рефераты конспекты курсовые дипломные лекции шпоры

Реферат Курсовая Конспект

Психобиологические предпосылки асоциального поведения несовершеннолетних и их учет в воспитательно-профилактической работе

Психобиологические предпосылки асоциального поведения несовершеннолетних и их учет в воспитательно-профилактической работе - раздел Психология, ОСНОВЫ ПРЕВЕНТИВНОЙ ПСИХОЛОГИИ Необходимость Самостоятельного Рассмотрения Психобиологических Предпосылок Ас...

Необходимость самостоятельного рассмотрения психобиологических предпосылок асоциального поведения несовершеннолетних диктуется прежде всего тем, что они имеют специфические отличительные осо-

бенности как по своей природе, так и по тем мерам превентивного характера, которые должны приниматься к ним с целью профилактики асоциальных отклонений.

Итак, в зависимости от характера профилактических мер можно выделить следующие относительно самостоятельные группы небла­гоприятно характеризующихся индивидных особенностей подростков, которые в случае отсутствия специальных корректирующих воз­действий могут обусловить различные асоциальные отклонения несо­вершеннолетних:

1. Прежде всего, на наш взгляд, к такого рода неблагоприятным индивидным особенностям следует отнести некоторые кризисные явления, характеризующие психофизиологическое развитие в подрост­ковом возрасте, которые обусловливают известную трудновоспитуе-мость подростка. Эти кризисные явления подросткового возраста впол­не могут быть преодолены в системе общих учебно-воспитательных учреждений при условии, если учебно-воспитательный процесс и взаимоотношения взрослых, учителей, родителей, воспитателей с под­ростком будут строиться с учетом специфических особенностей этого возраста.

2. Социальную адаптацию детей и подростков могут затруднять различные нервно-психические заболевания, отклонения, а также ак­центуации. Очевидно, что в данном случае недостаточно мер педа­гогической коррекции, необходимо вмешательство и помощь психиат­ров, невропатологов, психотерапевтов, наряду с мерами воспитатель­ного характера осуществляющих медицинскую коррекцию, а также проводящих специальные консультации для педагогов и родителей.

3. Особое место среди неблагоприятных индивидных характерис­тик, составляющих психофизиологические предпосылки асоциального поведения, занимает отставание в умственном развитии, олигофрения, обусловленная, как известно, органической отягощенностью врожден­ного, наследственного характера, либо наступившая в результате че­репно-мозговых травм и заболеваний центральной нервной системы, перенесенных в возрасте до 2 — 3 лет [149, с. 24]. Социальная адап­тация детей с отставанием в умственном развитии, равно как и профилактика асоциальных отклонений у этих детей, должны осуще­ствляться по особым программам во вспомогательных учебно-воспита­тельных учреждениях.

4. В отдельных случаях в роли психобиологических предпосылок асоциального поведения могут выступать различные физические недо­статки, дефекты речи, внешняя непривлекательность, недостатки конституционно-соматического характера, которые могут негативно проявлять себя через систему межличностных отношений ребенка, под­ростка в коллективе одноклассников, в среде сверстников. Очевидно, что нарушения взаимоотношений в классе вследствие физических де­фектов детей вполне могут быть преодолены путем современной педа­гогической коррекции.


5. Немалую сложность для воспитательно-профилактической практики представляет коррекция асоциальных отклонений, в основе которых лежат извращенные или гипертрофированные биологические потребности. Как психобиологические предпосылки асоциального поведения, они встречаются у несовершеннолетних значительно реже, чем у взрослых преступников, но, тем не менее, не должны выпадать из поля зрения криминологического анализа. Сюда можно отнести юно­шескую гиперсексуальность, несублимированную в социально-активные формы деятельности, закрепившуюся на уровне дурных привычек, потребность в алкоголе, курении, наркотиках. Борьба с та­кого рода явлениями требует комплексных мер как педагогического, медицинского, так и административно-принудительного характера.

Таким образом, очевидно, что психобиологические предпосылки асоциального поведения несовершеннолетних представлены весьма разнообразным кругом явлений, требующих своевременного различе­ния, выявления и диагностики, а также, в свою очередь, своевременного дифференцированного и адекватного применения мер воспитательно-профилактического характера. Для более полной и глубокой харак­теристики психобиологических предпосылок асоциального поведения несовершеннолетних подробнее остановимся на рассмотрении тех не­благоприятных индивидных особенностей, которые способны затруд­нять социальную адаптацию детей и подростков, обусловливать их трудновоспитуемость, слабую адаптированность в системе основных социализирующих институтов.

Под трудновоспитуемостью прежде всего понимают сопротивление педагогическим воздействиям, которое может быть обусловлено са­мыми разнообразными причинами, связанными с усвоением некоторых социальных программ, знаний, навыков, требований и норм в процессе целенаправленного обучения и воспитания.

В первую очередь остановимся на тех предпосылках трудно-воспитуемости, которые представляют кризисные явления психофизиологического развития подростка.

Психологи отмечают, что в процессе онтогенетического развития ребенок переживает определенные кризисные периоды, характеризу­ющиеся качественно новыми скачками в развитии его психики и орга­низма, приводящими к формированию определенных психологических новообразований.

Скачкообразное, резкое появление качественно новых свойств пси­хики ребенка, в свою очередь, требует от взрослых, родителей и учите­лей как перестройки характера отношений, общения с ребенком, так и изменений системы воспитательных мер и воздействий. Так, Л.С. Вы­готский выделяет кризисы новорождения, одного года, трех, семи, тринадцати лет [48 ]. Из всех переживаемых ребенком кризисных периодов наиболее трудным как для самих ребят, так и для тех, кто непосредственно занимается их воспитанием (родителей, учителей) является кризис подросткового переходного возраста. В этот период

перехода от детскости к взрослости происходят серьезные изменения как в организме, психике ребенка, так и в характере взаимоотношений подростка с окружающими. Поэтому далеко не случайно, что подрост­ковый возраст является объектом пристального внимания отечествен­ной возрастной и педагогической психологии. Этой проблеме посвяще­но достаточно большое количество исследований и публикаций, и среди них работы Д.Б. Эльконина и Т.В. Драгуновой «Возрастные и индивиду­альные особенности младших подростков» (1967), А.П. Краковского «О подростках» (1970), В.А. Крутецкого, Н.С. Лукина «Психология подро­стка» (1965), коллективная монография «Подросток», выполненная коллективом ведущих психологов, медиков под общей редакцией А.Г. Хрипковой (1982), «Сложный мир подростка» С.А. Беличевой (1984), «Учителю о психологии и физиологии подростка» Д.В. Колесова и Ф.М. Мягкова (1986) и др.

