Тема 4. Метод близнецов в дифференциальной психологии

План.

1. История возникновения метода близнецов.

2. Ограничения в использовании близнецового метода.

3. Основные результаты близнецовых исследований.

1. Роль генотипа и среды в формировании индивидуальной вариабельности психологических и психофизиологических функций у человека является специальным предметом исследования. Вслед за признанием психологической уникальности человека с неизбежностью возникает вопрос о ее природе, о факторах, формирующих эту уникальность, т.е. об этологии индивидуальных различий. Этот вопрос практически постоянно присутствует в дифференциальной психологии, и психодиагностике, какой бы точки зрения на само понятие индивидуальности исследователи не придерживались. Для экспериментального исследования этого вопроса необходимо предварительно решить, действие каких факторов и в каких поведенческих параметрах можно искать. Относящаяся к данной области обширная литература наглядно демонстрирует три основные постановки вопроса. Эти поиски детерминант: биологических и социальных, врожденных и приобретенных, генотипических и средовых. Каждый из подходов имеет определенную специфику, однако наиболее целесообразной для экспериментального исследования представляется последняя формула, т.к. она содержит две независимые переменные, в то время как и «врожденное» и тем более «биологическое» в широком смысле слова уже сами по себе являются продуктом взаимодействия генотипа и среды.

Среди возможных методов, к идеальному эксперименту, т.е. к возможности варьировать одну переменную при постоянстве другой, приближается лишь один метод – метод близнецов, который и стал благодаря этому основным методом психогенетики.

Начало близнецовому методу положила статья Ф.Гальтона «История близнецов как критерий относительной силы природы и воспитания», опубликованный в 1876г. Теперь эта работа имеет скорее исторический интерес, однако тогда она взывала к жизни большое количество подобных исследований. Многие известные психологи начала прошлого века отдали дань этому увлечению. Однако в подлинно научный метод, изучение близнецов превратилось в 20-е гг. ХХ столетия, когда появилось обоснованное представление о двух типах близнецов и надежные способы диагностики зиготности.

В 80-е гг. логические основания метода выглядели следующим образом. Надежно показано, что существуют два типа близнецов – моно-,и дизиготные (МЗ, и ДЗ). Первые, МЗ, развиваются из одной яйцеклетки, оплодотворенной одним спермием, т.е. из одной зиготы, которая в первых фазах деления образует вместо одной две эмбриональные структуры, дающие начало двум генетически идентичным организмам. Вторые – ДЗ- с точки зрения генетики обычно обычные сибсы (от лат. Siblins-братья и сестры, дети одних родителей), поскольку они развиваются из двух яйцеклеток, оплодотворенных двумя спермиями, и, следовательно, имеют в среднем лишь половину общих генов.

Основным приемом, позволяющим оценить относительную роль генотипа и среды, оказывается сопоставление внутрипарного сходства в группах моно- и дизиготных близнецов. Это и есть основной вариант близнецового метода, идущий от Ф. Гальтона и наиболее широко употребляемый и сейчас.

Пользуясь классификацией, предложенной Р.Заззо, этот, этот вариант может быть обозначен как метод контрольных групп (Тутунджян,1970). Помимо него в области психологии психофизиологии используются и другие: метод разлученных близнецов, метод близнецовой пары, метод контрольного близнеца.

Метод разлученных близнецов: является своеобразным критическим экспериментом для проблемы «генотип-среда». Смысл его заключается в том, что исследуются члены монозиготных пар, по каким-либо причинам разлученных в раннем детстве и, следовательно, выросшие в разных условиях эксперимента, поскольку два человека с идентичными генотипами воспитываются в разной среде. Результат – разлученные монозиготные по ряду признаков, в том числе и психологических – обнаруживается внутрипарное сходство, хотя и несколько меньше, чем выросшие вместе МЗ, но больше, чем ДЗ (также выросшие вместе). Понятно, что в этом случае важна объективная оценка реального различия средовых условий, в которых воспитывались близнецы одной пары.

