I. Сознание и бессознательное

Деление психики на сознательное и бессознательное является основной предпосылкой психоанализа ... психоанализ не может считать сознательное сущностью психического, но должен рас­сматривать сознание как качество психического, которое может присоединяться или не присоединяться к другим его качествам...

К термину или понятию бессознательного мы пришли путем переработки опыта, в котором большую роль играет душевнаяди­намика. Мы узнали, т. е. вынуждены были признать, что существу­ют весьма сильные душевные процессы или представления ... ко­торые могут иметь такие же последствия для душевной жизни, как и все другие представления, между прочим, и такие последствия, которые могут быть осознаны опять-таки как представления, хотя

 

сами в действительности не являются сознательными. ... психо­аналитическая теория ... утверждает, что такие представления не становятся сознательными потому, что им противодействует из­вестная сила, что без этого они могли бы стать сознательными, и тогда мы увидели бы, как мало они отличаются от остальных об­щепризнанных психических элементов. Эта теория оказывается неопровержимой благодаря тому, что в психоаналитической техни­ке нашлись средства, с помощью которых можно устранить проти­водействующую силу и довести соответствующие представления до сознания. Состояние, в котором они находились до осознания, мы называемвытеснением, а сила, приведшая к вытеснению и поддерживающая его, ощущается нами во время нашей психоана­литической работы каксопротивление.

Понятие бессознательного мы, таким образом, получаем из учения о вытеснении. Вытесненное мы рассматриваем как типич­ный пример бессознательного. Мы видим, однако, что есть два ви­да бессознательного: латентное,,, но способное стать сознатель­ным, и вытесненное, которое само по себе и без дальнейшего не может стать сознательным... Латентное бессознательное, являю- щееся бессознательным только в описательном, но не в динамиче­ском смысле, называется намипредсознательным; термин «бессознательное» мы применяем только к вытесненному дина­мическому бессознательному; таким образом, мы имеем теперь три термина: «сознательное» (bw), «предсознательное» (vbm) и

. «бессознательное» (ubw)* , смысл которых уже не только чисто описательный. Предсознательное (Vbw) предполагается нами. стоящим гораздо ближе к сознательному (Bw), чем бессознатель­ное, а так как бессознательное (Ubw) мы назвали психическим, мы тем более назовем так и латентное предсознательное (Vbw)...

Мы создали себе представление о связной организации ду­шевных процессов в одной личности и обозначаем его как Я этой личности. Это Я связано с сознанием, оно господствует над побуж­дениями к движению, т. е. к разрядке возбуждений во внешний мир.

Это та душевная инстанция, которая контролирует все частные процессы, которая ночью отходит ко сну и все же руководит цензу­рой сновидений. Из этого Я исходит также вытеснение, благодаря которому известные душевные побуждения подлежат исключению не только из сознания, но также из других областей влияний и дей­ствий. Это устранение путем вытеснения в анализе противопос­тавляет себяЯ, и анализ стоит перед задачей устранить сопротив­ление, которое Я оказывает попыткам приблизиться к вытесненно­му. Во время анализа мы наблюдаем, как больной, если ему ста­вятся известные задачи, испытывает затруднения; его ассоциации прекращаются, как только они должны приблизиться к вытеснен­ному. Тогда мы говорим ему, что он находится во власти сопротив­ления, но сам он ничего о нем не знает, и даже в том случае, когда, на основании чувства неудовольствия, он должен догадываться, что в нем действует какое-то сопротивление, он все же не умеет ни назвать, ни указать его. Но так как сопротивление, несомненно, ис­ходит из его Я и принадлежит последнему, то мы оказываемся в неожиданном положении. Мы нашли в самом Я нечто такое, что тоже бессознательно и проявляется подобно вытесненному, т. е. оказывает сильное действие, не переходя в сознание, и для осоз­нания чего требуется особая работа. Следствием такого наблюде­ния для психоаналитической практики является то, что мы попада­ем в бесконечное множество затруднений и неясностей, если толь­ко хотим придерживаться привычных способов выражения, напри­мер, если хотим свести явление невроза к конфликту между созна­нием и бессознательным. Исходя из нашей теории структурных отношений душевной жизни, мы должны такое противопоставление заменить другим, а именно: связному Я противопоставить отко­ловшееся от него вытесненное.

, Однако следствия из нашего понимания бессознательного еще более значительны. Знакомство с динамикой внесло первую по­правку, структурная теория вносит вторую. Мы приходим к выводу, что Ubw не совпадает с вытесненным; остается верным, что все вытесненное бессознательно, но не все бессознательное есть вы­тесненное. Даже часть Я (один Бог ведает, насколько важная часть) может быть бессознательной и без всякого сомнения и яв­ляется таковой. И это бессознательное в Я не есть латентное в смысле предсознательного, иначе его нельзя было бы сделать ак­тивным без осознания и само осознание не представляло бы столько трудностей. Когда мы, таким образом, стоим перед необ­ходимостью признания третьего, не вытесненного Ubw, то нам при­ходится признать, что свойство бессознательности теряет для нас свое значение. Оно становится многозначным качеством, не по­зволяющим широких и непререкаемых выводов, для которых нам хотелось бы его использовать. Тем не менее нужно остерегаться пренебрегать им, так как в конце концов свойство бессознательно­сти или сознательности является единственным лучом света во тьме глубинной психологии.