На основе анализа многочисленной психологической, медицин­ской, педагогической литературы о подростковом возрасте к возраст­ным психофизиологическим предпосылкам трудновоспитуемости и асоциального поведения несовершеннолетних можно отнести следу­ющие кризисные явления в организме, психике и взаимоотношениях подростка:

1. Ускоренное и неравномерное развитие организма подростка в период полового созревания:

неравномерность развития сердечно-сосудистой и костно-мышеч-ной систем, отягощающая физическое и психическое самочувствие под­ростка;

«гормональная буря», вызванная повышенной активностью эндо­кринной системы в период полового созревания и проявляющаяся в повышенной возбудимости, эмоциональной неустойчивости, в неадек­ватных эмоциональных реакциях, непредсказуемости настроений под­ростка.

2. Изменения в характере взаимоотношений со взрослыми, родите­лями, учителями, выражающиеся в повышенной конфликтности под­ростка, что, в свою очередь, объясняется следующими причинами:

так называемый «конфликт моралей», когда мораль подчинения, характеризующая до сих пор отношения ребенка и взрослого, заменя­ется «моралью равенства»;

чувство взрослости, реакция эмансипации, высвобождения от влияния взрослого;

повышенная критичность по отношению к взрослым при одновре­менном повышении внимания к мнению сверстников.

3. Изменения в характере взаимоотношений со сверстниками, как с представителями своего, так и противоположного пола:

активное формирование потребности общения со сверстниками обостряет стремление к самоутверждению, что в определенных небла-


гоприятных условиях может проявляться в различных уродливых фор­мах асоциального поведения;

половое созревание, протекающее в подростковом возрасте, вызы­вает весьма серьезные проблемы в сфере взаимоотношения полов в этот период (первая влюбленность, повышенный интерес к вопросам интимной жизни человека, в ряде случаев — юношеская гиперсексу­альность), что также может служить толчком к асоциальным прояв­лениям в сфере сексуальной жизни подростка.

Кризисность, известная трудновоспитуемость подросткового воз­раста может быть преодолена, если при этом учебно-воспитательный процесс, воспитательные усилия взрослых будут строиться с учетом возрастных психофизиологических закономерностей, тех сложных процессов и изменений, которые переживает подросток.

Важно также отметить, что преодоление кризисных явлений под­росткового возраста, связанных с перестройкой отношений подростка, а также его бурным и неравномерным физиологическим развитием, может и должно благоприятно решаться в условиях семейного и обще­ственного воспитания, что составляет одну из важных задач общей ранней профилактики асоциального поведения несовершеннолетних.

До сих пор мы рассматривали возрастные психофизиологические особенности, характеризующие нормальное развитие в этом возрасте, не касаясь при этом различных психических патологий и аномалий, которые затрудняют социальную адаптацию подростка и составляют непосредственно психобиологические предпосылки асоциального пове­дения.

В первую очередь к числу этих предпосылок, судя по исследо­ваниям последних лет, следует отнести различные нервно-психические заболевания и отклонения, довольно часто встречающиеся у подрост­ков-нарушителей.

Так, по данным Н.И. Фелинской, у 44,1% несовершеннолетних правонарушителей, состоящих на учете в детских комнатах милиции, наблюдали различные психические аномалии: олигофрению, психозы, психопатии, неврозы, психофизический инфантилизм, признаки органического поражения головного мозга [161, с. 40 — 43 ].

По данным А.Е. Личко, делинквентное поведение, проявляющееся в прогулах, мелком воровстве, драках, хулиганстве, отмечается у 40% подростков, наблюдавшихся по поводу нервно-психических нарушений без психоза, главным образом, при психопатиях, акцентуациях харак­тера [101 ]. Исследование 151 подростка, учащихся спецшколы для несовершеннолетних нарушителей, проведенное И.Ф. Мягковым и Ю.В. Юровым, у 68% исследуемых выявило различные нервно-психические отклонения: неврозы и невротические проявления после перенесенных органических поражений мозга, задержки психического развития, патохарактерологические изменения, психопатии, легкие степени олигофрении, энурез и др. [124 ].

Все эти факты свидетельствуют о необходимости не только педа­гогической коррекции поведения несовершеннолетних, но и мер по применению медикаментозного вмешательства и лечения этих подро­стков.

Однако медикаментозное вмешательство далеко не всегда способно привести к желаемым результатам, поскольку оно не может устранить всех причин, вызывающих нервно-психические расстройства, среди ко­торых первое место занимают все-таки причины социального характе­ра, различные психотравмирующие ситуации, которые переживает «трудный» в школе и дома, а также наследственная алкогольная отяго-щенность, приводящая к патологическому отставанию в интеллекту­альном и психофизиологическом развитии детей.

Так, в уже упомянутом исследовании И.Ф. Мягкова и Ю.В. Юрова указывается, что психические патологии тесно связаны с небла­гоприятными конфликтными отношениями в семье. Авторами отмечен достаточно высокий коэффициент корреляции (0,43) между аг­рессивным поведением родителей, старших братьев в семье, с прояв­лением аффективности, склонности к дракам, дерзким нарушениям дисциплины у подростков с эпилептоидными чертами характера. Тогда как при благоприятной семейной обстановке эта связь менее отчетлива (коэффициент корреляции 0,16) [124, с. 106 ].

Таким образом, даже когда речь идет о психобиологических пред­посылках отклоняющегося поведения, в частности, о нервно-психических болезнях и патологиях, мы видим, что и здесь важную роль играет социальный фактор, особенности ближайшего окружения индивида.

Наряду с перечисленными отклонениями нервно-психического ха­рактера особую проблему представляет социальная адаптация умствен­но отсталых детей. Специальные исследования показывают, что у олигофренов отсутствует фатальная предрасположенность к преступ­лениям [14, 61, 126, 172 ]. При адекватных их психическому развитию методах обучения и воспитания они в состоянии усваивать определен­ные социальные программы, получать несложные профессии, добросо­вестно трудиться и быть в меру своих возможностей полезными чле­нами общества. Однако же умственная неполноценность этих детей, безусловно, затрудняет их социальную адаптацию. При особых небла­гоприятных условиях в силу своей повышенной внушаемости они могут легко попадать под влияние взрослых, опытных преступников и быть слепым орудием в их руках. И эти обстоятельства нельзя не учитывать в деятельности органов профилактики и специальных учебно-воспита­тельных учреждений, занимающихся проблемами социальной адап­тации олигофренов.

Слабоумие детей, являясь одной из психобиологических предпосы­лок отклоняющегося поведения, тем не менее само нередко оказывается порожденным социальным фактором, в частности, алкоголизмом.


Проведенное под нашим руководством дипломное исследование Н.Д. Зарубиной по проблеме социальной адаптации умственно отста­лых детей показало, что из 660 учащихся Тюменской вспомогательной школы у 43% родители злоупотребляют алкоголем, 25% имеют наслед­ственную олигофреническую отягощенность, 27% учащихся являются умственно отсталыми в результате неблагоприятной беременности и черепно-мозговых травм, полученных при рождении и в раннем дет­стве, и у 5% причины олигофрении установить не удалось.