Автором метода близнецовой пары является французский психолог Р.Заззо (Zazzo,1960). Это путь углубленного изучения психологической специфики во взаимоотношениях близнецов – партнеров. Заззо показал, что близнецовая пара часто образует свой микромир («микрокосм»),и во взаимоотношениях с внешним миром, при чем эти особенности накладывают несомненный отпечаток на психологическую индивидуальность каждого члена пары.

Метод контрольного близнеца (его еще называют метод близнеца свидетеля, взаимоконтроль близнецов, контроль по партнеру) был предложен А.Гезеллом (Gesell & Thompson, 1929).

В этом случае для экспериментов специально подбираются особо похожие пары, а затем в каждой паре одного близнеца подвергают каким-либо внешним воздействиям (например: тренируют определенную функцию), а второго нет.

Таковы основные варианты близнецового метода, существующие в современной психогенетики. Они могут быть сопоставлены с людьми других степеней родства и не родственниками, а также другими генетическими методами, прежде всего генеалогическими. Однако в исследованиях нормальных психических функций сочетание разных методов пока используется редко, и потому мы используем лишь близнецовый метод, точнее те его стороны, которые существенны для использования в психологии и психофизиологии.

2. Естественно близнецовый метод, как и всякий другой, имеет свои ограничения. Они касаются главным образом некоторых особенностей пре- и постнатальной среды близнецов, могущих стать источниками некорректности при использовании этого метода.

Факторы пренатальной среды и их влияние на последующее соматическое и психическое развитие подверглись анализу очень многих работах. Основной смысл их сводится к следующему. Одновременное внутриутробное развитие на первый взгляд приводит к большему физиологическому сходству, поскольку, на обоих плодах должны одинаково оказаться все сочетания материнского организма. Однако в действительности в случае МЗ, пренатальные влияния могут продуцировать и существенные различия между ними, что в дальнейшем может привести к неоправданному занижению оценки наследственности. Наличие или отсутствие таких влияний зависит от времени разделения оплодотворенной яйцеклетки на две эмбриональные структуры и соответственно от наличия общих или разных для каждого плода оболочек: амниона, хориона и плаценты. Большинство дизиготных развивается, имея все три оболочки раздельными. Монозиготные могут иметь «комплект» всех трех оболочек. Все это сказывается на особенностях кровоснабжения каждого из развивающихся организмов, создавая известную конкуренцию между ними, и, следовательно, может привести к пренатально обусловленным, но не генетическим различиям между близнецами-монозиготами. Экспериментальные проверки этого положения, опирающиеся на вес при рождении как показатель физиологического комфорта в эмбриональном периоде, дали противоречивые результаты.

Согласно одним исследованиям, более тяжелый в паре близнец затем действительно лучше развивается и соматически, и психологически; согласно другим – эта закономерность обнаруживается только при большей разнице в весе – порядка 2-3 кг, в некоторых исследованиях никакой зависимости между весом и последующим развитием не обнаруживается. Поэтому, была сделана попытка иным способом оценить время разделения зиготы по зеркальности близнецов (Breland,1974). При этом предполагалось, что если деление произошло поздно, после установления латеральной доминантности, близнецы будут зеркальными по ряду признаков (маркеров): завиткам волос, доминирующей руке и т.д. упомянутое исследование, проведенное на 482 парах близнецов школьного возраста, показало, что существенных различий по внутрипарному сходству между зеркальными и незеркальными близнецами нет.

По-видимому, возможность пренатальных влияний, уменьшающих сходство МЗ, надо иметь ввиду, но имеющийся экспериментальный материал свидетельствует скорее о том, что в норме на оценку наследуемости по ряду психологических измерений пренатальная среда заметного искажающего влияния не оказывает.

Для исследований в области психологии значительно серьезнее, на взгляд И.В. Равич-Щербо, второй источник возможных ошибок при использовании близнецового метода – недостаточная корректность допущения о равенстве средовых (постнатальных) влияний для членов МЗ и ДЗ пар. Теперь уже существует большое количество работ, в которых обсуждается эта сторона дела, а также принимаются соответствующие средовые переменные (Anastasy,1958; Штерн, 1965;ысфкк,1969 и др.).

