Значение как проблема психологии сознания

Чувственные образы представляют всеобщую форму пси­хического отражения, порождаемого предметной деятельно­стью субъекта. Однако у человека чувственные образы приоб­ретают новое качество а именно свою означенность. Значения и являются важнейшими «образующими* человеческого со­знания.

Как известно, выпадение у человека даже главных сенсор­ных систем — зрения и слуха — не уничтожает сознания. Даже у слепоглухонемых детей в результате овладения ими специ­фически человеческими операциями предметного действия и языком (что, понятно, может происходить лишь в условиях специального воспитания) формируется нормальное созна­ние, отличающееся от сознания видящих и слышащих людей только своей крайне бедной чувственной тканью. Другое дело, когда в силу тех или иных обстоятельств «оминизация» дея­тельности и общения не происходит; В этом случае, несмотря на полную сохранность сенсомоторной сферы, сознание не возникает. Это явление (назовем его «феноменом Каспара Гаузера») сейчас широко известно.

Итак, значения преломляют мир в сознании человека. Хотя носителем значений является язык, но язык не демиург значе­ний. За языковыми значениями скрываются общественно вы­работанные способы (операции) действия, в процессе которых люди изменяют и познают объективную реальность. Иначе говоря, в значениях представлена преобразованная и сверну­тая в материи языка идеальная форма существования пред­метного мира, его свойств, связей и отношений, раскрытых совокупной общественной практикой. Поэтому значения сами по себе, т. е. в абстракции от их функционирования в инди­видуальном сознании, столь же «не психологичны», как и та об­щественно познанная реальность, которая лежит за ними[15]» <…>

Сознание как форма психического отражения, однако, не может быть сведено к функционированию усвоенных извне значений, которые, развертываясь, управляют внешней и внутренней деятельностью субъекта. Значения и свернутые в них операции сами по себе, т. е. в своей абстракции от внутрен­них отношений системы деятельности и сознания, вовсе не являются предметом психологии. Они становятся им, лишь будучи взяты в этих отношениях, в движении их системы;

Это вытекает из самой природы психического. Как уже говорилось, психическое отражение возникает в результате раздвоения жизненных процессов субъекта на процессы, осуществляющие его прямые биотические отношения, и «сигнальные" процессы, которые опосредствуют их; развитие внутренних отношений порождаемых этим раздвоением, и находит свое выражение в развитии структуры деятельности, а на этой основе — также в развитии форм психического отражения. B дальнейшем, на уровне человека, происходит такая трансформация этих форм, которая приводит к тому, что, фиксируясь» языке (языках), они приобретают квазисамостоятельное существование в качестве объективных идеальных явлений. При этом они постоянно воспроизводятся процессами, совершаю­щимися в головах конкретных Индивидов. Последнее и со­ставляет внутренний «механизм»- их передачи от Поколения к поколению и условие их обогащения посредством индивиду­альных вкладов.

Здесь мы вплотную подходим к проблеме, которая являет­ся настоящим камнем преткновения для психологического анализа сознания. Это проблема особенностей функциониро­вания знаний, понятий, мысленных моделей; с одной стороны, в системе отношений общества, в общественном сознании, а с другой — в деятельности индивида, реализующей его обще­ственные связи, в его сознании.

Как уже говорилось, сознание обязано своим возникновени­ем происходящему в труде выделению действий, познаватель­ные результаты которых абстрагируются от живой целостности человеческой деятельности и идеализируются в форме Языко­вых значений. Коммуницируясь, они становятся достоянием сознания индивидов: При этом они отнюдь не утрачивают сво­ей абстрагированности они несут в себе способы, предметные условия и результаты действий, независимо от субъективной мотивации деятельности людей, в которой они формируются. На ранних этапах, когда еще сохраняется общность мотивов деятельности участников коллективного труда, значения как явления индивидуального сознания находятся в отношениях прямой адекватности. Это отношение, однако, не сохраняется. Оно разлагается вместе с разложением первоначальных отно­шений индивидов к материальным условиям и средствам про­изводства, возникновением общественного разделения труда и частной собственности. В результате общественно вырабо­танные значения начинают жить в сознании индивидов как бы двойной жизнью. Рождается еще одно внутреннее отношение, еще одно движение значений в системе индивидуального со­знания.

Это особое внутреннее отношение проявляет себя в самых простых психологических фактах. Так, например, все учащие­ся постарше, конечно, отлично понимают значение экзамена­ционной отметки и вытекающих из нее следствий. Тем не ме­нее отметка может выступить для сознания каждого из них

существенно по-разному: скажем, как шаг (или препятствие) на пути к избранной профессии, или как: способ утверждения себя в глазах окружающих, иди, может быть, как-нибудь ещё иначе. Вот это-то обстоятельство и ставит психологию перед необходимостью различать сознаваемое объективное значе­ние и его значение для субъекта. Чтобы избежать удвоения терминов, я предпочитаю говорить в последнем случае Р лич­ностном смысле. Тогда приведенный пример может быть вы­ражен так: значение отметки способно приобретать в сознании учащихся разный личностный смысл. <...>

При всем неисчерпаемом богатстве, при всей многосторонности этой жизни значений (подумать только — все науки занимаются ею!) в ней остается полностью скрытой другая их жизнь, другое их движение — их функционирование в процессах деятельности и сознания конкретных индивидов, хотя по­средством этих процессов они только и могут существовать.

В этой второй своей жизни значения индивидуализируются и «субъективируются», но лишь в том смысле, что непосредственно их движение в системе отношений общества в них уже не содержатся; они вступают в иную систему отношении, в иное движение. Но вот что замечательно: они при этом отнюдь не утрачивают своей общественно-исторической природы, своей объективности.

Одна из сторон движения значений в сознании конкретных индивидов состоит в том «возвращении» их к чувственной предметности мира, о котором шла речь выше. В то время в своей абстрактности, в своей «надиндивидуальности» значения безразличны к формам чувственности, в которых мир открывается конкретному субъекту (можно сказать, что сами по

себе значения лишены чувственности), их функционирование в осуществлении его реальных жизненных связей необходимо предполагает их отнесенность к чувственным впечатлениям. Конечно, чувственно-предметная отнесенность значении в сознании субъекта может быть не прямой, она может реализоваться через как угодно сложные цепи свернутых в них мыслительных операций, особенно когда значения отражают действительность, которая выступает лишь в своих отдаленных косвенных формах. Но в нормальных случаях эта отнесенность всегда существует и исчезает только в продуктах их дви­жения, в их экстериоризациях.

Другая сторона движения значений в системе индивиду­ального сознания состоит в той особой их субъективности, которая выражается в приобретаемой ими пристрастности. Сторона эта, однако, открывает себя лишь при анализе внут­ренних отношений, связывающих значения с еще одной «об­разующей» сознания — личностным смыслом.