Исследование ценностно-нормативных представлений учащихся подросткового возраста вспомогательной школы, проведенное методом проблемных ситуаций, показало, что 71 % обследуемых продемонстри­ровали нормативно приемлемые ответы, из них 40% проявили способ­ность самостоятельно ориентироваться в ситуациях, требующих опре­деленного морального выбора и принятия решения, а 31 % ориентирова­ны в таких случаях на мнение старших, родителей, учителей, 14% опрошенных затруднялись с ответом, и 15% продемонстрировали нор­мативно неодобряемые ответы. Вместе с этим, изучение трудоустройст­ва и последующей профессиональной деятельности десяти выпусков учащихся вспомогательных школ (с 1975 по 1984 гг.) показало, что более 90% из общего числа выпускников, которое за десять лет сос­тавило 604 человека, успешно трудятся в сфере обслуживания и ма­териального производства. Эти цифры свидетельствуют о том, что пра­вильно ориентированная система обучения и воспитания детей с отста­ванием в умственном развитии, в основе которой в первую очередь лежит ориентация на посильную трудовую деятельность, ранняя выра­ботка профессиональных автоматизмов и навыков, а также органи­зация системы гуманизированных коллективных связей в процессе тру­довой, учебной, общественной деятельности позволяют довольно ус­пешно осуществлять адаптацию детей-олигофренов.

Таким образом, профилактика правонарушений среди этой кате­гории детей и подростков прежде всего предполагает решение проблемы их социальной адаптации, подготовки к полезной профессиональной деятельности в условиях специального обучения, а также создание ус­ловий для усвоения необходимых норм морали и права, позволяющих самостоятельно осуществлять соответствующую социально-бытовую ориентировку в несложных жизненных ситуациях. Для этой цели в настоящее время в вспомогательных школах введен специальный курс социально-бытовой ориентации, который должен выполнять функции социальной адаптации умственно отсталых детей в системе отношений «человек—общество». Однако программа этого курса и методика про­ведения уроков требуют своего совершенствования и серьезного внимания со стороны специалистов-патопсихологов. Важную роль в социальной адаптации детей-олигофренов, а также выпускников специальных школ должна сыграть становящаяся в настоящее время служба социальной реабилитации инвалидов.

В настоящее время внимание как практикующих врачей-психиат­ров, так и ученых-медиков стали привлекать пограничные явления, проявляющиеся у детей с асоциальным поведением. Отечественными психиатрами, в частности А.Е. Личко, достаточно глубоко изучались акцентуации характера подростков, то есть крайние проявления нор­мы, за которыми начинаются патологические явления, психопатии. Автор определяет акцентуацию характера как «крайние варианты его нормы, при которых отдельные черты характера чрезмерно усилены, отчего обнаруживается избирательная уязвимость в отношении опреде­ленного рода психогенных воздействий при хорошей или даже повы­шенной устойчивости к другим» [10 ].

А.Е. Личко выделяет 11 типов возможных акцентуаций и показы­вает, как определенные условия и ситуации приводят к социальной дезадаптации и асоциальному поведению подростков с акцентуирован­ным характером.

Выборочное изучение нервно-психического здоровья подростков, состоящих на учете в ИДН г.Тюмени, проведенное А.В. Лебедевым, показало, что у 12% исследуемыхдиагносцирована психопатия, у 50% — акцентуация характера. При этом чаще других, свыше 60% всех слу­чаев, встречается акцентуация по неустойчивому типу, характеризую­щаяся расторможенностью, затем — по гипертимному типу (около 20%), которая близка по своим поведенческим проявлениям к не­устойчивому типу.

Главное, что отличает этих подростков, это затруднение выработки любых тормозов, «бестормозность», шумливость, подвижность, пове­денческая неустойчивость.

Остальные типы акцентуаций, согласно этому исследованию, встречаются у подростков-правонарушителей значительно реже [95 ].

Были проведены также исследования нервно-психического здо­ровья дезадаптированных, плохо справляющихся со школьной прог­раммой, недисциплинированных школьников. Так, по данным диссер­тационного исследования М.С. Логиновой, среди выборочной совокуп­ности исследуемых учащихся г. Москвы 58% составляли психически здоровые, хорошо адаптированные к условиям школы учащиеся, около 3,1% — школьники без пограничных психических явлений, но обна­руживающие те или иные признаки дезадаптации к школьным ус­ловиям и 32,9% —дезадаптированные школьники с пограничными нарушениями и акцентуациями характера. То есть большинство дез­адаптированных школьников — дети с пограничными явлениями и акцентуациями характера [103].

Причины, приводящие к психическим расстройствам, акцентуаци­ям характера, связывают как с органическим повреждением мозга (рождение в асфиксии, черепно-мозговые травмы, тяжелые интокси­кации и т.д.), так и с социальными факторами, на первом месте среди которых стоят условия семейного воспитания. Чаще всего эти факторы настолько тесно связаны, что вызывают серьезные затруднения у иссле-


дователей при определении первопричинности психических откло­нений подростка.

Поэтому эффективная профилактика правонарушений среди несо­вершеннолетних предполагает комплекс мероприятий как социально-педагогического, так и медико-педагогического характера, направлен­ных на оздоровление среды, на лечение и коррекцию поведения несо­вершеннолетних правонарушителей.

Педагогическая коррекция поведения акцентуированных подрост­ков требует строго индивидуального подхода, в основе которого лежат специфические особенности данной акцентуации. Так, скажем, гипертимный, расторможенный подросток требует особых мер педа­гогической коррекции, в которых наибольшее внимание оказывается социально-организованному выходу неуемной энергии, шумливости, подвижности этих ребят путем вовлечения их в занятия спортом, активные виды деятельности, требующие повышенного расхода мы­шечной энергии. Напротив, шизоидный тип, склонный к углубленным, часто непродуктивным интеллектуальным занятиям, страдающий ком­муникативными расстройствами, затрудняющими его взаимодействие с окружающими, нуждается в расширении системы взаимоотношений со сверстниками на основе своих излюбленных занятий. Если в воспита­тельной работе игнорировать особенности личности акцентуированных детей и подростков, вместо индивидуального подхода применять ав­торитарные методы, неизбежны нервные срывы и асоциальные прояв­ления.

Особого внимания требует также проблема предупреждения асоци­ального поведения, в основе которого лежит патологическое развитие отдельных биологических потребностей, к которым криминологи (Г.А. Аванесов, В.Н. Кудрявцев) в первую очередь относят алкоголизм, нар­команию, извращенные сексуальные потребности. При этом важно нс только принимать меры по ограничению доступа подростков к алкого­лю, наркотикам, но и изучать причины, мотивы, побуждающие моло­дых людей употреблять различные одурманивающие и разрушающие психику вещества. В проведенных в последние годы исследованиях по проблемам подросткового, юношеского алкоголизма (Э.Е. Бехтель, Б.С. Братусь, П.И. Сидоров и др.) справедливо указывается на наличие глубоких, не всегда осознаваемых мотивов и побуждений приобщения несовершеннолетних к алкоголю. Среди них немалое место занимают | компенсаторные, эйфорические и другие «псевдофункции» употреб­ления алкоголя, что свидетельствует в первую очередь о серьезных дефектах семейного, школьного, общественного воспитания, о психи­ческом дискомфорте, который нередко испытывают подростки как в отношениях со взрослыми дома, в школе, так и со сверстниками, обессодер-жательности досуга, затруднениях общения, других проблемах социально-педагогического и социально-психологического характера [43 ].

