который накапливается в нас в течение дня, но и дарит ощущение бесконечной гармонии, которая напоминает оригинальное состояние, когда наше “я” и другое “я” кажутся одним целым. Способность ощущать, как чувствуют себя другие, также зависит от настоящего слияния. Наше объединяющее “я”, постоянно пытаясь восстановить близкие отношения, всегда желает безопасного и тесного соединения.

Ищущее “я” человека управляется противоположным желанием: разделиться, обрести независимость, исследовать свои качества, стать хозяином своей судьбы.* Этот импульс подпитывается в раннем детстве, когда мы начинаем восхищаться собственными умениями и способностями. Как только мы начинаем ходить, мы хотим гулять без чьей-либо поддержки, карабкаться вверх и вниз по лестнице, не обращая внимания на ограждения и на предупреждение матери: “Осторожно, ты можешь упасть”. Развиваясь, мы формируем в собственном “внутреннем мире” множественные изображения самих себя как “сильных” личностей, на которых мы хотим походить.

* В этой книге я старалась не использовать трудные и перегруженные понятия ид, эго, суперэго. Я выбрала другую формулировку (ищущее “я” и объединяющее “я”) для описания двух сил, которые действуют внутри нас и противоречат друг другу, решая вопросы: как долго и как часто мы должны расти. Они ни в коем случае не заменяют фрейдистские понятия.

Многие современные теоретики соглашаются с тем, что появление этих ранних отождествлений находится в центре нашего психологического развития. Независимо от возраста наше самоизображение никогда полностью не освобождается от ранних изображений наших родителей.

Слишком раннее проявление объединяющего “я” может вызвать отсутствие риска и роста. Но как только мы выходим за границы подозрений, страха, предоставляя нашей оригинальности прикрепиться к другим, объединяющее “я” позволяет нам ощутить физическую близость, бескорыстное разделение чувств, выразить нежность и испытать сопереживание.

Если мы полностью подчинимся ищущему “я”, то оно приведет нас к эгоцентрическому существованию, в котором не может быть места настоящим обязательствам и в котором напряженные попытки достичь индивидуального отличия истощат нас в эмоциональном плане.

Только при слаженной работе двух сторон собственного “я” человек может обладать как индивидуальностью, так и взаимопониманием. Но это не более чем соревнование в пределах организма.

“Внутренний сторож”

Как только становится ясно, что второй круг — магический круг семьи — нас ограничивает, начинает действовать сила, которая пытается направить наше развитие. К примеру, в детстве все мы должны научиться переходить улицу. Выглядит это следующим образом.

“Стой! Не беги через улицу!” — кричит мать в первый раз любопытному ребенку, который бежит к проезжей части улицы. Удивленный тревогой в ее голосе малыш резко останавливается. После нескольких экскурсий к одному и тому же углу ребенок останавливается и повторяет как попугай материнские слова: “Стой! Подожди свою маму”. Он не пересекает улицу. Но сейчас вместо внешнего, материнского, контроля срабатывает внутренний контроль: родительский фантом. Команда другого частично закрепилась в личности ребенка.

Воспринимая подобные запреты и тысячи других форм поведения путем отождествления, все мы устанавливаем контакт с нашим постоянным компаньоном (назовем его “внутренним сторожем”). Он ограничивает нашу свободу, и в этом смысле он — диктатор. Но он может предсказать наше будущее (“вы будете сбиты машиной, если пойдете на красный свет светофора”) и таким образом защищает нас от опасности.

“Внутренний сторож” проявляется не только в обычной осторожности. Родители на протяжении всего детства говорят нам: “Смотри на меня и будь таким, как я” или в некоторых случаях: “Не будь таким, как я”. Прямо или опосредованно отец может передать сообщение: “Если ты не поступишь на медицинский факультет университета и не станешь врачом, тебя не будут уважать”. Кроме того, мать, чей удел дом, может вбить в ребенка указание: “Изучай иностранный язык, Мария. Читай. Учи. Ты хочешь вырасти и быть, как я, домохозяйкой?”

С этого момента большую часть жизни, даже если внешне все дела идут как по маслу, наш внутренний мир будет взбудоражен борьбой ищущего и объединяющего “я”, в которой участвует и наш “внутренний сторож”.*

* Если обратиться к терминологии психоаналитиков, то сейчас мы говорим об эго и объекте. Эти понятия были введены Фрейдом и на первый взгляд представляются абстрактными. Однако за ними кроется глубина, позволяющая теоретически обосновать биографию человека и увидеть основу его развития с некоторыми индивидуальными источниками препятствий и узлов. Я попыталась изложить теоретические понятия при описании ступеней жизни взрослого человека в менее абстрактных терминах, заменив “объект” “внутренним сторожем”, и более глубоко рассмотреть трудности, с которыми мы сталкиваемся в каждом переходе.

В конце концов, конечно, мы все нарушаем табу “Не переходи улицу”. Нарушение — это единственный путь покончить с мнением не основанным на нашем опыте. Опасно или нет, но мы должны выяснить, можно ли перейти улицу и попасть под машину.

Впервые мы переходим улицу самостоятельно. Власть с этого отдельного объекта “внутреннего сторожа” начинает переходить к нам. Вообразите, как наше “я” дюйм за дюймом отбирает территорию, которая контролируется родительским фантомом. Экспериментируя, мы выясняем, как наблюдать за движущимися на большой скорости автомобилями и что делать, если красный свет загорелся, когда вы были на середине улицы. Теперь мы можем довериться нашим установкам и положиться на собственное чувство безопасности, мы в состоянии перейти улицу при любом потоке транспорта. Мы уже не слышим материнский голос, который останавливал нас раньше. Психиатры называют это внутренним отождествлением. Каждый раз, заменяя родительское указание собственным опытом, мы становимся свободнее: мы можем спокойно кататься на мотоцикле, ехать на автобусе до школы без сопровождения взрослых, некоторые из нас могут поехать кататься на лыжах, нырять или управлять самолетом.

Научиться переходить улицу относительно легко. Постепенно мы начинаем доверяться собственному мнению и в таких сложных вопросах, как выбор друзей, любовников, карьеры, идеологии и нравственных ценностей, — но это более длительный и сложный процесс.

Бегство от “внутреннего сторожа”

“Внутренний сторож” помогает нам удержаться на плаву, защищает от чужих хулиганских выходок и даже, при достижении среднего возраста, — от столкновения с нашим раздвоенным “я”.

Как и наше “я”, “внутренний сторож” имеет две стороны. Его благожелательная сторона ощущается как ангел-хранитель нашей безопасности. Диктаторская сторона имеет угрожающее лицо администратора, отвечающего за то, что должно быть сделано, а что не должно. Его влияние очень сильно.

Вспомним Януса, древнего бога входов и выходов. Его двуликий бородатый профиль представляют собой две стороны одних и тех же ворот. Что ожидает нас за воротами — безопасность или западня? А что ожидает нас перед ними — свобода или опасность? Над решением этого вопроса мы бьемся всю жизнь, так как ответ может быть положительным или отрицательным, а может быть неопределенным, его может не быть вовсе — особенно в период отрыва от родительских корней, когда мы впервые расстаемся со сложившейся системой жизни, чувствуем, что подвергаемся внешнему влиянию, теряем уверенность и пытаемся перенести в свою жизнь форму родительского фантома со всеми его слабостями.

Мы обманываем себя, настаивая на том, что это единственный наш выбор, и забываем, что мы действительно разные. Как мы увидим далее, это отступление от прогрессивного решения. Многие из тех, кто позволяет себе сохранить эту форму и пассивно принимать отождествление, которое (прямо или косвенно) исходит от родителей, оказываются “взаперти”. Однако никто из нас не хочет слишком часто выходить за рамки системы ценностей нашего “внутреннего сторожа”, чтобы быстро стать индивидуальностью. Ведь тогда мы не сможем в случае опасности укрыться в убежище, потому что рост начнется слишком резко. В этом и заключается главная трудность отрыва от родительских корней.

Переход из семьи в мир взрослых, в котором мы реально находимся, продолжается приблизительно от восемнадцати до двадцати двух лет. Мы становимся равными в сексе, в предстоящей работе, в мировоззрении. Обычно на этой ступени развития мы начинаем претендовать на самостоятельность, по крайней мере, в тех вопросах нашей жизни, которые не касаются родителей. Родители могут предложить нам занятия, клубы, семейные поездки в горы или на Карибское море, однако все это несколько “отравлено” тем, что это их правила и ценности.

Каждый раз, когда нам удается заменить родительский взгляд на мир своим собственным взглядом и увидеть дальнейшие перспективы, мы освобождаем от влияния “внутреннего сторожа” еще один дюйм территории. Но это происходит не просто как прием и передача. В основе решения подобных задач находится фундаментальный конфликт внутри нас: ищущее “я” ставит нас в экстремальную ситуацию выбора, заставляет сталкиваться с неизвестным и рисковать, а объединяющее “я” манит обратно к комфорту, безопасности и знакомым вещам — и уводит от решения этого преждевременного вопроса.

Первый одиночный полет

Дональд Бэбкок, молодой человек, которого мы встретили во второй главе и который собирался повторить путь своего отца, показывает нам пример того,… Дональд окончил частную подготовительную школу в Хочкисс и поступил в колледж… Закончив первый курс колледжа в Йеле, Дональд решил расстаться с родителями. Он решил уехать на родительском…

Глава 4

"СВОБОДНАЯ" ЖИЗНЬ

 

Я знаю другого выпускника школы в Хочкисс. Сколько он себя помнит^ отец называл его паршивым молокососом. Старик махал метлой за восемьдесят четыре доллара в неделю. Это был для него верх карьеры. Он выглядел как выжатый лимон и напоминал шахтера после обвала в шахте. Основные ценности мальчик получил от грубоватой матери, которая внушала детям, что без хитрости и грубости не проживешь. Никто, никто не связывался с миссис Уотлингтон. Она наводила ужас на всех соседей. И первое, что мальчик хотел скопировать у матери, — это ее физическую силу.

Эта семья жила в одном из четырех новых хороших домов, построенных по муниципальному жилищному проекту в Восточном Гарлеме. Люди, проживающие здесь, танцевали, ругались, пили, целовались и убивали. Мальчик рос, болтаясь по улицам вместе с десятком таких же сверстников. Он думал, что жизнь может быть хороша, но что для этого сделать? В поисках ключа к разгадке он изучал телевизионные передачи. Он смотрел популярные “мыльные оперы”, а также другие программы, которые его родители считали гнусным враньем и сразу же переключали телевизор на другие каналы.

Молодому Уотлингтону никогда не приходило в голову, что они бедны. Маленький тесный мирок, в котором каждый имел однотипное жилище с одинаковой мебелью: спортивные площадки, скамейки для болтовни, маленький плавательный бассейн, мусорные баки, переполненные банками из-под фасоли, бобов, овощной смеси и вонючими банками из-под мяса, которое ели только по воскресеньям — вот и все блага из “социальной корзины”, которые получал мальчик. Это был его мир.

Он не мечтал стать богатым. Он хотел стать таким же хладнокровным и “свободным”, как те парни, которые шатались по улицам во главе с его старшим братом. “Эти парни будут сидеть здесь, качать головой, почесываться и заигрывать с проходящими девчонками, хватая их за грудь. Мне хотелось скорее стать таким же, как они”.

Однако у миссис Уотлингтон были другие взгляды и серьезный аргумент в виде шнура от утюга. Она часто порола сына и намеревалась применять этот метод воспитания “до тех пор, пока ты не станешь взрослым и родители не смогут ничего больше с тобой поделать”. Затем мальчик вставал и снова “шел к своей мечте”.

В большинстве семей подобные ссоры наблюдаются, когда дети становятся десяти-пятнадцатилетними подростками. Сыну миссис Уотлингтон было одиннадцать. Он думал: “Мы несчастливы. Нам хочется верить, что однажды мы выйдем из пике — как в истории о достижении успеха. Однако годы проходят, и вы понимаете, что все ваши друзья попадают только в больницу, в тюрьму или в землю”.

Его звали Деннис (Деннис Уотлингтон разрешил использовать его настоящую фамилию). У него был неугасимый дух. В двадцать два года он уже испробовал массу “профессий”, был работником соседнего Молодежного центра, разносчиком мелкого товара, футбольной звездой, учащимся экспериментальной подготовительной школы. Затем снова бездельником. Затем рассыльным. Затем советником по примирению уличных банд. Он быстро поднялся до директора того самого Молодежного центра, который его сначала раздражал. Недавно отец в первый раз пожал ему руку.

Я предлагаю вам историю Денниса для того, чтобы заострить внимание на той проблеме, которая является общей для всех классов и людей с любым цветом кожи при отрыве от родительских корней. Деннис не являлся представителем здорового среднего класса, у него не было заботливых родителей и широких возможностей для выбора образа жизни, ему пришлось преодолевать внешние препятствия. Однако несмотря на задачи, вставшие перед ним на соответствующей ступени развития и изложенные в предыдущей главе, этот парень все равно пробился наверх. Как ему это удалось? Ответ заключается в особенностях его продвижения по пути внутреннегороста.*

* Почему я решила рассказать вам именно о Деннисе? Одна из причин этого в том, что он поверял мне свои мысли и чувства с семнадцати до двадцати двух лет, и я собиралась написать о нем статью. Исследование перешло в дружбу. Когда меня не было поблизости, он записывал свои чувства на магнитофон. Было время, когда я могла ему помочь и когда он помогал мне в нелепых попытках разрешить мои противоречия. Для него это было время "отрыва от семьи", а я была одной из "этих" взрослых.

“Держись поближе к белым”, — с детства твердила Деннису миссис Уотлингтон. Она и ее муж-уборщик были необразованными людьми с низким интеллектом. Но в голову Денниса мать старательно вдалбливала мысль о том, что он должен быть другим. Школа позволяла стать похожим на белого человека. Белые ассоциировались у миссис Уотлингтон с понятиями о чистоте, изяществе, надежности и силе. Она не раз повторяла:

“Не будь похожим на нас, будь похожим на них”.

Родители в экономически независимых семьях отождествляют детей с собой. Так, Кен Бэбкок был очень доволен, когда сын Дональд последовал его примеру и поступил в колледж в Йель, стал участвовать в сборной команде по плаванию, женился молодым и, предпочтя университету бизнес, научился зарабатывать на жизнь. Если сын идет по стопам отца, это гарантирует последнему, что его статус будет увековечен сыном, и служит ему поддержкой в жизни. Дела в семьях обстоят по-разному в зависимости от классовой принадлежности, от цвета кожи или того и другого вместе. Когда горячее желание бросает их отпрысков вверх по классовой лестнице, родители иногда препятствуют тому, чтобы дети отождествляли себя с ними, и обращают их внимание на более подходящие образцы.

Когда миссис Уотлингтон больше не могла управлять Деннисом с помощью электрического шнура, она выбросила его из дома. Он спал на лестнице, в парке, в церкви. Улицы заменили ему семью. Парень болтался там до тех пор, пока однажды огромный негр, живущий по соседству, не схватил его за шиворот и не притащил к себе. Так у Денниса появилась крыша над головой. Чак Гриффин был новым человеком в Молодежном центре. Он хотел собрать всех трудных малолеток в районе и направить их сумасшедшую энергию на игру в футбол. Но прежде всего надо было очистить их души от того хлама, который там накопился, и дать им любовь. На дверях Молодежного центра появилась табличка с надписью, поясняющей, какими хотел видеть тренер своих учеников: "Дом боевых коней - первый на Земле".

Деннис считал Чака высшим существом и единственной моральной силой во Вселенной. Мальчишки тянулись к нему как к отцу, и Чак принимал их. Его план, касающийся дальнейшей судьбы этих парней, согласовывался с мыслями миссис Уот-лингтон. Тренер знал, как заставить ребят засесть за книги. Они смогли бы участвовать в футбольных матчах, а затем получить стипендию и поступить в подготовительные школы для белых. Это было продолжением мысли матери Денниса: “Веди себя не так, как мы, а так, как они”.

До встречи с Чаком у Денниса и его сверстников было три пути выхода из Восточного Гарлема: армия, вскрытие себе вен или, что было чаще всего, — смерть. Конечно, Деннис пробовал наркотики. Ведь дилер (вместе со сводником и разносчиком) был королем гетто. С их влиянием и боролся Чак.

“Мальчишка из гетто видит на углу энергичного человека в хорошо подогнанном костюме и с шикарным автомобилем на стоянке, — объясняет Деннис. — Соблазн велик, а путь достижения цели кажется таким легким. Некоторое время я разносил наркотики, затем сам стал их употреблять. Я думал, что весь мир у моих ног. Я зарабатывал больше денег, чем отец, — двести — триста долларов в неделю”.

Ему было в это время четырнадцать лет.

Деннис выглядел значительно старше своего возраста и сумел завоевать уважение как друзей, так и врагов. Он был скромен и всеми силами пытался преодолеть в себе это качество, желая казаться разбитным парнем. Умный, энергичный и быстро соображающий парнишка, Деннис умел очаровать даже полицейского, назвав его “Мистер”.

Одним словом, он сумел создать довольно привлекательный для людей образ. Но куда он мог повести за собой кучку таких же, как и он, парней?

Один из путей в лидеры заключался в том, чтобы стать торговцем наркотиками. Другой путь — путь Чака. Это означало порвать с гетто, получить образование, вернуться домой и помогать таким же, как он. Копирование героя — это важный шаг, поэтому модели так важны. Созрев, мы принимаем один из вариантов. Знание того, как ведет себя человек, которому мы подражаем, помогает нам направлять в определенное русло способности и толкает к новой ступени развития.

Прежде чем Деннис сделал свой выбор, он, как обычно, обратился за поддержкой к друзьям. Среди ребят, с которыми он общался, самым сильным был Ноэль Веласкез — невысокий эмоциональный крепыш-пуэрториканец, слепленный, как пожарный кран. Он доказывал свое превосходство, борясь со всем, что двигалось, и рассчитывал занять свое место в сети распространителей наркотиков. Только таким путем Ноэль мог получить признание. Он говорил: “Для белых я чужой, а для братьев — свой "деревенщина". Зато в мире наркотиков нет различия по цвету кожи”.

И для такого парня стал примером Чах. Направив свою энергию и злость в футбол, Ноэль смог насладиться своим превосходством в борьбе за мяч. У него был неизрасходованный запас ярости, накопленный еще с детских лет, когда отец издевался над ним и постоянно избивал. Мать плакала, переживала, но не осмеливалась вмешаться. Мальчик научился не доверять людям.

Чак был своим человеком. Крутой как убийца, яростный и жестокий как тигр, он получил благодатный материал. Он “преподавал” гордость. И он не хотел сдаваться. Ночь за ночью он носился за своими “учениками”, ныряя в дверные проемы, где улавливал запах травки или заставал одного из парней, когда тот бил лампочки в лифте. “Я не хочу видеть мальчишку на улице после восьми тридцати вечера, понятно? Если кто-нибудь будет курить, получит пять палок, пить — десять палок. Завтра у нас важная игра. Помните, что вы являетесь частью команды”.

Это было захватывающим соперничеством. В ту пору американское общество поддерживало взгляды Чака. В 1969 году в бурлящем море движения за гражданские права появились мнения об интеграции черной молодежи в мир образованных белых людей.

Деннис оказался на последнем гребне волны.

Через два месяца после того, как Чак отучил Денниса и Ноэля от героина, он направил их под священные своды подготовительной школы в Хочкисс. Они были первыми афро-американцами, принятыми из гетто. Школы Фордов и Дюпонов, наконец, признали необходимость обучения афро-американцев.

Случайно Деннис попал в ту же самую школу, в которой учился Дональд Бэбкок. Но для Денниса пропасть между семьей и требованиями общества была значительно глубже. Имелась существенная разница между шумными городскими улицами, где бегали подростки, и удаленными холмами сельского штата Коннектикут, где в десять в домах гас свет и люди ложились спать.

Сельские пейзажи были прекрасны, но подростку из гетто не так уж легко дышалось в этой чистой атмосфере. Иногда ему нужно было "выпустить пар".

Маленькие белые мальчики вешались на Денниса, словно куклы. Он знал жизнь улицы. А поскольку он был талантливым исполнителем роли, его выступления произвели ошеломляющий эффект.

"Большинство людей боялись и сторонились меня, так как половина никогда не видела таких, как я, - рассказывал Деннис во время своих первых каникул дома. - Они думают: Гарлем - это притоны, наркотики, пулеметы и танки. Им очень легко понравиться. Я там - просто событие. Большие ребята из школы приходят ко мне, как на прием. Я улыбаюсь, и они говорят: "Смотри-ка, он счастлив"".

Очень скоро он оказался в пустоте между двумя равными группами черных и белых, между двумя соревнующимися системами ценностей и различными мировоззрениями, которые даже отдаленно не соприкасались. Деннис Уотлингтон стремился влиться в эти группы, но оказался не нужен им. Он понял это в тот день, когда "Боевые кони" играли с командой из школы Хочкисс, и внезапное столкновение сил парализовало его дух.

Он стоял в защите. Ребята из Хочкисс видели его в игре год назад. Тогда они думали, что неизвестная команда из Гарлема очень слаба. Выходцы из низов, эти цветные не имели дисциплины и навыков - ничего, кроме грубой силы. Местные оказались не готовы к борьбе. Тела "боевых коней" были истерзаны, изуродованы, но воля игроков и слаженность команды благодаря занятиям у Чака были потрясающими. Тогда "Боевые кони" выиграли.

В этом году в игре все было иначе. Ребята Чака, обучающиеся в Хочкисс, вынуждены были играть против своих товарищей. Команда выросла, а члены ее не очень хотели встречаться здесь со своими бывшими героями. Перед Деннисом и Ноэлем стояла сложная задача поддержать идеалы, внушенные им Чаком, сражаясь против своей бывшей команды.

В довершение ко всему девушка Денниса повела себя с ним очень высокомерно. Одаренная певица, собиравшаяся удачно выйти замуж и получить все лучшее, что есть в мире, дала ему понять, что Хочкисс - это лишь малая доля того, чего она хотела достичь.

Это случилось после победы команды из школы Хочкисс. День потускнел, когда Чак и его "Боевые кони" забрались в автобус, а Деннис с Ноэлем остались на улице. Отверженные, чужие, обвиненные в предательстве - боль сдавила горло у ребят, оказавшихся в одиночестве. Денниса трясло, на его губах блуждала улыбка. Приклеившись к заднему стеклу автобуса, старые друзья махали ему, и он видел, как удаляются их лица, пока они совсем не исчезли за деревьями. Все. Уехали, Деннис уже принадлежал к чему-то другому, тому, что он желал ненавидеть и "ненавидел желать".

"Я добьюсь успеха! - крикнул он громко. - У меня будет много денег, красивый дом. Возможно, у меня будет много женщин, но это ничего не будет значить. Потому что я ничего не сделаю для моего народа. Где я буду жить? Белые не хотят меня принимать. Даже если я вернусь в Гарлем с кучей баксов, они все равно не примут меня. Значит, чем больше я сделаю денег, тем сильнее будет одиночество".

Пытаясь осознать противоречивость ситуации, он мысленно обратился к Чаку. "Я сделаю деньги. Но я не собираюсь меняться. Вы не увидите меня в шелковом костюме и в "кадиллаке". У меня будет простая машина и простая жизнь. Я вернусь в Гарлем и буду просто работать с простыми людьми, такими же, как и я сам, - так же как Чак работал со мной".

В первый год в колледже Деннису пришлось туго. Он был помещен на два класса ниже своих сверстников и мучительно страдал от этого. Он понимал, что по возрасту и опыту ни в какое сравнение не идет с теми цыплятами, которые оказались рядом. Они могли пройти под пивной стойкой. Его ужимки они называли "остроумными замечаниями". Чувство одиночества усиливалось из-за огромной пропасти между сознанием "я могу сделать все, что угодно" и реальными возможностями. Он мог легко сломаться.

И он сломался - после экзамена по биологии, как раз накануне Рождества. Ученики спешили в аэропорт или ждали, когда за ними приедут на машинах. Деннис закрылся в комнате, включил записи "Битлз" и стал рыдать. Рассказ о том, что он тогда чувствовал, Деннис записал для меня на магнитофон.

“Это место вызывает у меня депрессию. Самое ужасное, что не хочется возвращаться домой. Все будут сочувствовать: "Как жаль", "Не повезло" — или расспрашивать, что случилось. Я не хочу этого. Единственное, что я могу сделать, — это еще больше работать или уйти. Я должен принять решение.

Я думаю, что, когда вырасту, буду полезен и без всяких рекомендаций из хороших школ. Деньги — это еще не все. Они нужны мне, чтобы жить, иметь крышу над головой, чтобы купить пачку сигарет. Что я хочу сделать — о нет, я знаю, что не хочу этого делать. Я очень расстроился”.

Несколько дней спустя Деннис наблюдал свое отражение в стекле проигрывателя-автомата в кафе. “Уже лучше выгляжу?” — спросил он меня. Все утро он провозился с расческой, чтобы пригладить свои африканские волосы перед возвращением домой, в Нью-Йорк. Но возвращение в свой круг совсем не походило на то, чего он ожидал. Восточный Гарлем опустел. Его друзья умерли. Практически все — неестественной смертью. Шестеро погибли от употребления наркотиков. От их банды осталось только двое: Ноэль и он. Неожиданно они оказались на пороге в ад.

Столкновение мировоззрений привело к тому, что подростки опять занялись наркотиками. Однако они были лишены своего старого убежища. Парни в центре не гнали их, но и не преклонялись перед ними. И хотя в эту жизнь они вписались лучше, чем в Хочкисс, ребята продолжали искать свой путь, свою нишу в жизни. Вернувшись в школу, они стали неразлучны. Как сказал Деннис, “мы жили друг для друга”.

Целый год они были вместе, однако потом отношения их испортились. Администрация школы считала Денниса образцом, которому своенравный Ноэль должен был подражать. Деннис просто купался в лучах своей славы, получив столь высокую оценку. Он не мог остановиться. Чем лучше он действовал, тем пышнее была похвала. Чем больше их сравнивали, тем глубже становилась пропасть между двумя подростками.

Однажды Нозль исчез. Его самолюбие было уязвлено, а привязанность к Деннису переросла в месть. Убежав из школы в Хочкисс, Ноэль поклялся, что станет королем улицы.

Не желая разрывать отношения с бывшим приятелем и частично чувствуя свою вину, Деннис оставил школу и отправился по следам Ноэля. Он снова оказался перед воротами нью-йоркского ада. “Долгое время я пытался стать обаятельным, остроумным атлетом. Но без школы, которая заботилась обо мне, я обнаружил, что не знаю, как работать над собой и заботиться о себе. Я снова стал безработным бездельником”.

С этого момента начался путь Денниса к собственной индивидуальности. Это чувство, которое очень сложно обрести. Деннис должен был преодолеть противоречащие друг другу отождествления с родителями и Чаком, который во многом заменил ему отца, с Ноэлем и подростками из Хочкисс и Гарлема (которые менялись от приятелей до предателей), разобраться в тех взглядах, которые ему внушили как черные, так и белые.

Несколько месяцев Деннис был безработным, познал горечь унижения. В отчаянии он обратился ко мне за помощью. На лето я нашла ему работу рассыльного в одном журнале. В бейсбольной команде журнала он выделялся как игрок с сильным и точным ударом. Он перестал видеться с бывшими друзьями и стал встречаться с белыми девушками. “Меня окружали люди, похожие на тех, что я встречал в Хочкисс среди белого населения. И они придали мне силы. Теперь я думал, что по-настоящему узнал, что такое игра. Это была новая современная форма "негритянского танца"”.

Мы все действуем в рамках той роли, которая нам определена группой. Деннис оставался верен принципам, которые впитал от матери: “Вращаться в кругу белых людей и действовать в соответствии с их правилами”. Он знал, что поведение, принесшее ему успех, было напускным, не истинным поведением, но вынужден был придерживаться его, чтобы получить признание группы. Он был внимательным парнишкой.

До тех пор, пока Деннис не выработал для себя новую линию поведения, он не мог сформировать свою индивидуальность — последовательный путь поведения и выражения своих чувств, подходящий ему и другим людям, которые значили для него все. До этого его бросало из одной крайности в другую. Впрочем, это случается со всеми людьми, которые переживают период отрыва от родительских корней.

В журнале Денниса признали не только хорошим рассыльным, но и футбольной звездой, судьба повернулась к нему лицом. Приободрившись, Деннис вернулся в школу в Хочкисс без Ноэля, чтобы закончить обучение. Он был готов к новым отношениям.

Случилось так, что Деннис нашел поддержку у учителя. Он носил имя вождя викингов. “Шутник Викинг Лайф Торн-Томпсон”. Этот ТТ, ярый молодой индивидуалист, лесной житель, для школы был как бельмо на глазу. Официально он числился советником в школе Денниса. ТТ убедил руководство школы разрешить Деннису снять комнату вне территории школы вместе с семьей учителя. Они вместе подрезали сучья на деревьях и ездили на велосипедах. ТТ был профессиональным гонщиком. Вечером они занимались, пили текилу и болтали о жизни.

“ТТ стал моим наставником и лучшим другом. Он умный человек. Вот здесь и начались мои реальные изменения. ТТ был человеком, который предложил мне проанализировать мои действия и найти себя в той работе, которую я делаю”.

