Юнгу предстояло найти связь между инстинктом и духом с помощью архетипов коллективного бессознательного, каждый из которых простирался от самой высокой до самой низкой областей человеческого опыта. Однако одинаково интересным представлялось то, что Фрейда и Адлера бессознательно влекло к противоположным «богам», в то время как Юнг продолжал оставаться политеистом. Ему казалось ясным, что людей подталкивают и подвигают на поступки многообразные силы, которые не обязательно сводятся к единственной мотивирующей силе. Эта убежденность побудила Юнга подобрать исторические модели человеческих характеров, которые помогли бы объяснить столь разных людей, как Фрейд и Адлер (да и сам Юнг). Подобно тому, как когнитивные инварианты представляли собой вечные структуры, через которые человеческий ум отфильтровывал реальность, Юнг пришел к ощущению, что существует небольшое количество неизменных человеческих типов.
К примеру, Фрейд полагал, что человечество извечно разрывается между принципом удовольствия и принципом реальности. Это означает, что все мы стремимся удовлетворить свою потребность в удовольствиях, особенно сексуальных, но реальность ограничивает наши возможности в их удовлетворении. Совершенно ясно, что мировоззрение Фрейда фокусируется на внешнем мире, на удовольствиях и ограничениях, существующих «там, извне» (даже если такие внешние ограничения трансформируются во внутренние).
В отличие от Фрейда, Адлер считал, что человечество страдает от ощущений неполноценности того или иного типа. С целью компенсировать это чувство собственной неполноценности мы стараемся достичь власти. Ощущение собственной власти позволяет заглушить в себе чувство неполноценности. Совершенно очевидно, что мировоззрение Адлера фокусируется на внутреннем мире, наших субъективных реакциях на внешние события.
Несомненно, любое событие можно рассматривать с любой из этих двух точек зрения. Мы можем исследовать внешние события или чувства людей, возникающие в связи с событиями. Юнг осознал, что каждый из нас имеет предрасположенность или к одному, или к другому подходу к жизни. Один тип людей инстинктивно «уходит в себя», когда к ним подступает внешний мир, люди другого типа инстинктивно тянутся к внешнему миру. Юнг назвал движение наружу экстравертностью — сосредоточенностью на внешних предметах (от лат. «extra» - за пределами и «exterus» - в направлении наружу), а движение («втягивание») внутрь себя - интровертностью (от лат. «intro» - в направлении внутрь). Экстраверт - это человек, исходное отношение к жизни у которого основывается и сосредотачивается на внешних событиях и предметах; интроверт - тот, кто сосредоточен на самом себе, его отношение к жизни идет от внутренних ощущений.
Следовательно, оба мироощущения являются базовыми типами отношения к жизни; невозможно найти настолько примитивную форму жизни, чтобы в ней не проявлялись оба типа поведения. Амеба рассматривает все, с чем встречается в мире, как пищу или врага. Она захватывает и глотает пищу и спасается бегством от врага. Первое можно рассматривать как движение навстречу миру, а второе — как отступление из реального мира. Высшие животные имеют те же самые инстинкты. В последние годы исследования воздействия стрессов, проведенные Гансом Селье, продемонстрировали, как в условиях стресса наши тела вырабатывают химические вещества, подготавливающие нас к борьбе или бегству. Поскольку в большинстве из современных стрессовых ситуаций мы не можем позволить себе ни то, ни другое, у нас нет возможности «выпустить» лишнюю энергию, поэтому большую часть времени пребываем во взвинченном, нервном состоянии.
Хотя каждый из нас способен выбрать любой из двух подходов к жизни, когда того требует ситуация, наибольшее предпочтение выказывается только одному из двух подходов. Шумная компания, обожаемая экстравертом, для интроверта - худшее наказание. Привязанность интроверта ко всему давно знакомому и привычному способна довести экстраверта до зевоты. Когда интроверты чувствуют усталость, они стараются остаться в одиночестве, побыть наедине с самими собой, чтобы набраться сил перед новой «вылазкой в мир». Экстравертам, чтобы взбодриться, наоборот, требуется общение с людьми и активная деятельность.
Во многих современных психологических гестах применяются критерии экстравертности и интровертности, однако трактуют их с точки зрения статистики. Следовательно, эти тесты основаны на предположении, что в каждой личности заложена некоторая степень и экстравертности и интровертности, но у большинства людей эти качества достаточно равномерно перемешаны. Считается, что люди, имеющие сильную склонность либо к тому, либо к другому, статистически составляют малую долю всего населения.
Подобный подход разрушает концепцию Юнга. Юнг не считал, что кому-то непременно нужно обладать навязчивой общительностью, как ставший притчей во языцех торговец подержанными автомобилями, чтобы называться экстравертом, или уйти в себя, чтобы считаться интровертом. Налицо два противоположных полюса, которые в личностных тестах как раз и рассматриваются как экстравертивный и интровертивный типы.
Как и во многом другом, Юнг в этом случае смотрел в корень, а не просто отыскивал очевидные внешние поведенческие признаки. Короче экстравертность - обращение за энергией к внешнему миру, интровертность – движение внутрь, к собственной душен Большинство из нас четко соответствует той или другой из двух категорий, независимо от крайностей в поведении, какие могут обнаружить в нас психологические тесты.
Причина серьезности такого разграничения состоит в том, что все интроверты обладают большим числом черт, противоположных чертам экстравертов, только потому, что они - интроверты, независимо от того, в какой степени проявляется их интровертность. Однако поскольку наше поведение часто свидетельствует скорее о социальных ограничениях, нежели о личных склонностях, возникает необходимость в обращении к сновидениям конкретного человека, чтобы понять, экстраверт он или интроверт. Если сновидец чаще всего оказывается в конфликте с персоной интровертивного типа, значит, он экстраверт, и наоборот. Это происходит потому, что в сновидениях неразвитое отношение отступает в область бессознательного и принимает различные персонифицированные формы. (Более подробно поговорим об этом в следующей главе, где речь пойдет об архетипе Тени).