Формирование таких извращенных потребностей, как правило, начинается именно в подростковом и раннем юношеском возрасте и в

последствии принимает устойчивый, трудноподдающийся коррекции характер. Поданным Ф.Г. Углова, среди взрослых, злоупотребляющих алкоголем, 31,8% начали употреблять его до 10 лет, 64,4% — в 11 — 15лет, 3,8% — в 16 — 18лет [167, ст. 154]. То есть раннее приобщение к спиртному является одним из решающих условий алкоголизации в зрелом возрасте. Поэтому-то так важно своевременно предостеречь несовершеннолетних от употребления спиртного, наркотиков, других вредных привычек, приводящих к извращению потребностей. И среди таковых, в первую очередь, наибольшую криминогенную опасность представляет формирование потребности в алкоголе, что побуждает к поискам незаконных средств для приобретения спиртного, приводит к снятию социального контроля, импульсивному, неконтролируемому сознанием поведению.

Заканчивая рассмотрение проблемы психобиологических предпо­сылок асоциального поведения несовершеннолетних, мы должны сде­лать следующие выводы:

1. Отрицая биологизаторский подход в объяснении причин пре­ступности как социального явления и вместе с тем, исходя из монис­тических представлений о природе человека, мы не должны игнори­ровать неблагоприятные индивидные факторы, так или иначе влия­ющие на усвоение индивидом социальных программ. В частности, в качестве психобиологических предпосылок асоциального поведения несовершеннолетних могут выступать различные нервно-психические патологии и отклонения, акцентуации характера, отставание в умст­венном развитии, затрудняющие социальную адаптацию детей и под­ростков. Кроме того, трудновоспитуемость подростков в значительной степени может обусловливаться кризисным характером психофизио­логического развития переходного возраста, когда происходят бурные изменения как в организме и психике, так и в отношениях подростков с окружающими, взрослыми, сверстниками, представителями противо­положного пола. Без знания индивидуальных психобиологических, а также психофизиологических особенностей подросткового возраста не­возможно достаточно успешно вести как обучение и воспитание детей и подростков, так и эффективно осуществлять воспитательно-профилактическую деятельность по предупреждению правонарушений несовершеннолетних.

2. Анализ психобиологических предпосылок асоциального пове­дения показывает, что эффективная ранняя профилактика правонару­шений несовершеннолетних может быть обеспечена лишь путем приме­нения широких комплексных мер социально-педагогического, органи­зационно-административного и медико-педагогического характера и, в свою очередь, требует наличия достаточно широкой сети специальных учебно-воспитательных и лечебно-воспитательных реабилитационных детских учреждений, рассчитанных на детей с различными откло­нениями в психическом развитии. В зависимости от характера этих отклонений, в одном случае, наряду с мерами воспитательного 79


профилактического характера, необходима медицинская помощь вра­чей-психиатров и невропатологов либо помещение в специальные сана-торно-лесные школы-интернаты, выполняющие функции медико-педагогической реабилитации. В другом случае, когда речь идет об отставании в умственном развитии, возникает необходимость своевре­менного перевода детей в режим специального обучения, где целенап­равленно, с учетом интеллектуальных возможностей осуществляется социальная адаптация олигофренов.

3. В воспитательной работе как с нормальными подростками, так и со страдающими различными отклонениями важным условием эффек­тивной воспитательно-профилактической деятельности является повы­шение уровня психолого-педагогических знаний воспитателей, родите­лей, что позволит избавиться от педагогических ошибок, которые осо­бенно часто совершаются из-за незнания либо непонимания возрастных психофизиологических ошибок «трудного», «кризисного» подростково­го возраста. Важную роль в социальной адаптации детей и подростков, страдающих нервно-психическими патологиями, должны сыграть кад­ры новых для нашей страны специалистов — социальных реабилитато-ров, подготовка которых началась в России.

4. Необходимость научно обоснованной воспитательно-профи­лактической работы с детьми и подростками с отклоняющимся пове­дением ставит на повестку дня создание специальных центров социаль­ной реабилитации, повсеместно действующих консультационных пун­ктов, психологических служб, оказывающих органам профилактики помощь в диагностике, определении характера трудновоспитуемости, состояния нервно-психического здоровья, уровня интеллектуального развития, в определении наиболее оптимальных коррекционно-реабилитационных программ.

5. Указывая на комплексный характер воспитательно-профилактических мер, на необходимость дальнейшей педагогизации и психологизации деятельности органов профилактики, своевременно­го привлечения медицинской помощи, расширения сети специальных учебно-воспитательных учреждений, рассчитанных на детей с различными нервно-психическими отклонениями и патологиями, мы должны подчеркнуть, что ведущая роль в предупреждении правонару­шений отводится мерам общего социально-педагогического характера, то есть совершенствованию системы образования и воспитания подра­стающего поколения, оздоровлению ближайшего окружения детей и подростков и прежде всего условий их семейного воспитания.

111.3. Проблема неосознаваемой регуляции преступного поведения в превентивной теории и практике

Живучесть биологизаторских представлений о природе преступ­ности отчасти объясняется тем, что в криминологии существует доволь­но значительная область мало изученных явлений, проявляющихся в неосознаваемых или, по выражению криминологов, «безмотивных»

преступлениях. Отсутствие видимых мотивов, адекватных совершен­ным действиям, необъяснимая жестокость, агрессивность преступника, проявляющиеся порой в совсем юном возрасте, дают основание на уров-че здравого смысла делать выводы о наследственных механизмах кри-минализации, агрессивности, жестокости и т.д.

В настоящее время криминологи, опираясь на психологическое знание о природе неосознаваемых явлений, уделяют серьезное внима­ние исследованию немотивированных преступлений, которые в зна­чительной степени можно отнести к сфере неосознаваемой психической деятельности и которые представляют определенную сложность как в практике судебного делопроизводства, так и в пенитенциарной и пре­вентивной практике. Так, в частности, А.Ф. Зелинский пишет, что проведенное исследование достаточно многочисленной группы осуж­денных, отбывающих наказание за тяжкие насильственные преступ­ления, показало, что 85% из них учинили насилие непреднамеренно, 60% опрошенных не смогли сколько-нибудь удовлетворительно объ­яснить мотивы своих поступков, приведших их в колонию. Автор счита­ет, что, в зависимости от того, какие состояния личности обусловили ослабление сознательного контроля над поведением, можно различать четыре типа импульсивного преступного поведения: 1) преступления в состоянии глубокого алкогольного опьянения; 2) преступления в состо­янии аффекта; 3) преступления лиц, находящихся в болезненном сос­тоянии или состоянии усталости; 4) скоротечные преступления [67 ].

Очевидно, что для психологического анализа наибольший интерес представляют именно те преступления, которые не совсем удачно классифицированы автором как «скоротечные», то есть происходящие спонтанно, непроизвольно, без предварительного внутреннего, содер­жащегося в сознании плана. Что представляют собой психологические регуляторы таких действий, какова их природа, механизмы формирования и функционирования — этот круг вопросов в равной степени занимает и криминологию, и психологию.

