Мне глаз».

 

В дохристианской культуре в «Истории» великого Геродота первая фраза звучит так: «Боги не любят счастливых людей». В древности каждый знал, почему нельзя демонстрировать свою удачу и счастье. Нельзя — потому что это могло вызвать гнев и зависть богов.

 

Мифологическая справка.

 

Зависть — дочь океаниды Стикс и Палланта (сына титана Крия). Сестра богини

победы Нике, Силы и Мощи. Зависть, к сожалению, всегда и везде сопровождает свою сестру — крылатую и ясноокую Победу. Греки представляли Зависть уродливой, грязной и косоглазой старухой, длинные желтые зубы которой покрыты плесенью, а с высунутого наружу раздвоенного языка капает яд. Зависть живет в пещере, грязной и черной от запекшейся крови. Нора чудовища расположена в долине, куда не проникают лучи Солнца и где не дует теплый ветер, а лишь клубится зловонный черный туман. Питается богиня исключительно змеиным мясом. Зависть улыбается только тогда, когда видит чужие несчастья, и никогда не спит, потому что ее всегда грызут мысли, что кому-то в этом мире хорошо. Больше всего мерзкое создание ненавидит, когда кто-то добивается успеха, потому что в этом случае она начинает чахнуть и иссыхать. Она является сама для себя наказанием: чем больше она беспокоит и гложет людей, тем больше разъедает сама себя. Когда она покидает свою зловонную пещеру, чтобы сотворить очередную гадость людям, везде, где она проходит, вянут цветы и желтеет трава, а по округам разносится смрад от ее дыхания.

Что и говорить, фигура достаточно колоритная! Трудно представить, но она настолько надежно прописана в человеческих сердцах, что ее встречаешь даже в психотерапевтическом сообществе… Наверное, каждый из нас готов поведать множество историй о том, как вследствие чужой зависти оказывался явно в незавидной ситуации. Правда, готовности поделиться чувствами, которые порой вызывают у нас чужие успехи,

готовы единицы. Верно?

Страх перед чужой завистью, по сути, обусловлен тем, что человек боится чужой

ненависти и предполагает агрессию по отношению к себе. Это может заставить самостоятельно обесценивать свои победы и достижения, скрывать их. Отсюда примета «чтоб не сглазить», то есть страх чужого взгляда. Как известно, люди троекратно плюют через левое плечо, стучат по дереву, что является архаичным отреагированием агрессии на теневую фигуру (дьявола), то есть обороной, защитой. В ортодоксальном православии зависть, как перманентно присутствующее чувство, приписывается дьяволу. У дьявола зависть занимает место отсутствующей любви. Он искушал Адама и Еву яблоком, как раз из зависти. Вследствие этого сам остался в аду, а для Адама с Евой рай закончился.

Часто говорят, что дети одних родителей настолько непохожи, что буквально противоположны друг другу. В отношении парочки сестер Победа-Зависть это более чем справедливо. Зависть рождается из чувства обделенности, из представления, что любви и счастья не хватит, и другие получат больше, чем заслуживают. В основе зависти лежит желание обесценить и даже уничтожить объект-носитель. Завидуют только тем качествам,

которые можно применить к себе и которые присутствуют в Я-идеальном. Так называемая

абстрактная зависть не сопровождается аффективным зарядом и редко становится поводом к психотерапии, разве только чтобы разогреться игрой на тему «Если б я был султан». Значит, абстрактная зависть завистью не является, поскольку зависть всегда сопровождается чувством ненависти к носителю желаемых качеств. Корень «зависти» и «ненависти» одинаков («вид», «видеть» - см. выше). Исследование этимологии этих понятий показывает, что зависть и ненависть являются социальными переживаниями, направленными вовне: необходимо видеть объект. Разделение зависти на «белую» и «черную» некорректно. Иногда, говоря о белой зависти, человек пытается «нарядить» одну и ту же фигуру в одежды разного цвета — сделать свои переживания более социально приемлемыми. Или то, что все-таки подразумевается под «белой» завистью, на самой деле является совсем другим переживанием, сопровождаемым легкой досадой. Это предтеча мотивации к достижению, в таких переживаниях нет ненависти и жажды разрушения.

