рефераты конспекты курсовые дипломные лекции шпоры

Реферат Курсовая Конспект

Российская империя: тюрьма или сообщество народов?

Российская империя: тюрьма или сообщество народов? - раздел Психология, Социология и психология национальных отношений В Западной Советологии Преобладает Восприятие Ссср Как Последней Колониальной...

В западной советологии преобладает восприятие СССР как последней колониальной империи1, которая должна была исчезнуть еще на этапе существования Российской империи в начале XX века, точно также как и Австро-Венгерская империя и Оттоманская Порта. Однако большевики сумели предотвратить еще почти на столетие этот распад, таким образом, дезинтеграция СССР стала лишь «отложенной» на время исторической закономерностью.

Наиболее радикальные сторонники этого подхода— С. Биалер3 и 3. Бже-зиньски4 утверждают, что русские были имперской нацией, угнетающей другие народы; более умеренные, в частности, В.Тишков5 называют Россию империей особого рода, где не было господствующей нации и четкого деления на метрополию и колонии.

Другие исследователи, в частности, А. Безансон6, А. Орлов7 и Г. Гусейнов8 придавая последнему обстоятельству особый вес, приходят к выводу, что Российскую империю вообще можно называть империей лишь с большой долей условности. По мнению же В. Козлова, в отнесении к России понятие «империя» вообще не содержит в себе никакой негативной нагрузки9. Схожей точки зрения придерживается и А. Доронченков. Как мы видим, разброс мнений чрезвычайно велик10 и, добавим, достаточно тенденциозен: авторы нередко «подгоняют» исторические факты под созданную собой концепцию, не замечая «неудобных» для себя событий.

Представление об исторической России как о «тюрьме народов», где разрушались национальные культуры, царило социальное угнетение и насильственная ассимиляция, заметно преобладает в литературе11. Характерно, что в своих позициях современные советологи практически сходятся с идеями так называемых основоположников марксизма-ленинизма, в частности, с И. Сталиным12. Полярная точка зрения, идеализирующая национальные отношения в империи, наиболее подробно изложена в книге петербургского историка А.Доронченкова, посвященной межнациональным отношениям в России, а также в многочисленных публицистических работах современных «державников».

Между тем в реальности национальная политика в России носила внутренне противоречивый характер13, не имела «генеральной константы»14 и абсолютное уподобление этнополитической практики в дореволюционной России с управлением подвластными территориями в той же Британской империи представляется не совсем корректным. Обратимся к некоторым историческим фактам.

В доимперский период существования Российского государства вряд ли можно вообще говорить о какой-либо «колониальной политике»: обрусение мери, веси, муромы, мещеры, десятка других финно-угорских и тюркских племен стало результатом не завоеваний, а мирного сожительства и постепенного при наличии неосвоенных земель расселения славян на восток. Мирный характер этого продвижения был во многом обусловлен тем, что древним русичам-земледельцам требовалось значительно меньше земли, чем охотникам (финно-угорским племенам) и скотоводам (тюркским группам), с которыми они вступали в контакт.

Со времени крещения Руси в 988-989 гг. понятия «русский» и «православный» воспринимаются как идентичные, причем это восприятие сохранилось вплоть до начала XX века, когда переход в православие для части еврейского населения России стал реальной возможностью преодоления «черты оседлости» и других дискриминационных мер по отношению к иудеям, а не этническим евреям. Это весьма примечательный факт, которому трудно найти аналогии.

Колонизация Зауралья, Сибири и Дальнего Востока проходила преимущественно, если воспользоваться термином Н. Гумилева, в «комплиментарном» контексте, русские селились поначалу в крепостях, позже в городах и посадах, за пределами которых сохранялся традиционный образ жизни. Православие, хоть и проповедовалось, но не насаждалось, как тому было, к примеру, в эпоху колонизации испанцами Америки. Ясак (дань) — единственный материальный знак колонизации собиралась пушниной и поэтому не представляла особого бремени для сибирских охотников.

В середине XVII века (1754) Украина воссоединилась с Московским царством на основании единодушного решения Переяславской Рады, а ее участники приняли присягу «быти им з землями и з городами под государевою высокою рукою навеки неотступным»15, внутреннее самоуправление Украины просуществовало более 100 лет и было ликвидировано лишь Екатериной II.