Следует отметить, что в одной из последних советских кримино­логических работ по проблемам мотивации, в коллективной моногра­фии «Криминальная мотивация», вышедшей под редакцией академика В.Н. Кудрявцева в 1986 году, бессознательной мотивации преступного поведения посвящена самостоятельная глава. В ней, в частности, сдела­на попытка рассмотреть природу и классифицировать в зависимости от происхождения и характера проявления неосознаваемые мотивы. К числу таких мотивов авторы относят следующие:

1. Неосознаваемые мотивы, свойственные определенному типу личности, характеризующейся переоценкой собственной значимости, агрессивной концентрацией окружающей среды, неустойчивостью на­строения, склонностью к острым эмоциональным впечатлениям. Таким образом, неосознаваемой детерминантой является сама психологичес­кая структура личности. Сюда же относятся лица с так называемой негативной социальной аутоидснтичностью. Основная их тенденция

6-6881 '


выражается в неосознаваемом избегании социального контроля. Это, как правило, лица, ведущие бездомный паразитический образ жизни.

2. Неосознаваемые мотивы, которые могут носить компенсаторный или гиперкомпенсаторный характер, что прежде всего связано с развивающимся комплексом неполноценности, неадекватности, ущем-ленности личности. Последнее нередко приводит к браваде, необдуман­ным, рискованным поступкам, проявлениям физического насилия, сме­щению агрессивной реакции на замещающий объект.

3. Неосознаваемые мотивы, связанные с отсроченным во времени действием закрепившегося в детстве по механизму импринтинга («впе-чатывания») травматического опыта. Унижения, несправедливое жес­токое обращение могут оставлять свой отпечаток в эмоциональной структуре личности и при определенных условиях порождать соответ­ствующие формы поведения.

4. Четвертую категорию бессознательных мотивов преступного по­ведения составляют различные патологические, не исключающие вме­няемости особенности личности. В этих случаях у субъекта возникает сильнейшее стремление совершить поступок, который сам он расцени­вает как совершенно недопустимый. Такое патологическое влечение может проявиться как в форме безобидного озорства, так и в виде самых жестоких преступлений против личности [87, с. 174 — 175].

В изучении неосознаваемой мотивации преступного поведения криминология в первую очередь опирается на исследования неосозна­ваемой психической деятельности, которые традиционно, начиная от ее основателя Д.Н. Узнадзе, ведут представители грузинской психо­логической школы А.С. Прангишвили, Ш.А. Надирашвили, А.Е. Ше-розия и др.; изучению этих проблем посвящены также работы Ф.В. Бассина, П.В. Симонова и других. В исследованиях этих авторов перво­степенное значение уделяется, во-первых, раскрытию содержания не­осознаваемой психической деятельности, которая, безусловно, не сво­дится только к криминальной мотивации, а во-вторых, особенно тща­тельно исследуется проблема генезиса, формирования неосознаваемых регуляторов, а также выявления их места и роли в общей системе внутренней регуляции психической деятельности.

Следует отметить, что некоторые исследователи избегают употреб­ления понятия «бессознательное», считая, что это отнюдь не является синонимом «неосознаваемого». Так, П.В. Симонов пишет: «Термин «бессознательное» представляется мне крайне неудобным для обозна- | чения неосознаваемых проявлений высшей нервной (психической) де- | ятельности человека. Находящимся в бессознательном состоянии мы 1 называем того, кто в результате тяжелой травмы, обморока, отравления ! и т.д. не обнаруживает признаков жизни, утратив какие бы то ни было проявления высших психических функций. Что же касается неосозна­ваемого психического, будь то подсознание или сверхсознание, то их функционирование тесно связано с деятельностью сознания.» И далее

автор поясняет свое понимание «подсознания» и «надсознания»: «К «подсознанию» относится то, что было осознаваемым или может стать осознаваемым в определенных условиях: автоматизированные и пото­му переставшие осознаваться навыки, интериоризованныс нормы пове дения, превратившиеся в его внутренние регуляторы («голос совести», «зов сердца»), мотивационныс конфликты, вытесненные в подсознание механизмы психологической защиты... Язык сверхсознания, или над­сознания, есть результат рекомбинации образов и понятий, есть инфор­мация, заново порождаемая мозгом... Деятельность сверхсознания об­наруживается в различных условиях. Прежде всего это самые первые неосознаваемые этапы всякого творчества — научного, художественно­го, детского игрового, то есть возникновение гипотез, догадок, оза­рений, будущих произведений» [157, с. 145).

Если следовать логике П.В. Симонова, то неосознаваемую моти­вацию преступного поведения скорее можно отнести к подсознанию, то есть к тем неосознаваемым механизмам, которые образовались либо путем вытеснения из сознания неких психотравмирующих обстоя­тельств, затем проявляющих себя в преступных действиях как выме­щение, компенсация своей неполноценности, ущербности за счет аг­рессии, унижения, истязания другого существа. Либо такого рода ме­ханизмы могут образоваться как бы в обход сознания, путем подра­жания, внушения, «запечатлсния» некоторых форм асоциального, антиобщественного поведения окружающих, что особенно характерно для детского возраста, когда подобным образом могут быть сформирова­ны устойчивые фиксированные установки, проявляющиеся затем в поведении взрослого человека.

В данном случае речь идет о формирующихся уже в раннем детстве достаточно устойчивых неосознаваемых регуляторах человеческого поведения — установках. Под установкой понимают состояние психо­логической готовности к определенной поведенческой реакции, состо­яние, о котором, кстати сказать, человек может и не подозревать до определенной, провоцирующей действие данной установки, ситуации. Пальма первенства в изучении этого весьма любопытного психологиче­ского механизма, выступающего в качестве неосознаваемого регулято­ра человеческого поведения, принадлежит Д.Н. Узнадзе, который не только изучил действие этого механизма, но и показал условия его формирования.

В своих многочисленных экспериментах, среди которых наиболь­шую известность получили эксперименты с разными по величине ша­рами, Д.Н. Узнадзе доказал весьма важные для воспитательной и пре­вентивной практики закономерности формирования и проявления фиксированной установки. Они заключаются в том, что, во-первых, фиксированная установка действует как неосознаваемый механизм, и, во-вторых, се формирование протекает также как неосознаваемый процесс [ 168 ]. Однажды сформированная установка может как бы «дре-


мать» до определенного момента, пока ее действие не провоцируется соответствующей ситуацией, фиксированная установка относится к тем неосознаваемым внутренним регуляторам поведения, которые мо­гут благодаря также неосознаваемым механизмам социализации (вну­шение, заражение, идентификация) формироваться в раннем детстве и проявлять себя в поведении взрослого человека. Таким образом, фикси­рованная установка дает представление о формировании системы внут­ренней регуляции прежде всего на ранних стадиях развития личности, что чрезвычайно важно для объяснения генезиса отклоняющегося пове­дения детей и подростков.