Деннис полюбил ледяной треск зимнего леса, мир, который нарушался только во время философского спора между мужчинами в атмосфере полного доверия. Правда, нельзя сказать, что он стал отшельником, — несколько раз у него даже были неприятности с городской полицией. Однако Деннис обрел надежду и уверенность.

Все изменилось, когда, окончив школу, он вынужден был вернуться в Гарлем. Там его настигло прошлое.

“Удивительно, но первым, кого я встретил, выйдя из такси в центре, был Ноэль. Он затащил меня в какой-то подвал и стал рассказывать о банде "гладиаторов", которую они создали”,

В это время прибежал гонец Чеко и сообщил о драке на углу Сто Двадцатой и Второй улиц. Ноэль подал Деннису тяжелую свинцовую цепь. Деннис не видел ничего подобного с четырнадцати лет. “Гладиаторы”, словно исполняя некий ритуал, наматывали цепи на запястья. Деннис молча наблюдал за ними. И вот они подкрадываются к банде “Тюремные братья”. Деннис пытался спрятать цепь под рубашкой, но она все время выскальзывала оттуда как змея. “Через полчаса после приезда в город я уже ходил, вооруженный цепью. Я только следовал за ними. Ноэль назначил меня советником по войне между бандами”. В состав “Гладиаторов” входило тридцать мелких банд — семь тысяч подростков. Ноэль был президентом, Деннис решал, когда и где состоится драка между группировками. Ноэль и Деннис относились к руководству.

Вернувшись в Гарлем, Деннис почувствовал себя обманутым. Как наивны оказались люди, которые вкладывали свои деньги в будущее черных подростков и говорили Деннису: “Ты избран идти дальше и получить прекрасное образование, чтобы вернуться и спасти своих”! Он снова оказался в этом дерьме. Его акции упали до нуля.

Хуже того — Ноэль хотел свести счеты с бывшим приятелем. Деннис был звездой там, где Ноэлю это не удавалось. Но теперь действие переместилось на небольшую огороженную плошадку, где Ноэль, исполнив свою мечту, стал королем. Один неверный шаг здесь мог привести к смерти. Для Денниса это было наказанием за годы, проведенные в школе в Хочкисс. Они оба знали, что Ноэль может его за это уничтожить.

Деннис признавался: “Я чувствовал себя полным идиотом. Я не мог избавиться от чувства, что тот другой мир, откуда я недавно пришел, был более надежным. Я никогда не боялся кулачного боя. А здесь я оказался среди подростков, которые убивали друг друга из ружей, винтовок, дробовиков и небольших крупнокалиберных пистолетов. Это меня достало, дружище. Постепенно я пришел к выводу, что должен вернуться в знакомое гетто. Сейчас я осознаю, что просто хотел снова слиться с ними. Мой путь был очень долгим и неопределенным. Мне было девятнадцать, и я был никем”.

“Я — никто”. Это было одно из самых сильных чувств, охвативших его. Установка “внутреннего сторожа” (от миссис Уотлингтон и Чака) на получение образования подобно “белому человеку” заставила Денниса забыть о принадлежности к своей группе, пока он не закончил колледж и не столкнулся с прошлым. Это как минимум на год притормозило его развитие.

“Я вспоминаю, как сразу после окончания колледжа мне сделали фотографию в большой рамке. Глядя на нее, я чувствовал связь с этим миром”. Любой импульс вызывается своей противоположностью. Деннис искал близких отношений с другими людьми и одновременно бежал от них. Ему нужна была опора.

Его внутреннее состояние было неустойчивым. Прежде всего Деннису нужно было разобраться в себе. К счастью, он сделал это.

Хотя опыт, который получил Деннис в период отрыва от родительских корней, был необычным, его реакции оказались типичными. В это время возрастает наша зависимость от друга или группы коллег (“Ноэль и я жили друг для друга”, — говорил Деннис.). Для Денниса это усиливалось желанием вернуться в уличную компанию (“Я хотел снова слиться с ними”.).

Мы можем убежать (как убежал Деннис из подготовительной школы). Мы можем оттягивать момент выбора стереотипной роли (обе роли — “танцуй, негр, танцуй” и руководство бандой из “глухого гетто” — были противны Деннису). Многие из нас экспериментируют на грани правонарушения.

Изучая мужчин, достигших успеха, я столкнулась с тем, что большинство из них в детстве прошли через период “правонарушений”.

“Остановите мгновение, я хочу присоединиться!” — вот что хотели бы мы прокричать в этот момент. У нас хорошие инстинкты. Остановиться — это, наверное, лучше всего.

В девятнадцать лет Деннис почувствовал, что он никто — бездельник, сидящий в дерьме. Но в нем шла большая внутренняя работа. Анализируя те противоречивые влияния, которые он испытал в детстве и юности, он в течение года пребывал в состоянии, которое психологи называют мораторием. Остановка. Однако для Денниса это также было опасно.

Среди “гладиаторов” были пятеро бывших осужденных “художников”. Они были по-своему знамениты, их почерк узнавали. Они разрисовывали жилеты для членов банды, разработали символику — каждая группировка имела свою эмблему и название. “Гладиаторы” держались все вместе, а их руки были выкрашены в определенный цвет — в зависимости от принадлежности к той или иной группе — для того, чтобы их узнавали. “Наши цвета символизируют полет”, — говорили они.

Руки Денниса Ноэль выкрасил блестящей белой краской. Этим он давал понять, что Деннис заражен идеями противника. “Где проходит Деннис, там прекращаются драки и затихает война”, — говорил он.

Оказавшись в банде подростков, которые говорили по-испански, Деннис вынужден был использовать два языка. Ноэль все время встревал с замечаниями, подчеркивая его хорошее образование: “Деннис, не забудь французский из школьной программы. Они говорят силь-ву-пле (пожалуйста), перед тем как пукнуть”.

Деннис помнил не только французский, но и кое-что еще: например, как искусно действовать на теннисном корте или как отнести письмо в городские административные органы с просьбой о поддержке молодежи и вернуться обратно с несколькими тысячами долларов ссуды для открытия молодежного центра с программой, альтернативной террору банд. Он не хотел играть с ружьями и цепями и открыто говорил об этом.

Как “Нарисованная птица” Джерри Косински, Деннис стал одной из невинных жертв, на которую нападали каждый день из-за другого цвета кожи. Ему на руку нанесли татуировку подозрительного члена гетто, которого уже никогда больше не признают за своего. Казалось, что рано или поздно они разойдутся друг с другом.

Деннис скрывал свои страдания. Чака, когда-то заменившего ему отца и бывшего для него центром Вселенной, он сравнивал теперь с ТТ, советником из школы в Хочкисс.

“Я почувствовал, что начал перерастать Чака, но не мог ему этого сказать даже и потом. Так бывает: вы кого-то идеализируете, а затем другие люди расширяют рамки вашего мышления. Это как расставание с иллюзиями. Я уже никогда не буду так близок к кому-нибудь. Расставание с иллюзиями задержало мое развитие”.

В этот период с человеком происходит мучительный, однако несущий освобождение процесс: он расстается с иллюзиями относительно родителей или людей, которые воспринимались им как родители, и учится доверять собственным суждениям.

“Я смотрел на Чака как на человека с высокими моральными убеждениями. Сейчас он расстался со своей женой и бродяжничал. Он начал беседовать со мной о таких вещах, о которых мужчины обычно не говорят с подростками”. В оценке Денниса слышится неожиданная пуританская нетерпимость, которая охватывает подростков, когда они видят, что родители подобны им. Обычно кризис, связанный с серединой жизни у родителей, совпадает с юностью их ребенка.

А теперь промежуточный эпизод. Деннис в этот период был поглощен исканиями себя, а его объединяющее “я” было готово на некоторое время взять управление в свои руки. Более взрослая женщина, работавшая в городском агентстве, где он бывал, предложила Деннису свою любовь и уход. Она сумела заглянуть в самые сокровенные уголки его души и окружила его лаской и заботой. “Я почувствовал поддержку. Мне понравилось искреннее отношение этой женщины”, — говорит Деннис. Подобные события часто помогают нам, когда мы находимся в сложном переходном периоде.

Деннис не хотел оказаться в ловушке, в которую попадают те, кто не способен выждать некоторое время. Он присоединился к банде, но только внешне. Внутренне он уже не был с ней. Деяние смог направить свою волю на поиск пути, который привел его к пониманию себя, и фрагменты его представлений наконец сложились в единое целое.

Не так обстояло дело с Ноэлем. Он очень рано позволил группе определить свою роль. Игра с отождествлением похожа на игру с огнем — можно не заметить момент, когда его уже не погасить.

Ноэль думал, что его авторитет и крупнокалиберный пистолет испугают кого угодно. Однако конкуренты подкараулили Ноэля и прострелили ему правое легкое из дробовика.

“Смерть Ноэля свидетельствовала об окончании определенного этапа в нашей жизни, — говорит Деннис. — Я стал целеустремленным, начал много работать, лояльно относился к своей подруге, стал хорошим кормильцем семьи, получил собственное место, закрепился — это целая история. Проклятье, за это время я повзрослел”.

В двадцать два года он стал директором Молодежного центра и начал брать уроки в школе актерского мастерства для афро-американцев. Все фрагменты встали на место в общей картине его жизни. О своем первом переходе Деннис говорит с ностальгией и иронией.

“Когда мне было девятнадцать лет, я думал, что знаю все. А оказывается, не знал ничего. Ноэль тоже был близок к этому, но потом отбросил. Жизнь продолжается, это страшит меня. Сегодня дела идут хорошо, надежно, все в моей жизни определено, но я не думаю, что это будет продолжаться долго. Я уже не тот Деннис, который думал, что все прошло”.

 

 

 

 

Глава 5

"ЕСЛИ Я ОПОЗДАЛ, ПЕРЕЖИВИ КРИЗИС БЕЗ МЕНЯ"

 

Состояние молодых людей, которые находятся в вихревом переходе между подростковым и юношеским возрастом, можно сравнить с обычным процессом взросления. Мы все различаем признаки этого состояния души: дети вдруг становятся непослушными, вялыми, раздражительными, у них наблюдаются внезапные перемены настроения. Их охватывает беспокойство, у них нарушается сон и снижается работоспособность. Они начинают страдать от непонятных болезней и кидаются в крайности при выборе высоких идеалов. Часто кажется, что они враждебно относятся к себе и к родителям. В этот период они могут бросить школу, работу, романтическое увлечение или ничего не менять, но обижаться на всех.

Короче говоря, для личности это подобно инфекции. Можно ли сделать от нее прививку? Вот несколько вопросов, на которые хочется ответить.

Является ли это психическое разрушение типичным для периода отрыва от родительских корней? Нет.

В таком случае является ли обязательным это смятение чувств несколько позднее, когда человек достигает самопознания? Вероятно, да.

Может ли человек прожить жизнь, не испытывая подобных душевных потрясений? Да, если предоставит другим определять его путь и заботиться о нем — при условии, что всегда есть кто-то, в чьих интересах он это делает.

Я хочу пояснить свои ответы. Поведение молодых людей, достигших совершеннолетия и пребывающих в разладе с самими собой, тревожит их самих и их родителей. Как выяснил Стенли Кинг, проводивший исследования развития подростков в Гарвардском университете, классический кризис личности в этой возрастной группе наблюдается очень редко. Наблюдая поведение студентов университета, Кинг сформировал общую модель постепенного и прогрессивного развития личности.

Типичный студент при столкновении с настоящими проблемами действует шаблонно по принципу, который в прошлом был эффективен. Он легко заводит друзей и может разделить с ними чувства, помогающие постепенно выработать определенные принципы по отношению к семье. Он может испытывать приливы чувств, но они не в его пользу. Увлекаясь спортом, театром, литературными занятиями, развлекаясь или смеясь над собой, он освобождается от депрессии. К моменту окончания университета многие его сомнения стали рассеиваться.

Сейчас он знает, что может повлиять на людей и события, и, следовательно, чувствует острое желание доверия, компетентности и личного влияния. Его интересы углубляются, но это не мешает сохранить имеющиеся ценности. Если раньше он высокомерно заявлял: “Я абсолютно положителен”, то теперь стал более гибким и признал право других на личную свободу в выборе ценностей.

Но не забывайте, что Кинг наблюдал только молодых и, в некотором смысле, самых привилегированных людей нации. Если бы эти сеньоры из Гарварда узнали, что они могут влиять на людей и события, то их самооценка повысилась бы, как и чувство власти, и они были бы абсолютно правы в своем предположении.

Для большинства студентов колледжа, которые не вхожи в привилегированные школы, и, конечно, для молодых женщин нет гарантии, что по окончании учебы они войдут в когорту “белых воротничков”, большинство из которых занимают ответственные должности и руководят страной. А тем молодым людям, которые не имеют и диплома об окончании колледжа, потребуется немало усилий для того, чтобы просто закрепиться в системе, не говоря о том, чтобы реализовать себя как личность.

Если кризис личности не характерен для этой стадии развития, а прогрессивное постепенное развитие личности можно отнести только к выпускникам Гарварда, тогда где же находится большинство из нас? Дж. Марсиа, профессор психологии в Колумбийском университете, сделал важное дополнение к трудам Эрика Эриксона, предложив четыре “нормальных” положения, в которых, вероятно, оказываются люди в процессе формирования личности.

Некоторые оказываются в группе тех, кто придерживается моратория. Они еще не приняли на себя никаких обязательств и не определились в своих ценностях, но находятся в процессе активного их поиска. Эти люди переживают кризис, который еще не разрешился, и пережидают, как это сделал Деннис.

Люди с предопределенной судьбой личности, входящие в следующую группу, твердо знают, кем они хотят стать, как, например, Дональд Бэбкок (и, вероятно, большинство из выпускников Гарварда, согласно исследованию Кинга). Они выбрали свой дальнейший путь, и этому не предшествовал напряженный поиск. Они пассивно приняли путь, проложенный их родителями. Например, сын банкира, сторонника республиканской партии, становится клерком на Уолл-Стрит и присоединяется к молодым республиканцам. Или дочь провинциальной домохозяйки и садовника-декоратора из Калифорнии выходит замуж за местного парня, занимающегося садоводством. Можно легко предсказать, что люди с предрешенным выбором пути более авторитарны, чем представители какой-либо другой группы. Я называю таких людей замкнутыми. До недавних пор это была та “яма” в нашем обществе, в которую преждевременно скатывались многие молодые женщины.

Следующую группу составляют молодые люди с подавленным собственным “я”, уклонившиеся от выбора своего жизненного пути. Родители, учителя, друзья ожидают от них чего-то большего, нежели то, что они могут выполнить. Они не способны восстать против родителей или бороться с ними за право самим принимать решения. Внешне преуспевающие, они постоянно ощущают себя неудачниками. Часто при попытках определиться в жизни у них развивается комплекс неполноценности и появляется чувство отчуждения. По сравнению с группой моратория они не находятся в состоянии кризиса, но ни к чему не стремятся. Молодые женщины, имеющие возможность посещать колледж, обычно по окончании его впадают в состояние депрессии.

Молодые люди с определившейся личностью переживают кризис и успешно его проходят. Они сформировали жизненные цели и приоритеты в соответствии со своим мировоззрением. Они, вероятно*чувствуют себя очень повзрослевшими.

Вписываются ли молодые люди в эти категории или проверяют себя вне их, они всегда сталкиваются с двумя другими вопросами.

Предположим, что я нахожусь на стадии “бури и натиска”. Повредит ли это моему дальнейшему развитию? Напротив: процесс, вероятно, пойдет быстрее. Студенты, которые в этом возрасте отклоняются от обычного развития личности, обычно стабилизируются очень быстро, еще до завершения последнего года обучения. И они, вероятно, внутренне становятся взрослыми людьми. Психиатр из Гарварда Джордж Вейлант, проанализировав результаты тридцатипятилетнего исследования двухсот шестидесяти восьми человек, пришел к выводу, что бурная юность сама по себе не является препятствием для нормального течения жизненного цикла взрослого человека. В действительности, чаще всего это только к лучшему.

Если я не испытываю кризис в период, когда он должен иметь место, разразится ли он на более поздней ступени развития? Может быть, если вам повезет. Кризис необходим для полного становления личности.

Поиск идеи, в которую нужно поверить

Многие молодые люди активно ищут причину недостатков не в себе самих, а в образе жизни взрослых. В пятидесятые годы в Америке семья и общество в целом старались честно… В шестидесятые годы традиция — следовать по стопам родителей — шла вразрез с призывом президента Кеннеди обратить…

Какую модель выбрать, с какого героя брать пример?

Как только вас начнет тяготить влияние родителей, вы сразу ощутите побуждение заменить его влиянием других “героев”. В глазах Денниса школьный учитель стал “блестящим человеком”, заменой Чака, который ранее заменил мальчику отца. Переход идеалов от родителей к модели бывает мучительным, но это важная часть процесса, который позволяет избежать формирования “замкнутой” личности. Модели выбирают из близкого окружения. Обычно это может быть учитель, который вас воодушевляет, или тренер, женщина со свободными взглядами или эксцентричный мужчина, которого ничто не может шокировать.

Но чем больше отступлений от правил у новых эталонов, чем экзотичнее ваш новый гуру, чем безжалостнее революционер, тем легче идентифицировать их с самим собой. Их ярко выраженный стиль прост для подражания. Очень важно, что они манят молодого человека перейти ров с водой, по крайней мере, мысленно, и сжечь мосты, ведущие обратно к родительскому крову. Молодой человек может легко увлечься романтическим ореолом спортсменов, кинозвезд, художников и промышленных магнатов, а также пьянками или сексуальной распущенностью молодых бездельников, деньгами и дерзостью гангстеров и проституток, ненавистью современных робин гудов. Молодежь также чувствительна к прокламациям политиков, которые предлагают ей бороться, и к речам инфантильного шарлатана, который обещает ей вечное детство.

Легче идентифицировать себя с каким-нибудь человеком, чем с идеей. Шарлатанам, которые преследуют коммерческие интересы, очень легко манипулировать молодыми людьми, обе-шая им новую фиктивную судьбу или быстрый путь к ней, так как чувства в юношеском возрасте еще не оформились, а мышление еще не сформировалось. Молодежь жаждет идеала.

Результатом такого манипулирования умами может быть успешное прохождение молодыми людьми исследовательской стадии развития. Многие из “горячих голов”, которые отбросили свои “дудки”, успешно прошли бурный период двадцатых, прежде чем проявили свои истинные способности, как, например, Тимоти Лири.* Чары идолов влияют не только на людей, которые ищут себя в различных экзотических течениях. “Кто эти приятные, аккуратно подстриженные дети, раздающие листовки на улицах?” — спрашивали люди, когда в Нью-Йорке появился Мунг Мун, выдающий себя за Сына Божьего.

* Тимоти Лири (1921-1996) - писатель, один из идеологов американской контркультуры. (Прим. ред.)

“Я приехал в Америку по воле Бога. Я получил откровение от Него встряхнуть Америку. Я буду выполнять эту миссию до самой смерти”, — так начал свою речь преподобный Мун перед двадцатитысячной толпой молодых людей, которые собрались под крышей Мэдисон-Сквер-Гарден. Через час после того, как он поведал о своих откровениях, преподобный Мун начал терять свою будущую паству. Но только не своих новообращенных. На их бесстрастных лицах лежала маска смертельной официальности. Иногда по твердо сжатым губам пробегала презрительная ухмылка, на лицах появлялось выражение недоверия. Словно агенты секретной службы, они недоверчиво буравили глазами толпу.

Эти шестнадцати- двадцатидвухлетние американские дети походили на молодых коричневорубашечников.

Однажды они, наверное, уже присоединялись к движению за мир или к различным сектам, где предавались монотонным песнопениям. Они сбежали от настоящей би-, гомо- и гетеро-сексуальности и предпочли жить в сексуально изолированных жилищах, защищенные обетом не вступать в половые контакты ранее, чем через сорок дней после заключения брака. Их сексуальная роль, занятия и идеология окончательно определены человеком, выдающим себя за мессию.

Все они стали членами “семьи” преподобного Муна. Они отказались от родных, во многих случаях — от своих сбережений, чтобы ничто не связывало руки. Они путешествуют по миру тесно сплоченными командами, новообращенные учатся механически (не вникая в существо вопроса) пропагандировать свои взгляды перед публикой. Неугодные подвергаются расправе. Ребята действуют как служба безопасности во время массовых митингов. На недовольных они реагируют рефлекторно, называя их “коммунистическими дьяволами”, и быстро заставляют замолчать.

Служители империи Муна находят новых адептов среди тех, кто еще не научился отвечать сам за себя.

Что я собираюсь сделать со своей жизнью”?

Деннису было восемнадцать, когда он сказал: “Вы не увидите меня в шелковом костюме и в "кадиллаке"”. Другие люди скажут, что не хотели быть “винтиком в крупной корпорации” или… Для детей известных людей процесс отбора начинается обычно с заявления, подобного тому, что произносится в семье…

Глава 6

ОСТРОЕ ЖЕЛАНИЕ СЛИЯНИЯ

 

До недавнего времени поиск был уделом юношей, а слияние — девушек. Девушки добивались права учиться до тех пор, пока это не мешало их популярности. Работа летом рассматривалась скорее как наказание, чем как ступень для серьезной карьеры. Они развивали свои способности на уроках танцев, в драматических студиях, брали уроки игры на фортепиано, пели в церковном хоре, то есть занимались любым делом, которое приносило им удовольствие до тех пор, пока — это понимание всегда присутствовало в подсознании — они не начинали чувствовать в себе какое-либо призвание. Тогда им предстояло сделать мучительный выбор: или выходить замуж, или совершенствоваться в избранной профессии. Многие из них отказывались от дальнейших занятий.

Юноши в игровых видах спорта приобретают основные навыки работы в команде, которые затем пригодятся им в занятии бизнесом или в политической карьере. Они также посещают тренажерные залы. Занятия, которым предаются девушки, лишены соревновательности и не формируют чувство товарищества. Девушки редко оказываются в ситуациях, которые можно было бы сравнить с игрой в футбол или службой в армии, когда в процессе рискованных приключений формируется чувство взаимодействия.

Все, что тебе нужно, — это любовь

В его теории о “структуре потребностей” любовь и желание принадлежать кому-то следуют сразу за пищей, кровом и безопасностью. Хотя на лестнице… Большинство теоретиков согласны в том, что превыше всего стоит успешный опыт… Пока молодые мужчины стараются решить главный вопрос — найти постоянную работу, — предполагается, что молодые женщины…

Замужество как способ вырваться из-под родительской опеки

Семнадцатилетняя Симона, как и многие девушки из авторитарных семей, чувствовала себя “приговоренной к пожизненному заключению”. Младшая из шестерых… Несмотря на то, что семья не была бедной, Симона пыталась отстоять свою… “Мы хотим, чтобы ты оставалась дома до двадцати одного года”, — говорили ей родители. Отец настаивал на том, чтобы она…

Начала

За последние годы произошли серьезные перемены во взглядах общества на взаимоотношения людей. Общество пересмотрело свое отношение к таким формам человеческого существования, как паломничество и жизнь в коммунах, к гражданским бракам и безбрачию, к матерям-одиночкам и бездетным парам, приняло эксперименты с би- и гомосексуальностью.

Барбаре тридцать один год, и она все еще одна. Она принадлежит к первому поколению женщин, которые решились на такие отступления от старых правил. Ее семья всегда достаточно снисходительно относилась к подобным проявлениям эксцентричности. Мать хотела видеть Барбару “принцессой” и полагала, что она выйдет замуж за богатого человека, отец же с удовольствием общался с дочкой, объясняя не по годам развитой девочке довольно сложные вещи. “Я думаю, он хотел, чтобы я как можно дольше оставалась ребенком и никогда не просила у него денег”.

Очень рано Барбара осознала важную вещь: “Самое главное для ребенка — настойчиво учиться, если у вас есть проблемы с учебой”. В восемнадцать лет она начала писать художественные рассказы. Они, конечно, были ужасны, однако ее это нисколько не беспокоило. Ее друг, писатель, сказал ей, что настойчивость, терпение — это все, что нужно, и как только она приложит максимум усилий, все пойдет.

Ее занимали мысли о том, кем она не хочет стать. “Я не собиралась, как испорченные и тупые дети, оставаться в пригороде. Ценности их родителей были пустыми, никчемными. Я не хотела быть обычным средним ребенком”. Но она абсолютно не знала, как получить желаемое: квартиру и работу.

Барбара ушла от родителей в девятнадцать лет, бросив колледж и уехав с мужчиной старше ее. “Я не хотела жить с ним, хотя и пыталась уговорить себя: у меня не оставалось другого выбора, ведь я ничего не имела — ни денег, ни работы, ни знаний. Чтобы получить все это, мне пришлось бы четыре года потратить на учебу в колледже. Я этого не хотела”. Мужчина — опытный, превосходивший ее по возрасту — мог ввести ее в мир взрослых. Через некоторое время она рассталась с этой временной фигурой, а к концу года нашла работу и получила служебную площадь. “Я начала блестяще, но сегодня мне не кажется, что это было так уж хорошо”.

В двадцать пять лет Барбара вернулась в колледж и закончила его. На лето она нашла временную работу в офисе, а один из ее рассказов был напечатан и имел успех. В двадцать девять лет Барбара решила упорядочить свою жизнь, приблизив ее к размеренной жизни писателя. Она встретила удивительного мужчину — свою “настоящую любовь”, как она полагала. “Я была очень рада. Я познавала его в течение года, пока писала, в этом году вышла моя первая книга, и я влюбилась”. Сейчас Барбара и ее друг хотят объединиться. Она чувствует страх:

“Я не знаю, смогу ли жить вместе с ним”, — однако впервые чувствует себя эмоционально удовлетворенной.

Желания Барбары противоречивы. “Почему я не такая, как все, не могу осесть, не доставлять кому-то беспокойство, родить ребенка и так далее. Я не хотела этого. Но чувствовала, что должна это сделать. В самые счастливые моменты моей жизни я не хотела обменять свою жизнь на чью-нибудь другую. А в самые несчастливые моменты я говорила себе: "Ну что же, ясно, что ты ничто, и никто никогда не захочет иметь с тобой дело". Я всегда была очень привлекательна, холодна, рассудительна и никогда не тяготилась своей работой. Я люблю писать. Я хочу иметь все. И не думаю, что не смогу достичь этого”.

Барбара относится к поколению молодых людей, которые отмели замкнутость и выбрали иной образ жизни. Человек может сохранять свои возможности открытыми и перемещаться от одного пробного обязательства к другому, ведя активный поиск людей, идей и стремлений, в которые он хочет верить, но при этом оставаться в переходном состоянии.

Однако сегодня социологи отмечают, что многие женщины в возрасте от восемнадцати до двадцати четырех лет живут в подвешенном состоянии. Они не могут выбрать карьеру или спланировать ее на продолжительный период, пока не решат, за кого выйдут замуж. Хотя зафиксировано много “пробных” браков, однако, как говорит социолог Гарри Вилле, “пробных” детей не бывает.

Ребенок, который сделает мою жизнь полной

Современные теории пытаются объяснить желание женщин использовать свою анатомию, исходя из противоречивой концепции женской “внутренней… В последние годы мы наблюдаем большие изменения в развитии общественных и… Достаточно сильно идеи материнства влияют на девушек пятнадцати — девятнадцати лет. Рождаемость среди девушек двадцати…

Обязательные граффити

Средняя американская женщина, вероятно, вернется на работу в тридцать пять лет, когда ее младший ребенок пойдет в школу. Она уже может подумать о… Над юношей тоже довлеет мнение о необходимости женитьбы. Практически на каждую… По крайней мере, временно такие молодые люди терпят поражение при определении своего статуса и выбирают тропу,…

Женщина после колледжа

Разве не удивительно, что у большинства девушек после колледжа личность подавлена? Обескураженные внешним миром и ослабленные своими внутренними… Сравнение процесса развития личности молодых мужчин и женщин, обучающихся в… Женщины казались более зрелыми при поступлении в университет, однако только мужчины целенаправленно продвигались…

Глава 7

ПРОБЛЕМЫ ВО ВЗАИМООТНОШЕНИЯХ СУПРУГОВ

 

Утро в Калифорнии. Прекрасное лицо молодой женщины дрогнуло. Она приподняла ресницы и открыла глаза. Ослепительный мир предстал перед ней во всех красках. Но что-то нарушало эту идиллию. О да, обещание!.. Она поклялась, что сегодня, в день своего рождения, наконец определится в жизни. Вместо этого она (женщина, весящая не более ста фунтов *) лежит тихо, чувствуя себя толстой и загнанной в угол. За ее дачным домиком фанаты физической культуры, танцуя, идут по песку под лучами южного калифорнийского солнца. Всего лишь несколько лет назад эта картина в точности соответствовала ее представлениям о будущем.

* 45,4 кг (Прим. ред.).

Жизнь, полная приключений и нервного возбуждения, энергии и романтики, творчества, — так Нита представляла свою мечту в двадцать лет. Хотя Ните уже исполнилось двадцать пять, по уровню своего развития она все еще находится на ступени отрыва от родительских корней и воспринимает мир на уровне метаний и поисков двадцатилетней девушки. Это не так уж необычно. Хотя возрастные рамки каждого периода развития приблизительно определены, возраст индивидуумов может значительно различаться. Снова все дело в последовательности.