Именно в XVIII веке, особенно после провозглашения России империей (1721) национальная политика приобретает неоднозначный, внутренне противоречивый характер, о котором уже говорилось. Следует заметить, что отсутствие некоей общей «идеи» в национальных отношениях благополучно пережило и семидесятилетний период советской власти и остается, на наш взгляд, главным недостатком национальной политики Российской Федерации.

Два века существования Российской империи могут предоставить любознательному исследователю немало фактов, как подтверждающих известный ленинский тезис о «тюрьме народов», который впоследствии дружно поддержали западные советологи, так и свидетельствующих об ином течении национальных процессов.

Действительно, отмена украинского самоуправления и передел земель тогдашней Малороссии по губернскому признаку осуществлялись в контексте имперского унитаризма. Массовые высылки запорожских казаков на Северный Кавказ после волнений в Сечи, вызванных ее ликвидацией, невольно ассоциируются со Сталинскими «перемещениями» народов в сороковые годы уже XX века.

Разделы Польши, в которых принимала деятельное участие Россия, трудно интерпретировать иначе чем, как следствие колониальной политики империи. Первоначальная «Учредительная хартия» 1815 года, установившая в Царстве Польском специфическую конституционную форму правления с двухпалатным сеймом, после восстания 1830 года была отменена, права наместника заметно расширены, а русский язык признан обязательным в деловом общении. После восстания 1863 года наименование «Царство Польское» вообще было отменено, а вновь образованный «Привисленский край» поделен на десять губерний, которые возглавили присланные Петербургом губернаторы. Усилилось русское административное и культурно-образовательное влияние, возможности обучения на польском языке ограничивались начальными классами.

«Покорение Кавказа», длившееся более полувека, также недвусмысленно свидетельствует в пользу образа России как тюрьмы народов. Первый главнокомандующий русской армией на Кавказе генерал Ермолов, герой войны 1812 года и «друг декабристов», так обосновывает необходимость создания «мертвых зон», когда в ходе военных действий уничтожались дома и посевы немирных горцев: «Здесь между народами, загубленными в невежестве, чуждыми общих понятий, первый закон есть сила. Один только страх русского оружия может удержать горцев в покорности». О чеченцах тот же Ермолов сообщает в донесении: «Чеченцы мои любезны в прижатом состоянии»»16.

Можно предположить, кстати, что идеями Ермолова о «прижатом состоянии» и руководствовались те российские политики, которые стали инициаторами «восстановления конституционного порядка» в Чечне силовыми средствами.

Те же принципы использовались и при «покорении» Самарканда и Бухары в конце XIX века, что отмечал в своем дневнике В. Верещагин, и, хотя после победы бухарскому эмиру вручили патент гвардейского полковника, уничтоженных «инородцев» это не воскресило, точно так же как почетная ссылка имама Шамиля и «прокорм» его многочисленного двора за государственный счет.

Религиозная терпимость сочеталась не только с поощрением христианизации, но даже и религиозными гонениями, С. Чешко в своей книге приводит многочисленные примеры запрета пропаганды ислама среди нетатар — русских, чувашей, калмыков, мордвы и др. Так, Сенатским указом 1849 года принявшим ислам чувашам предписывалось «быть в той же чувашской вере и обязать их подпискою, под смертной казнию, чтоб они впредь Магометанского закона отнюдь не держали... и в том от кого изобличатся, за то казнены будут смертно без всякой пощады»17.

Именно эти события и фигурируют в аргументах исследователей, обличающих колониальную политику империи. Однако было бы необъективно не заметить фактов совершенно иного порядка. В России никогда не было ничего подобного физическому истреблению индейцев американскими колонистами или работорговли по примеру заморских колоний европейских держав. От крепостной зависимости вначале были освобождены крестьяне Прибалтики, а уж позже русские мужики — представители «имперской нации», инородцы же нехристианских вероисповеданий вообще никогда не состояли в «крепости».

Зная подобные факты, трудно говорить о каких-то преимуществах русских над «нерусскими» народами империи. Еще Петр I в ответ на просьбу молдавского господаря Дмитрия Кантемира принять его народ под защиту России выделил в качестве условия этого вхождения такое положение: «по древнему волосскому обыкновению, вся правительства власть будет при князе волоском»18.