В последующих работах представителей грузинской психологиче­ской школы понятие установки получило дальнейшее развитие. Было выполнено несколько исследований по формированию установок асо­циального поведения несовершеннолетних (кандидатские диссертации Т.Ш. Ангуладзе «Формирование установки асоциального поведения у несовершеннолетних правонарушителей» (1980) и Н.Г. Маградзе «Природа установки антиобщественного поведения подростков» (1979).

Авторы этих работ раскрывают механизмы формирования устано­вок с учетом действия объективных и субъективных факторов, в каче­стве которых, с одной стороны, выступают внешние условия, представ­ленные ближайшим окружением, ситуацией, а, с другой стороны, пот­ребности индивида, которые на первой стадии преступного поведения не всегда носят асоциальный характер. В процессе формирования асоциаль­ных установок за счет многократных повторений происходит, во-пер­вых, трансформация потребностей, на месте прежних формируются извращенные потребности, во-вторых, асоциальное действие закрепля­ется до уровня неконтролируемых сознанием автоматизмов, что свиде­тельствует о возникновении фиксированной установки.

К примеру, установка на употребление наркотиков, алкоголя, со­вершения хулиганских действий у несовершеннолетних первоначально начинает складываться в неформальных подростковых группах под влиянием потребности в престиже, в признании, в самоутверждении. И лишь при последующих повторениях закрепление приводит к изме­нению мотивации, формированию самостоятельных извращенных пот­ребностей в алкоголе, наркотике и других асоциальных проявлениях.

Однако эти исследования рассматривают, как складываются асоци­альные установки непосредственно в подростковом возрасте, они не объясняют генезиса преступного поведения на более ранних ступенях развития, что особенно важно при исследовании личности так называ­емых «циников», которые уже к 15 — 16 годам демонстрируют прочно сложившиеся асоциальные установки и извращенные потребности.

Как мы уже отмечали выше, незначительная часть несовершенно­летних правонарушителей (7 — 8% по данным Г. Г. Бочкаревой и 10 — 12% по данным Г.М. Миньковского) уже в достаточно раннем возрасте проявляют себя как «сложившиеся» преступники, которые рано и без

видимого криминогенного влияния более старших и «опытных» людей втягиваются в преступную деятельность, совершают многочисленные общественно опасные действия, организуют преступные подростковые группы. Столь ранние общественно опасные проявления дают нередко основание делать на практике заключения о якобы «врожденных, на­следственных» механизмах передачи преступного опыта.

И, вместе с тем, при более тщательном изучении личности и ус­ловий воспитания такого рода несовершеннолетних преступников на­прашивается вывод о действии сформированной в раннем детстве и закрепленной в последующем опыте фиксированной установки. В ходе проведения ряда судебно-психологических экспертиз мы имели воз­можность близко ознакомиться и провести клиническое психологичес­кое исследование, которое может служить наглядной иллюстрацией проявления механизма фиксированной установки в общественно опасных жестоких преступных действиях, в частности, 16-летнего Валерия Т.

Валерий являлся лидером опасной преступной подростковой группы, совершившей значительное число тяжелейших насильственных преступлений, включая убийства, изнасилования, разбойные ограбления. При более близком знакомстве с Валерием сразу обратило на себя внимание рассогласование осознаваемых и неосознаваемых регуляторов его поведения. С одной стороны, для него характерно хорошее интеллектуальное развитие (до шестого класса был отличником), способность хорошо разбираться в людях, правильно оценивать свои и чужие поступки. Он дает точные характеристики своим товарищам, адекватно оценивает их достоинства и недостатки, самокритичен по отношению к себе, осуждает себя за жестокость, отмечая, что она проявляется вспышками, с которыми он не может справиться.

Действительно, жестокость Валерия проявлялась редкими вспышками в определен­ных провоцирующих ситуациях. В то же время в семье и среди товарищей его чаще всего отличало спокойное, рассудительное поведение, стремление избегать ссоры, драки, за что он даже получил кличку «Тихий».

Сам Валерий объясняет, что жестокость привил ему отец, который очень жестоко обращался с матерью, окружающими, учил этому своего любимца, старшего сына Ва­лерия. Одним из первых детских впечатлений этого подростка было воспоминание, как отец пытался на шарфике повесить младшего братишку. Это закрепившееся в раннем детстве по принципу импринтинга воспоминание в буквальном смысле было повторено в преступных действиях Валерия и его товарищей, когда они подобным образом совершили убийство человека.

Вот это рассогласование сознаваемой и неосознаваемой сферы, вспышки жестокости, провоцируемые определенными ситуациями, ко­торые затем подвергаются собственному серьезному осуждению и с которыми, тем не менее, самостоятельно подросток не справляется, свидетельствуют о действии фиксированной установки, сформирован­ной в раннем детстве и проявляющейся на уровне неосознаваемых ав­томатизмов.

Особенностью рано сформированной фиксированной установки яв­ляется ее прочность, устойчивость, в основе которой — глубинный физиологический механизм, прочно сложившийся динамический сте­реотип. Поэтому перестройка ранних фиксированных установок оказы­вается делом весьма сложным, слабо поддающимся традиционным ме­тодам воспитания и коррекции. Видимо, здесь требуется иной подход, иной арсенал внушающих суггестивных воздействий, адресованных в сферу неосознаваемой поведенческой регуляции.


Как известно, в конце прошлого — начале нашего века проблеме внушения, изучению его возможностей и роли в общественной жизни, в воспитании немалое место уделялось в работах В.М. Бех­терева, Б. Сидиса, И.А. Сикорского. Разнообразные эффекты внушаю­щего воздействия, которые проявлялись в виде массовых психических эпидемий религиозного характера, исцеления путем самовнушения и т.д., описал и систематизировал в свое время В.М. Бехтерев, одним из первых попытавшийся дать научное толкование этим явлениям [33 ].

В настоящее время интерес к внушению как воспитательному воз­действию, способному эффективно перестраивать отрицательные уста­новки, прежде всего проявляется в сфере пенитенциарной и пре­вентивной науки и практики. В этом отношении, на наш взгляд, пред­ставляет большой интерес и является весьма перспективной экс­периментальная работа по внедрению методов внушения в процесс обучения и воспитания, проводимая кафедрой педагогики Пермского пединститута, и в частности А.С. Новоселовой, которая непосредствен­но занимается проблемами нейтрализации, блокировки асоциальных установок у несовершеннолетних правонарушителей и формированием новых установок социально одобряемого поведения, а также активизацией процесса самовоспитания, самосовершенствования [130 ].

Внедрение методов внушения в практику воспитания и пере­воспитания сопряжено с рядом серьезных трудностей как общетео­ретического, так и практико-методического характера. Здесь требуется серьезная теоретическая разработка малоизученной в психологии проблемы неосознаваемых поведенческих регуляторов и психо­логических механизмов, а также создание и апробация специальных суггестивных методик, выявление условий эффективного внушающего воздействия. Кроме того, сторонники внедрения методов внушения в пенитенциарную практику встречают также определенные сомнения и возражения со стороны представителей юриспруденции, указывающих на недопустимость манипулирования поведением человека помимо его сознания. В этих доводах, безусловно, есть свой резон, однако нужно отдавать себе полный отчет, что без методов внушающего воздействия вряд ли найдутся другие эффективные пути и возможности перестройки таких привычных неосознаваемых регуляторов поведения, какими являются закрепленные с раннего детства фиксированные установки.