Дело в том, что уже из факта более высокого соматического сходства МЗ по сравнению с ДЗ следует возможность возникновения у МЗ в раннем онтогенезе более сходного типа двигательной активности, а в дальнейшем и предпочтения однотипных игр, т.е. одного круга общения и т.д.

Поскольку же игра является ведущей деятельностью дошкольного возраста, в которой формируется психика ребенка, это может привести к формированию сходных психических особенностей близнецов данной пары. И наоборот, в среднем менее сходные соматически ДЗ близнецы будут чаще , чем МЗ, выбирать различные игры, а тем самым будет создаваться основа для несходного развития.

Психологические исследования близнецов более старшего возраста также показали большее сходство среды у членов МЗ-пар по сравнению с ДЗ; МЗ в среднем реже разлучаются, больше времени проводят вместе, чаще имеют общих друзей, сходные увлечения и т.д. (Anastasy,1958, von Bracken,1969 и др.).

Таким образом, для утверждения о том, что средовые влияния для монозиготных и дизиготных не равны, есть достаточно серьезные основания.

Значимость того ограничения близнецового метода возрастает по мере перехода от исследования, например антропометрических признаков к физиологическим и далее к психологическим. Больше всего оснований сомневаться в предположении о равенстве среды у моно- и дизигот в тех случаях, исследуются черты личности, поскольку интерперсональные взаимодействие является одним из факторов формирования последних, а в этом смысле «каждый близнец есть часть среды другого»(Zazzo 1960). Очевидно, при изучении высших психических функций и личностных черт необходим специальный анализ близнецовой среды с точки зрения тех её переменных, которые могут быть актуальными для формирования исследуемого признака и внутрипарного сходства по нему.

Однако существуют и весомые аргументы в пользу того, что все указанные выше обстоятельства не могут быть принципиальной помехой в близнецовом исследовании. По мнению Н. Штерна(1965) и других исследователей, тот факт, что каждый из близнецов монозиготные пары в силу своего генетического сходства с партнёром, но зависимо от него выбирает сходные с ним внешние условия, есть как раз выражение идентичности их генотипов и служит лишь подтверждением правильности допущения о равенстве сред. Исследование семей, в которых родители имели ошибочное представление о типе своих детей-близнецов, показало так же, что их поведение по отношению к детям в большинстве случаев соответствует истинной зиготности последних, а не предположениям родителей, то есть тоже оказывается, очевидно, функцией идентичности генотипов (Scarr, 1969). Х. фон Браккен отмечает так же феномен «разделения ролей» в паре существующий и у монозиготных, и у дизиготных, но чаще встречающийся у первых и, следовательно, действующий в направлении, обратном обычно полагаемому: ясно, что разделение ролей должно снижать психологическое сходство монозигот. Обнаруженное некоторыми исследователями большее сходство различных монозигот по сравнению с воспитанными вместе по некоторым личностным чертам объясняется, по видимому, именно отсутствием этого разделения ролей (Shields, 1962; von Bracken, 1960). Есть сообщения и о том, что ролевые функции могут с возрастом меняться; например: в детстве и юности доминирует не один и тот же член пары.

Таким образом, в пре- и постнатальных средовых условиях развития близнецов Равич-Щербо выделила такие факторы, которые делают среду монозигот внутрипарно более сходной, чем у дизигот, повышают тем самым первых за счёт негенетических влияний и, следовательно, приводит к ошибочному завышению оценок наследуемости. Однако выделяется и другая группа факторов, действующих в противоположном направлении и приводящая тем самым к столь же ошибочному занижению этих оценок.

Всё сказанное выше не делает невозможным использование метода близнецов для выяснения роли генотипических и средовых факторов в формировании фенотипического полиморфизма нормальных психологических и психофизиологических признаков. Оно «лишь показывает, что как это часто бывает – проблема, которая вначале казалась простой, оказывается на самом деле сложной...» (У.Штерн, 1965). Однако перечисленные ограничения близнецового метода необходимо иметь ввиду, когда речь идёт об интерпретации полученного с его помощью фактического материала.