Переходившие в российское подданство грузины, армяне, калмыки, киргизы, другие этнические группы сохраняли свои сословные традиции, а известная Жалованная грамота дворянству от 21 апреля 1785 г. распространялась не только на русских дворян, но и польскую шляхту, и прибалтийских баронов немецкого происхождения, и грузинских князей, и даже на татарских мурз, перешедших на русскую службу.

Национальная политика во многом определялась стремлением к инкорпорации и интеграции всех своих земель, во многих же так называемая русская экспансия была вынужденным ответом на обращение о покровительстве, принятии «под высокую руку». Это относится к уже упоминавшейся Молдавии и особенно Грузии, которая добивалась вхождения в Россию не один десяток лет в надежде на защиту от давления своих мусульманских соседей.

Примечательный факт: в 1790 году бухтарминские старообрядцы ходатайствовали о даровании им статуса ясачных инородцев, которым пользовались соседствующие народы Юга Сибири, так как перемена в положении освободила бы их от многих повинностей, которые несли русские крестьяне.

Переселявшиеся в Россию при Екатерине II чехи, сербы и немцы пользовались льготами. Пришедшие в подданство казахские роды Среднего и Младшего Жузов Россия спасла их от физического уничтожения джунгарами, так же как население Горного Бадахшана — от насилий, чинимых бухарским эмиром.

Имперская администрация старалась, насколько это было в ее силах, пресечь междоусобицы между отдельными этническими группами, жившими в пределах империи. Так, по именному указу Анны Иоанновны от 1739 года «башкирцам» предписывалось «не ходить в Киргиз-Кайсацкие орды» и «никакого бесчинства там не чинить», но и ордынским ханам повелеть — «на наших поданных» не нападать.

Конечно, Российская империя была унитарным государством, однако включала в себя автономные территории, которые пользовались особым статусом. Так, Финляндия, которая вошла в состав империи в результате русско-шведской войны 1808-1809 гг. постепенно приобрела самостоятельную систему управления (четырехсословный сейм, собственную валюту, два государственных языка наряду с русским — финский и шведский, особую систему налогообложения), причем часть ее законодательных актов имела приоритет перед российскими законами. Финляндия была фактически государством в государстве или, используя современную терминологию, находилась с Россией в конфедеративных отношениях.

Противоречия национальной политики периода империи трудно объяснить, если не принимать во внимание идеологическую основу российской государственности.

Идея державности, а это в известном смысле модальная ценность русского самосознания, всегда трактовалась в России как забота о ее пространственном и военном величии. Случайно ли (имея в виду роль языка как символической среды «обитания» этничности), то, что в русском языке «страна» и «пространство» слова однокоренные? Или то, что служение отечеству для дворянина предполагало прежде всего военное поприще, значительно более престижное, чем гражданская служба? Причем именно такое понимание «державности» благополучно пережило все революционные катаклизмы и вошло в идеологическое обеспечение нового, советского режима.

Потому-то «собирание земель», сначала «своих», отпавших в годы удельной раздробленности и татаро-монгольского владычества, а позже и «чужих», для любого российского государя как бы он не назывался — царем, императором или вождем, всегда было задачей первостепенной важности, ради решения которой можно было пожертвовать многим, даже благополучием своих подданных.

Отправной точкой этой идеологии еще в допетровский период явилась концепция Третьего Рима — представление о Московском государстве как центре Вселенской (православной) церкви и единственном, подлинном наследнике Римской и Восточно-Римской (Византийской) империй. С образованием Российской империи эта концепция не исчезла вовсе, а лишь трансформировалась с учетом секуляризации государства, и новой эманацией ее стала триада, предложенная графом Уваровым «православие, самодержавие, народность». Первые два понятия — «русская вера» и освященная ею форма правления устанавливали преемственность с прежней эпохой, идеологическая новация в виде принципа «народности» должна была провозгласить перспективу формирования, выражаясь современным языком, нации-государства на основе единого вероисповедания и лояльности самодержцу.

Идеология периода империи, лишь на первый взгляд, слабо соотносится с основным предметом наших рассуждений — национальной политикой России. По сути же в уваровской триаде содержалось особое представление об идентичности: не только тезис «если ты — русский, значит православный», но и равнозначный антитезис: «если ты — православный, значит русский». Таким образом, речь шла о формировании государственного национализма на конфессиональной основе, а вовсе не об этническом шовинизме русских, который стал обоснованием теории «русского колониализма» и в работах большевистских теоретиков, и в трактатах западных советологов, и в программных документах национальных движений в СССР.