Ян проснулся и уже встает. Она смотрит на спину мужа. Каждое утро, когда он собирается на работу, ритуал повторяется вплоть до мелочей. Он надевает белый халат для работы в лаборатории, сматывает ленты электрокардиограмм и укладывает их в свой портфель. Она завидует его дисциплинированности. Но по-настоящему ее привлекает в нем умение рисковать.

Ян познакомил ее с риском путешествий на каяке, на доске для виндсерфинга. Они карабкались в горы, мчались на лыжах, обгоняя ветер. Нита поражалась возможностям своего тела. В связке с Яном она быстро поднималась на крутые склоны, свободно качалась на тросе, вбивая опоры во враждебный гранит. Мысль о том, что она все это может, возбуждала ее!

В нем она всегда чувствовала кипящую энергию. Когда она прислонялась к нему, происходил обмен энергией, и ей казалось, что она впитывает его сок. В ней снова появлялось чувство оптимизма.

Ян всегда должен был дойти до вершины горы или до последнего поворота реки. Он всегда был таким устремленным. Она же присоединилась к его целям, не имея своих.

“Это было опорой для меня, и такое положение меня устраивало. Ян очень гордился мной. А я чувствовала, что мы достигли зрелости в наших отношениях. Он совсем не походил на моего отца. Занятия отца были, скажем так, более цивилизованными. Ян ведет себя со мной как с взрослым человеком.

Однако он не говорит, как устроить мою жизнь”.

Для того чтобы понять, почему Нита, относящаяся к себе очень серьезно, чувствует себя такой закомплексованной и раздраженной, необходимо оценить ту пропасть, которая пролегла между образом жизни и правилами, которые дала ей семья. и тем имиджем, который она установила для себя. В первые восемнадцать лет жизни размеры мирка Ниты были очень малы. Ее родители — истинные католики. Девочка росла в маленьком провинциальном калифорнийском городке, посещала приходскую школу для девочек. Никто не знал, почему она вдруг избрала такой радикальный путь. Вероятно, период отрыва от родительских корней проходил у нее очень жестко. Она поступила в колледж и попала в более традиционную среду.

Студенческий городок Беркли был далеко от дома, однако только географической удаленности ей было недостаточно. Она пошла дальше. Попав в одну комнату с сексуально искушенной соседкой, Нита решила отойти от своих моральных устоев. Она принудила своего друга по учебе на подготовительных курсах переспать с ней. В течение нескольких месяцев Нита вращалась в новом окружении. Она была шокирована переменой, которая с ней произошла. Лишенная простой исповеди после всего, что с ней произошло, мысленно она хотела вернуться обратно. “Я хотела, чтобы мама сказала мне, что все хорошо”.

Нита ночевала в городском парке, спорила с полицией и постоянно сталкивалась с обычным насилием. Однако, выступая под обязательным тогда ритуальным знаменем “к черту систему”, эта маленькая хорошая девочка была до смерти напугана и искала выход.

Она приняла решение. “Беркли абсолютно лишил мои паруса ветра”. Ее прыжок был великолепен. Она отказалась от работы летом в Сан-Франциско и, довольная, вернулась домой. “Я должна была укрыться где-то”.

На всякий случай девушка отправила заявку в Стенфорд, думая, что ей откажут. Это позволило бы ей успокоиться и дало время для небольших разъездов. Совершенно очевидно, что она пыталась создать для себя мораторий. Но Стенфорд не оправдал надежд Ниты. Ее приняли.

Господи, какое там было окружение! Девушки ходили на занятия в нейлоне, и по их определению Нита была настоящей хиппи. Она вовсе не пыталась произвести такое впечатление, однако решила играть эту роль. Связавшись с молодой женщиной дурного поведения, искушенной Джессикой из Нью-Йорка, однажды она объявила соседкам по комнате: “Ночью мы пойдем развлекаться”. Они стали появляться во всех злачных местах, и вскоре эти походы превратились для них в самое обычное и даже обязательное дело, как для других — пить чай в университетском женском клубе. Они не мусорили, не ругались, никогда ничего не ломали. Они не делали того, за что их могли бы арестовать, так как в этом случае лишились бы поддержки родителей.

Летом после первого курса Нита решила сделать следующий прыжок, согласилась отправиться с Джесси через всю страну для организации детского драматического театра. В последний момент она отказалась от своих “семимильных ботинок”. В конце августа в отношениях с Джессикой стал намечаться разрыв. Подруга начала ее игнорировать. И Нита пересекла континент для того, чтобы навестить своего друга в Бостоне.

Уже на последнем курсе Нита призналась: “Я все еще не чувствую себя независимой”.

Каждый человек решает задачи развития и реагирует на собственные предпринятые усилия в свойственной только ему манере.

Одни из нас делают несколько осторожных шагов вперед, затем один или два назад, а потом длинный скачок до максимальной отметки. Другие предпочитают плавающие ситуации:

“Я не могу выполнить этого, если не определю конкретный срок” или “Если у меня будет опора, то я всегда смогу пройти через это”. Третьи при столкновении с любой задачей отходят на время в сторону, отвлекаясь на посторонние дела.

Манера Ниты решать задачи заключалась в гигантском прыжке и последующем отступлении. Она начинает приходить в себя, забывая все свои тревоги, только тогда, когда созревает для следующего прыжка. И становится просто несчастной, если не может его сделать. Мы видели, как повторялась ее модель поведения. Она бросается в Беркли и к своему другу, затем ищет укрытия дома, потом бежит в Стенфорд. Она болтается с Джессикой, затем отступает и пытается внести коррективы в свою жизнь. Она дурачит вас, так как кажется, что она предпринимает какие-то шаги. Однако если присмотреться повнимательнее, то окажется, что она просто “специалист по побегам”.

Уже на старшем курсе Нита продвинулась в сексуальном плане, использовав свой прошлый опыт. Ее энергия поражала всех. Зоология была ее любимым предметом. Для успешной карьеры не хватало только желания. Добавьте сюда влиятельную фигуру (практически архетип) профессора по английскому языку. Когда она сделала необычную курсовую работу, он пригласил ее на специальные занятия.

“Он опекал меня, он думал, что я стану хорошей писательницей. Это было очень трогательно”.

Хотя у нее были литературные способности, каждый раз, когда у нее получалось что-то стоящее, Нита считала это простой случайностью.

“Я действительно не думала, что умею писать, до тех пор, пока мне не указали на это. Я хваталась за соломинку. Я не верила в свой талант и не знала, что с ним делать. Моя нерешительность не нравилась профессору”. И самое главное, о чем говорит Нита: “Он не смог мне подсказать, как определиться в жизни”. В конце концов, ее учитель сказал: “Вас могут напечатать”.

Наступил период “замороженного” состояния.

Нита перестала посещать его занятия: она не чувствовала, что могла бы писать как Лессинг или Воннегут, и поэтому вообще больше не могла писать. “Я боялась, что он поймет, как я бездарна и как велико было его заблуждение относительно меня”.

Несмотря на все ее заявления о том, что она феминистка, ясно, что Нита просто находилась в опасной оппозиции к двум родительским фантомам. Она хотела выразить свои амбиции, сделать карьеру и найти свой путь в жизни. Но у нее был авторитарный отец, который считал, что девушки не должны делать карьеру, а мать, верная традициям семьи, постоянно твердила Ните, что она должна стать хорошей женой.

Предполагали ли родители, что она может стать другой, не такой, как ее мать? Неужели кто-нибудь пожелает женщину, которая одержимая сама собой? Конечно, как говорит Нита, только мужчина с совершенно иными, нежели у ее отца, взглядами.

Может быть, ей надо было сделать ставку на свой талант, поверить в то, что, добившись успеха, она сможет позднее претендовать на вознаграждение в любви (как делают мужчины)? А что, если бы она, овладев предметом, стала только посредственным исполнителем? Что выйдет из устремленной женщины, испытавшей срыв?

Как страшно оказаться на распутье и выбирать между ролью зависимой жены и независимой личностью, которая не получила достойной оценки окружающих, у которой нет детей, рядом с которой нет заботящегося о ней мужчины — и двадцать лет уже позади.

Большинство женщин, окончивших колледж, пытаются избежать этой участи. Нита приняла самое простое и, как кажется, самое надежное, хотя совсем не безопасное решение. Прежде чем риск становился огромным, Нита отступала, и поэтому ущерб для нее был небольшим.

Перед окончанием университета она почувствовала: “Целый мир был открыт для меня. Затем я снова стала опасаться, что никогда не найду в нем свое место. У меня много идей, которые я хотела бы осуществить, однако мне не хватает для этого решимости, воли, энергии”.

Кто же ей подскажет, как это сделать?

Сразу после окончания университета в Пало-Алто она встретила Яна. Она слышала о нем раньше. Этот мужчина, пятью годами старше Ниты, жил в ее родном городе и имел превосходную репутацию. Они стали встречаться. Нита не искала мужчину, чтобы жить с ним — в 1970 году это считалось ересью. К этому времени она стала ярой феминисткой. Ян был первым мужчиной, который чувствовал, что может дать ему освобожденная женщина.

“Я хотела быть самой собой. Но я также хотела пойти с ним. Я думала, что он заставит меня быть независимой”.

Размышления Ниты полны противоречий. Она видела в Яне человека, который даст ей ее мечту: жизнь, полную приключений и возбуждения, энергии и романтики, полет мысли. У Яна были необходимые для этого качества, он был очень энергичным молодым человеком. Ните казалось, будто он повернул в ней какой-то выключатель, оживил ее. Она почувствовала, что если не последует за ним, то потеряет его.

Она последовала за Яном и получила одобрение матери. Первое свидание молодых людей на самом деле было устроено их матерями. Нита решила пожить с Яном, но не выходить замуж за этого “близкого незнакомца”. Вскоре после этого началась родительская кампания.

“Они сыграли на моих низких инстинктах. Внутренне я не принимала всю их чушь о том, что он женится на мне по любви и это доказывает, что я хорошая девушка. Но в эмоциональном плане их аргументы повлияли на меня. Я и хотела и не хотела этого. Поэтому я вышла замуж с большими сомнениями”.

Ян, как и Нита, не собирался составлять брачный контракт. Но ее родители настояли, и он согласился. Ян верил, что Нита сделает все как положено.

В медовый месяц Нита наслаждалась безвременьем. Но с началом нового учебного года ее стало мучить чувство вины. Следует ли ей найти работу, или оставаться рядом с Яном? Она решила остаться с Яном, но взять в школе несколько часов. Мысль о том, что она должна будет проводить занятия пятьдесят недель в году, пугала ее. Нита решила вернуться в университет.

“Ты знаешь, я хочу стать магистром, — говорила она Яну. — Вопрос только в одном: в какой науке?”

“Тебе решать, дорогая”.

“Мне нравятся ихтиология и английский язык. Как ты думаешь, что лучше?”

Порой он спрашивал: “Ну, хорошо. Если ты любишь писать, то почему не пишешь?”

“У меня ничего не выйдет. Я слишком обычная”.

Она может, но не должна быть ихтиологом, драматургом, хирургом. Другое, совершенно новое для нее понятие — я должна — Нита усвоила от своего поколения. Это касалось детей.

“Я не могу позволить себе завести ребенка, пока не в состоянии буду сама его обеспечить. Никто не должен оставаться в браке из-за детей. Если бы я сделала карьеру, то стала бы более ответственной, и тогда, я думаю, мне бы понравилось быть матерью”.

Вместо попытки соединить свое “я” и своего “внутреннего сторожа”, Нита просто обращается к мужу, чтобы он помог ей разрешить эту дилемму.

“Я не знаю, как тебе определиться в жизни”, — обычно отвечал он ей.

И она знала, что Ян прав. Но будь проклята его правота.

Прошел год. Нита передоверила решение сложного для нее вопроса советнику школы. Она стала работать в системе начального образования детей — и возненавидела ее.

“Став магистром, я поверила бы, что прочно стою на ногах. Но через год начала бы ощущать себя некомпетентной. Минуту я бы чувствовала, что все знаю, а следующую минуту — что не знаю ничего. Это было бы нерационально”. В это лето ее ум отчаянно пытался определить какую-то наиболее совершенную карьеру, отвечающую всем требованиям. Она должна была соответствовать планам Яна, вызывать у него уважение, освободить ее от домашней работы. Эврика! Ее осенила блестящая идея: “Я хочу быть врачом!”

Как всегда, она действовала стремительно: “Я хотела незамедлительно развить полную скорость и взять намеченный курс”. Через три недели после того как она углубилась в новую программу, Нита испугалась и почувствовала, что она наверняка потерпит неудачу.

Мать усилила чувство ее вины и опасения: “Вместо того чтобы научиться готовить и разбить садик, ты собираешься поступать в медицинский колледж. Этот путь не для тебя”. Слова матери поразили Ниту в самое сердце.

“Тебе не надо зацикливаться на этом, — сказал Ян. — Ты недостаточно готовишься к поступлению в колледж”. (Он считал, что будет лучше, если она вообще откажется от этой идеи.)

“То, что сказал Ян, обидело меня, но я вынуждена была с ним согласиться”. Растерянная, она вернулась в систему образования.

Пока она просто высказывала свои жалобы и говорила об ущемлении ее интересов со стороны семьи и государства, ее муж относился к этому с симпатией. “Родители готовят своих дочерей к рабству, поэтому они оставляют их без финансовой поддержки, — начинала она. — Поддержка очень легко приводит к зависимости. Это бесит меня, а кто это понимает?”

И хотя Ян говорил, что он понимает, возникали споры. Нита начинала обвинять мужа в том, что это он загнал ее в такую ситуацию.

“Ты решила пойти в медицинский колледж и хочешь, чтобы все тебя поддерживали. Но подумай и обо мне. Моя мать говорит: "Он так много работает. Он заслуживает, чтобы в доме был порядок и чтобы жена готовила ему обед"”. После этого Нита сердито набрасывалась на мужа: “Я имею такое же право на уважение, как и ты. Почему ты не принимаешь всерьез мои интересы?” А вот этого Ян вообще не понимал: “Зачем ты все время создаешь нам проблемы? Я и так много и напряженно работаю. Почему бы тебе не облегчить нам жизнь?”

Со временем Нита начала думать, что он прав. Чувствуя отвращение к самой себе из-за своих колебаний, не понимая, почему это должно быть именно так, порой она впадает в отчаяние. “Мне не нравится, как я себя веду, и другим это тоже не может нравиться. Это вызывает разлад в отношениях с Яном. Я должна выкарабкаться или утону”.

Ей нравится быть заботливой хозяйкой, модно и со вкусом одеваться. Временами она не сомневалась в правильности своих ценностей. “Меня ужасает мысль о том, что я не смогу устраивать хорошие приемы”.

Как и многие молодые женщины, Нита чувствует, что если она хочет измениться и действовать целеустремленно, то должна все свои дела выполнять великолепно. Все или ничего. Втянутая в борьбу с “внутренним сторожем”, она видит только один выход: стать безупречной и уверенной, чтобы раз и навсегда избавиться от сомнений.

Она могла бы сказать себе: “Хорошо. Сделаем все постепенно. Я получу рекомендации как педагог начальных классов. Закреплюсь в школе, буду, как и моя мама, учить малышей, но одновременно займусь и другим делом. Я буду писать приключенческие рассказы о том, что знаю, о жизни, и отдам их в журналы и газеты. Если я почувствую в себе талант и поверю в него, то оставлю школу и стану писателем”.

Однако вместо этого Нита заявила своему “внутреннему сторожу”: Я буду эмансипированной, сексуально свободной женщиной, ориентированной на карьеру, и не буду рожать детей. Я хочу стать твоей противоположностью. На что он ответил:

Попробуй стать другой. Ты заплатишь за это, провалишься, останешься одна без средств к существованию.

Часто люди пытаются заменить родительский фантом влиянием партнера и ждут от спутника жизни совета, что нужно делать. Однако есть вопросы, которые каждый должен решать самостоятельно, а попытка передоверить их решение другому человеку лишь вредит личным взаимоотношениям. Независимо от того, каков был совет, в дальнейшем желание помочь может обернуться против партнера. “Ты виноват в том, что я пролетела. Ты же знал, что я была не готова” или “Почему ты не позволил мне это, когда у меня была такая возможность?” Поэтому, если вы хотите идти дальше в своем личностном развитии и сохранить отношения с близким человеком, научитесь самостоятельно принимать решения и отвечать за них.

Вам повезло, если ваш партнер не соглашается выступать в роли начальника (как это делал Ян).

“До сегодняшнего дня я не думала всерьез, что у меня ничего не выйдет, что мне не хватает амбиций и целеустремленности”, — говорит Нита. Даже на Яна она смотрит сейчас с обидой. Она всегда видит его спину. Он всегда впереди, уверенный в себе, сильный, ловкий, — делает ли он пируэты на снегу, скользит ли на серфинговой доске или карабкается на горную вершину. Он такой даже тогда, когда смущенно прощается перед уходом в больницу: “Жаль покидать тебя, детка, но мне нужно успеть взять на анализ спинномозговую жидкость перед консультацией”, — и она снова видит его удаляющуюся спину.

Нита пообещала себе, что в день своего двадцатипятилетия определится с направлением в жизни и пойдет по этому курсу, однако вместо этого опять сделала шаг назад. Она оставила работу в школе. Она даже прекратила мешать мужу.

Кажется, что Нита разрывается между желанием сделать карьеру и сохранить удачный брак, не понимая, что с легкостью могла бы иметь и то и другое. В отличие от Денниса Уот-лингтона из Гарлема, Нита винит в своих неудачах внешние причины. Она обижается на мужа, не желающего принимать за нее решения. Она ждет, что он даст ей разрешение на самостоятельность, но он не принимает такой постановки вопроса. Разочарованная этим, она пытается использовать другое средство, чтобы определить правильный путь.

“Основной аргумент Яна: ты всегда ищешь какой-то волшебный ключик, который поможет тебе открыть замок. Ты думаешь, что если найдешь правильное средство, правильного психиатра или что-то еще, то мир вдруг перевернется”.

Американцы вообще уверены в том, что каждая проблема имеет решение, нужно только нажать правильную кнопку. Вы чувствуете неудовлетворенность? Поменяйте работу, поменяйте любовного партнера, сексуальные привычки, поменяйте место проживания, переехав из грязного города в чистый пригород, из наскучившего пригорода — в город.

Как часто мы оказываемся перед старой проблемой, когда не срабатывает нужная кнопка.

Причина безвыходного положения Ниты вовсе не в том, что она выбрала неподходящую профессию или не того партнера. И в глубине души она это понимает.

Сейчас Ните тяжело, но позднее она, скорее всего, выйдет из штопора. По крайней мере, она не замкнулась в себе. Она решительно хочет найти свою форму существования. Но может не выдержать и позволить части своего эго, от которого стремится убежать, победить. В этом случае лет через пять мы, наверное, увидим женщину, которая похоронила все свои надежды и заставляет других платить за свои ошибки. Мы хотели бы узнать, как закончится эта история, которая сейчас только начинается.

 

 

 

 

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ: ИСКАНИЯ В ДВАДЦАТЬ ЛЕТ

Глава 8

БЛЕСТЯЩЕЕ НАЧАЛО

 

Период исканий в двадцать лет ставит перед нами задачу закрепиться в мире взрослых. Наполненные энергией, переросшие рамки родительской семьи и не обретшие еще собственной формы, мы пытаемся найти свой путь в этом мире. Мы примеряемся к различным моделям поведения, отвергая одну за другой. Теперь мы не только себе доказываем свою способность вписаться в более крупное общество, но и понимаем, что нас испытывают.

Независимо от выбранной модели поведения, в этот период мы концентрируемся на совершенствовании того, что должны сделать. В этом состоит отличие от предыдущего периода отрыва от родительских корней, когда мы знали, чего не хотим делать, и следующего периода (наступающего по достижении тридцатилетнего возраста), который подтолкнет нас к тому, что мы хотим делать.

Студент-выпускник — безопасная и несложная роль для тех, кто может себе это позволить. Молодые люди хорошо знают, как получить степень, но учеба отходит на второй план, если юноша начинает демонстрировать себя на большой арене жизни среди мужчин. До Второй мировой войны очень немногие американцы имели такие привилегии. Они достигали переходного возраста в шестнадцать, восемнадцать или двадцать лет и должны были делать выбор независимо от степени своей готовности. Но сегодня индивидуум выбирает свою дорогу в жизни, достигнув двадцати пяти лет и даже позже. Увеличился и срок учебы, был разрешен академический отпуск (поэтому сейчас вполне можно встретить искателя приключений, который еще не определился в жизни, хотя приближается уже к тридцати годам). Сегодня срок учебы составляет лет семь, занимая период от двадцати двух до двадцати восьми лет.

Это период решения огромных задач. Чтобы достичь цели, нужно мобилизовать все свои возможности. Шагая по пути воплощения своей мечты, вы наполняетесь энергией, жизненной силой и надеждой. Сейчас необходимо подготовиться к самому главному делу жизни, если возможно — найти наставника. Научиться строить взаимоотношения, не теряя собственное “я”. Первая пробная структура должна быть сформирована в жизни, которую мы выберем.

Например, один молодой человек с творческими способностями, но с не определившимися стремлениями не знал, что выбрать: фотографию, столярное дело или архитектуру. Спонсора у него не было. Родители юноши работали в телефонной компании, поэтому он тоже туда устроился. Вскоре он женился, но с детьми молодая семья решила повременить. Структура была сформирована. В свободное время он энергично проводил различные эксперименты. В выходные бродил с фотоаппаратом или мастерил книжные шкафы для друзей. Юноша настойчиво развивал свои творческие наклонности в различных направлениям. Это могло помочь ему определиться с дальнейшей профессией.

Одним из вариантов для двадцатилетнего человека может быть и одиночество. Девушка, у которой был эгоистичный отец, во всем выполняла его волю. Чтобы избавиться от его влияния, она решила стать выездным корреспондентом. Это, по крайней мере, давало свободу передвижений, пока не подвернется работа лучше. Девушка переезжала из города в город, жила в гостиницах и великолепно проводила время до двадцати семи лет, пока наконец не получила работу в соответствии со своей мечтой.

“У меня не было чувства, что я похожа на "перекати поле", потому что каждый раз, как я переезжала в другой город, мне предлагали другую, более престижную или высоко оплачиваемую работу. В каждом городе я находила старых друзей по колледжу, встречалась и обедала с ними. Это давало мне чувство стабильности”.

В тридцать лет эта женщина внезапно вышла замуж и родила близнецов. Вписавшись в абсолютно новую и непредсказуемую структуру, она была приятно поражена тем, что довольна своей жизнью. “Я думаю, что была готова к семейной жизни, хотя и не знала об этом”.

Искания в двадцать лет — один из наиболее продолжительных и стабильных периодов. Хотя каждый шаг в нашей первой внешней структуре жизни является пробным, приняв на себя обязательства, мы убеждаемся, что поступили правильно. Пройти этот период безболезненно нам обычно помогает работа.

Я должен...

Сначала я должен приобрести опыт работы в крупной компании.

Я должен работать для изменения системы.

Теперь я должен жениться.

Я должен подождать с браком до тех пор, пока не закончу что-то.

Я должен помочь близким.

Я должен выставить свою кандидатуру на пост президента. Гарвардский университет подготовил меня к этому.

Теперь я освободился и могу попробовать все, что можно.

Понятие “я должен” определяется семейной традицией, давлением общества, представлением наших современников и, конечно, указаниями со стороны общества. Когда революция общественных взглядов в наше время достигла своего пика, многие молодые мужчины и женщины поменялись обязательствами. Молодые американские мужчины отказались от привычных общественных идеалов. Причина известна, это возросшее значение бизнеса и большая ложь о вьетнамской войне. В то время как юноши учились игнорировать команды лейтенанта и опровергали старую американскую формулу успеха, многие их сверстницы стали занимать освободившиеся места. Женщины хотели воспользоваться представившимися возможностями. Под влиянием сложившегося общественного мнения они поверили, что способны баллотироваться в Конгресс, а мужчины в это время искали “весомые связи”. Прогрессивные молодые пары пользуются контрацептивами и считают, что люди могут жить вместе и им вовсе не обязательно жениться и заводить детей.

Одно из опасных качеств двадцатилетних — убеждение в том, что сделанный выбор окончателен. Если мы выбираем подготовительную школу или устраиваемся на работу, создаем семью, меняем место жительства или отправляемся путешествовать за границу, решаем отказаться от возможности иметь детей или сделать карьеру, мы боимся, что уже ничего не сможем изменить. Однако это ложные опасения. Изменения не только возможны. Некоторые изменения нашего первоначального выбора, вероятно, неизбежны. Но когда мы в двадцать лет впервые принимаем ответственные решения, нам сложно предположить, что позже, когда мы внутренне созреем, у нас появятся лучшие возможности интеграции в обществе.

Первый импульс толкает нас к созданию крепкой надежной структуры на будущее и принятию высоких обязательств. Это единственный способ примириться с осторожной частью нашего объединяющего “я”. Однако люди, которые попадают в уже готовую форму, не требующую от них самоанализа, вероятно, оказываются в замкнутой системе.

Повинуясь другому импульсу, мы хотим исследовать и экспериментировать, поддерживая любую пробную и легко обратимую структуру. В этом случае мы удовлетворяем желание нашего ищущего “я”. Такая модель поведения проявляется у людей, которые в двадцатилетнем возрасте перескакивают с одной работы на другую и мечутся от одного личного конфликта к другому.

Баланс между этими двумя импульсами достигается различными способами и, в основном, определяет наше состояние в конце данного переходного периода.

Сила иллюзии

Увидев энергичного двадцатичетырехлетнего младшего администратора по связям с общественностью за работой в первоклассной фирме, мы и не подозреваем,… Многие из нас не осознают своих страхов. Напускной бравадой мы пытаемся… “Совершенным” мы считаем того человека, которого сами наделяем какими-то высокими качества, или того, которому мы…

Единственно верный путь в жизни

Вот почему молодые люди в этом возрасте обычно настаивают на том, что их действия — это и есть единственно верный путь в жизни. Любое подозрение,… Большинство двадцатипятилетних людей с возмущением отвергнут эти утверждения.… В любом случае все факторы нашей личности, которые могли бы повлиять на выбранный “единственно верный путь в жизни”,…

Глава 9

ЕДИНСТВЕННО ВЕРНАЯ ПАРА

 

Эти годы — годы колебаний для пары. Взлеты поразительны — восторженные, победоносные порывы “мы можем!” Падения — это тяжелые удары, обрушивающиеся на нас. Находясь на гребне наших иллюзий, мы пытаемся игнорировать неудачи и выбросить их из головы, но, тем не менее, готовы признать, что кое-чего все же не можем. Мы с оптимизмом смотрим в будущее. Счастливое время наступит. Мы не поймем, были ли счастливы, пока не покинем период двадцатилетнего возраста.

Мы не знаем ни своей внутренней жизни, ни внутренней жизни партнера. На этой стадии нами управляют, в основном, внешние силы. Мир взрослых не заботит, здорова ли психика молодой пары. Этот мир не представляет, что молодая пара может иметь возможности, одинаково служащие как для развития каждой личности, так и для обеспечения их общей безопасности. А ведь именно здесь можно достигнуть великолепного компромисса. Как уже отмечалось ранее, рост личности мужчины и женщины происходит не синхронно. Когда он продвигается, она чувствует себя спящей, и когда она чувствует, что готова воспарить, он может впасть в отчаяние. Попытка стабилизировать этот процесс — задача двадцатилетнего возраста.

Среди психологов и социологов, занимающихся проблемами семьи и брака, весьма популярно идеалистическое представление о развитии пары как о параллельном процессе. Мы встречаем это мнение и на страницах женских журналов, и в лекциях по психологии.

Однако даже в относительно стабильном обществе маловероятно, что индивидуумы, составляющие пару, могут развиваться синхронно. Элвин Тоффлер в своей книге “Шок будущего” разделяет это мнение и указывает на то, что такие единичные случаи исчезают при больших социальных изменениях, как это происходит в Америке: “В быстро развивающемся обществе, где многое меняется, где муж продвигается то вверх, то вниз по экономической и социальной лестнице, где семья снова и снова отрывается от дома и общины, а индивидуумы отходят от первоначальной религии, а позднее и от традиционных ценностей, было бы чудом, чтобы два человека могли одинаково развиваться”.

Решающим фактором в нашем отрицании неравномерного роста личности индивидуумов, составляющих пару, является наше стремление к внутренней гармонии. Обнаружив внутренние противоречия, мы воспринимаем их как свидетельство нашей никчемности или, что более привлекательно, недостатков партнера. В первый год супружеская пара обычно счастлива. Где-то на втором году совместного проживания удовлетворение жизнью начинает уменьшаться по параболе, низшая точка которой приходится на возраст после тридцати пяти лет. Разрыв наиболее вероятен через семь лет после заключения брака, когда люди достигают периода осознания своих тридцати.

Такая вероятность, основанная на ряде исследований и статистических данных, не соответствует представлениям о долгом семейном счастье, которое многие из нас ожидают в свои двадцать два года.

Если отношения в браке остаются стабильными в течение длительного периода времени, это происходит потому, что супруги научились балансировать: давая что-то другому, одновременно сохранить чувство любви к себе, — и развили способность к взаимопониманию.

Прежде чем супружеская пара сможет достичь взаимопонимания, каждый должен обрести свое собственное разумное чувство личной индивидуальности. Ранний брак часто замыкает молодых людей друг на друга. Они попадают под гнет обязательств: действовать как супружеская чета и как родители.*

* Средний брачный возраст вырос до двадцати одного года для женщин и до двадцати трех лет — для мужчин. Но независимо от этих статистических данных очевидно, что большинство хорошо образованных молодых людей ждут еще несколько лет для того, чтобы закончить обучение или начать карьеру, прежде чем сдержат слово, данное при обручении.