В психодраматической группе заявки о мучающей и терзающей сердце протагониста зависти не так часты — ведь это признание в непобеде, что другой человек лучше, интересней, чем ты. Мы привыкли завидовать друг другу молча, «подпольно», «в тряпочку», и ни за что не признаемся в этом. Ну, разве только тем, кто поддержит нас в ненависти и обесценивании объекта зависти, тем самым, оправдывая наше негодование. А психотерапия еще что-нибудь изменит, проанализирует, и, окажешься кругом неправ, да еще с ощущением собственной никчемности. Зависть сумеет защитить саму себя! Пугать начинающих психодраматистов не хочется, но было бы честно их предупредить, что уровень сопротивления при работе с завистью настолько велик, что и директор может оказаться в позиции человека, пробивающего головой стену. Серьезные суровые психоаналитики подтвердят, что там, где завидуют, там и применяют весьма примитивные, но стойкие защитные механизмы: проекцию и даже проективную идентификацию. Причем мишенью защит нередко становится директор прямо на психодраматическом пространстве. То есть происходит то, что называется атака на терапевта. Ее надо суметь выдержать, потому что человеку плохо. Заявляя о своей зависти, предполагаемый протагонист уже сделал значительный шаг в личностной работе - такого рода заявки скорее всего позитивный диагностический признак.

Какими бы причинами не была бы вызвана зависть (а мы уже знаем о роли сравнения и хрупкой самоценности), результат ее одинаково разрушителен:

1. Завидуя, человек проживает чужую жизнь, не реализуя свою. Душевная энергия направлена на сравнение, вместо того, чтобы обеспечить реализацию личностного потенциала.

2. Вызванные завистью негативные эмоции и переживания заполняют всю душу, не оставляя в ней места для позитива. Поэтому клиент не может объективно оценить себя и свою жизнь, все более злясь и ощущая собственную никчемность. Зависть прожорлива и

ненасытна.

Порассуждаем немного о внутреннем содержании зависти. Она всегда фрагментарна, хотя это почти никогда не осознается. Кажется, что завидуешь конкретному человеку (Маше, Пете и т.д.), но даже не очень глубокий анализ показывает, что зависть направлена на отдельные качества, обстоятельства или даже вещи. При психодраматической или иной психотерапевтической работе первая важная задача состоит в том, чтобы отделить те качества, ресурсы, свойства, на которые направлена зависть, от личности, которой завидуют. Второй задачей психотерапевтической работы с завистью является проработка обесценивания объекта зависти, вывод «наружу» ненависти

и агрессии, Третьей задачей является определение истоков этих чувств, адекватного их отреагирования, возможно, в психодраматическом пространстве. Четвертой задачей будет трансформация зависти в восхищение и или уважение перед чужими достижениями. Это длительный путь, который невозможно решить в один этап. Протагонисту необходимо проделать сложную внутреннюю работу. Следует определить степень значимости и необходимости для клиента тех или иных качеств, которым он завидует. Далее необходимо создать условия для того, чтобы вчерашний завистник мог прочувствовать и понять свои ограничения и ресурсы для достижения желаемой цели. Если ненависть, лежащая в основе чувства зависти, проработана и отреагирована в достаточной мере, решение четвертой задачи, хотя и занимает значительное время, но проходит достаточно малотравматично, без серьезной эмоциональной раскачки, по форме

напоминая исследовательскую и обучающую психодраму.

Известно, зависть — социальное, общечеловеческое чувство, оно воспитывается, трансформируясь из первичных детских фантазий об обладании тем или иным аспектом окружающего мира. Для того чтобы воспитать зависть, родители и воспитатели используют обесценивание объекта зависти, с одной стороны, и унижение того, кто завидует, с другой стороны. Ребенок оказывается в тяжелой психологической ситуации. Чтобы сохранить самооценку и чувство собственной компетентности, он разрешает внутреннее напряжение ненавистью, направленной на объект, обладающий желаемыми ресурсами. Если кто-то хочет воспитать завистника, то есть несчастного замученного человека, вот два вредных совета: завидуйте сами, и постоянно сравнивайте своего ребенка с другими. Желательно, не в его пользу. То есть «У всех дети как дети».

Итак, в составе зависти находятся первичные фантазии об обладании, желание уничтожить объект, ненависть, обесценивание. Мы расположили переживания в порядке

их созревания.

Очевидно, что в психодраматической работе с завистью протагонист рано или поздно уйдет в ранние детские переживания. Зависть — тема большой психодрамы, порой

нескольких драм. Это касается и случаев, когда мы работаем с тем, кто завидует, и с тем, кому завидуют. Однако виньетки, предлагаемые нами здесь для разогрева или самостоятельной групповой работы, также имеют серьезную терапевтическую ценность. Они помогают протагонисту сделать первый шаг в направлении осознавания структуры своей зависти, а также способствуют выполнению важной работы по реконструкции скрытых основ зависти, то есть позволяют отделить желаемые для достижения качества от носителя этих качеств как объекта инфантильной ненависти.