Для формирования этнического шовинизма, собственно говоря, и не было массовой социальной базы: высшее сословие ориентировалось на европейскую, в первую очередь, французскую, культуру, и даже Отечественная война 1812 года лишь слабо повлияла на изменение дворянского менталитета, сам же русский народ, конечно, никакой национальной идеи выработать не мог, ибо в своем задавленном состоянии был озабочен значительно более насущными социальными проблемами.

Символика «державности», — своего рода геополитическая стратегия империи, никакого угнетения по этническому признаку вовсе не предусматривала, разве что статусную дихотомию «единоверцев» и «иноверцев», т. е. опять же фиксацию конфессиональных, а не этнических различий.

В отличие от таких мировых империй как Великобритания или Австро-Венгрия с четким делением на метрополию и колонии, Россия в своем историческом развитии никогда не сводилась к конгломерату территорий, удерживаемых одной лишь силой центральной власти. Обнаружение границ метрополии всегда представлялось затруднительным ввиду смешанного расселения российских народов, что впоследствии стала причиной волюнтаристского определения границ РСФСР, перешедших по наследству к Российской Федерации.

Россия никогда не была русским государством, уже на заре своего существования в период Киевской Руси она представляла собою полиэтническое образование и, развиваясь, продолжала отторгать модель национального государства, наиболее распространенную в современном мире.

В этой стране, и это еще одно отличие от других мировых империй, титульный народ (русские) составляли национальное большинство не только в правовом, но и в количественном отношении, численно, причем существенно, преобладая над другими народами России.

Кроме того, особенностью формирования русской нации стало то, что в отличие от французской или германской наций в этом процессе участвовали вовсе не родственные (как например, бретонцы и гасконцы или пруссы и саксонцы) этнические группы, а весьма далекие по расовым, антропологическим и культурным признакам народы, объединенные прежде всего пространством—географией своего расселения.

К 1914 году Россия оставалась абсолютистским унитарным государством со сложной системой правовых статусов отдельных территорий (Финляндия, Польша, Бухара и Хива были своего рода автономиями с различным уровнем самоуправления). Положение нерусских народов было различным и определялось как характером присоединения их территорий (добровольное вхождение или завоевание), так и вероисповеданием. Сильные национальные движения, которые могли бы угрожать целостности Империи, отсутствовали.

Первая мировая война, но особенно февральская революция 1917 года существенно изменили этнополитическое «равновесие» в России. Падение самодержавия как бы освободило энергию политического потенциала этнонационализма, который прежде представлял собой скрытое «ядро» национально-культурных движений и организаций нерусских народов России. Радикализация национальных движений нарастала в течение 1917 года. В этом смысле интересно проследить за динамикой притязаний украинских националистов, прослеженной в работе А. Доронченкова".

Первоначальные цели украинского движения ограничивались, по словам главы правительства Центральной Рады Украинской народной республики В. Винниченко, «автономией Украины в федеративной России», причем по согласованию с Временным правительством решение этого вопроса было отложено до созыва Учредительного собрания. Однако практически сразу после октябрьского восстания (20 ноября 1917 года) Центральная Рада принимает 3-й универсал, где объявляется о провозглашении Украинской Народной республики в составе земель, заселенных преимущественно украинцами; Киевщины, Подолии, Волыни, Черниговщины, Полтавщины, Харьковщины, Екатеринославщины, Херсонщины и Таврии (без Крыма). А спустя месяц (22 декабря 1917 года) в тексте 4-го универсала политическая независимость УНР от России уже конституируется.

В том же декабре схожие по содержанию процессы наблюдались в Белоруссии (провозглашение полного суверенитета «Народной Громадой»), в Башкирии и Казахстане. Зимой-весной 1918 года возникают независимые Эстония, Литва, Молдавия, Грузия, Армения и Азербайджан. Совершенно очевидно, что не сепаратисты «развалили» империю, а тенденция распада ее проявилась только тогда, когда сама Империя как государственный строй перестала существовать, а центральная власть в лице Временного правительства уже не могла эффективно управлять и контролировать политические процессы.