3. Обзор Х. фон Браххена на 1982 г. охватывает более 1200 исследований, проведённых главным образом близнецовым методом и отобранных автором, по его словам, по принципам надёжности использованных в них методик. Подавляющее большинство работ посвящено генетическим основам первых различий в области высших психических функций, прежде всего IQ, диагностируемого, разнообразными «тестами IQ», а тут же познавательных способностей, памяти и т. д. перцептивных процессов, пространственных представлений, моторики и т. д. Правда, последние изучены несравненно менее систематично, чем интеллект по тестам: они как правило, не образуют специального предмета исследования, а используются постольку, поскольку входят в программы диагностики «общего психического развития». Довольно большое количество исследований посвящено генотипическим влияниям на формирование «черт личности», для описания которых чаще всего употребляются схемы Айзенка, Кеттела, батарея тестов MMPI, некоторые вопросники.

Типичный результат, получаемый у близнецов по тестам интеллекта, заключается в том, что монозиготные внутрипарно более похожими чем дизиготные. Абсолютные значения коэффициентов от исследования к исследованию колеблются, что легко объясняется разной надёжностью использованных тестов, разной величиной и возрастом близнецов и т. п., но большее сходство монозигот отличается почти всегда.

Л. Эрленмайер-Кимлинг и Л. Ярвик(1963) суммировали результаты 52 проведённых независимо друг от друга исследований генетической обусловленности IQ. В целом это 99 выборок, состоящих из 30000 пар, объединяющих людей разной степени родства и средовой общности. Представленная ими сводная таблица корреляций наглядно демонстрирует повышение в среднем внутрипарного сходства с повышением степени родства, т.е. количества общих генов.

Терстон с соавторами ещё в 1953 г. исследовали близнецов со средним возрастом 14 лет (48 пар монозиготных и 55 пар однополых дизиготных) при помощи широкой батареи разновариантных тестов и получили весьма любопытную картину: по 48 из 53 измерений и у монозиготных, и у дизиготных преобладают малые внутрипарные различия; наиболее часто встречающиеся в большинстве случаев в обеих группах так же имеют приблизительно одинаковую величину. Существенная разница между ними обнаружилась в зоне особо больших внутрипарных различий, занимавших верхние 20% общего распределения; достоверное преобладание последних у дизиготных констатировалось в 28 из 53 измерений. Иначе говоря, различия между монозиготными и дизогтными определяется главным образом наиболее резко «разведённым», крайними парами дизигот. Отличая этот факт, А. Анастази полагает, что эти пары должны быть особо изучены для выявления причин приводящих к большим, сравнительно со средними, внутрипарным различиям.

В Мичиганском междисциплинарном исследовании близнецов (Vandenberg, 1962) тесты достижений и личностные переменные не обнаружили зависимости от генотипа 54,7% показателей. Автор приходит к выводу, что некоторые, даже «прогностичные» психологические теты перспективны для изучения генотипических факторов.

В Луивильской программе было предпринято лонгитюдное исследование умственного и двигательного развития близнецов (42 пары монозиготных и 49 пар дизиготных) первых двух лет жизни (Vandenberg, 1968). В течении 24 месяцев дети подвергались шестикратному обследованию. Результаты, судя по приводимым таблицам, не позволяют прийти к определённым выводам: в ряду последовательных измерений большое сходство монозиготных сравнительно с дизиготными по умственному развитию обнаружено один у девочек в возрасте 12 месяцев и дважды у мальчиков в 3 месяца и 24; усреднённый индекс умственного развития не показал генетической обусловленности ни у одних, ни у других.

В итоге, можно очевидно сказать следующее. В близнецовых исследованиях IQ, как правило, обнаруживают большее внутрипаное сходство монозигот по сравнению с дизиготами. Однако ряд ограничений, связанных прежде всего с особенностями среды монозиготных и дизиготных пар, значительно снижает надёжность этих результатов, а недостаточная общепсихологическая разработанность понятия «IQ» и соответственно способов его диагностики не позволяет произвести психологически содержательный анализ данных, которые к тому же подчас достаточно противоречивы.

