Россия рассматриваемого периода была, как известно, страной по преимуществу аграрной. К 1913 г. было зафиксировано свыше 800 заводов, изготавливающих сельскохозяйственные машины и орудия [56]. В создании и испытании новых машин принимались во внимание не только их производительность, но и некоторые особенности обслуживающего персонала. При экспертной оценке машин приводились доводы относительно требуемой квалификации работников и удобств работы при той или иной машине. Организовывались опытные станции, полигоны, на которых проверяли и сравнивали различные варианты сельскохозяйственных машин. Так, еще в 1829 г. в «Записках для сельских хозяев, заводчиков и фабрикантов, издаваемых М. Павловым», описывается процедура экспертизы (с применением, как теперь бы сказали, производственного эксперимента) трех разных молотилок-шотландской конной и двух видов ручной. Анализируя результаты эксперимента, М. Павлов, в частности, пишет: «Притом 5 человек, поставленные к шотландской машине, могут работать день без усталости, а поставленные при каждой ручной, такой тяжелой работы, для производства которой и в четверть часа нужно работающим переменяться, в целый день никак не вынесут» [146]. Таким образом, учитываются особенности работоспособности, утомляемости работников. Окончательное заключение дается с использованием таких понятий как «искусство» и «произвол» работников, а именно предпочтение отдается той молотилке, которая, как теперь бы сказали, берет на себя не только основные энергетические функции, делая работу менее тяжелой, но и некоторые функции регуляции технологических процессов, то есть в большей степени приближается к автомату: «Впрочем решительно сказать можно, пока цилиндры шотландской машины, забирающие хлеб соразмерно скорости движения барабана независимо от искусства и произвола работника, не будут заменены чем-либо лучшим ковша, в который хлеб опускается совершенно зависимо от работника и несоразмерно скорости движения тех частей машины, которые молотят, превосходство во всех отношениях и особенно для больших имений остается на стороне шотландской» [146. С. 285]. В приведенном отрывке любопытно и то, что возможные изменения в технике также поставлены в связь с некоторыми предполагаемыми свойствами работника - как бы намечается тенденция совершенствования техники по пути высвобождения ее от зависимости от работника. Ценна здесь не эта тенденция, а то, что обсуждение качеств техники ведется в неразрывной связи с мыслью о работающем человеке.
Большой интерес представляет брошюра С. К. Ончукова «Как предохранить себя от несчастии при работах на сельскохозяйственных машинах» (М., 1905). Она, в частности, содержит примеры анализа рабочего места с учетом изучения трудовой деятельности и соответствующие проектные предложения, как теперь бы сказали, эргономического или инженерно-психологического характера. Приведем отдельные места из этой брошюры: «Большинство несчастных случаев на жатках происходит от того, что сиденье, устроенное для рабочего, погоняющего лошадей, до крайности неудобное. Оно очень не глубоко, края его ничем не огорожены, подножки нет. Поэтому рабочий сидит на нем так неустойчиво, что достаточно бывает сильного толчка, чтобы погонщик упал; а тут уже несчастья не миновать: будет жатка тащить упавшего вперед и пилить своими ножами» [138. С. 351. «...Часто рабочие падают вправо под ножи, когда лошади чего-то испугаются и понесут, а рабочий не удержится на сиденье». [138. С. 36]. «... Нередко рабочие падают с сиденья и при смирных лошадях. Устанет от долгой работы погонщик, неосторожно повернется, лошади дернут и попал под жатку...
Рекомендации:
1. Выбирать жатки с сиденьями, что поудобнее. Если нет в продаже жаток с такими сиденьями, которые имели бы спинку и бока, то, ведь, всегда можно заказать своему же деревенскому кузнецу сделать их из прутового железа. Тогда можно глубже сидеть и будет за что держаться в случае необходимости.
2. Пьяных - не допускать.
3. Не оставлять детей без присмотра (погонщик может не заметить, а они -во ржи)» [138. С. 37].
Как видим, рекомендации основаны, на конкретном изучении рабочей позы, рабочего места, особенностей обстановки, движений и восприятия работника (автор рекомендаций подумал, в частности, о том, за чем наблюдает работник и что он может не заметить). Как бы ни был прост технический проект - и пусть он рассчитан на смышленного сельского кузнеца, здесь мы имеем все структурные признаки того подхода, который позднее стали называть инженерно-психологическим или эргономическим -. изучение труда, в частности, его психологических составляющих, изучение фактов соответствия - несоответствия человека и техники, разработка предложений по изменению средств и условий труда сообразно особенностям работающего человека.
Очень скрупулезный и наполненный, как и в предшествующих случаях, гуманистическим подходом к делу анализ, например, конного плуга находим в работе К. К. Вебера «Земледельческие машины и орудия» (1896; 1897): «...Рукоятки служат для управления плугом во время работы и поворачивания его по окончании загона. Для успеха работы весьма важно, чтобы рукоятки по своей высоте соответствовали бы росту рабочего, а по расстоянию ручек - ширине плеч его, чтобы по возможности облегчить ему управление плугом и избегнуть в то же время лишнего налегания его на рукоятки... Для удобного приноравливания плуга к пахарям различного роста некоторые заводы строят плуги с рукоятками, позволяющими изменять высоту и расстояние ручек в известных пределах при помощи особых приспособлений. Одна рукоятка - недопустима, так как одной рукой вполне управлять плугом нельзя... Ручки рукояток, за которые приходится браться пахарю, должны быть деревянные, так как железные ручки в стужу слишком охлаждаются, от них поздно осенью и раннею весною руки пахаря легко коченеют, что затрудняет управление плугом»: [33. С. 32-33].
Идея проектирования рабочего места труженика сельского хозяйства в целях оптимизации, гуманизации его труда, как теперь, быть может, сказали бы, четко и образно выражена в романе Н. Г. Чернышевского «Что делать?»: «... день зноен, но им, конечно, ничего: над тою частью нивы, где они работают, раскинут огромный полог; как продвигается их работа, продвигается и он-так устроили они себе прохладу!». Есть даже идея нетрадиционного распределения функций между человеком и техникой: «Почти все делают за них машины», а люди «почти только ходят, ездят, управляют машинами» [210]. Ценный оттенок мысли в первом из приведенных отрывков состоит в том, что трудящиеся сами создают себе комфортные условия труда. Иначе говоря, здесь мы находим неявную - и по сей день не часто встречающуюся - предпосылку настолько высокого уважения и доверия к трудящемуся, что акты его саморегуляции и рационализаторского творчества в труде считаются само собой разумеющимися.