Сегодня мы предлагаем три сорта виньеток:

- для завистников, то есть тех, кто скорбит по благополучию ближнего;

- для тех, кто боится чужой зависти, поэтому прячет успехи;

- для тех, кто считает, что никогда не испытывал зависти, причем часто такие люди неспособны переживать радость победы;

 

Во всех случаях работа начинается одинаково. Вводится в психодраматическое пространство фигура Зависти. Вот для чего нам понадобилась мифологическая справка. Ей (Зависти, а не справке) задается роль, позволяется немного показать себя. А люди поглядят и послушают свои чувства. Желающих побыть Завистью обычно более чем достаточно. Презентация Зависти группе облегчает выбор протагониста. Если злобная старуха достаточно выразительна, участники группы легко узнают ее голос внутри себя. Или понимают, что этот голос, который их больше всего пугает, или, наконец, вовсе не узнают сей персонаж. Проводится социометрическое исследование. Группе предлагается разделиться на три подгруппы. Те, кто завидует; те, кому завидуют; те, кто считает, что свободен от зависти. После выбора протагониста начинаем работу.

 

Виньетка «Я завидую»

 

Мы задаем проясняющие вопросы: «Кому конкретно ты завидуешь?». Если персонажей слишком много, предлагаем выбрать наиболее значимого, взять на его роль вспомогательное Я.

Примечание: Не дай вам Бог, чтобы в роли вспомогательного Я оказался реальный персонаж (недавно такой инцидент у нас произошел). В таком случае психодрама превращается в личные разборки с попыткой втянуть туда директора и всю

группу.

Следующий вопрос: «Чему конкретно ты завидуешь? Каким качествам, приобретениям, деньгам?». Вспомогательные Я выбираются на каждое качество, названное протагонистом. Далее протагонисту предлагают позавидовать. При этом, сидевшая тихо до сих пор фигура Зависти, активно подогревает протагониста. Мы даем возможность выплеснуть максимально возможное количество ненависти и агрессии, вплоть до того момента, пока протагонист не заявит, что качества объекта зависти должны

быть у него.

Примечание: и у протагониста, и у директора может возникнуть соблазн устроить обмен ролями с желаемыми качествами. Делать этого нельзя, поскольку на данном этапе мы только подыграем примитивным фантазиям обладания — протагонист может с ними идентифицироваться. Это возможно сделать гораздо позже — поискать похожие качества у себя и для этого поисследовать чужие. Но из состояния охваченности завистью доступ к своим ресурсам закрыт, а к чужим — невозможен.

Следующая сцена — взаимодействие с объектом зависти. Протагонисту и задаются вопросы, и побуждается к действию на темы: «Каким образом ты возьмешь предметы зависти?», «Как ты ими распорядишься?». В этой сцене мы толкаем протагониста на открытый грабеж! После того, как наш завистник забрал все, что ему надо, предлагается построить новую жизнь и нового себя, обладающего чужими благами. Выясняется, что как только ты приобретешь то, что тебе не принадлежит, — даже самую малость, — это настолько изменит твою жизнь, отнимет и исказит самого тебя, что ты готов будешь еще приплатить, чтобы избавиться от чужого добра. Например, одна наша клиентка, «стянув» мужской пол у своего брата (разумеется со всеми «регалиями»), лишилась не только работы, но также мужа и детей, взамен получив сомнительное удовольствие ежедневно брить лицо.

Наиболее тяжелый этап — обменом ролями в диалоге с человеком, у которого отняли качества, вожделенные другим. Здесь задача не вызвать стыд и голос совести, а позволить прочувствовать, что чужая судьба счастья не прибавит. Обычно, после этого диалога, протагонист легко возвращает «отнятое», а мы, в свою очередь, возвращаем его к

себе самому и к его собственным ресурсам при помощи простого вопроса: «А каким твоим качествам могут завидовать?». Злобная старуха Зависть активно помогает в этом процессе.

 

Виньетка «Мне завидуют»

 

Обычно запрос предъявляется протагонистом как тревожное состояние, которое возникает вследствие чужой зависти. Порой тревога такого рода накладывает серьезные ограничения на достижения. В этой виньетке нам потребуется, помимо злобной старухи, ее родная сестра — Победа. Мы начинаем с вопроса: «Кто именно тебе завидует? В чем?». Здесь мы делаем обмен ролями с фигурой завистника, поскольку доступ к спроецированной агрессии тоже надо раздобыть. Так же выбираются вспомогательные Я на роли качеств, находящихся под мишенью зависти, так же злобствует старуха, всячески запугивая протагониста, усиливая его тревогу. Последней выбирается фигура Победы (обмен ролями возможен, но не обязателен: в коллективном сознании всем и так известно,