Несмотря на самоочевидность положения о том, что влияние генотипа на поведение параметры может осуществляться только через морфологический уровень, до 80-х годов соответствующих ему исследовательских программ не было; изучению подвергались по преимуществу высшие психические функции, черты личности и так далее. Генетические влияния в полиморфизме психофизиологии признаков человека систематически почти не изучались. Для психофизиологии специальный интерес представляют исследования ЭЭГ и вызванных потенциалов разных модальностей, поскольку эти методы все шире используются для широкого круга задач, в том числе и дифференциално-психологических.

В этой области как и при исследовании ВПФ, особую ценность представляют изучение воспитывающихся врозь МЗ-близнецов. В исследовании ЭЭГ регистрировалось у восьми пар разлученных в детстве близнецов (МЗ). (22-27 лет). Авторы констатировали чрезвычайное внутри парное сходство ЭЭГ; по их свидетельству, им не удалось найти не одного расхождения на рисунке ЭЭГ, которое совпадало бы с различиями во внешней среде близнецов.

Существенно, что высокое сходство МЗ отмечено и в младенческом возрасте и в преклонном. Это может говорить о генетических влияниях на тип и темп психологии.

Анализ данных, электроэнцифалогическими методами, проведенными Равич-Щербо, позволяет предполагать, что относительно более жесткому контролю со стороны генотипа подвержены функции эволюционно более древних, подкорковых структур, ответственных за “энергетическую составляющую” мозговой активности. В рамках концепции свойств нервной системы (СНС), как детерминант формально-динамических характеристик процессов. (Теплов, Небылицин) предпринято исследование методом близнецов генетической обусловленности меж индивидуальной вариативности индикаторов ЭЭГ. Результаты: синдромы всех исследованных СНС включают в себя и обусловленные генотипом, и не зависящие от него индикаторы; не обнаружилось ни одного СНС, показатели которого принадлежали бы к какой-либо одной из этих групп.

Таким образом, чем выше в деятельности роль специфически человеческой, речевой произвольной саморегуляции, тем меньшую роль играют факторы генотипа, и наоборот, чем она ниже, тем отчетливее первые особенности этой деятельности определяются наследственностью. Иначе говоря, при изменении механизмов реализации фенотипически одного и того же признака может изменяться и его отношение к генотипу.

В исследованиях близнецов был выявлен ряд интересных обстоятельств: наследуемость, оцениваемая по идентичным близнецам, выросшим порознь, значительно выше, чем оцениваемая при сравнении идентичных и родственных близнецов. Идентичные близнецы, выросшие порознь, столь же схожи друг с другом, как и близнецы, выросшие вместе, но сходство родственных близнецов и простых братьев и сестер со временем уменьшается, даже если они росли вместе. Частично это объясняется, видимо, тем, что когда все гены общие, они более чем вдвое эффективнее, чем когда общих генов только половина. За вычетом генетического сходства, дети из одной семьи схожи не более, чем дети, случайно выбранные из группы. Это означает, что те переменные, которые обычно изучаются психологами (особенности воспитания и социоэкономическое положение семьи), практически не вносят вклад в межиндивидуальные различия. Эти закономерности могут также частично объясняться тремя процессами взаимодействия личности и окружения (реактивным, вызванным и проактивным).

Наследуемость можно оценить путем сравнения корреляций, полученных для пар идентичных близнецов (у которых все гены общие), и корреляций, полученных для пар родственных близнецов (у которых в среднем общей является примерно половина генов). Если по некоторому признаку пары идентичных близнецов более схожи, чем пары родственных, значит, у этого признака есть генетическая составляющая. Наследуемость можно также оценить по корреляции внутри идентичных пар близнецов, выросших порознь друг от друга в разном окружении. Всякая корреляция внутри таких пар должна объясняться их генетическим сходством.