Еще в 1950 году Эриксон писал, что развитие взаимопонимания является центральной задачей двадцатилетнего и тридцатилетнего возрастов. Но система ценностей, принятая в то время под влиянием психоанализа, очень туманно описывала “истинное взаимопонимание” как самоотверженную преданность другому. В то время “я” рассматривалось в общих чертах. Но теперь, когда фокус переместился на автономное развитие партнеров, пары в двадцатилетнем возрасте должны знать, как сбалансировать свои взлеты и падения. Это большое искусство, но они уверены, что обладают им.

Серена Картер (молодая женщина, с которой мы встречались в главе 6) заверила меня, что она и ее супруг пережили кризисную ситуацию. Ее письмо было возражением на мою статью, в которой я описала общие проблемы супружеских пар в тридцатилетнем возрасте. Серена отнеслась к этому без симпатии.

"Ваши мужчины несерьезны, не уверены в себе, таких не существует. Они заявляют, что во всех их неудачах виноваты жены, а успехи основываются на их собственных правильных решениях. Не могу представить себе, чтобы мой муж подошел ко мне после того, как я разменяла свои тридцать, закончила колледж, но еще не обзавелась детьми, толкнул меня локтем и сказал: „Дорогая, пора тебе развиваться"”.

Ее письмо, несомненно, было проникнуто духом двадцатилетнего возраста. Она уверена в том, что ее жизнь развивается в правильном русле и что с помощью рациональных усилий можно решить все проблемы.

“Я думаю, что вы и ваш муж являетесь идеальными представителями взглядов двадцатилетних. Могу ли я включить вас в мою книгу?” — написала я в ответ.

Они с энтузиазмом согласились. Им обоим было по двадцать четыре года, они были любопытны. Они недавно переехали с протестантского Среднего Запада и влились в бурлящий людской поток Манхэттена. Серена перенесла это спокойно и бодро. Ее муж, нерешительный блондин по имени Джеб, испытал потрясение. Оба они в одних и тех же выражениях заверили меня, что не было таких проблем, для которых они бы не нашли “счастливого компромиссного” решения. Однако в конце нашей первой беседы Серена неодобрительно посмотрела на меня и сказала (наверное, это может быть девизом для данной стадии развития): “Почему моя уверенность в себе постоянно сменяется сомнениями?”

Под броней оптимизма большинство двадцатилетних людей чувствуют себя хорошо. Правда заключается в том, что ни Серена, ни Джеб Картеры не были знакомы с очевидными кризисами взросления. Хорошо, что они, сами того не зная, оказались способными помочь друг другу при проходе через последнюю ступень развития. При чередовании независимости и зависимости один помогает другому приспособиться к новой ситуации.

Уж кому-кому, а испуганному Джебу Картеру можно было не говорить о том, что благополучно пережить кризис в возрасте двадцати одного года — это просто подарок судьбы. До этого времени взаимопонимание для юноши было несбыточным. Он не мог позволить себе это после того, как они с матерью застали отца со шлюхой на старой мельнице по дороге в Иллинойс и Джеб увидел, как мать побледнела и начала задыхаться, и словно “резко захлопнулась дверь” после двадцати пяти лет супружества. Но юноша уже стоял на собственных ногах, учился в университете и в итоге выжил.

Вернувшись из университетского городка Биг-Тен, юноша поразился, как мал был тот мир, где он провел детство. Численность жителей по-прежнему составляла семьсот пятьдесят человек. Движение по единственной скоростной автомагистрали, ведущей в Миссисипи, стало значительно меньше. Ничего не изменилось. На фоне ярких впечатлений студенческой жизни это место показалось ему игрушечной парусной шлюпкой, которую поместили в стеклянную бутылку.

Одна часть его “я” стремилась забраться внутрь, а другая — боялась, что сожмется и не сможет там дышать. Делать в этом городишке было нечего. Работа на шлюзах и плотине да пьяные гулянки — вот и все, что он мог предложить молодому человеку. Событием большого значения, о котором долго потом вспоминали, было открытие прачечной самообслуживания в 1965 году.

Юноша не мог сказать, каким образом все это было связано с пьянством отца. У Картера-старшего было болезненное самолюбие. Он никогда его не показывал, только молча страдал и жалел себя.

Отец был сменным инженером, проводил корабли через шлюз. Он работал большей частью в ночную смену и являлся домой, чтобы переодеться, обойдя все таверны на тридцать миль вокруг. Его приятелями по выпивке были крупные грубоватые мужики, с которыми он вместе работал, и женщина по кличке Дармовое Пиво. Небольшие автомобильные аварии и его отсутствие дома по ночам стоили нервов его жене, однако она никогда его не искала. Но однажды, когда Джеб приехал на выходные, она настояла на том, чтобы немедленно найти отца.

Они нашли его на старой мельнице. Джеб ждал в автомобиле, а мать пошла туда и застала мужа с женщиной. Вернувшись домой, отец встал в позу оскорбленной невинности. Родители подрались. “Но ведь все дерутся. Это пройдет”, — думал Джеб, молясь.

Проснувшись утром, он впервые услышал, как отец говорит: “Я хотел бы развода. Я хочу этого”.

Юноша испытал шок. Сначала его охватила злость, а затем он словно оцепенел. Однако постепенно он пришел в себя.

Мать Джеба работала в продуктовой компании. Ее перевели работать в другое место, и она переехала со своим жилым автоприцепом в другой город.

“Джеб Картер, не беспокойся обо мне. Мне хорошо”, — сказала она сыну.

Джеб всегда симпатизировал матери. В школе он был самым младшим среди четырех мальчиков, и притом самого маленького роста. До окончания подготовительной школы его рост был четыре фута десять дюймов,* как и у его матери. Она никогда не смеялась над ним, и с ней он часто плакал. Со всеми другими Джеб вел себя сдержанно.

* 1,47 м. (Прим. ред.)

Он боялся, что может оказаться не единственным малышом, который хочет “стать президентом”. Он делился своими чувствами только с матерью, а когда это не удавалось, то скрывал свои чувства, как и отец.

“Я никогда не рассказывал людям о своем внутреннем состоянии. Поэтому, если они смеялись, я знал, что они смеются не надо мной”.

Эта “маска” помогала ему до последнего курса колледжа, пока Джеб не начал думать о том, что скоро учеба закончится. По совершенно необъяснимым причинам юноша хотел стать инженером. Однако наставник предостерег его: “Вы ошибаетесь, выбирая эту профессию. Результаты тестов Кудера показывают, что вам нравятся люди, а инженерам больше нравятся вещи”. Джеб поблагодарил его. Он достиг хороших успехов, изучая в течение четырех лет профессию своего отца (“Нужно думать, что все это в конце концов принесет свои плоды”.).

С сознанием долга каждое лето он отправлял докладные записки в фирму, объясняя, почему отверстия в банках с краской на целый дюйм не совпадали с техническими чертежами. Летом после окончания колледжа он ругал себя последними словами. “Оператор был с похмелья”, — написал он на своих докладных записках, впервые наслаждаясь собственной независимостью. Проблема заключалась в том, что избрав профессию инженера, Джеб не строил других планов на будущее. “Меня не интересовала карьера в сфере менеджмента, я не хотел набить себе карман на спекуляциях пригородными участками. Меня ничто не привлекало”.

Джеб отстранился от отца. Мать, единственная, чья улыбка придавала ему уверенность в своих силах, забрала все свои вещи и стала жить в маленьком душном автоприцепе в другом городе. Джеб въехал в квартиру брата, который недавно развелся с симпатичной милой женщиной из Миссури и постоянно говорил о том, что внезапно перестал испытывать какие-либо чувства по отношению к своим детям. Так прошло тоскливое опустошающее лето. Это был конец.

Джеб думал, что отождествление с отцом было убито в нем, однако у него все же оставалось сильное влечение к старому семейному крову. Друг предложил ему работу инженера в государственной системе. Он соблазнился, и это было отступлением.

Только потому, что этого требовала его работа, он стал посещать курсы по юриспруденции и добился великолепных результатов в учебе. Директор курсов написал ему рекомендацию для поступления на юридический факультет.

Он подумал: “Зачем это нужно? Юридический факультет и имидж чиновника с Уолл-стрит слишком отличаются от того, для чего меня растили”. Он точно знал, что ему предстояло. Налицо был классический кризис личности.

Для Джеба метания ищущих и объединяющих внутренних сил могли закончиться несколькими вариантами. Он мог вернуться в штат Иллинойс и стать государственным инженером, как его отец. Или он мог бы порвать со всем этим знакомым миром и независимо от готовности окунуться в учебу в элитном юридическом институте на экзотическом побережье. Но он мог также остаться и на своем старом месте — там, где взрослел. И он с присущей молодости находчивостью прибегнул к весьма своеобразной терапии, чтобы выйти из кризиса:

“В силу ряда причин мне потребовалось поработать на газозаправочной станции”. Это была физическая работа на свежем воздухе. Холодильник был всегда заполнен пивом. Он постоянно пил светлое пиво с парнями. “Я люблю выпить”, — признавался Джеб и незаметно стал скатываться на путь отца.

В это же время начали развиваться его первые интимные отношения.

“Она была первой женщиной, с которой я почувствовал себя надежно и которой смог открыться. Она никогда не смеялась надо мной”. По мнению Джеба, Серена изменила его.

Интересно, что Серена твердо уверена в том, что она здесь ни при чем. Она точно знает, кто же из них двоих является сильным лидером.

“Я в первый раз встретилась с Джебом после неудачной любовной истории. Расставшись со своим другом, я начала спать с разными мужчинами, со мной случались пьяные истерики. Я потеряла уверенность в себе, это было ужасно”.

Ей было двадцать лет. “Только два человека помогли мне выбраться из этого. Моя соседка по комнате, заменившая мне мать, и Джеб. Я плакала на его плече”.

“Мне нравится Серена, но я не хочу брать на себя роль сильного лидера”, — думал Джеб сначала.

Но вот что говорит Серена: “Джеб — единственный человек, который позволяет не соглашаться с ним, не оскорбляется из-за этого и не угрожает мне. Я сильная, и мне нужен такой человек, который умеет ладить с силой”.

Джеб удивляется: “Но я не считаю себя сильной личностью”.

“Я думаю, ты намного сильнее других мужчин”, — настаивает его жена.

“Даже сегодня Серена не понимает, в какой ситуации я находился, когда мы встретились”.

“Он был на пути исправления, а я просто оказалась рядом”.

“Если бы Серены не оказалось рядом, я бы сдался”.

И так далее. Прекрасно, что они оба правы. Каждый из них оказался сильным там, где другой нуждался в поддержке.

Что касается карьеры, то Серена была заметной фигурой в своем городке в штате Иллинойс. Она уже не собирала сплетни для институтской газеты, а отвечала за планирование встреч для редактора городской газеты. Девушка мечтала о серьезной журналистике, хотела окунуться в водоворот событий. Но вскоре ее романтические планы рухнули, а от оптимизма не осталось и следа.

Ей катастрофически не везло с мужчинами. У нее была какая-то поразительная способность влюбляться в легкомысленных и бесчестных ловеласов, которые к тому же оказывались обручены. Последний такой мерзавец оставил Серену, удивляясь, что она оказалась беременной. К счастью, она ошиблась, и беременности не было. Когда позднее девушка сказала ему, что не может спать одна, он отругал ее за то, что она слишком легко раздавала свою благосклонность. До встречи с Джебом она считала себя шлюхой. Больше всего сейчас ей нужен был период “возвращения своей девственности”. А Джеб был девственником.

Что он мог знать о сексе, прийдя из прерий Среднего Запада, где в школе изучают любовь по Шекспиру? “Я не скажу, что это было для меня очень легко, но с Сереной я чувствовал себя надежно. Сначала она немного колебалась...”

В свою первую весну они были только приятелями. “Я не хочу, чтобы он оставил меня. Кто тогда обо мне позаботится?” — четко решила для себя Серена. В июне их пути разошлись. Джеб остался до конца лета, а Серена вернулась домой, чтобы снова почувствовать себя “девственницей”, изображая перед реакционными южанами целомудренную красавицу.

Их снова свел случай. Однажды вечером на газозаправочной станции Серена вскрикнула и бросилась на шею маленькому робкому юноше в стандартной униформе. Вскоре после этого Джеб переехал к ней. Он наслаждался чувством согласия, разделяя его со своей подружкой. Вскоре он сделал ей предложение.

Кому-то может показаться нереальным брачный союз амбициозной журналистки и простого работника газозаправочной станции.

“Я нашел человека, с которым чувствовал себя свободно и которому мог открыться. Я не хотел потерять ее. Наверное, это любовь”, — говорит Джеб.

“Я так устала от этих любовных связей, которые ни к чему не приводили. Я решила сделать все, что в моих силах, чтобы наши взаимоотношения не зашли в тупик. Я сказала себе: хватит просто спать с кем-то, пора выходить замуж”, — говорит Серена.

Джеб дополняет с характерным для двадцатилетнего возраста самоанализом: “Это было стоящим делом. Я хотел жениться. Серена вела себя независимо. Ее не волновало, куда я пойду и как буду устраивать свою жизнь”.

Прежде чем они обменялись клятвами, Джеб попытался поступить на юридический факультет, однако его кандидатуру отклонили. Выяснилось, что директор курсов дал ему недостаточно хорошую рекомендацию. Это было неприятным сюрпризом для обоих.

“Поэтому Серена закончила колледж и получила профессию журналиста, а я с удовольствием проработал еще год на газозаправочной станции”, — объясняет Джеб.

Ему нравились работавшие с ним люди, особенно босс, который любил ликер и мог пить его на спор хоть под столом. Джеб стал работать в ночную смену — и это ему тоже нравилось. Он не заходил домой переодеться, а сразу отправлялся в местный ночной бар, где пол был усыпан опилками, и пил там до закрытия. К нему присоединялась и Серена, его жена. Так продолжалось год.

Придерживаясь знакомой жизненной структуры, мы неосознанно пытаемся соблюдать форму родительского фантома вместе с его слабостями. Что и сделал Джеб. Работая физически, он, как и его отец, начал сильно пить, хотя мог избавиться от “плохих” сторон родительского фантома и приобрести “хорошие” его части. Однако он понял, что может пить и не стать алкоголиком, может наслаждаться физической работой, не дожидаясь, пока станет инженером, выражать свои чувства и не быть жестоким со своей женой. Джеб имел свои собственные ценности.

Этот период личного моратория позволил молодому человеку сделать развивающий шаг уже на следующий год. Собрав все свое мужество, он был готов рискнуть и избрать новый путь в жизни, отличный от того, к которому его готовили. Он решил попытаться стать адвокатом. Ну, а если кто-то и посмеется — что с того. У него была Серена, которая в него верила.

“К концу года я уже знал, что хочу поступить на юридический факультет в престижный университет. И я сделал это. На этот раз меня приняли в Колумбийский университет в Нью-Йорке. Я все удивлялся, как мог деревенский мальчик попасть в большой город”.

Великолепная передышка для Джеба прекрасно совпала с потребностями Серены. Ей нужен был человек, который оценил бы ее дружбу и лишь потом стал ее любовником. Она также собиралась закончить учебу там, где ее знали, гае она что-то значила.

Единственной ошибкой для “единственно верной” супружеской пары было бы ожидание того, что эта счастливая синхронность будет продолжаться и дальше.

Единственно верная супружеская пара и изменения

Вот в чем сейчас заключается настоящая проблема семьи Картер. Впервые два человека, считавшие, что они защищены от кризиса как супружеская пара,… “Серена опасалась переезда в Нью-Йорк. Она боялась, что это изменит нас”, —… “Я была готова к тому, чтобы воспользоваться представившейся возможностью. Была готова уехать в колледж, академию,…

Глава 10

ПОЧЕМУ ЖЕ МУЖЧИНЫ ЖЕНЯТСЯ?

 

Когда романтический брак заменил брак по расчету, появилось предположение, что люди женятся по любви. Это совершенно не так.

Любой брачный союз может перерасти во взаимную любовь по мере того, как партнеры изучают друг друга. Но первые брачные союзы — это дань долгу двадцатилетнего возраста. До недавних пор лишь некоторые мужчины этого возраста не были женаты. Мои выводы основаны на анализе ста пятнадцати интервью. Когда я спросила, почему они женились, ответы мужчин, создавших семью в двадцать лет (теперь им от тридцати до пятидесяти пяти), были очень последовательными.

“Мне казалось это важным. У меня не было глубокого желания жениться, но я думал, что должен это сделать. Дорис приняла мое объяснение”, — сообщил писатель. В настоящее время он достиг среднего возраста и разведен.

Адвокат, который также автоматически принял решение жениться, чувствовал себя неловко, расставаясь со своими романтическими иллюзиями: “За полгода до окончания юридического факультета или через полгода после окончания все мои друзья женились. Я не думаю, что каждый встретил свою девушку случайно. Наверное, это просто произошло в нужное время. Как и у нас с Дженни”.

Каждый мужчина считал, что это был долг по отношению к его религии, классу, поступая так, они следовали определенным традициям.

“Только женившись, вы могли войти в верхний слой среднего класса в Куперстоуне”.

“Если вы выросли на востоке страны, окончили католическую школу и относились к среднему классу, вы должны были жениться и иметь детей”.

“Для юноши из еврейской семьи родом из Филадельфии, принадлежавшего к среднему классу, жениться была делом естественным”.

К женитьбе молодых мужчин побуждали также стремление к безопасности, потребность заполнить некоторый вакуум в самом себе, необходимость уехать из дома, желание приобрести престиж и практичность.

Безопасность

Но наши проблемы, связанные с зависимостью, значительно сильнее, чем указанные выше. За последнюю четверть века чувство зависимости стало… Брачный союз воспринимается как своеобразный “островок безопасности” в нашем… “Думаешь, вы переживете любые возможные трудности'” — спросила я в конце нашей беседы.

Заголовок

“Я сравнивал ее с камином, согревающим меня круглый год, она была для меня Серой Леди, которая всегда успокаивала, если приснится страшный сон, если… На шестнадцатом году совместной жизни он созрел для того, чтобы сделать шаг и… Женись на ее живости, и ты победишь.

Бегство из дома

Хотя брачные союзы по типу “освобождение из тюрьмы” обычно заключаются молодыми женщинами, мотив бегства отмечается также и у молодых мужчин.

“Почему я женился? Чтобы вырваться из дома! Я был робким, неуверенным в себе ребенком. А тут красивая девушка, которой я нравился. Я просто наткнулся на нее”.

Этот мужчина, по его признанию, страдал от диктата авторитарной еврейской матери.

Престиж практичности

“Я пытался доказать себе, что стану президентом компании, — объясняет мужчина, который не закончил колледж и мучился от того, что недостаток… “Ну что ж, женись, — сказал его приятель, студент, которому нужен был спонсор,… “Когда двое находятся под влиянием неистовой, безумной, разрушительной и не устоявшейся страсти, — писал Бернард Шоу,…

Глава 11

ПОЧЕМУ ЖЕНЩИНА
БОЛЬШЕ НЕ ПОХОЖА НА МУЖЧИНУ,
А МУЖЧИНА – НА СКАКОВУЮ ЛОШАДЬ?

 

Мужчины должны. Женщины не должны.

Двадцатилетний мужчина должен направить всю энергию на то, чтобы проложить свой независимый путь в этом мире, в противном случае он станет объектом для насмешек. Сейчас у него рушится одна иллюзия за другой. На каждом этапе ему говорят, что двадцатилетний и тридцатилетний возрасты существуют для того, чтобы совершенствовать род занятий, это время получения рекомендаций, которые принесут ему одобрение окружающих и вознаграждение общества. Если молодой человек жаждет признания, он должен заслужить доверие и отдавать все свои силы карьере. Все традиции и общественные институты помогают нам, давая рекомендации, одобряя нас, предоставляя полную свободу действий мужчинам, которые следуют этим курсом.

Женщине в двадцать лет не нужно находить свою независимую форму. У нее всегда есть запасной выход — она может прикрепиться к сильной личности. Она может нарожать детей и печь шоколадное пирожное с орехами, быть проводником идей мужа. Отвергнув такую модель поведения, она окажется в противоречии с возможностями развития, которые общество предоставляет мужчинам и женщинам. Женщина, добившаяся чего-то в жизни, всегда подвергается такой же угрозе, как и молодой мужчина, который еще ничего не достиг:

Никто не захочет взять вас замуж. Вы и в шестьдесят лет будете одинокой.

Как же некоторые из нас приобретают уверенность, необходимую для решения многих задач периода двадцатилетнего возраста?

Уверенность приходит в период успеха, доказывающего вашу компетентность. Молодые люди и некоторые девушки, решившие заполнить нишу во внешнем мире взрослых, тщательно придерживаются выбранного направления своей профессиональной деятельности: например, закончить юридический колледж и стать клерком, затем помощником адвоката; или стенографистом, затем репортером, затем помощником редактора газеты. Тесные рамки этой ранней структуры помогают им стабилизировать свое положение.

Образ жизни и опыт людей, которые в двадцать лет уже вышли в мир взрослых и работают над своей карьерой, разительно отличается от ограниченной и скучной жизни их сверстников, которые остаются дома или продолжают учиться. Бравые бородачи, пробующие себя в бизнесе, быстро начинают предлагать свежие идеи, однако сначала они терпят неудачу, так как их пытаются убрать со своего пути более опытные:

“Уйди с моей дороги, детка. Ты меня раздражаешь”. Надежды на немедленное признание не оправдываются. Студент университета, изучающий фотографию, боготворящий своего наставника и считающий себя выше соблазна коммерческой деятельности, смотрит на редакторов и руководителей агентств как на своих противников. Проработав несколько лет в контакте с этими людьми, молодой фотограф пересматривает свои взгляды. Теперь он считает хвастливого профессора человеком, который никогда не выходил за ворота своей академии (“он никогда не работал и ничего не отвоевывал”), и расстается со своими прежними иллюзиями в отношении этого “героя”.

А тем временем мужчина (или женщина), добившийся успеха, достигает возраста двадцати восьми — двадцати девяти лет. Жизнь уже заставила его отказаться от многих иллюзий. Работая над достижением своей мечты, он постепенно перестает быть романтиком. Скоро он будет готов к преобразованию своей мечты в реальную цель, пока же уточняет ее.

Как говорил в нашей беседе профессор Левинсон, план карьеры сам по себе предусматривает несколько этапов, и для каждого этапа в нем указывается соответствующее время. Это дает источник и форму жизни человека.

Положение женщины, которая выходит замуж в двадцать лет с внутренним обязательством стать женой и матерью, еще более неопределенное. Она должна построить план своей жизни, ориентируясь на потребности других. Ведь замужней женщине с ребенком на руках значительно труднее строить свою карьеру, чем мужчине. У нее еще недостаточно практики в любой области для того, чтобы конкурировать с другими. Если ее мужу карьера обеспечивает стабильность, то для нее продвижение по служебной лестнице может превратиться в кромешный ад.

Когда Левинсон рассматривал мечту как критический элемент в развитии молодых людей, он также говорил о двух ключевых для двадцатилетнего мужчины связях: о связи с наставником и с любимой женщиной. “Любимая женщина может выполнять функции развития, подобные функциям наставника. Она способна помочь определить и воплотить мечту, построить жизнь таким образом, чтобы в ней нашлось место его мечте. Конечно, отношения окажутся прочными и будут способствовать его развитию только в том случае, если они будут устраивать и ее”.

Это одно из самых крупных “конечно” в развитии человечества. Если бы у жен были помощницы, которые вели бы домашнее хозяйство, оставались дома с плачущими детьми, чинили автомобиль, решали вопросы с малярами, ходили в супермаркет, вовремя оплачивали банковские счета, разбирали проблемы каждого, устраивали приемы и были страстными в постели (просто представим себе такую возможность), то количество написанных книг, открывшихся компаний, занятых профессорских мест, политических партий, руководимых женщинами, увеличилось бы. Действительно, многие женщины, добившиеся успеха в жизни, нанимают экономку, которая выполняет часть обязанностей.

До недавних пор молодые люди пытались изменить представления о роли полов в обществе. Так, некоторые женщины, оставались одни до тех пор, пока не добивались успеха в карьере. А некоторые мужья честно делили с женами домашнюю работу: стирали пеленки и учились стряпать. Происходит даже смена ролей: муж-художник остается дома и работает в свободное время, пока дети днем спят, а его жена звонит из офиса с просьбой купить что-нибудь к обеду.

Культурные традиции разных поколений мало или совсем не учитывают индивидуальные черты в половых ролях. Слишком часто индивидуальные черты рассматриваются в контексте различий между маскулинностью и фемининностью, и это вносит в понимание последних известные искажения. Например, даже термины “активный” и “пассивный” наделяются преимущественно социальным смыслом.

Более точное отличие между полами заключается в их поведении, что обозначается как инициация (начало); один из полов захватывает инициативу, открывает дело, формирует свои желания и стиль поведения как ответ на потребности и желания других людей. Ни одна из характеристик не относится только к одному полу. В отдельном человеке действуют две внутренние силы, две части внутреннего “я”: ищущая и объединяющая. Наверное, правильно, что в нашем обществе инициатива в молодом возрасте принадлежит мужчинам, в то время как для молодых женщин утверждается обратное.

Давайте понаблюдаем некоторое время за мужчинами и женщинами, которые еще до сексуальной революции сделали свой выбор в двадцать лет. Особого внимания заслуживают люди, которые сейчас достигли среднего возраста и которым перед началом Второй мировой войны было от пятнадцати до двадцати одного года.

Плохие старые дни

Многие женщины пошли другим путем. Поработав несколько лет и оплатив жилье и столовую посуду или посещая колледж (если она была такой… * 90% женщин в возрасте от тридцати до сорока четырех лет в 1972 году не… Доказательства того, что на развитие личности мужчин и женщин в двадцатилетнем возрасте оказывал влияние различный…

Бравые новые дни

Конечно, сейчас многое изменилось. Но стало ли от этого легче? Все зависит от того, обращает ли человек внимание на внешние препятствия, многие из… За современными риторическими целями молодой женщины стоит старый посыл: ты не… Можно, конечно, обнаружить начало развития этого конфликта, обратившись к раннему периоду зарождения эдипова…

Опасность успеха

И дело не просто в том, что никто не возьмет в жены женщину, если она достигла слишком большого успеха и стала независимой. Мы должны помнить, что… Проблема усугубляется при неподчинении голосу “внутреннего сторожа”. Женщина,…

Опасность мягкотелости

Одним из способов защиты внутреннего “я” является отрицание. Если юноши чувствуют себя слабыми, или ощущают страх, или готовы расплакаться, они… Хотя отрицание и облечение в конкретную форму являются незрелой формой защиты,…

Взгляд дальше собственного носа

Давайте шагнем вперед. Дчя тех, кому двадцать, все, что произойдет с ними в последующие двадцать лет,… Тем не менее, источник нашей индивидуальности смещается с внешней стороны на внутреннюю, и это психологическое…

Глава 12

СЦЕНЫ ИЗ ЖИЗНИ:
ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЙ ПРОСМОТР

 

В образованной тридцатипятилетней замужней женщине скрывается молодая девушка, которая хорошо помнит, что такое быть победителем в споре или получить высшую отметку на занятиях; как с бешено бьющимся сердцем управлять разгоряченной лошадью или поднять ее двадцать раз на дыбы, пока у нее не пойдет пена изо рта... Девушка, которая была уверена в своих силах, в осуществлении мечты и писала в дневнике: “Когда я вырасту, я буду как Соня Хени (или Эстер Вильяме, или Лоис Лейн, или Элизабет Тейлор)”, и которая, вероятно, стала матерью того, кто сейчас говорит: “Я хочу быть похожим на Билли Джин Кинга”.

Как же так, эта женщина уже достигла тридцатипятилетнего возраста и все еще должна спрашивать у мужа деньги на расходы? И чем он весь день занимается у себя в офисе с красивыми молоденькими девушками, если, придя вечером домой, говорит: “Дорогая, я сегодня очень устал”. Разве он не знает, что под шрамами от растяжки кожи скрываются ее сексуальные инстинкты, которые работают так хорошо, как никогда раньше? Почему она должна скучать целыми днями? Убивать время — это самоубийство. Время, которое она убивает, это все, что осталось у нее в жизни.

В среднем возрасте в женщине проявляются так называемые плохие черты внутреннего “я” (“Я не знаю, во что мне верить”, “Я даже не уверена, что мне нравятся мои дети”) и стремление найти такую модель поведения, которая позволит ей самоутвердиться, самой направлять свою жизнь и нести за нее ответственность. Это рвутся наружу ее внутренние чувства: “Дайте мне войти в этот мир! Я хочу быть изящной и важной. Я хочу, чтобы мой талант был оценен по достоинству. Можно ли начать учебу с того момента, когда я ее прекратила? Могу ли я еще быть привлекательной дчя мужчин? Я хочу, чтобы меня принимали всерьез. Я хочу, чтобы мне помогли избавиться от моих страхов”.

