А. И. Герцен и Н. Г. Чернышевский о психологических аспектах труда

Трудами А. И. Герцена, В. Г. Белинского, Н. А. Добролю­бова, Н. В. Шелгунова, Д. И. Писарева, Н, Г. Чернышевского заложен был фундамент материалистической философии в России 60-х гг., который был далее развит И. М. Сеченовым и другими представителями отечественного естествознания.

Представления о труде и его роли в развитии личности бы­ли органичной частью общего философского мировоззрения, характерного для революционеров-демократов.

Общим для всех революционеров-демократов 40-60-х гг. XIX века являются следующие положения: материалистичес­кий монизм в решении психофизиологической проблемы, ут­верждение о несводимости (в то же время) психики к физио­логии, постановка проблемы личности как важнейшей психо­логической проблемы, тезис об обусловленности психических процессов качествами личности; представление о формирова­нии личности под определяющим влиянием условий ее жизни и деятельности, конкретно-исторических условий жизни чело­века, тезис о ведущей роли активности личности в становле­нии ее отношений к действительности, тезис о проявлении, вы­ражении качеств личности человека через его действия, поступ­ки, через деятельность; признание независимого существова­ния внешнего мира в человеческом познании; требование единства чувственного и логического в познании, неправомер­ности отрыва теории от практики, знания от жизни [75. С. 50].

Эти положения составили основу материалистической фи­лософской традиции в отечественной культуре, которая ока­зала огромное влияние на формирование мировоззрения пере­довых слоев представителей отечественной мысли, несмотря на то, что философская позиция революционеров-демократов была ограничена рамками антропологического материализма и свойственного ему преувеличения роли субъективных фак­торов в понимании движущих сил истории. Вклад русских ре­волюционных демократов в развитие передовой общественно-политической и научной мысли в дореволюционной России был исключительно велик, и именно революционные демокра­ты стали подлинными властителями дум всех передовых лю­дей России не только своего времени, но и в последующую эпоху [75. С. 50].

Для истории психологии труда представляют интерес не только общефилософские и общепсихологические воззрения революционеров-демократов, но и их понимание сущности тру­довой деятельности человека.

Так, в творчестве А. И. Герцена, по мнению Б. М. Теплова [78], центральное психологическое понятие - «действие», ибо только в деятельности смысл человеческой жизни. В книге «Кто виноват?» (1842) А. И. Герцен пишет: «Совершенное от­сутствие всякой определенной деятельности невыносимо для человека. Животное полагает, что все его дело - жить, а че­ловек жизнь принимает только за возможность что-нибудь делать» [14. С. 205]. В статье «Диалетантизм в науке» А. И. Герцена находим: «В разумном, нравственно-свободном и страстно-энергетическом деянии человек достигает действи­тельности своей личности» [15. С. 71].

В деятельности человека формируются его отношения к действительности, окружающим, к себе и своему месту в мире, формируется личность, главный стержень которой Герцен ви­дит в отношении человека к жизни. Так, в ответе одному из корреспондентов «Колокола» А. И. Герцен писал: «Хотите, я Вам открою секрет моей философии? Он может равно приго­диться для частной и для общей жизни. Вся тайна заключа­ется в тексте: «Марфа, Марфа, печешься о мнозе, едино же есть на потребу». Узнать, определить для себя это единое и оставить все: отца, мать и прилепиться к нему, за ним сле­дить со всей настойчивостью, страстью, ревностью, к которой человек способен, допуская всему остальному меняться, изме­нять, уклоняться» [16. С. 124].

Признавая активность личности как важное основание дей­ственной позиции человека-созидателя, а не созерцателя, А. И. Герцен показывает зависимость внутреннего мира лич­ности от внешних обстоятельств ее жизни. Эта зависимость со­циального, исторического, экономического порядка «призыва­ет человека продолжать начатое его отцами, ему естественно привязаться к тому, что его окружает...» [17. С. 111-112]. И эта зависимость, казалось бы, святая святых, «внутреннего ядра» личности жизни не отрицает понятия свободы и актив­ности личности. Свобода, активность понимается как созна­тельно подчиненная обстоятельствам жизни. Герцен критичес­ки и с сомнением относится к пониманию «ядра личности», якобы содержащего в себе необъяснимую внутреннюю актив­ность человека. Такая полная свобода личности от обстоя­тельств жизни представляется Герцену вариантом сумасшест­вия. Он развивает эти взгляды в рассказе «Еще из записок одного молодого человека» (1838 г.) [18. С. 455].

Но человек, по Герцену - не пассивный продукт действия среды. Он может ей подчиниться и стать ее полным выразите­лем, но может осознать действительность и противостоять вли­яниям среды. «Сильные и настойчивые люди достигают и того, что «создает около себя то, чего нет» («Кто виноват?» ч. II. 1845)[14. С. 112].