Забегая несколько вперед, можно сказать, что в определенной мере этот вывод справедлив и для распада СССР, который был обусловлен не столько деятельностью национальных движений, сколько символическим крушением советского строя. Он-то как раз и способствовал этнической мобилизации. Впрочем, сама этническая мобилизация стала закономерным итогом национальной политики в СССР, не менее противоречивой и неоднозначной, чем в период Империи.

– Конец работы –

Эта тема принадлежит разделу:

Социология и психология национальных отношений

Социология и психология национальных отношений... Учебное пособие СПб...

Если Вам нужно дополнительный материал на эту тему, или Вы не нашли то, что искали, рекомендуем воспользоваться поиском по нашей базе работ: Российская империя: тюрьма или сообщество народов?

Что будем делать с полученным материалом:

Если этот материал оказался полезным ля Вас, Вы можете сохранить его на свою страничку в социальных сетях:

Все темы данного раздела:

О границах предметной области
Название этой главы далеко не случайно: в отличие от «классических» наук — этнологии или социологии этносоциальные науки находятся еще в стадии формирования и уточнения собственного понятийного апп

Этнический парадокс современности
С одной стороны, не только в политической фразеологии, но и в обыденном сознании закрепляется приоритет универсальных (общечеловеческих) ценностей и «планетарного» или «глобального» мышления — граж

Самобытность против унификации
Культурные мотивы этнической мобилизации, как это и не парадоксально, коренятся в объективной тенденции XX века — в интернационализации материальных и духовных ценностей. Первоначально кул

Правовой тупик: право народов на самоопределение или принцип территориальной целостности?
Этнополитическая мобилизация чаще всего состоит в стремлении к государственному оформлению своей этнической идентичности, к повышению политического статуса своего народа. Социальная практи

Соотношение этнического и политического пространств
Понятие «социальное пространство» появилось в категориальном аппарате социологии в начале 1970-х гг., причем его однозначная трактовка отсутствует: в качестве синонимов используются такие термины к

Об институционализации этничности
Специфическими образованиями, обеспечивающими относительную устойчивость социальных связей и отношений в обществе, являются социальные институты, обладающие как формальной (материальной) структурой

Этническая стратификация в СССР и на постсоветском пространстве
Эпиграфом к последующим рассуждениям могло бы стать справедливое замечание Н. Бердяева о том, что «свобода есть право на неравенство». Наиболее краткое определение социальной стратификации

Case-study: русские в новом зарубежье
Примером последствий изменения как этнического пространства бывшего СССР, так и этнической стратификации во вновь образованных на его территории государствах может стать положение 25,3 млн. этничес

О природе социального конфликта
Конфликт — неизбежный результат всякой системы управления, любой иерархически организованной системы. «Социальный конфликт существует в том случае, когда две или большее количество сторон

Типология и динамика этнических конфликтов
Все авторы, пытающиеся по-своему определить категорию «этнического конфликта»» исходят из следующих посылок: во-первых, наличия двух или более сторон, которые могут быть представлены нацио

Уровень этнического риска как показатель вероятности возникновения конфликта
Можно ли прогнозировать этнический конфликт? На наш взгляд, его вероятность непосредственным образом связана с уровнем этнического риска в том или ином этноконтактном регионе. Под этническ

Экстерриториальные конфликты
Под экстерриториальным конфликтом понимается любое притязание на территорию (проживание, владение, управление), на которую претендует другая сторона, но только в том случае, если это притязание выд

Case-study: северо-кавказские конфликты
Наиболее конфликтогенной «зоной» Российской Федерации, где споры как между отдельными этническими группами, так и между этнической группой и государством в целом, носят наиболее жесткий, радикальны

Противоречия советской национальной политики
Потенция распада Союзного государства была заложена в момент его образования и горбачевская перестройка стала лишь конечным политическим и социально-экономическим импульсом, предопределившим его де

Распад СССР (1986-1991 гг.)
Распад СССР нельзя считать одномоментным событием, непосредственно связанным с Беловежскими соглашениями декабря 1991 года. Во многом, как уже говорилось, латентная конфликтогенность пересечения эт