Под маской жесткого, медленно, но упрямо продвигающегося по жизни сорокалетнего мужчины, полностью отдающего себя работе, скрывается юноша, сдерживающий слезы: “Время уходит!” Этот “юноша” хочет сказать: “Как я сожалею о некоторых вещах, которые делаю: раболепствую перед начальством и зарываю молодые таланты, трачу время на составление деловых бумаг и проталкиваю на мировой рынок ненужный продукт. Лучше бы я стал кому-то другом (например, своим детям) или хоть на йоту увеличил реальную ценность мира. Но время уходит. Если я не потороплюсь, не стану менеджером или не напишу бестселлер, то потерплю фиаско в жизни. Я стану неудачником, который ждет, когда от него избавятся за ненадобностью. Я не горжусь тем, что не гоняюсь за каждой аппетитной задницей, хотя моя жена дома отдаст все за одно только прикосновение. Но я знаю, как попасть наверх. Боже мой, я не могу больше рассчитывать на этот старый разболтанный механизм. Он слишком ненадежен, и именно тогда, когда я в нем нуждаюсь”.

В мужчине просыпаются и требуют, чтобы он их принял, признал, усвоил, те чувства, которые он раньше подавлял в себе. В нем начинает проявляться его скрытое чувствительное “я”. “Я хотел бы, чтобы мне разрешили оставаться самим собой: иногда мягким, зависимым, но наряду с этим тщеславным и жадным, ревнивым и конкурентоспособным. Я не хотел бы, чтобы меня считали сильной личностью. Я хотел бы, чтобы меня избавили от этого панического страха”.

Лишь собственное “я” может спасти мужчин и женщин, находящихся в середине жизни. При прохождении жизненного цикла нелегко освободиться от чужого влияния в своих фантазиях, так как основные элементы нашего внутреннего “я” связаны с другими людьми: родителями, друзьями, детьми или наставниками. Когда мы переходим ко второй половине жизни, привязанность к этим людям становится меньше или вовсе утрачивается. И выясняется, что привязанности, которые мы считали жизненно важными, не столь значимы для нас. Осознание этого толкает нас на поиски истинного единства с нашим внутренним “я”.

Карл Юнг был первым крупным аналитиком, который рассматривал средний возраст как время максимального потенциала для развития личности. В это время мы стремимся к неразделенное™ внутреннего “я”, чего нам всегда не хватало. Надежда на обретение безопасности в другом исчезает, конфликт назрел. Следовательно, мы можем освободиться от многих наших архетипических представлений “женского” и “мужского”, которые мы подсознательно проецируем на партнера. Юнг говорит о необходимости “сопоставлять наш собственный контрсексуальный аспект” и интегрировать его, что позволит произвести экстраординарное обогащение всего опыта.

В конце концов, это неустановившийся процесс. “Нетрудно представить, что случится, если муж проявит мягкость, а жена — остроту ума”, — пишет Юнг. В том, что мужчины среднего возраста становятся мягкими по характеру, а женщины — воинственными, он видит признак того, что этим людям не удалось согласовать свою внутреннюю жизнь с признанием себя. Левинсон также отмечает принятие женских качеств в себе как одну из важных задач для мужчины при переходе к середине жизни.

Многие мужчины обнаруживают в себе ранее подавленные чувства, которые пробиваются сквозь маску, как только человек достигает среднего возраста. Сорок лет — это время, когда происходит обнаружение тех эмоциональных свойств внутреннего “я”, которые не подходили для сильных, динамичных, рационалистичных молодых мужчин в двадцать пять лет. Многие из этих качеств переносились на женщин, которых они могли любить, бояться или ненавидеть за то, что те имеют такие качества.

Наиболее чувственно смог показать этот процесс Федерико Феллини, когда, достигнув середины жизни, снял фильм-ностальгию об отрочестве “Амаркорд”.

“Мужчина привык рассматривать женщину как тайну, проецировать на нее свои фантазии. Она мать, жена, или проститутка, или Беатриче у Данте, или муза. Мужчина годами продолжал скрывать лицо женщины под маской, подсознательно избегая возможности познать неизвестную часть себя самого”, — говорит Феллини.

Для мужчины, находящегося в середине жизни, решающий шаг — заглянуть под маску и познать неизвестное, что бы он ни увидел. Это мужественный шаг. Однажды я встретила мужчину, который находился как раз в этой точке жизни.

Человек с быстрой реакцией

И что же? Оказывается, этого недостаточно. “Я рядом с вершиной горы, которую видел, будучи еще молодым человеком, но на… “Я беседовал со многими парнями, которые добились успеха в разных областях, но они забросили свою личную жизнь. Они…

Инициативная женщина

Такой женщиной является Миа. В последний раз я встречалась с ней, когда она отмела мысли о своей бесполезности. Я догадалась об этом, как только… “Что нового?” — спросила я. “О, все сразу. На этой неделе книга с моими фотографиями представляется прессе. В следующем месяце я устраиваю…

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ: ПЕРЕХОД К ТРИДЦАТИЛЕТНЕМУ ВОЗРАСТУ

Глава 13

ОСОЗHАТЬ СВОИ ТРИДЦАТЬ

 

“Какой я хочу видеть свою жизнь, что я сейчас делаю и что должен делать?”

Достигнув тридцатилетнего возраста, мы начинаем испытывать какое-то беспокойное оживление. Почти каждый из нас хочет внести некоторые изменения в свою жизнь. Если мужчина послушно выполнял долг, занимая одну из ступеней в корпорации, он начинает чувствовать, что вырос из этой должности. Если мужчина долгое время учился, например медицине, то в этот период жизни он будет озадачен: жизнь состоит из сплошной работы, а играм здесь места нет. Женщина, сидящая дома с детьми, в этот период стремится расширить свои горизонты. Если она стремилась к достижению карьеры, то сейчас чувствует сильную потребность в эмоциональных привязанностях. Импульс расширения часто приводит нас к действию до того, как мы осознаем, что упускаем при этом.

Ограничения, которые мы ощущаем при приближении к тридцати годам, — это отголоски выбора в двадцатилетнем возрасте, хотя выбор, который мы сделали, был необходим на том этапе развития. Но теперь мы чувствуем себя по-другому. Мы осознаем сейчас, что какой-то аспект жизни не принимали до этого во внимание. Это внезапное чувство нехватки становится все настойчивее. Очень часто это начинается как негромкая барабанная дробь — неясное, но настойчивое желание достичь чего-то большего.

Неясность и настойчивость, эти безошибочные признаки того, что мужчина вошел в переход к тридцатилетнему возрасту, мы находим в краткой истории Георга Блехера “Смерть русской новеллы”.

"Иногда я сажусь и говорю себе: „Послушай, тебе сейчас тридцать лет. В лучшем случае ты проживешь еще пятьдесят. Но что ты делаешь? Ты с усилием тащишься по жизни. Ты все время чего-то хочешь. Но ты никогда не удовлетворишься тем, что имеешь, и всегда будешь восхищаться тем, чего у тебя нет. Жуй свою котлету, друг. Ешь ее с удовольствием и радостью. Люби свою жену. Рожай детей. Люби своих друзей и имей смелость сказать тем людям, которые тебя унижают, что они дьяволы и что ты хотел бы расстаться с ними. Будь храбр, друг, и имей хороший аппетит!"”

В течение промежуточного периода от двадцати восьми до тридцати двух лет должен быть сделан новый выбор и должны измениться или углубиться внутренние ориентиры. В работе появляются большие изменения, беспорядок и обычный кризис, который сопровождается противоречивым чувством: вам кажется, что вы твердо стоите на ногах, и в то же время вы хотите вырваться из всего этого. Переходный период сменяется более стабильным и устоявшимся периодом обретения корней и расширения.

Обычно в этом возрасте появляется ощущение, что жизнь, которую вы налаживали с двадцати лет, разваливается. Это означает, что нужно найти другую дорогу, ведущую к новым представлениям. Возможен развод или, по крайней мере, серьезный анализ брачного союза. Люди, которые наслаждались одиночеством и отсутствием детей, внезапно ощущают желание вступить в традиционный брачный союз, завести детей и сидеть с ними дома.

Через несколько лет мы оглядываемся назад и удивляемся, почему все эти изменения сопровождаются сомнениями и чувством растерянности. Сейчас все кажется таким очевидным. Так происходит потому, что переход затрагивает самые глубины нашей личности. Наши внутренние чувства стремятся вырваться наружу. В тридцать лет мы начинаем расставаться с “внутренним сторожем”. Благодаря одной стороне нашего внутреннего “я” сейчас мы стали несколько больше уверены в себе. Другая сторона нашего “я” начала терять качества, характеризующие ее как диктатора и как соблазнительного сторожа.

Так начинается смелая, хотя часто неуклюжая, борьба с заложенными в нас положительными и отрицательными качествами. Мы должны выбрать и сохранить в себе качества, заложенные в нас с детства, прибавить к ним качества и.способности, которые отличают нас как индивидуума, и вставить весь этот комплект обратно в более широкую форму. Расширение и открытие внутренних границ дает возможность начать объединение тех аспектов нашего внутреннего “я”, которые до сих пор были скрыты.

На основании многих интервью, исследований и статистических результатов можно предположить, что процесс открытия внутренних границ личности начинается после двадцати пяти лет, а кульминация, повторная стабилизация и окончание процесса приходятся на возраст сорока — сорока пяти лет. Когда Эльза Френкель-Брунсвик впервые определила границу этого этапа, она охарактеризовала его как наиболее плодотворное время для профессиональной и творческой деятельности. В начале этого периода (при приближении к тридцатилетнему возрасту) многое должно произойти, так как его начало совпадает с осознанием окончательного призвания в жизни. Хотя к этому времени многие личные отношения уже сложились, они, по мнению Френкель-Брунсвик, носят временный характер. При переходе к тридцатилетнему возрасту большинство людей отбирает наиболее значимые личные связи и продолжает создавать свой дом.

Но это происходит лишь после переоценки собственной личности.

Практически каждый человек, состоящий в браке, проверяет свои внутренние ориентиры. В некоторых случаях вопрос сводится к следующему: желает ли он сохранить семейный союз? По крайней мере, иногда брачный договор требует пересмотра в свете новых фактов, которые мы узнали о себе или о которых мы не хотели бы знать, так как с большим трудом расстаемся с нашими иллюзиями.

Тем не менее, переход к тридцатилетнему возрасту стимулирует незаметный психологический сдвиг на всех фронтах. “Я” просто начинает забирать больше ценностей, чем “другие”. Сильное стремление расширения начинает пересиливать потребность в безопасности. Энергия начинает приходить изнутри. А что изменилось в чувстве времени?

По этому поводу Блехер говорит: “Страх смерти заставляет меня перейти с проезжей части на тротуар... Хотя жизнь от этого не становится лучше”.

Все дело в том, что опасность смерти на этом этапе все еще абстрактна. У нас еще есть время, чтобы все успеть. Обнаруживается новый опыт. Мы нетерпеливы, но уже не так страстны.

На пороге тридцатилетия нас поджидает другой сюрприз. Мы начинаем понимать, что не все препятствия можно преодолеть с помощью энергии и интеллекта. До двадцати семи лет Бертран Рассел * занимался аналитическими открытиями. Они с женой жили поблизости с Альфредом Уайтхедом,** и ученые много общались.

* Бертран Рассел (1872-1970) - английский философ, логик, математик. Автор (совместно с А. Уайтхедом) основополагающего труда по математической логике "Основания математики". Нобелевский лауреат в области литературы. (Прим. ред.)

** Альфред Норт Уайтхед (1861-1947) - англо-американский математик, логик и философ. (Прим. ред.)

Бертрану исполнилось двадцать семь лет, и он чувствовал себя в высшей точке интеллектуального расцвета. “Весна в тот год стояла теплая и солнечная”, — писал он потом в автобиографии. Ночные беседы со старшим товарищем были упоительны... Но однажды зимой все изменилось. Придя к Уайтхеду, Рассел обнаружил его без сознания после сердечного приступа. В течение этих нескольких минут, потрясенный, он ощутил невыразимое одиночество человеческой души.

“По истечении пяти минут я стал другим человеком... На протяжении нескольких лет я наслаждался точностью и анализом, а теперь меня вдруг охватило таинственное чувство прекрасного. Во мне проснулся интерес к детям, и я ощутил желание, сравнимое с желанием Будды, найти философское объяснение миру, которое сделало бы жизнь человека терпимой”.

Талант писателя вдохнул жизнь в сухое исследование. Френкель-Брунсвик считала переход к тридцатилетнему возрасту “кульминационным периодом для субъективного опыта”, а Гоулд на основе результатов своего исследования пришел к выводу, что “полученный субъективный опыт” открывает людям, что жизнь еще более трудна и мучительна, чем об этом думалось в двадцатилетнем возрасте.

Жизнь действительно становится более сложной, но в ее сложности мы, возможно, открываем для себя новое богатство. Сделав такое открытие, Рассел ощутил скорее приток новых сил, чем подавленность.

“Странное возбуждение охватило меня. Я почувствовал острую боль, но также и определенное чувство триумфа, заметив, что могу подавить в себе боль и приблизиться к мудрости. Таинственное внутреннее чувство, которым я овладел в моем представлении, отпустило меня, а затем ко мне вернулась привычка все анализировать. Я почувствовал: то, о чем я в тот момент думал, останется со мной на всю жизнь”.

Супруги в период осознания своего тридцатилетнего возраста

Что же это за круговерть непоследовательных действий, которая, как кажется, настигает многих? Я думаю, что это период осознания тридцатилетнего… Мужчины и женщины, описанные в этой главе, поженились в двадцатилетнем… Сейчас, приобретя уверенность в себе и ощутив приток новых сил, не заботясь уже больше о своем одиночестве, он вдруг…

Благодарная женщина

Жена достаточно хорошо знает своего мужа. Даже если она не предъявляет ему никаких претензий, он, глядя в ее глаза, вспоминает свои ошибки, неудачи,… Затем она станет все больше походить на него, подтверждая этим, что он пример,… По традиции, жена, сидящая дома с детьми и зависящая от мужа, не может требовать от него, чтобы он докладывал о каждом…

Планы жены

Добавьте к этому противодействие мужа, частично реальное, частично надуманное или спроецированное. Некоторые из двусмысленных сигналов, которые он… Вот с этого и должны начинать женщины. Если муж унаследовал от родителей… А если она будет действовать в соответствии со своими внутренними убеждениями? Если заявит о своей потребности в…

Нарушения в закрытой диаде

Антрополог Рей Бердвайстелл, пионер в области изучения невербальной коммуникации между мужчинами и женщинами, детально изучал поведение членов… Разве мы не слышали это сотни раз? Он: “Ты постоянно висишь на телефоне, болтая с подругами”.

Обретение корней и расширение

Большинство из нас начинают пускать корни и осуществлять новые заделы. Люди вкладывают в постройку дома как финансовые средства, так и свои эмоции и… Ремесленник, шесть лет потративший на создание собственного дела, рассказал… Этому человеку удалось углубить свои внутренние ориентиры в переходе к тридцатилетнему возрасту. Он был сам себе…

Глава 14

БРАЧНЫЙ СОЮЗ, ВЗАИМООТДАЧА В НЕМ

 

Брачный союз

* Из соображений симметричного расположения материалов я выбрала из всех биографических описаний только три пары, в которых супругов связывает одна… Время от времени я заходила к ним ненадолго. Если они были на даче у… Но, покидая дом родителей и развлекаясь на пляже, они становились другими людьми, превращаясь в молодую супружескую…

В одиночку

“Я мечтала красоваться на обложке журнала "Тайм", но в то же время хотела иметь четверых детей”. Сейчас Блэр понимает, что это конфликтное представление. Она стала старше. В… “У меня была такая мечта”.

Отдача

Конечно, не каждый может принимать решения, в корне меняющие жизнь. Посмотрим, что происходит с теми, у кого на переходе к тридцатилетию рушится стабильная до того жизненная основа. Реакции различны. История Розалин показывает нам один из способов решить задачи развития личности, которые не были разрешены ранее.

Девичество Розалин прошло, но взрослой она пока не стала. Период исканий в двадцать лет не материализовал ее мечту, он только разрушил ее. Эта мечта была типичной для девушки, которая выходит замуж с целью вырваться из-под родительской опеки.

“Уезжая учиться в колледж, я думала: "Ну все, вырвалась. Мать меня больше не достанет!" Однако время учебы прошло, предложений выйти замуж не было. и я должна была вернуться обратно в Бруклин. Я собиралась пойти на работу и получать шестьдесят пять долларов в неделю, но — тут-то я и встретила Бордена, за которого вышла замуж. Что говорить о выборе, сделанном в течение десяти минут?”

Более ненавистной перспективой, чем жизнь в Бруклине, была дпя Розалин лишь возможность однажды выйти замуж за закомплексованного хлюпика из элитного клуба, но подвернулся Борден Рэйберн из Клейтона.

“Он пришел из жизни, о которой я читала. Я никогда не хотела работать и не понимала все эти призывы к борьбе за освобождение женщины. Зависела ли я от мужа? Конечно, полностью. Я зависела от него материально. Я ничего не знала о реальной жизни, а своей жизнью была довольна. Она состояла, в основном, из хождений по магазинам и покупок”.

Но взаимопонимания у этой пары не было. В возрасте от двадцати до тридцати лет все друзья Розалин развелись со своими женами, и она флиртовала на стороне, тоже подумывая о разводе. Но Борден сказал: “Нет. Мы с тобой очень счастливы”. Они решили завести второго ребенка. Однажды, когда малышу исполнился год, Борден вернулся вечером из офиса и спросил Розалин, счастлива ли она.

“Да, а ты разве нет?”

“У меня есть другая женщина, — сказал Борден. — Я люблю ее”.

“Как долго это продолжается?” — спросила она.

“С того времени, как ты забеременела”.

“Все это время я была счастлива”.

“Я это знаю”, — сказал он.

“Вот это-то и ужасно”.

(Борден считал себя высоконравственным человеком.)

“Хорошо, — с трудом произнесла она. — Я ухожу”.

“Нет. Ты не можешь забрать детей с собой”. Борден убедил Розалин, что она сможет снова стать счастливой. По его словам, он может иметь великолепный брачный союз и волнующую подругу. Он объяснил, что для их брака это будет даже хорошо.

В течение полутора лет Розалин думала: “Эти люди держат меня в подчинении. Они похожи на мою мать, и именно ее место занял сейчас Борден. Жить в таких условиях невозможно. Я вышла за него замуж, чтобы спастись от матери, Бруклина и всего вульгарного окружения. Но я недостаточно знаю все его капризы. Я хочу душевного равновесия”.

В тридцать лет ей надоело быть для Бордена женщиной на побегушках. Она хотела бы радикально изменить свой образ жизни. В глубине души она чувствовала себя необычным человеком, художником или медиумом.

“Я уезжаю в Калифорнию”, — сказала она мужу.

“А почему?” — спросил он.

“Я не хочу больше здесь оставаться”.

“Твой уход сделает меня несчастным”, — сказал он.

Она встретила скульптора, работающего в области рекламы. Правда, сейчас он находился в периоде бездействия. Он пережил уже три инкарнации. “Я хочу продолжить себя духовно”, — сказал он.

“Да, да”, — ответила Розалин.

Когда она уходила, Борден преподнес ей в качестве прощального подарка кредитную карточку. Она выехала в первый день Нового года на “Ровере ТС2000” вместе со скульптором и своими детьми. Дети сидели на заднем сидении. Им понравилось рвать простыни в номерах мотеля Говарда Джонсона, в то время как взрослые покуривали какие-то сигаретки, держа их шпилькой для волос. Говард Джонсон кормил их, так как Роза-лин оплачивала еду и ночлег своей кредитной карточкой. Они ехали дальше, ориентируясь по карте погоды и переезжая из прохладных зон в теплые. Они следовали по маршруту 66 из Чикаго в Техас через Аризону, где стояла теплая погода, а затем направились в Калифорнию. Это была полная свобода.

Скульптор проявил интерес к графству Марин. Розалин сказала, что она была тесно знакома с некоторыми парнями в Биг-Шур. Там “отрывались” люди искусства.

Розалин думала: “Я не представляю, что будет дальше. Раньше я всегда точно знала, что со мной может случиться”.

После ухода Розалин Борден порвал отношения с другой женщиной — слишком уж она за него цеплялась.

Вот еще один тип реакции на период осознания своих тридцати: отступление. Если не сработал принцип передачи зависимости от родителей к мужу и женщина не видит смысла идти вперед, толчок может задать обратное направление, туда, где девушка находилась до того, как ее романтические иллюзии были отравлены реальностью. Она пытается снова и снова пройти период отрыва от родительских корней. Она ищет новых людей и группы, в которые можно влиться. Это биография женщины, которая выбрала отступление. Однако встречаются и мужчины, занимающие такую позицию.

Спустя некоторое время, поварившись в котле общинной жизни в Биг-Шур, Розалин поняла, что если даже на Восточном побережье произойдет ядерный взрыв, эти люди просто ничего не услышат об этом. Там не было телевидения, печатных изданий, общения в том смысле, как его понимала Розалин. Вся жизнь состояла из трех вещей: наличия грузовика, рубки леса и музыки. Сначала Розалин подумала, что сама виновата в том, что чувствует себя здесь не в своей тарелке. Она пыталась ходить на вечеринки, которые устраивались в ближайшей коммуне, пробовала погрузиться в шумный мир, слушая игру на бамбуковой флейте и удары барабана. Однако она увидела, что эти люди играют на музыкальных инструментах незамысловато и бездарно. Ей казалось, что они вообще не слышали о существовании правительств, войн, настоящих газет. “О, нет, — решила она, — эти люди просто скучны”.

Она жила благодаря своим поездкам в небольшие городки Сейфвей и Кармел. Это было возвращением в цивилизованный мир. Она никогда не покупала сразу все, что нужно, и приезжала туда каждый день, иногда даже по два раза. В магазине на роскошных полках ее ждал целый ряд периодических изданий. Она начинала погружение в этот увлекательный мир со знакомства с международными новостями и прочитывала газеты от корки до корки. Но здесь не было энергичных людей. И Розалин опять превратилась в механизм для совершения покупок. Со старой жизнью ее связывала эта тонкая нить.

К этому времени выяснилось, что ее “прославленный” скульптор оказался “пустым местом”. Его нисколько не смущало, что они не работали, он наслаждался жизнью в Калифорнии. Больше всего Розалин огорчало, что он материально зависел от ее чеков на алименты. Он прекрасно переносил эту зависимость, а это приводило Розалин в ярость. Ее все сильнее тянуло в город. Наконец она забрала его и детей и переехала в Кармел. Здесь хотя бы было телевидение.

Я встретилась с Розалин после того, как она присоединилась к женщинам, “плывущим по течению”. Многим из них исполнилось тридцать — тридцать два года, когда их непрочные брачные союзы, которые сначала были “великолепными”, распались. В аэропорту меня встретила оживленная разведенная женщина, оказавшаяся старшей в группе таких же “плывущих по течению” подруг. Ее машина представляла собой кучу металлолома. Подруга, врезавшаяся в ее машину, сказала:

“Классно я в тебя сегодня врезалась”. Старшая рассмеялась. Здесь существует только одно правило: ничего нельзя принимать всерьез. Здесь на дорогах бесчисленное множество поворотов. Они заканчиваются, когда этого меньше всего ожидаешь, и на горизонте появляется холодное озеро, в котором выдры играют съедобными моллюсками, как дети с погремушками. Здесь нет обычных цветов, кроме дикой сирени и редко встречающихся красных водяных лилий. Розалин арендует маленький домик. Если смотреть на озеро, можно увидеть Пойнт-Лобос, окруженное обнаженными породами местечко, в котором, по слухам, впервые приземлился НЛО. Многие из тех, кто живет здесь, приехали неизвестно откуда и неизвестно зачем. Кармел — это образ жизни.

Большинство знакомых Розалин — люди зрелого возраста. У них есть сбережения, и это позволяет им теперь “остановить мгновение” жизни. Люди, живущие на холмах и у холмов, делают свой выбор и остаются один на один с жизнью в домах из стекла и бетона, временно изолированные друг от друга. “Мы здесь смотрим на жизнь следующим образом, — говорит старшая: — Не принимать ничего близко к сердцу, что бы ни случилось”.

Розалин провела здесь уже два года. Она дала себе слово продержаться три года, исповедуя основное правило калифор-нийцев: не принимать ничего близко к сердцу. Туман ее девических иллюзий рассеялся, и она столкнулась с неискоренимым чувством пустоты.

“Думаю, я такая же, какой и была. Мне не удалось обрести никакие возвышенные поэтические чувства”.

Переселившись в Калифорнию, она каждый день делала одно и то же: погрузившись в себя, переключала телевизионные каналы, читала статьи в журналах и ела сладости — и все это одновременно. Она не концентрировала свои мысли на чем-нибудь. Ей важно было просто чем-то занять себя. У нее был и иной выбор: контакты с другими людьми.

Другие люди. Вероятно, в том, как она описывает их — со смешанным чувством уважения, — и лежит ключ к разгадке ее затруднительного положения. Сейчас она уже не стремится не походить на ничего не делающих поклонников Сиддхартхи и наслаждающихся жизнью отшельников. “Они меня разочаровали”. В тридцать два года Розалин начала, наконец, возвращение в мир взрослых. Это происходило медленно и мучительно.

Однажды она сидела после обеда на берегу идиллического озера, вся в слезах, и думала:

“Я очень сильно завишу от других людей и других вещей, так как сама из себя ничего не представляю. У меня нет работы. У меня есть дети. В моей жизни не было ничего, кроме материнской заботы. Вот так”.

Даже осознание своего зависимого положения было для нее шагом вперед. Это можно было представить как восстание Розалин против своих родителей. Она оставила этот конфликт неразрешенным: просто перенесла свою зависимость на идеального мужа, затем на искусственно водруженного на пьедестал любовника, затем на местечко Сейфвей, а в последний год — на Кармел. Она пыталась заполнить внутреннюю пустоту различными событиями.

В процессе борьбы за личную независимость, как пишет Эдит Якобсон в статье для журнала американской ассоциации психоаналитиков, такие люди могут умалить заслуги своих родителей и с презрением отойти от них в юности. Но, став взрос--шми, они продолжают подражать им, возлагая надежды на других людей или группы, чрезмерно восторгаясь ими, затем снова начинают выступать против фантомов своих родителей и ищут другой объект для восхваления и подражания. Не разрешив этот конфликт, они зацикливаются на юношеском этапе развития.

Розалин говорила: “Меня беспокоит возвращение в мир. Я думаю, что это нужно делать медленно и постепенно. В следующее лето я переезжаю в Лос-Анджелес. Мне не хватает уверенности в своих силах, и я не знаю, смогу ли найти для себя работу и быть интересной. Я также не знаю, удастся ли мне выйти из этого состояния и что-нибудь сделать. Но я должна попытаться”.

Иногда чувство долга является подарком.

Через несколько месяцев Розалин все же переехала в Лос-Анджелес. Ее дети рыдали на заднем сидении: “Мама, мы хотим вернуться к папе”. Мать добродушно подшучивала над ними: “Дети, мы увидим пальмы, Голливуд и кинозвезд”.

Когда я встретилась с Розалин в арендованном ею домике на Голливудских холмах, она уже совершила следующий шаг. В пишущую машинку было вставлено ее резюме. Мы говорили о ее возможной работе в качестве корректора сценариев. Но в действительности я думала о другом. Розалин должна была вновь обрести индивидуальность, которая была у нее пятнадцать лет назад, и освоиться с нею.

“Все здешние жители — евреи из Бруклина, как и я! Мне с ними интересно, таких людей я раньше не встречала. Это можно сравнить разве что с возвращением домой”.

Пройдя весь цикл развития, Розалин вернулась в Нью-Йорк. Она получила работу в крупном издательстве. Через год — ей уже стукнуло тридцать пять — Розалин позвонила мне с острова Файр: “Я выехала сюда с детьми и человеком, которого мы все любим, и сейчас пишу книгу”.

Это была уже третья ее книга.

Вернемся в период осознания своих тридцати. Когда мы в первый раз говорили об этом периоде, казалось, что его трудности неразрешимы. Мы встретились с супружескими парами, в которых из-за непоследовательности и отсутствия взаимопонимания накапливалось напряжение. Но мы также наблюдали супружеские пары, которым удавалось найти выход из этого положения. Проблема этого периода далеко не всегда связана с карьерой. Люди решают ее, занимаясь карьерой и не занимаясь ею. Некоторые люди решают ее, осознав свое зависимое положение, кто-то продолжает с ним мириться. В любом случае проблему надо решать, а не закрывать на нее глаза. Роз, например, обнаружила свой путь, экспериментируя с альтернативным образом жизни, который оказался более удобным для нее. Если бы она оставалась механизмом для совершения покупок, то в середине жизни пришла бы к мужу и гневно обвинила его: “Ты виноват в том, что я не раскрыла свои творческие возможности”.

Период осознания своих тридцати требует индивидуального подхода, но в любом случае необходимо одно — желание изменений.

 

 

 

 

ЧАСТЬ ПЯТАЯ: Я УНИКАЛЕН

Вероятно, кто-то возмутится: “А при чем тут я? Я абсолютно не похож на тех людей, о которых вы тут говорите. Они просто зависят от условностей… Люди отличаются друг от друга различными моделями поведения в зависимости от… Эти различия заинтриговали и сначала даже озадачили меня. Хотя для прохождения каждого периода существует много…

Глава 15

МОДЕЛИ ПОВЕДЕНИЯ МУЖЧИН

 

Мужчин, которых я опросила, можно разделить на три основные группы в зависимости от модели поведения.

