Новый, картезианский взгляд на разум и его место в природе поднял сразу несколько связанных друг с другом вопросов. Многие из них были философскими. Если я заперт в субъективном мире сознания, как я могу узнать что-либо о мире, ничему не доверяя? Этот вопрос породил своего рода паранойю у философов последующих поколений. Декарт начал свои поиски фундамента, на котором собирался возвести здание науки, с того, что усомнился в истинности всех своих убеждений. В конце концов, он пришел к явно неуязвимой формулировке «Я мыслю, следовательно, я существую». Но метод Декарта подвергал все сомнению, в том числе существование Бога и окружающего мира. С философскими вопросами были тесно связаны и психологические: как и почему сознание работает именно так, как работает? Почему мы получаем опыт об окружающем мире в такой форме, в какой получаем, а не в иной? Поскольку ответы на философские вопросы зависят от ответов на психологические, исследование разума, т. е. занятия психологией, стало главным предназначением философии.
Новые картезианские вопросы породили несколько философско-психологиче-ских традиций: эмпиризм, реализм, идеализм и историко-культурную традицию.