что говорит Победа). Здесь мы больше работаем с пространством. Протагонисту предлагается постоять между Завистью и Победой, побыть ближе к одной и к другой фигуре, послушать свои чувства в разных позициях. Затем мы предлагаем построить скульптуру, состоящую из дубля протагониста и его качеств. Обычно, в случае высокой тревоги, прекрасные сильные качества толпятся, испуганно прижимаясь к нетвердой дрожащей спине протагониста (которого играет дубль), как потерявшееся многодетное семейство на вокзале. Протагонисту предлагается посмотреть на все это с разных позиций

и спрашивается: «Где здесь место для Победы?». Чаще Победу загоняют в самую середину толпы, чтобы, упаси Боже, ее было не видно завистникам. А теперь мы делаем то, за что рьяные методологи классической психодрамы скалят на нас зубы: без обмена ролей мы предлагаем сказать Победе и другим качествам, как они себя чувствуют. Просим протагониста занять свое место, и спрашиваем, как он себя чувствует. Напоминаем, что все это время Зависть не молчит, шастает возле завистника и нагнетает обстановку. Картинка, конечно, некрасивая, но нельзя же всучить протагонисту откровенную неправду: что он сможет исправить поведение другого человека. Если кому -

то очень захочется завидовать чужим успехам, то он будет это делать. Мы же ориентированы на протагониста, хотим помочь ему выработать устойчивость к чужой зависти и дать возможность переживать радость победы. Далее предлагается протагонисту перестроить скульптуру таким образом, чтобы и качества, и Победа, и сам протагонист чувствовали себя максимально комфортно и свободно. Вот тут обмен ролями уместен. В заключительной сцене протагонисту предлагается из комфортного состояния сказать несколько слов завистнику.

Примечание: не разрешайте протагонисту вступать в долгие разговоры, диалоги, затевать выяснение отношений. Цель этой работы — не прояснение личных отношений, а укрепление ресурсной позиции.

 

Виньетка «Не знаю, что такое зависть»

 

Описание ее займет меньше всего времени, хотя, на наш взгляд, она вскрывает очень глубокие личностные проблемы. Если нет ощущения зависти, следовательно, нет ощущения победы. Вероятно, между человеком и его возможностью завидовать, стоит страх собственной агрессии, отсутствие права на жизнь, на успех, высокие достижения. Как психотерапевтам, нам понятно, что источник такого состояния находится на очень глубоком уровне, практически не доступен из-за достаточно ригидных защитных механизмов. Предлагаемая виньетка только моделирует ситуацию возможности преодоления такого состояния. Психодраматическая работа идет по классическому варианту «барьер». Мы говорим протагонисту: «Если у тебя нет доступа к Зависти и, соответственно, к ощущению Победы, значит, между тобой и ими что-то стоит». Не вдаваясь в подробности, что там или кто, предлагаем выбрать кого-то из участников группы на роль «чего-то не пускающего», проясняем ситуацию, насколько возможно, с помощью обмена ролями. Затем предлагаем начать переговоры или какие-то другие действия, для того, чтобы преодолеть препятствие и проникнуть к Зависти и Победе. Но перед этим обязательно предлагаем протагонисту сконструировать реальность, в которой он уже имеет возможность завидовать и побеждать. Иногда после этой сцены протагонист

отказывается от достижения цели, то есть преодоления препятствия. Это означает, что защиты достаточно сильны, к изменениям нет готовности, и настаивать на действии — означает насилие ведущих над клиентом. Наибольшая часть работы происходит не в психодраматическом пространстве, а в душе человека. Сама возможность почувствовать недоступность определенных переживаний уже психотерапевтична. Однако, если протагонист готов действовать дальше и он нравится сам себе в роли завидующего и побеждающего, он разрушает, обходит, перепрыгивает, переползает, сдвигает, сметает препятствие и достигает Зависти и Победы. Для экологической проверки ему предлагается

издать звук, характерный для Зависти, а затем звук, характерный для Победы. Впрочем, креативность позволит другим директорам найти еще какие-либо способы проверки.

 

Двенадцать лет мы работаем в психодраме вместе, не один километр «нарезали кругов» в драматическом пространстве. Менялись наши клиенты, менялись и мы. Хорошо, что не только время и количественный опыт двигали нас вперед. И как хорошо, что Ее Величество Психодрама охотно тянет свои раскрытые ладошки в сторону любого психотерапевтического метода, который ей кажется добрым и помогающим человеку. Она

не становится менее спонтанной и креативной, если дружит с системными семейными расстановками по Берту Хеллингеру. И она не превращается в зануду под влиянием аналитической психологии К. Г. Юнга. Она играет и играет, и делает свое серьезное дело: облегчает боль, открывает возможности, учит, лечит и воспитывает. За это мы ее любим.