Неустойчивые. Не желают или не способны наметить твердые внутренние ориентиры в двадцатилетнем возрасте и продолжают эксперименты молодости.

Замкнутые. Намечают твердые ориентиры в двадцатилетнем возрасте, но происходит это мирно, без кризисов и самоанализа.

Вундеркинды. Подвергают себя риску и играют на выигрыш, часто веря, что, как только они достигнут вершины, их неуверенность в себе исчезнет.

Три других модели поведения являются дополнительными, так как встречаются достаточно редко.

Мужчины, которые никогда не женятся. Поскольку только пять процентов американских мужчин старше сорока лет не женаты, очень трудно сделать точное заключение по столь малочисленной группе.

Воспитатели. Видят смысл жизни в том, чтобы заботиться об общине (священники, врачи-миссионеры), или посвящают себя заботам о партнере, хотя обычно это делают жены.

Скрытые дети. Избегают процесса взросления и остаются привязанными к своим матерям, даже став взрослыми.

Заслуживает внимания еще одна модель поведения. Не многие выяснили, как ей следовать. Но если отказаться от стереотипов в отношении сексуальной роли полов, интуиция проявляется только после того, как приходит опыт по расширению мышления. Мужчины любого возраста думают о том, чтобы освободиться от смирительной рубашки. Они хотят быть связанными с жизнью на многих уровнях. Те же, кто сделает это моделью поведения, будут соответствовать женщине, которая пытается соединить в себе два образа: женщины-жены и женщины-матери. Я называю этих мужчин интеграторами. Они пытаются сбалансировать свои амбиции с искренними обязательствами по отношению к семьям, включая разделение обязанностей в заботе о детях и сознательную работу, направленную на сочетание материальной независимости с моралью и полезностью для общества.

Давайте, придерживаясь этой схемы, понаблюдаем наиболее часто встречающиеся модели поведения у мужчин.

Неустойчивые

У некоторых людей, следующих такой модели поведения, продолжение экспериментов юности носит позитивный характер. Хотя каждый эксперимент является… Другие люди, принявшие такую модель поведения, плывут вниз по течению и… Неустойчивые были суперзвездами контркультуры в шестидесятые годы. Но затем они разменяли четвертый десяток. Разве…

Замкнутые

Те же, кто имеет смелые взгляды, может использовать переход к тридцатилетнему возрасту для разрушения шаблонного “чувства долга”, если карьера,… Конечно, такие изменения происходят мучительно. Это кризис. Однако в этом… Мужчина, следующий по стопам отца, оказывается чаще всего замкнутым на продолжительный срок. Однако к этой модели…

Вундеркинды

Так и есть. Вот здесь мы и видим отличие замкнутой модели поведения от модели поведения вундеркинда. Мужчины, придерживающиеся обеих моделей поведения, возможно, мечтали о высоких… Вундеркинд обычно рано добивается успеха. Примечательна его реакция на все другие представления о развитии взрослого…

Мужчины, которые никогда не женятся, воспитатели и скрытые дети

Статистические данные и результаты исследований показывают, что мужчинам брачный союз нужен больше, чем женщинам. Только пять процентов американских… Мужчинам в возрасте трудно обрести новые цели в жизни после того, как внешний… Мысль о том, что мужчины ищут поддержку в браке, нашла свое отражение в Гарвардском исследовании. (Помните, когда…

Интеграторы

Очевидно, что это нелегкая модель поведения в стране, где непрерывно стимулируются опасные тенденции, все вознаграждения приходят с внешней стороны… Вспомним Джеба Картера из главы 9. В двадцать пять лет у него были надежды… Двадцатидевятилетний адвокат-профессионал признался: “Я все еще борюсь с тем, что подталкивает меня к успеху в…

Глава 16

МОДЕЛИ ПОВЕДЕНИЯ ЖЕНЩИН

 

“Жизнь какой из женщин нашего века вы выбрали бы в качестве модели?”

Такой вопрос был задан группе женщин, собравшихся в Эссаленском психологическом центре для обмена информацией о том, где они были в середине жизни. Это было за несколько недель до того, как я закончила свою книгу. Я перебирала в памяти имена блестящих, замечательных, красивых женщин...

Одна женщина произнесла: “Маргарет Мид”.

“О, нет!” — вырвалось у обычно спокойной жены священника. Возник спор относительно того, что было хорошего и плохого в жизни Маргарет Мид* и что от нее осталось,

* Маргарет Мид (190I-1978) - американский социолог и этнограф. Изучала роль соотношения естественных и социокультурных факторов в формировании определенных типов личности, разрабатывала проблему национального характера (в частности, русского) и другие вопросы этнопсихологии. (Прим. ред.)

“Кто еще?”

Но больше предложений не последовало.

В моем сознании промелькнули фамилии женщин, которые нашли достойную оценку в моей книге: Элеонора Рузвельт, Кэтрин Хепберн, Коретта Кинг, Рэйчел Карсон, Дорис Лес-синг, Анна Морроу Линдберг, Джорджия 0'Кифи... Я все еще ждала ответа. Может быть, я знала слишком много. Ни одна из этих женщин не осуществила свои мечты или не удовлетворила желания своего сердца, не отказавшись от чего-то или не оторвав от себя что-то дорогое.

Никто не может сказать женщине, как ей сделать лучший выбор. Нет одного правильного выбора, и только сама женщина может принять верное (или неверное) решение.

Великая Депрессия, страшная экономическая катастрофа, которая вынудила многих молодых людей войти в замкнутый круг, для других сыграла роль великого американского алиби: “Если бы я не начал работать в Великую Депрессию, я не застрял бы там, где я сейчас”. Разрушение патриархального образа жизни, которое способствовало превращению многих женщин в горожанок среднего класса, обеспечило и отговорки такого типа: “Муж не отпускает меня”, “Мое место дома”, “Они не предложили мне никакой работы, даже когда я пыталась что-то найти” и наконец просто: “Я же женщина” (сегодня, к сожалению, многие женщины чувствуют себя обязанными объяснить или защитить свое решение быть “просто домохозяйкой”).

Стремление женщин к равенству с мужчинами пронизывает все классы, расовые и возрастные группы и стимулирует изменения старых моделей поведения. Стал формироваться новый тип женщин, стремящихся к автономии. Их основное правило: ни на кого не опираться, не дать себе попасть в зависимость от кого-нибудь.

Но женщинам, которые пришли к этой мысли, не нужно было освобождаться от старого багажа представлений, которые имели место в эру, когда они не были свободны. Этим женщинам сейчас — двадцать. Мы пока не знаем, какие новые модели поведения могут выработаться на основе этих представлений. Я не удивлюсь, например, если современные молодые женщины заявят: “Никогда никаких детей”. Однако, достигнув тридцатилетнего возраста, они все же родят детей и произойдет небольшой бум деторождения.

Три из пяти женщин до тридцати лет, которые состояли в женской организации в Вирджинии в 1971 году, говорили о приоритете сложных брачных союзов, детях и необходимости карьеры. Нестабильному брачному союзу они предпочитали развод. Большинство из них было против алиментов, если у женщины есть достойный доход. И только одна из пяти женщин заявила о том, что право на опеку автоматически должно передаваться матери.

Таковы отношения в среднем классе. А как же рабочий класс? Как показало недавнее исследование жен “синих воротничков”, молодая женщина мечтает о возвращении на работу, когда ее двое (и только двое) детей пойдут в школу. Между тем. она хочет сделать карьеру, способствующую развитию ее личности более, чем обычная работа, которой она занима-тась до вступления в брачный союз. “Краеугольным камнем жизни” она считает совместный с мужем и детьми уход за домом, семейные путешествия в разные страны и занятия любимыми интересными делами и хобби.

“Это одно из наиболее значительных изменений в отношениях, которое мы зафиксировали более чем за четверть века, — подчеркнула Барлетт Б. Гарднер, которая занималась социологическими исследованиями с сороковых годов этого века. — Женщина из рабочей среды никогда не отступится”.

Успокаивает мысль о том, что всегда можно изменить свои решение и модель поведения. В длинной жизни женщины сезоны сменяются один за другим.

Описывая модели поведения женщин и выбор, сделанный ими в прошлом, я попытаюсь представить эти модели поведения в хронологической последовательности, начав с наиболее традиционных.

Заботливые. Выходят замуж в двадцатилетнем возрасте или даже еще раньше и в это время не собираются выходить за пределы роли домохозяйки.

Или-или. В двадцатилетнем возрасте чувствуют необходимость сделать выбор между любовью и детьми или работой и образованием.

Различают два типа таких женщин:

1. Откладывающие мысли о карьере на более поздний срок. Отказавшись от профессионального роста и выйдя замуж, они, в отличие от “заботливых женщин”, намереваются все же сделать карьеру через какое-то время.

2. Стремящиеся сначала закончить свое профессиональное образование и откладывающие на более поздний срок создание семьи. Отодвинув материнство, а часто и брачный союз на более поздний период, они сначала заканчивают свою профессиональную подготовку.

Интеграторы. Пытаются в двадцатилетнем возрасте все скомбинировать — сочетать карьеру с брачным союзом и материнством.

Женщины, которые никогда не выходят замуж. Включая жен-воспитателей и “офисных жен”.

Неустойчивые. В двадцатилетнем возрасте выбирают непостоянство и путешествуют по жизни, меняя местонахождение, свои занятия и сексуальных партнеров.

Я снова повторяю, что лишь описываю модели поведения, по не предписываю их вам. И опять мы с вами рассмотрим людей в динамическом развитии в зависимости от приоритетов, которые они выбрали в молодом возрасте, и включения других жизненно важных аспектов в разные периоды их жизни.*

* Читатели отметят, что эта глава несколько длиннее предыдущей. Мои опыт согласуется с исследованием Ирвина Дейчера из Сиракуз о послеродительской жизни: "Интервью с мужьями отличались недостатком эмоциональности или экспрессивности. Они не так коммуникабельны, как их жены. Это, однако, не означает, что их тенденция к нейтральным ответам была артефактом методологии. Скорее впечатление автора (и интервьюера) может быть артефактом общества".

Заботливые

Вместо того чтобы заниматься воплощением своей мечты, заботливая женщина оказывает многообещающему мужу поддержку в воплощении его мечты. Женщину,… Заботливая женщина совершенно не готова к ударам судьбы. Какое-нибудь… Поскольку заботливая женщина живет своими прнвязан-ностями. она зависит от них.

Или-или

Модель поведения женщины, которая выбирает замужество и материнство, а карьеру переносит на более поздний срок

Рассмотрим эту модель поведения на примере Бетти Фри-дан. Она получила великолепное образование в одном из самых престижных учебных заведений, затем… Если кто-то сомневается в том, что возвращение подавленного аспекта… Медвежья услуга была оказана женщинам, которым пообещали “журавля в небе” в том случае, если сейчас (то есть в течение…

Модель поведения женщины, которая сначала выбирает карьеру, откладывая замужество и материнство на более поздний срок

Что можно предложить женшинам, которые стремятся к своему завершению? По всей вероятности, очень мало. Биографы всегда охотно копаются в жизни… Женщин, занимающих должности администраторов, менеджеров, найти так же трудно,… В 1972 году консалтинговая фирма сообщила о результатах национального исследования деятельности женщин, которые имели…

Интеграторы

В конце пятидесятых и начале шестидесятых годов такая программа все еще считалась мятежной. Я и подобные мне женщины были мутантами среди… Большинство интеграторов отметали брачный союз, или отказывались от карьеры,… Некоторые интеграторы, пытавшие сочетать различные стороны жизни, были подавлены задачами и поняли, что не смогут…

Женщины, которые никогда не выходят замуж

В мире искусства незамужние женщины представляются свободными. Часто способствует этому благожелательная спокойная атмосфера родительского дома.… * Джейн Остин (1775-1817) - английская писательница, автор романов "Разум… ** Генри Дейвид Торо (1817-1862) - американский писатель и философ. Ралф Уолдо Эмерсон (1803-1882) - американский…

Неустойчивые

Молодые, одинокие, здоровые женщины могут приобрести богатый опыт, продлевая эксперимент поиска. Отказавшись от самоопределения при выборе… Однако роль перекати-поля трудна для обоих полов. Мужчины такого типа часто не… Женщины же не могут отказаться от определенных обязательств. В 1969 году я встретила и описала молодых женщин, которые…

ЧАСТЬ ШЕСТАЯ: ДЕСЯТИЛЕТНИЙ ПЕРИОД ПОДВЕДЕНИЯ ИТОГОВ

Глава 17

УСТАНОВКА НА ПЕРЕХОД К СЕРЕДИНЕ ЖИЗНИ

 

Тридцать пять лет — это буквально середина жизни. Отметка половины пути. Конечно, мы не слышим никаких звуков гонга, но порой вдруг ощущаем приступы острой боли. Глубоко внутри начинают оформляться ощущения безопасности и опасности, времени и безвременья, энергичности и застоя, ощущения себя и других. “Я достиг определенного момента в жизни. Мне нужно все обдумать, проанализировать, оценить прошлое и спланировать будущее. Зачем я все это делаю? Во что я действительно верю?” Мы осознаем тот факт, что впереди — уже другая сторона горы и у нас осталось не так много времени, чтобы узнать правду о себе.

Течение жизненного цикла прерывается. Эти мысли приводят нас к периоду, который продолжается приблизительно с тридцати пяти до сорока пяти лет и может быть назван десятилетием подведения итогов. Если мы позволим себе, то переживем в этот период полный кризис личности.

Понимание приходит часто неожиданно и остро, как прозрение. Мы не знаем, что с этим делать, и теряемся. Ни один из молодых людей не хочет поверить, что приходит его конец. Но мысль о смерти внедряется в нас, независимо от того, как мы себя чувствуем и насколько хорошо наше реальное состояние. Многие из нас начинают прислушиваться к признакам старения и думать о преждевременной кончине.

Целесообразно ли это? Нет, это нерационально. Если наши мрачные предчувствия были логически верными, то страх в нас должен накапливаться по мере старения и вызвать преждевременную смерть. Обычно этого не бывает. По мере стабилизации после перехода к середине жизни мысли о смерти уходят все дальше и дальше.

В этой главе исследуются некоторые предсказуемые внутренние изменения, которые многие из нас почувствуют в этот период. Сначала впереди будет лишь темнота, распадение на части внутреннего “я”, затем мелькнет свет, и мы увидим, как стороны нашего существа компонуются по-новому.

Невозможно предположить, что люди, которые испытывают тяжелый кризис, всегда выходят из него, заново возрождаясь. Но те, кто решается на переоценку ценностей, обретут истинное знание о себе и выживут.

Темнота в конце туннеля

Спросите тех, кому за тридцать пять, когда они в первый раз почувствовали, что стареют. Было ли это, когда женщина, стоя нагишом перед зеркалом,… “Втяни живот, мама”. “Да он втянут”.

Изменения в чувстве времени

Для женщин-домохозяек время удлиняется: “Сколько еще времени у меня осталось! Что я буду с ним делать, когда уйдут дети?” Социолог Бернис Нойгартен обращает внимание на различие в изменении чувства… Изменение чувства времени подталкивает каждого из нас к большой задаче, связанной с серединой жизни. Все наши…

Изменение чувства энергичности через застой

Доверие — это основа надежды, которая сформировалась в раннем детстве. А теперь мы вернулись назад, пытаемся соотнести наши потребности с тем… Парадокс заключается в том, что после выхода из кризиса чувство депрессии и…

Изменение в ощущении самого себя и других

Ваша дочь удивляется, если в магазине вы примеряете суперсексуальный туалет: “О, мама, это же просто отвратительно”. Дети-подростки абсолютно не терпят, если родители в середине жизни имеют те же… Вы смотрите на своих родителей и видите, как они ослабли. Они уже не так хорошо видят. Они хотели бы, чтобы машину…

Крушение иллюзий

В сорок лет становится видно, в какой лиге вы будете разыгрывать свою жизнь в дальнейшем. Независимо от вашего положения вы удивитесь: “И это… Освобождение от иллюзий происходит с каждым. И здесь самое главное не утонуть… * Стадс Теркел (р. 1912) - американский публицист, автор книг-репортажей, образующих документальный эпос современной…

Движение к своей индивидуальности

Потеря молодости, утрата физических сил всегда воспринимались нами как само собой разумеющееся, но обесценивание целей стереотипных ролей, которые… Эти изменения дают возможность женщине утвердиться в своих силах, мужчине —… Но сначала, после того как нам откроется темная сторона жизни, появится много страхов. Каждая проблема, которая не…

От разложения на составные части до обновления

Между двадцатью и тридцатью годами мы находим индивидуальную форму, вокруг которой строим систему жизни: амбициозный администратор, всегда со всем… В переломный момент вы испытываете шок, обнаружив, что перспектива оказалась… Это и не разложение на составные части, и не обновление. Процесс включает в себя две стороны. Дав разрешение на…

Осмотр темной стороны

Однако одни пытаются оставить в прошлом эту промежуточную станцию и пройти ее без остановки. Они не принимают темную сторону. Начинают чаще играть в… Другие блокируют этот переход к середине жизни, в суматохе развивая бешеную… Примечательно то, что внутренние проблемы, которые в одном периоде подавляются, в следующем же периоде развития имеют…

Глава 18

ВЫ В ХОРОШЕЙ КОМПАНИИ

 

Посмотрите на двух творческих мужчин, которые написали о себе в одном и том же возрасте. Неразбериха их внутренних чувств очевидна. Поразительно, что их жизни разделены шестью веками.

Первый — поэт Данте Алигьери. Его слова в начальной части “Божественной комедии” точно выражают психологический аспект этого периода:

Земную жизнь пройдя до половины,
Я очутился в сумрачном лесу,
Утратив правый путь во тьме долины.
Каков он был, о, как произнесу,
Тот дикий лес, дремучий и грозящий,
Чей давний ужас в памяти несу!
Так горек он, что смерть едва ль не слаще.
Но, благо в нем обретши навсегда,
Скажу про все, что видел в этой чаще.

(перевод М. Лозинского - Прим. ред.)

Так в сорок два года Данте написал о чувствах, которые он сам испытывал с тридцати семи лет. За два года до того он был страстным идеалистом, в тридцать пять лет он был избран одним из руководителей магистрата Флоренции и оказался в центре жестокой политической борьбы. В 1302 году Данте был обвинен в подкупе, взяточничестве, интригах против церкви и приговорен к изгнанию.

Данте начал странствовать по Италии, вот вам и “сумрачный лес”, о котором он затем написал. Он оказался наедине с демонами, с которыми мы сталкиваемся в этот период развития. Он боролся со страхами внутри себя.

Джордж П. Эллиот так описывает задачу Данте. “Если он собирался стать самим собой, то ему нужно было найти способ собрать части своих снов в одно целое”. Мыслящий и страстный человек, Данте не мог удовлетвориться исключительно интеллектуальной жизнью, однако политическая борьба тоже отталкивала его из-за личных интриг. Пережив в юности бурную страсть к идеализированной девушке, он погрузился в глупые любовные аферы. Когда он стал пилигримом в “Божественной комедии”, то был уже обыкновенным средним человеком. И он выбрал не святого, а неверующего человека, который провел его через ад.

“Для него отречься от мира, будучи религиозным человеком, означало отказаться от большей части самого себя, однако как поэт он был горд, что сделал это, — отмечает Эллиот. — Он хотел постичь все, даже свое зло”.

Второй человек — наш современник, автор книги “Другая Америка”, которая ускорила войну с бедностью в шестидесятых годах. Его имя Майкл Харрингтон. Будучи социалистом и мыслящим честным человеком, он, как и Данте, жил активной космополитической жизнью, пронизанной мыслью о том, что причина ведет к истине. Потеря равновесия при переходе к середине жизни застигла его полностью неподготовленным. Это случилось во время одной из его лекций.

"Когда п достиг подиума, я внезапно стал терять сознание и, пытаясь удержать равновесие, начал судорожно хвататься за лекторскую трибуну. Затем, почувствовав, что мне плохо, я вынужден был сесть и объяснить аудитории, что не совсем здоров и могу продолжать лекцию только сидя... Я быстро ответил на вопросы и отправился в мотель. Когда я добрался до своего номера, я был весь мокрый от пота, а в спине и груди ощущал какие-то странные толчки. Я подумал, что это может быть сердечный приступ, и с этими мыслями на следующий день вылетел в Нью-Йорк и улегся в постель. Врачи обследовали меня в течение нескольких дней, но не нашли никаких отклонений в моем здоровье. Но почему же тогда я чувствовал себя хуже, чем когда-либо за тридцать семь лет жизни?"

Как и большинство из нас, Харрингтон попытался убедить себя, что это был просто эпизод в его жизни. Он перетрудился и устал. Однако через некоторое время, беседуя об искусстве

на одном из приемов, он почувствовал, что теряет равновесие. “Пол стал медленно уходить из-под моих ног. Я быстро выпил воды, чтобы избавиться от ощущения тошноты”.

Продвигаясь вперед по жизни, словно ничего не случилось, он продолжал оставаться поборником зашиты гражданских прав и присоединился к маршу Мартина Лютера Кинга из Сельмы. Один из активистов был убит, другой скончался от полученных ран позже. Харрингтон сохранял спокойствие перед лицом этих тревожных событий. Он решил, что потеря равновесия была случайностью и больше не повторится. “Я ошибался... По возвращении в Нью-Йорк мне снова пришлось столкнуться с противоречивыми внутренними чувствами внутри себя. Эти внутренние силы завладели мною на год и потом еще в течение трех лет оказывали влияние на мою жизнь”.

Майкл Харрингтон описал период своей жизни от тридцати семи до сорока двух лет. Эти годы — пиковые практически для каждого человека. Но Харрингтон, как и большинство людей, ничего не знал о том, что мы сегодня называем кризисом, связанным с серединой жизни. И поэтому Харрингтон, как и многие из нас, считал, что погибает.

“Я никогда не встречал свое собственное "я", — пишет он, — по крайней мере, лицом к лицу. А теперь мое подсознание схватило меня за горло. Я в буквальном смысле столкнулся со своим внутренним "я". Оно захватило мою жизнь и диктовало условия, обращаясь к моему рациональному началу”.

Его охватило беспокойство, свободно плавающий страх, который нельзя было удобно пристроить и привязать к чему-то в мире определенных событий. Его тело, работа, жена, вся внешняя структура его жизни функционировали нормально. Однако самые обычные вещи — например, застрявший в замке ключ, ожидание, когда освободится телефонная линия — стали вызывать в нем вспышки гнева и паники. Любая лишняя секунда пребывания в самолете воспринималась им как угроза его равновесию.

“Что же так перевернуло мою жизнь?” Харрингтон обратился за помощью к психоаналитику. В течение следующих четырех лет симптомы ухудшались, и он пытался разобраться в происходящем. “Мой мир трансформировался в набор готовых экстраординарных путей, однако я не мог понять, что же все-таки случилось. Я полагал, что остался таким же, каким был, я отказывался признать себя тем, кем (или чем) я сейчас становлюсь”.

Анализируя все стороны своего внутреннего “я”, он смог признать одну из них — свою радикальность, когда он был студентом колледжа, “который все еще ходил в своих голубых джинсах” и не был запачкан буржуазным знанием денег, власти и успеха. Это был хороший отрезок жизни, и он видел это. Но начиная с тридцати пяти лет верх взяла другая сторона внутреннего “я”. Она вывела его из бедности и прославления жизни в коммунах и привела к брачному союзу, желанию иметь детей, признанию семейной ячейки и к известности.

Эту сторону он считал не очень чистой. Однако факт был налицо: он вынужден был признать все это. Это тоже был он.

Творческий кризис

Этот творческий кризис может проявляться в трех различных формах. Во-первых, может возникать и утверждаться — впервые — способность к… Во-вторых, художник может сгореть творчески или, образно говоря, умереть как художник. Тридцатисемилетие продолжает…

Духовный кризис

Данте-поэт и Данте-пилигрим из “Божественной комедии” затерялись в начале перехода, но они оба знали, куда нужно идти. Божественное провидение было… Философия экзистенциализма говорит нам словами Ницше: “Это мой путь. А где… Современный странник Харрингтон, несмотря на то, что был убежденным католиком в молодости, не говорил о Боге, называя…

Различие между серединой жизни и средним возрастом

Младшие аналитики. Возраст: от тридцати семи до тридцати девяти лет. Их ориентация отличается от ориентации старших аналитиков. В сущности, любой… Старшие аналитики. Они достигли в среднем пятидесяти трех лет. Рассматривают… Исследователи суммируют все изменения как движение от “нас” ко “мне”.

Глава 19

ОБЗОР ТРИДЦАТИПЯТИЛЕТНЕГО ВОЗРАСТА

 

Элеонора Рузвельт, которая боялась находиться одна, в тридцать пять лет писала в дневнике: “Не думаю, что когда-нибудь я чувствовала себя так странно, как в прошлом году... Я потеряла всякую уверенность в себе. Я чувствую, что стою на краю пропасти. Однако физически я никогда не чувствовала себя так хорошо, как сейчас”.

Ее муж выбрал более молодую, красивую и веселую женщину. Внезапно Элеонора почувствовала себя постаревшей, ненужной и потерявшей себя. Начался процесс разложения личности на составные части.

“В отчаянии Элеонора хваталась за старые семейные связи и привязанности: семью, друзей и обязанности. Теперь она не могла подавить в себе глухое отчаяние, охватившее ее, когда она почувствовала, что никто ей больше не принадлежал и она никому не была нужна, — пишет Джозеф П. Лэш в книге “Элеонора и Франклин”. — Для нее это было время умаления своих достоинств... Порой ей казалось, что жизнь уже не имеет смысла”. В мучениях разрушалась ее форма юности. Она уже больше не чувствовала себя защищенной в стереотипе поведения жены-пуританки знаменитого политика.

Ее спасением было место смерти — кладбище Рок Крик в Вашингтоне, где она часами проводила время, созерцая бронзовую фигуру миссис Генри Адаме, совершившей самоубийство. Здесь миссис Рузвельт оплакивала свое умирающее внутреннее “я”. Она завидовала миру и спокойствию, которое исходило от бронзовой фигуры статуи.

Элеонора с головой ушла в работу. Позже она писала, что это лучший способ выплыть из глубин отчаяния.

Хотя столкновение с серединой жизни прошло для нее очень мучительно, она не умерла в период разложения своей личности на составные части и не дала выхода чувствам при разводе. Пройдя четыре десятилетия в брачном союзе и восемь наиболее значительных десятилетий нашей политической истории, она оставила незабываемый след. Процесс обновления, по всей вероятности, сопровождался у нее совершенствованием внутреннего “я”. Но это далось ей не сразу. Элеоноре пришлось несколько лет проявлять силу воли, выдержку и терпение, а также жесткую самодисциплину. Посвятив себя работе, она смогла решить наиболее трудную задачу середины жизни.

В возрасте пятидесяти семи лет Элеонора Рузвельт написала: “По мере развития мы обнаруживаем, что реально существуем, а затем принимаем реальное решение, за которое мы ответственны. Принимайте это решение в первую очередь для себя, так как вы никогда не сможете прожить жизнь другого, даже своего собственного ребенка. Влияние на других людей вы можете оказать только через свою жизнь”.

Перекресток для женщин

“От чего я должна отказаться, выбрав этот брачный союз?” или “Лишит ли эта карьера меня личного счастья?” “Почему я должна иметь столько детей?” или “Есть ли еще время для того, чтобы… “Почему я не закончила образование?” или “Что даст мне степень, если я столько лет не работала?”

Возрождение Присциллы Блюм

Она плакала в ванной комнате великолепного дома в Джорджтауне, где жила со своим вторым мужем. Жена талантливого политического журналиста, она была… Первый приступ захватил ее после того, как они решили организовать прием… К этому времени Присцилла прожила с Доном Блюмом два года. Для обоих это был счастливый второй брак. Они растворились…

Глава 20

КРИТИЧЕСКИЙ ВОЗРАСТ – СОРОК ЛЕТ

 

Мужчины ощущают толчки времени в районе тридцати пяти лет. Однако это редко останавливает их и заставляет провести анализ по всем направлениям так, как это часто делают женщины. Многие мужчины в ответ на эти толчки увеличивают свои усилия по совершенствованию карьеры. В них настойчиво бьется мысль: “Это мой последний шанс”.

Независимо от сферы деятельности, менеджер среднего звена не может больше ждать, когда освободится место в руководстве... Мыслящий человек, он устал уже приспосабливаться к другим и может начать борьбу за создание собственного капитала, организовав свое дело... Квалифицированные рабочие рассматривают возможность ухода с работы и приобретения своей машины-такси... Адвокат, работающий в фирме и до сих пор довольный своим местом, сейчас хочет попробовать себя на политической арене. В этот период мужчине уже мало быть перспективным работником, он хочет, чтобы его признали и уважали. Например, как состоявшегося писателя со своим собственным стилем. Или как ученого со своими собственными исследованиями. Или как академика, труды которого печатают. Не вынося лишений в личной жизни и неуважения со стороны других, многие мужчины — представители “белых воротничков” — включаются в гонку на следующие пять лет с целью “стать президентом”.

Усиление попыток стабилизации своей карьеры для многих мужчин предшествует внутреннему анализу и задерживает его.

