Однажды я находился в Лондоне (провинция Онтарио), когда там выступал премьер-министр Канады. Вдруг уборщик, вооруженный длинным шестом, начал проветривать помещение, переходя от одного окна к другому. Что же произошло? Слушатели почти все до одного в течение некоторого времени игнорировали выступавшего и внимательно смотрели на уборщика, как будто он совершал какое-то чудо.
Слушатели не могут или, что одно и то же, не станут бороться с соблазном взглянуть на двигающиеся предметы. Если выступающий будет помнить эту истину, он может избавить себя от некоторых неприятностей и ненужной досады.
Во-первых, он может воздержаться от того, чтобы крутить пальцы, поправлять одежду и проделывать другие нервозные движения, которые будут отвлекать от его выступления. Я помню, как слушатели в одном из залов Нью-Йорка следили за руками известного оратора в течение получаса в то время, когда он говорил, похлопывая крышкой кафедры.
Во-вторых, оратор, если это возможно, должен усадить своих слушателей таким образом, чтобы они не видели входящих в зал с опозданием и тем самым не отвлекались.
В-третьих, вместе с ним на сцене не должно быть никого. Несколько лет назад Реймонд Робинс прочел целую серию лекций в Бруклине. Вместе с другими я был приглашен на сцену. Я отклонил это приглашение, считая, что это было бы несправедливо по отношению к оратору. Я обратил внимание в первый вечер, что многие из сидевших на сцене приглашенных все время ерзали, клали ногу на ногу и так далее, и каждый раз, когда кто-нибудь из приглашенных начинал двигаться, аудитория переводила свой взгляд с оратора на этого гостя. Я рассказал об этому Робинсу, и в последующие вечера он уже был на сцене один.
Дэвид Беласко не разрешал ставить на сцену красные цветы, так как они привлекают слишком много внимания. Тогда почему оратор должен позволять какому-нибудь беспокойному человеку сидеть лицом к слушателям, когда он сам говорит? Он не должен этого допускать, а если он умен, то он этого и не допустит.