Предсмертные записки самоубийц
Дорогой Билл! Мне очень жаль, что я доставляю тебе столько беспокойства. Я очень не хотела этого делать, и если бы ты с самого начала сказал мне всю правду, мы оба, вероятно, были бы сейчас счастливы. Билл, мне очень жаль, но я больше не могу выносить эту жизнь. Я думаю, что в этом мире не осталось больше доброты. Я тебя очень люблю и желаю, чтобы ты нашел в своей жизни счастье, которое я хотела, но не смогла тебе дать. Скажи своим родителям, что я прошу у них прощения за все случившееся, и, если сможешь, сделай так, чтобы мои родители никогда не узнали правду о моей смерти. Прошу тебя, Билл, не испытывай ко мне ненависти. Я люблю тебя. Мэри. (Leenaars, 1991)
Обстоятельства многих самоубийств так и не выясняются до конца или неверно истолковываются, потому что единственные люди, которые знают истину о случившемся, уже покинули этот мир. Тем не менее значительное число самоубийц, по приблизительным оценкам, от 12 до 34%, оставляют предсмертные записки, которые проливают свет на их намерения и одновременно являются своего рода отчетом об их психологическом состоянии, всего лишь за несколько часов или минут до совершения самоубийства (Black, 1993; Leenaars, 1992, 1989). Каждая предсмертная записка является личным документом, раскрывающим все своеобразие и личности самоубийцы и сопутствующих самоубийству обстоятельств (Leenaars, 1989). Некоторые записки состоят всего лишь из одного предложения, другие занимают несколько страниц. Люди, пишущие такие записки, несомненно хотят оставить впечатляющее сообщение тем, кого они покидают (Leenaars, 1989), будет ли это предсмертное послание криком о помощи, эпитафией или последней волей (Frederick, 1969, р. 17). Большинство предсмертных записок адресованы конкретным людям.
Реакция родственников и друзей самоубийц на содержание предсмертных записок зависит от конкретных обстоятельств (Leenaars, 1989). Содержание записки помогает установить причину смерти, таким образом избавляя родственников от мук уголовного расследования. Друзья и родственники могут почувствовать облегчение, когда узнают из записки о причинах, подтолкнувших близкого им человека на столь отчаянный шаг (Chynoweth, 1977). Тем не менее некоторые предсмертные записки только усугубляют вину и ужас, переживаемые ближайшими родственниками самоубийцы, как это можно увидеть из приводимого примера:
Чтобы не позволить своей жене покинуть его, 22-летний м-р Джефферсон повесился в ванной, оставив на входной двери дома записку для жены со следующими словами: «Кэти, я люблю тебя. Ты права, я сумасшедший... и спасибо тебе за то, что ты пыталась любить меня. Фил». Миссис Джефферсон чувствовала себя виновной в смерти мужа и неустанно настаивала на том, что это она «убила Фила». Через неделю после смерти мужа она сама предприняла попытку самоубийства (Wallace, 1981, p. 79).
Исследователи, работающие в сфере клинической психологии, пытались найти ключи к пониманию суицида путем изучения различий между подлинными и поддельными предсмертными записками; возрастом и полом авторов; грамматическим строем записок; выбором и частотой используемых слов; сознательным и бессознательным содержанием, эмоциональными, когнитивными и мотивационными темами, затронутыми в записках; и даже особенностями почерка авторов записок (Leenaars, 1989). На основании полученных при анализе данных было сделано одно важное наблюдение: на содержание предсмертных записок существенное влияние оказывает возраст самоубийц. Так, люди молодого возраста в своих предсмертных посланиях проявляют больше враждебности по отношению к самим себе и чаще упоминают о своих проблемах во взаимоотношениях с другими людьми; те, чей возраст от 40 до 49 лет часто жалуются на неспособность справиться с жизненными проблемами; люди в возрасте от 50 до 59 лет предпочитают вообще не упоминать о причинах, толкнувших их на самоубийство; и наконец, те, кому свыше 60 лет, мотивируют свой уход из жизни такими проблемами, как тяжелая болезнь, физическое одряхление и одиночество. Исследование предсмертных записок также показало, что сущность самоубийства почти не изменилась по сравнению с 1940-ми годами. Предсмертные записки, написанные в 1940 и 1950-х годах, похожи по содержанию на современные послания, за одним исключением: современные предсмертные записки демонстрируют меньшее душевное смятение и большую ограниченность мышления своих авторов. Предсмертная записка дает далеко не полное представление о переживаниях, ощущениях, мыслях и эмоциях самоубийцы. Более того, как подчеркивает Эдвин Шнейдман, сами авторы записок могут в полной мере не осознавать движущих ими мотивов, так как их подавленное отчаянием мышление препятствует ясному пониманию своего психического состояния. По выражению Шнейдмана, предсмертные записки «не являются королевской дорогой, ведущей к легкому пониманию суицидных феноменов» (Shneidman, 1973, р. 380), но в сочетании с другими источниками они могут указать клиницистам и исследователям нужное направление для проведения дальнейших исследований (Black, 1995).