Юнг первым предположил, что в возрасте от тридцати пяти до сорока лет “подготавливается важное изменение в психике человека. Вначале это изменение происходит на бессознательном уровне и не является чем-то необычным. Просто оно проявляется косвенно”. Но Юнг точно указывает на то, что изменение перспективы обычно раньше начинается у женщин, в то время как у мужчин увеличение случаев депрессии отмечается в возрасте сорока лет.

В нашем обществе переход через сорокалетний рубеж для мужчины — событие само по себе знаменательное. Обычно работодатели молчаливо переоценивают его в лучшую или худшую сторону, страховые компании переводят его в другую категорию, а конкуренты определяют его профессиональный уровень. Многие мужчины вынуждены несколько умерить свои амбиции, чтобы согласовать их с реальной действительностью. Это, однако, не означает, что они должны отнести себя ко второму сорту. Такая переоценка мечты может спасти их от безнадежных иллюзий и поможет обрести обновление в достижении второй карьеры или покажет другой путь для работы в рамках реальной должности, что, в свою очередь, будет для него более целесообразно.

Парадокс заключается в том, что у вундеркиндов и трудо-голиков, которые подходят близко к реализации своей мечты, отмечается более жесткий переход к середине жизни, чем у тех, кто не дошел до намеченной цели. Эти признанные деятели сталкиваются с проблемой следования за своими действиями. Эти действия редко приводят к полному удовлетворению, которого они ожидали. Если они смогут избежать кризиса, то должны будут сформировать новые надежды и цели и слушать свои внутренние голоса, которые до сих пор игнорировали.

Загадкой в этом переходе к середине жизни является различие направлений для мужчин и женщин. Многие женщины останавливаются и производят переоценку как внутренних, так и внешних аспектов своей жизни, а затем пытаются заново уравновесить личное удовлетворение и внешние стремления. Мужчин такое же внезапное изменение во временной перспективе часто заставляет вступать в жесткую конкурентную борьбу на узкой дорожке. Почему так происходит?

Корпоративная жизнь сама по себе заставляет мужчину пренебречь всеми аспектами своей личности для того, чтобы подстроиться под узкую роль в фирме. Если он научился быть достаточно конформным, то поверит, что его рабочие характеристики являются единственным критерием его ценности как специалиста.

Менеджер среднего звена

Сегодня Дилворту тридцать шесть лет, и он уже хочет стать президентом “Дженерал Моторс”. “Возраст становится фактором, — сказал он мне. — Пока что он играет мне на… Я спросила этого человека без претензий, стиль одежды которого включал в себя черные брюки и белый галстук, всегда ли…

Корпоративный вундеркинд

Даже в тридцать два года, когда его наставник поставил Джона во главе отдела исследований и развития, занимающегося сектором “Понтиак”, Делорон все… Если такой молодой энергичный человек достигает великолепных успехов и… Все это удалось Джону Делорону. Если бы он продолжал отвечать требованиям “Дженерал Моторс”, то через некоторое время…

Отказаться от невыполнимой мечты

Неважно, насколько близок человек к осуществлению своей мечты, все равно все его желания не исполнятся. Он чувствует, что волшебные чары утратили… Хотя Делорон искренне описывает свою потребность внести вклад в жизнь… Сегодня он не может признаться в своем страхе, потому что это разрушит его мужское начало. Вместо этого он пытается…

Радость заботы

Эриксон говорит, что это становится возможным по мере продвижения через кризис и обретения производительности. Производительность означает… Многие мужчины в сорокалетнем возрасте направляют свою энергию на продвижение…

Проблемы производительности

Переживая за защитными решетками кризис, связанный с серединой жизни, многие менеджеры среднего звена понимают, что они дешевы и их много. Когда им… Однажды вечером на банкете я сидела между двумя сорокалетними бородачами. Они… Седобородый невозмутимо продолжил свой рассказ. По его словам, их бывший коллега летает по всей стране и участвует в…

Смелость изменить карьеру

Я проверяла это наблюдение с помощью Джеймса Келли, консультанта по менеджменту, прошедшего обучение в Гарварде. Он активно работает с… У консультанта по менеджменту есть два способа обращения с менеджерами… “Для этого обычно требуется несколько лет, — говорит Келли. — Эти мужчины являются трудоголиками, им страшно…

Ход конем

Его сын, молодой Гиф, посмотрев на это, по окончании колледжа пошел работать в маленький местный театр. Это была неустойчивая жизнь без каких-либо… Воодушевленный своей идеей, он поехал в Вашингтон. Очень скоро он убедил… “Чувство власти... Маленький мальчик из Мэйна внезапно оказывается в столице страны. Знакомится с ведущими…

Глава 21

СУПРУЖЕСКАЯ ПАРА
В СОРОКАЛЕТНЕМ ВОЗРАСТЕ

 

С его губ вот-вот сорвется крик. Это не те вечера, когда политик отдыхает после работы, куря трубку, и восстанавливает силы в лучезарном семейном кругу в любви и радости. И умело работающие бедра жены уже не снимут его напряжение, после того угаснет свет от камина и собаки будут выгуляны. Он растянулся на полу в рабочем кабинете друга, так как у него, известного политика, уже нет знакомой постели дома. Его жена ушла от него.

“Я никогда так не рыдал, — говорит Килпатрик. — На флоте самое важное было не показать страх, не дать эмоциям вырваться на поверхность. А теперь я не могу посмотреть мелодраму, чтобы не расстроиться до слез”.

Он неистово сжимает мышцы живота десять, пятнадцать раз — как будто повторяет упражнения, которые делал в молодости, чтобы сохранить контроль над мышцами, — двадцать раз, стоп. Кажется, что он взбирается на гору один, окончательно один. Вперед, в темноту.

“Я никогда не думал, что это так тяжело, — шепчет он. — Сколько времени мне понадобится, чтобы справиться со своей печалью? Психиатр сказал, что это будет продолжаться в течение двух лет. Я обожал свою жену. Она была базовой составляющей любого моего успеха. Я не знаю, что мне делать без нее. Я был эгоистом по отношению к ней и считаю, что всегда думал о своих возможностях и никогда не обращал внимания на ее потребности. Сейчас она занимается продажей недвижимости, и я думаю, что она полностью счастлива. Она довольна своими способностями и занимается делом, о котором никогда не думала и не догадывалась, что может это делать. Я сражен ее успехом”.

Последняя связь с иллюзиями его старой мечты оборвалась. Из его груди вырываются рыдания... Мы возобновили разговор лишь некоторое время спустя.

“Я думаю, что мужчина призван принимать кардинальные решения во всех мировых проблемах. Однако для того, чтобы стать достаточно жестким и выжить в политической борьбе, вы превращаетесь в законченного дурака. Только через год я понял, что не пошел бы в этот фальшивый бизнес, если бы это помогло мне вернуть ее. Когда вы становитесь старше, тогда на первый план выходит семья, друзья и дети”.

У меня перехватило горло от сочувствия к этому человеку, от его мучительных признаний. Я уже слышала подобные истории от людей его возраста независимо от того, в каких областях они стали победителями. Какой сигнал он просмотрел? Какой выключатель не нажал?

Давайте соединим вместе здравомыслие жены, находящейся в середине жизни, и странные проявления эмоций и ранимости мужа, который тоже находится в этом периоде. Что мы получим? Таинственную историю на пике неопределенности. Погоню за высочайшим возбуждением после утраты личностью частей внутреннего “я”. Практически предсказуемый кризис супружеской пары.

Многие из этих частей внутреннего “я” спрятаны прямо у нас под носом — в наших партнерах. Ведь каждый из нас выбирает партнера, который представляет неизвестные или неразрешимые аспекты нашей психики: “Я полюбила его за жизненную силу”, или: “Я называл ее пылающим камином”. Мы также проецируем на партнера все виды наших волшебных идей: “Моя жена была базовой составляющей любого моего успеха”, или: “Моя безопасность заключается в принадлежности мужу”. Далее на протяжении нескольких лет нам удается маскировать наши собственные ошибки и недостатки партнера. “Она выносит мою подлость и ревность” или:

“Если бы я не посвятила себя ему и семье, то стала бы художником”.

И только теперь, во время перехода ко второй половине жизни, мы сталкиваемся с противоположной по полу стороной в самих себе. Эта странная сторона нас пугает, до сих пор мы не осознавали ее.*

* Среди других исследователей, которые отмечали это явление, была и Бернис Л. Нойгартен, писавшая: "Важные изменения происходят в мужчинах и женщинах в этом возрасте. Мужчины становятся более восприимчивыми, мягкими и заботливыми, а женщины - более отзывчивыми и перестают чувствовать себя виноватыми в агрессивных и эгоцент-ристских побуждениях" (Bernice L. Neugarten. Middle Age and Aging, 1968).

Все подавляемые части “я” не связаны с ролью полов. Как уже неоднократно говорилось, независимо от того, чем мы занимались, существуют некоторые аспекты, которые ранее подавлялись, а сейчас хотят проявиться в нас. Для женщины, выбравшей сначала карьеру, середина жизни — это время ослабить свои усилия и завести друзей, стать компаньоном мужчины, быть более активной в своей общине, дать проявиться духовной стороне.

Решить эту задачу без борьбы невозможно. Баланс взаимопонимания будет нарушен. Открытость к взаимопониманию зависит от того, насколько вы сильная личность (сюда включается и способность к чувству отождествления со своим полом). Каждый раз, когда наш имидж начинает колебаться, а это происходит в каждом переходе, но особенно ощутимо в переходе к середине жизни, мы подозреваем, что нарушаются наши возможности взаимопонимания. Если мы хотим выйти из этой борьбы полноценными существами, мы должны принять нашу противоположную по полу сторону. Но что же у нас останется, когда мы перестанем наделять своих партнеров волшебными силами и снимем с них наши проекции?

Вот что писал по этому поводу Юнг:

“Мы достигли реальной независимости и вместе с ней, я уверен, определенной изоляции. Мы одни для нашей внутренней свободы, это означает, что любовная связь больше не питает нас. Другой пол потерял свою волшебную силу над нами, так как мы узнали его существенные стороны в глубине нашей психики. Сейчас нам не так легко „влюбиться", так как мы не можем полюбить себя в ком-то еще, но зато мы способны на более глубокую любовь, сознательную преданность другому человеку”.

Нелегко проследить здесь связь, но это одна из центральных мыслей книги: принятие нашего внутреннего одиночества позволит нам стать более любящими и преданными. Поняв, что наша безопасность — в нас самих, и найдя защищенность внутри себя, мы сможем стать более великодушными, отдавая себя другим. Возможно, в конце концов удастся уладить ссору между объединяющими и ищущими частями нашего внутреннего “я”.

“Я уверен, — говорит Юнг, — понадобится половина жизни для того, чтобы достичь этой стадии”.

Различное понимание мечты

Мы уже много говорили о супружеских парах, которые взяли курс на развод и в дальнейшем несколько подкорректи-ровали его. В этой главе мы… Невысказанные различия между представлениями мужа и жены о своей мечте сейчас… Сорокатрехлетний писатель признался: “Я был абсолютно напуган, обнаружив, что Джун считала (она призналась в этом…

Зависть по отношению к жене

Находясь на той же стадии развития личности, ее муж находит себя в совершенно другом состоянии. Независимо от того, какого успеха он достиг, перед… Многие мужчины, с которыми я беседовала, завидовали своим женам. “О, боже мой. Сегодня она невероятна, — сказал один бизнесмен, описывая свою супругу. — Она выглядит великолепно. Она…

А куда ушли дети?

Моей дочери одиннадцать лет. И она только собирается из бутона превратиться в цветок и затем — в спелый плод. Две слабых клубнички сладко наполняют… Однако я уже знаю о горьком опыте матерей, отпускающих своих детей. В беседах… После всех лет, потраченных на создание карьеры (или потраченных напрасно), мужчина в середине жизни часто…

Мать отпускает из гнезда

Однако они не видят различий между жизненными циклами мужчин и женщин и не учитывают тот факт, что служение другим людям — обычное для женщины дело.… Когда женщина во второй половине жизни ищет обновление цели, это вызвано тем,… Но основное различие между мужчинами и женщинами заключается в степени производительности. Утрата репродуктивной…

Вторая попытка гражданина-солдата

Солнце в эту весну растекалось по долине как жидкое серебро. У него было много времени. Годы бедности остались позади. Десять лет он был бедным,… Его жена случайно открыла конверт на имя Килпатрика, пришедший из корпуса… “Я хочу участвовать в боевых действиях во Вьетнаме. Я хочу служить государству”, — ответил он ей.

Кто это сделал?

Нет. Основная идея, которая скрывается за изменениями, вызывающими развитие, заключается в следующем: вопросы никогда не решаются раз и навсегда.…    

Глава 22

СЕКСУАЛЬНЫЙ АЛМАЗ

 

Я умышленно оставила напоследок обсуждение сексуальных и физиологических изменений, которые происходят в организмах женщин и мужчин в середине жизни. Что первично — психологические или физиологические изменения? Несомненно, что изменения на гормональном уровне стимулируют некоторые психологические сдвиги в середине жизни. Когда сорокалетний женатый мужчина говорит, что его сексуальные отношения с женой разладились, или женщина такого же возраста заводит любовника “для того, чтобы поддержать брачный союз”, то обычно оказывается, что изменения в сексуальном плане являются не причиной, а следствием всех вышеописанных изменений в перспективе.

Многие современные женщины смело выставляют свой сексуальный потенциал именно тогда, когда у мужчины наблюдается снижение сексуального желания. Для мужчин даже мысль об этом может стать катастрофой.

“Импотенция” в середине жизни объясняется в девяноста процентах случаев разрушающей комбинацией незнания и тревоги мужчины за свою сексуальную состоятельность. Это подтверждают многие исследователи. Например, Мастере и Джонсон пишут: “Восприимчивость мужчины к малейшим сомнениям в его сексуальной доблести просто невероятна”. Любое колебание на гормональном уровне, беспокойство, страх потерять мужскую силу — все это может привести к тому, что у него в первый раз не произойдет эрекция. Даже малейшее предположение, что его сексуальная сила уменьшается, может привести мужчину в середине жизни к неудаче при повторной попытке, что часто ассоциируется с унижением.

Он отмечает, что медленнее возбуждается. Если раньше на возбуждение уходили секунды, то теперь эрекция наступает в лучшем случае только через несколько минут. Он также справедливо отмечает, что она медленно к нему возвращается. В сладком юном возрасте он мог ходить с эрекцией практически целый день, теряя ее на непродолжительное время, когда занимался любовью или онанизмом. Но сейчас каждый сексуальный акт имеет определенное начало и конец. И может пройти несколько часов или целый день, прежде чем он снова почувствует эрекцию. Да, он уже не тот, что раньше.

Сравнения, ужасные сравнения... Они могут привести его к тому, что он поверит в приближение окончательной сексуальной немощи. Пытаясь насильно вызвать у себя эрекцию, которая, как он считает, скоро может стать недостижимой, он может довести себя до вторичной импотенции. Это означает, что, имея здоровый сексуальный опыт в прошлом, сейчас он не способен удержать член в напряженном состоянии хотя бы четверть или половину обычного времени. Этот эпизод “импотенции” может стать для него моделью поведения, которой он будет придерживаться.

Исследования Мастерса и Джонсон убеждают нас в том, что “импотенция” объясняется психологическими причинами. Тем не менее, четвертая часть мужчин становится импотентами в возрасте шестидесяти пяти, а половина — в возрасте семидесяти пяти лет.

Что же является нормой? Как должен вести себя мужчина, которому исполнилось тридцать пять? Он чувствует, что с ним что-то происходит, но никто не может ему подсказать, как это объяснить. Большинство мужчин просто не спрашивают об этом других. А если бы и спросили, то вряд ли получили бы прямой ответ. Уровень обмана в сексуальных вопросах очень высок. К тому же каждый мужчина думает, что его неудача в сексуальном плане в некотором роде является исключением.

Мужчина в середине жизни имеет значительные преимущества. Для него становятся естественными более продолжительные занятия любовью. К тому же он способен к углублению взаимопонимания. (Взаимопонимание не процветает, если ему необходимо доказывать свою мужскую силу.)

Один мужчина рассказал мне, какими страшными ему казались некоторые изменения в нем и как он боролся с ними на протяжении пяти лет. В тридцать лет он развелся с женой и был словно жеребец. Когда его возраст стал приближаться к сорока и он счастливо женился во второй раз, одна из бывших любовниц пригласила его на вечеринку. В это время его вторая жена уехала по делам из города. “Я подумал, что мне стоит попытаться. Мне всегда все удавалось в сексуальном плане”. Когда он затащил соблазнительницу в постель, то почувствовал не только чувство вины, но и свою беспомощность. Он не ощущал никаких эмоций — все его чувства были с новой женой. Эта другая женщина (как и многие женщины старшего возраста, как он позднее заметил) была агрессивной в любви.

“После нескольких раз, когда я не смог пробудить в себе желание, я начал понимать, что меня принуждали к тому, чего я не хотел”.

Он не мог сейчас заниматься любовью по требованию. Кроме того, его стало возмущать то, что от него требуют другие женщины. Со временем он все больше и больше привязывался к своей жене и стал более ранимым. Ему было нелегко переключиться с мысли о доминирующей роли секса в его жизни на желание любви к одному партнеру. Постепенно он начал находить в этом свои прелести.

“Я почувствовал себя свободным, когда перестал волочиться за каждой юбкой”. Но даже когда изменение стало позитивным, этот мужчина все равно сопротивлялся ему.

В биографиях многих мужчин описаны их увлечения молодыми женщинами, которые, как предполагалось, должны были в середине жизни восстановить их угасающую мужскую силу. Иногда эти увлечения помогают рассеять страх. А иногда любовная интрига вызывает у мужчины пассивность по отношению к женам. В любом случае он растерян и чувствует себя виноватым.

Когда Джо объявляет на вечеринке, что не стал бы спать с женщиной старше сорока лет, или Сэм говорит своим друзьям, что проведет сегодняшнюю ночь с семнадцатилетней девушкой, они демонстрируют страх перед своей мужской несостоятельностью. Сорокалетняя женщина не оценивается ими как индивидуальность. Имя семнадцатилетней девушки не указывается. Не говорится ни о каких личных качествах. В обоих примерах женщина рассматривается только как показатель возраста.

Теперь понятно, почему мужчина начинает чувствовать женские качества в себе именно в этот период. Он ощущает некоторую угрозу в смене поведения партнера. Признаки изменений, которые проявляются в представителях обоих полов в сорокалетнем возрасте, не могут быть правильно осознаны на протяжении по крайней мере нескольких лет. Но если мужчина не поймет или не сможет принять этот процесс, это может привести к замыканию чувств. Сексуальные опасения только усугубят ситуацию. С одной стороны, мужчина чувствует, что теряет мужскую силу, а с другой стороны, опытная женщина такого же возраста знает слишком много и слишком многого ожидает от мужчины. Наиболее очевидный способ защиты в этом случае — умерить желания женщины.

Вся сексуальная жизнь мужчины может быть сведена к общению с публичными женщинами, которые мало чем отличаются друг от друга и которых используют и выбрасывают за ненадобностью. Работа проститутки оплачивается. Модели, работающие в массажных кабинетах, действуют, как игральные автоматы, после того как вы опустите монетку. Некоторые мужчины включаются в своего рода соревнование, пытаясь соблазнить чужих жен или подруг. Это форма мужского соперничества, в котором женщина может быть обесценена тем, что тоже неверна мужу. Добавьте сюда также и сексуальный фетишизм. Многие читатели газеты “Фетишист Тайме” — сорока- и пятидесятилетние мужчины. Мужчина может настоять на сексе в невероятных одеяниях. Постепенно он может стать одержимым ногами или темными сосками женщины, или чем-то еще. Возможно, реальным мотивом является не привлечение, а развенчивание как можно большего числа женщин.

Основой невежества является то, что до недавнего времени американский мужчина не имел надежного источника информации о сексе. Сначала он был маленьким мальчиком, а юноши говорили ему: “Когда повзрослеешь, тогда и узнаешь”. Затем, став юношей, он в свою очередь говорил невежественному мальчику, что тот все узнает потом. Затем он закончил колледж, стал мужем и отцом. Он редко задавал девушкам определенные вопросы, боясь показать свою неосведомленность.

Нарушение эрекции в середине жизни вызывает у мужчин панику.

Единственное, что должен предпринять мужчина, согласно мнению доктора Дэвида Маркотте из института Кинси, — это обратиться к врачу и описать свои проблемы. Однако, согласно стандартам мужественности, принятым в этом обществе, мужчина не может рассказать кому-то о своей действительной или воображаемой слабости. Кроме того, у нас нет специалистов, которые разбирались бы в том, что происходит с мужчинами в среднем возрасте. Разве мужчина имеет обычно продолжительные доверительные отношения со своим урологом, как женщина — с гинекологом? Мужчины не представляют, сколько всего переносят женщины на приеме у гинеколога. Роль мужчины в репродуктивный период не требует этого. Большинство мужчин не могут признаться в существовании у них сексуальных проблем даже перед врачом.

Но и рассказав об этом, какую помощь они получат от врача общей практики, который, как правило, не обучен решать сексуальные проблемы? Он не рассматривает весь сексуальный опыт мужчины и не расспрашивает о ситуационной импотенции, вот в чем проблема. Пациент обычно обманывается в своей реальной проблеме, описывая врачу другие физические симптомы типа “я истощен, я устал, я перегружен” или выдумывая органический фактор. Если врач задаст ему прямые вопросы о его сексуальной жизни, то пациент, вероятно, солжет. В результате этого переливания из пустого в порожнее врач скажет ему: “Не беспокойтесь ни о чем. Это естественная часть процесса старения организма” (что следует воспринимать как “вам это больше будет не нужно”).

Между тем, представительница женского пола часто, в буквальном смысле слова, рыщет в поисках добычи. Женщина старше тридцати лет чувствует расцвет своих сексуальных желаний, которые до поры до времени дремали в ней, и ощущает сильную потребность в оргазме. Мужчина, который находится рядом с такой женщиной, испытывает от этого некоторые неудобства. Мастере и Джонсон авторитетно заявляют: “Женщина обычно удовлетворяется после трех-пяти оргазмов”.

Получается, что перед нами замкнутый круг: женщина в середине жизни активно ищет удовлетворения своих безудержных сексуальных желаний от мужчины, который пасует перед открытым требованием женщины и вынужден отступить. Как же природа-мать могла все так извратить?

Некоторые факты сексуальной жизни мужчины и женщины

Женщины и мужчины в восемнадцать лет начинают одинаково. В двадцатилетнем возрасте они начинаются двигаться в противоположных направлениях во всех… А теперь вернемся назад и добавим недостающие детали... Первые пять недель… Оба пола непрерывно производят противоположные половые гормоны. Женщина, которой в порядке эксперимента вводят…

Расхождение сексуальных жизненных циклов

В двадцатилетнем возрасте проявляется массовое отличие в ролях представителей обоих полов. Эти различия в социальных ролях начинают разделять их по… Закончив вынашивать ребенка и родив его в тридцать — тридцать один год,… А что же мужчина? Что в нем изменяется и что остается с ним навсегда? После тридцати (с этим все соглашаются) мужчина…

Цивилизованный мужской оргазм

"Трудно найти другую подобную ситуацию, в которой проявлялась бы быстрота и эффективность реакций индивидуума, хотя эти качества могут… В некоторой степени мы должны поблагодарить Кинси от имени нескольких… Оргазм мужчины не происходит естественным путем. Бер-дуистелл утверждает, что очень часто, хотя американцы и…

Любопытные скачки тестостерона

Если обезьяна-резус является номером первым в иерархии своей колонии, то уровень тестостерона у нее выше, чем у других обезьян. Можно заключить, что… Уровень тестостерона не является чем-то, что индивидуум уже “имеет” независимо… Подобные модели можно наблюдать и у людей, хотя в этой области проводилось еще мало научных исследований. Лишь недавно…

Тайны критического возраста

Эта “спираль” все больше и больше закручивается и может “подвести его под монастырь”. Чувствуя, что безопасность ускользает от него, мужчина… Возникают два вопроса: у скольких мужчин развиваются серьезные нарушения… Свыше пятнадцати процентов мужчин страдают от резкого снижения уровня тестостерона, связанного с симптомами нарушения…

Секс и Климакс

Климакс подкрадывается на цыпочках. Большинство женщин думают, что если у них регулярно происходят месячные, то климакс для них еще не наступил.… Мы не были уверены, что эти гормональные колебания происходят в сорокалетнем… Я уже говорила, что девяносто процентов женщин в настоящее время уже не приводят в трепет проблемы, связанные с…

Глава 23

ОТБРАСЫВАНИЕ ФАНТАЗИЙ

 

В Калифорнии я наблюдала за женщиной, которая была моим кумиром в девичестве. Прима-балерина известной американской балетной труппы, она выступала по всему миру и в сорокалетнем возрасте продолжала танцевать. Я помнила красоту ее черт, черный шиньон волос, мускулистое напряженное тело. Люди говорили мне, что сейчас она счастливо вышла замуж. Я позвонила ей, и она без колебаний пригласила меня к себе.

Дверь мне открыла коренастая женщина с крашеными рыжими волосами. Ее свободная блузка выбилась из-под пояса широких брюк. Я назвала имя балерины. Женщина протянула мне руку и улыбнулась. Это была она.

Пройдя в солярий, наполненный солнечным светом, она предложила мне сэндвич. К нам присоединился ее муж, скромный жизнерадостный мужчина лет на десять младше ее. Они прекрасно подходили друг другу, и было очевидно, что они говорят друг другу комплименты. Когда я спросила их об этом, балерина улыбнулась, а ее муж ответил: “Я не могу себе представить жизнь без такой жены, как Ирина”.

Они рассказали мне свою историю. Оба эти человека нашли в себе силы переступить те барьеры, которые им препятствовали и сдерживали их раньше. На примере танцовщицы можно ясно проследить переключение в сорокалетнем возрасте и то, как оно проявляется в женщине, сделавшей карьеру, но никогда не имевшей детей.

Тело было ее инструментом. Она начала тренировать мышцы до того, как научилась читать. Кости росли, а она без устали делала наклоны и мучила себя у балетной стойки. Она должна была угождать своим русским родителям. Друзья и удовольствия были оставлены на потом. Сначала она должна была закончить обучение. Ирина подчинилась дисциплине. Ее любовником был ее талант, и она была ему моногамно верна, проводя утро у балетной стойки, после обеда репетируя, а вечером участвуя в представлениях. Все знают, как самозабвенно трудятся танцовщицы и профессиональные гимнасты, любуясь своим телом.

“Одна часть меня была счастлива, а другая не могла этого принять, — говорит она. — Я всегда разрывалась между мыслями о карьере и тем, что, по моему мнению, должна иметь женщина”.

Пути супругов раньше несколько раз пересекались, но на короткий период. Впервые они встретились в то время, когда она была еще молода и озабочена приличиями. Когда они встретились во второй раз, она уже была известной балериной, и он стал ее другом-поклонником. Однако им часто приходилось расставаться. То она, то он был на гастролях, и они какое-то время не виделись. А она хотела стабильности, хотела остановиться, обзавестись домом. Эта неопределенная идея дома не приходила, да и не могла прийти ей в голову раньше. В течение сорока лет ее двигало вперед честолюбие.

“Я не чувствовала этого до тех пор, пока не достигла определенного периода зрелости. Тогда я поняла, что кроме бесконечных театральных ролей в жизни должно быть еще что-то”.

Они вместе были на гастролях — почитаемая всеми прима-балерина и задумчивый молодой хореограф.

Они закончили выступления в оперном театре Колоньи и, с трудом втиснувшись в его маленький автомобиль, поехали в Рим. Дорога до Рима заняла всю ночь.

Когда они проезжали через Блэк Форест, она выбросила свои пуанты. Со смехом она стала выбрасывать все оставшиеся семьдесят пар пуантов. “Вот так! — подумала она. — Наконец с этим покончено!” Он был безумно рад этому.

В Риме она оставила балет и с жадностью принялась наверстывать упущенное, не отказывая себе ни в чем, и сразу начала резко поправляться. Через несколько недель она стала походить на пышку. Это доставляло ей удовольствие — она всегда подсознательно к этому стремилась. Каждое утро он уходил работать над постановкой очередного балета, а она ничего не делала и была безмерно счастлива. Он восхищался тем, как все у них замечательно, и считал, что они подходят друг другу. Их брак поразил всех друзей. Те зло шутили над ними: “Надеемся, вам всю жизнь будет нравиться танцевать вместе”. А как же ее карьера? А разница в возрасте? Это просто безумие! Окружающие предполагали, что их брак будет недолгим.

Они живут вместе уже пятнадцать лет.

В середине жизни, когда наши ранее подавляемые чувства требуют выражения, мы должны отказаться от навязанной нам структуры жизни. Часто процесс начинается с полного разрушения и продолжается, движимый фантазией, до другого экстремального значения. Балерина бросает вызов дисциплине, которой подчинялась сорок лет, и наслаждается тем, что набирает вес и становится ленивой. Однако скоро новое экстремальное значение достигает предела. Многие из нас вынуждены двигаться назад и вперед между такими экстремальными значениями до тех пор, пока не будет найден путь объединения важных частей нашего внутреннего “я” в одно целое.