Российский федерализм. Статус национальных субъектов РФ. Россия как многоэтничное сообщество
По данным переписи 1989 г. население РФ составляет 147.021.869 чел., из них 9.865.946 чел. (81,5%) русские. 108 млн. чел. (73,5%) живут вне национально-территориальных субъектов РФ. Наибол

Понятие и структура национального самосознания
Субъективированной формой проявления этничности является этническое самосознание, которое в самом общем виде можно определить как «чувство принадлежности к тому или иному этносу, выражающееся в этн

Этническая самоидентификация
В самом общем виде этническая самоидентификация как индивида, так и общности — есть самовыделение на основе сравнения. Этническая группа только потому обладает самоидентификацией, а, следовательно,

Национальный характер: обычай, отношение, стереотип
Национальный характер — самый «неуловимый» феномен этничности, хотя этим понятием пользуются не одни только политики или писатели, но и ученые, зачастую подразумевая совершенно различные проявления

Case-study: русская доброта, французское легкомыслие и немецкая аккуратность
На эмпирическом уровне стереотипы проще всего зафиксировать посредством метода свободных характеристик с последующей процедурой контент-анализа, возможности которого подробно представлены в разделе

Этническая неприязнь или кого и за что «мы» не любим?
Этнические отношения актуализируются как в групповом сознании, так и в поведении, прежде всего, тогда, когда они приобретают негативный конфликтный характер, а сама этничность выступает в качестве

Символическая среда этничности
Социально обусловленные символы не только выражают групповые ощущения и эмоции, но, и это наиболее важно, способствуют социальной сплоченности (в нашем случае — формированию образа этнического «мы»

Традиции и ритуалы
Мы называем русскими традициями обыкновение встречать Новый год в кругу семьи; за праздничным столом, не считая калорий, обильно выпивать и закусывать, полагаться на «авось» и печь куличи.

Менталитет и модальные ценности
Энциклопедический словарь" определяет менталитет как обобщенное понятие, обозначающее в широком смысле совокупность и специфическую форму организации, своеобразный склад различных психических

О специфике организации этносоциального исследования
Прежде всего при организации опроса различных этнических групп чрезвычайно важно в полной мере учитывать этнокультурную обусловленность ситуации общения интервьюера с респондентом. Наприме

Как составить анкету?
Прежде чем приступить к методическому и процедурному описанию эмпирических индикаторов этничности, не лишне напомнить, что общий план и верстка анкеты имеют немалое значение. Любой социолог должен

Этнический статус респондента
Каков бы ни был предмет исследования, в том числе и этносоциологического, в опросном листе непременно присутствуют некоторые сведения, которые социологи чаще всего называют «паспортичкой»: пол, воз

Этнические отношения
Уже говорилось, что этничность не существует вне сравнения и вне коммуникации, это естественно, ибо это способ ее бытия. Однако в тех случаях, когда это сравнение перерастает в оценочное противопос

Этнические стереотипы как индикатор национального характера
Как мы уже знаем, измеряемой формой проявления национального характера служит этнический стереотип— социально обусловленное и относительно устойчивое оценочное суждение этнофора, относящееся как к

Этническая культура
Ядро характера народа воспроизводится из поколения в поколение благодаря преемственности этнической культуры, проявляющейся в общих символах, которые усваиваются и интериоризируются благодаря общем

Контент-анализ при изучении ответов на открытые вопросы
Под контент-анализом (Content Analysis) следует понимать анализ содержания коммуникации, предполагающий такую классификацию исследуемого содержания, которая позволяла бы выявить его основную структ

Народы сравнивались по 14 парам признаков.
Общительный 7654321 замкнутый Друг 7654321 враг Патриот 7654321 не патриот Нравственный 7654321 безнравственный Богатый 7654321 бедный Трудолюбивый 7654

Пословицы как первичный материал в этносоциальном исследовании
Национальный фольклор, если несколько перефразировать образ Теодорсона, который уже приводился, это наиболее яркая, красочная и, главное, крепкая повозка традиций, настойчиво преодолевающих время.

Хотите получать на электронную почту самые свежие новости?
Education Insider Sample
Подпишитесь на Нашу рассылку
Наша политика приватности обеспечивает 100% безопасность и анонимность Ваших E-Mail
Реклама
Соответствующий теме материал
  • Похожее
  • Популярное
  • Облако тегов
  • Здесь
  • Временно
  • Пусто
Теги