Следовательно, проблема нейтрализации, блокировки установок асоциального поведения требует в ближайшем будущем своей серьез­ной проработки не только со стороны психологии и педагогики, но и со стороны юриспруденции, которая должна определить юридически до­пустимые и обоснованные возможности применения внушающих мето­дов воспитательно-профилактического воздействия.

Немалую роль в перестройке негативных установок могут сыграть методы самовнушения, аутотренинга, которые сегодня активно приме­няются и широко рекомендуются психотерапевтами для снятия состояния тревожности, навязчивости, преодоления различных комплексов,'восста­новления эмоционально-психического здоровья и тонуса человека.

Наряду с методами внушения и самовнушения, достаточно эф­фективно на внутреннюю саморегуляцию влияют методы социально-психологического тренинга, которые позволяют избавиться от излишней тревожности, некоммуникабельности, эмоциональной не­устойчивости, напряженности. Кроме того, с помощью методов социо-тренинга отрабатывается выполнение различных социальных ролей, способы взаимодействия с внешним окружением, что способствует пре­одолению конфликтных ситуаций, которые в отдельных случаях принимают опасный криминогенный характер. В настоящее время оте­чественная социальная психология активно разрабатывает проблему социально-психологического тренинга, осуществляя с его помощью коррекцию, оздоровление профессионально-ролевого и межличностно­го общения. Наиболее полно и подробно эти вопросы освещены в моно­графии Л.А. Петровской «Теоретические и методические проблемы социально-психологического тренинга» (1982), в работах Ю.Н. Емель­янова и других.

Раскрытие природы и путей формирования механизмов неосозна­ваемой регуляции преступного поведения предоставляет возможность превентивной пенитенциарной теории и практике наметить научно обоснованные подходы и методы предупреждения формирования нео­сознаваемой асоциальной мотивации, пути перестройки внутренних регуляторов асоциально направленного поведения. В этом отношении важное значение для практической организации воспитательно-про­филактической работы имеют выводы психологов, в частности, А.Г. Асмо-лова, К.А. Абульхановой-Славской, о связи установки с деятельностью, в процессе которой может происходить формирование новых и перест­ройка прежних установок. Такого рода выводы позволяют строить воспитательно-профилактическую практику прежде всего на основе деятельностного подхода, благодаря которому возможны эффективные воздействия и перестройка как осознаваемых, так и неосознаваемых поведенческих регуляторов.

Чрезвычайно важным для превентивной практики является уста­новление того факта, что механизмы неосознаваемой регуляции формируются и закрепляются уже в раннем детстве, при этом важную роль на их формирование оказывает семья, личный пример родителей, образцы их поведения, которые запечатлеваются у ребенка, характер эмоциональных отношений родителей с детьми, что, в частности, ока­зывается решающим фактором для формирования эмоциональной сферы, чувства эмпатии, а также внушающие воздействия, оказывае­мые на детей родителями, система мер наказания и поощрения и т.д.

Как отмечают Ф.В. Бассин и В.Е. Рожнов, «суггестивное формирование психологических установок, проводимое планомерно на очень ранних этапах созревания детской психики, может приводить к созданию стойких особенностей личности, к формированию ригидных стереотипов поведения, которые поддаются впоследствии коррекции со стороны сознания, преобразованию в результате их осознания с очень большими трудностями, если вообще поддаются» [21, с. 108 ].


Видимо, именно эти прочные фиксированные установки, формирующиеся в раннем детстве, имел в виду А.С. Макаренко, когда говорил: «До пяти лет ребенка воспитывают, после пяти перевоспиты­вают». То, что неосознаваемые поведенческие регуляторы имеют ран­нее онтогенетическое происхождение, заставляет особое внимание уде­лять вопросам семейного воспитания детей дошкольного возраста, вводить своего рода психолого-педагогический ликбез для родителей с разъяснением той роли для детей, которую играют внушающие воз­действия, атмосфера, характеризующая эмоциональный климат семьи, взаимоотношения детей и родителей, личное поведение родителей.

Этим важным проблемам семейного воспитания детей младшего дошкольного возраста, в котором закладывается неосознаваемая систе­ма регуляции, проявляющаяся затем в установках, привычках, в различных эмоциональных состояниях, таких, как повышенная тре­вожность, напряженность и т.д., что может затруднить нормальное общение, коммуникацию как подростка, так и взрослого человека, пос­вящены работы отечественных психотерапевтов и психиатров М.И.Бу-янова, А.Б. Добровича, А.И. Захарова, В.Л. Леви, А.Е. Личко и других.

Психолого-педагогическая подготовленность родителей, своевре­менное консультирование у психотерапевтов, психиатров - важное ус­ловие предупреждения отклонений в поведении ребенка, в его нервно-психическом состоянии на ранних стадиях развития.

Особое внимание в превентивной практике должно быть уделено семьям, где с раннего возраста дети являются свидетелями недостойного поведения родителей, сцен насилия, пьяных дебошей, драк, жесто­кости. Очевидно, что в таких случаях недостаточно ограничиваться мерами психотерапевтического и просветительского характера, необ­ходимы и другие, более решительные меры общественного администра­тивного воздействия по пресечению подобного поведения, наносящего непоправимый вред психике ребенка, чреватого запечатлением, имп-ринтингом асоциальных форм поведения, формированием нежелатель­ных установок.

Итак, в качестве итогового вывода о природе и путях предупреж­дения преступлений, характеризующихся неосознаваемой мотиваци­ей, следует отметить, что, во-первых, какими бы загадочными и труд­нообъяснимыми не были такого рода преступления и мотивы их совер­шения, их природа социально детерминирована и имеет, как правило, раннее онтогенетическое происхождение. Отсюда предупреждение та­кого рода преступлений также должно и может быть осуществлено путем коррекционно-реабилитационных программ, включающих раз­нообразные психотерапевтические, суггестивные, психолого-педагоги­ческие воздействия. Вместе с тем, организация превентивной практики по предупреждению преступлений с неосознаваемой мотивацией носит ряд специфических особенностей:

1. Важной отличительной чертой неосознаваемых поведенческих регуляторов и, в первую очередь, сформированных в раннем детстве

установок, является их прочность и устойчивость, что весьма затрудня­ет и делает практически невозможной их перестройку методами традиционной педагогики, требует применения суггестивных методов — внушения, самовнушения, аутотренинга, непосредственно адресован­ных в неосознаваемую сферу и способных более эффективно блокировать, нейтрализовать действие прежних установок асоциально направленного поведения и формировать новые. Внедрение в широкую превентивную практику суггестивных методов возможно лишь на осно­ве глубокого теоретического и методического оснащения, что входит в компетенцию психологического знания.