Прежде Ирина даже не мечтала о таком романтическом бегстве от обязательств. Однако она не могла навсегда удовлетвориться тем, что ничего не делает и смотрит телефильмы, пока муж не придет домой. Она должна включить себя в творческий процесс. Но этот творческий процесс не должен был разрушить ту гармонию семейной жизни, которой она так дорожила. Она уже испытала поверхностность прежней жизни. Преданная душой и телом балету, она достигала успехов благодаря своим способностям, но ей не пришлось бороться с собой, когда она принимала решение оставить балет. Это было ее личное решение.

“У меня была карьера, и я чувствовала себя надежно защищенной, — говорит Ирина. — Мне, по всей вероятности, не оставалось ничего иного, кроме как продолжать это. Но я сделала другой выбор”.

Она стала ассистентом мужа, творческим наставником, духовной матерью, впрочем, называйте, как вам угодно. Он избрал для себя новый путь и стал директором театра. Она всегда поддерживала его: в поисках места гастролей, в подборе актерского состава и реквизита, в предсказаниях, будет аншлаг или нет. С самого начала он во всем полагался на нее.

“Если я не мог определиться, у нее всегда находилось разумное решение, — говорит он. — У Ирины великолепный вкус.

Ей удается показать мне все в перспективе. Иногда я слишком самокритичен, а она спасает меня от самобичевания. Я люблю поспать подольше, а Ирина просыпается рано”. Он усмехается. При всех ее достоинствах он не чувствует себя полностью зависимым от нее. Может быть, поэтому он не хочет никуда уезжать без нее. “Мы никогда не расстаемся”.

Ирина подтверждает их экстраординарную закрытость. Нетрудно увидеть, куда направлен ее инстинкт продолжения рода. “У нас нет детей, поэтому мы заботимся друг о друге. Мы постоянно находимся дома”. Они понимают друг друга с полуслова. Муж смотрит на Ирину: “Не знаю, говорил ли я это, но только благодаря тебе я научился реализовывать свой потенциал и выполнять то, на что способен”.

“Он мой начальник, а я ему подчиняюсь. Это прекрасно”.

“Она это просто так говорит”.

“Но я не смогла бы сделать все то, что делаешь ты”.

“Это другое дело, — соглашается он. Теперь его самолюбие удовлетворено. И они легко переходят на игривый тон. — Скажем так: я делаю всю тяжелую работу, а она может позволить себе пробежаться по магазинам”.

“А теперь я хочу вернуться к своим делам, поскольку меня все это утомило”.

Вот так обстоят дела в этой семье.

Изменение образа жизни

Но наибольшим искушением при изменении образа жизни является фейерверк романтической любви. Что может иметь такое терапевтическое воздействие в… Проходят месяцы (шесть — магическое число), и вспышка романтической любви… Если любовники устраивают друг друга, то они должны быть готовы радикально изменить условия своей жизни. Но через…

Обновление в жизни

“Не окажите ли вы мне любезность?” Он узнал голос подруги дочери. “Хорошо. Что я должен сделать?” “Научите меня, как правильно заниматься любовью”.

Глава 24

ЖИЗНЬ ВНЕ РЕАЛЬНОСТИ

 

Никто не знает, почему мастер боится закрывать глаза. Почему в сорок три года ему все труднее становится сохранять равновесие в жизни. Успех его больше не поддерживает.

Приглашение из Парижа Аарон получил в сорок лет. Это был крутой поворот. Ведущие представители французского дизайна предлагали ему организовать выставку новых американских работ. Выставка Аарона изменила направление дизайна во Франции, его показ стал крупным культурным событием. Он начал получать приглашения от дизайнеров всего мира. Было организовано международное турне, и выставка стала путешествовать по свету. Аарон и его жена путешествовали вместе с выставкой.

Несмотря на славу, знаменитый прием в Париже, Токио, Милане, Аарона преследовало горькое чувство потери. На приеме в Париже ему сообщили, что его друг попал в больницу и лежит при смерти. Когда он пил шампанское в Италии, то получил известие о смерти друга. Аарон начал анализировать эти события. В его голове сформировалась мысль: “Ты должен быть готов отказаться от всего”.

Ведущие критики называли его “самым влиятельным дизайнером нашего времени”. Он прочитал статью. Затем закрыл глаза и отдался мыслям. Чувство внутреннего изнеможения было так сильно в нем, что он не хотел больше этому сопротивляться.

“Это началось, когда я женился. Я начал активно работать, чтобы избежать принятия важных решений в личной жизни. Я создаю продукт, который пользуется спросом, но спрос постоянно меняется, и я должен все время перепрыгивать с проекта на проект, не давая себе времени подумать, для чего я это все делаю. После сорока я понял, что не хотел анализировать свою жизнь. Мысль о том, что нужно остановиться и проанализировать происходящее, показывает мне, что что-то изменилось”.

Он родился в столице на заднем дворе бакалейно-гастро-номического магазина, в мрачном бедном квартале, который его стараниями стал более веселым и пригодным для проживания. Люди указывали на его работу и говорили: “Это Аарон Коулман Уэбб”. Многие люди тратят годы в метаниях между двумя стульями, пытаясь определить, кто же они: изобретатели или администраторы, оригинальные исследователи или преподаватели, адвокаты или политики, политики или наемные писаки. Карьера же Аарона была ему предельно ясна. Вокруг этой карьеры и формировалась его жизнь, начиная с пяти лет.

Но он не оказался в замкнутом круге, как Килпатрик — гражданин-солдат. Аарон проверил свои чувства с помощью гуру, занимаясь карма-йогой. Однако все его усилия были направлены на то, чтобы найти уникальный технический дизайн для разрешения утонченных художественных проблем. Критики говорили, что это “одна из уникальных американских работ Уэбба”. Он радовался, зная, что берет информацию со всего мира и сплавляет ее с опытом древних веков, стилизуя свои произведения под настоящее время. Он полностью проницаем. Если сравнивать его с Джеем Пэрришем, то они окажутся на разных полюсах. Одно дело — прислушиваться к импульсу в самом себе, как это делает Пэрриш, и совсем другое дело — желание обогатить свой опыт, оттолкнувшись от старых формул. Аарон Коулман Уэбб является настоящим вундеркиндом.

Кажется, что он идет по ступеням развития, как по траве. Я знаю его уже несколько лет. Он тратит свое богатство на рок-звезд и на дешевые греческие рестораны так же легко, как и на высокое искусство. Некоторые просто наблюдают, а он пытается впитать все, что видит. У него нет какого-то особого творческого подхода. Если на студии возникает проблема с дизайном, он стремится ее решить. Он носит джинсы. Наталкиваясь на кого-то, он его целует.

Его жена Мишель, напротив, существо неземное. У нее свое, свойственное только ей, художественное воображение. Она великолепно готовит или, вернее сказать, готовила. Теперь готовит он. На выходные они уезжают в старый деревенский дом. Детей им заменяют многочисленные друзья и коллеги.

Но закрыв глаза и забыв на некоторое время о внешних достижениях, Аарон Коулман Уэбб остается один на один со своими чувствами и ощущает изнеможение от борьбы с ними. “За последний год я обнаружил, что подавлял в себе многое, что казалось несовместимым со мной. Эти подавляемые чувства, которые я всегда отказывался признать, сейчас прорвались на поверхность, и я больше не хочу их сдерживать. Я хочу принять ответственность за то, что действительно ощущаю. Эти чувства помогают мне стать таким, каким я должен быть. Я просто шокирован размахом и глубиной этих чувств: чувства страха, зависти, жадности, жажды соперничества. Они поднимаются во мне, когда я хочу их увидеть и почувствовать. Сколько энергии мы тратим на то, чтобы подавить эти чувства и не признавать боль”.

Мишель закончила ту же школу дизайна. Однако во всех других отношениях она была экзотичной. Он был городским евреем, похожим на яичный крем. Она была похожа на белое молоко с фермы. Он задумывается: “Сейчас я понимаю, что меня привлекла не только ее красота, но и то, что она была абсолютно не из моего окружения”.

Как-то я спросила: “Мишель тоже хотела быть дизайнером?”

“Не знаю. Она никогда этого не говорила и не показывала”.

Закончив школу дизайна, Мишель заменила Аарона Коул-мана Уэбба. Он был в Европе на выставке и присылал ей почтовые открытки с приветствиями “новой девушке”. Люди говорили, что Аарон быстро схватывал перспективу. Однако оказалось, что она делает это еще быстрее. До того как положить глаз на этого мужчину, она постоянно соперничала с ним.

“Странно, что в работе я оказалась значительно лучше Аарона, — сказала она мне. — Затем все переменилось. Я хотела выйти замуж и чувствовать себя защищенной. Однако брачный союз означал конец моей творческой карьеры. У меня проявилось много амбиций и потребность выразить себя через Аарона. У него были такие планы, о которых я даже не осмеливалась мечтать. И я полюбила его планы”.

Аарон собирался создать свою фирму и сделать ее настоящей общиной. Вместе с партнером они начали нанимать молодых дизайнеров с оригинальными идеями. Они были убеждены, что каждый человек должен сам определить свое направление. В результате люди получали признание, становились известными и покидали фирму. На их место приходили новые. Аарону

нравилось, что одни специалисты уходят, а другие приходят. Он чувствовал отцовскую гордость за создание поколения дизайнеров.

Домашние дела были сейчас целиком предоставлены Мишель. Она научилась покупать различные зеленые салаты и измельчать их в кухонном комбайне. Дома должны были всегда стоять живые цветы. В холодильнике — храниться запасы. Даже если гости мужа приходили в последнюю минуту и присоединялись к обеду, все равно они получали не просто гамбургер. Зато тогда она не чувствовала за собой вины, если остаток дня проводила за своими книгами и со своими мыслями.

Однажды Аарон предложил ей подготовить выставку картин и устроить показ для школы искусств, в которой он преподавал. Мишель, казалось, без труда разработала идею тематической выставки. Она предлагала свести вместе множество художников и представить их работы по одной тематике, а не устраивать скучные тематические выставки одного художника. Эта тенденция была быстро подхвачена галереей на Мэди-сон Авеню. Мишель напряженно и хорошо работала в течение пяти лет. Затем, непонятно почему, она прекратила работать, возвратилась домой и снова принялась составлять свежие букеты и готовить овощные салаты и закуски для гостей Аарона.

“Мишель была великолепной женой, — говорит Аарон. — Она всегда оказывала мне поддержку и понимала меня. Она была грациозной хозяйкой, приятной, обворожительной, желанной. Самое главное, чего я хотел от нее, — чтобы она обеспечивала мир в душе”. Сейчас он может покопаться в этих иллюзиях и обнаружить свои мотивы. “Это признание дается мне очень нелегко. Я осознаю, что просто искал ситуацию, свободную от взаимопонимания в глубоком смысле этого слова. В этой ситуации мне не нужно было бы разоблачать себя. Возможно, я только поэтому выбрал жену из совершенно другого окружения. Если бы она не действовала в соответствии с моей мечтой, я мог бы обижаться на нее. Это был очередной механизм, препятствующий развитию взаимопонимания”.

Аарону было под сорок, когда заболела его мать. В этом возрасте мы начинаем думать о своей смертности. Его преследовала одна мысль, и каждое утро, просыпаясь, он приходил к безжалостному выводу: “Ты скоро умрешь”. Аарон впал в депрессию, и, вероятно, поэтому у него начался колит. Мать всегда защищала и поддерживала его художественные мечты, в то время как отец их не одобрял. После такой идентификации его “внутреннего сторожа” со своей матерью было неудивительно, что его внутреннее “я” умирало вместе с ней.

В тот день, когда Аарон узнал о смерти матери, навязчивые мысли о том, что он скоро умрет, прошли без следа. “В моем сознании произошел сдвиг, у меня появилась определенная цель: продвинуть свою фирму и сделать ее лучшей в мире”. Его способность воспринимать идеи других людей и их планы резко уменьшилась. “Это абсолютно не зависело от того, считал ли я эти замыслы практически обоснованными или нет. Я не хотел ничего от других. Меня не интересовало, были ли их идеи эффективными, или нет”. Взаимоотношения Аарона с партнером стали натянутыми. “Я хотел достичь такого уровня профессионального мастерства, который позволил бы мне освободиться от всякого управления, и вознестись так высоко, чтобы никто не смог меня больше критиковать. И я практически добился этого”.

“Вы рассказывали жене о страхе смерти, который вас преследовал?”

“Совсем немного”.

“Она принесла мир в вашу душу?”

“Надеюсь, что да”.

“Но тогда у нее был свой собственный эмоциональный кризис?”

“Да. В наших взаимоотношениях Мишель рассчитывала на мои родительские качества, мою поддержку, силу, она считала, что я знаю, куда иду. Проявление слабости с моей стороны негативно сказалось на наших взаимоотношениях. Если я был ненадежен, чувствовал свою слабость и страхи, то страх Мишель, которая от меня зависела, приводил ее просто в паническое состояние. А это, в свою очередь, еще больше усиливало чувство страха во мне. Такие взаимные чувства были очень опасны для нас. Слабость, которую я проявлял, усиливала чувство опасности у Мишель. Эта система могла разрушить наши взаимоотношения”.

А где была Мишель в тридцать восемь лет? В одиночестве в деревенском доме читала книги о мужчинах, использовавших идеи женщин, которые их любили. Она мучила себя вопросом: “Почему же так получается? Там написано, что женщины являются только воспитателями и заботятся о других?” Внезапно она испытала отчаянную потребность обрести равновесие. Мишель выбежала во внутренний дворик и встала на голову. Теперь она на какое-то мгновение ощутила мир в себе. Однако ее била внутренняя дрожь. Внезапно в шее что-то щелкнуло, и Мишель упала. Тело отказывалось служить ей. Почувствовав, что пришло время умирать, она лихорадочно стала искать в доме таблетки. Однако ей удалось обнаружить лишь бутылочку с таблетками, содержащими витамин Е, который нужен для продолжительности жизни. Ей ничего не оставалось, кроме как рассмеяться.

Однажды во время беседы обычно ровный голос Мишель задрожал, и она перешла в наступление.

“Я сделала Аарона лучшим дизайнером, — заявила она. — И меня не волнует, если кто-нибудь, в данном случае вы, не верите в это”.

Я сказала, что верю, и вижу доказательство этого.

Она продолжала: “Я всегда давала ясно понять людям, которые соперничали со мной, что я с ними не в игры играю. И не важно, выиграла бы я и стала победителем или проиграла и стала побежденной. Однако Аарон не считал, что я могу соперничать с ним на его поле. Он не думал, что мы можем работать в одной области”.

“Но почему же вы, удачно разработав тематику выставок и устроив картинную галерею, в дальнейшем отказались там работать?”

“Думаю, я боялась, что, втянувшись в это дело, останусь одна”.

Автономия равняется одиночеству. Эта идея постоянно преследует женщин! Если женщина не преодолеет это заблуждение раньше, то на перекрестке, за которым находится середина жизни, она испытает сильный страх при столкновении с ним.

Для Аарона выставка во французском музее знаменовала официальное окончание определенного периода жизни. Чтобы услышать самого себя, он сказал своему окружению: “Формально мне уже говорили, что я хороший мальчик, что сделал хорошую работу. Это означает, что пришло время еще что-нибудь изобрести, еще что-то сделать”.

Но сказать — это только полдела. Ему пришлось еще побороть собственный панический страх. Не обновив себя, он должен был бы повторять старые формулы, то есть стать архивариусом собственных трудов. Но нет, ему пришлось пересмотреть методы, которые принесли ему успех, и проверить, не застоялся ли он как творческая личность. В этом процессе для него существовала опасность рухнуть вниз с пьедестала.

В конце нашего первого официального интервью Аарон говорил о своих попытках “немного выйти за рамки привычного”. В то же самое время он заметил, что нужно “контролировать процесс”. Его голос снизился до шепота: “Я не знаю, что делать. Я узнал, что во мне скрываются пассивность, зависимость, слабость, непрочность. Все эти чувства вызывают у меня отвращение на интеллектуальном уровне. В качестве противовеса я должен разрешить себе признать свою собственную агрессию и все такое прочее. Для меня это время смятения, личной растерянности”.

Мишель. Поразительно белый цвет кожи. Мягкий сероватый оттенок под глазами. Сверкающие темные глаза. Она всегда казалась мне женщиной-фантазией, о которой мечтает каждый мужчина. Ее основное качество —неуловимость. Ее жизнь наполнена художественными видениями, фантазиями, нетерпимостью, непрерывным курением.

Никто никогда не знает, что она будет делать в следующий момент. Можно наблюдать, как она со свежей гарденией на груди глубоко затягивается крепкой сигаретой “Лаки Страйк” и говорит о радости быть уличным разносчиком. Да, однажды, когда ее муж уже добился успеха, она стала продавать утиль вместе со старухами в переполненной части города. Это была ее идея. В следующий раз я узнала, что она поступила на четырехгодичные курсы эзотерической философии.

Мы отложили разговор на более позднее время.

Прошел год. Я увидела, как она промелькнула в толпе вместе с Аароном на вечернем приеме по случаю празднования окончания выборов. Она выкрасила волосы в огненно-рыжий цвет и завила их локонами. На фоне ее молочной кожи и нежных черт лица новая прическа выглядела несколько истерично. Однако это только сделало Мишель более заразительной, более дразнящей.

“Нет, — подумала я. — Красота Мишель не умрет. Ее свечение останется и продлится долго, никто не знает сколько, пусть даже в несколько гротескном стиле”.

Я позвонила ей и хотела договориться о встрече. У нее был ледяной голос. Через несколько дней она позвонила и отменила встречу.

“Меня трясет с того момента, как вы мне позвонили, — объяснила она. — На меня свалилось так много мыслей. Во мне просыпаются чувства, на которые я долгое время не обращала внимания. До сих пор я не думала, что уже достигла среднего возраста. Я боюсь признаться, что мне страшно”.

Я сказала, что она еще не подошла к среднему возрасту. Ей было сорок два года. Возможно, она стояла на пороге середины жизни. Мишель ответила словами, в которых великолепно можно уловить то, что многим людям очень трудно описать:

“Очень странно, но во мне что-то гудит”.

Через несколько часов Мишель перезвонила мне и сказала, что желает внести вклад в мою книгу и честно рассказать о своих неопределенностях. Она хотела бы это сделать до того, как книга будет составлена.

Мы встретились в ее любимом ресторане, где никто никуда не спешит, где никто не устраивает деловые встречи и где ром подается вместе с гардениями.

“Это случилось со мной в воскресенье, после нашего разговора. Может быть, рано или поздно это происходит со всеми людьми. Я была твердо уверена в своих способностях. Однако если они не признаны, то их как бы и нет. А ведь вы можете умереть до того, как проявите свои способности. Я осознала это впервые. До этого момента для меня были важны борьба с мужем, который отстаивал свою роль во взаимоотношениях, перекладывание вины на внешние обстоятельства, на мать, отца, место, куда вас определило общество. В воскресенье я в первый раз задумалась, поняла свою собственную роль во всем и признала все чувства, которые до этого момента пыталась скрывать. Все стало ясно”.

Я сказала, что это был хороший признак.

“Не знаю, хороший ли. Я ощущаю неуверенность в своих силах”.

Мишель рассказала мне, что хотела дать объявление в газету с перечислением всех своих знаний и навыков, которые приобрела за эти годы. Она срочно хочет выплеснуть свою энергию и поделиться ею с другими. “Я думаю, что в первый раз почувствовала в себе желание стать матерью”, — добавила Мишель.

Этот вопрос об отсутствии детей очень важен. С раннего детства, когда она узнала, откуда берутся дети, за ее спиной раздавался голос матери, постоянно повторяющий одну и ту же фразу: “Я хотела стать художником, и я стала бы великим художником, если бы не появилась ты”.

“Девушки обычно смотрят на своих матерей, как на пример того, кем они хотят стать. Я отказалась от этого достаточно рано. Я не хотела быть такой, как мать, ибо она сама не хотела, чтобы я такой была”. Мишель вспомнила, как мать рисовала ночами, как она объясняла маленькой девочке, что изобразить лошадь не просто, и терпеливо показывала каждый элемент ноги лошади, как он должен быть нарисован. В этих воспоминаниях мы обнаружили кое-что важное, что приоткрыло завесу в отношениях мать—дочь.

“Я поняла. Я хотела быть похожей на нее! — воскликнула Мишель. — Я почувствовала, что желание стать художником больше, нежели желание иметь детей. И абсолютно уверена, что отказалась от детей, чтобы выполнить желание матери”. В ее голосе не было сожаления.

Отец же, неудачник, все надежды которого были разрушены, предупреждал ее: “Знай свое место в жизни. Ты скромное дитя из очень скромной семьи. Не ставь себе слишком высоких целей. Ты только потерпишь неудачу”. Эта комбинация родительских высказываний, кажется, нейтрализовала все ее действия.

“По крайней мере, теперь у меня всегда останется надежда, — добавила Мишель. — Получается, что нерожденный ребенок во мне должен выполнить то, что я смогу сделать”.

Она подняла гардению из напитка и медленно вдохнула ее аромат. Словно восстановившись, она попыталась рассказать мне о своих темных мыслях.

“Я никогда не боялась смерти. Но я боюсь старости. В молодости я была очень красива, а теперь боюсь, что меня отставят в сторону. Это занимает мои мысли. Я больше не буду выглядеть такой молодой и хрупкой, как раньше, когда у людей возникало желание заботиться обо мне. Я всегда думала, что в конце концов мне придется самой о себе заботиться”.

Ее лицо внезапно озарила улыбка. “Но я чувствую, что у меня еще есть резерв. Вот о чем говорит пение во мне”.

С Аароном я беседовала, когда он полностью отказался от студии и был весь в работе.

“Я не хочу отказываться от своей дизайнерской деятельности, — сказал он. — Я просто хочу направить свои усилия в другом направлении. Я хочу инициировать работу, а не просто получать заказы”.

Он говорил об условиях контрактов, о том, где занимался дизайном, о ресторанах и об авторучках.

“А что Мишель?” — спросила я, вспомнив, как страстно она говорила мне после нескольких бокалов вина: “Думаю, я чувствую себя такой неустойчивой, потому что осознала свою конкурентоспособность, и я просто не знаю, что мне с этим делать”.

Аарон тоже это понимает. “Мишель должна признать свои чувства, свою реальность, чувство соперничества и обращаться с ними независимо от моей мечты, — сказал он. — Это она и пытается сейчас сделать. Я хотел бы оказать ей поддержку, но вопрос поддержки является родительским делом”.

На мгновение я отвлекла внимание Аарона от Мишель. Я спросила его о том, какие чувства он испытывает ко многим студентам, для которых являлся наставником. Был ли он всегда для них поддержкой, или иногда вел себя с ними как бесстрастный диктатор, в зависимости от того, насколько сильно студент проявлял свои преданность и верность?

“Я знаю, что меня могут критиковать за часть моих отцовских качеств, — предположил он, — и совершенно справедливо. Однако я долгое время не признавал за собой этого. Я хотел быть хорошим отцом для своих студентов”.

“Хорошим, но с обязательным контролем?”

“Да, их необходимо направлять и наказывать. Я же был гуру. А гуру занимает беспристрастную позицию. Очередной способ воспрепятствовать взаимности”.

“Вы иногда выступали по отношению к Мишель как наказывающий отец?”

После некоторого колебания он ответил: “Думаю, так оно и было”.

“Является ли уход формой наказания?”

“Одной из форм, — Он замолчал на некоторое время. Для него этот разговор был очень мучительным. — Уход и критика. Хочу ли я, чтобы она действительно зависела от меня, как от... — Видимо, он хотел сказать “от отца”, но внезапно остановился. — О, это так сложно”.

Мы вскочили в такси. Аарон собирался в кулинарную школу. Мишель, по всей вероятности, была в университете. Она сейчас училась хорошо чувствовать себя дома. Они работают над этим. Аарон старается отказаться от той роли, которая раньше ему так сильно нравилась, и перестать быть заменой отца для Мишель. А Мишель старается изжить чувство зависимости от него, которое ее сейчас так обижает.

Я спросила Аарона, какова, по его мнению, любовь в среднем возрасте, что в ней должно быть?

Он некоторое время обдумывал этот вопрос, затем сказал:

“Полагаю, это потребует признания моих зависимостей. Отсюда, возможно, мы сможем продвинуться к чувству заботы друг о друге, а это абсолютно не связано с зависимостью. Двое людей хотят видеть, что каждый из них развивается и становится зрелым человеком независимо от того, есть для них в этом какие-то преимущества или нет”.

“То есть просто наблюдать, как другой живет”.

“Да. Это часто случается в глубоких взаимоотношениях, не только в брачном союзе, — казалось, он воодушевился от своих собственных слов. — Да, в дружбе бывает что-то особенное”.

Последний раз, когда я была на приеме у Уэббов в честь Аарона, их окружали друзья и поклонники. Волосы Мишель снова обрели естественный цвет. Она чувствовала себя непринужденно. Уэббы все еще находятся в переходе к середине жизни, однако они больше не испытывают страха и растерянности.

“Последний год был лучшим в нашем браке, — сказала Мишель. — Я думала, что только меня одну терзают страхи и ощущение зависимости. Как прекрасно, что эти чувства взаимны. Людям очень важно признать, что они зависят друг от друга, то есть являются взаимозависимыми. Разве не так?”

“Да, конечно”.

Многие ли могут заглянуть в темные уголки своей души? — думала я.

А те, кто это делает, готовы ли они сделать смелый прыжок к новому началу в жизни?

Может быть, противоположные идеи сойдутся вместе, и их сплав даст что-то новое. Может быть, продвинувшись в своих исследованиях, мы вернемся обратно и заново откроем себя в первый раз.

 

 

 

ЧАСТЬ СЕДЬМАЯ: ОБНОВЛЕНИЕ

Глава 25

ОБНОВЛЕНИЕ

 

Если мы были достаточно смелыми, чтобы встретить любой этап развития в жизни, то зачем нам заглядывать вперед?

Средний возраст — это время максимального влияния. Многие более молодые люди сильнее нас, однако, если говорить о влиянии, которое имеет значительно более широкий смысл, то это прерогатива людей среднего возраста, которые заняты в политике, системе образования, банковском деле и влияют на жизнь общества. Средний возраст мужчин, находящихся в верхних эшелонах бизнеса, составляет пятьдесят четыре года. И хотя количество американцев в возрасте от сорока до шестидесяти пяти лет составляют только четверть населения, однако они зарабатывают больше половины национального дохода.

Главное, что традиционно связывается со средним возрастом, — это опыт, однако он имеет две стороны. Человек, достигший возраста пятидесяти лет и проигнорировавший возможность переоценки в переходе к середине жизни, может оказаться в положении обычного твердолобого защитника своего статус-кво. Таких людей называют “консерваторами”. Другая фигура — “ребенок” среднего возраста, который отрицает свой возраст и, тем самым, свой опыт: производитель с тонкими усиками, который хочет оставаться двадцатишестилетним, пока ему не исполнится шестьдесят лет, миссис Лаудс, которая носит бантики и предлагает муженьку поиграть ими, профессор, который, исходя из здорового скептицизма, приветствует евангелизм молодежи и образ жизни латиноамериканского революционера.

С другой стороны, люди видели, чувствовали и верили в свои личные истины в переходе к середине жизни: не нужно больше ожидать осуществления несбыточной мечты и защищать негибкую позицию. Проверив разные способы решения проблем и изменения жизни, они модифицировали многие предположения и иллюзии молодости, проверили их на практике и теперь, зная, какие из них работают, могут принимать решения и экономить действия. Как только люди приходят к суждению на основе внешнего и внутреннего опыта, “красная ленточка” поведения разрезается. Бернис Нойгартен отмечает, что поразительное улучшение в принятии суждения говорит о том, что человек достиг среднего возраста.

Новый приток энергии

Но в пожилом возрасте вам придется не просто, если в середине жизни вы не почувствуете потребность развивать параллельные интересы. Мужчина, который… Например, представьте доктора, который занялся фотографией в тридцатилетнем… Мужчины в середине жизни ощущают свой возраст в зависимости от карьеры и изменений в состоянии здоровья. Женщины же…

Бесстрашная оценка физического старения

Современный человек среднего возраста уже не ощущает себя больным. В симптомах, которые испытывают мужчины и женщины этого возраста, были отмечены… Концепция “чем больше мы используем, тем меньше потеряем”, взятая на… Здесь я хотела бы выступить в защиту желания узнать что-то новое после сорока пяти лет. Я наблюдала многих мужчин и…

Новое отношение к деньгам, религии и смерти

Сегодня люди старшего среднего возраста, являясь представителями поколения Великой Депрессии, научились восторгаться материальной обеспеченностью.… Тайлер как раз такой человек. Неопытным юношей он окунулся в мир рекламы,… “Я оправдал для себя свою потребность. Я смотрел на агентство как на возможность связать все в один узел. В…

Общение или интерес к одиночеству

Партнеры в это время уже очень хорошо знают друг друга (хотя всегда есть — и должно быть — что-то, что может их удивить). Многие супружеские пары в… Однако ясно, что должны иметь место и взаимные интересы, и уважение к желанию… Первичные брачные союзы у людей среднего возраста являются редкостью. Но те, кто развелся, готовы и хотят попробовать…

И, наконец, самоутверждение

Такой шаг означает отказ от модели поведения, оказавшейся неудовлетворительной. Это определенно означает осознание своего образа жизни, который вы… К изумлению своей семьи, Кен Бэбкок в середине жизни расстался как с прежней… В сорок три года мечта Кена провалилась. Он обнаружил, что президенты компании не обязательно всегда оказывают…