Способности и одаренность человека, по Герцену, - про­дукт активной деятельной работы по развитию у себя природ­ных задатков. Чем сильнее у человека потребность в их раз­витии, чем более сознательно он работает над собой, тем вы­ше результаты. «Все-таки странно, что почти все сильные лю­ди, большие поэты и мыслители происходят не из класса бога­чей, распивающих вино, а из класса рабочих. Где вы видели, что у богатых было больше всего талантов?» [19. С. 37]. Б. М. Теплов [78] сумел из сопоставления разных работ А. И. Герцена реконструировать его более или менее целост­ную непротиворечивую психологическую концепцию и в ней выделил главное - вполне осознанный А. И. Герценом под­ход к психологии с точки зрения исторического развития. Для А. И. Герцена психология была не самоцелью, а средством объяснения деятельности людей, их сложной зависимости от условий жизни. Пороки и язвы общества, таким образом, в своей главной причине оказывались продуктом не просто дей­ствий отдельных преступников с их индивидуальными особен­ностями, но порождением объективных условий общественной жизни, которую следует в корне менять, чтобы добиться уст­ранения порочного поведения людей.

Признание важнейшего значения обстоятельств жизни в оп­ределении психики, личности людей - основа психологичес­ких взглядов Н. Г. Чернышевского: «Жизнь рода человеческо­го, как и жизнь отдельного человека, слагается из взаимного проникновения очень многих элементов», среди которых для Н. Г. Чернышевского важен «материальный быт: жилища, пи­ща, средства добывания всех тех вещей и условий, которыми поддерживается существование, которыми доставляются жи­тейские радости или скорби» [86. С. 356]. Н. Г. Чернышев­ский считал, что от обстоятельств жизни зависят и умствен­ные и нравственные качества людей.

Для Чернышевского природные свойства людей, такие, как темперамент, врожденные склонности к медлительности или подвижности, маскируются обстоятельствами жизни, к кото­рым приспосабливается человек.

«Природный темперамент вообще заслоняется влияниями жизни, так что различить его несравненно труднее, чем обык­новенно предполагают» [87. С. 889].

Образ жизни, деятельности формирует привычки, из ко­торых складываются особые качества личности. Привычки, имеющие важное реальное значение, различны у разных сос­ловий или профессий по различию образа жизни [87. С. 890]. Таким образам формируются профессионально-важные каче­ства, профессиональные способности, если использовать тер­минологию 30-х гг. XX в. По Н. Г. Чернышевскому, профес­сионально важные качества формируются в процессе дли­тельного выполнения трудовой деятельности.

Внутренним двигателем деятельности человека, согласно Н. Г. Чернышевскому, являются потребности. В качестве при­сущей человеку потребности выступает потребность к деятель­ности. Только в деятельности возникает «феномен приятности или удовольствия» [88. С. 27]. «Источником удовольствия не­пременно должна быть какая-нибудь деятельность человечес­кого организма над внешними предметами» (там же). Отсюда отношение Чернышевского к труду и праздности: «Празд­ность есть отсутствие деятельности: очевидно, что она не мо­жет производить феномена так называемого ощущения» [88. С. 271-272]. В светской жизни «нет нормальной деятельнос­ти, т. е. такой деятельности, в которой объективная сторона дела соответствовала бы субъективной его роли, нет деятель­ности, которая заслуживала бы имя серьезной деятельности» [88. С. 272]. Поэтому светский человек «принужден создавать себе взамен нормальной деятельности фиктивную». Трудовая деятельность в отличие от других видов жизнедеятельности имеет, по Чернышевскому, признак серьезности, общественной ценности, трудности, которую нельзя не уважать.

Категория труда занимает одно из центральных мест в сис­теме взглядов Н. Г. Чернышевского. В конкретной осязаемо­сти идеал труда, с точки зрения социалиста, образец орга­низации труда, обстановки труда, в которой облагораживается личность человека, мы видим на примере швейной мастерской Веры Павловны в романе «Что делать?» [89].

Принципы организации работ, подбора работниц, взаимо­отношений управляющего (Веры Павловны) и работниц, принципы оплаты труда, организация режима труда и отдыха, преодоление монотонности в труде, формирование чувства коллективизма, нравственное совершенствование работниц, ак­тивное участие работающих в управлении, преодоление отчуж­дения труда, характерного для капиталистического производ­ства - вот вопросы, которые обсуждаются Чернышевским в форме рассказа о деятельности Веры Павловны, о нововведе­ниях в мастерской.

В романе «Что делать?» Н. Г. Чернышевский приблизил к жизни, показал возможную реализацию философских, эстети­ческих и социалистических идей, в общей теоретической фор­ме высказанных им в работах «Антропологический принцип в философии» [88]. «Основания политической экономии (по Миллю)» [90], в диссертации «Эстетические отношения искус­ства к действительности» [91], «Капитал и труд» [85].

Последняя работа [85] содержит критерии нормального, идеального труда с точки зрения общества, с позиции субъ­екта труда. В качестве научного обоснования этих критериев используются и психофизиологические представления о чело­веке, его деятельности.

Представления Н. Г. Чернышевского как лидера револю­ционеров-демократов 60-х гг. оказали значительное влияние на передовые слои русской интеллигенции, деятелей, разра­батывавших вопросы социологии и экономики труда в 70- 80-е гг. XIX в.