2. Применение суггестивных методов в перестройке неосознавае­мых регуляторов преступного поведения отнюдь не означает отказа от традиционных, хорошо зарекомендовавших себя форм и методов педа­гогической коррекции, применяемых к несовершеннолетним с отклоня­ющимся поведением. Напротив, действенность воспитательно-профи­лактических воздействий может быть обеспечена лишь в том случае, когда суггестивные методы будут закреплены в системе воспитательных воздействий, осуществляемых на основе коллективной трудовой, учеб­ной, общественно полезной деятельности, в процессе которой способны сформироваться новые установки позитивной социальной ориентации.

3. Учитывая, что сфера неосознаваемой регуляции имеет раннее онтогенетическое происхождение и закладывается прежде всего в семье, семья уже на самых ранних стадиях развития ребенка должна стать объектом заботы органов ранней профилактики. В поле действия воспитательно-профилактических мер должны попасть те факторы се­мейного общения и воспитания, которые причастны к формированию неосознаваемых поведенческих регуляторов (характер эмоциональных отношений, система внушающих воздействий, оказываемых родите­лями, система поощрения и наказания, личный пример родительского поведения и т.д.). На повестке дня превентивной практики стоит организация психотерапевтической помощи, психолого-педагогичес­кого ликбеза для родителей задолго до того, как в поведении ребенка, подростка начинают проявляться асоциальные отклонения.

Вопросы и задания к III главе

1. Содержание монистического подхода к рассмотрению проблем соотношения биологического и социального в развитии личности.

2. Общая характеристика психобиологических предпосылок асоциального поведения несовершеннолетних.

3. Диагностико-коррекционная помощь детям и подросткам с различными неблагоприятными психобиологическими особенностями.

4. Психологические механизмы регуляции неосознаваемого пове­дения, их формирование и проявление.

5. Психологическая коррекция сферы неосознаваемой регуляции отклоняющегося поведения.


– Конец работы –

Эта тема принадлежит разделу:

ОСНОВЫ ПРЕВЕНТИВНОЙ ПСИХОЛОГИИ

На сайте allrefs.net читайте: "ОСНОВЫ ПРЕВЕНТИВНОЙ ПСИХОЛОГИИ"

Если Вам нужно дополнительный материал на эту тему, или Вы не нашли то, что искали, рекомендуем воспользоваться поиском по нашей базе работ: Психобиологические предпосылки асоциального поведения несовершеннолетних и их учет в воспитательно-профилактической работе

Что будем делать с полученным материалом:

Если этот материал оказался полезным ля Вас, Вы можете сохранить его на свою страничку в социальных сетях:

Все темы данного раздела:

Редакционно-издательский центр Консорциума «СОЦИАЛЬНОЕ ЗДОРОВЬЕ РОССИИ» Москва 1994
ББК88 Данное издание представляет собой авторскую работу, подготов­ленную в рамках программы "Обновление гуманитарного образования в России", которая осуществляется Государственн

Развитие научного знания о причинах и путях борьбы с преступностью
Организация практической деятельности по предупреждению асо­циального поведения и правонарушений несовершеннолетних предпо­лагает прежде всего изучение причин и истоков преступности как соци­альног

II. 1. Общая характеристика отклоняющегося поведения несовершеннолетних
Основной задачей ранней профилактики правонарушений несо­вершеннолетних являются предупреждение и коррекция социальных отклонений и социальной дезадаптации детей и подростков, которые являются резу

Интериоризация субъектом внешних социальных групповых регуляторов в процессе социализации
Для объяснения природы асоциального поведения несовершенно­летних чрезвычайно важным оказывается выяснить, каким образом происходит усвоение социального опыта, формирование внутренней системы регул

IV.!. Общая дифференциация и типология детско-подростковой дезадаптации
В условиях школьного, семейного, общественного воспитания те или иные формы детской дезадаптации воспринимаются педагогами и родителями как «трудновоспитуемость». Как мы уже говорили выше, трудново

У.4. Психолого-педагогическая поддержка социально дезадаптированных несовершеннолетних
Трудновоспитуемость, характеризующаяся социальными откло­нениями и социальной дезадаптацией, сопровождается деформацией социальных связей и отчуждением подростков от основных институтов социализаци

Друзей и т.д. является глубокая доверительность и уважение во взаимоотношениях с подростком.
Когда-то доктор Спок давал американским родителям грубоватый, но верный совет: «Не уподобляться угорелым кошкам», то есть, прояв­лять выдержку и терпение в отношениях с детьми. Выдержка и терпение

V. ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ НАРУШЕНИЙ ПРОЦЕССА СОЦИАЛИЗАЦИИ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ В СЕМЬЯХ ГРУППЫ РИСКА
V.!. Функциональная несостоятельность семей группы риска Одной из важнейших и сложнейших задач профилактики преступ­ности несовершеннолетних является оздоровление условий семейного воспита

У.З. Типичные ошибки семейного воспитания
На практике педагогически несостоятельные семьи оказываются наиболее труднодоступными для выявления причин и неблагоприятных условий, оказавших негативное воздействие на детей. Чтобы выявить неблаг

VI. ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ ПЕДАГОГИЧЕСКОЙ ЗАПУЩЕННОСТИ УЧАЩИХСЯ В ШКОЛЕ
VI.!. Психолого-педагогические факторы школьной дезадаптации учащихся Среди институтов социализации, обусловливающих усвоение детьми и подростками социального опыта, особое место занимают

У1.4. Половое воспитание и психосексуальное здоровье несовершеннолетних
Приходится с сожалением констатировать тот факт, что современ­ная психолого-педагогическая наука и практика совершенно неоправ­данно недооценивают остроты проблем полового воспитания и межпо­ловых

VII. РОЛЬ НЕФОРМАЛЬНЫХ ПОДРОСТКОВЫХ КРИМИНОГЕННЫХ ГРУПП В ДЕСОЦИАЛИЗАЦИИ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ И ПУТИ НЕЙТРАЛИЗАЦИИ ИХ ВЛИЯНИЯ
VII. 1. Классификация неформальных подростковых групп Выше мы рассмотрели, в чем заключаются неблагоприятные ус­ловия семейного и школьного воспитания, приводящие к деформации личности нес

УП.2. Характеристика подростковых криминогенных групп
Изучение криминогенных подростковых групп в течение послед­них 10 — 15 лет предпринималось криминологами и психологами в самых различных регионах страны. Результаты этих исследований получили свое

Основы превентивной психологии
Редакционно-издательский центр Консорциума "Социальное здоровье России" Редактор Б.Ю. Шапиро Корректор л.В. Бесфамильная Оригинал-макет подготов

Хотите получать на электронную почту самые свежие новости?
Education Insider Sample
Подпишитесь на Нашу рассылку
Наша политика приватности обеспечивает 100% безопасность и анонимность Ваших E-Mail
Реклама
Соответствующий теме материал
  • Похожее
  • Популярное
  • Облако тегов
  • Здесь
  • Временно
  • Пусто
Теги