АВМ поясной извилины

С этой локализацией патологии был 41 больной, причем у 7 человек мальформация занимала не толь­ко поясную извилину, но и мозолистое тело.

До кровоизлияния 2 больных с АВМ поясной извилины имели генерализованные тонико-клониче-ские приступы и абсансы. В этих случаях имела место обширная мальформация, которая распространялась на лобные отделы коры головного мозга. Вегетатив­ных приступов до операции у этой группы больных мы не наблюдали.

Самым частым расстройством в рассматриваемой группе больных были нарушения памяти. Они до опе­рации были выявлены у 38 больных из 41. У 5 мнести-ческие расстройства приближались к таковым при корсаковском синдроме: больные были дезориенти-

рованы во времени, не полностью критичны, име­лись расстройства памяти на текущие события; при нейропсихологическом исследовании определялись модально-неспецифические нарушения памяти. Все эти 5 больных имели в анамнезе тяжелые внутриже-лудочковые кровоизлияния сроком от нескольких недель до нескольких месяцев с формированием пост-геморрагических изменений как в самой поясной из­вилине, так и в перивентрикулярном белом веществе (по данным компьютерной томографии головного мозга и интраоперационных находок). Таким образом, у этих больных имелось сочетанное поражение глу­бинных отделов головного мозга [5]. У остальных 33 больных до операции нарушения памяти выявлялись только при нейропсихологическом исследовании и имели черты, которые после операции сохраняли свои качественные характеристики, но нарастали количе­ственно.

Прооперировано было 38 больных. Послеопера­ционных вегетативных или эпилептических пароксиз­мов выявлено не было. Были отмечены изменения только в сфере памяти. В разной степени выраженны­ми расстройства памяти были у 23 больных (не счи­тая тех, где эти изменения были обусловлены тяже­лыми кровоизлияниями в мозг).

Клинически выраженный амнестический синдром впервые возник после операции у 3 пациентов, у 2 из которых было левостороннее поражение и у 1 — пра­востороннее. По своей психопатологической структу­ре амнестический синдром в этих случаях соответст­вовал корсаковскому: дезориентировка во времени, нарушения памяти на текущие события, активные псевдореминисценции и конфабуляции (у одной боль­ной). Более выраженной стала некритичность боль­ных. При нейропсихологическом исследовании было установлено значительное усугубление расстройств памяти модально-неспецифического характера. У этих больных АВМ в равной степени занимала поясную извилину и переходила на мозолистое тело, что обу­словило появление после операции признаков разоб­щения функций поясных извилин, относящихся к разным полушариям. Одним из таких признаков «ра­зобщенного мозга» является синдром дископии — дисграфии.

У 20 (из 23) больных усугубление нарушений па­мяти после операции было отмечено только при спе­циальном нейропсихологическом исследовании: при воспроизведении и слухо-речевого, и зрительного образцов. Во всех этих случаях дефекты воспроизведе­ния слухо-речевых стимулов отмечались в отсрочен­ном звене, а зрительных — при непосредственном воспроизведении. Эти нарушения памяти мало раз­личались в зависимости от стороны и отдела пораже­ния поясной извилины (кроме характера включений и замен, о которых речь пойдет ниже). Прослежива­лась отчетливая связь между степенью нарастания расстройств памяти после операции и массой повре­ждения поясной извилины.

Мнестические нарушения при поражении пояс­ной извилины у больных как до, так и после опера­ции, имели некоторые особенности: прежде всего обращало на себя внимание нарушение избиратель­ности следов при воспроизведении слухо-речевого

ЖУРНАЛ НЕВРОЛОГИИ И ПСИХИАТРИИ, 4, 2000

КЛИНИКА НЕРВНЫХ И ПСИХИЧЕСКИХ ЗАБОЛЕВАНИЙ

образца. Это проявлялось практически у всех больных наличием замен, включений и контаминациями, к которым пациенты относились без критики. Характер таких расстройств в основном зависел от стороны повреждения поясной извилины. При АВМ левой поясной извилины имели место замены, в основном, по семантическому признаку («стол — стул», «холод — лед», «пирог — нож»). При правостороннем очаге замены и включения чаще осуществлялись по фоне­тическому признаку («звон — стон», «шар — шарф»), иногда происходило образование псевдослов («ирук»). Такого рода нарушения указывают на возможность участия поясных извилин в кодировании информа­ции. В качестве второй особенности может быть отме­чено нарушение воспроизведения рассказа: больные не просто упускали отдельные детали (т. е. страдало осмысление материала), а вообще были неспособны выделить его смысловой стержень.

Перечисленные особенности в сочетании с не­критичностью к ним больных, а иногда и эйфорией, независимостью их от стороны патологического оча­га делают наблюдавшиеся расстройства памяти похо­жими на соответствующие нарушения при поврежде­нии поясной извилины в случаях поражения медио-базальных отделов лобной доли [11 — 13].